Интерфейс

Глава шестая

Зачем нужна вечная молодость, если не находить в ней места удовольствиям? Многие из людей двадцать пятого века останавливали свое старение. У тех, что побогаче, всегда хватало денег на подобное. Другие всеми силами пытались заработать, мол, зачем нужны предметы роскоши, мобиль, дорогая одежда, если рано или поздно ты умрешь? Сперва бессмертие, потом можно подумать обо всем остальном.

Но в то же время люди ставили себе другие модификации. Например, уменьшение срока сна. Одни высыпались за два часа в сутки, вторые спали полноценно, но раз в неделю, третьи полностью отказывались от сна.

Стивен Райз подобных модификаций не любил. И дело было даже не в том, что при его достатке можно посвящать царству Морфея хоть все свое время. Просто он умел наслаждаться сном. Наслаждаться тем, от чего обычный человек его времени отказывался как от рудимента.

Райз поднялся с широкой округлой кровати, широко зевнул, надел домашний халат. Отдал с интерфейса команду, и ложе трансформировалось, превратившись в мягкий и уютный диванчик.

— Кофе, — буркнул он, и безликий БАР тут же доставил горячий напиток своему владельцу.

Стивен уселся на диван, прикоснулся губами к чашке, скривился, почувствовав, что кофе обжигающе горячий, и вспомнил, что робот настроен под жену, а та любила даже слишком горячие напитки.

Несмотря на положение, квартира Райза, как и его кабинет, не изобиловала роскошью. Вполне обычная спальня. Букетик движущихся цветов, растущий прямо из черной зеркальной тумбочки. Такие же стены, визуально уменьшающие пространство. Два выращенных «Риорде» зайца, круглосуточно носившиеся по потолку, не издавая даже малейшего шума.

— Милый, ты проснулся? — услышал Райз голос жены.

Ответил он по мыслесвязи. На разговор сейчас у него не было настроения. Стивен сидел в раздумьях над странным наркотиком под названием «Волшебство», над атакой на больницу, над поведением Лауры в последнее время. А тут еще и в лаборатории произошел несчастный случай, вследствие которого погиб человек…

Райзу казалось, что Лаура была слишком взвинченной. Какими бывают люди на стимуляторах.

— Я кое-что узнала про Борисова, — буквально врываясь в комнату, сказала она.

— То есть? — сморщился в непонимании Стивен.

— Есть один человек у него в окружении. Я не знаю, кто он такой, но за определенную сумму тот тип согласился мне кое-что поведать.

— Зачем тебе сдался этот параноик Борисов?

— У «Маджестик» имеется некий проект под названием «Пигмалион». Как говорит этот человек, — продолжала Лаура, — на его реализацию направлены почти все активы их корпорации. Судя по всему, они сделали какое-то открытие. Прорыв в науке. Я считаю, что нам нужно задействовать все возможные средства, чтоб узнать, что задумал Борисов. Я отправила человека со спецоборудованием. Он должен разузнать, что это за «Пигмалион» и как Борисов собирается его использовать.

— Зачем, черт подери! — Райз вскочил с диванчика. Стаканчик с кофе вылетел из его руки, сделал несколько кульбитов в воздухе и приземлился на пол. Часть обжигающего напитка оказалась на ноге Стивена, но он этого будто не заметил.

Миниатюрные роботы-жучки, появившиеся непонятно откуда, сразу же начали уборку.

— Чтобы он не превзошел нас! — крикнула Лаура.

— Да пойми ты, — Сивен приблизился к жене, положил руки на её плечи. — Мы не конкурируем ни с Борисовым, ни с кем бы то ни было еще. Мы бизнесмены, а не воины на бессмысленной войне. Если Геннадий Борисов идиот, это не значит, что нужно ставить себя вровень с ним.

— Но прибыль «Маджестик» возрастет, если…

— Ну и пусть возрастает! — перебил Райз. — Вот скажи мне, тебе денег мало? Или чего? Сколько нужно человеку? Ты хочешь управлять миром? Так это невозможно. Мы не боги, всего лишь люди.

Лаура одарила мужа неодобрительным взглядом.

— Я хотела как лучше!

— Не становись тем же, чем стал Борисов. Это его участь — пребывать в вечном состоянии боеготовности. Строить козни. Прятаться ото всех. Пусть это будет его проклятие. Не стоит уподобляться ему.

— Рано или поздно его козни принесут плоды! Стивен, как ты этого не понимаешь? Нужно атаковать раньше, чем атакует он. Нельзя только защищаться.

— Лаура! — Стивен положил руки на плечи жены и легонько тряхнул. — Или ты оставишь Борисова в покое, или можешь идти к нему помогать строить козни против меня!

Она взглянула мужу в глаза, опустила голову вниз, потупив взгляд. Молча развернулась и вышла.

Ссориться с Лаурой Райзу не хотелось. Совсем не хотелось. Но если она продолжит взятый курс — у него не останется другого выбора.

Франц Кроуссен стоял у окна своего кабинета и смотрел вниз. Отсюда открывался воистину прекрасный вид на город. Пять транспортных колец возвышались одно над другим. Нижнее черное, верхние прозрачные, невидимые. По ним, обгоняя друг друга, мчались тысячи мобилей. Если смотреть отсюда, с высоты, все напоминало исполинскую мерцающую всевозможными цветами спираль.

Рядом с ней возвышались множество зданий. От простых до имеющих самые причудливые и невозможные формы. Конусы, шары, пирамиды, исполинские цветы, шевелящаяся постройка центра отдыха, каждые пять минут изменяющая свою форму. Вдали поблескивал храм святого доллара. Хоть такой валюты уже давно не существовало, но здание в виде буквы «S» с черточкой посредине служило прибежищем тем, кто считал деньги своей религией. «Деньги и есть бог. Нет бога кроме денег. Только этот бог может дать все», — когда-то сказал основатель этого храма, которого хоть большинство и сочло ненормальным, но своих приверженцев он нашел.

Розовый снег плавно спускался с небес, отражая городские огни. Все это было красиво для любого человека.

Но мог ли Франц Кроуссен насладиться этим? Если и мог, то не показывал этого.

Он стоял с задумчивым видом и каменным лицом, будто чего-то ожидая. Словно готовясь к чему-то. Как воин, ожидающий сражения и отбросивший все ненужные эмоции.

Огни города плясали на его блестящей лысине, а он все смотрел вниз. Будто пытался там что-то высмотреть, найти какую-то миниатюрную бусинку в городской мишуре, но это ему никак не удавалось.

«К вам Августа Бергер», — получил Кроуссен мыслесигнал от секретарши.

«Пусть войдет», — ответил он, не отрываясь от городского пейзажа.

Кроуссен стоял и всматривался в город. В его силы и слабости. Он не любовался пейзажем. Скорее анализировал, продумывал что-то. А пейзаж помогал ему это делать.

Повернулся он только тогда, когда услышал шаги за спиной.

— Да. Августа, — сказал он, отходя от окна и усаживаясь в свое кресло.

Бергер осталась стоять. То ли она не хотела садиться, то ли желала смотреть на Франца сверху вниз. Высоким ростом Кроуссен не отличался и технически на него большинство подручных смотрели именно сверху. Но во взгляде их сразу же читался подсознательный страх перед этим невзрачным лысым человечком. Словно они от одного взгляда признавали, кто здесь хозяин. Сжимались, сутулились, будто на их шеи вешали тяжеленный груз.

У Августы этого не было. Ни страха, ни признания власти над собой. С Кроуссеном она вела себя как равная.

— Взлом офиса антихакеров. Это возможно? — спросила она сходу, не теряя времени на приветствия.

— Теоретически все возможно, — Кроуссен повернулся и одарил Бергер мертвым взглядом.

— Мы получили сведения, что некто, известный как Макс, собирается проникнуть в антихакерский офис и взломать их «Мозг».

— Зачем это может кому-то понадобиться? Сведения о антихакерах в резерве?

— Мы не знаем, — твердо сказала Бергер. — Но Саммерс считает, что угроза более чем реальна. Я же знаю, что это невозможно…

— Возможно все, — перебил её Кроуссен абсолютно спокойным тоном.

— Вы что-то знаете об этом Максе?

— Слухи доходили. Но, думаю, Саммерс знает о нем больше меня. Юрген долго гонялся за Максом. Не догнал, но знает он о Максе больше, чем я или кто-то еще.

— Вы верите в Макса? — Августа наконец-то решила присесть. Шар-кресло сразу же обхватил её тощую фигуру, как будто делался специально под неё.

— Верить или не верить можно в вопросах религии, а не безопасности, — Кроуссен постучал пальцами по столу. — Здесь же мы оперируем фактами. Человеку, известному как Макс, приписывались множество взломов в прошлом. На зомби-проникателе, ломавшем больницу, мы нашли его метку. Мы знаем, что Борисов пытался нанять этого Макса. Вывод?

— Он существует, — тихо, словно про себя, произнесла Августа.

— Существует, — покивал в ответ Франц. — Только что он из себя представляет, мы не знаем. Один это человек или целая группа? Каковы его истинные цели? Чего он добивается?

— Значит, угроза антихакерам реальна?

— Несколько лет назад некто взломал оборонный компьютер Объединения на Патрии, — Кроуссен будто на минуту задумался, погрузился в воспоминания. — Многие тогда говорили, что это в принципе невозможно. Но их взломали.

— Значит, антихакерам нужна охрана, — утвердительно произнесла Бергер. — Нужно выставить оцепление, никого не впускать…

— Макса это не остановит, — снова перебил Кроуссен. — Он как нож сквозь масло проходит через любые преграды. Я бы сделал по-другому. Оцепление только выдаст проникателю то, что мы знаем о его предстоящем визите и даст возможность подготовиться. Кстати, можешь курить.

Из краймиевого стола по мыслесигналу Кроуссена выползла небольшая пепельница. Он понял, в чем нуждается его собеседница. Хоть по виду самого Франца определить что-либо было невозможно даже большинству считывателей, но сам он прекрасно понимал чувства, желания и страхи человека перед ним.

Августа вынула трубку, закурила, выпустила в воздух облако дыма, которое сразу же всосалось в квазиживой воздухофильтр на потолке.

— И что бы вы предприняли? — спросила Бергер.

— Установил бы скрытое наблюдение за антихакерским офисом. А когда взлом начнется — взял бы Макса на месте, — спокойно ответил Кроуссен.

— Черт подери, но антихакеры, — Августа выпустила очередное облако дыма. — Это же безумие. Они взлом за милю почуют.

— Если Макс решился туда влезть, значит, у него есть план. Он просчитал все, — кивнул Франц. — И единственный способ его поймать — это предугадать его план и встать на пути его исполнения.

— Мы сделаем, как вы скажете.

— Не нужно делать так, как говорю я. — Кроуссен поднялся и снова направился к окну. Отблески света завели свой хоровод на его лысине. — Не смотри на мое звание. Тут нужны специалисты. Я только проглядывал дела, приписываемые Максу. А вот Саммерс одно время просто жил этим. Если и существует в мире специалист по Максу, способный предугадать его действия, то это Юрген Саммерс. И его слова в этой ситуации имеют гораздо больший вес, чем мои.

— Хорошо, буду иметь в виду, — ответила Бергер, последний раз затянувшись и сложив трубку.

— Иди, — не оборачиваясь, проговорил Кроуссен. — Не важно, что вы предпримете, но если Макс окажется у нас, я буду только аплодировать.

— Для меня главное — найти Стражински, а не поймать Макса, — поднимаясь с кресла, сказала Бергер.

— Все это — звенья одной цепи, — ответил Франц. — Одно связано с другим. Неразрывно.

Он видел в отражении стекла, как Бергер покинула кабинет. Простоял с минуту, взирая на мельтешение огоньков внизу. А потом улыбнулся…

Новый Петербург — так именовался этот сектор Алмуньи. Правда, с Санкт-Петербургом, канувшим в лету, этот город если и имел сходство, то минимальное. Разве что здание в виде Петра Первого в центре города отсылало к одноименному мегаполису прошлого.

Здесь не было ни классической архитектуры, ни разводных мостов, ни чего-либо другого, что могло бы отослать знатока исторической архитектуры к древнему русскому городу.

Повсюду росли гигантские шпили небоскребов, дырявя собой красные небеса. Некоторые из строений были соединены воздушными переходами. Извилистые улицы между домами, над которыми сновали разнообразных размеров и форм машины на сгустителях воздуха.

Если смотреть с высоты, казалось, что Новый Петербург абсолютно хаотичен. Что здания ставились абы как, без учета движения мобилей между ними. Но такое впечатление могло предстать в голове разве что у патрийца, привыкшего к колесному транспорту. Машине на сгустителе воздуха дорога не была нужна. Они свободно левитировали в воздухе.

Высота, правда, в целях защиты пассажиров была ограничена несколькими сотнями метров. В каждой машине стоял ограничитель, не позволяющий поднять машину выше этой отметки. Были, конечно, горячие головы, собственноручно снимающие ограничители и взлетающие на машинах на километр, а то и выше, но за это им светил порядочный штраф, поэтому разного рода экстремалы устраивали подобные развлечения вне городов.

Поток машин в сравнении с другими секторами здесь был невелик. Большинство работающих в этой части города людей предпочитали личным мобилям общественный транспорт. Так уж сложилось — в одни районы лучше было добираться на аэробусах, в другие — на личных мобилях, в третьи — подземными скоростными магистралями.

Пятидесятиэтажный шпиль, расположенный недалеко от дома-статуи Петра, официально был фирмой по разработке программного обеспечения. Но на деле это здание принадлежало Рею Кирку и служило прикрытием для преступной деятельности владельца.

Небольшой округлый мобиль подлетел к шпилю, завис прямо перед светящейся вывеской над его входом. Дальше его захватила система автоматической посадки, втянула в люк на уровне пятого этажа, аккуратно установила на стоянку.

Внутри мобиля было двое. Солист Дэн Краусс и барабанщик Элайджа Флинн. Кто они такие, здесь никто не знал, но личным распоряжением Кирка было приказано их пропустить.

Как только они оба покинули машину, к ним приблизилась девушка-БАР. Вроде как и красиво сделанная, но видно, что робот. Кожа слишком блестящая, как у куклы, привлекательные волосы, достающие до бедер, но вместе с этим неестественные, похожие на пластмассовые. Они замерли в одном положении, и пошевелить их казалось задачей из разряда невозможных. Движения чересчур сексуальные. Женщины двадцать пятого столетия, после бума коррекций внешности, стали меньше задумываться о сексапильности; виляющая походка, как у этого робота, была редкостью.

— Прошу пройти за мной, — сказала робот. Даже голос её звучал как человеческий, но в то же время люди с такой чересчур соблазнительной интонацией не говорят.

Скорее всего, подумал Краусс, робот здесь выполняет еще и функции сексработника. А кому-то нравятся именно вот такие живые куклы.

— Мне сообщили, вас будет трое, — сказала робот.

— Третьему не поздоровилось. Веди уже к шефу, — буркнул Дэн, в то же время любуясь формами робота. БАРов он не любил, но в то же время его сексуальное влечение от этого никуда не девалось. А здешняя роботша была явной красавицей в понятии большинства мужчин.

Как только Краусс, Флинн и роботша исчезли, дверца мобиля легонько приоткрылась, что-то промелькнуло в проходе.

Камуфляжный костюм хорошо скрывал Марго от камер и визуального контакта. Заметить её можно было с расстояния в метр-полтора. Не больше. Она улеглась на пол, проползла на животе несколько метров, выползла со стоянки, проскользнула в небольшую комнатку, закрытую биопленкой.

Марго стянула с себя маскировочный костюм. Под ним красовалась обычная одежда офисного служащего — свободная блузка, юбка чуть выше колена, туфли-визуальная обманка — на плоской подошве, но со стороны казалось, будто они имеют пятисантиметровый каблук.

Теперь ей нужно было добраться до другого склада, где находилось «Тело». Кроме игры на гитаре Марго умела еще и управляться с человеческим биокомпьютером. То есть была проникателем. Не самым умелым, но и не пасла задних.

Она сложила камуфляжный костюм, оставила его в ящике стоявшего здесь стола. Рыться там никто не должен.

Вышла в коридор. Уверенной походкой, цокая псевдокаблуками, прошла мимо двух что-то обговаривающих служащих.

Туфли сами по себе, конечно, не цокали. Они воспроизводили сигнал, воспринимаемый мозговыми интерфейсами окружающих. Какой-то придурок-дизайнер решил, что каблуки должны неизменно издавать цокающий звук при ходьбе. Благо любой человек мог просто-напросто отключить его восприятие.

Марго быстро прошла по экранированному коридору, на стенах которого постоянно отображалась то реклама, то симулякр певицы, поющей легкие ненавязчивые песни.

Козловская усмехнулась виртуальной вокалистке. Она знала, что большинство нынешних певцов, киноактеров, телеведущих были именно симулякрами. Музыка же творилась парой-тройкой человек с помощью творческого коммуникатора. Марго гордилась тем, что была настоящим музыкантом. Если бы ей дали выбор «музыка или взломы» — Козловская безоговорочно выбрала бы музыку. Но так уж сложилась её жизнь, что приходилось совмещать.

Выйдя из лифта, Дэн Краусс и Элайджа Флинн оказались в шикарном пентхаусе с прозрачной крышей и видом на красное алмунийское небо. Гегемонию красного прерывал только отблескивающий в солнечных лучах самолет, плавно движущийся с юга на восток.

Экранированный пол демонстрировал картинку с зеркального потолка, поэтому казалось, что небо находится и над головой, и под ногами. Пара диванчиков и круглый стол на прозрачных опорах, казалось, парили в воздухе. Точно так же застыло между двух небес и зеленолистое дерево. Деревом, правда, это назвать было сложно. У него отсутствовал ствол и ветки, а листья словно ни к чему не крепились. Оптическая иллюзия, конечно, но довольно красивая. Активировав настройку в интерфейсе, можно было разглядеть и ствол, и ветки, но зачем портить красоту?

В интерфейсы обоих музыкантов поступала легкая музыка. Крауссу такая, правда, не нравилась, и он сразу же отключил её восприятие.

Биопленка в одной из стен открылась, в комнату вошел Рей Кирк в сопровождении четырех человек.

— Садитесь, не стесняйтесь, — дружелюбно предложил он.

— Мы не отдыхать пришли. Давайте сразу за работу, — ответил Краусс. Судя по виду, он изрядно нервничал. Его же мохнатый спутник Элайджа был предельно спокоен. Он всматривался в каждого из вошедших, изучая их движения и предполагая тактику будущего боя.

Флинн уже определил, что за биопленкой осталось двое охранников. Что на противоположной стороне комнаты есть другой проход, где притаились еще три вооруженных человека. Элайджа слышал их дыхание, биение сердец, чувствовал запах. Эти данные поступали в его интерфейс, предоставляя сведения о каждом противнике. Он знал, как они расположены и вооружены. А положение охраны давало четкое представление о тактике отряда.

Модификант боевого предназначения, как Элайджа Флинн, мог в одиночку с голыми руками выступить против бронированного отряда спецназа, уже не говоря об охране Кирка, которая предпочла обойтись без брони.

Сами же напросились.

Краусс развернулся, тыкнул в биопорт провод, второй конец которого соединился с небольшим биокомпьютером в руке одного из помощников Рея.

Марго без проблем пересекла офисный этаж. Нашла нужный склад.

— Кажется, здесь, — сказала она вслух, открывая биопленку.

Вчера в офис фирмы поступило двадцать новеньких БАРов. Активировать и задать программы им еще не успели, поэтому роботы покоились в одном из складских помещений. Естественно, БАРов детально никто не проверял. Смысла не было. Поэтому никто и не заметил, что один из них не совсем обычный.

Войдя в комнату, Марго сразу же отыскала взглядом нужного ей БАРа. Он был на сантиметр ниже остальных. Работники компании на это не обратили внимания, но для Козловской это было опознавательным знаком.

Она вытянула мизинец, из него высунулось миниатюрное лезвие.

Взмах рукой, кожа робота разошлась, под ней обнаружилась другая. Человеческая. «Тело» для этой операции подобрали маленькое. Еще совсем недавно оно было мальчишкой-подростком. Но нужно было упрятать инструмент в робота, поэтому особого выбора не было.

Марго скривилась, нащупывая под кожей робота провод соединения. В этот момент ей было неприятно. Неприятно лицезреть подростка, превращенного в бездушный биокомпьютер. Неприятно соединяться с ним. Но некто заплатил за это большие деньги, да и искать инструмент не пришлось — «Тело» обеспечил сам наниматель.

Емкость с водой Марго не была нужна, взлом оказался несложным. Нужно всего лишь влезть в сеть здания и подменить изображения Краусса и Флинна, запечатленные камерами, на сотрудников альмунийских спецслужб. Да и антихакеров в этом здании не было. В Алмунье эти ребята встречались нечасто.

Закрыв глаза, Марго подключилась к телу.

Экзистенции не было. Какое может быть удовольствие при подключении к телу похищенного из какой-то семьи подростка? Некоторым проникателям, правда, на это было плевать, но только не Маргарите Козловской.

«Передача окончена», — поступил сигнал в интерфейс Краусса.

— Проверяйте, — флегматично сказал он, отключая биопорт и усаживаясь на один из диванчиков. — Здесь хоть можно курить?

Кирк кивнул, и Дэн полез во внутренний карман куртки, достал оттуда поблескивающий портсигар. Вытянул сигарету, понюхал её, закурил.

Курил Краусс редко, но если делал это, то с удовольствием и в особых ситуациях — когда нужно было скрыть проявления нервозности.

Тем временем один из охранников подключился к биокомпьютеру, простоял так минуты две.

— Это «Волшебство», — изрек он.

— Отправляйте распространителям, — сказал Флинн. — У нас четкое указание проследить за этим.

Маленький биокомпьютер, сделанный в виде шара, соединился с сетью. Распространители мафии сейчас получали на свои интерфейсы код наркотика.

— Операция займет минуты три, — медленным тоном проговорил охранник, совершающий передачу.

— И про деньги не забудьте, — затягиваясь сигаретным дымом, буркнул Краусс.

— Деньги уже переведены на ваш счет, — отозвался Кирк.

Дэн проверил счет. Процент от сделки был на месте.

— Только можно один вопрос? — спросил Кирк, когда процесс передачи был завершен.

— Задавайте, — буркнул Краусс.

— Зачем вам было нужно, чтобы я лично присутствовал при сделке?

— А вот зачем! — Дэн вскинул руку, из запястья стрелой вылетела тонкая игла. Она впилась в кожу Кирка. Тот не успел ничего понять. Программное обеспечение его тела перегрузилось моментально, превращая босса мафии в безжизненный кусок мяса.

Охрана тоже не смогла ничего предпринять.

Флинн подпрыгнул, с помощью клея, выделяемого его ладонями, уцепился за потолок. Нижняя пара рук молниеносно выскочила из-под куртки. На каждой из них крепился небольшой лучемет.

Четыре выстрела. Все точно в голову.

Четыре трупа на экранированном полу пентхауса. Ни один из них не успел даже моргнуть, не то, что оказать сопротивление.

Биопленка-дверь разошлась, два охранника, выпрыгивающих оттуда, успели достать оружие и попытались прицелиться.

Флинн оттолкнулся от потолка, упал на пол и их выстрелы прошли мимо, оставляя следы на псевдостекле.

А вот лучи, выпущенные Флинном в падении, нашли свои цели.

Оба охранника со стуком присоединились к своим лежащим на полу коллегам.

Лежа на полу, Элайджа сделал еще три выстрела в сторону второго прохода.

Первый нашел цель — бритоголового верзилу в сером костюме, второй и третий мимо. Боевые модификанты тоже иногда промахивались.

Но вовремя подоспел Краусс. Залп из имплантированного игломета — перегрузка программ одного из охранников.

Еще два выстрела успевшего вскочить Флинна — два трупа.

Элайджа стоял еще секунд десять, вслушиваясь в каждый шорох и сохраняя боевую стойку. Но, кажется, нападать больше никто не собирался.

— Пошли, — буркнул он Крауссу, который, судя по виду, даже успел немного перепугаться.

«Все готово?» — отправил Дэн сообщение Марго.

«Да. Жду вас в машине», — пришел ответ.

Сегодня им троим еще предстояло отыграть два концерта. Для удовольствия и для прикрытия. Но главная задача была выполнена.

Но на концерт им попасть не удалось. Как только машина отлетела на два квартала, сработала программная бомба. Этим кодом заразил Краусса маленький человечек при передаче в гримерке.

Интерфейс Дэна передал сигнал, моментально испепеливший его мозг, разум Маргариты и систему автопилота.

Только Элайджа оставался в сознании, когда машина на полном ходу врезалась в один из небоскребов. Но выжить при взрыве не смог даже он.

А через час новостные службы сообщили об обычной поломке, вследствие которой в полном составе погибла музыкальная группа «Альфа Центавра».

Долго ожидать Раулю Молине не пришлось. Не прошло и суток, как к нему в интерфейс поступило сообщение.

«Бар „Огни Москвы“, через час», гласило оно.

И Рауля это порядочно взвинтило. На личную встречу он не рассчитывал. Ни с кем. Никто не должен знать, кем он есть на самом деле. Но заказчик говорил получить инструкции от некого «К». А сообщение указывало, что этот «К», кем бы он ни был, желает встретиться с Молиной в том самом баре с непонятным Раулю названием.

Что такое Москва, Молина не знал. Он вообще не интересовался историей. Но мало ли как могут назвать бар… Может, это фамилия такая? Или название их фирменного блюда?

Рауль уже успел изменить внешность. Теперь он был довольно симпатичным мужчиной с белыми, как патрийский снег, волосами и небольшой аккуратной родинкой на щеке.

Заведение под названием «Огни Москвы» находилось недалеко. Рауль добрался туда за десять минут на аэротакси.

Он вышел, оглянулся по сторонам. До встречи было еще двадцать минут, и он тщательно проверил, нет ли за ним хвоста. Слежки не было. Ни слежки, ни других подозрительных вещей.

Обычная улица, люди, идущие по своим делам. Шпили небоскребов, уходящие в кроваво-красное небо. Поток аэромобилей, снующих между домами. Ничего такого, что могло бы насторожить Молину. И это пугало.

По крайней мере, этот «К» не знает, как сейчас выглядит Рауль. Точнее, Молина на это надеялся. То есть можно войти в этот бар и определить «К» раньше, чем тот определит его.

Толку от этого, правда, было мало. Этим человеком мог быть кто угодно. Какая разница, как он выглядит. Но так Рауль смог бы определить того, с кем ему предстоит вести дело. А если почувствует что-то неладное — скрыться. Опасность Молина мог почувствовать за километр, а взглянув на человека, ясно понять, несет ли тот какую-либо угрозу.

Внутри бара было довольно людно, как для такого маленького заведения. Почти все столики, представляющие здесь перевернутые пирамиды, оказались занятыми. По залу курсировали два официанта-БАРа, разнося посетителям еду и напитки.

Контингент здесь был разношерстный. Мужчины и женщины, люди делового вида и в повседневной одежде, посетители без видимых усовершенствований и модифицированные. Даже человек с ящериной чешуей, пол которого Рауль так и не смог определить.

Молина двинулся к стойке, заказал себе бокал пива, принялся пить, поглядывая в зал в поисках одиночек.

Пиво здесь было не очень. Как показалось Раулю, горьковатое и с непонятным привкусом. Но ничего лучше в их ассортименте не было, и Рауль смирился. Есть в подобном заведении он не мог. Это противоречило его внутренним убеждениям насчет искусственной еды, которую здесь подавали. А вот от бокала пива не отказался.

Может, тот мужчина в костюме? Нет, похоже, он даже не здесь, а смотрит какой-то фильм в своем интерфейсе. Или вон тот? Ошибка, он не один. А как насчет того верзилы дальше за стойкой? Вряд ли. Верзила, похоже, в стельку пьян.

— Мистер Молина?

Голос, прозвучавший совсем рядом, чуть не заставил Рауля упасть с кресла. Он моментально побледнел, на его лице выступили крупные бусины пота.

— Мистер Молина?

Рауль повернулся.

Перед ним стояла высокая коротко стриженая брюнетка на вид лет тридцати — тридцати пяти. Подобного Рауль не ожидал.

Откуда она знает, кто он, если эта внешность существует всего несколько часов? За его жильем ведется наблюдение? Но кто и как прознал про него?

— Здравствуйте, — кивнул Молина. В его голосе пробежали нотки страха. Он оглянулся по сторонам, словно кого-то искал.

«Зачем было браться за это?» — думал он. Деньги деньгами, но кто-то знает о нем все. Про его работу в ресторане, про конспиративную квартиру. Узнает про каждую новую внешность раньше, чем Молина успевает к ней привыкнуть. А когда придет время, конечно же, его убьют.

— Давайте уйдем отсюда, — предложила незнакомка. — Здесь особо не поговоришь.

Рауль молча встал, проследовал за женщиной к выходу. Хотя он и боялся, но что было терять? Не сидеть же в этой забегаловке вечно. Если его захотят уничтожить, сделают это где угодно.

— Меня зовут Ева Каррини, — представилась женщина. Я вам помогу пробраться в бункер Борисова, где вы и должны будете сделать свое дело.

— Кто вы, черт подери? Откуда вы все знаете обо мне? — вскрикнул Рауль.

— Я не знаю, кто вас нанял. Не знаю, кому и зачем понадобился Геннадий Владимирович. Меня наняли точно так же, как и вас. Я работаю шефом охраны у Борисова. Поэтому смогу провести вас в бункер, — холодно проговорила Каррини.

— Как вы узнали меня в баре?

— Я считыватель второй категории, — объяснила Ева. — Сейчас мы пойдем в отель, там выждем до завтра и направимся в бункер Борисова. Я вас представлю ему как повара. Человек, готовящий для него, ушел в отпуск. Займете его место, так будет проще добраться до Борисова.

— Откуда вы знаете, что я умею готовить, черт подери? — вспенился Рауль.

— Мне сказали наши наниматели, — отвечала она холодно, тоном, каким обычно говорят роботы.

— Я вам не верю, — буркнул Рауль. — Мне не важно, зачем и кому потребовалась смерть Борисова. Я всего лишь хочу остаться в живых! Но тот, кто меня нанял, явно не собирается отпускать меня.

— Мистер Молина, — Каррини остановилась, всмотрелась в глаза Рауля. — Меня наняли точно так же, как и вас. Передали информацию, где вас можно найти. Сказали помочь пробраться в бункер, что я и делаю!

Говорила она тихо, но по виду складывалось впечатление, будто Ева кричит.

Молина осмотрел Еву. На его взгляд, она была вполне симпатичной. Как раз тот тип, который нравился Раулю. Неужели и это неслучайно? Что, если кто-то прознал даже о его вкусах в женщинах? Если её подослали специально?

Ева послала сигнал с интерфейса, вызывая такси.

Рауль молчал. В голове его крутились параноидальные мысли, он иногда посматривал на Еву недобрым взглядом, но молчал.

Треугольная машина службы такси опустилась прямо перед ними. Время шло, а их все не прекратили красить в желтый цвет и рисовать шашечки на боку.

Дверца поднялась, они уселись на мягкие сиденья. Рауль наблюдал, как улица отдаляется, тонет внизу, превращается в одну из нитей, обвитых между небоскребами. Он терзал себя за то, что согласился на это задание. Что не сбежал сразу. Не залег на дно. Чем дальше все заходило, тем меньше он видел для себя шансов на спасение. Кто же будет оставлять в живых человека, убившего самого Борисова? А если он откажется, его ликвидируют и наймут другого.

Нужно было придумать, как сбежать. Только возможностей для побега он не видел. Казалось, его наниматели знали о каждом следующем шаге Молины еще до того, как он этот шаг делал.

Пустыня казалась бесконечной. Куда ни взгляни — вокруг краснели дюны, возвышаясь до самого горизонта. Куда ни взгляни — то же красное небо без единой тучки, украшенное только черными пятнами кайрусов. И больше ничего. Ни машин, ни людей, ни даже растений.

Сплошная пустошь, выжженная красным солнцем. Или не солнцем? У Алессандро Кассано была теория о происхождении этой пустыни. И он уже почти нашел ей доказательства, но умер.

Умер от руки парня, проходящего сейчас дюну за дюной, оставляя по себе следы на красном песке, сразу же стираемые безжалостным ветром пустыни.

Лицо его не выражало никаких эмоций. Во взгляде не чувствовалось утомление. Он шел километр за километром, словно был не человеком, а роботом. Взгляд, устремленный вперед, и шаги не знающих усталости ног.

Рядом с ним опустился кайрус, нашел в песке червяка и устремился обратно в небеса. Но Вильгельм этого даже не заметил. Он шел вперед, не обращая внимания ни на что. Солнце не вредило ему, пот не стекал по лицу, даже воды у него при себе не было. Он не взял с собой запаса живительной жидкости. Вода ему не была нужна. Он видел только цель и себя на пути к ней.

Вильгельм остановился, словно что-то почуяв. Повернулся. Сделал несколько шагов и замер. Он стоял неподвижно, будто обратился в статую. Не обращая внимания ни на ветер, ни на жару, ни на кайруса, промчавшегося в нескольких сантиметрах над его головой.

Пять минут. Десять. Может, пятнадцать.

В пустыне минута могла показаться вечностью для кого угодно. Но Вильгельм словно находился вне времени. Он стоял закрыв глаза, словно разглядывая что-то сквозь веки. Будто стоило ему закрыть их, и он оказывался не здесь. В другом мире, где не было ни пустыни, ни ветра, ни дюн, ни кайрусов.

Воздух перед ним начал сгущаться, плыть, видоизменяться, словно что-то вырастало прямо из ничего.

Появилась блестящая точка. Она расширялась, становилась больше, превращаясь в нечто наподобие миниатюрного торнадо.

Вильгельм открыл глаза. Усмехнулся.

Шагнул в создавшийся перед ним вихрь и исчез. Словно его никогда здесь не было.

И все стало как раньше. Сразу же, как только парень покинул этот мир. А ветер сразу же замел последние следы на песке.