Инженерный Парадокс

Глава 14

Через пару часов после разрушения Арсенала я валялся у себя в квартире и отходил. Можно было, конечно, усыпить себя ментализмом, или потушить беспокойные мысли.

Но подобное я использовал в критических ситуациях: ментализм, помимо массы плюсов, нёс в себе и минус: если приучить тело и сознание к постоянному воздействию, возможны крайне неприятные последствия.

От истерической реакции на внешние раздражители, причём базово истерической, причём на любые. До абсолютного равнодушия и апатии, когда эмоции без ментального «пинка» просто не возникали бы.

В общем — неприятно, хотя у сильных менталистов, насколько я выяснил, подобных побочек не было. Сильных не столько силой Дара, сколько знанием человека и самого себя.

Но мне до такого уровня, несмотря на ум и сообразительность, не один год, а то и не одно десятилетие практики. Так что стрессовые и травматичные переживания, если они не опасны для разума сами по себе, я старался переживать как простой человек.

И, в общем, получалось. Так что мысли, постепенно, успокаивались, появлялась уверенность в правильности действий и в завтрашнем дне. Ну и сонливость навалилась, так что я даже задрёмал, как вдруг меня поднял звук отдалённой, но продолжительной стрельбы.

— Не слишком хорошо, — произнёс в темноту я, беря мобильник и набирая Федю. — Это у Гаража стреляли, Федь? — уточнил я.

— Да, Марк. Но стены хорошо держат, а после того, как мы ответили — они убежали.

— Ну и хорошо, — расслабился я. — Доброй ночи!

— Погоди, Марк. Может тебе перебраться на время в Гараж?

— Сегодня — точно не особо нужно. Я лучше посплю, — ответил я, прикинув.

— Ну как знаешь. Доброй ночи! — попрощался Фёдор.

А через минуту после этого я заснул.

Проснулся бодрый, с приливом сил. В очередной раз вспомнил, из-за чего этот прилив сил появился: остаток рванувших к оружейному складу «Гиен» мне пришлось убивать самому. Растяжка, всё же, не абсолютное оружие.

Немного испортил себе настроение этим воспоминанием, что не лишнее: бодро и радостно подпрыгивать после резни, даже моих глазах выглядело не слишком хорошо.

Впрочем, если ликование отступило, то настроение в целом всё равно было приподнятым, что неплохо. Так что привёл себя в порядок, позавтракал, и тут загудел терминал наблюдения за домом.

Хотя очередных самоубийц, желающих помешать инженеру завтракать, не объявилось. Это Федя позаботился, прислав машину и пару бойцов для сопровождения.

Не слишком нужно, но беспокойство друга понятно, так что орать «я сам!» на ожидающих меня у дверей парней я не стал. А вот насчёт Гаража — уточнил, в смысле, что за стрельба вчера была.

Выходило, что вчера после полуночи к Гаражу подъехали пара пикапов с пулемётами. Обстреливали Гараж с полминуты, безрезультатно. А потом матерящийся Кирпич, стуча себя по голове, запустил с крыши пару осколочных гранат.

Художественное описание речи лейтенанта, в матерной форме высказывающего во время броска обоснованные претензии «трахнутым уродам, мешающим нормальным людям спать!» прилагалось.

Уничтожить Кирпич пикапы не смог, но явно посёк осколками, да и безрезультатность стрельбы до налётчиков дошла, так что они, визжа покрышками и ругаясь матом, свалили в ночь.

Ну а я удоволетворённо отметил, про себя, что чертовски вовремя занялся укреплением Гаража. Если бы не это, то пара станковых пулемётов за несколько минут ничего не оставили бы от Гаражной банды.

Добрались до Гаража, где прямо таки чувствовалось «осадное положение». Но, нужно отметить, что вчерашнее происшествие оказало на банду благотворное влияние. В плане того, что мрачных физиономий я не встречал, а вот воинственных прибавилось.

Но не успел заняться своими делами, как ко мне наведался Федя, с парой парней, тащивщих стволы. Среди которых, кстати, был приснопамятный станковый пулемёт, прикрывающий арсенал. Затвор этого оружия после выстрела поселился в голове стрелка, а я, кажется знаю, что хочет Федя.

— Марк, слушай… — явно с затруднением начал он.

Затруднение, в общем, понятно. Я просто отдал трофеи банде, не все, отобрал себе и своим парням стволы и патроны, но остальное: «всё вам».

Федя истерить и отбиваться не стал, но просьба, с которой он пришёл ко мне, была ему явно дискомфортна.

— Привести это в боевое состояние, — закончил я за друга.

— Да, если это возможно, и ты сможешь.

— Я могу всё, — хмыкнул я. — Невозможное просто требует больше расходников и времени. Оставляй, Федь, займусь. Но что заработает вообще всё, в ближайшее время — не обещаю.

Друг благодарно кивнул, а я занялся стволами, ворча себе под нос. Просто ситуация, когда нужно чинить то, что тщательно и кропотливо ломал… Раздражала меня это ситуация.

Но делать нужно, да и не выкидывать же рабочие стволы?

В результате починил всё, хотя срок жизни ключевых деталей в ряде случаев снизились. А тот же пулемёт время от времени клинил — сделать адекватную замену и исправить микроповреждения заняло бы больше дня.

При этом, то, что получилось — стреляет, передёрнуть ручку, выкинув заклинивший патрон, доля секунды. И он станковый, а не ручной, так что вышло сносно, хотя и временно.

Пока чинил, часть парней продолжили возиться с хабаром. Возмущённого ворчания было много, но конструктивных возражений против фразы «Война-войной, а сортировка по расписанию!» никто не нашёл.

Помимо этого, время от времени забегали другие будущие миньоны, сообщая обстановку «с полей». И новости выходили странные. Например, до этого бешеные, как гиены, «Гиены» притихли, не ведя боевых действий ни в одном из направлений.

Что ещё удивительнее — на них не нападали, ситуация после нашей вчерашней атаки и ночного нападения зависла в неверном затишье.

И тут мне приходит сообщение на мобильник, причём от Либермана. Так мол и так, беспрецедентные скидки, обновление ассортимента. И только для вас, дорогой клиент, уникальная скидка в ближайшие три дня в пятнадцать процентов.

Прямо Зимний Дед с подарками, на первый взгляд, а не Либерман. Впрочем этот фольклорный персонаж имел своим прототипом весьма злобного, вызвавшего массу смертей молодых людей, духа. Так что, возможно, Зимний Дед и на второй взгляд, только не в общепринятом понимании этого персонажа.

Хотя отказываться от скидки и обновления ассортимента — глупо. Но естественные сомнения, на тему того, помощь ли это лично мне и Гаражным, или ушлый барыга, пользуясь войной, увеличивает прибыли — были.

Учитывая обезличенность сообщения — скорее всего подобные послания получили как бы не все стороны конфликта. Впрочем, Либерман барыга, а не друг.

Стал бегло просматривать ассортимент, сначала — оружие. И тут «дорого и не нужно». Скидка то, скорее всего, была. Только перед ней Либерман, за минуту или две, несомненно задрал обычные цены на четверть.

После чего щедро предложил пятнадцатипроцентную скидку. В лучших корпоративных традициях, прямо как по учебнику.

Ну да и чёрт с ним: то, что предлагал Либерман в качестве оружия, нам просто не годилось. Автоматические винтовки у нас были, а редкие, потенциально небесполезные стволы… Просто не подходили по калибру захваченных в Арсенале патронов. Что автоматически вело к закупке боезапаса у того же Либермана. И делало закупку оружия безумным и не слишком полезным расточительством.

А вот «расходники», инструменты и детали заставили меня задуматься. Ассортимент действительно расширился. И скидка, в отличие от оружия, действительно была, причём ощутимой. Не пятнадцать, а от пятнадцати процентов и выше.

Так что я с некоторым сожалением разглядывал прайс. Денег было немного, а при войне нужно необходимое. Хотя просто нужного было немало. И пока рациональность боролась со внутренним «хомяком», требующим «всё в дом любой ценой», я наткнулся на несколько интересных запчастей.

Не очень нужных, не очень интересных по отдельности. Но вот в прайсе они выстроились в забавную комбинацию. Точнее, просто были рядом, но с учётом имеющегося у меня.

Перед глазами засверкала золотым схема. И к моему искреннему удивлению мельком пришедшая в голову система… работала. Работать она будет недолго, ни черта это нерационально, неоптимально. Прямо скажем, напоминает не надевание ужа на ежа, а гадюку на дикобраза.

Но на один раз — рабочая. И как раз в текущих условиях.

— Марк, тут… — начал было Медный, ввалившийся с какими-то новостями.

— Молчать! — отрезал я. — Несколько минут, Медный, я занят! — уже спокойнее уточнил я, продолжая рассматривать и рекомбинировать схему.

И она работала, как я и предполагал. Отправил Либерману сообщение, получил его заверения, что «товар, Марк, смею вас заверить, высший класс!».

— Горелый, Косой — бегом берите машину, — стал я раздавать указания. — Пулей к Либерману, забираете посылки для меня, они оплачены. И быстро, без остановок, доставляете в Гараж.

— Понятно, что в Гараж, Марк, — пробасил Горелый. — Ну не идиоты же мы — начнём хернёй страдать, и сами подставимся, и банду подведём.

Косой, судя по выражению лица, думал было быть идиотом. Но, выслушав Горелого, и поскрипев мозгами — одумался. Так что парочка рысцой скрылась, а я переключился на ожидающего Медного.

— Так что случилось?

— Ну там, Марк, часть улиц закрыли!

— Кто? — удивился я.

— Совет атаманов, Марк. Чтобы, если замес совсем сильным будет, не началось этих…

— Беспорядков в Нижнем, я понял, — ответил я. — Много перекрыли? На мониторе покажи, — развернул я экран терминала.

Вообще выходила не самая приятная картина: банды создали этакие кордоны, действующие по принципу «всех впускаем, никого не выпускаем, пока ситуация не разрешится».

Как по мне — довольно подленько, но тут не стоит забывать, что если мы «развоюемся», то может отреагировать Верхний город. От введения спецназа и карателей, которые, скорее всего, умоются своей кровью, хотя и зальют уже не своей кровью Нижний.

До артиллерии и авиации, если потери жандармов и гвардии станут неприемлемыми, а военные действия не прекратятся. А там… в общем, «точечными» удары называются скорее на бумаге. Жилые дома и люди превращаются в щебень и фарш, под такими «точками».

Короче, отрезать участок в несколько улиц, предоставив воюющим «разбираться самим» в общем-то оправданно. Принцип меньшего зла.

— А атаман переговоры ведёт, — подытожил Медный.

— Это понятно, — кивнул я.

Потому что переговоры с прочими участниками конфликта, в условиях «закрытых границ», необходимы. Да и с не участвующими тоже — в принципе могут помочь.

— И жаль, Марк. Ты только жильё купил, даже пожить не успел… — чуть ли не хлюпнул носом Медный.

— Поживу ещё, — хмыкнул я. — И ты поживёшь ещё. Но не в моей хате, потому что она моя, — решил я поднять парням настроение, что судя по гыгыканью — получилось.

И тут звонок на мобильник. Смотрю — номер мало того, что незнакомый, так вроде из другого полушария. Бегло подключил терминал, задумался на секунду.

Звонок, скорее всего, из Новгорода, но кто-то озаботился безопасностью, ведя сигнал через полмира. Ну, взять трубку не помешает, а пока пусть программы отслеживания поработают.

— Слушаю… — начал было я, но тут на меня обрушился дистиллированный образец бандитского жаргона и мата.

В общем-то, считалось, что так говорят все в Нижнем, по крайней мере в Верхнем городе это было «общим моментом». Отраженным в новостях, фильмах и прочем.

Но на деле, я первый раз столкнулся именно с такой речью. Впрочем, настроение мне она, несмотря ни на что, подняла. Потому что звонил мне никто иной как Ян, атаман «Гиен».

И если убрать из его воплей ругань, то он предъявлял мне претензии за захваченный Арсенал, причём делал это лично в мой адрес. При этом угрожал жуткими смертями не мне, а Гаражным и их близким.

— Янчик, ты забыл пропускной пункт на днях, — вклинился я в речитатив. — Это — тоже я. Спасибо за трофеи, — тем же тоном, что и в тот раз по рации, добавил я.

Ну а что? Скрывать данный момент нет никакого смысла. Скорее, наоборот — чем больше Ян будет беситься, тем выше вероятность его ошибки. А большим врагом этот отбитый уже не станет, чтобы я не делал.

— СУ-У-УКА ТРРРРАХНУТАЯ! — бешено взвыло в трубке.

— Два раза, спешу напомнить. Ты у нас сучечка трахнутая, и с блокпостом, и с арсеналом, — напомнил я.

На последнее в трубке раздалось сопение. Видимо до Яна дошло, на кого он похож, и решил взять себя в руки. А я сидел, следил за работой программ отслеживания — не лишнее.

Ну и ждал, когда Ян пробьётся через толпы своих тараканов, и соизволит сообщить, нахрена он мне звонил. Мой номер узнать, вообще-то, дело совсем непростое.

Да и в то, что атаман более-менее успешной банды звонил мне ради угроз и ругани — не верю. Ян может быть глупцом, но хитрым и изворотливым сукиным сыном он должен быть по определению.

В противном случае, с его замашками, его бы грохнули задолго до создания «Гиен». А раз так — нужна причина, по которой он тратит своё время на разговор, и не бросает трубку.

— Что, думаешь, самый умный? — вдруг вкрадчиво, практически по-змеиному, прошипел Ян, явно взявший себя в руки, он уже больше не визжал и не орал точно.

— Зачем думать о том, что не подвергается сомнению? — риторически уточнил я.

— Ты очень сильно помешал моим планам, Марк Мечников, — буквально сочился ликованием Ян.

А я, как понятно, взвинтил скорость мозга до максимума… на секунду, не более. Потому что полученная информация была неприятной, это да.

Но при этом совершенно не критичной. И даже путь её получения у Яна становился более ли менее понятным.

Итак, что мне было реально, если не опасно, то крайне неприятно, это если бы меня назвали Меховым. Это не просто фамилия, это титул, который стоит чертовски много денег.

И то, из-за чего я оказался в Нижнем на данный момент. Но даже если Барышникова меня найдёт сейчас… Это уже не столь критично, как тогда, когда я узнал о завещании дядьки, и в первое время в Нижнем.

Реальных обвинений против меня у закона и Империи нет. Более того, охреневшая стерва, похоже, забыла, что у каждой палки есть два конца. Пытаясь до меня добраться и завладеть титулом, она и её семейка УЖЕ подставились так, что я могу их прибить, оставаясь правым в рамках имперских законов.

Могу прибить её, её отродье, которое точно не от дядьки Карла, и её родственников — будучи в роду, они принимают всю полноту ответственности за дела рода.

Более того, получить их собственность и владения, не только по праву добычи, но и как родственник, в наследство. Опять же, если пожелаю: то, что я их гипотетически убью своими руками — никак мне в праве наследования не помешает.

Заниматься этим, если честно, я не горел желанием. Да и выходить на конфликт с «тётушкой» на текущий момент, да ещё с этой дурацкой войной — несвоевременно.

Но уже — не страшно. Есть возможности, ресурсы, техника. И даже люди.

А Мечниковы, фамилию которых я ношу, не представляют на текущий момент никакой опасности. Практически нищий, угасающий род, спускающий последние средства на гулянки и балы.

Теоретически папаша может попробовать что-то сделать. Но только сам, своими руками. Он даже изгнать из рода меня до конца не смог, точнее, он-то изгнал, да. А вот я могу заявить, при желании, права на титул и имя. И остановить он меня может только силой, потому что я буду в своём праве.

В результате, узнавший мою фамилию от каких-то знакомых времён моего детского пребывания в Нижнем, Ян посчитал, что я скрываюсь. Факт моего как бы изгнания из рода Мечниковых отражён даже в прессе.

Точнее — заявления папаши об этом, но это понимают аристократы и юристы по Имперскому праву, а не не слишком умный атаман банды Нижнего города.

И сейчас, похоже, он либо будет пытаться меня шантажировать, либо угрожать, стараясь устранить как серьёзную помеху.

— Это не я! — с наигранным испугом пролепетал я.

— Беги, барончик, беги, — ликовал Ян. — Может успеешь убежать, а может и нет…

И бросил трубку. А я удоволетворённо откинулся на спинку кресла: «барончиком» я не являлся базово. Пока и если не вступлю в конфликт с папашей, и либо не прибью его, либо не получу титул по праву силы в роду Мечниковых.

Единственный мой настоящий титул — граф Мехов. А раз Ян назвал меня барончиком — то ни черта он про меня не знает, кроме фамилии.

В общем, не до этого придурка. Дел в мастерской хватает, а ближе к вечеру подумаю, имеет ли смысл провести ещё одну операцию.

Ситуация меняется каждый час, так что сейчас лучше заняться делами, а не строить полуреальные планы.

Склад хранения готовой продукции, окрестности Свалки, Нижний город, Ян.

Ян удоволетворённо, с хищным оскалом, отложил трубку. Но взглянув на детское лицо на терминале, помрачнел. Потому что этот аристократишка, влезший в его дела, оставался загадкой.

Хакеры перерыли всю сеть, но ничего, кроме того, что этот Марк мелькает в Нижнем не первый год, а также, что он был изгнан из рода — не узнал.

Отправить этим Мечниковым информацию о пребывании их отпрыска не помешает. Но идиотом Ян не был. И если подумать, то картина «изгнанного аристократа в бегах» имела заметные пробелы.

При этом, на отчёты наблюдателей о самовзрывающемся оружии пришла независимая информация из многих источников. И хакеры Лазя, и немногие оставшиеся наёмники, и уходящие гвардейцы утверждали, что подобное поведение оружия не редкость при работе могущественных телекинетиков-менталистов.

Как раз — как эти Мечниковы, о которых тоже ни черта толком не удалось узнать. И если этот уродец свалит, это будет, скорее, удача. А вот если нет…

А если нет, то единственное, что приходит в голову — устранить этого урода быстро, причём желательно чужими руками. Точнее — руками наёмников аристо, которых почти не осталось.

И срочно решать вопрос с Гаражными — уже не до вербовки, нужно кончать всех, как можно быстрее и сразу. Так что, выйдя из личного кабинета, он, нахмурившись, взглянул на лейтенантов.

— Что мы можем противопоставить этому трахнутому менталисту?

— Не использовать технологическое оружие и оборудование. Или иметь такое экранированным, но его крайне сложно достать. Задавить массой. Убить снайпером, из-за предела действия Дара, — равнодушно перечислил белобрысый Лазь.

— А может нам разнести сам Гараж? — азартно произнёс Клёкот. — Взорвать его нахер, со всеми проблемами!

— И получить войну со всеми бандами Нижнего, вдобавок к отряду спецназа, прилетевшему на огонёк, — хмыкнул Ян, тогда как Меченый просто покачал головой, показывая отношение к «шикарной идее».

— Короче, давим Гаражных. Всех, сразу и быстро. Готовьтесь.

— Сейчас?

— Готовыми надо было быть ещё вчера! Валите уже! — рявкнул Ян.

После ухода подчинённых Ян задумался. Мяса хватало, но не факт, что мяса против Гаражных хватит. По крайней мере… Да, так будет надёжнее, оскалился он.

Общаться с этой особой Яну не слишком нравилось. Но это было выгодно, а её предпочтения… Атаман посмотрел на фотографию Марка не из прошлого, а полученную от наблюдателей.

Пожалуй — «да». Подстраховка в таком деле не лишняя, причём, даже если Марк сбежит — эта бешеная стерва его найдёт. И зазнавшийся барончик получит… А вот думать об этом даже Ян не слишком любил. Пару раз ему, во время поставки «мальчиков» графине Щербаковой, довелось бросить взгляд на плоды её «развлечений».

Деньги, конечно, не пахнут, но это Ян старался забыть. Хотя для этого сучьего Марка — вполне достойная судьба.

Приняв решение, Ян придвинул терминал и набрал номер. Программа-секретарь чопорным тоном сообщила о занятости Её Светлости, но после названного слова экстренной связи Ян увидел тонкую, кудрявую блондинку с невинными серыми глазами, восторженно взирающими на мир.

Впрочем, её внешний вид его не обманул, так что этой даме он поклонился очень глубоко.

— Ян, голубчик, — всплеснула руками графиня. — Тебя так давно не было слышно, что я даже начала за тебя беспокоится. Ты связался со мной поздороваться?

— Не только, Ваша Светлость. Восхититься вашей красотой, над которой не властно время… — на последнее собеседница слегка поморщилась, а Ян мысленно выругался — он вступил на «тонкий лёд». — А главное, Ваша Светлость. Зная о вашем интересе к определённому типажу, я взял на себя смелость…

— Подарок, Ян? Обожаю подарки, — захлопала она глазами.

— Взгляните, — направил он фотографию Марка.

— Какой… — протянула графиня, разглядывая изображение, — сладкий мальчик. Он НЕПРЕМЕННО должен побывать у меня в гостях, Ян. Ты меня понял? — на последнем невинные глаза дамы показались Яну пушками артиллерийского калибра, но атаман справился с внутренней дрожью и воспоминаниями о «гостевых» графини.

— Я вас понял, Ваша Светлость! И приложу все усилия, но есть трудности…

— И какие же? — капризным тоном уточнила графиня, не отводя глаз от изображения и плотоядно облизнулась. — Деньги? — на последнем она сделала небрежный жест.

— Конечно нет, Ваша Светлость! Это же подарок, как вы изволили отметить. И мои люди приложат все усилия, чтобы этот юноша навестил вас!

— Так в чём же трудности?

— Этого юношу охраняют….

— В Нижнем городе? — уточнила Щербакова, на что Ян кивнул. — А у тебя, по слухам, неприятности, — наивно улыбнулась она. — Впрочем это — не проблема. Трёх десятков гвардейцев, я думаю хватит?

— Ваша проницательность не имеет себе равных, Ваша Светлость, но они могут пострадать… — последнее графиня прервала нетерпеливым жестом, показывая, что ей плевать.

— Вот и замечательно, Ян. Укажешь им, где от меня прячется этот сладкий мальчик, — на что Ян согласно кивнул.

После чего связь прервалась. Ян вздохнул, сплюнул, поморщился. Но тут же хищно оскалился: тридцать хорошо вооружённых и профессиональных гвардейцев, вдобавок к его людям, не оставят Гаражным и шанса.

Сижу я, вожусь с текучкой в мастерской, парней просто отпустил: нервничают, а в таком состоянии лучше пусть пообщаются с народом.

А то как от техников, даже низкоквалифицированных, толку никакого. А тут и покупка от Либермана приехала. Именно то, что нужно, хотя совершенно не факт, что понадобится.

Я бы предпочёл ставить оригинальные детали, а не одноразовый вариант, работающий не иначе, как чудом. Но было только то, что было.

И тут в мастерскую быстрым шагом заходит хмурый Федя. При оружие, а вдобавок — в хорошем бронекостюме.

— А откуда броник? — заинтересовался я. — Либерман?

Просто подобных моделей я у барыги не видел, он не предлагал. Вот и стало интересно.

— Так вчера же трофеями взяли, — отмахнулся Федя. — Марк, тут… В общем, «Гиены» направляются к нам.

— Ну ни хрена себе! — аж присвистнул я. — Эк у Яна пригорело. Много?

— Много. Два десятка машин, подозреваю, что все «Гиены».

— Так, Федь, погоди. Как все, когда у них война с Шляпниками, война с…

— Шляпники заключили с «Гиенами» перемирие на два дня. Остальные — тоже.

— Дебилы. Они что, не понимают, что их поодиночке раздавят?

— Хер их знает, Марк. Но я к тебе по другому вопросу. Гараж будет в осаде, не знаю, продержимся или нет. Мне несколько атаманов обещали помощь… Но это пара дней.

— И не факт, что они выполнят обещание.

— Скорее выполнят, но время… Марк, может ты свалишь из Гаража и спрячешься?

— Федь, какого чёрта мне сваливать из МОЕЙ мастерской? — удивлённо уставился я на друга.

— Да потому, Марк, что ты — не в банде. В банде, но должности нет. И не боевик…

— После вчерашнего твои слова особенно убедительны.

— Это была твоя инициатива, личное дело…

— Федь, не неси пургу. Никуда я не буду прятаться. Ты мне скажи, каким маршрутом они движутся? — уточнил я, начав просчитывать варианты.

— По Зелёному проспекту, насколько я знаю.

— Давай посмотрим… — включил я терминал.

Часть Нижнего были снабжены камерами видеонаблюдения жандармерии. В основном, как раз шоссе — жандармы отслеживали массовые беспорядки. Камеры не слишком высокого качества, но скрытые, бронированные.

То есть даже если их найдут, то охотников курочить бронированную сферу, вдобавок с взрывоопасным подарочком, трудно найти даже в Нижнем.

Ну, а я подключился к каналу довольно давно, и сейчас любовался за медленно движущимся караваном машин. Медленно, потому что впереди двигались затрапезного вида открытые грузовики, набитые, как сельдями в бочке, людьми. Вооружённые холодным оружием, а то и просто кусками арматуры.

— Много, — констатировал Федя. — И десантные бронемашины, — указал он на хвост колонны.

— Пулемёты Гараж не возьмут, — отстранённо произнёс я, размышляя.

— А за стенами мы продержимся, — с преувеличенным энтузиазмом воскликнул Федя, на что я рассеянно кивнул.

В голову мне пришла довольно безумная мысль. Но, к моему собственному удивлению, вполне осуществимая.

И, несмотря на риск, с учётом долбанутого Яна и явные наёмные силы — скорее нужная. Если сидеть в осаде пару суток, то Ян вполне может найти ещё людей. От наёмников, до гвардейцев, которых он хрен знает, где берёт.

В общем, идеальным вариантом было бы просто уничтожить этот караван, полностью. Это практически наверняка лишит Яна возможности гадить, да и «мирные» банды, по сути сдавшие нас «Гиенам», скорее всего, отреагируют на ослабление Яна.

Это свойственно крысам, а повели они себя так, что иначе их и не охарактеризуешь.

— Федя, ты мне веришь? — приняв решение, с улыбкой посмотрел я на друга.

— Марк, только не начинай… — побледнел он.

— Будет весело, Федь, — заверил я друга.

Автомастерская в Нижнем Городе, Теодор

На крыше автомастерской находилось всё тяжёлое оружие Гаражных: несколько пулемётов, крупнокалиберные ружья, гранаты.

Оружие это, естественно, было в руках или под присмотром бойцов, а помимо них, там же располагался штаб, в котором находился Фёдор с лейтенантами.

А на площади перед Гаражом в это время были практически все оставшиеся Гаражные. С оружием в руках, укрытые за появившимися на площади бетонными и даже металлическими блоками.

Но главное, расположены они были этаким конусом. А на острие конуса посвёркивал огоньками надстройки броневик. Он фактически перекрывал дорогу, к площади, блокируя одну из улиц.

Негромкий диалог Фёдора с Кирпичом, обсуждающих возможное противостояние и его варианты, вдруг прервал громкий голос:

— Это безумие! Почему мы не заперлись в Гараже⁈

— Это не безумие, а тактика, — громко ответил Кирпич. — А не в гараже мы, придурок, потому что, если запрёмся там, то наверняка сдохнем!

— А сейчас⁈

— А сейчас это зависит от того, много ли истеричек будет орать о безумии и бросит оружие в последний момент, — отрезал Фёдор.

— Я не брошу!

— Вот и не звезди, лучше проверь ствол! — гаркнул Кирпич.

А после присоединился к Фёдору, разглядывающему площадь внизу. И Кирпич понимал, что тактика-тактикой, но броневиком банда пожертвует. Он примет на себя основной удар.

И не слишком понимал, на кой чёрт Марк засел в этом бронированном гробу, но возражать не стал. Каждый сам идёт своей дорогой на тот свет, а в данном случае — отдаёт жизнь за Гаражных.

Что печально, но заслуживает уважения.

И рассуждать дальше у Кирпича не было времени: в броневик со звоном влепилось несколько пуль, а мимо него, с безумными криками, на позиции Гаражных бежала толпа вооружённого холодным оружием народа.

Алхимисты, причём конченые, судя по заметным даже с крыши деталям. Но перекрывающий половину улицы броневик, сейчас осыпаемый пулями, не давал этой толпе вырваться на площадь.

А Гаражные не подвели: из-за импровизированных баррикад по алхимистам вёлся непрерывный огонь. Их места занимали новые, но так же падали под выстрелами.

— Атаман, а может шмальнуть? — азартно спросил Григорий, занявший место за пулемётом.

— Рано, — равнодушно, но судя по побелевшим ногтям на сжатых кулаках сильно волнуясь, ответил Фёдор.

И вправду было рано: алхимистов и максимально возможное количество «Гиен» нужно было перебить, не выдавая позицию на крыше. И ударить тогда, когда будет возможность выбить наиболее опасных нападающих.

А алхимисты, да и часть «Гиен», вооружённых уже огнестрелом, чуть ли не оставляя кровавые следы на бортах броневика, начали прорываться на площадь. Правда, под обстрелом они умирали, но успевали огрызнуться огнём, и начинали наращивать количество.

И тут наступила вторая фаза боя: помимо пулевого огня на «Гиен» обрушилось несколько гранат. Но не только: несколько гранат, явно брошенных Одарённым, перелетели броневик, сея смерть на улице перед ним.

Одновременно с этим, странное устройство на броневике начало, медленно разгораясь, светиться. И это вызвало столь мощный поток огня от нападающих, что Федя мысленно попрощался с другом.

Но через десяток секунд стало понятно, что сидящему в броневике опасность не слишком грозит. По крайней мере, пока: огонь вёлся не по нему, а по его настройке, сияющей всё более и более ярким светом.

При этом, как ни удивительно, надстройка, окутанная голубоватым гало, оставалась на месте, продолжая светиться. Как — Фёдор не понимал, но подозревал, что это очередной «сюрприз» от Марка.

И, в течение минуты, ситуация на поле боя не менялась: с улицы, казалось, лился свинцовый поток, омывающий броневик. И бежали алхимисты с «Гиенами», которые… Закончились.

— Мяса не осталось, — подтвердил голос Марка на терминале. — Сейчас… точнее, уже. Готовьтесь, на всякий случай.

В этот момент раздался сокрушительный грохот, а броневик скрылся в огромном облаке дыма и пыли. Но голубоватое свечение в этом облаке показало, что Марк жив.

Впрочем, броневику, точнее, надстройке, явно досталось от выстрела: выглядела она, как оплавленная кривая рогулька, светясь единственной лампочкой.

А к площади подъезжали бронированные десантные автомобили, откидывая аппарели и выпуская этот самый десант: хорошо вооружённых бойцов, в тяжёлой броне, не обращающих внимание на обстрел из автоматов и взрыв гранаты.

— Ого… — поднял было руку Фёдор, но не успел договорить.

Потому что площадь и Гараж накрыл высокий, пульсирующий грохот. Кривая чёрная рогулька на броневике, казалось, стреляет лучом. По атакующим и их машинам, буквально разрывая тела на части. Правда, часть машин покрылись каким-то искажением перспективы, отчего поток смерти от броневика на какое-то время оказался бессилен. Впрочем бессилен он оказался не дольше нескольких секунд ведения огня.

Фёдор, подбежав к терминалу, посмотрел на своего друга: канал связи был открыт, но грохот стоял такой, что общаться можно было только текстом. Но увиденное Фёдором не слишком способствовало текстовой переписке. Марк, с расслабленно-безразличным лицом и бешено бегающими глазами, держал руки на подрагивающих гашетках.

Несомненно, управляя огнём, а на лице его, на миг, появилась откровенно пугающая улыбка. Пугающая от обстоятельств, впрочем, эта улыбка пропала, а обстрел прекратился.

— Привет, Федь, — уставился в объектив Марк, вытаскивая из ушей беруши.

— Марк, это… что это⁈

— Это, Федь, Клешня. Спаренная автоматическая пушка.

— Марк, ты сам говорил — больше одного выстрела она сделает только чудом…

— Ну вот чудо и случилось, Федь: скидка у Либермана на все товары, — со смешком сообщил Марк.

Затем он нахмурился, осмотрелся и продолжил уже деловым тоном.

— Федь, вы может всё-таки добьёте или захватите раненых? Могу и я, но каждый выстрел — пятьдесят копеек. Сколько их вылетает в минуту — напомнить? Точнее, сейчас ещё больше… И чинить ещё этот гроб…

— Броневик? — уточнил Фёдор, давая жестами команды Андрею и прочим.

— Да нет, Клешню. Просто Федь, у меня нет запчастей, — понизил голос Марк. — И у Либермана их тоже не было.

— И как⁈

— Как ты и сказал — чудом, — искренне рассмеялся Марк.

Новгородское благородное собрание, Верхний Город, баронесса Барышникова

В строгом и вычурном зале черного мрамора происходил еженедельный приём благородного собрания. Большая часть хоть что-то представляющих из себя аристократов Новгорода находились тут. Но были разбиты на несколько прекрасно различимых групп. Служивые дворяне и военные — в своей компании. Владеющие корпорациями — в своей. И таких групп и даже группок было множество.

Особняком были бальный зал и танцы: там встречались представители всех групп без разбора. Правда со своей целью — кто-то искал приключение на один день, кто-то на год. А кто-то лелеял матримониальные планы.

Была на приёме и баронесса Барышникова, но сказать, к какой группе она относится было невозможно. Женщина мелькала то тут, то там, менялась несколькими словами или фразами, и снова двигалась дальше.

Нужно отметить, что настроение у баронессы было совершенно нерадостным, что не мешало ей изображать радость от встреч на приёме. не со всеми, а исключительно с полезными людьми.

Да и щебетание баронессы и хлопанье ресницами никак не выдавали её мрачные мысли. В экспедицию в Поднебесную на поиски Марка ухнуло немало денег, вдобавок пришлось влезть в долги перед несколькими людьми.

Не денежные долги, но лучше бы рассчитаться деньгами, как думала баронесса.

Но бал — не самое лучшее место, для составления планов, так что Барышникова помахала рукой одному мужчине, подмигнула второму. Задумалась о том, от кого из них принять приглашение на танец… Но вдруг буквально силой была вытащена на балкон-оранжерею. Под руку её ухватила старая знакомая… Небесполезная в делах, но скорее подруга, насколько это было вообще возможно для Барышниковой.

Лили щебетала, не останавливаясь:

— Я так рада тебя видеть, дорогая! Мы так давно не виделись, а ты похорошела!

— Ты тоже, — только и успела вставить Барышникова.

— Спасибо, дорогая! А тут так ску-у-учно, ты даже не представляешь. Впрочем, моё настроение сейчас ничто не способно испортить!

— Что-то хорошее?

— Именно! Представляешь, дорогая, я нашла такого мальчика… Такого! — с придыханием прошептала и закатила глаза Лили. — Я просто трепещу и млею. Хочешь, я его тебе покажу⁈

Последнее звучало почти пугающим: предпочтения Лили в отношении «мальчиков» были крайне неаппетитными. Нет, в случае нужды Барышникова могла сотворить и не такое, ради выгоды, из мести…

Но всё же, любоваться последствиями экзотических вкусов подруги она на горела желанием.

— Он уже у тебя… в гостях? — уточнила она.

— Ты не поверишь — ещё нет. Впрочем, это вопрос нескольких часов, дорогая. А этот шалун та-а-акой неприступный. И симпати-и-ичный… — мечтательно зажмурилась Лили. — Ну как, тебе интересно? — захлопала она ресницами.

Интересно баронессе не было, но говорить это, или демонстрировать она не собиралась, так что кивнула. Портить из-за мелочей отношения — глупость, недостойная баронессы Барышниковой.

И через секунду с трудом удерживалась от того, чтобы протереть глаза или ущипнуть себя за бедро. Потому что с экрана планшета на неё с иронией смотрел…

— Марк?!! — вскричала она.