Иномирянка [СИ]

Глава 1

Второй месяц в этом мире прошел значительно быстрее, по моим ощущениям и привычнее что ли. Каждый день был расписан по минутам: подъем в шесть, завтрак, физические занятия, посещение лекций и опять физические нагрузки. Несколько раз в неделю у нас были «загрузки», сейчас мы их переносили значительно легче, и даже от занятий нас не освобождали.

За это время мы изучили различные яды, все виды оружия, имеющиеся в этом мире, несколько боевых искусств и многое другое, что относилось к первому году обучения на базе. Практика по оружию у нас будет продолжаться весь год, чтобы довести до автоматизма все навыки владения.

Каждый вечер после отбоя мы продолжали тренироваться с Эриком. На самом деле, в этом уже не было такой необходимости, так как организм привык к действию лекарства и физическим нагрузкам. Больше не было потребности в выбросе энергии. Однако, эти тренировки доставляли удовольствие нам обоим. Каждый раз, после напряженных занятий, мы устраивались на матах и подолгу разговаривали. Мне было интересно, как можно больше узнать о Лирее, и не из официальных источников, а от реального человека, которому пришлось через многое пройти. А Эрик расспрашивал о Земле, о нашем быте, традициях и особенностях.

За это время мы очень сблизились, я многое узнала о нашем кураторе и его непростой жизни палмея. Эрик открылся мне с другой стороны: раньше я знала его как справедливого руководителя, который всегда придет на выручку и поможет в любой ситуации. Сейчас же я узнала его как очень близкого мне по духу человека, открытого и целеустремленного. В один из вечеров я наконец-то призналась себе, что Эрик мне очень дорог, и что он мне очень нравится. Наверное, этого и следовало ожидать: незнакомый мир, постоянный стресс и ОН!

К тому же я не могла не заметить, что нравлюсь ему. Да, днем Эрик относился ко мне только как куратор, и все равно те, необходимые прикосновения, во время занятий, рождали в моей душе радость и волнение. А вечером, после отбоя, когда мы оставались вдвоем, он становился моим другом, самым близким на Лирее, и уже не скрывал горящих глаз и нежных прикосновений. Хотя все было очень и очень прилично, что меня порядком расстраивало, самое большее, что он себе позволял — это взять меня за руку, когда мы отдыхали после тренировок, и большим пальцем поглаживать мою ладонь. В эти мгновения сердце мое выпрыгивало из груди и начинало лихорадочно биться, а я с надеждой и нетерпением ждала будет ли продолжение. Но, к моему глубокому сожалению, на этом все и заканчивалось, и ни разу за это время, Эрик не попытался меня даже поцеловать. Каждый раз, уходя в свою комнату, после таких посиделок, в душе у меня было ощущение недосказанности, и некой незавершенности происходящего, но на следующий день, я снова с нетерпением ждала нашей встречи в спортзале.

С ребятами отношения тоже были отличные, мы постоянно старались держаться вместе и друг другу помогать. Адам — балагур и весельчак был душой нашей компании, мы с ним очень сдружились, особенно после той совместной ночевки. Он как будто расслабился со мной, перестал строить из себя мачо и оказался очень милым парнем. А вот с Эльзой, хоть на первый взгляд, мы и были подругами, я все равно чувствовала некоторое напряжение, которое она усиленно пыталась скрыть. По характеру мы были абсолютно разными: она мне казалось слишком резкой и грубой в некоторых моментах. Да и то, как она сбрасывала энергию, иногда с несколькими мужчинами одновременно, мною глубоко внутри осуждалось, хотя я никогда ей и слова не сказала, но, видимо, она чувствовала. И в тоже время, я видела, как она смотрит на Адама, как пытается быть с ним особенно милой, а он не обращает на это внимания. Не знаю, ревновала ли она его ко мне… возможно. Она не могла не видеть, что у нас с ним ничего нет, и общаемся мы только по-дружески, но, наверное, где-то в глубине души, завидовала нашим близким отношениям. Все-таки Эльза несколько выбивалась из нашего тандема.

Все это время я гнала от себя мысли о Земле и родных, только душу терзать от невозможности что-то изменить в этой ситуации. Я старалась относиться ко всему, как к необычно долгому сну, наверное, это была защитная реакция психики, чтобы не сойти с ума. Я твердо верила, что закончив обучение и получив относительную свободу, я смогу найти информацию о точках пересечения. К тому же, Эрик высказал предположение, что время в наших мирах течет по-разному, это был недоказанный факт, но ученые высказывали такие мысли. И за все время наблюдения за иномирянами, были случаи, когда они бесследно исчезали. Я верила, что они смогли найти дорогу домой. А значит, и у меня есть шанс вернуться на Землю.

Так, в постоянном обучении и тренировках, прошли еще тридцать дней, и наступил долгожданный выходной.

Наша база находилась в нескольких километрах от небольшого городка, и курсантам разрешалось в свободное время, которое было только 1 день в месяц, туда выходить. Как сказали нам первокурсники, с которым мы закончили совместное обучение и очень тепло простились, в городе было много магазинов и бар, где любили отдыхать все обучающиеся и даже преподаватели.

После проведенного голосования, я, Адам и Эльза, единогласно решили сходить посмотреть город и конечно пройтись по магазинам. Стипендию нам регулярно переводили, и мы вполне могли устроить себе не только экскурсию по городу, но и шопинг.

Так, узнав у знакомых дорогу до города, мы с утра пораньше отправились в путь. Город находился в 2 км от базы, и назывался Смиллил, никакого транспорта туда не ходило, во всяком случае, для курсантов, поэтому пришлось топать пешком. Дорога с идеально ровным покрытием, петляла в лесу, и идти по ней было сплошным удовольствием. Солнышко припекало, легкий ветерок обдувал лицо, и настроение было просто отличным. Наконец, удалось выйти из этих серых стен, которые окружали нас повсюду. Я с таким наслаждениям вглядывалась в окружающую природу и подставляла лицо теплым солнечным лучам.

Весело болтая и подшучивая, друг над другом, мы достаточно быстро добрались до города. Дорога привела нас в пригород, который состоял из множества двухэтажных частных домиков, с небольшими лужайками перед ними. По проезжей части носились дети, кто на своих двоих, а кто и на велисе, аналоге нашего велосипеда, в целом, впечатление складывалось очень умиротворяющее.

От знакомых курсантов мы также узнали, где найти остановку общественного транспорта, городок был хоть и небольшим, но пешком много не находишься.

Подойдя к знаку остановки, стали ждать, а заодно и посматривать по сторонам. Прохожие на нас никак не реагировали, все давно привыкли, что рядом база и курсанты частенько здесь ходят.

Автомобили на Лирее были очень интересные: сам корпус похож на наши модели — седан, пятидверный, так же 4 двери для пассажиров и багажник. А вот колеса у них располагались как бы горизонтально, т. е. параллельно земле, и были это не колеса в полном смысле слова, а четыре небольших пропеллера в раме. Т. е. это транспортное средство передвигалось не по земле, а над землей не небольшом расстоянии, метра три, и люди спокойно ходили по «проезжим дорогам».

Поглазев немного на лирейский транспорт, наконец, дождались автобус, который приземлился на специальной посадочной площадке рядом с остановкой. Проезд на любом общественном транспорте был для курсантов Академии бесплатным, поэтому мы пока не заморачивались. Но поскольку планов на сегодня было много, и посещение магазинов в том числе, то приняли решение сначала съездить в центр, обналичить деньги, а потом пойти гулять и осматривать город.

До центра Смиллила мы добирались недолго и спустя пятнадцать минут и три остановки, вышли в нужном месте.

Центральная площадь города была не очень большой, и окружена невысокими трех- и четырехэтажными домами. Здание, где располагалось Правительство, Банк, и несколько достаточно современных бизнес-центров. Все здания здесь были построены в индустриальном стиле: одно стекло и металлические перекрытия. Выглядели они очень современными на наш земной взгляд, только что невысокими.

Сначала направились в банк, и, подойдя к пункту обналичивания денег, подставили руку с передатчиком под считывающее устройство, оно идентифицировало каждого из нас и выдало заказанную сумму денег.

Кстати, новость о том, что нам платят стипендию, очень порадовала, несмотря на то, что на базе нас всем обеспечивают, хотелось бы прикупить все-таки некоторых необходимых вещей не казенного вида.

Как только получили деньги, отправились гулять по торговым центрам. Я прикупила себе милый желтенький халатик и пижамку: маечку и шортики. Все равно никто не видит, а ходить в своей комнате, в серых штанах и футболке уже надоело. Я только в городе осознала, насколько на меня давит обезличенный серый цвет: серые здания, серые стены, серая одежда, серое белье. И только форма черная.

Потом мы купили себе по обычным джинсам, а мы с Элей по яркой футболке и босоножкам, Адам темно-синюю футболку, которая необыкновенно ему шла и кроссовки. Решили тут же и переодеться, курсантом разрешалось выходить в город по выходным в обычной одежде.

Позже гуляя по городу, наткнулись на милое кафе, где выпили по чашечки горячего напитка — уварэ, и съели по паре пирожков.

Так, счастливые, и полностью довольные жизнью отправились осматривать город.

Ребята с первого курса рассказали о местных достопримечательностях, которых в городе особо и не было, но наш земной взгляд все равно было очень интересно. Посмотрели на скульптуру градоначальника, высотой метров десять, потом прогулялись в парке, и решили зайти на местный рынок и попробовать местные фрукты, ну и мало ли еще какие интересности увидим.

Рынок находился недалеко от парка, хотя в этом городке все было рядом, и, выйдя за ворота, направились к первым палаткам, начинающимся по обеим сторонам широкой дороги. Столики торговцев, заваленные всякой всячиной, находились под яркими тентами, защищающими продавцов от солнца. Сначала шли палатки с фруктами и овощами, мы, переходя от одной к другой, скупали все, на что упадет взгляд, ну кроме того, что требовало долгой термической обработки, так как в условиях базы это сделать не реально. Было интересно попробовать местные вкусняшки. К тому же, еще в первый раз, нам загрузили все информацию по съедобным овощам-фруктам. Поэтому отравиться мы не боялись.

После продуктовых палаток, пошли вещевые, тут мы с Элькой тоже с интересом начали все рассматривать. Но услышав тяжелые вздохи за спиной, обернулась. Это Адам тащил все пакеты, которых было уже ну ооочень не мало, и страдальчески на нас смотрел. Но как настоящий мужчина терпел и держался, пока женщины ходят за покупками. Мне стало его жалко, да и времени мы потратили на все больше шести часов, пора бы уже возвращаться, к тому же бедному Адаму еще и до базы эти пакеты тащить. Ну что ж, такова нелегкая мужская доля.

Подергала Элю за рукав:

— Эль, давай заканчивать. Поздно уже, да и Адам устал.

Эля обернулась и сурово посмотрела на Адама:

— Ты устал? — и так она это сказала, что если он хотел спокойно жить дальше, ответ мог быть только один.

— Нет-нет, девочки, смотрите.

А я его прям зауважала: мало того, что настоящий, так еще и умный мужчина, принял единственно правильное решение в этой ситуации.

Эля пожала плечами, отвернулась и продолжила. Ну а я тоже подключилась, все-таки это очень увлекательно ходить в другом мире по магазинам, ну и по рынку тоже.

Так незаметно мы продвинулись достаточно далеко, платки редели, да и народу становилось меньше. Все-таки время приближалось к вечеру. Мы уже с Элей обсудили, что пора бы и правда заканчивать, как вдалеке заметили толпу людей.

— Ой, я точно знаю, там должно быть что-то интересное, — произнесла Эля, и рванула в том направлении.

Мы же скептически переглянулись с Адамом, он еще и страдальчески закатил глаза, поспешили за ней, не хватало еще потеряться.

Люди толпились вокруг большой сцены, прямоугольной формы, причем пустой. Издали оглядев все, и не найдя ничего заслуживающего нашего внимания, я окликнула Эльзу:

— Эль, пойдем отсюда. Поздно уже, пока на базу доберемся, вообще ночь наступит, видишь же, здесь ничего нет.

— Ребят, ну может здесь представление какое-нибудь будет? Ведь не зря же сцену ставили? Да и народу видите сколько, явно не просто так.

Эля решительно подошла к стоящему рядом мужчине, и обратилась к нему:

— А вы не подскажете когда начало?

— Да сейчас и начнется, минут через десять может. Вы бы прошли поближе к сцене, отсюда все равно ничего не увидите.

Эля с победной улыбкой повернулась к нам, мол, ну я же говорила и, взяв меня за руку, потащила к сцене, обходя многочисленных людей. Я только обернулась, убедиться, не отстал ли Адам. Хотя, его среди толпы было легко заметить, он был выше всех примерно на голову. Обернувшись в очередной раз, заметила, как Адам спал с лица. Только секунду назад оно было заинтересованное и живое, и раз, будто окаменело, лишившись разом всех эмоций.

Меня напугало такое преображение, и я обернулась посмотреть, что же там впереди он такого увидел. В этот момент мы подошли почти вплотную к сцене, и Эля остановилась, будто налетела на стену, пришлось обойти ее и тоже взглянуть вперед.

А посмотреть было на что. Справа от сцены стояли клетки, много клеток, в которых были люди. Мужчины, женщины, дети. Я в ужасе уставилась на это, не веря своим глазам. Это был рынок палмеев.

На сцену взошел мужчина средних лет, склонный к полноте, в дорогой одежде и торговля началась.

— Достопочтимый лирд Серентом продает семью палмеев: самца, самку и их детеныша. — Открыли одну из клеток, и на сцену вывели изможденного мужчину в широких серых штанах и длинной рубахе босиком, женщину в широком простом платье, и судорожно вцепившегося в ее руку малыша лет трех.

Тем временем распорядитель продолжал:

— Самец отлично разбирается в технике, может починить любой автомобиль, его самка раньше работала на кухне, умеет готовить блюда разных стран. Начальная цена — 1000 ридов.

Из толпы хорошо одетых горожан стали поднимать руки и выкрикивать цены. Торговля шла бойко, такие специалисты были нужны многим.

Я стояла как в ступоре, мозг отказывался воспринимать информацию. Только смотрела в глаза испуганного малыша, сжимающего руку матери, и повторяла про себя: «Боже мой, Боже мой, неужели это правда? И их вот так вот, как скот продают от лирда лирду».

Адам подошел поближе, и тронул за плечо:

— Я думаю нам нечего здесь делать, пойдемте.

Я согласно кивнула, и с тяжелым сердцем отвернулась от сцены, потянув за собой Эльзу.

Пока мы пробирались сквозь толпу, подальше от сцены, семью палмеев купили, и на сцену вывели одного мужчину, распределитель как раз его объявил:

— Достопочтимый лирд Панчор продает своего палмея. Самец в возрасте шестидесяти семи лет. Хорошо обучен и подготовлен на должность охранника. Владеет навыками рукопашного боя, многими видами оружия. Начальная цена семьсот ридов.

Тут из толпы кто-то крикнул:

— Я хочу проверить, насколько он хорошо обучен.

Распорядитель разрешил:

— Хорошо, проверяйте.

Мы непроизвольно остановились и обернулись.

По указанию мужчины из толпы, на сцену поднялись двое его охранников, в одинаковых темных одеждах, хоть и не в униформе.

Они, не сговариваясь, бросились на палмея, и начали его избивать, применяя различные приемы, все из них мой мозг распознавал, и я знала, как надо на них ответить, а вот мужчина — нет. Толпа веселилась и улюлюкала, подбадривая охранников. Палмей поначалу еще пробовал оказать сопротивление, но все его ответные удары были настолько слабы и неточны, что очень быстро его уронили, и начали добивать ногами.

Из толпы снова раздался голос:

— Эй, Панчор ты чего это решил нам бракованный товар подсунуть, а?

И толпа недовольно заворчала.

Распорядитель дал сигнал, и местная охрана оттеснила этих двоих, а избитого мужчину подняли за руки и отволокли назад в клетку. Его сегодня явно не купят.

Адам снова потянул меня за руку, а я Элю, и так гуськом, чтобы не потеряться в толпе, стали пробираться подальше от этого места.

Только выйдя на опустевшую сейчас дорогу, по сторонам которой шли палатки с вещами, я выдохнула. Все настроение от похода в город улетучилось, на сердце было тяжело. И мы, молча, возвращались на базу, никому не хотелось обсуждать то, что мы увидели сегодня, каждый переживал это внутри.

Глава 2

Сегодня был первый день, когда мы начали заниматься со вторым курсом, что обеспечило нам внимание со стороны всех одногруппников. Все они были взрослыми людьми, после Академии, движущимся по карьерной лестнице. В группе было тридцать курсантов, и только семь из них девушки.

Пообщаться в перерывах между занятиями времени особо не было, но нам все равно устроили «мини-допрос» с пристрастием. Особенно их интересовала Земля и наши супер-способности. Стол, за которым мы сидели, окружили все, кто был в кабинете, и засыпали вопросами:

— А, правда, что вы сверхсильны? — один из парней, не знаю его имени.

— Не совсем. Мы еще только начали заниматься и тренироваться, — это Адам держал за всех ответ.

— А, правда, что вы умеете летать? — другой курсант.

Тут мы захохотали, не ожидали, что про нас ходят такие сплетни. Неудивительно тогда такое пристальное внимание на базе. Они, наверное, все ждут, когда же мы взлетим.

Задавший вопрос смутился от нашей реакции, а когда засмеялись и остальные, вообще отошел подальше.

— А правда, что вам сейчас очень нужен секс для сброса лишней энергии? — это уже вступила девушка, плотоядно смотря на Адама.

Мы с Элей переглянулись, и предоставили право отвечать Адаму.

— Это не совсем верно….

Но тут в кабинет вошел преподаватель, и курсантам пришлось разойтись по своим местам. Но по переглядываниям, было понятно, что так легко мы не отделаемся.

После занятия, нас продолжили «пытать» за обедом. Сколько же домыслов и слухов ходило вокруг наших персон. Было интересно узнать, что говорят о нас на базе, а говорили ой, как много.

Еле отбившись от любопытных одногруппников, пошли на наши индивидуальные тренировки обращению с оружием.

Сейчас в неподвижную мишень мы попадали уже с легкостью, и начали работать с движущимися. Это было сложно, особенно с непривычки.

Потом было еще одно занятие, и снова тренировка. Теперь уже мы все вместе стали отрабатывать навыки боевых искусств, ведь загружено это было уже давно, из-за меня конечно, но ребята не знали.

Эрик начал учить нас другому виду боевого искусства, чтобы я не сильно выбивалась из нашей компании по умениям и навыкам. Хотя, то, что я уже два месяца тренируюсь, все равно чувствовалось, приемы я схватывала быстрее, потому что многие были похожи на те, чему уже научилась. Поэтому на отработку куратор поставил Элю с Адамом, а меня с ним в пару. Работать с ним вместе было привычно и легко, и я уже знала особенности ведения боя Эриком, к примеру, что он предпочитает больше дальний бой ногами, и старается не подпустить противника близко. И если заранее блокировать удары или уходить от них, и подобраться поближе, то можно застать его врасплох. Хотя это конечно я утрирую, тут он мне поддавался, если мне удавалось обойти его атаки.

Мы кружили по залу, поочередно нападая и блокируя удары, наслаждаясь самим процессом парной работы, когда резким выпадом и сложным приемом ему удалось меня победить. Неожиданно раздались аплодисменты. Оказывается, Адам с Эльзой закончили заниматься и следили за нашим боем, так как он намного превосходил то, что мы изучали сегодня.

Я немного засмущалась, сама не знаю от чего. Адам знал давно, что я занимаюсь с Эриком, Эльза тоже, но как-то неуютно было показывать, что я умею намного больше их. Во всяком случае, в боевых искусствах.

Похвалив нас, и разрешив разойтись, Эрик хитро посмотрел на меня и улыбнулся. Нам предстояла еще одна вечерняя тренировка после отбоя.

Вечером, спустившись как обычно в малый зал, застала там куратора.

— Знаешь, Карин, я не вижу больше смысла заниматься с тобой боевыми искусствами, раз у вас появилось такое занятие.

Я расстроено замерла, мне совсем не хотелось прерывать наши тренировки, хотя справедливость его слов я понимала.

— Мы можем просто вечерами общаться, как и раньше, — улыбнувшись, предложил Эрик. — К тому же тебе больше не нужен сброс энергии, верно?

— Да, уже все в полном порядке, — я радостно закивала.

И мы отправились на наше излюбленное место — на маты. Забравшись, сели вплотную друг к другу, соприкасаясь плечами и руками.

— Эрик, мне столько тебе рассказать надо…

— Что случилось? Мы ведь только один день не виделись, — тепло, улыбнувшись, повернулся он ко мне.

А у меня от его улыбки как обычно забилось сердце быстрей.

— Мы вчера в город ходили, — погрустнела я, вспомнив недавние события. — На рынок…

Я почувствовала, как напрягся Эрик.

— Представляешь, мы случайно попали на торги палмеев.

Эрик продолжал молчать, ожидая продолжения.

— У вас, что всегда так? Там семью с маленьким ребенком продавали. Это же просто ужасно и бесчеловечно.

— А у нас и нет понятия «Человек». Есть «лирд», синоним человека и «палмей» — слуга.

Посмотрел перед собой и продолжил:

— Да, у нас есть торги палмеев. Некоторые лирды, которые хотят избавиться от неугодных или лишних слуг выставляют их на продажу, а другие, которым не хватает в хозяйстве кого-либо, покупают. Каждый палмей с детства знает, что нужно как можно большему учиться, чтобы быть ценным слугой. Я например, когда был мальчишкой не только в школу ходил и физически тренировался, но и учился у отца все ремонтировать, потом еще у нашего механика, разбираться в автомобилях, у садовника — ухаживать за растениями. Чем больше палмей знает и умеет, тем более ценен он будет для хозяина и тем больше шансов достаточно хорошо существовать.

Немного помолчав, Эрик продолжил:

— Некоторым палмеям, которые приписаны к разным казенным учреждениям, вообще везет. Вот, например, на нашей базе, убирают, стирают, готовят только палмеи. Но у них нет личного лирда, они принадлежат ведомству, и жизнь у них достаточно спокойная и сытая.

Видно было, что тема палмеев для Эрика очень болезненна, и я перевела разговор на другую, рассказав как мы ходили по магазинам, что видели, удивившись их автомобилям. Ну и тогда уж пришлось рассказать, как транспорт выглядит на Земле.

Так проболтав все два часа, разошлись по комнатам. Сегодня даже удастся поспать подольше, ведь обычно это время у нас только тренировка шла, а потом еще ежевечернее наше общение.

Глава 3

Через несколько дней, ближе к вечеру, я шла по дорожке между корпусами к нашему зданию, которое находилось на самом краю базы. Чуть дальше была небольшая площадка с газоном, затем высокие кусты и парочка деревьев, и потом уже высоченный забор.

Перед этим, мы с ребятами занимались в одном из спортивных корпусов. После занятия, к Эле подошел один из ее кавалеров, и она простилась с нами до завтра. И уже на выходе Адам встретил одного из курсантов первого курса, у них завязался оживленный разговор, и я, постояв немного, простилась с ними и пошла к нам в корпус. Скоро должна была начаться моя «индивидуальная тренировка», которая с недавних пор тренировкой и не являлась, поэтому хотелось еще отдохнуть и привести себя в порядок.

На базу спустился вечер, мы немного подзадержались, и было достаточно пустынно, курсанты разошлись по корпусам, готовясь к отбою.

Неожиданно на дорогу передо мной легли четыре длинные тени, подняв глаза, увидела преграждающих мой путь четырех мужиков, в свете фонаря, выглядевших устрашающе.

Вздрогнула, но решительно направилось вперед, нельзя показывать страх. Хотя моя интуиция просто вопила: «Опасность!».

Подойдя к ним ближе, нахмурилась, уступать дорогу мне никто не собирался, и я на секунду задумалась: обходить их по газону, или в наглую на них переть.

— Ну что, красавица, хочешь, мы тебе поможем?

О боже! Опять. Закатила глаза и предельно вежливо постаралась ответить:

— Вы что-то напутали. Помощь давно уже не требуется.

Двое из них плавно перетекли мне за спину, а вот это уже плохо. Сердце учащенно забилось.

Мужик продолжил:

— Ну что же ты ломаешься. Подружка твоя вот совсем не напрягается, от помощников добровольных не отказывается. — И громко заржал.

А я пыталась оценить ситуацию. Их четверо — это плохо, причем двое за спиной — еще хуже. Я всего два с половиной месяца на базе, да чего-то умею, но далеко не все, и с четырьмя мужиками мне не справится. Корпуса все недалеко, может кто-то рядом пройдет, или окно открыто, тепло же. Тогда как вариант не драться, а заорать? А сердце уже стучало в висках.

— И все-таки я откажусь, — постаралась, чтобы голос не дрожал, и двинулась между ними, сейчас нельзя, чтобы они почувствовали страх, это их только раззадорит.

Когда проходила между ними, говоривший, схватил за локоть, а я применила прием, изученный с Эриком: резко крутанулась, одновременно вырывая локоть из захвата, и оказываясь за спиной мужика, ну и заодно сломала ему кисть, которой он меня схватил, ибо нечего руки распускать с не добрыми намерениями.

Мужик заорал, и остальные активизировались, снова начав обходить меня со спины. Вдруг в какой-то момент, как будто ураган подлетел к нам, и раскидал мужиков в разные стороны. Даже не запыхавшись передо мной стоял Эрик:

— Ты в порядке?

Я кивнула.

А самый языкастый, со сломанной рукой начал, поднимаясь с земли:

— Куратор, да мы же пошутить хотели, помощь девушке предложили, а она чего-то драться начала.

Эрик внимательно всех осмотрел и сказал:

— Завтра в девять жду вас в кабинете Коменданта.

Мужики посерели, это было заметно даже в свете фонаря, и быстро направились прочь. К Коменданту базы приглашали только в самых крайних случаях, и редко после этого курсанты продолжали обучение.

Только когда они отошли, я поняла, насколько испугалась на самом деле и обхватила себя руками, чтобы не трястись.

Эрик заметил это, подошел ближе и обнял меня, аккуратно поглаживая по голове, а я уткнулась носом ему в плечо и так стояла, потихоньку успокаиваясь.

Немного придя в себя, осознала, как мы стоим, но уходить из объятий мне категорически не хотелось. Уткнулась носом ему в ключицу, выше просто не доставала, и наслаждалась такими теплыми объятиями, о которых так давно мечтала. Я уже успокоилась, а мы так и стояли на дорожке, ведущий к нашему корпусу и обнимались.

Тут из-за соседнего здания раздались голоса, и мы отпрянули друг от друга. Это шел Адам со своим знакомым. Мы с Эриком переглянулись, и он тихо произнес:

— Жду как обычно после отбоя, — и пошел в корпус.

А я, чуть помедлив, тоже развернулась и пошла к себе. В этот вечер я вся летала, в предвкушении встречи. Сердце лихорадочно билось только от мысли, как он сегодня меня обнимал. Мне было все равно, что этому способствовали неприятные события, я о них даже не вспоминала, все мои мысли были об Эрике.

Тут раздался звонок передатчика.

— Карин, ты где? — обеспокоенный голос Эрика.

— У себя, в комнате. Что-то случилось?

— Это я хотел спросить. У тебя все нормально?

— Да-да, все хорошо.

— Тогда увидимся.

Отключив передатчик, задумалась, какой-то странный звонок был. Ну ладно, спрошу вечером.

Наконец, раздался сигнал отбоя, и я чуть ли не вприпрыжку побежала к малому залу, где мы обычно встречаемся.

Эрик как всегда меня уже ждал.

Подбежав вплотную, улыбнулась, заглядывая ему в глаза.

Эрик тоже тепло улыбнулся, и мы пошли к нашему любимому месту на матах.

— Я так и не поблагодарила тебя, за то, что так вовремя пришел на помощь, — произнесла я, усаживаясь рядом на матах, и подтягивая колени к животу.

— Это моя работа, следить, чтобы с вами все было хорошо, — подмигнул Эрик.

— А как ты узнал, что со мной не все хорошо?

Эрик взял меня за руку:

— Вот по этому колечку, помнишь, я же говорил, что при сильном волнении, я узнаю, что что-то случилось и приду на помощь.

— И все-таки я не поняла, как именно ты узнал?

— Ты разволновалась, и я сразу почувствовал изменение сердечного ритма, нашел тебя на карте и пришел.

Эрик вытянул вперед свою руку:

— Видишь, — он показал на безымянный палец, на котором было надето три подряд простеньких колечка, как и у нас. — Они чуть пульсируют в соответствии с вашими сердцебиениями, и я чувствую изменения.

— То есть у тебя на пальце постоянно сжимаются три кольца с разным ритмом, и ты должен заметить малейшее изменение?

— Да, — улыбнулся Эрик. — Нас этому учили. Кроме того, по сердцебиению я могу многое определить: радость, волнение, страх и другие сильные эмоции.

— А как же ты живешь с этим? На ночь снимаешь?

Эрик отрицательно мотнул головой.

— И тебе не мешает? Не отвлекает?

— Я привык. А на ночь я сосредотачиваюсь на одном сердечном ритме, а от остальных абстрагируюсь и спокойно засыпаю. Причем за это время я настолько сроднился с ними, что мне кажется, уже не слыша это сердце, не смогу заснуть.

И опять улыбнулся, глядя мне в глаза.

Я хотела спросить, под чье именно сердце он засыпает, но посмотрев ему в глаза, застеснялась. Но почему то я догадывалась, какой будет ответ.

Эрик продолжал:

— Мы называем это «слышать сердце», это немногие умеют, а мне вот довелось научиться.

— А почему ты мне звонил? Вечером, перед самым отбоем?

Эрик посмотрел на меня и очень озорно улыбнулся. А до меня стало доходить, что он «услышал мое сердце», я ведь очень волновалась, и с пониманием этого, у меня непроизвольно расширились глаза и румянец залил щеки.

А Эрик, наблюдая такую реакцию, засмеялся и перевел разговор на другую тему.

— Идем, покажу один прием, он тебе пригодится, если противник будет применять захват, и ты будешь окружена. А завтра с ребятами отработаем.

Он протянул руку, и я, взяв ее, спрыгнула с матов. Выйдя на середину тренировочной площадки, Эрик сначала медленно показал и объяснил, что нужно делать, а потом резко выполнил прием, так, что я даже не поняла, как очутилась на полу, сверху лежал Эрик, локтем прижимая мою шею.

Потом на мгновение замер, и убрал руку с шеи. Дышать сразу стало легче. Он смотрел в мои глаза, потом медленно опустил взгляд на губы. Я ждала, я надеялась, что он меня поцелует. Но, вздохнув, Эрик поднялся и протянул руку мне, помогая встать.

Так, я не поняла, это что сейчас было? Вернее, почему это сейчас ничего не было???

Не зная как себя вести с ним дальше, стояла и молчала. Эрик чуть отошел в сторону, облокотился на тренажер, и, повернувшись ко мне, произнес:

— У тебя все отлично получается. И я думаю, больше нет необходимости в наших ночных встречах. К тому же тренироваться мы перестали, а я, как ваш куратор, не имею права забирать твои часы, предназначенные для сна, на всякие пустые разговоры.

Я облизнула губы, и лихорадочно думала, что можно возразить. Хотя глупо что-то говорить, если он решил. К тому же, это все-таки мой непосредственный руководитель, уж заставить со мной общаться по ночам я его точно не смогу.

— Ну, в принципе, я высыпаюсь и на недосып не жалуюсь. Но если ты больше не хочешь ночных посиделок, то давай прекратим, — голос получился обычным, и лицом старалась не выдать, как я расстроена, но сердце продолжало учащенно биться. Вот блин, он все равно узнает, что я волнуюсь.

Эрик посмотрел внимательно на меня и кивнул:

— Да, я думаю, будет лучше прекратить.

Я закусила губу и, соглашаясь, кивнула:

— Ну что? Я могу идти?

— Да, можешь быть свободна, — и голос как будто чужой. Он даже на занятиях с нами с больше теплотой общается.

Я быстро вышла из зала, и бегом поднялась к себе.

Да, выспаться все равно не удастся, не смотря на отмену занятия, вернее именно по этому. Проревев полночи в подушку, наконец, уснула только под утро.

Глава 4

Следующий месяц обучения прошел достаточно спокойно и однообразно. Я больше не ждала каждый день вечера, чтобы побыть с Эриком. Только лишившись наших ежедневных встреч, поняла, насколько они были важны для меня.

На занятиях Эрик относился ко мне, как и к ребятам, также ровно и равнодушно. Больше не было случайных прикосновений, или незаметных для других взглядов. Мне кажется, он на меня вообще смотреть перестал, кроме случаев, когда лично обращался.

Первое время чувствовала себя потерянной и несчастной, но потом собралась и запретила себе о нем думать вообще. Да и не о чем, в принципе. У нас же кроме дружеских посиделок ничего и не было, а все остальное только мои домыслы.

Наш третий выходной день на Лирее, мы проверили в городе, только, по молчаливой договоренности к рынку даже близко не подходили, зато посетили местный бар, пытаясь отыскать отличия от земных аналогов. Не нашли. Кроме самих напитков, совершенно других и непохожих на наши, все остальное было полностью идентичным. Повеселившись и натанцевавшись вволю, очень поздно вернулись на базу.

На четвертом месяце обучения у нас появился новый предмет — яды. Всю информацию по нему нам загрузили почти сразу, и на практические занятия мы ходили со вторым курсом.

Вел этот предмет сет Кирон, сет — это воинское звание, примерно соответствующее нашему майору. Был наш преподаватель немолод, имел большую лысину и огромный живот. Несмотря на достаточно большое воинское звание и богатый опыт на службе, занятия проходили легко и с юмором. Свой предмет, сет Кирон, было видно, что любил, а уж в ядах разбирался просто отменно. На этих занятиях нас учили из абсолютно простых растений, иногда с добавлением специальных ингредиентов и под воздействием дополнительных факторов: температуры, ультрафиолета, времени, получать по-настоящему убойные вещества.

Яды мы изучали разные, но особое внимание уделялось, конечно, смертельным. И это было действительно увлекательно, как при смешивании двадцати одной, на первый взгляд, безобидной травки, при нагревании получить одно из самых опасных отравляющих веществ.

Все предметы, изучались курсантами на протяжении всех трех лет: на первом году только теоретические основы, которые были нам не нужны, во второй год практические занятия и на третий — отработка и закрепление материала.

Поэтому мы с радостью окунулись в практику ядоделания под началом такого увлеченного специалиста, как сет Кирон. Сначала мы вместе с другими курсантами учились «на глаз» определять нужное количество ингредиента и смешивать в правильных пропорциях. Это было действительно сложно и требовало усидчивости и постоянных тренировок. Другим курсантам приходилось намного сложнее, чем нам, ведь состав некоторых ядов достигал ста ингредиентов, и нужно было не перепутать вещества и их пропорции. Я же легко находила нужную информацию в мозгу, как в справочнике, поэтому что-то забыть или перепутать, не боялась. Да и время на то, чтобы все это выучить тратить не приходилось. Именно поэтому у нас и было на две физические тренировки больше, чем у других.

Также на этих занятиях мы изучали яды, характерные для разной местности и климата. Т. е. пошли нас на задание в пустыню, мы знали, какие растения нужно собрать и каких жучков поймать, чтобы создать отравляющее вещество буквально «на коленях» без специального оборудования. И не смотря, на большое количество компонентов некоторых ядов, все они были легкодоступны и применимы. Если вдруг мы бы оказались без оружия и без команды, в наших силах было отравить небольшое поселение, просто добавив яд в воду, могли, конечно, и большое, но тогда производить отраву нужно было, чуть ли не в промышленных масштабах. Ну а уж уничтожить одного или нескольких человек, так чтобы никто не понял, было делом тридцати минут, с учетом сбора и поимки нужных компонентов. Действие некоторых ядов по внешним симптомам было схоже с сердечным приступом, других — с эпилепсией. Одни яды начинали действовать почти мгновенно, вторые через несколько часов, а третьи и через пару дней. Причем все они были настолько спецефичны, что найти в организме их можно было только при специальном обследовании, которое без подозрения на отравление никогда и не проводилось. А, следовательно, практически все случаи применения ядов военными и агентами оставались для общественности неизвестными. И получалось, что если люди не знали о подобных отравляющих веществах, то и заподозрить в очередном происшествии подобное не могли.

В общем, предмет был познавательным и интересным. К тому же, на практику по местным ядам, мы отправлялись в лес, который был богат на безобидные, на первый взгляд, флору и фауну. Но мы то уже знали, что нужно сделать, чтобы получить из них несколько видов веществ, с разным принципом действия. Так, проходя два месяца на практические занятия по ядам, мы перешли на следующий этап, и должны были отправиться с третьим курсом на отработку по ядоведению.

После завтрака, за мной зашли Адам и Эльза, и мы поспешили к воротам базы, где был общий сбор. На площадке перед пропускным пунктом собралось уже порядка десяти третьекурсников. Все с интересом на нас поглядывали, но завязать знакомство не пытались. Мы как обычно, своей группкой встали чуть в стороне. Ажиотаж в связи с нашим пребыванием на базе несколько поутих. Мы по-прежнему вызывали интерес, но уже более умеренный. Люди ко всему привыкают, даже к присутствию иномирян.

Ровно в девять ноль-ноль подошел сет Кирон вместе с оставшимися третьекурсниками. Я осмотрела группу ребят, с которыми нам предстояло учиться следующие два месяца. Взрослые мужчины и женщины, если переводить на наш земной возраст, то всем около двадцати пяти. Высокие, статные, накаченные. Даже у девушек достаточно развитая мускулатура, парни все как на подбор, качки. В группе, не считая нас, было двадцать человек, и из них всего три девушки. Сосредоточенные, хмурые лица. Никому и в голову не пришло подначивать нас или провоцировать. Вот по третьему курсу уже было видно, что это действительно будущее элитное подразделение.

Поприветствовав подошедшего преподавателя и курсантов, мы нестройной толпой, вышли за ворота, и двинулись в сторону леса.

Сегодня целый день был посвящен ядоделанию, у нас была зачетная работа. Сет Кирон каждому из нас на передатчик разослал название яда, которое мы будем создавать. Два часа нам отводилось на поиск нужных ингредиентов, кто управится быстрее, тому в оценочном табло ставился плюсик, кто не успевал, того на пересдачу. Я немного волновалась, т. к. зачет сдавала впервые, хотя материал естественно знала безупречно. Шагая по пыльной дороге, вдоль забора базы, прикидывала с чего начать. Яд, который мне предстояло создать, назывался Р48, и в его состав, следуя из названия, входило 48 компонентов. Не самый сложный, но и не особенно легкий. Сложность заключалась в одном из ингредиентов.

Для выполнения моего задания требовалось вещество, выделяемое железами одного насекомого, цивика, чем-то отдаленно, напоминающего наших муравьев и летающего. Если собрать травки для меня не представлялось сложной задачей, то вот цивика надо было еще отловить. За обдумыванием как бы это получше, а главное, побыстрее сделать, мы и подошли к лесу. Особенность зачетного задания состояла еще и в том, что помогать друг другу, было категорически запрещено, поэтому все надежды только на себя. У других курсантов были такие же задумчивые лица, прикидывали с чего бы начать. Как только наша группа вместе с преподавателем зашла в лес, все рассредоточились, один из парней полез на дерево, наверняка ему нужны яйца птицы нури, которые гнездились на этом виде деревьев. Больше ему там ничего не могло понадобиться, и мозг автоматически отметил, что есть только два вида ядов, в состав которых входят эти ингредиенты, а значит, он будет создавать или Р54, или П105. Один из них был смертельным, другой обладал практически мгновенным парализующим эффектом. Кстати, мой яд считался одним из самых убойных, но его особенность еще и состояла в том, что попадал на человека он через кожу, а убивал медленно и мучительно. В общем, страшная вещь.

Я решила начать со сбора трав, это не должно было занять много времени, а потом планировала начать охоту за цивиком, поймать его еще надо было аккуратно, чтобы он не ужалил и меня. Это конечно не большое насекомое и умереть, я не умру, но несколько неприятных часов с сильными болями было бы мне обеспечено.

Я увидела одно из нужных растений и стала аккуратно собирать его листики, в специальную емкость, которую нам выдали для зачета. Полностью сосредоточившись на задании, даже не замечала остальных курсантов, которые лазили по кустам, раскапывали норки насекомых, и рвали килограммы различной травы. Очень огорчилась, когда прямо перед моим носом забрали цветок гипертуса, он встречается редко, и придется еще не знамо сколько лазить по лесу, в надежде его отыскать. Решив отдалиться от основной группы, дабы больше не создавать конкуренцию по поиску растений, пошла по направлению к водоему, вблизи него я надеялась отыскать еще одну редкую травку.

В итоге, я собрала все нужные для задания растения за сорок пять минут, теперь осталось самое сложное — цивик. На лету их заметить очень сложно, поэтому стала внимательно осматривать растения, вдруг да попадется где-нибудь сидящее насекомое. Излазив так еще минут сорок, и не найдя ни одного экземпляра, я ударилась в панику, время, отведенное нам на задание неумолимо заканчивалось, и обидно было пересдавать из-за одного вредного жучка. Тут, рядом с болотом я увидела ползающего на четвереньках Адама, подойдя к нему, спросила:

— Ну как успехи? Много осталось?

Адам вытащил голову из-под маленького кустика, корни которого до этого изучал и, улыбнувшись, ответил:

— Да нет, одно осталось. Корень михереи, вроде и легко найти, а что-то не попадается.

— Тебе повезло, я пока своего цивика искала, видела несколько. Пойдем покажу.

Адам поднялся и последовал за мной. Получалось, как бы я не совсем ему помогала, он его сам соберет, а я просто место покажу. Адам присвистнул:

— Ничего себе, цивика поймать. Их же еще найти надо. У тебя получилось?

Я горестно вздохнула:

— Нет, и время почти закончилось, придется на пересдачу идти, обидно.

Адам ободряюще приобнял за плечи:

— Ничего, сейчас вдвоем поищем, вдруг повезет.

Подойдя к месту, где росли эти корешки михереи, и, собрав их, мы уже вдвоем принялись за поиск. После зачета нас всех будут проверять на детекторе правды, самостоятельно ли мы выполняли задания, но если я сама поймаю цивика, то и получится, что врать не буду, мне же его правда никто не отдавал.

Тут Адам издал радостный возглас:

— Каринка, смотри, — на расстояние метра два от земли, на стволе дерева, сидели два цивика. Я бы их и не увидела, все-таки маленькие они, да и тельце темное, на коре дерева и не заметны даже, да еще и на такой высоте. Адам их заметил только благодаря своему росту.

Я задумчиво смотрела вверх, мне однозначно не допрыгнуть. На гладкий и толстый ствол так просто тоже не залезешь, да еще и с коробочкой, куда надлежало со всей осторожностью поместить насекомых. Адам сообразил быстрее, просто подхватил меня двумя руками за талию и поднял вверх. А я аккуратно, чтобы не спугнуть насекомых, открыла контейнер и поместила их туда. Ура! У меня целых два цивика! Это просто подвиг в местном масштабе! И время еще осталось минут десять, как раз, чтобы вернуться к сету Кирону и отчитаться. Я на радостях подскочила к Адаму и обняла:

— Спасибо, спасибо, спасибо! Ты меня спас просто!

Адам засмеялся, подхватил меня на руки и крутанул:

— Ну ты мне тоже помогла с этими корешками. Так что квиты. А теперь пошли скорее к Кирону. Да еще надо бы нам выйти из разных мест, чтобы не было вопросов, почему мы вдвоем на зачете ходили.

Так и сделав, мы немного разошлись, и двинулись к месту сбора. Почти все курсанты были уже на месте, не хватало только двоих. Сначала подошла я, и сет Кирон зафиксировал время сдачи, затем, через пару минут Адам и тоже отчитался. Мы все остались ждать истечения второго часа и оставшихся курсантов. У преподавателя звякнул передатчик, оповещая об окончании отведенного времени. Из леса выбежали двое опоздавших курсантов и направились к нам. Запыхавшись, видимо, далеко ушли за ингредиентами и не рассчитали время, они стали открывать контейнеры с компонентами для яда, но сет Кирон отрицательно махнул головой, и строго произнес:

— На пересдачу!

Эти двое парней, понурили голову и, не глядя на нас, развернулись и пошли по направлению к базе.

Мы же все, радостной и галдящей толпой делились впечатлениями и рассказами кто и как добывал что-нибудь не обычное, и двигались на базу. Один из курсантов поведал о том, как ловил жабу, полболота за ней плыл и нырял, и действительно он был весь мокрый, а с головы свисал кусок зеленой водоросли, так что мы, слушая его рассказ, хохотали от души и сочувствовали бедолаге. Другой, который как раз одним из первых полез за яйцами нури, попался на воровстве, и рассерженная птичка, хоть и небольшого размера, примерно с голубя, но в клюве у нее два ряда острых клыков, не только обклювала, но и обкусала его, причем рассказывая о полученных боевых ранениях, он непроизвольно потер мягкое место, что тоже вызвало взрыв хохота.

В отличном настроении мы пришли на базу, сдали в лабораторию все набранные ингредиенты и отправились в столовую обедать. Выбрав еду и нажав необходимую комбинацию кнопок, наша неразлучная троица, стала оглядываться и присматривать себе свободный столик. Тут к нам подошел один из третьекурсников, с которым мы были на практике:

— Чего вы опять решили от коллектива отбиваться?

Мы недоуменно на него воззрились.

— Ну вы же всегда едите только втроем, хотите присоединиться к нам? Мы вооон за тем столом, — махнул рукой по направлению к дальнему концу зала. За длинным столом, рядом с окном и правда расположились почти все с кем мы сегодня практиковались.

Адам благодарно кивнул:

— Отлично, мы с удовольствием пообедаем с вами.

Присоединившись к ребятам, и наконец-то, познакомившись со всеми, приступили к обеду, за которым продолжались разговоры и рассказы о наших приключениях. Так весело и свободно я давно себя не чувствовала. Мы были в большой компании, мне в первые было все равно смотрит на меня кто-то или нет, да я и села специально спиной к залу, чтобы не подавиться от чьего-то пристального внимания. Наши одногруппники оказались очень веселыми и бесшабашными ребятами. Обед постоянно прерывался взрывами хохота. Оказалось, что эта практика очень сблизила нас, да и в коллектив нас приняли как-то сразу, это было неожиданно и приятно.

После обеда предстояла вторая часть зачета по ядам. Теперь из собранных ингредиентов мы должны были приготовить отравляющее вещество. За этот этап я абсолютно не волновалась, все знания были загружены, и за предыдущие два месяца я научилась «на глазок» отмерять нужные компоненты. Зато остальные ребята штудировали конспекты, теперь то они знали какой яд им предстоит готовить, и пытались вспомнить нужную последовательность, а некоторые и даже выучить, кто раньше этого не сделал.

Подошел сет Кирон, и открыв дверь лаборатории, приглашающее махнул рукой. Мы гуськом потянулись в кабинет. Каждому из нас полагался свой маленький столик с необходимым оборудованием, да и его было по минимуму. Мы должны были уметь в походных условиях сварить яды, поэтому не было ни весов, ни колб, только маленькая горелка, и мисочка, где и будем получать конечный результат. Подойдя сначала к возвышению, на котором находился стол преподавателя и, найдя свой контейнер, взяла его и пошла к одному из столов. Как обычно постаралась расположиться рядом с Элей и Адамом, все-таки так надежнее как-то. Эльза заняла столик слева от меня, а Адам сразу передо мной. Помещение лаборатории было большое, метров сто и столы стояли в пять рядов по пять штук в каждом, т. е. на двадцать пять рабочих мест. Между возвышением со столом преподавателя и нашими столами оставалось много свободного места. Стулья были не предусмотрены, все курсанты встали за свои рабочие места и приготовились начать. Сет Кирон, довольно осмотрев нас, сказал:

— И так, сейчас вам отводится два часа на приготовление яда. Затем, вы будете рассказывать мне о всех особенностях вашего зелья, а потом мы проверим на практике, правильно ли вы его приготовили. Есть вопросы? — вопросов не было. — Тогда приступайте.

И Кирон развалился в большом и удобном офисном кресле за преподавательским столом.

Все тут же засуетились, два часа было не так уж и много, некоторые яды надо было доводить на медленном огне порядка часа, а ведь еще необходимо отмерить нужные компоненты, из чего-то выделить сок, что-то предварительно обработать. В общем, расслабляться некогда.

Я механически выполняла последовательность действий, которые выдавал мой мозг. Все-таки странное ощущение, когда не нужно вспоминать или сомневаться правильно ли ты усвоил информацию. Все четко и логично: стоит подумать о названии моего яда, как мозг выдает информацию, как в учебнике: применение, особенности действия, состав, приготовление.

Я закидывала необходимые компоненты в мисочку, смешивала, из некоторых листьев выдавливала сок, всего пары капель было достаточно, дольше всего провозилась со злополучным цивиком. Перчаток нам не выдали, и я старалась выдавить из него кислоту аккуратно, так чтобы не попало на руки. Сложность была еще и в том, что насекомое должно быть живым, а оно естественно было против такого издевательства, и норовило, укусить. Промучившись с ним пару минут, необходимое количество кислоты было, наконец, получено, и я с облегчением, убрала измученную букашку обратно в контейнер. Убивать не стала, они вырабатывают кислоту очень быстро, и второму курсу это насекомое еще пригодится для практических работ.

Все смешав в правильных пропорциях, стала нагревать варево на медленном огне, периодически помешивая.

Только сейчас смогла позволить себе разогнуться и посмотреть по сторонам, как обстоят дела у одногруппников. До завершения отведенного времени оставался еще час, и многие, также как и я, уже варили яды, некоторые опоздашки, лихорадочно смешивали ингредиенты, потому как они спешили, я и сделала вывод о том, что выбились из графика. У одной девушки, которая была справа от меня, мозг автоматически отметил ошибку в пропорции одного из компонентов. Но сказать я об этом не могла, сет Кирон внимательно наблюдал за нами. Адам повернул голову и ободряюще мне подмигнул, я поняла, что он тоже уверенно справляется с заданием. Элька сосредоточенно варила свое задание, но и у нее было все в порядке. Я с облегчением вздохнула, сейчас всего часок протянуть, сдать свой яд и свобода! Первый такой серьезный зачет будет сдан. К тому же дружелюбные отношения в группе обнадеживали, что следующие два месяца пройдут в спокойной атмосфере.

Когда раздался сигнал передатчика у сета Кирона об окончании времени, все прекратили манипуляции со своими ядами, кто не успел сделать этого раньше, сняли мисочки с горелок и приготовились к защите своего произведения. Сет Кирон внимательно осмотрел аудиторию и произнес:

— А у меня для вас сюрприз. Я давно просил у Управления подопытный материал, чтобы вы в живую увидели действия ядов, то, что написано в учебниках — это просто теория, а надежнее практики ничего нет! И вот, сегодня нам, наконец-то, его прислали! — довольно потирая руки, сет Кирон вышел из аудитории и произнес:

— Заводите.

В аудиторию стали заходить люди, бледные, измученные, в каких-то странных серых одеяниях, состоящих из штанов и широких рубах. В основном мужчины разного возраста, но были среди них и несколько женщин с длинными, растрепанными волосами.

Курсанты стали переговариваться и выходить со своих рабочих мест, чтобы подойти поближе. А я замерла и не могла понять, что происходит. Сердце тревожно забилось в ожидании чего-то страшного. Адам тоже вышел со своего места и подошел к нам с Эльзой. Получилось так, что вся группа столпилась между людьми, которые встали в ряд перед нами, и первыми столами. А мы втроем остались чуть позади.

— Адам, что происходит? Сет Кирон же говорил о подопытном материале. Но это же люди! ЛЮДИ! Это же не может быть правдой, да?

Я вцепилась в рукав Адама и даже сама не заметила этого. Адам ошарашено смотрел на все это:

— Карин, я не знаю, но то, что ты подумала, этого просто не может быть. Может они нам про яды что-нибудь расскажут?

Я с облегчением вздохнула, да, наверное, он прав.

Тут на возвышение с преподавательским столом снова зашел сет Кирон, и довольно, улыбаясь, произнес:

— Ну вот, как и обещал, ваш подопытный материал. Здесь ровно 23 палмея, по одному для каждого из вас. Все они задержаны за самое страшное преступление, которое только могли совершить — они подняли руку на своего лирда! — курсанты недовольно зашумели. — Да, и все они приговорены к смертной казни. Поскольку Военному ведомству все равно как они лишатся жизни, то я воспользовался своими связями, и выбил их вам для практики. Каждый из вас, по одному будет подходить к материалу, рассказывать о яде, который он создал, о применении и действии его на организм, а затем применять его на подопытном. Если результат окажется таким же, как курсант объявил в теории до этого, то за зачет будет поставлено «Отлично». Если подопытный умрет, а в теории вы не полностью опишите принцип действия яда, то «Хорошо», ну а если вообще не умрет, то это незачет, т. к. вы не правильно сварили яд. Вам все понятно?

Одногруппники понятливо закивали головами. А у меня сердце казалось остановилось. Как же так? На живых людях испытывать наши яды. Я в красках вспомнила принцип действия моего Р48, и сколько мучений он доставит человеку прежде, чем убьет, и мне стало плохо. Я смотрела на эти безразличные лица палмеев, что с ними? Почему они так спокойны и отрешены от всего? Их не волнует ожидаемая участь? Или их чем-то накачали? Потом мозг вырвал из реальности одну деталь — на всех палмеях были одеты ошейники. Теперь понятно, у них полностью подавлена воля, и они даже не осознают что с ними происходит, но вот боль будут чувствовать в полной мере.

Я вцепилась в Адама:

— Я не смогу, просто не смогу, — прошептала я, а слезы покатились из глаз. Адам развернулся и закрыл своей спиной меня от преподавателя.

— Что это за зверство такое, почему не на крысах лабораторных испытывать эти яды, почему на людях??? — меня уже ощутимо трясло, я чувствовала, что подкатывала истерика от невозможности что-то изменить, что их все равно убьют, даже если мы будем против.

Курсанты уже приготовились со своими ядами, а один из одногруппников, которого звали Сол, начал рассказ о принципе действия своего творения, остальные внимательно слушали, периодически переговариваясь между собой и выбирая на ком они будут проводить испытания.

Эльза тоже взяла миску в руки и хотела идти к общей массе. Тут я не выдержала:

— Эльза, и ты сделаешь это? Убьешь человека для того, чтобы на практике посмотреть как действует твой яд?

Она несколько смутилась:

— Ну а что мы можем сделать? Их все равно не спасти, так еще и зачет не получим.

Я только открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег, не зная, что сказать на это. Адам произнес:

— Я тоже не хочу никого убивать, во всяком случае, не так. Это не война, и они мне не враги. Просто так взять и убить не сопротивляющегося человека, это слишком.

Я с надеждой посмотрела на Адама:

— Давайте откажемся? Они не смогут нас заставить, и сделать нам ничего не сделают, мы же иномиряне. Пусть людей мы спасти не сможем, но и сами никого не убьем.

Я с такой мольбой смотрела на ребят, слезы катились непрерывно, я не знала, что еще могу сказать или сделать, чтобы избавиться от этого. Адам кивнул:

— Хорошо.

Развернулся и громко произнес, обращаясь к преподавателю:

— Сет Кирон, разрешите обратиться?

Кирон недовольно поморщился, так как до этого с горящими азартом глазами садиста наблюдал за действиями первого из отвечающих. Одному из палмеев уже дали воду с ядом и он начал действовать, человек упал на пол, и дергался в судорогах, он даже не кричал, так как горло тоже свело, только хрипел, руками лихорадочно драл горло, в надежде на спасительный вдох. Мозг сразу выдал информацию по яду — П102, парализует все органы, смерть наступает в течение одной-двух минут.

Адам продолжал:

— Сет Кирон, мы отказываемся проводить опыты на людях.

Вся группа одновременно повернула головы к нам, во взглядах читалось недоумение, удивление, у некоторых презрение, т. к мы показали свою слабость, по их мнению.

Преподаватель удивленно поднял брови, такого поворота событий, он явно не ожидал:

— Кто это мы, курсант Лисовский?

— Мы, втроем. Иномиряне.

Эльза недовольно поджала губы, она не была настолько против, но и перечить нам не стала.

— А вы знаете курсант Лисовский, что опробовать на практике яды — это приказ? А приказы не обсуждаются? Наказание за невыполнение может быть намного хуже, чем просто пересдача зачета?

— Да, сет Кирон, я понимаю, — голос Адама не дрогнул, и он также прямо смотрел в глаза преподавателю.

— А могу я узнать, в чем причина такого неповиновения? Мне вот просто интересно?

— Мы не можем опробовать яды на людях.

Кирон рассмеялся:

— Да какие же это люди? Это палмеи, причем совершившие преступления, и их все равно бы ждала смертная казнь. Я понимаю, что ваш менталитет отличается от нашего, поэтому даю вам второй шанс. Сделаем вид, что я ничего не слышал.

— Нет, сет Кирон. Мы не станем этого делать, — опять возразил Адам.

А меня била нервная дрожь, до чего мы сейчас договоримся, и как бы нас вместо этих палмеев на опыты не пустили. Может не так уж и нужны им иномиряне.

Преподаватель зло сузил глаза:

— Ну что ж, я вызываю вашего куратора и будем решать вопрос в административном порядке. Живо в его кабинет.

Мы гуськом вышли из лаборатории, я придержала Адама за руку:

— Спасибо тебе, за то, что выступил парламентером.

Адам сжал мою ладонь и ободряюще улыбнулся:

— Карин, я тоже не хотел становиться убийцей, понятно, что нас для этого и готовят, и когда-нибудь нам придется это сделать, но не так.

Тут вмешалась Эльза:

— А я считаю, что вы оба — идиоты! Зачем было так подставляться! Да, как ты, Адам, сказал из нас и готовят убийц, какая разница, когда начинать, все равно придется это делать!

— А, ты! — Эльза обличительно ткнула в меня пальцем. — Уверилась в своей исключительности и неприкосновенности! И твоих куриных мозгов не хватило подумать о возможных последствиях! Втянула нас в это, а огребать будут все!

Я еще не до конца отошла от пережитого стресса, но здоровая злость на слова Эльзы, стала подниматься во мне. Только я открыла рот, чтобы ответить, как Адам встал между нами:

— Так, девочки, спокойно. Эль, считай, что мы проголосовали, как обычно, и большинством голосов решили не делать этого. Так тебя устроит? — и он вопросительно взглянул на нее.

Эля поджала губы и кивнула. Все-таки практику голосования по разным вопросам мы часто использовали.

В напряжении мы дошли до кабинета Эрика, постучались и, получив приглашение, вошли. Эрик сидел за своим столом, устало подпирая голову рукой. Подняв на нас взгляд, кивнул, приветствуя, и указал на стулья, стоящие вдоль дальней стены. Мы расселись, а Эрик, встал из-за стола, скрестил руки за спиной и задумчиво прошел из одного конца комнаты в другой, затем подошел к окну и стал в него смотреть. Чем дольше он молчал, тем хуже мне становилось. Сердце тревожно забилось, в ожидании худшего.

Наконец, он развернулся к нам и, прочистив горло, произнес:

— Я в курсе того, что произошло. Это военная учебная база, и прямое не подчинение приказу, это… — он ненадолго замолчал, как будто подбирая слова, — … Плохо.

И снова пауза. По его словам я понимала, что все еще хуже, чем он нам преподносит. Тяжело вздохнув и обведя нас глазами, он продолжил:

— Я не знаю, чем могу вам помочь. То, что будет в моих силах, сделаю, но особенно не надейтесь. Если бы вы ослушались сета Кирона один на один, я бы мог еще поговорить с ним, попытаться объяснить. Но вы не подчинились прилюдно, поэтому наказание тоже будет прилюдным, и назначать его будет он сам. А теперь подождем окончания зачета.

Эрик сел за стол и начал перебирать пластины с информацией, что-то отмечая на них. А мы напряженно застыли в тревожном ожидании. Было откровенно страшно. В кабинете стояла такая оглушающая тишина, лишь изредка прерываемая звуком стилса по информационной пластине. Мне кажется, даже тяжелые удары моего сердца были слышны окружающим.

Минут через сорок, Эрик получил сообщение на передатчик, весь как-то сразу подобрался, сложил пластины в ящик стола и отошел к окну.

А мы все напряглись еще сильнее, хотя казалось бы куда уж больше: и так сидели, будто лом проглотили, даже не облокотившись на спинку стула.

Через пару минут дверь в кабинет отворилась, и вошел сет Кирон. После всего произошедшего, видеть его полное лицо с толстыми губами и маленькими глазками мне было откровенно противно.

— Встать, курсанты! — рявкнул Эрик, и мы подскочили.

Встали в ряд перед стульями, расставив ноги на ширину плеч, и скрестив руки в замок за спиной — стандартная стойка в построении. Я как обычно стояла посередине, мы уже привыкли передвигаться по росту, слишком часто строились, и не заметно для себя, везде теперь так и ходили.

Сет Кирон прошел и сел за стол куратора, а Эрик так и остался стоять чуть сбоку.

— Ну что же, у меня мало времени, так что давайте перейдем сразу к делу, — произнес Кирон. Было видно, что он пребывает в хорошем настроении после зачета, видимо, группа успешно сдала.

Меня передернуло от этой мысли, но встретив внимательный взгляд Эрика, я постаралась взять себя в руки и скрыть все эмоции, чтобы не навредить нам сейчас.

— Сет Кирон, — сделал Эрик шаг вперед. — Я уверен, что это было в первый и последний раз, предлагаю в качестве наказания неделю в карцере. Под мою ответственностью.

Про карцер нам рассказывали: одиночная камера, без окон, с узкой койкой и одноразовым питанием. В принципе, если бы Кирон согласился, это был бы не самый плохой вариант. Что может быть хуже, я еще не знала, но посчитала, что Эрик предложил для начала самый мягкий вариант.

Кирон сощурил глаза и с насмешкой посмотрел на Эрика.

— Куратор, вам прекрасно известно какое наказание предусмотрено за невыполнение приказа. Десять ударов плетью каждому.

На этих словах, я покачнулась, и пришлось приложить титанические усилия, чтобы остаться стоить прямо и удержать взгляд перед собой. Слышала, как Эльза судорожно втянула воздух сквозь стиснутые зубы.

— Сет Кирон, — продолжал Эрик. — Я очень много читал и изучал особенности жизни иномирян, уверяю вас, им просто не свойственно убивать без причины, в нормальном, адекватном состоянии. И даже палмеи для них люди. Если бы не их особенности, я бы не посмел оспаривать ваше решения, но все же, давайте примем во внимание, что они изначально не военные и находятся у нас всего четыре месяца. Я лично проведу разъяснительную беседу, и гарантирую, что подобное больше не повторится.

— Не торгуйся со мной, мальчик, — от этих слов Эрик дернулся, но остался стоять ровно. — Я вижу, что ты за своих орлят готов грудью на амбразуру лечь, и это похвально. Но Устав знаю не только я, и все будут ожидать именно установленного наказания. Пойми, я не могу поступить по-другому.

— Хорошо, тогда предлагаю десять ударов плетьми зачинщику, остальных на первый раз — простить.

А я про себя усмехнулась, Эрик уверен, что зачинщик Адам, а это не так.

Сет Кирон задумчиво пожевал губами:

— Ну что ж, это оптимальный вариант, и наказание будет исполнено, и они в следующий раз хорошенько подумают, прежде чем не подчиняться приказу. Только обязательное условие — остальные двое должны присутствовать на наказании.

Эрик с облегчением вздохнул:

— Зачинщик, шаг вперед.

А я набрала воздуха в грудь и приготовилась шагнуть. Все правильно. Все справедливо. Это я умоляла Адама отказаться, это я не могла пойти на убийство, значит, и отвечать тоже мне. Не смотря на страх перед наказанием, часть меня успокоилась, ведь ребята не пострадают. За эту секунду, что я набиралась решимости сделать этот шаг, все изменилось. Я почувствовала справа от себя движение и остолбенела в изумлении. Этот шаг сделал Адам. Он вышел вперед вместо меня.

— Я — зачинщик, — произнес он, твердо смотря на преподавателей.

А я в это мгновение поняла, что никогда не прощу себе, если допущу, чтобы вместо меня пострадал другой человек. И потом я сделала, наверное, глупость, как потом мне все говорили. Я тоже шагнула вперед и сказала:

— Нет, это я — зачинщик.

Эрик изменился в лице, глядя на меня. Я знаю, что именно меня он так стремился защитить от наказания.

Сет Кирон задумчиво посмотрел на нас и хохотнул:

— Вот это поворот….У нас даже два добровольца, ну что ж, похвально, похвально… Но кто-то один из вас врет. Эрик, я вижу на них занятные колечки, значит, ты слышишь их сердца, и чтобы не идти к детектору правды, скажи мне кто из них врет. Раз ты дал им эти кольца, то отлично разбираешься и можешь по сердцебиению отличить правду ото лжи.

Эрик очень серьезно и внимательно посмотрел мне в глаза. Да, он действительно знал, что я говорю правду. Затем перевел взгляд на Адама, и в его лице промелькнуло сожаление.

— Зачинщиком является курсант Лисовский, — произнес он и повернулся к сету.

Все-таки он не смог отправить меня на наказание. Личные отношения превысили служебный долг.

Кирон довольно кивнул:

— Ну что же, тогда я выберу из курсантов третьего курса того, кто приведет наказание в исполнение. Наверняка, они уже определились со специализацией и кто-нибудь да выбрал Систему Исполнения Наказаний. А как я всегда говорю: «Практика — наше все». Пусть потренируются ребята.

Эрик, опустил глаза в пол, а потом, видимо, приняв какое-то решение, произнес:

— Сет Кирон, прошу разрешить исполнить наказание лично мне.

— Хм, куратор, откуда такое рвение? Или боитесь, что наши курсанты не оставят живого места? Правильно делаете, они очень стараются и прилежно исполняют наказания, даже черзчур. — Еще немного подумав, продолжил.

— Хорошо, в этом я вам тоже пойду на встречу. Но надеюсь на вашу ответную помощь, когда моя группа будет сдавать у вас экзамен. Я всегда выпускаю лучшие группы, а чтобы они были лучшими, все курсанты должны получить максимальные баллы. Так что? Мы договорились?

Эрик чуть заметно поморщился и кивнул. Сет Кирон расплылся в улыбке, грузно выбрался из кресла и прошел к двери. А мы так и остались стоять не шевелясь. Эрик снова подойдя к окну, произнес:

— Адам, сейчас готовят площадку для наказания, через десять минут тебе надо там быть, — посмотрев на нас, продолжил, — Переодень форму, лучше надеть спортивные штаны.

Адам согласно кивнул, а Эрик произнес:

— Можете быть свободны.

Адам развернулся и также глядя перед собой, вышел из кабинета, за ним почти выбежала Эльза. А я осталась, сама точно не понимая зачем. Эрик опустил глаза в стол и не смотрел на меня, а я так и продолжала стоять, не зная, что сказать.

Собрав разбегающиеся мысли в кучу, все же смогла сформулировать то, что не давало мне покоя:

— Зачем ты это сделал? Зачем обманул Кирона? Ты же знал, что это я?! — под конец я сорвалась на крик, из-за сумасшедших эмоция, бушевавших внутри: страх за Адама, шок от всего происходящего здесь, одновременно опустошение от несостоявшегося моего наказания, боль в душе от того, что вместо меня пострадает другой человек.

— Я защитил тебя, — тихо произнес Эрик. — По-другому я не мог поступить. Я действительно не ожидал, что ты первая высказалась против. — И, наконец, подняв на меня глаза, продолжил, — Не вини себя. В открытое противостояние преподавателю вступил Адам, он же мог и не делать этого, или отступиться. Так что по нашим правилам, он вполне заслуженно понесет наказание. А ты бы пострадала просто за компанию.

Я прикрыла глаза и глубоко вздохнула, чтобы остановить напрашивающиеся слезы.

Поднявшись из-за стола, Эрик подошел к шкафу, достал что-то в одном из ящиков и протянул это мне. Подойдя ближе и взяв в руки, разглядела, что это ампулы с лекарством и коробочка синего цвета. Я в недоумении подняла на него глаза.

— Это лекарства, — пояснил Эрик, — После наказания, когда его принесут в комнату, вколи в предплечье одну ампулу. Это обезболивающее, оно подействует быстро. А в этой коробочке — крем, смажешь раны, так быстрее будет заживать.

Я понятливо кивнула, но вдруг одна мысль пришла мне в голову:

— А его что не будут лечить в санчасти? Как в прошлый раз?

Эрик с сожалением покачал головой:

— После наказания, курсантов не лечат, иначе, что бы это было за наказание такое на пять минут.

Я в ужасе смотрела на него. Правильно истолковав мой безумный взгляд, Эрик поспешил успокоить:

— С этим, — он указал на лекарства, — Ему будет значительно легче. Адам — сильный, он справится. А теперь мне пора идти, — и чуть сжав мою руку, продолжил, — Обещаю, что постараюсь бить не сильно.

Я вышла вслед за Эриком и в каком-то состоянии транса шла к площадке. В мозгу билась только одна фраза Эрика «Когда его принесут в комнату…», значит дойти самому нет никаких шансов…

Глава 5

Площадка для наказаний располагалась недалеко от нашего корпуса, между забором и спортивным комплексом. Представляла она собой неогороженное небольшое поле, покрытое песком. По центру стояла два столба, на расстоянии метров двух друг от друга. На каждом столбе весело по веревочной петле, в которые вставляли кисти рук и закрепляли, так чтобы человек был как бы распят между ними. На площадке уже толпилось человек тридцать с разных курсов, в центре стоял Адам, в черных спортивных штанах и с голым торсом. Он был сосредоточен и не обращал ни на кого внимания. А я, увидев его, снова постаралась не расплакаться. Вот подошел Эрик и еще несколько преподавателей, среди которых был и сет Кирон. Эрик в руке держал какую-то палку длиной около метра, что это такое я не знала, но догадывалась. По кивку одного из преподавателей, к Адаму подошли два третьекурсника, поставили его посередине между столбами, и стали закреплять кисти рук в петлях. Надев веревку, дернули, затягивая сильнее. Общее напряжение просто зашкаливало. Курсанты смотрели с сочувствием и молчали. А я молилась всем богам, лишь бы он выдержал.

Эрик нажал кнопку на палке, и впереди появилась красная энергетическая петля, длиной метра полтора.

Подойдя к Адаму со спины, и остановившись на небольшом расстоянии, Эрик нанес первый удар. Адам вскрикнул, а я, стоя метрах в десяти от происходящего почувствовала запах горелой плоти. О, Боже, плеть еще и электрическая, мало того, что наносит удар, так еще и прожигает тело. Я закрыла рукой рот, чтобы не заорать от ужаса, накатившего на меня.

Эрик продолжал ритмично наносить удары, а я закрыла глаза и только считала про себя: два, три… на третьем вскрики Адама прекратились, он потерял сознание, четыре, пять…. Запах горелого мяса теперь навсегда останется в памяти. Шесть, семь… я только сейчас осознала, от чего Эрик защитил меня, я бы не выдержала этого… Восемь… девять… тошнота и ужас настолько скрутили меня, мне казалось еще секунда и я сама лишусь сознания. Тишина вокруг давила. Такое ощущение, что все затаили дыхание. Десять… общий вздох облегчения.

Я открыла глаза, Адам без сознания весел между столбов, к нему тут же подбежали человек пять третьекурсников, стали резво отвязывать кисти, и аккуратно закинув его руки себе на шеи, не прикасаясь к изуродованной спине, быстро-быстро потащили к нам в корпус. Эрик, не глядя ни на кого, опустив плечи и как будто разом постарев, медленно направился к себе.

А я, сообразив, что помочь могу Адаму побежала вперед к ребятам, показывая дорогу в его комнату. Курсанты внесли его и аккуратно уложили на кровати на животе, и, кивнув мне, вышли, закрыв за собой дверь.

Я быстро открыла ампулу и взяла приготовленный заранее шприц, набрала лекарство и вколола в предплечье, как и учил Эрик. На спину я пока старалась не смотреть, было очень страшно. Потом подумав, что лучше обработать раны, пока Адам без сознания, помыла руки и приготовила мазь. Эрик говорил, что лекарство должно подействовать быстро, значит, раны уже можно смазывать. Вот теперь я внимательно стала осматривать повреждения, одновременно аккуратно нанося крем. Эрик бил с разных сторон, и на спине раны образовывали почти одинаковые кресты, ровно пять штук. Там где удары пересекались, тело было прожжено почти до костей. И тут пришло осознание, что если бы Эрик не вызвался, то курсанты били бы сильнее, я бы не удивилась, если бы каждый удар был такой, как на месте пересечения. Он же обещал бить слабее.

Каждый их этих десяти ударов он получил из-за меня. Изменила бы я свое решение, тогда на зачете, если бы знала, чем это все закончится. Однозначно, да. Мы в другом мире и надо учиться жить по их правилам.

Обработав все раны, я опустошенно опустилась на пол рядом с кроватью, облокотилась лбом на согнутую в локте руку Адама и разрыдалась. Назревавшая все это время истерика, нашла выход. Я выла в голос и сквозь рыдания просила у Адама прощение, за то, что уговорила отказаться от испытания ядов, за то, что там в кабинете у Эрика не настояла на своем, что зачинщик я, за Эрика, который знал правду и все равно направил на наказание его. Когда слезы, наконец, иссякли, и рыдания прекратились, я просто сидела опустошенная и ждала когда очнется Адам.

Где-то через час, он застонал и открыл глаза. Взгляд сфокусировался на моем зареванном лице, и он, облизнув, губы, еле слышно спросил:

— Эй, ну что там? Все так плохо?

У меня снова покатились слезы из глаз:

— Ну жить будешь.

Он чуть заметно улыбнулся:

— Вроде особо и не болит, только чувствую себя разбитым, как будто вагоны разгружал.

— Эрик дал лекарства для тебя и обезболивающее. Оказывается, после наказания не лечат они.

Адам понятливо хмыкнул:

— Ну что же, значит, лечить меня будешь ты.

— Конечно, буду.

Мы ненадолго замолчали.

— Адам, прости меня, если сможешь, — слезы с новой силой покатились из глаз. — Я виновата перед тобой. Очень.

— Ну хватит уже сырость разводить, — специально недовольно произнес Адам, — Всю простынь мне уже намочила. — Я улыбнулась.

— Карин, ты не виновата, это я принял решение, тогда на занятии и я за него ответил. Обещай, что больше не вернемся к этому вопросу, — я недовольно нахмурилась, а он уже настойчивее повторил, — Обещай, мне.

— Хорошо, честное пионерское, — и мы оба чуть заметно улыбнулись.

Эту ночь я решила провести в комнате Адама, вдруг понадобится воды принести или снова вколоть лекарство. Сходив к себе за постельным бельем, постелила на полу. Адам уже крепко спал, обезболивающее все-таки действовало. А я долго лежала и смотрела в потолок, воспоминания этого ужасно длинного дня, не давали покоя.

Несколько дней я жила в комнате у Адама, прогуливая все занятия и тренировки, ухаживала за ним и лечила раны. Пару раз приходила Эльза навестить его, меня она полностью игнорировала и общалась только с Адамом. В эти моменты я уходила к себе, хоть спокойно принять душ и переодеться.

Через два дня Адам смог сам вставать и передвигаться. В этот же день пришел Эрик и осмотрел нашего пострадавшего. Диагноз его был прост и немногословен:

— Жить будешь.

А потом, передав мне еще лекарств, продолжил:

— Адам, начинай ходить на занятия. Понятно, что к тренировкам тебя пока не допустить, но хотя бы посмотришь, как девчонки отрабатывают приемы, да и на лекции тоже не мешало бы походить. К тому же у вас на днях загрузка, так что поболел и хватит. Ждем тебя завтра.

И кивнув, на прощание, вышел.

Адам послушался совета куратора и стал посещать все занятия. Да и лекарства действовали очень хорошо, обезболивали почти полностью, и раны лишь немного доставляли дискомфорт. Дааа, уровень медицины на Лирее значительно превосходит наш.

Глава 6

В один из дней, куратор, собрав нас всех после утренней разминки, стал информировать:

— Сегодня я снимаю вас со всех теоретических занятий, мы поедим на полигон отрабатывать практику вождения. Форма одежды — спортивная. Через полчаса жду у главных ворот.

Мы в приподнятом настроении стояли у центрального входа на базу и ожидали Эрика. Информацию о всех видах техники нам уже загрузили накануне, и было очень интересно на чем же именно мы будем тренироваться.

За забором приземлился вертолет, и в это же время подошел куратор, мы гуськом двинулись за ним. Полет длился примерно полчаса, и приземлились мы на огромном поле, по периметру, заставленному различной техникой, а по центру разделенном на дороги с препятствиями.

Как только мы вышли из вертолета, к нам подбежал молодой курсант, и, указав рукой направление, стал отчитываться Эрику.

Сначала нам предстояло учиться ездить на автомобилях, вернее летать и приземляться. Адам вызвался первым начать тренировку. Он уселся в машину, а мы замерли у ограждения, в ожидании.

Заработал двигатель, потом машина пару раз качнулась и диким ревом поднялась на максимальную высоту и зависла.

Потом, подчиняясь командам Эрика по передатчику, Адам выполнял различные упражнения: сначала просто летал вперед — назад, потом облетал различные препятствия на маленькой скорости, потом с убыстрением. В конце, нужно было пролететь в очень небольшое кольцо, и сделать это на большой скорости. Перед этим трюком, Адам сначала медленно проделал это упражнение, а затем уже на скорости попытался повторить. Ключевое слово «попытался», потому что в кольцо автомобиль немножко не вписался, раздался дикий скрежет, и машину крутануло. Приземлившись, Адам на трясущихся ногах вышел из автомобиля. Мы с Эльзой подбежали узнавать о его самочувствии, а куратор осматривать машину. Ну, сильно он ее не повредил, но вмятина была заметная. Круг на площадке был также погнут. Куратор, лишь тяжело вздохнул, и даже воздержался от комментариев.

Следующая за руль села я. После тренировки Адама, боялась я сильно. Но глубоко вздохнув, собралась и завела мотор. На Земле опыт вождения у меня был не очень большой, всего три года, но все равно это помогало. Постаралась мягко взлететь, и у меня это даже получилось! Затем повторила все то, что уже проделал Адам. В принципе, с машиной я освоилась быстро, и особенно сложным мне это не показалось. Но вот последнее испытание. Я также сначала медленно пролетаю этот обруч, привыкая к габаритам машины, потом разворачиваюсь и лечу на линию старта. Приготовившись, включаю ускорение и устремляюсь вперед. На такой скорости я еще не летала, сердце испугано убежало в пятки, и, выровняв машину по центру круга, я интуитивно зажмурилась, ожидая столкновения.

Но, о чудо! Пролетела, не задев, и приземлившись, радостно побежала к ожидающим ребятам.

Затем к выполнению упражнения приступила Эльза. Вот ей пришлось тяжелее всех, так как у себя на родине, машину она не водила. Взлетела она не с первого раза, да и по трассе посшибала ориентиры. Эрик, после каждого удара о препятствие, лишь болезненно морщился. Машину ему было жалко, а вот Эльзу не очень. Наконец, справилась и она. Круг она пролетать не стала, куратор отменил это задание, наверное, чтобы вернуть автомобиль хотя бы в рабочем состоянии.

Следующий транспорт на котором мы тренировались ездить, был крейтер, аналог нашего танка, только облегченный вариант. В кабину мы уселись все вместе, куратор, уже контролировал поездку, видимо, разбивать такую дорогую боевую единицу, ему все-таки не хотелось. Поэтому он сидел рядом, и в случае чего, сразу перехватывал управление.

На крейтере мы вдоволь нагонялись по бездорожью, ухабам, и даже через неглубокую речку. Впечатления были просто отличные! Во-превых, в управлении, он оказался не такой уж и сложный, во-вторых, скорость развивал очень приличную, и съехать с небольшой горы прямо в воду, оказалось весело. В конце, когда мы пересекли огромной неровную площадку, и даже проехались по лесу, нам даже дали пострелять из всех орудий по специальным мишеням.

Потом мы учились управлять огромным военным вертолетом, предназначенным для перевозки грузов или пассажиров. На месте второго пилота тоже сидел Эрик, и помогал. Самое сложное в этой тренировке, оказалось, мягко взлетать и приземляться. На данном транспорте не предполагалось выполнять никаких трюков. Просто в случае необходимости, мы должны уметь им управлять.

А вот после этого, началось самое сложное задание. Нужно было пилотировать малый боевой самолет. Умение им управлять входило в общую подготовку спецагентов. В самолете было только одно место для пилота, и Эрик очень просил не разбить технику. Покопавшись в голове, и найдя информацию о скорости передвижения на данном транспорте, я поняла, что в случае чего, нас по частям будут собирать в районе двадцати километров примерно.

Робко спросила куратора:

— А может не надо? Мы же теорию всю-всю знаем, а практика вдруг не понадобится?

Но натолкнувшись на суровый ответный взгляд, только тяжело вздохнула.

Первым, как всегда вызвался Адам, было видно, что он тоже не очень рад предстоящей перспективе, и был как-то бледен, а уж шел к самолету ну очень медленно.

Вывел самолет на взлетную полосу и начал разгон. Мы следили за ним в некотором отдалении. Взлет прошел по графику и за несколько секунд скрылся из виду. Эрик следил за ним по радару, и мы с Эльзой подошли с двух сторон и тоже уткнулись в информационную панель, на которой светящейся точкой отображался самолет Адама. Сделав большой круг, он вернулся на базу. Приземление тоже прошло успешно, только затормозить вовремя не успел, и самолет докатился почти до самого конца взлетной полосы. Еще немного и врезался бы в забор, хоть и не сильно, но неприятно.

Адам снял гермошлем, и с улыбкой выпрыгнул из самолета.

Следующей надо было идти мне. Выслушав пару советов от Адама и куратора, с дико бьющимся сердцем направилась к самолету, его как раз уже развернули в нужном направлении.

Кое-как забравшись по высокой лесенке, внимательно осмотрела приборную доску, сразу выуживая из памяти все принципы управления. Трясущимися руками надела гермошлем, нажала кнопку закрытия двери. Раздался голос Эрика:

— Готова?

— Да, — чуть откашлялась, а то очень уж не уверено звучал мой голос.

— Тогда стартуй, маршрут ты знаешь.

Глубоко вздохнув, включила тумблеры, самолет поехал, почти мгновенно набирая скорость. По сигналу компьютера потянула штурвал на себя и плавно взлетела. Уф, ну полдела сделала. Полетать кружок — другой, я думаю, не проблема, а вот приземляться…. Ладно, посмотрим.

На сверхскорости облетев полстраны за пятнадцать минут, повернула к полигону. Начала плавно снижаться, медленно убавляя скорость. Впереди уже виднелась посадочная полоса, руки вспотели, снизив скорость до необходимого минимума, плавно подлетела к началу дороги, и посадила самолет. Соприкосновение с землей было резким, у меня аж дух вышибло, и на большой скорости продолжала нестись прямо, включив все тормозные системы, расширяющимися от ужаса глазами следила за быстро приближающимся забором. Наконец, самолет затормозил, на взлетной полосе.

— Даже лучше, чем у Адама, — мелькнула мысль, и сразу наступило такое облегчение, что я просто распласталась по креслу пилота. Только сейчас осознав, в каком напряжении находилась все это время.

Эльза слетала тоже без приключений, и самолет мы вернули в целости и сохранности, к огромной радости куратора.

Глава 7

Спустя полтора месяца мы, на очередной, уже пятый выходной, собирались опять в бар, потанцевать и развеяться. Адам полностью выздоровел, шрамы на спине остались, конечно, ужасные, но Эрик сказал, что это до первого обновления в биокамере, потом все пройдет.

С Эльзой отношения более-менее восстановились, если учитывать, что мы и раньше близкими подругами не были, то теперь добавилось немного холодности, но общаться снова стали. Да и Адам постоянно шутил и развлекал, рядом с ним невозможно было остаться серьезными, и очень трудно умудриться, с кем-то поругаться.

Собиралась в бар с удовольствием, на прошлый выходной мы с Эльзой купили косметики (О! Счастье!), и я наслаждалась процессом наведения красоты. И еще прикупила красивое красное платье и туфли. Я нормальной женской одежды не носила со времен Земли, а это почти полгода уже. В общем, энтузиазм бил через край. Увидев себя в зеркале, осталась довольна, и стала ждать ребят.

Раздался сигнал от двери, я открыла, и вошел Адам, он был одет в футболку и джинсы, которые очень ему шли:

— Выглядишь потрясающе! — сказал Адам, и чмокнул в щеку. — Смотри, а то замучаюсь тебя от кавалеров отбивать!

Я улыбнулась шутке, и пошла снова открывать дверь, пришла Эля. Ну она тоже выглядела отлично. Короткое темно-синее платье очень ей шло, и свои короткие каштановые волосы, она впервые уложила и подвила.

— Девочки, вы неотразимы! — произнес Адам, и, подхватив нас под локотки, повел на выход.

На следующее утро, проснулась я неожиданно рано, еще до сигнала пробудки, в крепких мужских объятиях. Некоторое время пыталась осознать, что вообще происходит. Находилась я в своей комнате, что не могло не радовать. Но кто же так сладко посапывает у меня за спиной, было интересно узнать. Посмотрела на себя — лежу во вчерашней одежде под одеялом, у меня на талии мужская рука. Мдааа, докатилась… Уже не знаю с кем просыпаюсь. Аккуратно высвободившись из объятий, встала и посмотрела на кровать. И почему я не удивлена? На кровати уютно обняв подушку одной рукой (второй обнимал меня), спал Адам. Хм, это становится привычкой. Еще раз внимательно себя осмотрев, убедилась в полном наличии одежды на своих местах, с облегчением выдохнула.

Не то, чтобы я очень уж сильно расстроилась, если бы у нас что-то было, но с таким мужиком как Адам заниматься сексом нужно в трезвом уме и твердой памяти, чтобы было что на пенсии вспоминать. А, так я вчерашний вечер и не помню совсем. Все бы впечатления смазались.

Пошла умываться и приводить себя в порядок, пока он спит. Нечего пугать слабую мужскую психику на утро видом женщины с перепоя.

Залезла в душ и стала вспоминать, что же вчера было. Мозг настолько привык выдавать информацию пошагово, как после загрузки, что даже воспоминания всплывали как-то урывками и частями. Открыла до упора прохладную воду, то, что нужно после бурного вечера, а то, что он был бурный, сомневаться не приходилось. Нет, чувствовала я себя отлично, все-таки спиртное на Лирее лучше, чем у нас, последствий никаких, но если бы я вчера соображала, то, наверное, не удивлялась бы сегодня наличию в моей кровати постороннего мужика.

Подняла голову к струям воды и заставила свой мозг вспоминать: Шаг назад — почему мы в моей комнате с Адамом? Пустота.

Еще шаг назад — как мы добирались до комнаты? Пустота.

Шаг назад — как мы шли из бара? Тут уже мозг смог все-таки что-то осознанное выдать.

Мы вдвоем идем пешком по дороге в лесу и горланим похабные частушки. Идти ровно не получается и мы периодически сталкиваемся плечами, а потом расходимся, потом снова сталкиваемся, и снова отдаляемся. Адам смеется и я тоже, но у меня на сердце почему-то тяжело, какая-то напускная веселость, ненастоящая.

Еще шаг назад — мы в баре.

Мы с ребятам уже немного выпили, всем весело, зажигательная музыка, все танцуют. А я решила немного передохнуть и села за наш столик. Бар переполнен, сегодня ведь единственный выходной за месяц, сюда, наверное, выбрались все курсанты, кто не на дежурстве. За столиками замечаю наших преподавателей, я их не знаю, просто видела в Академии. Они тоже веселятся, пьют, танцуют. Складывается такое ощущение, что все вырвались на свободу и пытаются оторваться на месяц вперед. Улыбаюсь про себя и перевожу взгляд на выход, там постоянно какое-то движение.

Вдруг сердце замирает, а потом начинает колотиться как сумасшедшее. Почему у меня всегда такая реакция на него? Ну должна была бы привыкнуть и быть поспокойнее, но нет. Эрик. В светлой рубашке и синих джинсах, выглядел как всегда шикарно. Я заметила, как на него реагируют окружающие девушки, не курсантки, нет, в баре присутствовало и много посторонних.

Как будто что-то почувствовал, он обвел окружающих внимательным взглядом синих глаз, пытаясь кого-то отыскать. К столику в этот момент подошла официантка, и меня он не заметил.

Эрик прошел и сел за барной стойкой, спиной к залу. Подошел бармен, они о чем-то переговорили и засмеялись, а затем ему принесли стакан с алкоголем. Что он заказал, я еще на внешний вид отличать не научилась, но точно не сок.

Я же сидела на диванчике за нашим столиком, потягивала коктейль и любовалась им. Когда еще предстанет возможность увидеть Эрика без формы, да и попялиться так в наглую, все равно никто не заметит. Широкая спина, мускулистые плечи, даже под рубашкой было заметно, как перекатываются мышцы, ухх, загляденье.

Тут к нему подошла девушка, в черном очень коротком облегающем платье, которое больше открывало, чем прикрывало. Длинные темные волосы каскадом спадали на спину, фигура у нее была тоже отменная, раз даже я, скрипя сердце, это признала. Когда она чуть повернула голову, узнала в ней нашу преподавательницу. Она еще ничего у нас не вела, но на базе я ее частенько видела. Девушка села на соседний стул, заказала себе напиток и они начали о чем-то оживленно разговаривать. А мое настроение падало все ниже и ниже.

Несколько раз подходила Элька, звала танцевать, но я уже ничего не хотела, все мои силы уходили на то, чтобы не пялиться на них совсем уж откровенно, а делать вид, что я отдыхаю и ненавязчиво смотрю по сторонам.

Эля пригласила на медленный танец Адама, и откровенно совращала его. Я мысленно хмыкнула, ну если не совсем чурбан бесчувственный, то не устоит.

Началась быстрая музыка, и они опять жестами позвали меня танцевать, а я отрицательно мотнула головой. Не хочу. Эля и на быстром танце не собиралась отставать от Адама, развернулась к нему спиной, прижалась, и, совершая круговые движения попой, выплясывала под современную лирейскую музыку. Адам, конечно, подтанцовывал, но что-то не выглядел очень уж счастливым от такого откровенного поведения. Закончив танец, он подошел ко мне, присел на диванчик и тоже заказал себе выпить йолу, легкий алкогольный напиток, чем-то ассоциирующийся у меня с вином, но вкусом не похож ни на один из земных напитков.

— Чего скучаешь? Пошла бы потанцевала, — наклонившись ко мне, чтобы перекричать музыку, сказал Адам.

— Что-то настроения нет.

— Что случилось? Сначала же танцевала, и весело было, — продолжал проявлять вежливость Адам.

У меня как-то непроизвольно повернулась голова в сторону Эрика и той девушки. В этот момент, Эрик встал со стула, положил на стойку деньги и обнял ее. А она всем телом прижалась к нему и протянула губы в поцелуе. Они начали страстно целоваться, ни на кого не обращая внимания, и закрыв и так узкий проход между столиками и баром. За их спинами быстро образовалась толпа, жаждущая пройти на танцпол и обратно, все улыбались, но не прерывали. Тут, все-таки один не терпеливый, постучал Эрику по плечу и что-то ему сказал. Все засмеялись, а Эрик, обнимая одной рукой девушку, повел ее к выходу. В дальнейших их намерениях сомневаться не приходилось.

Проследив всю эту ситуацию взглядом, Адам посмотрел на меня. Видимо, на моем лице было написано больше, чем я бы хотела показать, потому что он произнес:

— Будем лечить твое плохое настроение. — и уже официантке. — Принесите нам два келя.

Я с ужасом посмотрела на него. Вот кель был уже крепкий напиток, пробовать его мне еще не приходилось, только слышала от одногруппников, что пробирает он быстро.

Адам подмигнул мне:

— Ничего, ничего, прорвемся.

Ну лечиться, так лечиться решила я, и мы стали пить кель. Потом повторили и снова пили. Эльза, разозлившись на то, что Адам соскочил с запланированного на сегодня соблазнения, танцевала дальше одна, потом с каким-то другим мужчиной, а потом мне стало все равно, что с ней происходит. И на Эрика все равно. И даже достаточно весело. До сегодняшнего утра.

Более-менее разложив вчерашние события по полочкам, попыталась взять себя в руки. Из-за Эрика расстраиваться глупо. У нас с ним ничего нет, ну может кроме дружбы и то какой-то странной. То мне кажется, что я ему нравлюсь, то он полностью игнорирует. В общем и целом, надо выбрасывать его уже из головы. Ну, сказать то легче, чем сделать.

Вдруг в ванную открылась дверь. Вот черт, забыла закрыться изнутри, привыкла все же жить одна. Поскольку я стояла в душе за матовым стеклом, то сильно не испугалась скомпрометировать свою девичью честь. Адам услышит звук льющейся воды, или увидит силуэт за стеклом и уйдет. Постояв немного и не расслышав звук закрывающейся двери, решила уже, что мне просто послышалось, как вдруг, стеклянные створки душа открылись и ко мне зашел абсолютно обнаженный Адам.

В первое мгновение я замерла от шока и неожиданности. А во второе мне не дали опомниться. Он решительно преодолел этот метр, разделяющий нас, наклонился и поцеловал, обхватив руками и прижав меня к себе крепко-крепко.

Пару секунд я растерянно хлопала глазами, что-то туго до меня сегодня все доходит. А потом руки непроизвольно потянулись и обняли его за плечи. Он начал целовать меня с еще большим напором, как человек, наконец получивший желаемое. Его большие ладони гладили мою спину и бедра. А я, получая все большее удовольствие от поцелуя, стала исследовать руками его спину. Гладкую кожу спины сменил бугристый шрам, потом второй. Потом снова обычная кожа, которая на контрасте со шрамами казалась еще нежнее. О, Боже, я ведь стольким ему обязана. И если, это самое малое, чем я могу ему отплатить, то пусть будет так.

Я сама прижалась к нему, и со все нарастающей страстью ответила на поцелуй. Я чувствовала, КАК сильно он меня хочет, и сама распалялась все больше. Мое сердце билось быстрее и быстрее.

Вдруг, как гром раздался звонок моего передатчика. Мы замерли, и я немного отстранилась. Кто может звонить в такую рань? Ведь даже до пробудки есть еще время.

— Не отвечай, — прошептал Адам, целуя меня в висок, и спускаясь поцелуями к шее.

Передатчик прекратил трезвонить, и я постаралась снова сосредоточиться на процессе, проведя рукой по широкой, мускулистой груди. Вдруг снова раздался сигнал, только уже экстренной связи. Его мы не имели права игнорировать, и он еще ни разу не подавался. Выскочив из душа, и обмотавшись полотенцем, подбежала к передатчику. Звонил Эрик. Не включая изображения, ответила, хотя голос, еще немного прерывался. Такая бурная деятельность оставила след.

— Через две минуты ко мне в кабинет. Живо! — рявкнул Эрик и отключился.

Я с недоумением посмотрела на Адама, который тоже вышел из душа. Мы переглянулись, и он кивнул:

— Ну торопись. Значит что-то серьезное.

Я с реактивной скоростью обтерлась полотенцем, и надела домашние штаны и футболку. Облачиться в форму, уже не было времени. Собрав влажные волосы в высокий хвост, побежала к куратору.

Подлетев к кабинету Эрика, чуть притормозила только у самой двери, постучалась и, услышав разрешение войти, открыла дверь.

Эрик был в «домашней» одежде, видимо, тоже не успел переодеться. Я закрыла за собой дверь и встала по лиреанской стойке смирно, расставив ноги на ширину плеч и скрестив сзади вытянутые руки в замок.

Эрик был зол. Очень зол. Он расхаживал по кабинету и когда взглянул на меня, появилась мысль, что меня сейчас будут медленно расчленять.

Сразу попробовала вспомнить все свои прегрешения, да вроде таких не наблюдалось, что вызвало еще большее недоумение ранним вызовом и его состоянием.

И тут, началось.

Эрик орал так, что стекла звенели. Только через несколько минут, я поняла, что основная причина недовольства — не сдача норматива позавчера. У меня было свое мнение по поводу этого: я думаю, что нам поставили уж слишком высокие показатели, заведомо не выполнимые, но может, мы и действительно не очень старались перед выходным.

Эрик разошелся так, что в порыве гнева смахнул со стола информационные панели, которые с громким звуком разлетелись по полу.

Тут уж я вздрогнула и действительно испугалась. Такого Эрика я еще не видела.

Неожиданно раздался сигнал пробудки. Эрик сжав руки в кулак, тяжело дыша, пытался взять себя в руки:

— Свободна курсант Смирнова. Идите и собирайтесь на завтрак, а все нормативы вы сегодня пересдадите.

Я отдала честь, приложив правую руку, сложенную в кулак к сердцу и вышла.

Войдя в свою комнату, увидела Адама, сидящего на кровати и ждущего меня. Когда открылась дверь, он обеспокоенно поднялся и подошел ко мне:

— Так что случилось? Почему по экстренной вызывали?

Я пожала плечами, села на кровать и только после этого ответила:

— Наш куратор ругался за не сданные нормативы.

Адам сморщил лоб, вспоминая:

— Это позавчера, которые были?

— Ну да, — вздохнув ответила я. На душе было погано.

Адам подошел и сел рядом:

— А почему только тебя вызывали? Ведь нормативы мы втроем не сдали. И почему в такое время? Он бы мог нас пропесочить всех вместе на утренней тренировке.

— Я не знаю, Адам, почему. Он не объяснил. Как только я вошла, стал орать про нормативы и все на этом…

Я сидела на кровати, положив руки на колени, и задумчиво крутила колечко на пальце. Мне было действительно плохо. Во-первых, вчерашний вечер в баре, разбивал все мои надежды на симпатию Эрика ко мне, во-вторых, то, что произошло сегодня утром, вообще не вписывалось ни в какие ворота.

Адам сидел рядом, так что наши плечи соприкасались, и некоторое время смотрел на мои руки, потом перевел взгляд на свои, и тоже повертел кольцо.

— Карин, а ты никогда не пробовала снимать колечко?

— Нет, — удивленно посмотрела на Адама. — Зачем? Это же для нашей безопасности.

Адам грустно улыбнулся.

— Я вот тоже раньше не снимал. А ты помнишь принцип действия этих колечек?

Я покопалась в памяти:

— Ну да, они реагируют на изменение сердечного ритма, во время волнения сильного, ну и т. д.

— Верно, а теперь вспомни, чем мы занимались, когда прозвучал вызов передатчика, и что ты в это время чувствовала…

Я покраснела от напоминания о душе. И вспомнила. Да, ведь мне начинало все это нравится, и сердце учащенно забилось… Я перевела удивленный взгляд на Адама.

— Ты думаешь….

— Да, думаю, что колечко уловило наши, скажем так, неспокойные сердцебиения, и куратор, почему-то решил нам помешать. С чего бы это?

И усмехнувшись, посмотрел на меня, а я, не выдержав его взгляда, опустила глаза на руки.

А Адам продолжал:

— А ты пробовала когда-нибудь его снять?

— Неа.

— Попробуй, — и таким низким волнующим голосом это было сказано, что меня опять накрыло смущение, и щеки заалели.

Я потянула колечко с пальца, но не тут-то было. Оно свободно располагалось на фаланге, абсолютно не пережимая, однако попытка его снять не увенчалась успехом. Я потянула его сначала несильно, затем удвоив усилия. Бесполезно. Подняла глаза на Адама и встретила его горящий взгляд:

— Ну, может с мылом попробовать снять?

— Не получится, — грустно-грустно произнес Адам. — Я уже пробовал. И даже узнал о принципе действия этого кольца. Куратор носит все три на руке, у него как бы «главные» кольца, наши снимутся только после того, как он снимет свои.

Я не зная, что на это сказать, продолжала смотреть Адаму в глаза, а он продолжил:

— Причем, раньше у меня с личной жизнью все было хорошо, и никогда не срабатывал сигнал экстренной связи. А вот ты у нас ходила монашкой, до сегодняшнего утра. И почему-то именно сегодня куратору потребовалось срочно отругать тебя за старый зачет.

Я повернула голову и смотрела прямо перед собой, обдумывая мысль. В принципе, все логично и Адам прав. Причин вызывать именно меня, да еще и до сигнала пробудки не было абсолютно никаких. Да и Эрик был просто в бешенстве. Получается, что он не хотел позволить мне совершить то, что я планировала. Почему? Если бы не вчерашний вечер, все было бы просто — ревность. А тут, я даже терялась в догадках.

Адам наклонился и медленно поцеловал меня в висок, у меня побежали мурашки, а сердце опять забилось быстрее…

Видимо, почувствовав мою реакцию, Адам обнял, уткнулся в волосы и с грустью произнес:

— Я так думаю, что нам все равно не позволят быть вместе. Во всяком случае, во время учебы точно, — еще один поцелуй в висок, и по тяжелому дыханию, я чувствую насколько ему тяжело сдерживать себя.

Все-таки взяв себя в руки, отстранился и уже с улыбкой произнес:

— Но мы еще обязательно вернемся к этому вопросу. — Мимолетное касание губ, и вот он уже встает и идет к двери, лишь на пороге, обернувшись. — Собирайся на завтрак, я за тобой зайду через полчаса, — и подмигнув на прощание, вышел из комнаты.

Глава 8

Пока одевалась, обдумывала ситуацию. Ох, как все запуталось. Я не знала как теперь вести себя с Адамом, меня до сих пор дрожь пробирала, при мысли об утреннем инциденте. Мы были такими близкими друзьями, а теперь он точно дал понять, что я ему нравлюсь. Да и все поведение его вчера в баре, тоже об этом говорило. Тут уже было дело не только в сексе, я чувствовала, как ему тяжело было взять себя в руки, как не хотелось уходить. Если он сейчас это хоть как-нибудь покажет, то и с Элей начнутся проблемы, из видимой дружбы, наверняка, станем врагами.

Как вести себя с Эриком я тоже не знала. Как обычно уже не получится, не только из-за бара, но и из-за сегодняшнего утра. Когда он орал на меня, даже на «вы» перешел, настолько все было официально. Как будто пропасть разверзлась между нами. И это было грустно.

Встряхнулась и взяла себя в руки. Нам еще очень долго вариться в этом котле всем вместе и надо выработать линию поведения.

С Адамом я все же решила общаться, так как будто ничего не случилось, усмехнулась про себя, а ведь действительно, ничего не случилось. Не важно, по каким причинам. Не было же.

Следующий вопрос — Эрик. Тут все было сложнее.

Выработав для себя некую стратегию, собралась и стала ждать Адама. Но первая пришла Эльза.

— Ой, Карин, привет. Чего это ты сегодня тухлая такая?

— Привет, Эль. Да, нет, все нормально. Не выспалась просто.

— А почему не выспалась? Я вчера что-то интересное пропустила? — протянула она, пытаясь выдавить из себя улыбку, а у самой глаза метали молнии.

— Нет, ты абсолютно ничего не пропустила, — сделала вид, что не заметила ее тщетных попыток скрыть злость.

— Ну как же так. Рассказывай, давай. Я же видела, что ты весь вечер с Адамом провела и ушли вы вместе.

— А если видела, что уходим, чего ж с нами не пошла?

— Да, у меня дела некоторые возникли, — уже поспокойнее улыбнулась она.

А я про себя хмыкнула, вспомнив ее вчерашние дела.

— Ну, раз дела, тогда конечно. Ну а мы дошли до базы и распрощались, если тебя именно это интересует, — спокойно посмотрела я ей в глаза.

— Ой, а я то уж думала, может хоть Адам растопит лед Снежной Королевы. Но, видимо, тебя настолько никто не интересует вокруг, что это бесполезно даже, — довольно закончила она.

Я не стала ничего отвечать, какой в этом смысл? Главное, чтобы Адам при встрече вел себя как всегда, не хотелось бы иметь такого врага как Эльза.

Тут раздался сигнал от двери и вошел Адам, видно было, что он не ожидал встретить Элю.

— О, девочки, вы уже готовы, отлично, тогда идем.

Мы направились в столовую. Я не знала, как поведет себя Адам, и сама не осознанно шарахалась от него, стараясь держаться подальше.

Заметив мои передвижения, Адам стал молчаливым и задумчивым. Если обычно, по дороге он нас развлекал разными историями и случаями из жизни, то сегодня шел молча.

А я чувствовала, что делаю что-то не то, но и по-другому как-то не получалось.

В столовой, заказав еду, расселись за столиком, а Эля пошла за напитком, который забыла взять. Адам серьезно произнес:

— Можешь не волноваться так, и от меня не бегать. Для Эльзы и всех остальных между нами ничего не было.

Я облегченно вздохнула и широко улыбнулась.

— Но не для меня, — хитро улыбнулся Адам, а я снова покраснела.

Блин, да когда ж я смущаться то так перестану, ведь взрослая уже, а все как девица на выданье, чуть что, сразу глазки в пол, и на щечках румянец. Ужас.

Тут пришла Элька и мы продолжили ничего не значащий разговор.

Первое занятие у нас как обычно была физическая тренировка с нашим куратором.

Идя в спортзал, я волновалась, сама не знаю почему. Наверное, пугала перспектива еще раз получить взбучку, это очень неприятно все-таки. Но и увидеть Эрика было тоже страшно. Ведь сейчас, в отличие от утра, я знала истинную причину моего срочного вызова. И как дальше сложатся наши отношения — не понятно. А он может превратить мою жизнь в ад, если захочет. Однако, за эти месяцы я очень близко узнала его как человека, и эта мысль хоть и пришла, но я ее сразу отбросила. У Эрика сильно развиты честность, справедливость, ответственность. Вряд ли он будет на мне отыгрываться, хотя кто знает, кто знает..

Как только прозвенел сигнал начала занятия, Эрик вошел в зал, поздоровался, осмотрел всех и дал отмашку начать разминку.

Это что же получается, всех остальных вообще ругать за зачет не будут? Ну, вообще! Хоть бы для приличия сделал замечание.

Когда мы уже закончили тренировку и построились, Эрик, расхаживая перед нами, произнес:

— Вы меня очень разочаровали результатами последнего зачета: никто не уложился в заявленные нормативы. Мало того, что вы откровенно халтурите и не выкладываетесь по полной, так еще и у начальства должен объяснять такие провальные результаты. Сегодня на дневной и вечерней тренировках вы повторите все упражнения, а завтра утром — пересдача! И в ваших интересах выполнить и перевыполнить все нормативы, — и посверкав на нас злыми глазами, развернулся и вышел.

— Дааа, вот это мы попали, — грустно заметил Адам. — Три раза подряд так надрываться…

И дружно грустно вздохнув, поплелись на другие занятия.

На следующий день норматив мы все-таки сдали, несмотря на то, что ни на одной из тренировок, сделать это так и не получилось. Но впечатлившись, словами Эрика, на зачете выложились на двести процентов. Я сама не ожидала от своего организма таких подвигов. Зачет был по общим физическим упражнениям, бег на время, прыжки в высоту и длину, подтягивания и отжимания. И все это без перерыва и отдыха. На Лирее считается, что лучший отдых — это смена деятельности. Этот зачет я еще долго с ужасом вспоминала.

Глава 9

Через несколько дней, раздался звонок от входной двери, монитор связи высветил Адама. Странно, что ему понадобилось у меня? До обеда еще есть время.

Открыла дверь и приветливо улыбнулась. Все эти дни наши отношения носили чисто дружеский характер. Мы спокойно общались и шутили, только я иногда, смотря на его губы или руки «зависала», вспоминая то, что было. В эти мгновения краска заливала щеки. Вот ведь дурацкая особенность организма. Мне кажется, он пару раз это замечал и лишь хитро улыбнулся, никак больше не выдав наш секрет.

Адам вошел в комнату, выглядел он серьезно и сосредоточенно.

— Карин, я хочу провести небольшой эксперимент.

— Эксперимент? — удивленно приподняла я брови.

— Угу. Дай руку, — и сам, первый протянул свою.

Я выполнила просьбу, вложив свою ладонь в его, но все еще ничего не понимая.

Адам свободной рукой достал из нагрудного кармана небольшой пластиковый браслет, из стандартной аптечки, который фиксирует пульс, и застегнул его вокруг моего запястья.

Я удивленно подняла на него глаза, ожидая пояснений, браслет ритмично попискивал, озвучивая удары моего сердца.

Адам с такой нежностью смотрел на меня, что в первое мгновение я глазам своим не поверила. Никогда не видела такого взгляда.

Затем он поднял руку, и медленно провел ладонью по моей щеке, затем большим пальцем очертил контур губ. Я же в это время не могла вырваться из плена его глаз. Сердце мое учащенно забилось от такой нехитрой ласки, и браслет тут же сообщил об этом.

Адам улыбнулся:

— Ты даже на мое прикосновение так реагируешь, а я надеялся, что смогу тебя поцеловать, пока твое сердечко нас не выдаст.

— Ну, так попробуй. Может все будет в пределах обычного волнения, — ответила я, и сделала небольшой шажок на встречу, положив руки ему на грудь.

Его сердце билось как сумасшедшее. Это кто еще нас выдаст, интересно. У него пульс вообще зашкаливал.

Адам наклонился и медленно коснулся губами моего рта. Поцелуй был очень нежным с толикой грусти. Его руки крепко прижимали меня к нему, а мои ладони прошлись по его груди и плечам.

Тут у Адама на передатчике раздался сигнал экстренной связи.

Отстранившись от меня, и грустно усмехнувшись, ответил на вызов, не включая видео изображения. Ну конечно, это был наш куратор.

— Курсант Лисовский, зайдите ко мне в кабинет, — голос у Эрика был очень усталый и какой-то неживой. — Немедленно! — и отключился.

Адам перевел взгляд на меня:

— А я так надеялся, что с небольшим участившимся пульсом нас не будут прерывать.

И решительно и напористо снова меня поцеловал.

Тут уже я его мягко отстранила:

— Ты не забыл, что тебя по экстренной вызывали?

— Не забыл. На явку по экстренному вызову нам отводится две минуты. За минуту я добегу, значит, у меня есть целых тридцать свободных секунд. А уж если все равно получать, так хоть за дело, а не за целомудренный поцелуй.

И снова его рот завладел моими губами, сминая все преграды. Адам целовал так, как в последний раз.

Через полминуты, с тяжелым вздохом отстранился от меня.

— Адам, пожалуйста, не нарывайся с Эриком, просто выслушай молча и все.

Адам невнятно хмыкнул, и повернулся, чтобы выйти.

— Обещай мне! — схватила я его за руку, заглядывая в глаза.

— Хорошо, обещаю, — серьезно кивнул Адам, а потом хитринка блеснула в глазах и он наклонился и чмокнул меня на прощание, а потом быстро вышел.

А я закрыла лицо ладонями, только бы он не пострадал из-за меня. Опять.

Минут через двадцать от Адама пришло сообщение, что все хорошо, и чтобы я не волновалась. Нет, ну кто так делает? Чтобы я не волновалась нужно было самом прийти и показаться, что жив и здоров, а не сообщение отсылать, так я занервничала еще больше, и напридумав себе кучу страшилок, чуть ли не бегом помчалась к нему в комнату.

Позвонив в дверь, стала с ужасом ждать, когда дверь распахнется. Адам открыл и с очень удивленным лицом пропустил в комнату:

— Карин, что случилось? Ты чего вся на кипише? Я за тобой минут через десять собирался на обед зайти.

А я пристально всматривалась в его лицо, сама не зная, что пытаясь разглядеть. Ну, лицо без синяков, руки-ноги целы, уфф, с облегчением выдохнула.

— Да нет, все нормально. Вот сама решила за тобой зайти для разнообразия. Кстати, что там у куратора?

— Все нормально, — улыбнулся Адам, поняв причину моего беспокойства, сказал, что у него есть для нас срочная информация, и чтобы я вам ее передал.

Я удивленно взглянула на Адама.

— А чего сам не объявил утром? Или после обеда? Все равно же будет тренировка…

Адам, улыбаясь, пожал плечами, а я почувствовала себя дурой. Эрику нужно было за две минуты придумать очень вескую причину для экстренного вызова, вот, что первое пришло в голову, то и подошло.

Адам, следя за моим движением мысли и дождавшись озарения, продолжил:

— Мне вот интересно, если мы будем целоваться на каждом перерыве, он так и будет тебя или меня вызывать к себе в кабинет по экстренной связи? Или все же смирится?

— Не знаю, но давай не будет проверять.

Адам тяжело вздохнул:

— Хорошо, не будем.

— А что за срочная информация была, кстати? — решила я уйти от скользкой темы.

— Скоро будут военные игры, на которых нужно постараться максимально себя проявить, это скажется на дальнейшей карьере нашей и Эрика, как куратора. Просил серьезно отнестись к этому мероприятию.

— Ну что же, значит, постараемся, — и, улыбнувшись, потянула Адама в столовую.

Глава 10

Заканчивалось наше шестимесячное обучение на базе проведением игр. Затем вся группа разведки уезжала на выполнение задания, какого мы еще не знали, которое было как бы завершением нашего образования под надзором преподавателей.

Игры проходили каждый год, но только с последними курсами, по принципу «все — против всех», с одной особенностью. Допускались на них по две группы, разведка чаще всего шла вместе с военными, которые были извечными соперниками на протяжении всего обучения. Военные не любили РУ из-за того, что во время последующей службы, их посылали на открытые конфликты, где они всегда шли напролом по приказу командования. Разведка же в военных конфликтах не участвовала, ее служащие обычно малыми группами выполняли различные задания — украсть секретные данные, похитить человека, заподозренного в шпионаже и т. д., тоже опасные, но если разведчик был достаточно хорош, а других здесь и не обучали, то его часто даже не раскрывали. Поэтому так исторически и сложилось, что на базе военные не любили разведчиков, за их «подпольную» деятельность, а разведчики не любили военных, за их напористость и наглость.

И так, наша группа должна была сражаться против военных на специальной тренировочной площадке, которая представляла собой имитацию города, расположенную на 20 квадратных километрах. Игры шли до тех пор, пока не останется только один человек, т. е. смысл был в том, чтобы сначала полностью уничтожить группу противника, а потом уже оставшиеся, если они будут из одной команды, сражаются друг против друга. За всеми играми следят камеры и наши преподаватели, оценивают, чему мы научились, и в дальнейшем на нашей карьере это тоже скажется.

Накануне Эрик кратко ввел нас в курс дела, показал карту города. И напоследок дал только один совет, так как он не имел права вмешиваться:

— Действуйте, как разведчики, т. е. с умом и осторожностью. Военные всегда идут напролом, они также хорошо обучены, как и вы, но они не станут думать, они пойдут и сделают.

Утром следующего дня все нашу группу — 23 человека, на вертолетах привезли у месту проведения игр, и когда мы выгрузились, один из преподавателей объяснил основные моменты:

— И так, вас двадцать три человека, ваших противников — тридцать.

На недовольный ропот курсантов, он лишь повысив голос, продолжил:

— В реальных условиях никого не волнует больше вас, чем противника или меньше. Вы должны выжить и выполнить задание. Сейчас вам раздадут бластеры, они настоящие, обязательно требование сделать заряд на минимум, трупы нам здесь не нужны. — По рядам прошли курсанты младших курсов, выдавая нам специальные пояса, на которые крепилось оружие, и по два бластера каждому.

Мы притихли, что-то звучало все совсем не так весело, как думали из названия мероприятия «игры».

Еще утром нам раздали спортивную форму синего цвета — футболку и штаны, специально, чтобы отличались от военных, они сегодня в зеленом.

— Сейчас вам также раздадут еще и снаряжение, которое будет включать в себя бронежилет, шлем, и защита шеи. Из припасов будет только одна фляжка с водой, вы сюда не на пикник приехали. Игры будут продолжаться до тех пор, пока не останется только один. Как показывает практика, вы разведчики очень хитрожопые, — и я сразу поняла, что он «болеет» за военных, — И можете прятаться чуть ли не неделю. Так что сами решайте, как вы будете расходовать эту воду, я вас предупредил.

А мне становилось все тревожнее. Ну ничего себе игры.

Нам раздали защиту и по фляжке с водой. Бронежилет был тяжелый, а шлем лишал половины видимости, мне это сразу не понравилось.

Тем временем, преподаватель продолжал:

— Сейчас вы выберете главного в вашей группе, который будет руководить вами на первом этапе, выработает тактику и стратегию. Но потом, не забывайте, что он же может вас и пристрелить. Значит так, если увидите курсанта без шлема, в голову не стрелять, лучше в защиту, индивидуальный передатчик все равно покажет нам, что человек выбыл, а видеокамеры зафиксируют, что именно вы его «убили». При попадании заряда на не защищенное тело, вы почувствуете удар током, не очень сильный, но чувствительный, и ваш передатчик тут же зафиксирует, что вы выбыли. Поэтому в игре нет «раненых», есть только «убитые», даже если вам попали в руку или ногу, вы считаетесь «убитым», поэтому внимательнее. Ваши противники зайдут в «город» с противоположной стороны, так что у вас будет немного времени осмотреть район и в нем закрепиться. На этом, пожалуй, все. Выбирайте главного и начнем.

Мы скучковались, и ребята голосованием выбрали главным активного и неглупого, как я могла судить по другим нашим совместным занятиям, парня — Сола.

— Спасибо за доверие, — произнес он, — У нас всего минут пятнадцать до начала, поэтому давайте настроим передатчики, чтобы всегда знать кто из нас выбыл и где находятся остальные.

Мы выполнили настройку, а Сол продолжал:

— Я слышал, как проходили игры у остальных. В первую очередь группа обосновывается и закрепляется в своем районе, а потом уже идут вылазки на сторону противника. У нас всего литр воды, поэтому в общих интересах закончить игры как можно раньше. Обычно большинство выбывает в первые сутки, а вот когда остается всего несколько человек, игры затягиваются. Хотя раз на раз не приходится. Нас с военными в город запускают одновременно, поэтому рассредоточиваемся по району группами человека по два-три, исследуем и выбираем место, где будем контролировать свой участок. Лучше последние этажи зданий. Все понятно?

Курсанты кивнули. И раздался сигнал, возвещающий о начале игр.

Мы бегом припустили к огромным воротам в город. Вся игровая площадка была окружена высоченным забором, поэтому стоя даже под самыми стенами, мы не знали чего ожидать. Войдя в ворота, огляделись: раньше это был настоящий город, теперь неживой. По обеим сторонам широкой дороги находились двух- и трехэтажные дома, где с выбитыми стеклами, где-то с еще целыми. Первые этажи были высокими и в них раньше размещались магазины, парикмахерские, банк — это первое, что выхватил глаз.

Было очень тихо, ветер гонял по дороге какой-то мусор, казалось, что город смотрит нас своими мертвыми пустыми глазницами окон.

Сол начал показывать на дома, в которых нужно было закрепиться. По карте я помнила, что эта дорога вела к площади, как и другие три. Т. е. вся территория была разделена как бы на четыре сектора, с множеством жилых домов и подсобных помещений. Да, здесь действительно можно прятаться очень долго, у нас был только один мотивирующий фактор, закончить все как можно быстрее — отсутствие еды и воды.

Ребята начали разбегаться небольшими группами в дома, а основная масса бегом двигалась к центру. Я так понимаю, что рядом с площадью будет самое «жаркое» место.

Сол, указал на меня и еще одного парня и рукой кивнул на один из домов слева от дороги. Мне очень не хотелось разделяться с ребятами, все-таки мы сработались, но решила не устраивать споров и резво скрылась в подъезде, вслед за напарником.

С готовым оружием стали быстро обходить помещение, заглядывая во все комнаты. Это был многоквартиный дом, с общим подъездом и холлом, а также по три квартиры на каждом лестничном пролете. Быстро осмотрев весь дом, начиная с первого этажа, поднялись на последний — третий, и стали обсуждать где лучше расположиться. Я предлагала контролировать обе стороны дома, ту, которая выходит на главную дорогу, и ту, что в маленький дворик.

Мой напарник, его звали Леван, настаивал, что нужно расположиться в одной комнате, вдвоем мол, мы сможем долго продержаться при нападении.

Так, поспорив, все же настояла на своем, и предоставила следить ему за главной дорогой, а сама ушла в квартиру, окна которой выходили во двор. Двери мы оставили открытыми, в такой тишине любой шорох слышен, да и передатчики работали исправно.

Я уже внимательно изучила «свою» квартиру с двумя большими комнатами и кухней. Покрытие стен было когда-то ярким и веселеньким, сейчас же обрывками свисало до пола. Окна выбиты, зато выходят на небольшой придомовой садик, за которым некогда ухаживали сами хозяева. Я просчитала с какого места буду наименее доступна для снайперов, но в тоже время, чтобы видимость была максимальной.

Мне не нравилось, как Сол распределил нас. Во-первых расположиться на первой же улице, на которую мы попали — это слишком банально, военным нас даже искать не придется. В нашем распоряжении был весь город, ну во всяком случае сектор так точно, можно было оставить несколько людей по крышам домов, и по сменам меняться, а остальным рассредоточиться подальше от дороги. Но оспаривать решения главного, которого выбрали на голосовании — глупо. Нужно мне тоже учиться работать в большой команде, когда кто-то другой принимает решения.

Посмотрела на передатчик, все точки замерли, значит уже расположились в установленных местах. Еще мне не нравилось, что нужно доверить спину незнакомому человеку. Нет, мы конечно отучились два месяца вместе, но мне кажется, что втроем с Адамом и Эльзой, мы были бы более продуктивны и боеспособны. Опять просчет главного. Ну хотя, они то были вместе почти три года, поэтому, наверное, у Сола и мысли не возникло, что именно я могу ему не доверять и не знать на что именно Леван способен.

Спустя несколько часов бесцельного ожидания, Сол решил назначить ударную группу, из половины курсантов, и отправить их в сектор военных, чтобы резко сократить численность противника.

На мой взгляд, слишком самоуверенно так недооценивать военных.

Сол называл имена курсантов, кто войдет в группу зачистки. Из нашей мини-группы пойдет Леван. Я тихо скользнула, в соседнюю квартиру, собираясь сместить его на наблюдательном пункте. Леван стоял сбоку от окна и вглядывался в окружающее пространство. Опять же на мой взгляд, глупо: из дома напротив виднелась голова нашего одногруппника. Один мог бы контролировать центральную улицу, а другой дворы с нашей стороны, чем с двух сторон пялится на пустую дорогу. Неужели они такие дураки, что пойдут по центральной улице и не скрываясь? Не смотря на то, что приказы не обсуждаются, Сол не был моим командиром, а это была игра. И я решила по возможности осматривать обе стороны дома. Кивнув Левану и пожелав удачи, я заняла его пост у окна.

В группу зачистки вошли тринадцать человек, из двадцати трех. Под предводительством самого Сола, они направились в предполагаемый сектор военных, примыкающий к воротам, через которые противники должны были зайти на игровую площадку.

Списавшись по передатчику с курсантом из дома напротив, договорилась, что он будет следить за центральной улицей, а я за двором, вот не давал он мне покоя, хоть ты тресни. А своей интуиции я привыкла доверять.

В шлеме шли переговоры, и мы были в курсе продвижения нашей группы по городу. Когда они вошли в сектор противника, рассредоточились и стали методично обыскивать дома, разговоры почти смолкли, кроме докладов об обстановке.

Прошло пять часов игры и напряжение давало о себе знать. Я позволила сделать себе только один глоток воды, и убрала фляжку подальше. Пока группа зачистки не вернется, расслабиться не получится, да и потом, я слабо представляла себе, как мы распределим дежурства и отдых. Тогда уж надо было всем в одном здании расположиться и держать оборону в случае нападения, зато и отдохнуть получилось бы. А так, мы вдвоем, если Леван еще вернется, ему нужен будет отдых, потом мне. И все равно мы не сможем достаточно эффективно контролировать свой участок.

Прошло еще три часа, ребята из группы зачистки почти полностью осмотрели сектор — военных там не было. Ну вот, как я и предполагала, они оказались умнее, чем мы о них думали, и не стали закрепляться в очевидном месте. Теперь не осмотренных осталось два сектора, и с какой стороны ждать противника-неизвестно.

Сол дал команду возвращаться, и группа, осматриваясь, быстро двигалась назад. Я напряженно вслушивалась в переговоры, что-то мне все это очень не нравилось. Слишком легко такая толпа прошла по городу, неужели военные никого не поставили следить за нашими перемещениями.

Тут в шлеме, по общей связи началась какофония звуков, кто-то вскрикивал, кто-то ругался, из общей массы удавалось вычленить только некоторые фразы, потому что все начали говорить одновременно.

— Назад — назад, в укрытие! — Это кричал Сол.

— Мы окружены, давайте в здание, — это уже кто-то из ребят.

Шипение от отключающихся шлемов смешалось с криками. И неожиданно наступила тишина. Я включила передатчик, нашла нашу группу зачистки, из тринадцати осталось только пятеро, остальные выбыли. Да и они по всей видимости были окружены. Дааа, военные применили нашу тактику — не лезть напролом. Они просто подождали группу и устроили ловушку, на выходе из сектора. Впереди была площадь, туда бежать было бессмысленно, сзади, вероятно их отрезали, оставалось только пара домов по краям улицы, где они и укрылись, причем трое с одной стороны, двое с другой, даже тут умудрились разделиться. В таком составе их военные очень быстро выбьют из игры.

Передатчик также фиксировал количество выбывших игроков и команды военных. Их выбыло трое, против наших восьми.

Тишина в шлеме напрягала еще больше, чем звуки борьбы, потом донесся шепот троих ребят, которые договаривались о возможных действиях.

Спустя буквально несколько минут они тоже выбыли, забрав с собой троих противников.

Двое оставшихся ребят в доме на противоположной стороне улицы, одним из которых был Сол, видимо, поняв, что им не уйти, слишком много было военных, подождали, когда в их здание начнут проникать противники и напали первыми. Они выбили еще пятерых, но и сами подставились.

И так, нас осталось десять против девятнадцати. Я связалась с нашей командой:

— Ребят, надо уходить из сектора, они видели, откуда наши пришли, сейчас начнется зачистка.

— Нет, они от нас как раз и будут ждать подобных действий, — возразил мне кто-то, по голосу не узнала.

— Хорошо, давайте соберемся в одном месте и будем держать оборону, хотя это тоже плохо, но всех же они не пошлют на наш захват, — это уже Адам.

— Тебя никто главным не выбирал, чего ты лезешь? — опять незнакомый голос.

— Короче вы как хотите, а я ухожу, — еще кто-то.

— Нет, стой, так мы держим улицу, если кто-то уйдет, то будет брешь в наблюдении, ты всех подставишь, — опять первый голос.

— Нас слишком мало, всю улицу мы все равно не удержим, достаточно сделать один выстрел и о местоположении узнают, и все, — это уже я, не выдержав, вмешалась.

— Так сделай этот выстрел по противнику и выбей его, тогда это будет все не напрасно, — третий голос.

Ну, понятно, без главного, начался разброд в народе.

Все это время, пока шло обсуждение, я переходила от окна к окну, нигде стараясь не светиться, голоса в шлеме отвлекали, так и целую армию не заметишь, к тому же обзор сильно сокращался.

Плюнув на эти бессмысленные споры, уже было понятно, что к единому мнению мы не придем, и командной работы не получится, сняла шлем, прицепила его на пояс, чтобы не потерять и стала чутко прислушиваться к происходящему.

Без шлема стало как-то проще, нет отвлекающих звуков, и можно было сосредоточиться на окружающей обстановке. Опустились сумерки, видимость ухудшилась, поэтому я чутко прислушивалась к обстановке. На душе было не спокойно, я знала, что сейчас начнется. Для себя решила, по возможно выбираться из сектора, в одиночку спрятаться намного легче, чем толпой, а потом уж как повезет, нарвешься на превосходящего противника или нет.

С улицы донесся шорох, потом еще один. «Идут» — мелькнула мысль, а я вся подобралась, причем крались со двора, как я и предполагала. Зачем идти по главной улице, когда можно, прячась за кустами и деревьями. Послала на передатчик сообщение: «У меня гости», чтобы ребята знали, что стоит прекратить ругаться и наконец-то, подумать о задании — выжить.

Встав сбоку от проема, так, чтобы не заметили в свете взошедшей луны, наблюдала за территорией. Вот от дерева отделилась тень, и скользнула к стене дома, вот вторая вышла из-за куста, и тоже прижалась к дому. В шлеме я бы их передвижения точно не заметила. Вот третья и четвертая повторили тот же путь. Стрелять в них не решилась, попаду в одного, сразу увидят откуда был сделан выстрел, а неизвестно сколько их там в темноте держат под прицелами окна дома.

Вот, блин, сколько же их на меня бедную. Услышала легкий скрип доски на первом этаже, значит они уже в доме, забрались через окно. Стали почти бесшумно обходить дом. В бластерах хорошо, что стреляют бесшумно, а плохо то, что в темноте яркий луч будет очень заметен. Вот ночью лучше как раз пулевое оружие использовать, только с глушителем. Но у нас были только бластеры.

Нужно было решаться на что-то. С одной стороны, вряд ли они толпой ходят по квартирам, можно подождать и постараться тихо кого-нибудь ликвидировать. С другой стороны. Это же не шею ломать, когда можно сделать все совершенно бесшумно, а стрелять током, а уж стон какой-нибудь или другой звук издать успеет, прежде, чем его шлем отключится от игры, значит все остальные будут знать. С третьей стороны, вряд ли в саду остались еще кто-то, ну не могут они на один дом посылать столько народу.

С четвертной — просто сбежать, даже не попытавшись никого выбить из игры, это как-то не по-нашему.

Ну ладно, попытаюсь выбить хоть кого-нибудь, даже если меня потом зачистят, то я уже не с нулевым счетом покину игру. Подкравшись к дверному проему, напротив окна, и встав сбоку от двери, стала ждать. Тихие шаги раздавались все ближе, я слышала даже их почти бесшумный шепот. Но я была без шлема, а они в шлемах, поэтому у меня было преимущество.

Шаги затихли перед моей комнатой, второй направился на кухню. Ну вот они по двое обходят квартиры — не самый плохой вариант. Противник сделал шаг в комнату, а я поняла — сейчас или никогда. Резко заступила ему за спину, он почувствовав движение, начал разворачиваться, но я была быстрее. Прижала ладонь ему ко рту, и выстрелила в спину, закрытую бронежилетом. Он выгнулся, но не смог произнести ни звука, шлем его с тихим пшиком отключился от игры. Отпустила парня и он, обернувшись, зло взглянул на меня, дааа, все-таки плохо, что они остаются в сознании, он же может мне всю игру поломать, достаточно просто крикнуть.

Я улыбнулась ему и приложила указательный палец к губам. Военный хоть и был недоволен, но согласно кивнул. Он понимал, что в реальных условиях был бы мертв и мне помешать уже не смог бы.

Я тихонько двинулась в сторону кухни, откуда выходил второй военный.

И опять, поскольку он был в шлеме, то звук моих и так практически бесшумных шагов не услышал, поэтому, как только он показался в коридоре, я выстрелила из бластера и вывела из игры.

Тут раздался топот, остальные увидели, что несут потери, и уже не таясь, собирались уничтожить противника. Путь к отступлению по лестнице был отрезан. Моментально проанализировав ситуацию, развернулась, оттолкнула с пути первого военного и с разбегу выпрыгнула в окно, как раз в тот момент, когда в комнату вбегали оставшиеся двое.

Мдааа, все же третий этаж. Приземлилась я по всем правилам, и ноги или позвоночник не пострадали, а вот подбородком стукнулась знатно, о защиту на шее. Она представляла собой твердый воротник, который защитил бы нас от лучей бластера в такое уязвимое место.

Сразу приникнув к стене, пошла вдоль дома, пытаясь проморгаться, так как от удара аж в глазах потемнело, одной рукой расстегивая и снимая эту штуку. Если бы не он, прыгнула я бы вообще без последствий.

Все это произошло буквально за секунду, и сразу за мной выпрыгнул один из противников. Приземлился он уже на так удачно, видимо вывихнул ногу, да и головой о защиту на шее, тоже не слабо ударился. Пока он не оклемался, подняла бластер и выстрелила в него, с такого расстояния промазать было невозможно. И быстро-быстро переместилась вдоль стены. Оставшийся на верху военный, видимо, ожидал, что я побегу к деревьям и там собирался меня подстрелить. Но я то в отличие от него, целый день пялилась в эти окошки и прекрасно знала, где «слепое» пятно, именно там и остановилась, чтобы меня заметить, ему нужно было высунутся из окна, но он не стал рисковать.

Я стояла между окнами, и козырек от внутреннего выхода, как раз перекрывал видимость. Слышала, как спускаются, переговариваясь, мои поверженные противники, их заело, что подстрелила их «баба».

Все выбывшие участники самостоятельно добирались до выхода из города, покинуть игровую площадку, они обязаны были, сразу же после своего «убийства».

Подождав пока они выйдут из здания, прислушалась, оставшийся игрок, сидел на третьем этаже и докладывал обстановку. Видимо, он даже не сомневался, что я сбежала.

Мило улыбнувшись в темноту, села на подоконник, перекинула ноги и бесшумно соскочила внутрь дома. Он в шлеме и болтает, грех не воспользоваться такой возможностью. Я знала какие ступени поскрипывают, не зря же целый день бегала по дому, бесшумно поднялась на третий этаж и подошла к той злополучной квартире.

Нет, ну так даже не интересно. Он разговаривал тихо конечно, но полностью утратив бдительность. К нему также могли прийти и другие ребята из разведки, он бы даже ухом не повел.

Прокравшись к двери, прислушалась, а потом когда надоело вникать в его препирательства со старшим, резко вышла из-за стены и выстрелила. Благо по голосу я прекрасно знала где он находится.

Военный дернулся от слабого удара током, и удивленно поднял на меня глаза, которые чуть из орбит не вылезли, когда он понял, что это снова я.

Козырнув ему бластером, быстро покинула дом через дворы. Нужно найти другое место, чтобы отдохнуть и переждать, да и с ребятами не мешало бы связаться и узнать, как обстоят дела.

Выйти из сектора было не то, чтобы тяжело, но пришлось проявлять бдительность, так как его прочесывали военные, хотя осталось их по моим подсчетам не так уж и много. Нужно было просто чутко прислушиваться, ну и держаться в тени деревьев. Ночь была лунная, и на открытые участки я старалась не выходить.

Покинув «наш» сектор думала, куда бы направиться, и решила пойти туда, где наши ребята попали в засаду. Мало того, что он находился на противоположной стороне, так я бы на месте военных прочесывала в первую очередь соседние с нашим сектора. А мне нужно было поспать.

Так, небольшими, короткими перебежками, без приключений добралась до намеченного места, и зашла на первый этаж помещения, когда-то бывшего магазином. Рассудила так, что во-первых в магазине должно быть два выхода, во-вторых подсобные помещения, где можно попробовать укрыться.

Зайдя, и очень внимательно изучив место, решила, что оно мне идеально подходит. И расположилась на складе, из которого была два выхода — один в зал, другой на противоположную улицу, откуда раньше загружали товар.

Сев на полу, за какими то стойками, включила передатчик. И так, нас осталось пятеро, противников семеро.

Нормально, хмыкнула я, почти сравнялись.

Среди нашей группы осталась я, Адам и Эльза, которые изначально были в паре. Но за них я даже не сильно волновалась. И еще два парня, которые светились одинокими точками, так же как и я.

От Адама была куча сообщений. После того, как я сообщила, что у меня гости, они с Элей поспешили мне на помощь. Но поскольку сражение в доме заняло всего несколько минут, естественно не успели. И теперь, ругаясь, шли ко мне. Последнее сообщение содержало ненормативную лексику и гласило, чтобы я немедленно где-нибудь остановилась и подождала их, потому что они замотались за мной по городу носиться.

Я улыбнулась, «как мило» заботу проявляют. Судя по движущимся точкам, они скоро будут у меня. Написав, сообщение где я нахожусь, отправила Адаму. Ну втроем то мы точно не пропадем. Можно будет дежурство поделить и поспаааать…

Сделала пару глотков воды. Судя по услышанному ранее, самое сложное начинается, когда остается мало игроков. Ибо где их по городу искать. Можно друг за другом кругами ходить и не встретиться.

О еде думать себе запрещала, хотя мой желудок несколько раз осуждающе пробулькал. Вот ведь, как глупо можно попасться… идешь, выслеживаешь противника, а у тебя бац, живот забурчал от голода, и тебе бамс и выстрел.

Минут через десять из основного зала магазина раздались осторожные шаги. Насторожившись, взяла бластер, я его даже не вешала, так целый день в руке и протаскала, и медленно пошла к выходу, посмотреть на гостей. Аккуратно выглянув в дверной проем, увидела высоченную тень и с облегчением вздохнула:

— Адам.

Он тут же услышал, и пошел на голос, за ним кралась Элька. Подойдя ближе, обнял меня на секунду и отодвинулся, а Эльза махнула рукой в знак приветствия.

— Идемте, я тут неплохое местечко нашла, — указала я в сторону склада, и провела их.

Осмотрев здание самостоятельно, чтобы в случае нападения ориентироваться, одобрили мой выбор. Мы расположились на полу, и стали отдыхать.

— Ну что? Скольких выбила? — Спросил Адам.

— Четверых, — довольно сообщила я, — Всех, кто в «мой» дом пришел. А по дороге сюда старалась не высовываться, вдруг их много попадется.

— Ну правильно, — кивнул Адам. — У меня тоже минус четыре, у Эли минут два. Это мы к тебе так спешили, что решили не обходить встреченных военных.

И мы все дружно рассмеялись, стремясь хоть немного сбросить напряжение.

— Игры не то, чтобы сложные, но вот голодно только, — сказала я.

И подтверждая мои слова, у нас забурчали животы как по команде.

— Так, Карин, о еде больше ни слова! — смеясь сказала Эльза.

— И так, сейчас час ночи, рассвет в шесть, давайте не будем геройствовать и поспим, — предложил Адам. — По четыре часа я думаю нам хватит, не привыкать, — улыбнулся он.

Мы согласно кивнули, принимая его идею.

— Значит дежурим по два часа, — продолжил он, — Первый давайте я, а остальное по жребию.

Мы с Эльзой сыграли в камень-ножницы-бумага, и мне выпало дежурить последней.

Облокотившись на каменную стену, благо даже ночью температура падала не сильно, я погрузилась в дремоту, потому что полноценно заснуть в таких условиях было нереально. Мозг продолжал прислушиваться, и рука лежала на бластере.

Но потом усталость взяла свое, и я провалилась в глубокий сон.

Очнулась от того, что Эля теребила меня за плечо. Взглянула на время — все верно, моя очередь. Повернула голову, оказалось, что лежу на коленях у Адама, то-то я отключилась, видно, как тело приняло горизонтальное положение, так сразу и провалилась в сон.

Кивнув Эле, встала и прошлась разминаясь. Вокруг было тихо, выходить в торговый зал, огромные разбитые витрины которого выходили на улицу, не рискнула, зачем привлекать к себе лишнее внимание. Вдруг пол скрипнет, или в темноте наступлю на что-нибудь.

Посмотрела на передатчик и вздохнула, нас осталось трое, а противников пятеро.

Мы так можем здесь неделю просидеть. Надо будет утром выработать стратегию. Военным тоже не улыбается за нами по городу бегать, наверняка хотят побыстрее закончить.

Про себя улыбнулась, Эрик будет доволен, на играх мы показали себя достойно, раз остались единственные из разведчиков. Что будет, когда мы выбьем из игры всех военных, и надо будет сражаться друг против друга, я старалась не думать. Доживем, увидим.

Утро наступило внезапно. Только в окно склада, находящееся под потолком виднелось черное небо, как за пару минут, стало светло. Ровно шесть. Подождав еще час, как и было обговорено, разбудила ребят.

Выпили по паре глотков из фляжек, будем считать, что позавтракали.

— Что будем делать? — спросила я о наболевшем, — Военных осталось пятеро.

— Может их как-нибудь приманить? — хриплым ото сна голосом отозвалась Эльза.

— Интересная идея, — кивнул Адам, — Только как? Они могут быть в другом конце города, мы же не можем ходить и кричать «Ау! Мы здесь!»

Представив себе эту картину мы расхохотались.

Отсмеявшись, я сказала:

— Вот если бы они были рядом, то своим хохотом мы бы уже их приманили. Надо вести себя все же потише.

Все задумались.

Тут Эльза вскинула голову:

— Ребят, а вы заметили машины на улице?

— Да, конечно, — удивленно ответила я, — Сама за одной такой пряталась, пока сюда добиралась.

— А вы не обратили внимание на одну странность? — продолжала Эльза.

Мы вопросительно на нее уставились.

— Машины то выглядят поновее этих домов. А вдруг они ездят? Ну вернее летают?

— Можно проверить конечно, — кивнул Адам, — А дальше то что?

— Нуууу… — тут видимо, идея закончилась.

Мы опять немного подумали, и я предложила:

— Если они работают, может кто-то облетит город, во-первых, скажет где видел противников, если вдруг заметит, а во-вторых, должен приманить собой. Они наверняка проследят за направлением движения.

Идея ребятам понравилась. А мне вот абсолютно нет, несмотря на то, что именно я ее и высказала.

— Послушайте, тот кто полетит будет очень рисковать, мало того, что могут выбить из игры, так еще когда начнут стрелять по машине, могут подбить ее и приземлится можно очень не удачно, покалечиться или даже убиться.

Но я видела, что эта идея запала в умы ребят.

— Да и к тому же заметить военных можно будет только когда они откроют огонь, они же не дураки бегать и махать руками: «Мы здесь! Придите и убейте нас».

— Давайте подождем еще немного, может получится и так кого-нибудь выследить, без такого риска, — продолжила я.

— Хорошо, до обеда гуляем по городу, но осмотреть все дома не реально просто, да и бессмысленно, — решил Адам, как-то не сговариваясь, признанный нами главным.

Ребята, кстати, тоже при первой возможности избавились от шлемов, когда не нужно больше слушать команд, он больше мешал, чем помогал.

Выйдя из склада, через внутреннюю дверь, мы дворами стали прокрадываться к соседним домам, избегая пустых участков. Мы решили как следует осмотреть свой сектор, вдруг повезет и кого-нибудь найдем. Подойдя к очередному дому, мы прислушивались, и быстренько его осматривали. Только в одном из домов найдя двоих военных, они спали, мило посапывая. Как можно быть такими безалаберными? Ладно бы по одному, но тут то могли разделить дежурство! Также тихо и аккуратно выстрелив в них, и помахав, их очумелым физиономиям, на прощание ручкой, отправились дальше.

Естественно так везти нам не могло постоянно и больше мы никого не обнаружили, хотя и потратили на это больше времени, чем планировали изначально. По пути Адам обследовал одну из машин, она действительно была на ходу. Очуметь, значит, их специально здесь оставили, для нас.

Вернувшись на наш склад, и пообедав парой глотков воды, я отметила, что ее осталось мало. Еще на сутки максимум растянем, хотя уже сейчас чувствовался упадок сил и дикий голод. А нам же в таких условиях нужно еще и сражаться.

Предложение с автомобилем вынесли на голосование, так как Адам настаивал, а я была категорически против.

Адам и Эльза проголосовали «за», я — «против», пришлось, скрипя сердце подчиниться мнению большинства.

Правда мы еще поспорили дополняя ее, но в итоге, к шести часам вечера план был готов. Смысл идеи был таков: Адам на автомобиле медленно летит над городом, шум машины услышат, и в любом случае заинтересуются, а мы заранее зная направление, сопровождаем его по земле, по возможности аккуратно. Если откроют огонь, Адам быстро улетает, а мы идем и зачищаем это место.

Так и сделали.

Смотря как Адам, чиркает проводками, заводя автомобиль, в душе ругала его: Ну вот зачем, он вечно на рожон лезет и собой рискует? Послал бы Эльку, ее не жалко. Перевела взгляд на нее, и поймала ее ответный, она, видимо, думала примерно о том же. Криво улыбнувшись друг другу, приготовились выдвигаться. Договорились, что Адам сначала облетит один сектор, потом вернется к складу и будет ждать, вдруг кто-нибудь попадется и придет его искать.

Адам взлетел, в молчащем городе, звук от автомобиля разносился очень далеко. Мы с Элей по земле, перебегая и прячась, двинулись за ним.

Не успел облететь он и половину сектора, как по нему открыли огонь сразу из двух бластеров. Мы с Эльзой уже не таясь бросились к этому зданию, все равно все внимание противников сейчас приковано к Адаму.

Подойдя к дому, уже потихоньку стали подниматься вверх. Адам, как и договаривались, улетел, но машина так грохотала, наверное, двигатель повредили. Поднялась злость, не могли аккуратнее стрелять, мазилы, как мы оставшегося выманивать то будем.

Подойдя к комнате, откуда стреляли, услышали разговор двоих, они как раз собирались идти выслеживать «выскочку». Знаками договорившись, мы с Элей встали с двух сторон от входной двери. Военные выскочили оттуда, буквально через минуту, и не замечая нас, пронеслись пару метров вперед, так торопились. И только потом что-то почувствовав, начали разворачиваться, но не успели. Мы уже выбили их из игры.

Подмигнув очумелым мужикам, направились вниз, надо возвращаться к Адаму, если повезет, то третий тоже клюнет на эту же удочку.

Подбегая к нашему складу, издалека увидели искры лучей бластеров. Видимо, к Адаму, все же пришел гость.

Адам спрятался за машину, а противник за стену магазина, и периодически обменивались выстрелами.

Азарт горел в крови, нужно последнего выбить из игры. Я двинулась чуть вперед, Эльза за мной, стараясь обойти противника со спины. Крадучись, обошли здание с другой стороны, и через пролом в стене, зашли внутрь. К тому времени выстрелы прекратились, и я испугалась за Адама, цел ли? Когда мы уже были практически на пороге комнаты, я случайно наступила на осколок кирпича, который раскрошился под ногой.

А дальше произошло сразу много событий: я вбежала в комнату с бластером в руке, военный обернулся, одновременно вставая, из-за большого витринного окна, и не успела я выстрелить, как он удивленно стал заваливаться вперед. Это Адам подбегал с улицы, и как только противник показался, сразу выбил его из игры.

И тут время замедлилось: я вижу, как радостно приближается Адам, как улыбка сходит с его лица и он снова вскидывает руку с бластером, и резкий удар током в шею. Пока я падаю, успеваю заметить, что Адам тоже стреляет куда-то мне за спину. И мысли, которые мелькают: за спиной была Эльза, больше никого. Последнее, что я успеваю подумать: а заряд то точно не минимальный. И, кажется, я умерла.

Глава 11

Очнулась я в биокамере, в которой когда-то лежал Адам, как бы плавая над столом. Как только открыла глаза, тут же подошел обеспокоенный доктор, и стал проверять и сканировать мое здоровье.

Доктор, убедившись, что я жива — здорова, нажал кнопочки, и я плавно опустилась на стол. Попыталась повернуть голову, немного болела шея, но в целом, нормально. Справа от стола, сидел Эрик, с запавшими глазами и синими кругами под ними.

— Ваш куратор очень волновался, всю ночь в медотсеке провел, все-таки головой отвечает за вас, — добродушно сказал доктор.

А я снова посмотрела на Эрика, тот лишь улыбнулся уголками губ.

Усадив меня на стол и еще раз все проверив, доктор, наконец, дал добро собираться к себе, и вышел.

— Что произошло? — голос был сиплым, и горло саднило.

— Ты зачем защиту сняла? Ты понимаешь, что могла умереть прямо там? — Почти закричал куратор и, подойдя ко мне, облокотился руками на стол, с двух сторон от меня.

Я поморщилась, ой, ну только мне нотаций не хватало.

— Это долго объяснять. Без защиты я была более боеспособна.

— Если бы ты не пострадала на игре, лично бы прибил за такое! Боеспособна она видите ли! Трупы вообще не воюют!

Я потупила глаза, ну да, видимо сглупила.

— Эрик, но в меня же попал не шальной луч, а Эльза специально туда стреляла. И заряд какой был? Выяснили?

Эрик вздохнул, опустил руки, и сел на лавочку у стены. Что-то мне эта пауза не нравится.

— Эльза говорит, что стреляла в спину, где был бронежилет, просто рука дрогнула.

Я чуть не расхохоталась в голос, просто из-за повреждений, получилось какое-то сиплое кудахтанье.

Эрик скептически смотрел на меня, пока я не успокоилась, и только потом продолжил:

— А заряд… говорит, что уверена, что он на минимуме стоял, может, когда доставала бластер из кабуры случайно переключатель дернула.

Тут я снова повеселилась.

— Но ты то хоть понимаешь, что она убить меня хотела? — серьезно глядя в глаза Эрику, задала вопрос.

— Командование приняло ее версию событий, так как поводов для серьезного соперничества у вас нет, это были всего лишь игры.

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

Чуть помедлив, Эрик кивнул:

— Да, это было покушение на убийство.

— И что теперь с ней будет?

— Ничего, я же сказал, что руководству выгодно ей поверить.

— А если она меня еще раз решит убить? — нахмурилась я, эти новости меня не порадовали.

— Ну до такого вряд ли дойдет, но спиной к ней лучше не поворачивайся.

Задумавшись о своем, сидела на столе и болтала ногами.

Эрик поднялся:

— Пойдем, провожу тебя до корпуса. Ты сутки почти здесь была. Адам еще в городе ввел тебе Линк 312, и только потом подоспела помощь.

— Надо же, все было так серьезно… Это каким же она зарядом меня шарахнула?

— Средненьким, если бы максимальным, тебе бы снесло голову.

На этих словах ноги подкосились, и я повисла на Эрике.

— Вот поэтому, я тебя в первый и последний раз предупреждаю, еще раз проигнорируешь средства защиты, даже если выживешь, приду сам и чего-нибудь нехорошее сделаю. Поняла?

Я согласно кивнула, посмотрев в его глаза, и увидев там облегчение и смешинки, тоже улыбнулась.

— Ты представляешь, что я почувствовал, когда понял, что твое сердце больше не бьется? Я бежал по городу вместе с врачами и надеялся только на одно, что Лисовский на анатомию не ради нисы Кирсан ходил, и сможет в стрессовой ситуации тебя реанимировать, ведь лекарство не действует на остановившееся сердце. Нужен пульс, хотя бы слабый.

Что-то мне поплохело от осознания всего происходящего.

Эрик продолжил:

— Адам молодец, вместе со вторым курсантом, с военного потока смогли реанимировать и запустить твое сердце, а потом уже лекарство продержало тебя до нашего прихода.

Я шла, поддерживаемая Эриком, чувствовала я себя хорошо, но он все равно продолжал меня вести, ну и ладно, почувствую немного себя изнеженной барышней.

Почти подойдя к нашему корпусу, Эрик сказал:

— Сегодня вечером награждение победителя игр, как ты догадалась — это Адам. Завтра выходной. А послезавтра летим на задание вместе со всей группой разведки и несколькими преподавателями.

— А ты полетишь с нами?

Эрик улыбнулся:

— Конечно, куда уж я вас одних отпущу.