Ириада

Глава очередная. Счастливая

Как часто я испытываю потребность навести порядок в квартире. Всё выскоблить, выгладить, сесть за чистый стол в нарядной одежде перед чистым листом бумаги и сотворить что-нибудь светлое и прекрасное. Чтобы это действительно было светлым… а не пародией. Но кто же виноват, что герои разбегаются по углам, что за ними надо гоняться непременно в лохмотьях по грудам хлама и мусора, по пыльным полкам и горам немытой посуды. Кто же виноват, что задержать их можно только на жеваном клочке бумаги огрызком карандаша.

Но сегодня счастливый день. Сегодня есть чему порадоваться и надо успеть это сделать, потому что завтра, может быть, радоваться будет нечему. Во-первых, бочка Диогена так и застряла в подъезде. Ее утащила соседка с верхнего этажа, способная втиснуть в свои двери что угодно, лишь бы за это не платить. Ей пришлось платить за ремонт моей прихожей, когда «тонна» квашеной капусты протекла на потолок и разукрасила обои ручейками с запахом тухлятины. Ир разыскал историческую емкость и вернул хозяину, разумеется, вывалив содержимое на пол.

Сегодня действительно счастливый день. В такие дни сбывается все, о чем мечтаешь, но не смеешь надеяться. Пусть миллион стихий обрушатся на голову, мне уже все равно — сегодня я получила приглашение на Тот Свет. И не лет через двести «с вещами», а сейчас, сию же минуту. Пергамент с приглашением был подписан многими гостившими у меня недавно светилами философии и составлен по всем правилам подачи милостыни: от высочайшего соблаговоления до непременного обязательства вышвырнуть меня обратно, как только я снова провалю экзамен. На этот счет я была абсолютно спокойна. Ир же разволновался не на шутку. Он отдал мне приглашение с одним условием, что оставлю ему документ, в котором отрекусь от попыток достигнуть совершеннолетнего возраста, прежде чем попаду «туда-а-а…». Он здорово струсил, что я не вернусь, и решил на всякий случай меня исповедать. Но этот бестолковый «разум» так и не понял за время нашего знакомства, чем меня можно напугать, а чем нельзя. Итак…

«Завещание». (В дело потусторонней канцелярии для права посещения Того Света).

Не буду поливать проклятьями свое нынешнее бытие, вымогая для себя статус самоубийцы. Скажу прямо: ничего не имела против того, чтобы пожить… Тем более что туда-а-а… — не в Америку, в любом случае побываю. Но раз уж так сложились обстоятельства, придется:

…Люди, я оказалась среди вас не по собственной воле, и все эти годы старалась не причинить никому вреда. За семнадцать лет я достаточно с вами познакомилась. Теперь могу сказать, что ваши законы не приемлю и ваши идеалы считаю сомнительными. Не случилось бы ничего плохого, если бы вы позволили мне жить в этом обществе, не участвуя в его ритуальных плясках. И тогда я никому не наступлю на ногу и никого не задену локтем. Вы даже не заметите меня в углу «площадки» и ни за что не догадаетесь о том, что я не слышу музыки. Когда-нибудь я верну все долги и больше ни о чем не попрошу. И только сейчас, пока меня еще нет, я искренне благодарю вас за то, что ошибались, принимая меня в свой круг. За то, что еще ошибетесь… Потому что я больше никогда не поклянусь начать новую жизнь. Я всё поняла. Я поняла, что в этой гнусной квартире мне никогда не навести порядка. В ней всегда будет либо пустырь, либо преисподняя. Жизнь моя, прожитая наполовину, прожитая глупо и бестолково, уже ничего не значит перед вечностью. Просто мы стояли на пороге безумного торжества и не смогли собраться с весельем, чтобы его отпраздновать. Но что это за праздник — мы не знали, да и никто не знал.