Инволюция

Глава 1 Детский сад

Возвращение к жизни – процесс не самый приятный. С другой стороны, подыхать тоже не предел мечтаний, вот только трупу плевать на обосранные штаны и вонь из разорванных кишо́к.

Другое дело, когда ты вернулся к жизни и отчётливо понимаешь, от кого исходит стойкий аромат дерьма и тухлятины.

А первым делом, по возвращении увидеть наши ухмыляющиеся рожи – это вообще отдельный вид удовольствия.

Неудивительно, что пацан тут же попытался отползти, с ужасом озираясь по сторонам. Видимо, ожидал поддержки от своих щенков-товарищей, вот только они словно новогодние гирлянды были развешаны по сосулькам, торчащим из-под сугробов.

Не стирая ухмылку с лица, я щёлкнул пальцами, и тела с шумом рухнули на землю, потому как сталактиты мгновенно испарились. Мутный с Тоней подхватили за ноги по трупу и потянули их в нашу сторону, отчего синеглазый пацан ещё чаще захлопал ресницами.

Немая сцена продлилась с минуту, а затем мелкий вновь осознал свои способности и попытался надавить нам на психику. Его взгляд едва начал набирать силу, когда я без зазрения совести от всей души приложил ему футбольного пинка по лицу.

– Ай, бля-а-а, – завалился на спину тот и застонал.

– Только попробуй повторить и завтра будешь срать своими зубами, – спокойно предупредил его я.

– А я тебе ещё в рот нассу! – не упустил возможности высказать своё мнение Мутный.

– Вы чё, бля?.. – пацан уселся на задницу и вытер снегом кровь из разбитого носа.

– Ты нам понравился, – каким-то неведомым образом Тоня поняла его вопрос. – Если не будешь дёргаться, станешь одним из нас.

– А не пошли бы вы на хуй? – огрызнулся тот.

– Бля, Гера, дай я ему въебу разок, – подорвался с места Мутный, но был мной же и остановлен.

– Ты ещё ничего не понял? – наклонился к лицу пацана я и поспешил отпрянуть, аромат от него исходил ещё тот. – Это я только что убил тебя и весь твой выводок, а затем вернул из мёртвых. Убей пиздёшь и делай, что тебе говорят, если не хочешь снова присоединиться к загробному миру.

– Ну ты охуеть поэт бля, – расхохотался Мутный, подтянув очередного покойника.

– Хорош еблом торговать, время уходит, – напомнил корешу я. – Тащите остальных.

– Вы чё за хуйню удумали? – в глазах пацана вновь появился страх, когда один из трупов бросили рядом с ним.

– Ща тебя ебать их заставим, – в очередной раз блеснул умом Мутный.

– Я не… не хочу, – замотал головой мелкий, – Зачем это?

– Обряд посвящения, – ухмыльнулась Лена, которая к этому моменту подтянула ещё одно тело. – Радуйся, что не они тебя.

– Вы чё, ебанутые типа? – пацан, всё ещё ничего не понимая, поочерёдно переводил взгляд на каждого из нас.

– Рты, блядь, свои захлопнули! – рявкнул я. – Время уходит, шевелите булками.

Естественно никто особо не внял совету, но хотя бы заткнулись. Впрочем, тела довольно быстро прибывали и складывались вокруг синеглазого пацана. Он, похоже, смирился с участью и молча наблюдал за вялой перепалкой Лены и Мутного, и на то, как его бывшие друзья стягиваются в одну кучу.

Когда всё было готово, я приступил к основной части мероприятия, но на этот раз решил сделать всё немного иначе.

Сила, которая кипела во мне после поглощения душ чёрных, вполне позволяла экспериментировать. Многое из того, что было ранее недоступно или требовало повышенной концентрации, теперь давалось легко, можно сказать, по щелчку пальцев.

Частицы по первому зову устремились в мою ладонь, а я представил, как тяну из детских трупов души. Для этого даже пальцы правой руки в щепотку сложил и изобразил тянущий жест.

Это сработало. Тонкие лучики света, извиваясь, словно червячки, плавно потянулись из груди каждого тела. Я повернул кисть ладонью вверх, помогая им поскорее покинуть мясные клети, и как только они окончательно отделились, превратившись в небольшие светлые комочки, мысленно поделил их на равное количество, и отправил в каждого из участников ритуала.

К моему удивлению, ощущение от поглощения душ не изменились. Приятная истома заполнила каждую клеточку организма, отзываясь влажной пульсацией в штанах.

– Бля-а-адь, – Лена не смогла устоять на ногах и опустилась на снег.

Её ноги затряслись, как, впрочем, и всё тело. Она без всякого стеснения тут же сунула руку себе в трусы и помогла экстазу вступить в полную силу. Тоня сдержалась от подобного поведения и просто сладко стонала изредка вздрагивая. Мутный схватил себя за ширинку и оттянул от тела мокрые трусы, после чего стянул штаны, и принялся чистить нижнее бельё снегом. Глядя на него, я поступил точно так же.

В общем, оргазм испытали все, и пацан не стал исключением. На его лице отобразился полный спектр эмоций, но в отличие от нас эти ощущения были для него в новинку, а потому казались намного ярче.

Я прекрасно помню свой первый раз и сдерживать себя так, как это делаю сейчас, не смог бы при всём желании. А именно оно сейчас полностью накрыло синеглазого.

Он, не думая ни секунды, перебрался к трупу белокурой девочки, трясущимися руками стянул с неё штаны, разорвал трусы и с хриплым стоном вскарабкался сверху. Не прошло и секунды, как он уже ритмично двигал обгаженным задом, насаживая труп на возбуждённую плоть.

– А говорил, не буду, – с ухмылкой покосился Мутный на эту картину.

*****

Дом, в котором обитала шайка подростков, хотя, точнее, будет назвать их отроками, ничем особо не выделялся. Обычная бревенчатая изба, но главным атрибутом для её выбора являлась печь.

В современном мире отыскать подобное даже в глухой деревне не так-то просто. Газификация центральных регионов попросту сделала их ненужными. Даже в тех домах, где печи имелись изначально, многие их разбирали, освобождая пространство от бесполезной постройки. Всё же места она занимает немало, а толку уже никакого, только грязь да паутину разводить, ну и бели́ть каждый год, чтобы хоть какой эстетичный вид сохранялся.

Тем не менее отыскать дом с печным отоплением всё ещё возможно. Кто-то оставлял их ради прикола или антуража, но были и те, что попросту не вывозили ремонт из-за преклонного возраста.

Именно такой дом дети как раз и выбрали себе в качестве убежища. Печь топили ночью, чтобы не привлекать дымом чужаков, а в течение дня старались кутаться потеплей, да пореже покидать жилище, дабы не выпускать драгоценного тепла.

Окна дополнительно забили одеялами, коих в избытке удалось отыскать по соседним домам. Заодно стянули сюда все припасы из погребов, а лежанки устроили прямо на полу.

На постоянное место жительства дом ну никак не тянул, детки, впрочем, и использовали его как временное убежище, по большому счёту, они, подобно нам, постоянно скитались.

Здесь же они решили попросту пересидеть какое-то время, возможно, пока не закончатся припасы, а затем их застала зима.

Так временная нора превратилась в берлогу, ну а первый же попавшийся путешественник решил основной вопрос с пропитанием. Ведь в подобные холода на одних соленьях далеко не уедешь, точнее будет сказать, долго не протянешь. Вот мясо – это совсем другое дело!

Как показывает практика последних месяцев жизни, не только мы четверо обладаем каким-либо даром. Всё сводится к тому, что каждый, кто смог приспособиться под новые реалии, так или иначе, получил в награду некую способность.

Да, мы были первыми, может быть, поэтому и смогли разобрать самое вкусное. Но, скорее всего, у вселенной нет никаких планов, а само распределение произошло рандомно. Однако в итоге каждый что-то урвал.

Синеглазому тоже достался довольно жирный кусок. Парень очень быстро приспособился к новому таланту, а вскоре уже пользовался им во благо себя любимого на всю катушку. Остальные члены общины не отставали, каждый имел чёткую и понятную задачу, которые, к слову, и распределял среди них синеглазый.

Первую жертву ели долго, каждый раз перешагивая через себя и принципы, привитые каждому человеку с рождения. Второй пошёл уже гораздо бодрее, а третий…

Дети даже не заметили, как быстро закончилось мясо, а мослы полетели в котёл, на холодец. Отныне они больше не скрывались, напротив, всячески старались привлекать путников, в особенности одиноких, в крайнем случае малые группы.

Тактика работала не всегда верно, иногда на крючок попадались отряды побольше. И вот здесь вступали в игру силы синеглазого. Он внушал людям страх, бросал в бой невероятных чудовищ, в общем, наводил моро́к всеми доступными силами. И это работало до тех пор, пока в деревню не вошли мы.

– Жрать будете? – поинтересовался пацан, указывая на котелок у печи. – Там вчера Машка плов намутила.

– Плов из семи хуёв, – ухмыльнулся Мутный, но крышку казана приоткрыл и даже понюхал. – Ладно, разогрей.

– Ты что, реально это есть собрался? – удивилась Лена.

– Да тебе не по хуй, мясо оно и есть мясо, – бросил через плечо пацан.

– Тебя как звать-то? – наконец прозвучал первый, правильный вопрос из уст Тони.

– Петруха, – отозвался тот, плюнул на металлический лист на печи и, убедившись, что он всё ещё горячий, установил на него казан. – Пацаны меня Царь называли.

– Ебальник треснет, – тут же огрызнулся Мутный. – Будешь теперь… во, бля, Синеглазка!

– Закрой соску, – перебила его Лена. – А почему Царь?

– Ну, фамилия у меня такая, – ухмыльнулся тот. – Романов. Вот пацаны и прозвали, ну типа Пётр первый.

– Очко иди подмой, царь хуев, – снова подал голос Мутный. – От тебя говнищем на всю хату несёт.

– Ага, я ща, за пловом посмотрите, а то пригорит, – согласился тот и выскочил в заднюю дверь.

Вскоре на печи зашкворчал казан, и по дому распространился волшебный аромат. Стало совершенно наплевать, из какого мяса он приготовлен.

Мы уже давно не ели ничего подобного, с тех самых пор, как отправились в посёлок Новая Жизнь. А наш последний рацион вообще состоял из разогретой тушёнки и её вкус уже довольно основательно стоял поперёк горла.

Ждать больше не было сил, и я втянул в ладонь несколько частиц, после чего моментально довёл блюдо до огненного состояния.

К тому моменту как раз вернулся Царь. Он всё ещё удивлённо подкинул брови, глядя на мои фокусы, несмотря на то, что и сам обладал довольно уникальным даром. Но в отличие от моих друзей, которые давно привыкли к подобного рода выходкам, ему это было в диковинку.

Он сунул руки в карманы, подхватил при помощи куртки горячий котёл и водрузил его на середину стола. Затем прошёл до старого серванта, достал из него пять тарелок, ещё наверняка Советского производства, вилки и поставил рядом с основным блюдом. Сняв крышку, он под нашими внимательными взглядами с флегматичным видом наложил себе неслабую порцию и приступил к еде.

– Ой, да идите вы на хуй, – первым подскочил Мутный и навалил себе столько, что едва уместилось в тарелке.

Я последовал его примеру, а вскоре и Лена с Тоней подтянулись.

Плов летел в рты с невероятной скоростью, никто больше не сомневался во вкусовых качествах человеческого мяса. Честно говоря, вообще было странно наблюдать такое отношение от своих. Значит, пожирать души – это нормально, а есть мясо – отвратительно. Странные стереотипы в головах.

– А что это такое там было? – покончив с едой, Пётр обратился ко мне. – Ну свет этот и пото́м…

– Это про то, как ты обосрался, а после труп ебал? – моментально сориентировался Мутный.

– Я не об этом, – смутился Царь.

– Не знаю, – ответил я. – Я называю это жизненной энергией, той самой искрой, что заставляет наши туши быть теми, кто мы есть.

– Душа? – уточнил тот. – Вы что, демоны?

– Я ебу? – почему-то этот вопрос разозлил меня. – Какая вообще на хуй разница? Даже если и демоны, то ты теперь один из нас.

– Да я и не против, – пожал плечами тот. – И что теперь?

– Лично я пойду посру, – с философским выражением лица заявил Мутный и поднялся из-за стола. – Где у вас тут личинку отложить можно?

– Там сортир в сарае есть, – махнул рукой в сторону заднего выхода Пётр.

– Еба, щя днище выбьет, – Мутный, прихлопывая себя по заду, ускакал в указанном направлении.

– Так что теперь? – повторил свой вопрос синеглазый и серьёзно уставился на меня. – Мне нужно постоянно так делать, я без этого умру?

– Нет, не обязательно, – вместо меня ответила Тоня. – Это, скорее, как в дополнение к твоей силе. Чем больше энергии ты поглощаешь, тем сильнее становишься.

– И как это делается?

– Так может только Гера, – кивнула в мою сторону Лена.

– А ты что умеешь?

– Лечить и возвращать с того света, – ответила та и указала подбородком на Тоню. – Она слышит хрен знает за сколько километров.

– А этот долбоёб? – спросил Пётр, указав рукой в сторону туалета.

– Мутантами управляет, – ответил уже я. – Ты, я так понимаю, наводишь морок.

– Типа того, – кивнул пацан. – Могу просто ощущения внушить или прям конкретно в другую реальность отправить. Максимально пять человек под контролем держу, на большее сил не хватает.

– Теперь, возможно, хватит, – включилась в беседу Тоня.

– Оружие, ценности какие есть? – уточнил я, и пацан отвёл взгляд в сторону.

– Да какое там…

– Ты тупой? – прервал его я.

– В смысле? – приосанился пацан, а в его глазах сверкнула злость.

– Блядь, в прямом, – снова взвился я. – Ты дебил или нормальный?

– Вроде нормальный, – пожал плечами тот, всё ещё не понимая, к чему я веду.

– Тогда прекращай хуйнёй страдать, – воткнул я в него строгий взгляд. – Ты теперь с нами, понял?!

– Д… Да, – слегка запнулся тот, но немного подумал и уже уверенно добавил: – Я с вами.

– Тогда собирай барахло, завтра уходим.

– Куда?

– В Москву, – из-за двери появился Мутный. – Ебать я там кучу навалил, килограмма на три, наверное, Лен, пойдём покажу.

– Блядь, Мутный, иди на хуй со своими приколами, заебал уже! – тут же взвилась та, а наркоман залился хохотом на весь дом.

– А чего там, в Москве? – поморщился от идиотского хохота пацан.

– Пока не знаю, – пожал я плечами. – Но надеюсь, там достаточно таких уродов, как мы, чтобы создать серьёзную силу.

– И зачем вам это? – казалось, вопросы никогда не прекратят вылетать изо рта синеглазого.

– А чтобы нам никто жить не мешал, – всё же ответил я и поспешил добавить, заметив, что парень снова собирается что-то спросить: – Отъебись, короче, хватить этих зачем да почему.

*****

Ночь в тёплом и относительно уютном доме – это всегда хорошо. Пока обустраивались на ночлег, мы с Леной сходили за снегоходами – негоже рабочую технику на окраине леса бросать. Благо людей сейчас практически нет, и на наш транспорт никто не позарился.

Мы закатили их во двор, заперли калитку, вместо печи я разогрел воздух, прибегнув к помощи магии, и мы спокойно завалились спать. Мутный к тому моменту уже сопел, пуская слюни на подушку. Тоня сидела с Петром за столом, отвечая на его бесконечные вопросы. Ни я, ни Лена не стали вникать в их разговор, прошли в соседнюю комнату и завалились на разложенном диване.

Наутро быстро позавтракали остатками плова, хотя окончательно умять порцию, которую готовили на три десятка голодных ртов, так и не смогли. В итоге бросили всё как есть и покинули гостеприимное жилище.

Ценного у синеглазого в самом деле было не так много. Пара пистолетов с тремя патронами на оба ствола, да несколько золотых колец и зубов. Вот и весь скарб, что удалось накопить за пару лет бродячей жизни.

– Э, ты давай мне писюном своим в спину не тыкай, – огрызнулся Мутный, когда пацан уселся позади него на снегоход. – А ещё лучше с Тонькой местами махнись.

– Это не писюн, а пистолет, – спокойно отреагировал парень, но с места так и не сдвинулся. – А между вами теплее будет.

– Короче, смотри у меня, будешь на моё очко претендовать, я тебе твою кочерыжку оторву на хуй, – всё же счёл нужным добавить наркоман.

– Ничего с твоим дуплом не случится, нам бензин нужен, – отвлёк я товарища на бытовые нужды.

– Хуйня вопрос, – отмахнулся тот. – Ща намутим, ха-ха-ха. Э, тощая, ну ты хули там возишься?

Но Тоня не стала продолжать диалог. Все уже давно изучили повадки Мутного и знали, если его игнорировать, то шанс, что он наконец-то заткнётся, гораздо выше.

Закутав лицо в шарф, Тоня уселась позади Петра и обняла парня за талию. Взревели двигатели, и мы друг за другом продолжили путь в сторону столицы.

Теперь нас пятеро. Хрен знает, к чему мы придём. Хочется верить, что всё получится и даже у нас появится свой угол на этой грешной земле. Ведь за каким-то дьяволом вселенная дала нам эту силу. Или это всё же случайность, простой рандом?

Раньше ходила такая странная поговорка: «Везёт дуракам и пьяницам», так, может быть, наркоманы тоже каким-то образом попали в данную вероятность?

Тогда где оно, это долбаное везение? Сколько можно вот так скитаться без права жить в обществе? Неужели мы попросту недостойны нормальной, спокойной жизни? Да и кто вообще определяет эти самые нормы?

Вот ты, мол, будешь обычным парнем, а ты – говном и не смей противиться. Высшие силы уже приняли решение, отныне быть тебе мусором под ногами людей.

Возможно, есть где-нибудь специальные кастинги, просто нам о них ничего не известно. Наверняка кто-нибудь об этом знает, просто нам никто никогда не рассказывал. Ну а как, ведь всё решено: мы отбросы, раковая опухоль на таком чистеньком и правильном обществе.

Но нет, всё гораздо проще и прозаичнее. Сами люди придумали определения, загнали себя в рамки и решили, что так будет считаться нормально, а вот эдак – нет.

Вот только жизнь распорядилась иначе. Все эти чистенькие, правильные человеческие судьбы оборвались в один миг. За всё то время нашего скитания, удалось наткнуться лишь на один островок нормальности. Тот самый посёлок «Новая Жизнь».

Честно говоря, я именно по этой причине не стал возвращаться и мстить. Зачем?

Нас всё равно никогда не примут в этом мире. Хоть всю землю дважды обойди, каждый раз мы будем натыкаться на несправедливость, страх и ненависть в человеческих глазах. Такова наша судьба, что в прошлой жизни, что в будущей.

Так зачем противиться, смысл грести против течения, когда можно расслабиться и получать удовольствие.

И я очень надеюсь, что ближе к Москве мы сможем отыскать подобных себе, сбить из них стаю, чтобы ни один «нормальный» человек, даже не подумал сунуться к нам со своими советами.

Снегоход Мутного вдруг остановился. Я даже не сразу заметил за своими мыслями, что с периферии слуха пропал звук его двигателя. Вообще, меня Лена за плечо потрепала, привлекая внимание.

– Вы чего? – спросил я, после того как развернулся и подъехал к товарищам.

– Он говорит, там хуй какой-то живёт, и что лучше к нему не соваться, – кивнул затылком на Петра Мутный.

– Чё за хуй? – уточнил я.

– Да псих один, – неопределённо ответил пацан. – Он на войне был, когда всё случилось, видимо, там окончательно крышей поехал. Двоих наших пацанов убил, когда они жратву по округе собирали.

– И с чего ты решил, что он нам что-то сделает? – уточнил я.

– Да я ничего не решил, просто предупредил, – буркнул в ответ он.

– Ладно, дальше рассказывай.

– Ну мы решили его ёбнуть, отомстить типа, да и вообще от греха подальше. В той стороне посёлок почти весь целый остался, вот он его типа своим считает. Короче, собрал я пацанов и решил на него охоту устроить. В итоге всё наоборот вышло: едва ноги унесли и ещё трое наших там осталось. У него там всё в датчиках каких-то, ловушках разных. Говорю же, псих.

– Чё думаешь? – спросил я у Мутного.

– Хули тут думать, у нас топлива край до посёлка этого, дальше только на хую галопом, – пожал плечами тот. – Здесь три логова поблизости, твари злые, голодные…

– Сами разберёмся, – отмахнулся я. – Чё мы с одним психом, что ли, не разберёмся?

– Кажется, он уже знает, что мы здесь, – с задумчивым видом добавила Тоня. – И похоже, я догадываюсь, как он о нас прознал.

– Хочешь сказать…

– Да, – перебила меня девушка, – он нас слышит.

– Готовься хуй глотать, педрила! – внезапно для всех заорал Мутный, а затем с улыбкой повернулся к Тоне: – Ну чё, как думаешь, услышал?

– Блядь, Мутный, ты в натуре долбоёб, – покачала головой Лена. – Она же его не видит.

– Так, с этого момента пизди́м поменьше, – поморщился я. – Мутный, давай, подтягивай зверушек к границам посёлка, попробуем вытянуть этого психа на прямую видимость.

– Ща замутим, – с довольной рожей потёр ладони друг о друга кореш.