Верни меня

Tres

Карябаю ногтями тёмную каменную кладку. Дышать нечем, задыхаюсь от нехватки кислорода. Везде вода, она стекает по камням, а внутри меня паника и страх, что умру тут. Знаю… откуда-то знаю, что умру. Ударяю кулаками по стене. Снова и снова. В кровь стираю пальцы, пытаясь забраться наверх. Падаю в воду. Плачу от ужаса и скулю в этом тёмном месте. Поднимаюсь на колени. Так холодно. Вожу руками вокруг себя. Везде ледяной и мокрый камень, по которому ручьем течёт вода. Меня замуровали. Не умею плавать.

– Помогите! – кричу, ударяя ладонями по стенам.

Никого нет, только мой громкий плач отдаётся эхом и откликается в сердце. Схожу с ума в этой темноте.

– Аурелия, – тихий голос накатывает откуда-то сверху. Поднимаю голову, сжимая трясущимися руками волосы.

– Аурелия, иди ко мне.

– Нет! Нет! Хватит! – кричу так громко, жмурясь и сотрясаясь от рыданий.

Болезненный удар по голове. Распахиваю глаза и вижу над собой знакомые лица моих перепуганных одноклассниц. Дышу часто и поверхностно, пытаясь понять, где я сейчас. До сих пор чувствую страх. Сон.

– Дорогая, ты как? – Рима бегает глазами по моему лицу, помогая подняться с пола, и усаживает меня за парту.

– Нормально… нормально, – шепчу, понимая, что заснула прямо на биологии.

– Все вернулись на свои места, а вы, мисс Браилиану, немедленно к директору! Живо! – зло указывает на меня пальцем мисс Морно, и я быстро киваю, запихивая тетради в рюкзак, и вылетаю из классной комнаты.

Несусь в туалет, чтобы плеснуть водой в своё бледное лицо. Господи, как такое могло произойти со мной? Я ведь выпила две чашки крепкого кофе с утра. Бессонная ночь и книги по латыни. И вот во что это вылилось. Заснула прямо на уроке, да ещё и перепугала всех. Теперь точно это дойдёт до ушей матери, когда она вернётся. Моё положение с каждым днём становится все хуже и хуже, как и болезнь. Так страшно от этого, что в глазах скапливаются слезы. Стираю их, но мне невероятно боязно. Почему я схожу с ума? Что со мной не так? Опускаюсь на пол, тихо плача из-за своей особенности, которая не нужна мне. Поделиться с кем-то не могу, не поймут. Боюсь, ведь это будет означать, что мне требуется лечение. Но я же не больна, всего лишь странные живые сны, которые пугают меня до смерти, ещё и голос… больна, очень больна.

Удаётся успокоиться и с тяжёлым осадком в душе бреду к кабинету директора, чтобы выслушать нотации по поводу моего поведения и получить наказание ещё на два дня. Но мне как-то всё равно, очень подавлена внутри и хочется просто забыть об этом, забыть и жить, как прежде. Меня отстраняют на сегодня от уроков, заменяя их уборкой складского помещения, где я вдыхаю пыль и протираю полки, перебирая статуэтки, книги и прочий инвентарь школы.

Сильно разочарована в себе, что сны вышли мне боком. Может быть, в интернете что-то будет? Хотя лекарств мне ни одна аптека не продаст, потому что нет у нас их. Просто нет. Чтобы получить лекарства даже от головной боли надо идти в госпиталь, а там заведует всем бабушка. Она уж точно не будет в восторге от моего появления там, да ещё и с диагнозом. Поэтому придётся только приспособиться к этому и жить… пытаться жить дальше до приезда мамы. Расскажу ей, должна же она понять меня. Не сумасшедшая я. Не сумасшедшая!

Зло бросаю тряпку в грязную воду, расплёскивая её вокруг ведра. Устала. Безумно устала и хочу спать. В школе уже тихо, а за окном сгустились сумерки, когда я выхожу из помещения, чтобы одеться и уйти отсюда. Слава Богу, завтра суббота, а в воскресенье схожу на службу, а потом исповедуюсь. Надеюсь, поможет.

– Лия, – меня окликает Рима, когда выхожу из школы. Удивлённо и радостно поворочаюсь к ней.

– Что ты тут желаешь? – спрашивая, подхожу к ней.

– Тебя жду. Миссис Сучка наказала тебя, да и вся школа уже в курсе, что ты спала на уроке, – кривлюсь от её слов.

– Ужасно, мама убьёт меня за такое, – горько вздыхаю и поднимаю на подругу голову.

– Расскажешь? Ты так кричала, напугала меня. Что происходит? – она берет меня под руку, и мы идём к воротам.

– Кошмар приснился. Не спалось этой ночью, вот и просидела в интернете, проходя всевозможные тесты, – лгу, не могу даже ей сказать, что меня терзает.

– Бывает, но знаешь, это было круто. Хоть какое-то разнообразие в нашей жизни. Ещё меня просили тебе передать это, – на ходу Рима расстёгивает рюкзак и протягивает мне бумагу.

Пробегаюсь глазами по соглашению на поход и цокаю, убирая его к себе в рюкзак.

– Я попросила папу подождать меня, а заодно подвести и тебя, – подруга указывает на тойоту, припаркованную рядом с воротами.

– Спасибо, – киваю я, и мы садимся в машину.

– Привет, Лия. Как дела? – спрашивает мистер Фриш, поворачиваясь к нам на заднее сиденье.

– Добрый вечер, все хорошо, спасибо, – вежливо отвечаю и отворачиваюсь к окну, чтобы избежать дальнейшего общения.

Мы едем в тишине, и только я остаюсь при своих мыслях о том, как бы мне пережить эту ночь без сновидений. Уже неважно день это или ночь. Теперь любого сновидения я опасаюсь. Он может прийти даже сейчас.

– Папочка, – ласково зовёт Рима своего родителя, и я прислушиваюсь к разговору.

– Да, дорогая?

– А можно я переночую у Лии? Её мама уехала, а она одна. Ей будет веселее. Пожалуйста, – тянет подруга. Поворачиваюсь в её сторону, удивлённо распахивая глаза и одновременно благодарственно. Как она поняла, что боюсь?

– Конечно, дорогая, только ложитесь спать вовремя. И никаких долгих посиделок у телевизора, – соглашается мистер Фриш.

Он паркуется во дворе нашего дома, и мы радостно выходим из машины. Рима на прощание чмокает отца, пока я открываю дверь и ожидаю её.

Включив свет в гостиной, мы раздеваемся и решаем поесть неполезную пищу. Подруга рассказывает, что сегодня было и, как проходили скучно занятия, пока я достаю тарелки и все для сэндвичей. Мама запрещает мне так питаться, говорит, что от этого мы портим свою кровь. Но сейчас её нет, как и бабушки, поэтому я довольно собираю вкуснейшую пищу для меня и порцию отдаю подруге. Подхватив бутылочки с водой, мы идём ко мне в спальню. Расположившись на моей кровати, с жадностью поглощаем сэндвичи до последнего кусочка.

– А теперь расскажи мне, Лия, – осторожно произносит Рима. Сжимаю губы от страха, что не поймёт, пока собираю тарелки и спускаю все на пол.

– Да особо нечего…

– Врёшь. Ты в последнее время сама не своя. То вздрагиваешь от упавшего учебника, то сегодня, вообще, кричала, как будто за тобой дьявол гонится. И ты плакала, чего я совсем в тебе не припомню, – перечисляет она.

Глубоко вздыхаю и подхожу к двери, плотно закрывая её. Зачем-то выглядываю в окно, зашторивая окна, и поворачиваюсь к удивлённой моему поведению подруге.

– Я заболела чем-то. У меня отклонение… умственное отклонение. Я слышу голос, мужской и страшный. Он зовёт меня, знает моё имя. Раньше я слышала его только в голове, а с моего дня рождения он обрёл оболочку. Нет, не как призрак, а как будто он рядом со мной и говорит. Когда оборачиваюсь – ничего. И сны… я боюсь спать. Они странные, все тёмные и опасные. Я в них точно знаю, что меня ждёт смерть. Эту ночь не спала, заснула на уроке… и… боже, так боюсь, – всхлипываю, садясь на постель. Снова переживая этот ужас, который творится со мной, не обращаю внимания на то, что подруга ничего мне не отвечает. Просто сидит и смотрит на меня во все глаза.

– Не знаю, что со мной происходит. Но с каждым днём это становится опаснее, чем раньше. Мама не поймёт… она… я рассказала ей, только упомянула тебя. Прости меня. Она сказала, что мы смотрим слишком много фильмов, посоветовала пойти на службу. Я так и сделаю, пастор должен избавить меня от этого. Но… – поворачиваюсь к Риме, стирая с лица слезы, – но чувствую, не поможет.

– О, Господи, я… я не знаю… но ты не больна. Лия, милая, не больна. Может быть, это гормоны? Просто ты у нас отличаешься от всех, и возможно, твоё взросление проходит иначе, чем у нас? – предполагает она, и я улыбаюсь, что не убежала, а тут. Рядом со мной.

Пожимаю плечами от такого варианта моей беды.

– А голос, у него есть обладатель? Его ты видишь? – спрашивает она.

– Нет. Никого не вижу, только голос.

– Мужской? – уточняет она.

– Да, наверное, мужской. Но и он странный, не такой, как у нас. И говорит он на латыни, всегда на латыни. Он ждёт меня, зовёт меня к себе. Хриплый, сухой, словно где-то далеко он и в то же время очень близко. Во мне он. Я, возможно, страдаю раздвоением личности или чем-то похуже этого. Я…

– Тише, успокойся, мы найдём что-нибудь в интернете, и я никому ничего не скажу, – подруга обнимает меня, предоставляя своё плечо, чтобы я выплакала все свои слезы и страхи сейчас. И я делаю это, потому что необходимо. Делиться своими опасениями всегда приносит облегчение. Уже просто всхлипываю, она гладит меня по волосам и спине.

– Интернет не поможет, я вбивала в поиск много вариантов, но или сайт заблокирован, или же какая-то чушь про демонов, вселяющихся в души. Не хочу больше думать об этом, – встаю с постели, шумно вздыхая, и провожу по волосам, приглаживая их. – Может быть, если забуду, то и само уйдёт. Ничего, возможно, и правда, перечитала или пересмотрела ужастиков.

По взгляду подруги вижу, что не верит, но улыбается, поддерживая мою игру сейчас.

– Давай, спать ляжем, хорошо? – предлагаю я. – Только ты спи со мной.

– Конечно, – кивает Рима, расправляя постель.

Выдаю ей свои штаны и футболку, а сама иду помыть посуду. Никто мне не поможет, это я тоже знаю. Я сама разберусь во всём. Если не буду бояться во сне и пойду за голосом, возможно… есть ли вероятность, что пойму? Как бы ни храбрилась даже в мыслях, но я всего лишь человек. Девочка из плоти и крови, которая боится.

Когда я возвращаюсь к себе, замечаю, что Рима уже спит на одной части постели. Улыбаюсь, подходя к ней, и накрываю одеялом. Становится ещё холоднее на улице, значит, пора включить обогрев во всём доме.

Надев пуховик, выхожу из дома, чтобы обогнуть его и зайти в гараж, где располагается щиток с электричеством и кнопки управления отоплением. Подняв два рычага вверх, закрываю щиток. Ледяной ветер врывается и свистит вокруг меня. Передёргивает от этого, выхожу из гаража и быстрым шагом иду к двери.

– Аурелия… – от этого голоса я замираю, сглатывая от страха. Позади. Он позади меня. Пришёл сюда в ночи ко мне. Должна повернуться. Давай же!

Резко поворачиваюсь и тут же натыкаюсь на кого-то. Визжу, ударяя по напавшему. Но он хватает меня за плечи и сильно встряхивает, что капюшон падает. Губы трясутся от холода, страха и удивления.

– Что вы тут делаете? – шепчу я, смотря на нежданного гостя.