Инверсия

Глава 22

Мне пришлось изменить своё мнение о столовой Бромптона в лучшую сторону. Заглянул вместе с Оливером, ценным источником знаний и вторым лучшим учеником школы. Вот с такими людьми и надо дружить, хотя печальный и укоряющий взгляд Пола Торреса жег мне спину.

На большой перемене Пол нацелился на совместный поход со мной в школьную кормушку.

— Извиняшки, бро, — соврал ему, — обещал пойти вместе с Оли. Но можешь присоединиться к нам.

— Нет, нет, — забормотал он, — не стану вам мешать.

В школьной иерархии Оливер Ховард не находится на самом дне только потому, что школой де-факто управляет его двоюродная сестра Диана Мэлкрафт. Этакое теневое управление: жалуется директор в приватном разговоре, что в школьной мастерской, станок по резке металла сломался, на завтрашний день приходят рабочие с металлургического завода с новым. Дело в специализации: в школе Бромптона нет лаборатории для внеклассных занятий и факультативов, зато есть техническая мастерская. Бромптон вообще, кстати, построили после кампании депутата Томаса Мэлкрафта по сбору пожертвований на строительство школы. Всё это я выяснил после того, как поболтал с Оливером на паре уроков.

Даже на первой парте, перед возвышением, на котором стояла парта учителя, болтать было вполне возможно. Большинству учителей было абсолютно всё равно и на шум, и на качество знаний, вложенных в нас. Главное почитать нам учебник, дать задание и сделать вид человека на пенсии. Оставалась только группа из десяти-двенадцати учеников, к которым они относились по-другому: спрашивали, давали отдельные задания, делали подсказки по их просьбе.

Излишне будет упоминать, но это были счастливые жильцы первых парт во главе с Дианой. Потому её фигура, окруженная вниманием и уважением, равнялась в неформальном ранге положению Глэдис в гимназии Беллингема.

Почему меня на первой Земле такие красотки не окружали? Обидчиво шевелились мысли в моей голове. Жил себе, не тужил в своей стране, а тут перенесло в другой мир и начался конвейер странностей. Что, уеду пастухом в сельскую глубинку, начну ходить в воскресно-приходскую школу и там будет фермерский косплей на Глэдис — пышногрудая деваха в льняной, зелёной блузе в пол, с глубоким вырезом, так идущей к её светлым волосам?

Ну уже нет. Я свой оригинал, в смысле Глэдис, не брошу.

— Ты правда пойдешь со мной в столовую? — робко спросил Оливер, когда разочарованный Пол отошел.

— Дружище, разве я тебе врал когда-нибудь? — возмутился его сомнениями. — Правда не обещаю, что стану есть ваш ланч.

— Мы его так не зовем. — проворчал он, ведя меня к кормушке. — Обижается.

Я же говорил, он классный. Даже шутить умеет.

— И убегает. — поддержал я. — Обратно на кухню жаловаться мамке-поварихе, дескать опять школота с ланчем перепутала.

Тут нам дорогу заступила то ли Молли, то ли Поли, то ли Долли. Одна из тех разбитных девиц, что в первый мой день звали к себе за последнюю парту. Я еще не всех коллег по учебе запомнил, думаю, они и сами половину одноклов по имени не вспомнят.

— Эйв, — протяжно и томно протянула она. — Не хочешь пообедать с нами?

— Я дал обет безбрачия еще в церковном хоре. — с грустью признался ей. — Его Преподобие строго предупреждал меня насчет трапез с девицами: ложечку супа за знакомство, вилочку салата за дружбу, а следующим будет нож в спину. Никак не могу, простите.

— А с Дианой ты хорошо поладил. — обидчиво сказала Молли-Поли-Долли.

— Это был не я. — открестился от такой чести. — Открою тебе тайну. У меня есть брат-близнец Мяугли. В детстве мы жили в Восточной Британии и он там потерялся в джунглях. Его подобрал и воcпитал прайд львов, поэтому он слегка безбашенный.

Неся потрясающую, но моментами смешную чушь, мы так и до столовки добрались. С женским полом надо общаться: пока ты девчулю гипнотизируешь своими словами, она полностью в твоей власти. Правда не будь у Эйва смазливой мордашки не факт, что эта техника сработала бы.

Если наш класс во время занятий напоминал трансформаторную будку своим гудением, то столовка натуральный базар во время конца света. Полдник был бесплатен, только так можно было заманить детей бедняков и рабочих во школу. Не будь закона о всеобщем образовании, они бы сейчас у станка или на ферме под Нью-Ланом трудились.

Сама столовая размерами была со спортзал моей реальной школы на Земле. И даже так, питание устраивали в две смены: ведь в Бромптоне училось около тысячи школьников. Соединенные столы из досок в ряд, на каждой стороне по пятьдесят человек — зрелище не для слабонервных.

Выглядит как раздача гуманитарки в лагере для беженцев.

Посреди этого вавилонского столпотворения — пока мы стояли очередь за своими порциями тушеного чернослива в рисе и горохового супа с говядиной, чая с булочкой — мне три раза наступили на ногу, четыре обозвали, и целых два раза предложили исправить прикус на зубах.

Не хочу жаловаться, однако даже заключенные в тюрьме ведут себя вежливее. После того как мне попытались подставить подножку, пока я с подносом медленно отходил за Оливером к краю длинного стола в углу, моё терпение закончилось. Всё понимаю: это несчастные дети, единственное развлечение которых, издеваться над более слабыми собратьями. Но я-то с чего выгляжу слабее?

Из-за того, что тусуюсь с Оливером?

— По завершению трапезы, закусив аппетитно пахнущей традиционной булочкой, мы отойдем за угол школы, и я выслушаю все твои советы по прикусу зубов. — ласково сообщил забияке, поставив поднос на стол. — Медсестру свою прихватить не забудь.

И ткнул пальцем во второго кретина.

Сериал с ничегонезнайкой плавно переходит в киношку про молодого гасконца в Париже. Драка с гвардейцами вчера была, сегодня намечается разминка в трактире.

— Да я тебя здесь поломаю. — возбудился хулиган, но получив ласковый тычок локтем в «солнышко», присел на лавку.

Пришлось поднимать его за шиворот, место-то моё. В процессе помощи воротник рубашки случайно пережал ему горло. Только вырвавшийся стон, после некоторых манипуляций, возвестил нам, что пациент скорее жив, чем мертв.

— Не школа, а мечта спартанца! — провозгласил я, осторожно пробуя рис в черносливе. Вдруг вырвет прямо на стол. Не хотелось бы слухов, какой на самом деле Эйвер Дашер неженка. Понизив голос поинтересовался. — И как ты здесь столько проучился, не спалив всё заведение?

После пантомимы усмирения двух негодяев, соседи по лавке опасливо от нас отодвинулись. Некое личное пространство образовалось для перешептываний.

— С Божьей помощью. — буркнул Оливер. Но глаза машинально на свою сестру скосил.

Если мы сидели с края этого кормзала, то Диана разместилась в углу от пункта раздачи еды. Естественнообразованный уголок, в арке высокого витражного окна, с отдельным столом. Если мы сидели на простой лавке, то у неё была солидная скамья со спинкой. Таких места в зале была всего два: во втором трапезничали учителя.

Даже во время обеда Диана училась. Склонив голову, она читала что-то в тетради, время от времени спрашивая учителя совета. У очень странного учителя. Пузатый, лысый мужчина с платочком, нервно обтирающий лысину, в коричневой жилетке со множеством цепочек. Почтительно кивающий на каждый вопрос Дианы.

— Оли, братишка, чем занимается твоя кузина? — не выдержал я.

— Это не моя тайна. — стал он набивать себе цену. Но не услышал ответной мольбы и клятв, «что ни-ни, мы друзья навек, унесу с собой в могилу», и обещания ответной истории в духе «вчера сходил на пляж искупнуться — убил три тигровые акулы».

Не твоё, так не твоё, говорило моё бесстрастное лицо с парой рисинок у губ. Поли-Молли-Долли не станут так ломаться. В следующий раз с ними на обед пойду.

И он сдался. Только найдя себе друга в школе, снова его потерять — да эта история слезливее школьных дорам от корейцев.

— Ты же знаешь про район Тиндалл? — прошептал он мне на ухо.

Я неопределенно пожал плечами. Обычный спальный район, недалеко от Бромптона: пара заводов, лачуги бедняков, подкидной госпиталь*, доходные дома, кэжуал ворды** — ничего интересного. Никогда там не был.

— Большинство доходных домов в нём принадлежат Томасу Мэлкрафту. — сообщил мой добровольный информатор. — Человек, с которым разговаривает Диана, их управляющий.

Ничосе, я думал Диана Мэлкрафт на политическую карьеру нацелилась в школе Бромптона, а она просто бизнесом управляет, пока папанька в Нью-Дели на сессии парламента трудится. Хотя одно — другому никак не мешает, скорее помогает. Прошаренная семейка.

— А тебя чего в бизнес не подтягивают? — неосторожно спросил у Оливера. — Ты лучший в школе по математике.

Спрашивает за бизнес очень неправильно, тем более за семейный. Кто знает, какие там у Томаса Мэлкрафта планы на Оливера Ховарда. Может наш ботан вообще заложник. Ховард-главный торчит Томасу сумму или дело, а чтобы должник не расслаблялся, Мэлкрафт-старший повелел его сыну пойти вместе с Дианой в одну школу. Всегда на виду, а если что…

Мои разыгравшиеся фантазии прервал тяжелый вздох Оливера.

— У всех должна быть репутация. — сказал он грустно. — Предыстория, успешный бэкграунд. Я еще ничем не выделился.

Примерно его понимаю. В Великобритании даже принцы, как миленькие, отправляются в закрытые военные школы-пансионаты, где постигают науку наравне с остальными детишками. Позже, обязательно проведут на реальной боевой службе годика два. Это элитный консенсус: хочешь представлять Соединенное Королевство на топ-позициях в бизнесе, политике, дипломатии, да любой сфере, будь ты хоть сто раз отпрыском крутого аристо — «сначала добейся». Прояви себя, заслужи уважения, друзей, заимей связи. Очевидно, доверие отца Диана заслужила, безропотно согласившись пойти в Бромптон, став здесь лучшей ученицей, сколотив свою банду. Что-то по мелочам поручали. Сейчас она ведет часть его дела.

Оливер — тихий ботаник. Это я вижу в нём потенциал и кладезь информации. Школота видит изгоя, которого побить или ограбить нельзя, потому что ответочка прилетит, но поиздеваться можно. Уважение ты должен заслужить сам, таков расклад по понятиям.

— Ничего. — в приливе чувств по-братски похлопал Оли по плечу. — Еще что-нибудь придумаем! Ты засияешь новым Вифлеемом! Долли-Поли-Молли будут таскаться по пятам в надежде зажать, при удобном случае, тебя в укромном местечке, залить в тебя пинту джина из фляжки и страстно потискать пьяненького.

Но он не купился, лишь скривил благодарно и скорбно уголок губ. Школьная жизнь — горькая стезя боли, разбитых мечт и пустых обещаний. Квадрат Малевича в цвете безнадеги.

— А тебе Диана нравится? — сменил тему Оливер.

Лихой поворот. Хорошо, что с гороховым супом я покончил. Только булочка в горле не туда зашла. Пришлось чаем проталкивать.

— Диана настоящий лидер Бромптона. — выдал хвалебный экспромт. — Целеустремленная и прекрасная девушка, бриллиант знаний и добрейшей души человек. Холодный и умный свет её глаз скрывает внутри, горящего оптимизмом перфекциониста!

Оливер похмыкал над моей характеристикой, но не сдался.

— Я имею в виду, интересует ли она тебя как девушка?

Сам виноват: спросил Оливера о личном, он ответил, отнесся нормально и это значит, если я не скажу честно, дружбе — конец.

— Красота Дианы заставит даже сомалийского землекопа*** кричать от боли, почему он не человек. — сформулировал осторожно. — Но моё сердце живет только футболом! Я рожден стать чемпионом!

Себя со стороны послушать — звучит крайне неубедительно. Но не рассказывать же Оливеру про Глэдис. Этот бедолага в мыслях не допускает, что на него даже отвязные, не вполне приличные девушки посмотрят, а я тут про шашни с дочерью губернатора Западной Британии начну травить. Да Оливер послушает меня сейчас, отойдет в уборную и там повесится на цепочке от сливного бачка. Рандомный школьник появится — там Оливер посиневший болтается, в руках записка «Спасибо за дружбу Эйв, этот день был самым радостным в моей никчемной жизни. Надеюсь, переродиться в следующем мире гением, миллиардером, плейбоем и филантропом».

Но глаза Оливера засверкали.

— Я тоже люблю футбол. — признался он внезапно. — Никому не говорил раньше, все бы смеялись, особенно этот толстяк Пол. Но я был на прошлогоднем финале школьного Кубка в Нью-Дели, где ты врезал напу из восточнобританского «Крабы Юнайтед».

Мне хотелось возразить, что это был не я, да и тогда Эйв ответного леща словил нехилого, но смысл кулаками махать. Надо брать на себя все обязательства и провалы прежней личности.

— Он тебя задевал всю игру, давил. На твой гол ответил своим. Дергал за футболку, наступал на ноги. В общем, твоего удаления добился. Сам тоже ушел, но свое дело выполнил. Без стержня команда рассыпалась в мозаику случайных решений, а у тех парней был план. — рассуждал Оливер. — Второй нападающий в гимназии Беллингема очень медленный, подержать мяч для навеса некому, вингера никто отыграть не смог, вскоре у команды простой билд-ап**** перестал получаться. Закономерно, что вы проиграли.

Короче Оливер — футбольный гик. Кажется, из этого можно извлечь пользу.

— А что по шансам выхода Бромптона в игре с Беллингемом? — поинтересовался у него.

По ощущениям было похоже примерно на то, как перевернуть валявшуюся на участке картонную коробку и обнаружить, что там живет осиный улей. Догадки, теории, расклады посыпались из Оливера жужжащими осами.

— Нет компактности в обороне… вратарь Беллингема каждый полчаса пьет воду из фляжки, я засекал… Пол на секунду тупит с выходом в командный офсайд… некому продвигать мяч в центре… Лесники не умеют в вертикаль при прессинге… бессмысленная ротация в центральной зоне, когда лучше продвинуть мяч по бровке… на контроле мяча лесники сейчас получше, но обострять некому… у беллингемцев лучше фланги в центре.

— Отлично, бро! — поднял я руки сдаваясь. — Как говорил сэр Ланселот, убегая от рассерженного короля Артура, вместе с его женой: небо уронит, ночь на ладони, нас не догонят, нас не догонят! Ты принят в команду лесников помощником тренера по тактике и анализу.

Никто кроме меня точно, еще не заворачивал в контекст песенного мема другого мира современную информацию.

— Ты издеваешься. — вяло отреагировал Оливер.

Еще бы стараешься тут, выкладываешься, важные мысли единомышленнику доносишь, а он берет и превращает серьезные вещи в шутку.

— Ни в коем разе. — заверил его. — Сегодня после уроков со мной пойдешь на тренировку.

Моментально весь свой пыл Оливер растерял. Интровертам всегда сложно: слоновьей шкуры защиты от критиков у них нет. Тут интроверт в очках, задохлик, начнет солидных дядек в гетрах учить по полю бегать. За такое не только словесно по личности пройдутся, могут и ногами потоптать.

— Нормально всё будет. — твердо пообещал ему. — К тренеру я лично подойду и разъясню за футбол.

Не враг же Эгиль Олсен самому себе: есть материал для анализа, разбора тактики — надо использовать. Любит Оливер футбол: вычисляет уязвимости, смотрит матчи, помнит детали. Знания нужно заставить работать на победу. А если враг — сделаю из Оливера борцуху, через пару лет он Олсена поколотит публично и засунет в контейнер для мусора. С такой-то историей работу можно больше не найти.

Главное правильно подать такой выбор. Не стоит прямо ставить перед фактом — берите Оливера футбольным тренером-аналитиком, кланяйтесь в ножки и не благодарите. Тренера чувствительны к вторжению в сферу своих полномочий.

Вот, например, через идущую к нам Диану. Встречает невзначай богиня тренера и говорит: типа школа решила помочь футбольной команде. Теперь у вас будет группа поддержки и живой футбольный справочник. Захотелось узнать про пацана, выдающего роскошные диагонали через всё поле — подзываешь Оливера, тот всю подноготную клиента выкладывает.

— Не поможешь нам с одним делом, Эйв? — спросила размечтавшегося меня Диана.

— Не поможешь нам с одним делом, Диана? — синхронно осведомился я.

*Дом приема новорожденных подкидышей

**Дома, где беднякам давали приют и пищу на три дня за работу. Созданы городскими властями.

***Тот самый грызун, который не болеет раком и не чувствует боли.

****Выход в атаку на вторую половину поля соперника.