Ирнийские наваждения

«Страшноватая у него правота. Нельзя к ней привыкать», – подумал Ильтар, выхватывая пистолет и целясь в четвертого.

За спиной что-то бодро выкрикивал Карвен.

– Отходим! – раздалось протяжно-певуче.

«Это маршал Эрдан!» – сообразил Ильтар.

– Шевелись, засранцы! – тотчас присоединился к его голосу другой, размашистый и грубый.

«А это кто-то из его офицеров».

– Отходим! Отходим!

– Ильтар, ты цел? – выпалил Карвен, в единый миг оказываясь рядом.

– Да, – кивнул принц. – И кажется даже успел чему-то научиться.

– Да ну, – отмахнулся Карвен. – Ты ж давно все умел. Просто не представлялось случая попробовать на практике.

– Вот и представилось, – сказал Ильтар.

А про себя подумал, что приложит все силы, чтоб участвовать в подобном как можно реже.

«Нет, убивать каменных истуканов было куда более захватывающим занятием. Быть может, потому, что они не были людьми и эльфами? Быть может, потому, что они не кричали от ужаса и боли?»

«Вот и сразился я плечом к плечу с Карвеном. И даже выдержал экзамен. Вот только… отчего ж мне так невесело?»

«Нет. Все-таки весело, наверное… но… это какое-то хищное веселье. Оно мне не нравится».

– Ваше высочество, вы забыли зарядить пистолеты и привести в порядок свою шпагу, – почтительно доложил Верген.

– На коне? Ночью? В движении? – удивился Карвен. – Наставник, думаешь, он сумеет?

– А вот и сумею, – развеселился Ильтар. И с благодарностью подумал о третьей гвардейской. Чему они его только ни научили!

Ильтар быстро перезарядил пистолеты и показал Карвену язык. Тот только вздохнул и молча взялся за свои.

– Так у тебя тоже «Этре»? – обрадовался Ильтар.

– Я ж тебе уже рассказывал, – откликнулся Карвен.

– Ты столько всего рассказал, что это событие как-то потонуло среди прочих удивительных и потрясающих вещей, что с вами произошли, – заметил принц.

– Ну да, – усмехнулся Карвен. – В придачу к шпаге, которую сами Архипастыри сочли чем-то вроде артефакта, а один хмырь из их свиты даже хотел отобрать, – хорошо хоть Святой Вион заступился! – у меня еще и такой же пистолет, как у тебя. Если, конечно, профессор Шарнай обратно не отберет…

– Да ну… не думаю, что отберет, – промолвил Ильтар. – Зачем ему эти пистолеты? Он же вам их и привез. И назад вряд ли потребует. Ну, а если потребует, я тебе сам такой подарю, как только домой доберемся.

– Хоть бы он жив остался, – вздохнул Карвен. – Совсем помирал, когда его тот тип с повозкой к лекарю повез.

– Если он так за него переживал – довезет, не бросит, – утешил его Ильтар. – Ну, хочешь я мастера Лиграна попрошу узнать о профессоре? Вот только остановимся где-нибудь…

– Кстати, а где твой второй «Этре»? – спросил Карвен. – У тебя ж два было. Неужто посеял?

– Подарил, – ответил Ильтар.

– Подарил? – изумился Карвен. – Кому?!

– Принцессе Лорне, – сказал Ильтар.

– Принцессе… – ошарашено повторил Карвен. – И… ее высочество… приняла подарок? Она… стрелять-то вообще умеет?

– Еще как! – фыркнул Ильтар. – Она…

И до самого утра, до момента, когда маршал Эрдан велел остановиться и ждать, Карвен выслушивал вдохновенную песнь в прозе. Принц Ильтар говорил о своей любви так, что даже ехавшие за ними эльфы из гвардии Эрдана, до чуткого слуха которых донеслись обрывки его взволнованного монолога, заслушались.

– Такое изящество и такая искренность! Одни только гномы были способны совместить это, – негромко заметил один другому.

– Мы должны гордиться, ибо в столь выдающемся воине есть и наша кровь, – ответил ему другой.

– Вот что совершил мой хозяин! – с гордостью закончил свое повествование возчик, бережно поддерживающий профессора Шарная и умудряющийся при этом править повозкой. Повозка мерно тарахтела по одной из улочек Феранны.

– Да уж, – потрясено качнул головой мастер Нарлимар, поддерживающий профессора с другой стороны.

– А вот и вирдисское посольство, – заметил возчик. – Как вы думаете, мастер, пустят нас внутрь?

– С ним? – откликнулся маг. – Пусть только попробуют не пустить!

Узрев бесчувственного профессора Шарная, потрясенные стражники торопливо открыли ворота. Один из них тотчас куда-то бросился с докладом.

– Нашелся! Нашелся! Господин полномочный посол нашелся! Наш профессор! – разносилось по всем посольству.

Суета, беготня…

Возчик гордо шел с профессором на руках вслед за посольским стражником прямиком в покои самого профессора. Мастер Нарлимар шагал следом.

– Боги! – вдруг воскликнула маленькая старушка, появившаяся невесть откуда и бросившаяся прямиком к ним.

По тому, как почтительно и быстро посторонился стражник, уступая ей дорогу, было ясно, что это весьма важная особа.

– Профессор! – вскричала она. – Что с вами?

– Жив я, Эртика… жив… – слабым голосом ответил профессор Шарнай. – Не шуми так… не создавай… панику…

Старушка сердито посмотрела на возчика, потом на мага.

– Что вы сделали с господином профессором? – требовательно поинтересовалась она.

– Спасли, – вновь откликнулся профессор Шарнай. – Спасли. Привезли обратно. Все хорошо… Эртика. Все уже хорошо.

Взгляд старой служанки профессора мигом потеплел.

– Несите его скорей! – распорядилась она, решив, видимо, что те, кого профессор назвал спасителями, все ж таки заслуживают доверия. – Сюда! – добавила она, указывая дорогу.

Она распахнула двери в покои профессора и прошла вперед, разгоняя прочую прислугу и охрану.

– Вот так! Прямо в постель! Господин заместитель посла, вам придется подождать. Да. Я сказала – подождать, и вы подождете! – решительно объявила она попытавшемся проскользнуть следом дипломату.

– Но госпожа Эртика… – несчастным голосом попытался возразить он.

– Профессору необходимо отдохнуть, – она решительно отстранила в сторону слегка ошалевшего от такого обращения дипломата. – Прошу вас, проходите… несите его сюда… – обратилась она к возчику.

Не менее дипломата ошалевший возчик проследовал за ней, потрясенно соображая, что эту строгую госпожу он и сам слегка побаивается. Вон, каких блестящих господ она гоняет. Даром, что одета словно служанка какая…

– И вы, господин маг, тоже идите с нами. Сейчас все расскажете…

– Эртика, раз я остался жив, мне все-таки нужен мой заместитель, – попытался возражать профессор. – Стоило бы разрешить ему…

– Вот еще! – возмущенно фыркнула Эртика. – Он непременно задаст вам миллион вопросов. А вы не похожи на человека, готового немедленно на них отвечать. Сначала мы покажем вас лекарю, потом вы примете ванну, покушаете, выспитесь, отдохнете как следует… тогда и за дела приниматься можно.

– Но если там что-то срочное? – жалобно воззвал профессор. – Мастер Нарлимар, ну хоть вы скажите…

– Насколько я понял из рассказа вашего доблестного слуги, все самое ужасное вы уже предотвратили, профессор, – ответил маг. – А все остальное вполне может подождать.

Карвен спал и видел во сне свою шпагу. Нет, госпожа Айнир ему тоже снилась. И фераннские красотки, и лероннская «лошадка», и недавнее сражение, и граф Крэтторн, как всегда, неуничтожимый во сне, и магичка, мертвая, и оттого неуязвимая… чего ему только не снилось. А еще шпага. Она каким-то образом смотрела на него, и ему было невыразимо тревожно от ее взгляда. Казалось, она вот-вот что-то ему скажет.

Он проснулся и сел. Эрдан с Вергеном еще не спали, негромко беседуя о чем-то у догорающего костра.

– Приснилось что? – сочувственно спросил эльф.

Карвен мотнул головой.

Ну да, приснилось. Но дело не в этом.

Он положил ладонь на рукоять своей шпаги.

«Что ж такое ты хотела мне сообщить? От чего пыталась предостеречь?»

Чье-то лицо смутно наплывало из ночного сумрака, поверх ночной темноты, поверх костра и лиц друзей… миг – и оно смигнулось ресницами, исчезло. Но Карвен все-таки успел понять, кто посмотрел на него из темноты белесыми глазами призрака…

Королева Грэйн. Мертвая королева.

– Что тебя беспокоит? – внимательно посмотрев на Карвена, спросил Верген.

– Я не видел ее… окончательно мертвой, – ответил Карвен.

– Магичку? – уточнил Эрдан.

– Угу, – отозвался Карвен. – Мы ее убили… а она ожила и стала… еще сильней… а потом… я не видел, как Архипастыри ее уничтожили. Вот я и…

– Ну, ты даешь, – качнул головой Верген. – Думаешь, после Святого Виона с его чарами, после остальных Архипастырей там осталось, что рассматривать?

– Да и библиотеку вновь сожгли, – с легкой грустью промолвил Эрдан. – Впрочем, я ее запомнил. Быть может, нарисую когда-нибудь.

– Так что рассматривать там попросту нечего было, – подытожил Верген. – Забудь, или, как говорят у вас в деревне, выброси из головы.

– Я понимаю, но… – Карвен виновато посмотрел на своего наставника. – А что если она снова…

– Если бы у Архипастырей были хоть малейшие сомнения… – начал Эрдан.

– То они бы все равно этими сомнениями не поделились, – печально закончил Карвен.

– Поделились бы, если б мы могли что-то сделать, – возразил Верген. – Ведь на самом-то деле, Карвен, лишь от одного тебя была какая-то польза… да и то, не от самого тебя, а от твоей шпаги… а если б профессор Шарнай не передал нам так вовремя пистолеты… вообще не берусь судить, чем бы все кончилось. Нет, Святые Престолы вмешались бы, конечно, раньше или позже… вот только когда? Магичка могла годами шляться в запретную библиотеку, а внешне все обставлять так, что у них и мысли не возникло бы вмешаться. Это просто невероятное стечение обстоятельств – то, что все вышло именно таким образом.

– То есть – удача? – улыбнулся Карвен.

– Ну, да… – усмехнулся наставник. – Та самая, которую ты попытался за задницу ущипнуть, балбес.

– И все равно мне неспокойно, – пробурчал Карвен. – Как… как соринка в глазу… когда она есть, от нее легко можно избавиться. Куда хуже, когда ее нет, а кажется – что есть.

– Ну, раз тебе так кажется – будь настороже, – очень серьезно сказал Эрдан. – И мы – тоже поостережемся.

Это не было страхом… это не было болью… это было куда старше боли и страха… оно брело и брело навстречу, сквозь несчетные века и пустоту. Приближалось, надвигалось, окутывало со всех сторон, грубо пропихивалось внутрь и нежным ядом сочилось сквозь кожу. Улыбалось изнутри твоей собственной души и ледяными пальцами щекотало сердце.

Нет. Ни болью, ни страхом это не было.

Боль и страх… до чего же все-таки смешные существа все эти люди… боятся боли, страха, еще каких-то глупостей… они и представить себе не могут, каково это – висеть среди абсолютной пустоты, внутри запредельного мрака, чувствуя, как крошечные лапки ощупывают тебя со всех сторон… много-много крошечных лапок ощупывают тебя со всех сторон… а ты знаешь, наверняка знаешь, что здесь никого нет… нет, и быть не может… и лапок этих тоже нет… а они все щупают и щупают…

И запах мяты, запах мяты, змеиной кожей скользящий по телу, навевающий отчего-то беспредельную тоску, словно какая-то тоска может выжить там, где нет ничего, совсем ничего… и тебя нет, ведь не можешь же ты быть, если совсем ничего нет… запах мяты, пронзительный запах мяты, даже не тело, но самую душу выворачивающий наизнанку…

А потом ты просто понимаешь, что тебя едят. Точней – уже съели. Тебя нет, есть лишь отпечаток на пустоте, по странной прихоти этого места сохранивший твои сумбурные мысли.

Запредельный мрак внезапно пронзает ослепительная белизна. Все вокруг вспыхивает нестерпимо белым, и ты понимаешь, что есть такая боль, которую не в силах вынести даже ты. Даже при том, что тебя уже нет и эту чудовищную нестерпимую боль ощущать просто некому. Белизна возвращает тебе тело и душу, возвращает, чтоб вновь сполна насладиться пыткой. Ты пытаешься кричать, и белизна набивается тебе в рот. Хрипишь, задыхаешься, содрогаешься от неимоверной боли и вновь оказываешься внутри мрака, который начинает тебя пожирать. Так продолжается вечность. Безумно белая боль и плотоядный мрак.

Ты не веришь, что этому может быть конец, ведь в месте, где ты находишься, нет никакого времени. Однако наступает момент, когда все заканчивается, и ты оказываешься в реальном мире. Ты лежишь на мягком широком ложе, и от тебя чего-то хотят.

С большим трудом ты припоминаешь, что ты – девушка, а тот смешной тип, что тяжело наваливается на тебя – мужчина. Мгновением позже ты соображаешь и то, чего он от тебя хочет. И даже его имя вспоминаешь.

Неккор. Кажется, так его зовут? Мастер Неккор.

«Мерзкий ты тип, мастер Неккор».

Свое имя вспомнить гораздо сложнее… кажется… Грэйн?

«Нет, это случится позже».

А пока… да, тебя зовут Ланти, бедная маленькая торговка рыбой, которую купил у родителей этот гнусный тип, считающий себя магом.

«Ах, у девочки талант! Ах, девочка станет магом! Не извольте беспокоиться, я обо всем позабочусь!»

И деньги.

Много денег.

Столько и за год не заработать.

– Ты должна покоряться мне всякий раз, как я этого потребую, – пропыхтел нелепый толстяк, пытаясь раздвинуть ей ноги. – Я властелин тех невероятных сил, что сегодня обрушились на тебя! Я всемогущ! Я…

Ланти едва не расхохоталась.

«Властелин, как же!» – едва не вырвалось у нее.

У тех сил, с которыми ей довелось сегодня столкнуться, нет и не могло быть никакого хозяина. Просто этому типу довелось где-то спереть ключи от дверей, что приводят в страну кошмаров. Если б он хоть раз осмелился побывать там, куда втолкнул ее, он никогда бы не посмел так говорить. А значит – он там не был. Смелости не хватило. Ну да, это же проще – купить несчастную ничего не подозревающую дурочку, втолкнуть ее внутрь и посмотреть, что будет. Ну, а раз дурочка жива осталась, почему бы не попользоваться, верно? Наверняка ведь она до смерти напугана и сопротивляться не посмеет?

«Все верно. Напугана. Вот только не тобой».

«Если б ты мог хотя бы представить…»

Ланти прикрыла веки, удержала рвущийся наружу кошмар, навсегда поселившийся в глубине ее глаз. Удержать смех оказалось труднее. Впрочем, она и с этим справилась.

Ей достаточно было бы просто посмотреть ему в глаза. Всего лишь посмотреть, но… зачем? Пусть пока живет. Он ведь наверняка знает много такого, что окажется для нее небесполезным. Он открыл для нее всего лишь одну дверь… кто знает, вдруг у него есть и другие ключи? В существовании других дверей Ланти отныне не сомневалась. О, их много! Как же их много! Как они страшны! Как манящи и сладостны!

Да и вообще, если его убить, куда потом деваться?

Обратно в лавку?

Рыбой торговать?

Нет уж!

Если только эти невероятные твари и запредельные ужасы и впрямь дают силу, если есть возможность кем-то стать и чему-то научиться… и в итоге самой овладеть ключами от этих дверей…

– Да, господин, – прошептала Ланти.

А потом раздвинула ноги и позволила этому нелепому человеку делать с ней все, что ему заблагорассудится. В конце концов, после всего, что с ней уже случилось, это было не больно, не страшно и где-то даже мило. Он так смешно пыхтел, так старался произвести на нее впечатление…

Понимание того, что ее всего лишь насилуют, оказалось весьма уютным пониманием. Не было в нем ни страха, ни унижения… какое еще унижение, о чем вы? Тут так тихо и спокойно…

«Так что ж это выходит? Я теперь что, вообще ничего бояться больше не буду?» – удивилась она.

«А чего мне бояться?! Разве что смерти. Ну, так вряд ли она страшнее того, что живет за той дверью!» – ответила она сама себе.

Смешной толстяк скатился с нее, задыхаясь.

– Вот так! – торжествующе пропыхтел он. – Ты теперь все поняла? Слушаться меня! Всегда и во всем! Ни шагу из моей воли!

– Да, господин, – прошептала она.

Черные вихри медленно тонули в глубине ее глаз, которые она так и не открыла.

– Посмотри на меня! – вдруг потребовал он.

«Вот же идиот!»

– Не сейчас, господин, – жалобным шепотом ответила она. – Я все еще трепещу… все еще не смею…

Черная бездна в глубине ее души расхохоталась, обнажая огромные острые зубы.

«Нет, нет… подожди… не стоит есть его прямо сейчас! Давай немного подождем, пока… пока он созреет!»

– Так сильно меня боишься? – довольно поинтересовался он.

– Чуть жива, господин, – ответила она, успокаивая оскалившийся кошмар.

«Ну-ну… тихонько, ладно? Ты же не хочешь мне все испортить? Мы же в одну игру с тобой играем, правда?»

– Что ж… это правильно. Чтобы выжить, ты должна быть покорна… абсолютно во всем покорна.

«Ш-ш-ш… потом его съедим, ладно? Пусть он сначала поделится всеми своими секретами».

– Я покорна, господин. Я во всем покорна.

– А смотреть на меня отказываешься?

«Ну иди же… иди… спрячься, а то он догадается и сбежит».

– Это от благоговения, господин мой.

– Благоговение, благоговением, а приказ приказом. Я сказал, открой глаза и посмотри на меня!

Кое-как утихомирив черную бездну, она открыла глаза и попыталась выказать страх, тот самый страх, которого больше не испытывала. Кажется, у нее получилось. Во всяком случае, этот нелепый болван, считающий себя властелином ее души и тела, поверил. И так ни разу потом и не усомнился. До самого конца.

Впрочем, она была милосердна к своему первому учителю и первому мужчине. Умер он быстро и без мучений. Она просто отправила его туда же, куда он в самый первый раз втолкнул ее.

Он не вернулся. Не вырвался обратно. Для того, чтоб вернуться, нужно было быть хотя бы таким, как она тогда… Жалкого самовлюбленного мерзавца черная бездна прожевала и, небось, даже не заметила.

Та, что была когда-то торговкой Ланти, та, что стала потом королевой Грэйн, тонкой струйкой дыма текла внутри небытия.

«Это им кажется, что они со мной покончили… вот и пусть кажется… я не стану их разочаровывать… пусть считают, что меня нет… что они победили… тот, первый, тоже так считал… долго считал… вот и эти… сильные… что с того, что вы сильнее… я опять раздвину ноги… и не стану открывать глаз… и дождусь своего…»

Внутри небытия струилась тонкая струйка дыма. Почти незаметная струйка. Внутри небытия хохотала и скалила клыки черная бездна. Такая же голодная и безжалостная, как и всегда. Она искала, за что бы ей ухватиться. Любую зацепку за реальный мир. Хоть самую крохотную. Искала – и нашла.

«Вот же он! Вот!»

Этот человек тоже когда-то носил перстень Запретных. Теперь перстня при нем нет, но тень силы Запретных, эхо некогда бывшей дороги все еще тянется от него. Эхо бывшей дороги, дороги, которой нет… но ведь и Ланти тоже нет, и королевы Грэйн… а тонкая струйка дыма вполне способна пройти эхом дороги. Проскользнуть в чужое тело и затаиться.

Ее новое тело было удручающе старым, а еще оно было плененным при помощи сильной магии. Что ж, могло быть и хуже. Могло быть куда хуже. А так… надо же с чего-то начинать?

«Вот, – подумала та, что еще так недавно притворялась королевой Грэйн, та, что когда-то была Ланти. – Главное сделано. Теперь нужно просто подождать, пока все уляжется».

Ждать… ждать… ждать…

И вспоминать. Чем же еще заняться существу, которого уже, строго говоря, нет и вовсе? Существу, почти целиком состоящему из воли, ярости, жажды мести и оскаленной бездны, чуждой всему живому? Стоит, наверное, вспомнить все, что привело к подобному исходу, вспомнить и попытаться понять свои ошибки, чтоб не ошибиться вновь.

Родиться в семье мелкого торговца рыбой, худого, вечно озлобленного человека – невелика радость. Кому-то игрушки и книжки, конфеты и пряники, а ей за прилавок. Работать. С утра до ночи работать. Только работать – и все. Пропахнуть рыбой так, что никаким мылом не отмоешь, никакими духами запах этот проклятый не отобьешь. И для чего? Выйти замуж за такого же, как отец, угрюмого, озлобленного на весь свет мелкого торговца? Никогда ничего хорошего в жизни не знать, не видеть? Ланти яростно надеялась изменить судьбу. Всем Богам молилась. Даже Запретным. Боги не откликались. Даже Запретные, казалось, брезговали вонючей торговкой. А потом явился он. Мастер Неккор. Маг. И просто выкупил ее у родителей. Якобы талант магический у нее приметил. Обещал всему выучить, полноценным магом сделать. Ланти не знала, каких Богов благодарить, ведь мечта ее сбылась в одночасье. Ну, а то, что уважаемый наставник попытался уложить ее в постель на первом же постоялом дворе – такие мелочи. Ланти привыкла справляться с подобными ситуациями. Это чистенькие красивые мальчики на торговок рыбой не засматриваются, а портовые грузчики, возчики, горшечники и прочая публика того же рода… тут если сразу отпор давать не научишься – совсем пропадешь. «Уважаемый наставник» отделался расцарапанным носом. «Научишь чему магическому – дам!» – посулила ему Ланти. Что ж, мастер Неккор сумел отомстить. Он не стал обучать ее магии, как это делают другие мастера. Может, он и вообще не умел учить. Он просто скормил ее какой-то магической сущности. «Я – это то, что она выплюнула! Или даже не выплюнула, а…» Ланти усмехнулась. Ей больше не было никакого дела до того, что бы она сама почувствовала по этому поводу раньше, когда была человеком. Она была другая. Совсем другая. А тому немногому, что осталось от прежней Ланти – иссушающей белой ярости – очень нравилась тьма, поселившаяся где-то в глубине ее существа. И какая разница, как именно она этого достигла? А мастер Неккор… смешной… думает, получил свою награду… спит… храпит… думает, это он тут командует…

Да. Все началось именно так. И было правильным. Ошибка, в чем бы она ни заключалась, совершена позже.

Воспоминания накладывались одно на другое, скользили серой шелковой нитью, пока…

«А ты, собственно, кто такая?» – чей-то пристальный взгляд нашарил ее в темноте.

«А ты?» – откликнулась она, не понимая, как это вышло, что ее заметили.

«Это мое тело, я здесь хозяин, значит, мне и спрашивать».

«Как ты вообще меня обнаружил?» – ошарашено подумала она.

«А я привык обращать внимание на разные интересные вещи, вот и заметил».

«Ты маг?» – спросила она.

«Нет», – ответил он.

«У тебя был перстень Запретных», – подумала она.

«Ты можешь это доказать?» – насмешливо откликнулся он.

«У меня у самой был», – сообщила она, пытаясь дать понять собеседнику, что у них есть кое-что общее, что она не пытается нападать, а напротив, ищет союзника.

«Кто ты вообще такая? Убирайся из моей головы!» – в ответ потребовал он.

«Бездомная тварь, – откликнулась она. – Куда ж я пойду? Мне некуда идти».

«Найди себе кого-нибудь другого, а меня оставь в покое!» – последовал ответ.

«Я не могу войти в кого попало».

«Интересно, чем это я так отличаюсь от остальных?»

«Ты носил перстень Запретных, как и я».

«Ну так найди себе кого-нибудь другого, кто его носит».

«Разве ты не хочешь освободиться? – Ланти попыталась заинтересовать собеседника. – Отомстить?»

«Освободиться? Отомстить? И это мне говорит существо, лишенное тела? – насмешка, прозвучавшая в его голосе, жгла словно крепкая кислота. – Тебя-то, похоже, освободили вообще от всего».

«Я не повторю прежних ошибок. Свяжешься со мной – не пожалеешь».

«Потому что не успею? – ядовито поинтересовался он. – Нас уничтожат раньше?»

«Потому что мы победим. Мне всего-то и надо – добраться с твоей помощью в одно тайное место».

«Ты разве не заметила, что я скован магией по рукам и по ногам?»

«Вместе мы справимся. Обещаю».

«А что я получу в награду?»

«Молодость. Здоровье. Богатство. Власть. Что захочешь…»

«Что-то ты много сулишь…»

«А еще… если все получится… я верну нам перстни Запретных».

«Врешь. Они же даются лишь раз».

Ей показалось, или он и в самом деле дрогнул? Встрепенулся в тайной надежде? О, едва-едва… никто бы не сумел заметить, но когда ты сама находишься в этом теле… Да. Перстень Запретных – то, что может соблазнить даже такого, как он. Ей ли не знать, сколько неизъяснимого блаженства дарит эта маленькая игрушка, бесценный дар отверженных богов. Обычному человеку хуже смерти от нее отказаться. Что ж, к тому моменту, когда ей самой потребовался перстень обычным человеком она давно не была. А потому и сумела устоять. Перстень не поработил ее. Сила Запретных Богов стала лишь дополнением к ее собственному могуществу. А для такого, как этот…

«Перстни Запретных и впрямь даются лишь раз, – промолвила она. – Обычным людям. Вот только я к обычным людям отношения не имею. А значит, сумею потребовать своего. Запретные… Они у меня в долгу, знаешь ли… но чтоб заставить их заплатить, я вновь должна стать тою, что была».

«Ты-то уж наверняка к обычным людям отношения не имеешь, – насмешливо откликнулся собеседник. – Вот только я-то – обычный человек. И даже если тебе чего-то удастся достигнуть с моей помощью… где у меня гарантии, что я с этого что-то получу?»

«Я подумаю над гарантиями», – пообещала она.

«Вот-вот, подумай. А пока убирайся!» – приказал он.

«Вот еще! Ты все равно не сможешь меня выгнать!» – насмешливо откликнулась она, забираясь как можно глубже, становясь очень-очень тихой и совершенно невидимой. А то ведь кто его знает, этого секретного агента, вдруг и впрямь сумеет выставить, даже и без магии? Эти секретные агенты иногда на такое способны…

Наскоро прощупав память своего носителя, она почти не сомневалась в его профессии, хотя, надо отдать ему должное, большинство ведомых ему тайн он хранил в секрете даже от самого себя, вспоминая о них лишь в момент, когда они требовали применения, и забывая тотчас после оного. И никакой магии! Оставалось лишь подивиться совершенству и изворотливости человеческой психики старого мастера. Она даже не очень-то поняла, на кого же он в конечном итоге работал на самом-то деле. Складывалось такое впечатление, что он и сам не был в этом уверен. Единственное, что стало ясно – они в Ирнии, в Феранне, в застенках ирнийской секретной службы.

А после того, как она порадовалась хоть этой маленькой победе, – кусочку достоверной информации из реального мира, – ей пришлось и впрямь растечься бесплотной тенью, потому что плененный секретный агент приступил к мощному и безжалостному самоотчету, внимательно прощупывая каждую клеточку души и тела.

И разумеется, он ее нашел.

Погоня… погоня… ночную тьму в клочья рвет ослепительный свет факелов, раскаленные капли масла хлещут с них во все стороны, прожигая кожу, поджигая траву и деревья… нестерпимый жар от вспыхнувшего ночного леса, превращающегося в багровую преисподнюю… погоня… погоня… яростно хрипящие псы идут по следу… жадные, безжалостные псы… с их блестящих клыков каплет яд… псы бегут вровень с пожаром, освещаемые сполохами пламени… кажется, огонь их не жжет и не страшит… кажется, они и есть демоны этого пламени… погоня… погоня… громкие голоса загонщиков, топот и ржанье коней… неумолимый грохот надвигающейся смерти…

Бежать… вначале поскуливая от ужаса, затем подвывая в голос, а потом уж и просто хрипя, задыхаясь… призвать на помощь магию и сообразить, что здесь и сейчас никакая магия не спасет, нет и не может быть здесь и сейчас никакой магии… пламя, псы и конский топот за спиной – все, что есть в этой реальности… а значит, нужно искать какой-то выход.

И выход нашелся.

Со всего маху врезаться в ледяную глыбу, влипнуть, вмерзнуть в нее, проплавляя ее своим телом, втискиваясь в нее как можно глубже – бывает так, что это становится выходом.

Пламя резко сбавило силу, наткнувшись на лед, псы пронеслись мимо, грохот подков свернул за ними и вскоре стих.

«Спасена!» – ошеломленно подумала магичка.

И тотчас сообразила, что ее спасло и где она оказалась.

«Этот ледник… лед этот… это же чары, что его держат!» – сообразила она.

И попробовала чужие чары на вкус.

«Совсем неплохо. Да. Очень даже ничего. Вот так, питаясь чужими чарами, пусть даже и просто наколдованными оковами, можно потихоньку восстановить хоть какую-то силу. И заодно развязать руки этому типу. Он, конечно, спасибо не скажет. Слишком умен, чтоб не понимать, что к чему, но… свободным он представляется полезнее».

Бывшая лероннская королева грызла лед и улыбалась так, будто это было самым восхитительным занятием на свете.

«Ничего, если я когда-нибудь выберусь и обрету силу… вы у меня все лед грызть будете!»

Старый секретный агент быстро догадался, с кем имеет дело. А когда магичка копалась в его памяти, сумел заглянуть в ее собственную. Он-то, конечно, магом не был, но когда дело происходит в твоих собственных мозгах, некоторые невероятные вещи становятся вполне возможными. Особенно если самоконтроль и самоотчет стали плотью и кровью твоего существования.

Так что он неплохо представлял себе и что творится в мире, и кем является его незваная гостья. И бросил на нее все доступные ему силы не из желания куда-то ее вышвырнуть или уничтожить – он просто не знал такого способа, – а чтобы спокойно обдумать ситуацию и принять решение о дальнейших действиях.

Можно ли считать бывшую торговку рыбой, при помощи магии и хитрости ставшую королевой Грэйн, своим временным союзником – или же нужно при любой возможности сообщить о ней ирнийским магам, даже наплевав на возможность освободиться с ее помощью?

«Такие, как она, убивают не задумываясь. Она не станет оставлять свидетеля».

«Перстень».

О да! Это была бы сильная приманка даже для него, но…

«Перстни даются лишь раз, а приманка на то и приманка, чтоб содержать внутри острый крючок».

Старый мастер вздохнул.

Нет. Свой перстень он потерял. Да и зачем ему теперь перстень? Брал-то он его не для себя, а для Вирдиса. Секретный вирдисский агент в самом сердце Ирнии, с самыми широкими полномочиями и самыми большими возможностями. К чему все это теперь? У Вирдиса теперь совсем другой враг. И не только у Вирдиса. Если эта бестелесная тварь своего добьется…

Нет уж! Ирния в союзе с Теарном – куда более умиротворяющее зрелище, чем эта бешеная тварь, вцепившаяся в глотку всему миру. И вообще самой большой проблемой для Вирдиса будет усиление Архипастырского присутствия. Но лучше уж Архипастыри, чем эта…

Старый агент посмотрел на свой палец, с которого так, в сущности, недавно осыпался мелким крошевом колдовской перстень…

Ей кажется, что она поймала его. Поймала его на этом. На желании вновь… хоть на миг почувствовать… обрести утраченное. Когда она сама обрела перстень, у нее были силы с ним справиться, а он… одно лишь ей неведомо… то, что он брал перстень не для себя. И это делает его свободным. Таким же свободным, как она. И даже еще свободнее. Его не сжигают ярость и месть, он свободен от обиды и гнева и может спокойно выбирать.

В сущности, тут и выбирать-то нечего…

Покончив с раздумьями, старый мастер преспокойно забыл до времени все, о чем думал, после чего отозвал погоню, накормил псов, отправил на отдых всадников и погасил факелы.

В его сознании наступила ночь.

Лучшее время для засады.

Когда в камере открылась дверь, агент Тень ни единой мыслью не подал знак своей незваной гостье, что в окружающем их пространстве наступили хоть какие-то изменения. Он знал, что дверь откроется, знал, когда, и ждал этого. Он был готов. А потому его раздумья ни на миг не изменили своего вялого течения, и скрип открывающейся двери скользнул по ним, словно тень птицы по глади лесного озера – быстро и незаметно.

Каждый день в это время к нему заходил дежурный маг ирнийской секретной службы. Один из тех, в чьем ведении находились пленники, считающиеся особо опасными. Те, кого предпочитали содержать не только в обычных, но еще и в магических оковах.

Надо же скованным по рукам и по ногам при помощи магии пленникам как-то есть, пить, отправлять естественные надобности, да просто мышцы размять, в конце концов. Вот и приходит время от времени специальный такой маг. Снимает магические оковы, проверяет состояние пленника и, если это необходимо – подлечивает.

Будет маг его обследовать – непременно на эту приблудную тварь наткнется. И разумеется, не оставит ее там, где она есть. Если повезет – тут же и уничтожит, ну, а нет, так хоть доложит кому следует. Главное, чтоб эта гадина раньше времени ничего не пронюхала. Не то ведь зароется так, что и не сыщешь ее. А это плохо для Вирдиса. Для Вирдиса лучше, чтоб она была мертвой. Окончательно и бесповоротно мертвой. Даже если вместе с ней придется умереть одному усталому старику.

Вирдисский агент не хотел дать времени для подготовки поселившейся в нем твари, и ему это удалось.

Почувствовав магическую силу вошедшего, чародейка в панике заметалась. Она не знала, кто вошел и для чего, не могла рассмотреть это из своего ледяного убежища, она просто чувствовала чужую силу, и ей было страшно.

Когда же пришедший маг в одно движение снял с пленного агента магические оковы, и беззаконная чародейка лишилась единственной своей защиты, она пришла в настоящий ужас.

И будь она обыкновенной ведьмой, тут бы ей и конец. Маг бы учуял ее, изловил и прикончил. Но та, что хранила в самой глубине души оскаленную черную бездну, та, чья почти неощутимая плоть почти полностью состояла из белой ярости, обыкновенной ведьмой не была. Старый агент успел понять, что просчитался, что даже лишенная тела и почти всех своих сил магичка все равно сильней того мага секретной службы, который каждый день в отведенные для этого часы приходил освободить его от магических пут, дабы пленный агент мог размять занемевшие мышцы, оправиться и поесть.

«Маг не успеет ничего понять. И сделать ничего не успеет. А часовой, возле двери… тот и вовсе ничего не поймет», – с отчаяньем понял секретный агент. И это было все, что он успел.

Черная бездна и белая ярость мгновенно сплелись в плотный мерцающий кокон. А потом из этого кокона во все стороны выхлестнули тонкие стремительные щупальца, почти погасившие сознание агента.

Вошедший маг с изумлением посмотрел на пленника. Он все еще продолжал удивленно таращиться на него, когда освобожденная от магических пут рука агента слегка коснулась его собственной. Потом глаза мага остекленели на миг и тотчас приобрели новое выражение.

«Вот так! – с яростной радостью подумала магичка, выпрямляясь в новом теле. – Оказывается, простого касания мне теперь вполне достаточно, чтобы сменить тело!»

«И какое тело! Обученное, обладающее собственным магическим ресурсом! И молодое!»

Путь до сгоревшей библиотеки уже не казался таким нескончаемо длинным.

Сознание мага вяло барахталось где-то внизу, подавленное неожиданной атакой. Магичка усмехнулась.

Он всегда был сильным человеком, этот маг. Сильным, хорошо подготовленным, уверенным в себе. Все, чем он занимался, было ему по плечу, его никогда не унижали, он не терпел сокрушительных поражений, не возрождался из пепла, меньше, чем из пепла… ничто в этой жизни не представляло для него затруднений… сильные люди часто проигрывают поединки воли, потому что им недостает ярости, стоит им столкнуться с чем-то превышающим их возможности, как они тут же сдаются.

Она перевела взгляд на секретного агента. Слишком много знающего и абсолютно ненужного теперь секретного агента. Этот был совсем другой. Этот вызывал невольное уважение, но…

«Хотел меня переиграть? Подставить решил?»

«Испепелить бы его прямо сейчас! – подумалось ей. – Один огненный шар, и…»

Пришлось напомнить себе, что за спиной стоит охранник, который будет очень удивлен, если штатный маг казематов ирнийской безопасности вдруг ни с того ни с сего, безо всякого повода, испепелит ценного пленника. И, чего доброго, пальнет в спину сошедшего с ума коллеги.

«Начинать нужно с охранника!»

Она резко развернулась и швырнула в охранника самый мощный огненный шар, на который оказалось способно занимаемое ею тело.

И промахнулась.

От резкого движения ее повело в сторону, огненный шар с шипением пронесся над ухом охранника и, вылетев в коридор, оплавил стену.

«Проклятье! Какой же он неуклюжий, этот маг!» – в ярости подумала чародейка, созерцая изумленное лицо охранника.

В следующий миг она метнула еще один огненный шар, на сей раз – тщательно прицелившись. И вновь промахнулась.

Охранник не был бы охранником, да еще и сотрудником секретной службы впридачу, если бы так и остался стоять. Людей и эльфов, неспособных быстро соображать и еще быстрее реагировать, маркиз Фальт на службе не держал.

Охранник мгновенно метнулся вниз и в сторону, уходя от огненной смерти. И почти тотчас же выхватил пистолет и выстрелил.

Теперь уже магичке пришлось потрудиться, чтоб выставить шит, хотя мерзавец даже не прицеливался. Просто вскинул руку с возникшим в ней словно по волшебству пистолетом и выстрелил, но если бы не щит – пришлось бы искать другое тело. С дырой между глаз, наверное, очень неудобно колдовать.

Что ж, выставить щит она все-таки успела, хоть и в последний миг, и не столько благодаря собственному мастерству, сколько тренированным рефлексам пленного мага. Такого же сотрудника секретной службы, как и охранник.

– Тревога! – заорал меж тем охранник. – Тревога!

– Чтоб ты сдох! – прошипела магичка.

«Оставить два трупа и, построив портал, шагнуть прямиком в библиотеку… такая красивая идея… никто бы никогда не догадался, что здесь на самом деле произошло… а теперь?»

«Впрочем, можно сменить тело еще раз. И даже не один. Демоны с ним, с этим охранником, не гоняться же за ним? С минуты на минуту сюда сбегутся ирнийские маги… нет уж… этот охранник все равно ни о чем не сможет поведать, кроме того, что его напарник-маг внезапно рехнулся и набросился на него. И ладно. Пора уходить. Уничтожить единственного, кто знает о ней хоть что-то, и уходить. А там – пусть гадают, что тут произошло!»

Она обернулась, чтобы увидеть, как вирдисский секретный агент, схватившись за сердце, медленно сползает на пол. Его сознание дрогнуло и погасло, рассыпавшись снопом блестящих искр.

«Надо же! Сам умер! – потрясенно отметила она. – Или притворился? От этой хитрой бестии всего можно ждать».

«На всякий случай надо его все-таки испепелить».

Она приготовила еще один огненный шар.

И он пригодился. Вот только достался не трупу вирдисского секретного агента.

Портал за ее спиной открылся почти мгновенно. И вышагнувший из него маг времени на угрозы и предупреждения не тратил. Чужие чары навалились на нее чудовищной слабостью и головокружением. Она едва сумела повернуться и выпустить заготовленный огненный шар, радуясь, что он не достался трупу. Огненный шар размазался о выставленный противником магический щит, а она, с трудом успев побороть чужую магию, вынуждена была отбиваться от дюжины магических тварей, которых совсем еще юный маг стряхнул с пальцев, словно хлебные крошки после завтрака. Его взгляд был холодным, уверенным и очень неприятным.

«Уходить нужно! – решила она, оценивая силу своего противника как нечто, во много раз превосходящее ее нынешние возможности. – Это тело просто не потянет то, на что я способна!»

«А оставшись без тела, я стану ни на что не способна вообще!»

Доставшееся тело нужно было подвергнуть тем же процедурам, что и предыдущее, а на это требовалось время.

Построив собственный портал и увернувшись от вражеского заклятия, магичка шагнула прочь из этого места. Уже исчезая, она швырнула огненный шар в тело вирдисского секретного агента.

Увидеть, как неподвижный и бездыханный труп вдруг пришел в движение и шустро откатился в сторону, она уже не успела.

– Да что тут к демонам происходит? – потрясенно выдохнул мастер Нарлимар, обводя ошеломленным взглядом камеру.

– Я тебе расскажу, малыш… а ты попробуй мне поверить, – насмешливо откликнулся «труп» секретного агента. – Впрочем, если ты все-таки не поверишь, я не обижусь. Я бы и сам в такое верить не стал.

«Да ведь мне и нельзя сейчас в библиотеку! – вышагивая из портала, потрясенно сообразила магичка. – Не в моем нынешнем теле туда соваться! Оно там и мгновения не протянет! Да и Архипастыри наверняка еще оттуда не убрались. Выждать нужно. Выждать, воспитать это тело. Закалить его болью, страхом, яростью… и только тогда…»

Она внимательно огляделась. Спеша убраться из казематов ирнийской секретной службы, она построила портал без каких либо ориентиров, а значит, могла оказаться где угодно. Что ж, теперь предстояло выяснить – где именно. Если это и впрямь безопасное место, лучше пока в нем и оставаться. Выждать. Затаиться. Обезопасить себя. Продумать дальнейшие планы. И только потом – действовать. Она не так уж мало отыграла у разгромившего ее врага. Глупо вновь потерять все.

Полумрак огромного, просто невероятно огромного зала, витые колонны, возносящиеся куда-то ввысь и, казалось, подпирающие готовую обрушиться сверху тьму, витые изукрашенные прихотливой резьбой ступени бесчисленных лестниц, ведущих вниз, вниз… в мерцающую россыпью ярких огней причудливую сказку: дворцы, замки, крепостные башни из драгоценных камней и сверкающей стали.

– Ну, и где это я? – негромко спросила она сама у себя.

– … это я… это я… это я… – насмешливо откликнулось эхо.

Вздохнув о невозможности применить свою былую силу, магичка воспользовалась тем, что было в ее распоряжении, и довольно быстро получила ответ.

– Вот как… я под землей, – пробормотала она.

– … землей… землей… – согласилось эхо.

– И довольно глубоко…

– … глубоко… глубоко… – горделиво подтвердило эхо.

– Этому… амулету зла… такое и не снилось…

– … снилось… снилось… – возразило эхо.

Она вновь посмотрела на город, сверкающий где-то там, внизу… волшебный, небывалый, феерический город, построенный невесть когда в подземных глубинах… неведомые и странные ощущения возникали при одном только взгляде на него.

– Наверняка гномы строили… давным-давно, – благоговейно прошептала магичка.

– … давно… давно… – пело эхо на разные голоса.

Голоса переплетались, складывались в какой-то дивный узор, их было много, этих голосов, они далеко не сразу замолкали…

«Если здесь кто-то есть – я же обнаруживаю себя!» – смекнула магичка, решив покамест держать язык за зубами, а то мало ли… гномы давным-давно ушли, но кто знает, вдруг здесь без них какие-то подземные твари завелись? Лучше помолчать, а то ведь услышат. В подобных местах такое порой заводится, что лучше остеречься, особенно помня о своих ныне весьма ограниченных возможностях.

«Не нужен мне пока этот город, – решила про себя магичка. – Потом подумаю, обследовать его… или не стоит. А пока займемся главным. Тем, что нужно сделать немедля».

Для начала она изучила вероятность ее отыскания тем ирнийским магом, что на нее напал.

«Будь у меня мои прежние возможности, я б его в лепешку раскатала, в блин размазала и даже не вспотела бы!» – с досадой подумала она, сознавая, что теперь как раз у него все шансы проделать это с нею.

«Отвратительное ощущение!»

«Вот для того, чтоб этого не случилось, и нужно обо всем позаботиться».

Задействовав магические способности похищенного тела, она попыталась обследовать окружающее при помощи колдовского зрения.

– О, Боги! – выдохнула она, испуганно отшатываясь от своего видения, полыхнувшего ей в глаза нестерпимым жаром могучей и чуждой силы.

– Боги? Боги? – насмешливо поинтересовалось эхо. – … оги… оги… ги… ги… – продолжило оно уже совершенно издевательским тоном. – И… и… – пропищало оно напоследок на разные голоса и смолкло так резко, словно его удавили.

Тяжело дыша от потрясения, магичка опустилась на покрытые резьбой каменные плиты пола.

Что ж, утешительным было то, что ее не только этот ирниец, ее здесь и сам Святой Вион не обнаружит. А вот причина, по которой это было так, заслуживала отдельных раздумий. Гномий город, переливающийся и сверкающий в полумраке невероятного зала, был под завязку набит магией. Настолько мощной и необычной, что даже страшновато делалось. Кто сможет на фоне столь яркого пламени заметить крохотную отдельную искорку? Слабую крупицу силы?

«Никто и никогда меня здесь не разглядит!»

«Но что ж это выходит? Гномы ушли, а колдовские игрушки свои оставили? Что это, если не хранилище сил, амулетов, магических жезлов и прочих тайн?»

«Когда я верну себе свое могущество – обязательно наведаюсь туда, – решила магичка. – Лишняя сила еще никому не вредила».

«Пока же лучше туда не соваться… или все-таки?»

«Вдруг там найдется нечто, способное помочь? Дать доступ к дополнительному могуществу без трансформации тела?»

«Быть может, я смогу посетить запретную библиотеку, не прибегая к боли, страху и ярости?»

Всегда соблазнительно избежать трудного пути. Магичка с трудом поднялась на ноги и бросила жадный взгляд на сверкающий город. Он был словно восхитительное пирожное в лавке для богачей, куда бедную торговку рыбой и на порог не пустят.

«Ну, это мы еще посмотрим, пустят или не пустят!»

Магичка решительно отвернулась от полыхающего у ее ног соблазна.

«Не сейчас. Сперва – другое».

«Последние заклятья».

«Если я уничтожена – мои заклятья должны потерять свою силу, если же я уцелела – значит должны были уцелеть и они. По крайней мере – некоторые. То, сложное… с порталами… скорей всего, распалось на составные… а вот три армии вместо одной и три короля вместо одного – это могло и уцелеть. На совесть было сделано. На мучениях, на страхе, на крови… Опять же – амулет зла и его слуги. Тоже, небось, устояло. И ведь раньше или позже кто-то сообразит. Те же Архипастыри наверняка заподозрят, что раз заклятия устояли, то и личность создавшего их мага тоже уцелела. И станут искать. А станут искать – найдут в конце концов. Или просто подкараулят у запретной библиотеки…»

«У них теперь свой вход есть… благодаря этому мерзавцу Карвену… теперь им не нужно снимать собственные заклятья, чтоб войти… тому же Святому Виону наверняка хватит одного лишь воспоминания, чтоб вновь построить портал сквозь все препоны, сквозь уничтожающее пламя и судороги небытия».

«Итак, если какие-то заклятья еще действуют… их необходимо отменить», – решила магичка.

Решить оказалось проще всего. А вот сделать…

Почти все силы ушли на то, чтоб хоть как-то закрыться от полыхающего магического факела, которым была сила гномского города. Того, что оставалось, на серьезный магический поиск просто-напросто не хватало. А ведь нельзя отменить то, чего не видишь, не ощущаешь…

«Уйти отсюда? Найти другое безопасное место?»

«А есть ли для меня сейчас такое место?»

«Кто знает, не ищут ли меня Архипастыри уже сейчас? И повсюду. Им, если что, и Боги помогут. С божественной помощью они меня в два счета найдут. А вот мне Запретных не дозваться. Кому я нужна такая… почти лишенная сил… в чужом теле… нескоро ответят они на мои призывы. Не раньше, чем я вновь стану что-то из себя представлять. Сволочи».

«Нет уж. Будем пытаться отсюда!»

Задействовав все силы плененного мага на то, чтоб гномский город перестал полыхать огненным факелом в голове, магичка осторожно приоткрыла темницу своей души, выпуская оскаленную бездну. Совсем чуть-чуть… капельку… ровно столько, сколько способно выдержать это никчемное тело…

Плененный маг взвыл от ужаса, его сознание забилось в судорогах, а тело вновь мешком рухнуло на каменные плиты пола.

«Ничего. Потерпишь. Мне в свое время куда хуже пришлось», – равнодушно подумала магичка.

Щепоти собственной силы вполне хватило на то, чтоб отыскать уцелевшие заклятья. Да. Три армии остались тремя армиями и на данный момент терпели сокрушительное поражение от своих противников.

«В следующий раз выберу короля поприличнее!» – подумала магичка, отменяя свое заклятие.

Амулет зла все еще наслаждался пивом и жарким, играя в карты с… другим амулетом.

«Вот это да! Лихо обошелся принц Феррен с тем, что я ему подсунула! Ну, ладно же… мы еще посчитаемся. Ты ведь не оплатил мои магические услуги, твое высочество, верно? Ну, так оплатишь еще… с процентами! И… да, генералом каменной армии тебе отныне не бывать, ты уж извини… ничего личного, просто я снимаю свои старые заклятья…»

Заклятье растаяло, исчезли оба амулета – большой и малый, все без исключения каменные истуканы рассыпались в пыль.

«Вот так вот».

«Дальше. Заклятье всеобщего довольства над Леронной – убрать. Порадовались жизни, и хватит с вас. Всякая полезная мелочь – долой. Не разглядывая, просто – долой. Вот так. А заклятье, уродующее порталы и впрямь само распалось».

«Правду, видать, говорят, что чересчур громоздкие заклятья даже у могущественного мага иногда сами собой разваливаются».

Усилием воли магичка вновь спрятала в самые глубины своей сути, ту ничтожную каплю оскаленной черной бездны, которую осмелилась выпустить.

Сознание плененного мага перестало трепетать от ужаса, а тело смогло вновь подняться на ноги, повинуясь приказам своей новой хозяйки.

«Какое же у этих мужиков все неудобное, – мельком подумала магичка. – Как они вообще живут во всем этом?»

«Не исключено, что именно поэтому они такие тупые», – решила она.

Впрочем, долго размышлять об этом ей было недосуг. Хватало более насущных дел.

Принц Феррен заряжал пистолет, когда вдруг почувствовал, будто разваливается на части. Точней, даже не разваливается – рассыпается. Тело перестало быть прочным, исчезли какие-то невидимые связи и… плоть утекала песком!

«Песок может попасть в замок пистолета!» – мелькнула испуганная мысль.

Феррен аккуратно положил пистолет на камень, на котором устроился, и только тогда полностью осознал весь ужас происходящего, равно как и его невозможность.

«Да что же это? Да разве такое бывает? Я заколдован? Но когда же это случилось? Куда смотрели маги-телохранители? И разве есть вообще такая магия?» – в панике подумал он.

«А говорили, что проклятую ведьму убили!»

Он попытался вскочить на ноги… и ноги рассыпались в пыль!

Тающее тело медленно оседало в кучу песка.

Короткая вспышка ужаса – и чернота. Сознание рассыпалось вслед за телом. Быстро, безболезненно и окончательно.

– Принц Феррен!

Жуткая судорога скрутила тело.

«Тело? У меня нет больше никакого тела».

– Принц Феррен!

Кто-то бил его по щекам.

«Я же рассыпался… разве можно песок бить по щекам?» – вяло подумал Феррен. – «Надо сказать этому… сказать, что у меня нет щек… вот только как я могу что-то ему сказать, если у меня и рта нет… и языка… а если ему не сказать, он так и будет меня бить. Он что, не видит, что я рассыпался?»

– Принц Феррен!

Еще одна чудовищно болезненная судорога прошлась по телу. И вновь пощечины.

– Принц Феррен! Очнитесь!

«Если он знает, что я принц, как он смеет бить меня по щекам? Только отец может… но он бы попроще обозвал… не принцем, а мерзавцем или оболтусом…»

– Принц Феррен!

«Да как он смеет? Кто это вообще такой?!» – возмущенно подумал Феррен. И открыл глаза.

Над ним склонилось перепуганное лицо мастера Шенкита.

– Шенкит… это ты меня… – слабым голос поинтересовался Феррен, внезапно соображая, что снова каким-то чудом жив.

Маг кивнул.

– А что вообще случилось? – тихо спросил Феррен, понимая, что вопрос: «как ты посмел?», глуп и бестактен.

«Шенкит никогда бы не посмел бить по лицу вышестоящего. А это значит… не вышестоящего он бил, а меня… меня, что бы это для него ни значило!»

– Вы упали… ваше… высочество… – выдохнул взволнованный маг. – И… на какой-то миг мне показалось, что вы умерли. Просто так. Без каких-то внешних причин. А потом… я понял, что жизнь еще теплится в вас. Боюсь, мне пришлось прибегнуть к экстренным мерам. Я не самый лучший целитель, да и с подобным никогда не сталкивался. Это было очень больно?

– Ты о пощечинах? – усмехнулся Феррен, вновь начиная ощущать свое тело.

– Нет, – отмахнулся маг. – Пощечины – это ерунда. Мне пришлось применить кое-что из области пыток. Я слышал, что при помощи этого заклятья иногда удавалось вернуть умирающего… рискнул попробовать…

– Те жуткие судороги? – догадался Феррен.

Маг виновато кивнул.

– Ничего другого мне просто не пришло в голову, а время уходило. Я не имел права просто так стоять, и даже не попытаться…

– Не знаю даже, больно это было или нет, – сказал Феррен, с трудом сдерживаясь, чтоб не расплыться в самой что ни на есть идиотской улыбке. – Я почти ничего в то время не чувствовал… впрочем, нет… даже тогда это было очень мучительно… вот только мучился как бы не я, то есть не совсем я… не могу объяснить точнее… Боги, как же это хорошо – вновь быть! Шенкит! Спасибо тебе!

– Ваше высочество!

– К демонам высочества! Высочество ты бы не посмел по морде лупить! Для тебя я – Феррен!

Маг посмотрел на него как-то странно. И кивнул.

– Феррен, – негромко промолвил он, соглашаясь с новым порядком вещей.

– Шенкит! – горячо и благодарно откликнулся Феррен.

– Так на что же это все-таки было похоже? – спросил маг как ни в чем ни бывало. – Чем быстрей мы в этом разберемся, тем лучше. Почти уверен, что никакого магического воздействия… никакой атаки с применением магии на тебя не проводилось.

– А как это выглядело снаружи? – спросил Феррен. – Я просто упал и умер?

– Примерно, – ответил Шенкит. – Очень осторожно и медленно упал, если можно так выразиться.

– Понятно, – промолвил Феррен. – А мне вот показалось, что я рассыпаюсь. Что мое тело превратилось в песок. И течет себе… во все стороны. Я помню, что успел положить пистолет, еще испугался, что песок в замок попадет… а потом на самом деле сообразил, что рассыпаюсь, испугался, вскочил… и рассыпался окончательно.

Он испуганно посмотрел на мага.

– Шенкит… но если это не магия… то что?

– Хороший вопрос, – озадаченно откликнулся тот. – Вот был бы у меня на него еще и ответ… Не знаю, Феррен. Никогда о таком не слышал. И ведь теперь, после смерти колдуньи, с вражеской стороны просто некому ворочать такими заклятьями… это ведь какая сила нужна! Да плюс к тому – заклятье неведомое, такое, что ни один из дежурных магов, включая меня, как магию опознать не может. Это, знаешь ли, что-то вовсе невероятное… Хотя…

Маг на мгновение задумался, а потом стремительно начертил портал.

– Идем! – промолвил он, протягивая руку.

– Куда? – хватаясь за руку и с трудом подымаясь, поинтересовался Феррен.

– Навестим твою каменную армию, – ответил Шенкит.

– Думаешь – это они меня? – непонимающе спросил Феррен. – Или – амулет?

– Есть у меня одно подозрение, – ответил Шенкит. – Сейчас проверим.

Вышагнув из портала вслед за Шенкитом, Феррен глазам своим не поверил. Там где недавно горделиво высились его каменные воины, молчаливая и грозная армия, способная сокрушить любого врага, не было ничего. Только кучи песка. Здоровенные кучи песка.

– Вот так вот, – промолвил Шенкит.

– Но… как же это? – пробормотал Феррен, не в силах поверить, что от его собственной армии ничего не осталось. – Может это… какое-то другое место? Или они просто ушли? Ведь не может же быть, чтобы вот это вот – были они?

– Без твоего приказа они никуда бы не делись, – промолвил Шенкит. – Нет. Все сходится. Эти кучи песка – то, что от них осталось. Увы.

– Но… почему?

– Из того, что нам сообщил маркиз Фальт, получивший сведения от своего агента, а также из того, что поведала баронесса Вэллис… Феррен, ты помнишь, как колдунья называла истуканов?

– «Мои мальчики», – припомнил Феррен. – И что?

– Она считала истуканов своими, – сказал Шенкит. – Не потому ли, что пробудила их к жизни?

– А как же амулет? – возразил Феррен.

– Так ведь и он говорил, что спал, а потом его разбудила какая-то женщина, которую он не может запомнить, когда она к нему приходит, – напомнил Шенкит. – Кто знает, какое древнее проклятие она разбудила, но в Ирлассене подобного не было с момента его основания. Уж что-что, а магическую историю я знаю.

– А теперь она убита, и ее заклятья начинают терять силу! – сообразил Феррен.

– Вообще-то заклятья умирают одновременно с магом, – заметил Шенкит. – Но в данном случае… кто знает? Она была самым необычным существом, с которым нам довелось столкнуться.

– Так выходит, то, что я ощутил, когда мне показалось, что рассыпаюсь… это была их смерть? – Феррен глазами указал на кучи песка. – Это они рассыпались? Умирали?

– В какой-то мере, – кивнул маг. – Их смерть чуть было не стала твоей собственной.

– Как полководец, который уходит вслед за своей армией, – пробормотал Феррен.

Он посмотрел на кучи песка.

– Знаешь, Шенкит… они, конечно, были всего лишь камнями, но… мне будет их не хватать, – промолвил он.

И почувствовал, как рука мага опустилась на его плечо.

– Я понимаю, Феррен.

Они молча стояли, глядя на кучи песка.

– Где бы вы ни были, во что бы не превратились… пусть вам будет хорошо, – промолвил Феррен. – Вы были хорошими солдатами, слышите?

Было удивительно тихо в мире. Полководец и его соратник прощались со своей армией.

Наконец Феррен вздохнул, и они посмотрели друг на друга.

Шенкит думал о том, как вырос Феррен за это короткое время, а также о том, что магичка наверняка мертва, и это очень утешительно.

А Феррен думал о том, что у него все-таки есть друг. Настоящий.

– Шенкит… – неловко промолвил он. – Ты это… если я буду когда-нибудь не прав, или там еще чего… ты же дашь мне по морде? Как тогда?

Маг очаровательно улыбнулся и подмигнул.

– Если ты сделаешь что-нибудь не то… или там еще чего… я просто опять назову тебя «ваше высочество»… думаю, этого будет вполне достаточно?

Феррен содрогнулся.

– Злой ты, Шенкит… жестокий… – радостно ухмыльнулся он мгновением спустя.

– Ну, так я же маг, злость и жестокость у нас в крови! – усмехнулся Шенкит и принялся строить портал. – Нам пора, Феррен.

– Да, – кивнул вирдисский принц. – Нужно немедля доложить отцу!

Среди прочих мелких заклятий, отмененных уцелевшей после схватки с Архипастырями магичкой, было одно, которое она, возможно, и не стала бы снимать. Или, сняв, тотчас поторопилась бы убить расколдованную. Если бы вспомнила о ней.

– Боги! – потрясенно выдохнула пожилая служанка, старательно протиравшая зеркало. На какой-то миг ей показалось, что тряпица в ее руке вместе с пылью стерла и ее собственное лицо – старое, морщинистое, некрасивое… а на его месте… она потрясла головой, закрыла глаза, шепча молитву, а потом вновь их открыла, с опаской уставясь в зеркало. То, что посмотрело на нее оттуда… молодая, все еще прекрасная, очень усталая и печальная женщина…

– Нет! Этого не может быть! – прошептала служанка.

Из зеркала на нее смотрела королева Грэйн.

Вздрогнув, служанка обернулась посмотреть не стоит ли та за ее спиной. Но позади никого не было. Совсем-совсем никого. И тишина вокруг. Тихая такая, спокойная тишина… не страшная совсем. В ней не было того, что окружало несчастную женщину последние годы.

Набравшись храбрости, служанка вновь посмотрела в зеркало. Да. Так все и было. Из зеркала на нее смотрела королева Грэйн.

– Да это же я… – прошептала она. – Это же я – королева Грэйн…

И слезы потекли у нее по щекам.

– Да неужели же… эта тварь… мертва? Ведь если ее заклятье рассеялось… и я все вспомнила… наяву вспомнила… – бормотала она, а руки сами собой взялись за ставшую привычной работу. Королева Грэйн – настоящая королева Грэйн – старательно протирала зеркало и видела себя в нем все лучше и лучше.

– Но если она погибла… – прошептала она внезапно. – Значит, все их планы расстроились. И мой муж, его величество Тагинар… погиб или в плену… а Вирдис… Вирдис явится, чтоб отомстить. И мы ничего не сможем им противопоставить. Итак, что я должна сделать для государства, как законная королева? У кого мне просить помощи и заступничества? Кто не запросит слишком дорого? Чье заступничество не принесет нам больше вреда, чем пользы?

Зеркало молчало. Что ж, королева Грэйн и не надеялась на ответ.

– К кому я могу обратиться? – продолжила она. – Кто поверит в мою историю? Кто не уничтожит меня из страха, ярости или мести, просто приняв за нее?

Зеркало вновь промолчало, но королеве Грэйн и не требовался ответ. Истинные королевы всегда сами отвечают на собственные вопросы.

– Маршал Эрдан, вот кто! – решительно промолвила она. И красавец эльф, разгромивший ее мужа в предыдущей войне, веселый, обаятельный, остроумный, не пожелавший обдирать побежденных, честный, добрый, порядочный, предстал перед ней словно бы воочию.

– Я должна с ним поговорить! – прошептала она. – Он поможет… посоветует… он…

Она быстро оглядела себя с головы до ног.

– Привести себя в порядок, переодеться… и к нему! Найти мага и приказать…

Она на миг замерла, задумалась, потом решительно тряхнула головой.

– Вряд ли кто-то попытается мне возражать после того, что эта змея натворила, пользуясь моей личиной, – с мрачной иронией промолвила она. – Другое дело, что мага найти будет затруднительно. Эта мерзавка же всех разогнала, кроме рядовых магов охраны. А смогут ли те отыскать маршала Эрдана, чтоб построить портал прямо к нему, а не просто в Ирлассен или еще куда – большой вопрос. Который придется решить. Мне. Потому что больше некому. Потому что именно я все решаю сейчас.

– Ваше величество, – промолвил король Эркет, обращаясь к королю Ренарту. – Ввиду переменившихся обстоятельств я нахожу для себя возможным и правильным отбыть в Теарн. Думаю, что наша идея ответного нападения на Леронну потеряла свой смысл.

– Верно, ваше величество, – наклонил голову король Ренарт. – Нет нужды нападать на Леронну. Все их войска, которые хоть чего-то стоят, находятся на наших, ваших и ирнийских землях. Победа над ними – вопрос времени. А разбив эти три армии, мы покончим и с Леронной. Там просто не с кем будет воевать.

– Лишившись чародейской мощи, Леронна лишилась всего, – сказал король Эркет.

– Мы тоже лишились многого, – вздохнул король Ренарт. – А я-то все собирался как-нибудь выкроить денег да дворец перестроить. Вот уж не думал, что столицу заново возводить придется!

– Теарн непременно придет на помощь своим союзникам, ваше величество, – добродушно улыбнулся король Эркет.

– И во что нам эта ваша помощь обойдется, ваше величество? – печально поинтересовался король Ренарт.

– Случись это раньше – и вы бы у меня вовек не расплатились, ваше величество, – отозвался король Эркет. – А теперь… хватит уж с Вирдиса. С разоренными войной соседями торговать невыгодно. Так что – по карману вам наша помощь встанет, не беспокойтесь.

– Ваши величества! – Маршал Эрдан был ослепительно прекрасен. То есть, выглядел как обычно. А вот перемазанное грязью, трясущееся от страха существо рядом с ним…

«Почему мне кажется, что я уже где-то видел этого типа?» – с изумлением подумал король Ренарт.

Король Эркет уставился на незнакомца с точно таким же выражением лица.

– Ваши величества, – продолжил маршал Эрдан, выталкивая перед собой незнакомца. – Я взял на себя смелость пригласить его величество Тагинара в наш скромный лагерь. Их величество Тагинар изволили заблудиться в лесу, остаться без телохранителей, вымокнуть, проголодаться, перепачкать платье… одним словом, они срочно нуждаются в нашем гостеприимстве и помощи…

– Тагинар? – изумленно прошептал король Эркет.

– И это все?! – помимо воли вырвалось у короля Ренарта. – Вот это трясущееся, чумазое недоразумение – все? Больше нам нечего опасаться?!

– Я протестую! – усилием воли король Тагинар выпрямился и гневно посмотрел на Ренарта. – Это – оскорбление, ваше величество! И вы ответите за него со шпагой в руках!

– Да хоть сейчас! – злорадно ухмыльнулся король Ренарт. И помедлив, прибавил, как выплюнул: – Ваше… величество!

– Ни в коем случае, ваше величество! – покачал головой маршал Эрдан, с осуждением глядя на своего монарха. – Как вам не стыдно? Их величество Тагинар не готов для поединка! Ему необходим отдых, еда, сон, помощь лекаря… как можно принимать вызов от чуть живого человека?!

– Да ну тебя, маршал! – рассмеялся король Ренарт. – Очень мне оно вообще надо!

– Кроме того, подобный вызов вообще не является законным, ваши величества, – примирительно заметил король Эркет. – Ведь, насколько нам известно, его величество Тагинар на данный момент является всего лишь одной третью собственной личности. И не имеет возможности выяснить мнение двух других третей своей личности касательно этого поединка.

Король Тагинар побледнел и понурился. Вскинул голову, хотел что-то сказать… и внезапно исчез.

– Однако… – растерянно вымолвил король Ренарт.

– Вот это да! – высказался король Эркет. – Он что же – и сам маг?

– Не может быть! – ошеломленно откликнулся маршал Эрдан. – Ваши величества, мои маги его тщательно проверили…

– Выходит, недостаточно тщательно, – проворчал король Ренарт.

Невдалеке открылся портал.

Мгновенно выхвативший пистолет маршал Эрдан, тотчас расслабился и убрал его обратно.

– Отец! – появившийся из портала принц Феррен был взволнован. – Здравствуйте, ваше величество. Маршал, – он поклонился Эркету с Эрданом и вновь обратился к отцу. – Отец, я должен тебе сообщить, что все мои каменные истуканы исчезли. Их больше нет.

– Удивил, – фыркнул король Ренарт. – У нас тут король исчез, не то, что какие-то истуканы!

– Ка-какой еще король? – испуганно поинтересовался Феррен.

– Да вот, маршал Эрдан Тагинара поймал, – объяснил Ренарт, к которому потихоньку возвращалось хорошее настроение. – А тот вдруг – раз! – и исчез. Так говоришь, твоя каменная армия тоже пропала?

Феррен кивнул.

– Так и должно быть, ваши величества, – промолвил прибывший с принцем мастер Шенкит. – Заклятья наших врагов теряют силу. Думаю, на территории Вирдиса на данный момент не осталось ни одного вражеского солдата, исключая засевший в Ирлассене гарнизон.

– А почему исключая гарнизон? – спросил король Ренарт.

– Потому что его перемещали при помощи обычных порталов, ваше величество, – ответил мастер Шенкит. – И никакому заклятию растроения не подвергали. Если б со смертью мага умирали и все совершенные им при помощи порталов перемещения, – Шенкит чуть улыбнулся. – Никто бы не осмелился пользоваться услугами магов в этом вопросе. А эти несчастные, которые вынуждены были сражаться сразу в трех местах… думаю, они окажутся в том месте, где их когда-то подвергли этому отвратительному заклятью. А если учесть то, что некоторые из них погибли… я не берусь судить, что станет с теми, кто не сможет воссоединить все свои части. Или же живые части воссоединятся с мертвыми? И что станет с этими людьми и эльфами? Умрут ли они или будут жить, помня свои смерти? Или еще что-то?

– Неплохо бы отправить наблюдателей, – заметил король Эркет. – Если эта армия сохранит боеспособность, а возглавлять ее по-прежнему будет король Тагинар…

– Наблюдателей и впрямь необходимо отправить, ваше величество, – наклонил голову мастер Шенкит. – Но совсем по другой причине. Боеспособность эта армия не сохранит, об этом можно не беспокоиться. Я вот опасаюсь, сохранит ли эта армия разум. Если они примутся истреблять друг друга…

– Отвратительно, – кивнул король Эркет. – Отвратительно и жестоко. Подумайте, мастер Шенкит, кого из ваших людей вы можете направить в Леронну, а я немедля посоветуюсь со своими магами и попрошу их о том же.

– В таком случае не станем медлить, ваше величество, – заметил мастер Шенкит. – Маршал Эрдан, вы же присутствовали, когда лероннская магичка вершила свое колдовство?

– Я действительно присутствовал при этом, – сказал маршал Эрдан.

– В таком случае, лучше всего будет, если вы позволите мне воспользоваться вашими воспоминаниями, маршал, – заметил Шенкит. – Я должен определить место, куда отправятся наши маги.

– Извольте, мастер, – кивнул Эрдан.

Королева Грэйн решительно покинула свои покои.

«Боги, какие перепуганные у всех глаза! – ошеломленно подумала она, шествуя по дворцу и наблюдая за придворными и слугами. – Кем же это нужно быть, чтоб заставлять других испытывать подобное и получать от этого удовольствие?!»

«Быть старой служанкой было куда приятнее!» – подумала она мгновением позже. Казалось, даже стены шарахаются от страшной королевы, а пол так и стремится уползти из-под ног.

«Но ведь раньше так не было, – вдруг сообразила она. – Когда я была служанкой… я же помню это веселое, беззаботное чувство… и королеву никто не боялся… на самом деле – не боялся. Ее все любили, потому и повиновались. Ей просто нельзя было не повиноваться. Повиновение наполняло таким восторгом… а ослушание, напротив, навевало такую скуку… даже тоску…»

«Это тоже было заклятием! – сообразила она мгновением позже. – Наверное, было… вся эта радость, и прочее… а теперь этой твари нет, все ее заклятья кончились, а страх – тот страх, что она на самом деле внушала – остался. Потому что он был настоящим. Подлинным. И мне с ним жить».

«Ничего. Я с этим еще разберусь, – мысленно пообещала испуганному дворцу королева Грэйн. – Меня должны бояться лишь те, кто и в самом деле виновен».

– Старшего мага охраны – ко мне! – приказала королева первому же не успевшему убраться с дороги придворному.

Немолодой уже барон, чье имя королева запамятовала, подпрыгнул от ужаса и сломя голову бросился выполнять приказание, даже и не подумав препоручить его какому-нибудь слуге.

«Если б я могла, я б своими руками удушила эту дрянь! Как она могла так обращаться с подданными?! Да еще и превращать их страх – в радость?!»

На глаза королевы навернулись злые слезы.

– Ваше величество! – старший маг охраны с испугом взирал на повелительницу. Слез ее он, разумеется, не заметил. Чудовищные злые колдуньи, как известно, не плачут. А если плачут, то лишь оттого, что еще не все зло в этом мире сотворить успели. Не всех обездолили, запытали и замучили.

– Мне нужен маг, способный отыскать в Вирдисе конкретного человека и построить портал к нему, – сказала королева.

– Но… ваше величество… – потрясенно пробормотал маг. – Вы ведь всегда сами…

– Мне угодно, чтоб это сделал кто-нибудь другой, – как можно мягче промолвила королева.

– О! – с несчастным видом вымолвил маг. И чуть не лишился чувств от ужаса. – Ваше величество, простите… я и сам могу… оказать эту услугу вашему величеству…

«Хороший у меня маг охраны, – подумала королева Грэйн. – И не подумал препоручить мой приказ кому из подчиненных. Ему ведь кажется, что он жизнью рискует…»

«Странно, неужто он не чувствует, что я и вовсе не маг?» – удивилась королева.

– Кого угодно отыскать вашему величеству? – спросил маг.

– Вирдисского маршала Эрдана, – ответила королева Грэйн.

– Сию минуту, ваше величество, – поклонился маг и сосредоточился.

Королева вздохнула, с состраданием глядя на своего мага.

«Ничего. Я найду способ это прекратить!» – поклялась она.

– Готово, ваше величество, – доложил маг.

– Отлично. Стройте портал прямо туда! – приказала она.

Ни слова не говоря, маг начертил портал.

И королева в него тотчас шагнула.

«Маршал Эрдан, поверь мне! Помоги!»

Ночь плеснула в лицо черной влагой.

Ночь. Костер. И эльф у костра. Тот самый эльф.

Сидящий у костра маршал Эрдан вскочил почти мгновенно. А еще быстрее появилась шпага в его руках.

– Карвен все-таки оказался прав! – прошипел он, с ненавистью глядя на королеву.

– Маршал Эрдан! – умоляюще промолвила та. – Это не я… неужели вы не видите, что это не я?

– А кто же вы? – в другой руке эльфа появился пистолет.

– Я, – ответила королева Грэйн и расплакалась от невозможности что-то объяснить. – Я это! Я, а не та гадина, что всю Леронну заколдовала!

Маршал Эрдан наклонил голову, словно бы прислушиваясь.

– Скажите еще что-нибудь, – отрывисто приказал он.

– Что? Что еще я должна вам сказать?! – выдохнула она сквозь слезы. – Я-то думала вы мне поверите… посоветуете, что делать… а вы… вы!

И она зарыдала с новой силой.

– Достаточно, – прошептал эльф.

Убрал пистолет, шпагу и обнял плачущую королеву.

– У эльфов очень чуткий слух, это все говорят, – шепнул он ей. – А ваши голоса различны, несмотря на всю магию, ваше величество. Та, что все это время представлялась королевой Грэйн, и вы – это совершенно разные личности. Я хорошо помню оба голоса, ведь мне приходилось слышать обеих. Тогда я решил, что ее голос изменился за минувшие годы, а это просто был другой человек. Сейчас в вновь слышу настоящую королеву Грэйн.

– Значит, есть способ доказать, что я – не она! – воскликнула королева Грэйн.

– Есть, – ответил маршал Эрдан, не разжимая объятий. – Любой эльф это подтвердит.

– Не любой, – прошептала она. – А только такой, что слышал оба голоса.

– Верно, ваше величество, – откликнулся маршал Эрдан. – Впрочем, думаю, таких окажется немало. Кроме того, любой маг подтвердит, что вы не обладаете ее силой.

– Верно, – прошептала королева. – Главное, чтоб он не убил меня сразу же, как увидит.

– Ну, этого я ни одному магу не позволю, ваше величество, – пообещал маршал.

Еще мгновение королева Грэйн позволила себе оставаться в его объятиях.

«А как хотелось бы… чтоб вот так – всегда… так надежно, так…»

«Я – королева!» – жестко напомнила она себе.

И очень осторожно, чтоб не оттолкнуть и не обидеть единственного союзника, освободилась из объятий маршала Эрдана.

– Вы поможете мне, маршал? – тихо спросила она.

– Я постараюсь, ваше величество, – так же тихо ответил эльф.

Королева Грэйн вдруг почувствовала, что вся дрожит. Ну, да, придворное платье не лучшая одежда в ночном лесу.

– Мне холодно, – жалобно вырвалось у нее.

Она тотчас испугалась того, что сказала.

«Ночь. Костер. Мужчина и женщина. Женщина жалуется, что ей холодно, – испуганно подумала она. – Если маршал меня неправильно поймет… да нет, вру… правильно он меня поймет, вот только… я – королева, замужняя женщина… и… и… и после того, что было, я вообще всего на свете боюсь… я не готова… я ни к чему сейчас не готова…»

Но маршал Эрдан сделал лишь то, что должно.