Исчезнувшая луна

Глава 4. Я буду ждать!

Даже в такую рань было уже жарко. Верхние Моря шли вдоль экватора. Мелкая, окруженная сушей вода задыхалась от водорослей и была заполнена плавучими рифами грязи; выступающие массы гор резали ее на лабиринты озер и слепые протоки.

Ветер упал до полного штиля. Открытая вода осталась позади, там, где ее разметали течения Моря Утренних Опалов. Плывущие травы собрались вокруг «Этны», и их пятнистая желтая равнина шевелилась как живая. В воздухе пахло гнилью.

Под руководством Хита люди размахивали ножами-траворезами — большими лезвиями на скобах, укрепленных под носом судна. Затем, используя тяжелое кормовое весло, как гребное, они толкали «Этну» вперед силой своих вспотевших спин.

Тучи маленьких драконов с яркой чешуей, потревоженные кораблем, взлетали с шипящим визгом. Здесь было их родное место. Они сражались и гнездились в водорослях, и душный влажный воздух был полон шумом их крыльев. Они садились на поручни и на снасти, поглядывая красными глазами. Дракон, что сидел на плече Хита, испускал резкие возбужденные крики. Хит подкинул его в воздух, и дракон полетел к своим собратьям.

Под водорослями была своя жизнь, плодящаяся в горячей застойной воде, самых разных форм и даже вовсе без формы, скученная и вечно голодная. Маленькие рептилии скользили в траве, поедая драконьи яйца; то тут, то там появлялась маленькая черная головка, хватала и хрустела, глядя на «Этну» нелюбопытными глазами, пока жевала и глотала добычу.

Хит все время был настороже.

Солнце высоко поднялось над вечными облаками. Жар просачивался и усиливался. Весло ходило взад и вперед, нож резал, трава подтягивалась к корпусу судна, а за кормой разрез медленно сближался, когда водоросли свивались друг с другом.

Хит старался не поворачиваться к Алор. Он не хотел смотреть на нее, не хотел вспоминать прикосновение ее руки. Он хотел вспоминать только Этну, помнить агонию Лунного Огня и думать о награде, что лежит за Лунным Огнем… если у него хватит духу. Что значит храмовая девка по сравнению со всем этим?

Но он все-таки поглядывал на нее. И ее белые руки блестели от пота, красный рот был мрачным и усталым, но даже сейчас она обладала странной и дикой красотой. Время от времени она бросала ка него быстрый и голодный взгляд из-под ресниц, и глаза ее не были глазами храмовой девушки. Хит мысленно проклинал Броку за то, что тот заставил его думать об Алор, и проклинал себя, что теперь не может не думать о ней.

Они трудились, пока их держали ноги, а затем легли прямо на палубу отдыхать. Брока притянул Алор к себе.

— Скоро это кончится, — сказал он. — Скоро мы достигнем Лунного Огня. Тебе понравится это, Алор: ты будешь подругой бога!

Алор безразлично лежала в кольце его рук, отвернув от него голову. Она не ответила ему. Брока засмеялся.

— Бог и богиня. Двое близких, как сейчас мы. Мы построим себе такие высокие троны, что их увидит солнце. — Он притянул ее голову себе на плечо и внимательно поглядел ей в лицо. — Власть, Алор, сила. У нас будет и то, и другое. — Он накрыл ее рот своими губами, его рука ласкала тело Алор развязным, хозяйским жестом.

Алор оттолкнула его.

— Оставь. Слишком жарко, и к тому же я устала. — Она встала и отошла в сторону, повернувшись к Броке спиной.

Брока посмотрел на нее, потом повернулся и взглянул на Хита. Темная волна крови окрасила его лицо. Он медленно произнес:

— Слишком жарко, и ты устала, да к тому же — землянин наблюдает…

Он вскочил и схватил Алор за волосы и повернул ее кругом. Хит тоже вскочил и резко произнес:

— Оставь ее в покое!

— Она моя подруга, а я не могу трогать ее? — Он свирепо взглянул в горящие глаза Алор. — Так моя подруга или нет? — он отшвырнул ее и завертел головой, полуослепший от злости. — Ты думаешь, я ничего не вижу? Вы целыми днями смотрите друг на друга.

— Ты спятил, — сказал Хит.

— Да, — ответил Брока, — я спятил. — И он сделал два шага к Хиту. — Достаточно спятил, чтобы убить тебя.

— Если ты это сделаешь, ты никогда не дойдешь до Лунного Огня, — сказала Алор.

Брока остановился, раздираемый противоречиями между страстью и мечтой. Он стоял лицом к корме. Что-то заставило его отвернуться от Хита, и постепенно выражение его лица изменилось. Хит тоже быстро обернулся, и Алор приглушенно вскрикнула.

Далеко позади них, слабо различимый в насыщенном паром воздухе, виднелся изумрудный парус.

«Лахаль», видимо, прошла через Драконье Горло сразу же, как кончился шторм. Имея на борту гребцов, они выигрывали против «Этны» во время штиля. Теперь она уже тоже была в водорослях, весла были бесполезны, но зато там были люди, чтобы резать траву, так как она шла быстрее «Этны» и шла без остановок. А Хиту, Броке и женщине отдыхать почти не приходилось.

Они качали кормовым веслом весь оставшийся день и всю лунную ночь, впав в отупение от работы, наполовину загипнотизированные ритмом, как те животные, что вечно крутят водяные колеса, идя по кругу. Они работали по двое, в то время как третий отдыхал, и Брока не сводил глаз с Алор. Благодаря своим чудовищным силам, он не спал, и в те периоды, когда Хит и Алор работали на весле, они не обменивались ни словом, ни взглядом.

На заре они увидели, что «Лахаль» подошла ближе.

Брока сидел на палубе и смотрел на зеленый парус. Хит видел, как сверкали глаза Броки и как он вздрагивал, несмотря на давящую жару.

Сердце Хита упало. Верхние Моря были рассадниками лихорадки, и было похоже, что большой варвар имел несчастье подхватить ее. Сам Хит был невосприимчив к ней, но Брока привык к чистому воздуху Высоких Плато, и яд быстро срабатывал в его крови.

Брока прикинул скорость продвижения обоих судов и проговорил:

— Ничего не выйдет. Нам придется остановиться и сражаться.

— Я думал, ты хочешь найти Лунный Огонь, — злобно ответил Хит. — Я думал, ты сильный мужчина и можешь победить там, где всякий другой потерпит неудачу. Я думал, ты собираешься стать богом.

Брока встал:

— Пусть у меня лихорадка, но все равно я сильнее тебя.

— Тогда работай! Если нам удастся удержаться впереди до тех пор, пока мы не расчистим траву…

— Лунный Огонь?

— Да.

— Удерживайся впереди, — сказал Брока. Он согнулся над веслом, и «Этна» поползла вперед через водоросли. Ее золотистый парус безжизненно повис в страшном безветрии. Жара так давила на Верхних Морях, точно само солнце падало сквозь дымку. А за кормой ровно шла «Лахаль».

Лихорадка Броки усилилась. Время от времени он поворачивался и проклинал Вакора, крича изумрудному парусу:

— Нас тебе не поймать, жрец! Я — Брока из племени Сари, я побью тебя и добьюсь Лунного Огня! Ты будешь лежать на брюхе, жрец, и лизать мои сандалии, прежде чем сдохнешь! — Потом он повернулся к Алор, сверкая глазами: — Ты знаешь, Алор, легенды? Человек, искупавшийся в сердце Лунного Огня, имеет силу богов. Он может построить мир для себя, он может стать королем, лордом, мастером. Он может дать своей женщине-богине дворец из бриллиантов и с золотым полом. Это правда, Алор. Ты слышала, как об этом говорили жрецы в храме.

— Это правда, — ответила Алор.

— Новый мир, Алор. Мир только для нас. — Брока с неистовой силой завертел веслом, и тайна Лунного Огня снова захватила Хита. Раз уж жрецы знали дорогу туда, почему же они сами не стали богами! Почему никто из людей не возвращался оттуда в своей божественности — только очень немногие, вроде самого Хита, которые не прошли весь путь?

А божественность была. Хит знал это, потому что в нем самом была ее тень.

День тянулся бесконечно. Изумрудный парус подошел еще ближе.

К концу дня послышался треск полета маленьких драконов, и вся жизнь в водорослях замерла. Рептилии застыли неподвижно с недогрызанными яйцами драконов в пастях. И ни одна голова не высунулась на поверхность в поисках пищи. Драконы улетели шипящей тучей. Внизу наступила полная тишина.

Хит схватился за весло и остановил его.

— Тихо, — сказал он. — Смотрите… Туда.

Они повернулись в направлении его жеста. Далеко впереди по траве прошла рябь, направляющаяся к ним. Такая рябь, словно бы все дно Верхних Морей пришло в движение.

— Что это! — прошептала Алор, но, увидев лицо Хита, замолчала.

Рябь приближалась вроде бы лениво, но со страшной скоростью. Хит достал из кормового ящика гарпун. Следя за движениями водорослей, он видел, как оно постепенно замедлялось и остановилось как бы в замешательстве. Хит швырнул гарпун так далеко назад, насколько позволили его силы.

Рябь поднялась снова. Она обогнула судно Хита и заторопилась туда, где упал гарпун.

— Она атакует только то, что движется, — пояснил Хит. — Они оставили нас только потому, что мы стоим. Следите.

Травяной покров поднялся и лопнул; его лохмотья на огромной чешуйчатой спине. Создание, по-видимому, не имело формы, так как голову его нельзя было различить. Это была просто громадная голодная чернота, распространяющаяся вверх и в стороны; вся живность, не успевшая скрыться, была тут же проглочена.

— Что это? — снова прошептала Алор.

— Один из стражей, — ответил Хит, — стражей Верхних Морей. Идущий корабль они разламывают в щепки и сжирают команду. — И он оглянулся на «Лахаль». Она тоже стояла. Хитрый Вакор тоже учуял опасность. — Мы должны ждать, пока этот страж не уйдет.

Брока глядел на Хита. Лихорадка сильно захватила его, и глаза его стали базумными. Он забормотал что-то бессвязное, и можно было разобрать только «Алор» и «Лунный Огонь».

Внезапно он отчетливо произнес:

— Лунный Огонь без Алор ничто. Ничто! — повторил он несколько раз, стуча кулаками по коленям. Затем стал оглядываться, как бы ища кого-то. — Она ушла. Алор ушла. Она ушла к землянину.

Алор говорила с ним, касалась его, но он отталкивал ее. В его обезумевшем от лихорадки мозгу жила только одна мысль. Он встал и пошел к Дэвиду Хиту.

Хит встал.

— Брока, — сказал он, — Алор рядом с тобой. Она не ушла.

Брока не слышал и не остановился.

— Брока! — закричала Алор.

— Нет, — сказал Брока, — ты любишь его, и ты больше не моя. Ты смотришь на меня, как на пустое место. В твоих губах нет тепла.

Он тянулся к Дэвиду Хиту и был слеп и глух к остальному, кроме желания рвать, топтать, уничтожить соперника.

В ограниченном пространстве палубы никуда нельзя было деться; Хит попытался ускользнуть от больного варвара, но Брока прижал его и поручням. Волей-неволей Хит должен был защищаться, но от этого мало было толку. Брока сейчас просто не чувствовал физической боли.

Своим весом он придавил Хита к поручням так, что чуть не переломил ему спину, и руки его нашли горло Хита. Хит бил и бил Броку и думал в отчаянии, как глупо умереть в бессмысленной ссоре из-за женщины.

Вдруг он осознал, что Брока выпустил его и сползает на палубу. Затуманенные глаза увидели Алор, стоявшую тут же с поднятым шкворнем. Он вздрогнул — в какой-то мере реакция, но в основном злость, что для спасения его жизни понадобилась помощь женщины; Брока лежал, тяжело дыша.

— Спасибо, — коротко сказал Хит. — Плохо, что ты его ударила. Он же не соображал, что делал.

— Разве? — спокойно спросила Алор.

Хит ничего не ответил. Он хотел отойти, но она схватила его за плечо, вынуждая взглянуть на нее.

— Вполне возможно, что я умру в Лунном Огне, — сказала она. — У меня нет такой веры в свои силы, как у Броки. Поэтому я скажу тебе сейчас: я люблю тебя, Дэвид Хит. Мне все равно, что ты подумаешь об этом и нужно ли тебе это, но я люблю тебя.

Она пристально смотрела на его лицо, как будто хотела запомнить каждую черточку. А затем она поцеловала его. Губы ее были очень нежными и сладкими.

Она отступила и спокойно сказала:

— Мне кажется, Страж исчез. «Лахаль» на ходу снова.

Хит молча пошел за ней на корму. Ее поцелуй горел в нем сладким огнем. Хит дрожал и был совершенно растерян.

Они тяжело трудились, пока Брока спал, но не решались сделать передышку. Хит уже мог различить на борту «Лахали» маленькие согнутые фигурки гребцов, работавших все время со свежими силами. Он видел черную одежду Детей Луны, стоявших на передней палубе.

«Этна» шла все медленнее, по мере того, как проходили часы, и брешь между двумя кораблями все время уменьшалась. Наступила ночь, и в темноте был слышен голос Вакора, завывавшего позади.

Брока проснулся около полуночи. Лихорадка оставила его, но он был угрюм и молчалив. Он грубо оттолкнул Алор и взялся за весло. «Этна» прибавила в скорости.

— Далеко еще? — спросил он, и Хит, задыхаясь от усталости, ответил:

— Теперь уже близко.

Пришел рассвет, а они все еще не избавились от водорослей. «Лахаль» была так близко, что Хит видел драгоценную повязку на лбу Вакора. Тот стоял один на верхнем креплении ножа-травореза, смотрел на них и смеялся.

— Работайте! — кричал он. — Трудитесь и потейте! Эй, Алор! Женщина садов! Здесь лучше, чем в храме? Брока — вор и нарушитель закона — растягивает твои мышцы. Ну, а ты, землянин, вторично бросаешь вызов богам! — он наклонился над травой, будто намереваясь дотронуться до «Этны» и схватить ее голыми руками. — Потейте, тяните, собаки! Все равно не уйдете!

И они тянули и потели, а на весла «Лахали» села свежая смена и гнала судно все быстрее и быстрее. Вакор хохотал на своем насесте над тщетными стараниями «Этны» уйти от погони.

Но Хит смотрел вдаль угрюмыми, горящими глазами. Он видел, как поднимается туман, собираясь на севере, как меняется цвет травы-водорослей, и понукал своих спутников. Теперь в нем была ярость. Она пылала все ярче и сильнее, чем ярость Броки — это была та стальная ярость, которой даже сами боги не смогли бы загородить дорогу к Лунному Огню.

Они держались впереди — немного впереди, почти на расстоянии полета стрелы от «Лахали». Но вот водоросли стали реже, и «Этна» стала увеличивать свою скорость. И внезапно они обнаружили, что вышли в открытую воду.

Они что есть силы работали веслом, и Хит вел «Этну» туда, где, как он помнил, проходило северное течение, тянущееся в Океан-Не-Из-Воды. После страшной борьбы с водорослями им казалось что они летят. Но когда их стал обволакивать туман, «Лахаль» также освободилась и поспешила за ними, посадив на весла всех своих людей.

Туман сгущался. Черная вода кое-где стала поблескивать золотыми искрами. Здесь начинались острова — мелкие, низкие и со странной растительностью. Тут не было ни летающих драконов, ни Стражей, ни маленьких рептилий. Было лишь очень жарко и весьма тихо.

Сквозь тишину прорывался голос Вакора, поднимавшийся до дикого визга, когда он ругал гребцов.

Течение стало более быстрым, и золотые блестки на воде затанцевали. Лицо Хита приобрело странный нечеловеческий вид. А весла «Лахали» вспарывали воду, и лучники стояли на передней палубе, готовые к стрельбе, как только позволит расстояние.

Но случилось невероятное: Вакор издал долгий пронзительный вопль, взмахнул рукой, и весла «Лахали» остановились. Вакор поднял над головой сжатые кулаки и прокричал страшное слово проклятия.

— Я буду ждать вас, богохульники! — кричал он. — Пока вы живы, я буду ждать вас здесь!

Изумрудный парус уменьшился, потускнел и пропал в тумане.

— Они же почти взяли нас. Почему же они остановились? — спросил Брока.

Хит указал рукой. Весь северный участок тумана вверху окрасился дыханием пылающего золота:

— Лунный Огонь!