Инженерный парадокс 11

Глава 14

Я жрал, потому что по-другому назвать поглощение килограммов пищи не выходило. Сказать, что я не мог остановиться, нельзя: мог, мог и вообще не есть, но хотелось чертовски. Белок и углеводы, и побольше. Глория явно веселилась, разглядывая мою… обжираловку, но ситуация была не просто комичной — странной.

Впрочем, транс (не прекращая питания) показал, «почему и как» это происходит. Теневой не сотворил «чуда» — он растянул «загрузку» в эти самые шесть суток. Что, в общем-то, скорее неплохо. Но сейчас происходила довольно занятная процедура. Итак, данные во мне были, но, во-первых, не все в мозгах. А во-вторых, была куча не столько данных, сколько рефлексов, всяких заученных движений и аналогичного.

Кстати, первый раз используя базы, с таким столкнулся, и вот тут чёрт знает — то ли это подарок от теневого, что действительно ценно. То ли у коммуникационной части базы это было естественным: масса жестов, движений были совершенно органичны и неестественны, чёрта с два их повторишь, если не тренироваться немалое время.

Ну или, как менталист, полностью контролировать мышечную активность, что непросто и не слишком рационально. Кстати, «против» варианта с тем, что данные рефлексы загрузила база валаров, было то, что хотя всякие размахивания и подёргивания были не органичны, но явно рассчитаны на человеческую анатомию. А валары человеками не были, и разница была заметна даже у Сивера.

А проверка базы для «дикарей» показала то, на что я не обращал внимания: там как раз были «моторные рефлексы». Что вроде и не стопроцентное доказательство, но очень и очень вероятно, что данная вещь — эксклюзив теневого.

Но при всех плюсах, этот эксклюзив имел минус, точнее даже два. Мне надо много белка и углеводов ближайшие сутки. И физические нагрузки, совершенно не обязательно те, что прописаны в базе, но нужны. В противном случае вся эта роскошь (вполне себе роскошь, даже с учётом невостребованности сейчас — она экономила мне месяц тренировок) будет похерена.

Там ведь ещё бонусы выходили, помимо самих рефлексов — например, повышение подвижности суставов и связок, что мне ой как не лишнее, с учётом использования фибромышц в трансе.

И да, тут выходила чистая «халява»: сутки ЛЮБОЙ физической нагрузки, важно было, чтобы она была, давали конкретный, весьма ощутимый результат.

— Спарринг? — уточнила Глория. — А потом и не только.

— Я «за» в обоих случаях, но… впрочем, сама увидишь, — поднялся я.

Три часа работали тренировочными клинками, параллельно разговаривая на темы различной умности и глупости. И Глория, естественно, выдохлась. «Естественно» не потому, что я намного превосходил её в физическом плане — это не так, у нас скорее был паритет, с небольшим моим перевесом.

Что делало меня, скорее, слабее относительно Глории: у женщин развитие мышц и прочего ощутимо сложнее, чем у нас. Так что её результат был от регулярных и постоянных тренировок, чем я не слишком занимался.

Гимнастика, поддержание общего тонуса и эпизодические, нерегулярные тренировки: на постоянные часы мечемашества и весатягательства у меня просто не было времени.

Но при этом, она вымоталась и устала, а я нет, при том, что это была работа не ментализма, а базы. Переработка поглощенного и оптимизация обменных процессов, с учётом «доводки» организма.

Я, как понятно, за процессом следил, стараясь запомнить, ну чем чёрт не шутит — воспроизвести с помощью ментализма в будущем, повысив отдачу от нагрузок в разы.

— Я сейчас отдохну, — пыхтела Глория. — И продолжим…

— Тебе от этого не будет толку, скорее вред. А я найду метод нагрузки, вполне эффективный и полезный, — покачал я головой.

— Да?

— Угу.

— Но чтобы вечером был дома. И за тобой должок, муженёк!

— Помню. В текущих условиях его отдача — оптимальный баланс между…

— Марк.

— Да, Глория?

— Иди тренируйся! А вечером жду дома! — топоча, как тварь сельвы, и направляясь к выходу, ворчала она.

— Вы не думаете, что она обиделась? — уточнила Икси, после ухода Глории.

— Я знаю, что нет. И она знает, что это шутка. На десять или пятнадцать процентов, в данном случае определить долю точнее затруднительно…

— Вы — зануда, Марк.

— И это не единственное моё достоинство, — согласился я.

Спорить с этим очевидным фактом Икси не могла, так что я направился на тренировочный полигон Гаражных. Потому что раз уж я вынужденно занимаюсь ногодрыжеством и рукомашеством, то надо от этого занятия получить максимум пользы.

Так-то я с Глорией ещё спарринговал, но понятно, что это бессмысленно и даже жестоко по отношению к ней. А значит — буду отрабатывать рукопашный бой. Точнее… не отрабатывать.

Тестировать свои новые возможности. Дядька Карл, конечно, верно говорил, что боец в рукопашном бою: мало того, что бездарный, так ещё и просрал стволы, основной и запасной, нож, пояс, нашёл место без камней и палок. И в такой маловероятной ситуации не полёг от пули или Дара, или клинка, а нашёл ВТОРОГО такого же долбоклюя.

То есть ситуация из маловероятной превращается в гротескно-сказочную.

Но при этом, есть ситуации, естественно, не на поле боя, о котором говорил дядька, где навыки рукомашества и ногодрыжества могут быть полезны.

Невозможность использования Дара и оружия — маловероятна. Но возможна. Вообще, самый вероятный сценарий — «благородный поединок» с ограничениями, почти как у меня в самом начале знакомства с Гаражом.

Либо тебя поймали, обезоружили, обдолбали препаратами, блокирующими Дар. И судьба тебе, лопоухому долбоклюю, предоставила призрачный шанс исправить сложившуюся ситуацию.

Короче: нужда в использовании и, как следствие, умении, есть, несмотря на смешные шансы на воплощение этих ситуаций.

А тренировки с теневым волей-неволей заставляли использовать как оружие всё, и даже больше. От воспоминаний даже передёргивает слегка — чертовски неприятно — но собственная кость, торчащая из кровоточащий культи, в таких поединках — не травма и невозможность вести бой, а колющее оружие…

Короче, направился на полигон, где тренировались как ветераны и новички Гаражных. И в части рукопашного боя озадачил присутствующих, что мне требуются спарринг-партнёры.

Первые минуты добровольцев не было, но несколько высказываний «а-ля Кирпич» помогли. И…

А вот чёрт знает. Я бы сказал, что поддавались. Но ментализм чётко указывал — «нет». Тут сыграло несколько факторов, как по мне.

Первый: восприятие. Даже без транса оно у меня «базово» взвинчено, несколько быстрее нормального. То есть скорость оценки и реакции выше, а если совсем точно — я осознанно, а не рефлекторно вёл спарринг.

Второе — теневой, чтоб его. То есть я с парнями проводил не «бой», а поединок, но всё равно: они были медленные, предсказуемые. Возможно, даже скорее всего, сильнее меня без использования техники и Дара, особенно учитывая, что были физически одарённые.

А у них, чтобы быть сильнее-прочнее, активное применение Дара не нужно — он их базово укрепляет, упрочняет и усиляет, самим фактом своего наличия.

Но толку от силы, если они просто не могли по мне попасть? Через три поединка я потребовал двух одновременно противников. Ещё через два — трёх, потом всех присутствующих.

— И какого хера ты думаешь ты делаешь, Марк? — раздался знакомо кирпичный голос после быстро и без особых неожиданностью законченного спарринга.

— Разного. Здорово, Кирпич, — ответил я.

— Что — «разного»?

— Да.

— Понятно. Ты понимаешь, что в спарринге с дюжиной ты находился в выигрышном положении? Что это трахнутая показуха?

— Фиг тебе, Кирпич, — фыркнул я. — Ты — их наставник и тренер. И если не научил, как не мешать друг другу при атаке на сильного противника — то это трахнутая показуха того, что…

— Понял, понял, — забурчал Кирпич. — Займусь. Бой? — обозначил он стойку.

— Хм-м-м… — всерьёз задумался я.

Кирпич — Боец, именно с большой буквы, это факт. Вот только есть маленький нюанс: у него отменный комплексный боевой имплант, которым он прекрасно умеет пользоваться.

А это делает его, мягко говоря, «посильнее» просто человека. Я могу применять Дар, конечно, но смысл в спарринге, где боевой имплант будет драться с Даром менталиста?

— Имплант отключу, — правильно сынтерпретировал Кирпич мои сомнения. — А то, что хер отключишь, так и ты — не простой новобранец, — оскалился он.

— Резонно, — признал я, кивая.

И тут было как интересно, так и пришлось попотеть. Кирпич мало того, что был немного быстрее меня, так ещё мгновенно оценивал бой. Не за счёт ментализма, а огромного опыта и тренировок.

И я, честно говоря, первые секунды, особенно пропустив плюху по касательной, думал, что проиграю. Что в целом — закономерно, хотя понятно, что некая атавистическая часть сознания возмущалась и требовала «всех нагнуть».

Но это она бред несла: инженер, нагибающих «всех» кулаками — либо бред, либо не инженер.

Однако, через эти несколько секунд я с некоторым удивлением понял, что опыт Кирпича не «подавляющий». Побольше моего, это факт… Вот только виртуальные недели и месяцы с теневым давали на самом деле чертовски много.

Именно в плане информации и опыта, даже если приходилось размахивать (и протыкаться) вертелом класса «шпага».

Причём Кирпич, что, в принципе, естественно, использовал классический «армейский» стиль. Натиск, агрессия, стремление максимально быстро победить противника, «спамя» ударами.

То есть примерно так же бился относительно натасканный новичок, отличие Кирпича было в том, что он бил не «абы куда» и контролировал бой, а не использовал заученные связки.

И если мне идти таким же путём — сольюсь. Как и если поступать как сейчас: жёсткие блоки просто превратят мои предплечья и голени в месиво, а не жёсткими чёрта с два такие удары остановишь.

Но если… не блокировать? Ну и естественно, не встречать головой, мне одного раза по касательной хватило. И туловищем не встречать: мне мой организм нравится в текущем виде, к Эскулапу не стремлюсь.

А значит — «искусство мягкости». Одно из немногих стилей боя, которое даже дядька Карл не слишком ругал. Да и логика с практикой показывала его эффективность.

Правда, я — не великий мягкий искусник, конечно. Но общие принципы и анализ…

И да, вышло. Ценой ещё одной Кирпичной плюхи и нескольких синяков, несмотря на мягкость блоков и уходы, я его поймал на ударе. Перехватил руку, получил плюху, но обвился и вывернул добычу, уронив Кирпича в песок физиономией.

Впрочем, поражение постукиванием по песку он признал чуть ли не в полёте: вырваться из такого захвата может только мощный физический одарённый… Или инвалид без руки, потому что её придётся оставить в захвате.

— Силён, — покивал Кирпич, встав с песочка и потирая руку, — А какого хера на спарринги не ходишь?

— Время. И у меня свои.

— А, Глория твоя, — кивнул Кирпич. — И не хер скалиться, беременные бабуины! — рявкнул он на ухмыльнувшихся бойцов. — Она в рукопашке посильнее Марка будет!

— А ты откуда знаешь? — заинтересовался я.

— Так спарринговали. Она… имела несколько противоположную точку зрения на ба… женщин в рукопашном бою.

— Опровергла твою точку зрения?

— Ни хера! — возмутился Кирпич. — Опровергла точку зрения на Глорию в бою, это да.

Изящно шутить на эту тему я не стал — даже в воображении выходило не слишком смешно. Но то ли удар Кирпича поставил у меня в мозгах нужные винтики на место. То ли мягкое искусство мягко постучало меня по бестолковке… Но весь план подготовки к экспедиции надо было менять.

То, что я уже придумал — неплохо и эффективно… Но можно лучше и более инженерно.

Кстати, попробовал пару раз рукопашный бой с Глорией. И оба раза проиграл, а потом моё поверженное тело, довольно урча, оттащили в нашу спальню с непонятными намерениями. И даже их осуществили.

Но вообще я «слился» больше от того, что думал. Варианты переделки транспорта были перед мысленным взором, один раз даже проявились золотые схемы… разрушенные натуральным подзатыльником от Глории.

А наутро, отметив отсутствие побочек и эффективность системы «по теневому», уже я, довольно урча, направился в мастерскую.

Дело вот в чём: я боролся с тварями силой. Не прямо «эфир на эфир», конечно. Но даже в случае искажений выходило, что я трачу энергию чтобы бороться с энергией.

И в данном, конкретном случае, учитывая Теплицу и её деятельность, это выходило… тупо. Фактически, я сделал полшага до эффективности и замер.

А настоящая эффективность заключалась именно в мягком искусстве: использовать энергию тварей против них самих. Сказать, что это «просто» — нельзя. Но…

Но в результате золотых зайчиков перед глазами и лёгкой головной боли я создал систему, подпитывающуюся от эфирных атак. Систему помех она полностью не заменит — откровенно рискованно. Кпд там менее процента, но.

Эти менее процента, ослабляющие атаку, не тратили ресурс, а возобновляли его. То есть помимо алхимически-полевых энергосборников, я ещё и пушку на эфире сконструировал. Довольно кривоватое поделие, будем честны.

И вряд ли оно в дальнейшем получит развитие: против людей система малоэффективна, а с радостным гоготом мотаться по сельве в мои планы на ближайшую вечность не входит. И даже если без гогота — то не вижу нужды.

Но даже в сыром виде я получил довольно летальную турель, выглядящую как этакая блестящая чёрная сфера, стреляющую телекинетическими импульсами. С проявлением Дара — близко не сравнится, но на тварей хватит. А с физической точки зрения эфирный выброс определённой конфигурации придавал объекту вектор ускорения.

От подкидывания на ощутимую высоту, до откидывания в сторону или на препятствия. Хорошая вещь получилась, в общем. И, что немаловажно, сократила объем необходимой для экспедиции энергии, позволив минимизировать новое производство.

Кстати, Медный прислал мне отловленных тварей, я даже провёл эксперимент… Не слишком надёжный. Вне эфирного фона сельвы твари умирали. И не от «голодания» в прямом смысле слова. Не от внешних, а от внутренних условий.

Эти мутанты в зоне нормального фона были просто… нежизнеспособны. Физиологически. Эфирная эволюция корёжила их туши, исходя из условий сельвы, а в нормальных условиях эфир не затыкал «дыры» и не поддерживал «фичи».

Реально отличные эволюционные решения… для сельвы. А вне неё — уродства и патологии, убивающие тварей. Но хоть как-то протестировал, и было это хорошо.

С техникой же выходило так: на готовый транспорт достаточно разместить дополнительные системы, и размер аккумуляторов можно уменьшить в два раза. Да и реактор в управляющем центре оказывался избыточным… Но его я оставлю. Спокойнее будет.

Кстати, что интересно: если какая-нибудь сколопендра попробует удариться в транспорт, то в паре метров от него она получит в наглые жвала телекинетический импульс.

Но это ещё не всё. С одной стороны, я сократил общий объём работ в Гараже — не надо было делать новые сельвопроходцы, ремонт старых броневиков с новым оборудованием и доукомплектацией будет достаточным.

Но с другой — количество рейсов Вжуха с этим оборудованием выйдет почти в два раза больше. Маас меньше, но больше объём, так что подготовка затянется…

И тут мне в голову пришла… да что скрывать, гениальная идея. Только корпората, орущего над ухом «Это гениально! Ге-ни-аль-но!» не хватало для полноты ощущений.

А именно: Вжух не аэродинамичен, как и Бегемот. Точнее, аэродинамичен, но для атмосферных полётов, как и положено коптерам. Как суборбитальник он не предназначен шнырять туда-сюда, уж точно не на Земле.

Тут в угоду броне, системам маскировки и безопасности, несколько неподходящая форма. А для выхода на орбиту — плазменный щит, жрущий энергии, как плазменный щит-обтекатель тяжёлого трансорбитального челнока.

Есть техническое решение для увеличения аэродинамических характеристик не аэродинамического объекта: аэродинамический шпиль.

И его используют, хотя и не часто: он создаёт «конус» разреженного воздуха, этакий виртуальный обтекатель.

Но для суборбитальника не годится — не те скорости, просто бессмысленен. А в остальном Бегемот и Вжух справлялись без него, а Вжику он вообще не нужен.

Но вот если пометить источник генератора плазменного щита как раз на аэродинамический шпиль, и создать не просто зоны разреженного давления, которые не слишком эффективны после определённых скоростей, а тот же плазменный щит, слабее, но правильной формы, де ещё «подпёртый» зонами завихрений…

Короче, вышел чуть ли не идеальный обтекатель, хоть ставь на полочку и пиши золотыми буквами': «как вывести тяжёлый трансорбитальник на первую космическую и не охренеть от трат энергии».

Схемы, а потом симуляции показывали: работает, эффективен, а траты энергии — семнадцатая часть от «стандартного» плазменного щита.

И, кстати, в подобной модификации этот плазменный шпиль и Вжику не помешает. Конечно, с ним упадёт маневренность… Нахрен не нужная при суборбитальном полёте.

Короче, пара дней была заполнена расчётами и производством. Сам участвовал и проверял, потому что точность конструкций нужна была даже не ювелирная, а инженерная.

А после за сутки перебросили нас с Глорией и нужное оборудование в Сранчо. Ещё день возни по сборке, день на тесты и выезд в сельву. И на третий день, убедившись, что ничего скоропостижно разваливаться без меня не собирается, в сельву направился тяжелый штабной транспорт, три строительных модуля для опорных баз…

Да по сути — сами по себе опорные базы на колёсах, после развертывания способные противостоять любой возможной и невозможной атаке сельвы. И всего два сельвопроходца. Больше выходило излишне.

Хотя, естественно, модули навигационной ориентации, способные работать в любых условиях, были как в опорных базах, так и на транспорте.

Потому что вероятность, что я что-то не рассчитал, практически нулевая. Но ставить свою жизнь, жизнь Глории и миньонов на это «практически» было неразумно.

Ну и вероятность что злобные придурки, считающие себя врагами меня и Гаража, радостно зашевелятся — была. И в таком случае надо будет срочно метаться и заниматься санитарной деятельностью, пока не разломали всё.

Так что Вжух и Вжик стояли на стартовых позициях в готовности, чтобы сорваться по маячкам к нам.

И… насколько же спокойнее было продвижение! Нет, твари атаковали нас практически сразу, как мы отдалились от Теплицы. Сама по себе она была фактором раздражения сельвы, так что в округе хватало как тварей бешеных, которые перерабатывались на пищу и эфирные компоненты, так и хитрые, не прущие к Теплице дуром, но крутящиеся в округе.

Так вот, хотя тварей было не меньше, а даже больше, чем когда мы славно драпали… в смысле тактически передислоцировались, первый раз, они фактически не замедляли наше движение. Телекинетические турели просто расшвыривали их, а караван шёл.

Так дошли до «брода» — скрытого под толщей воды моста, который с честью выдержал испытание лежания на дне, был функционален и выдержал весь наш транспорт.

После, с непрекращающимися атаками тварей, мы добрались до скального плато, места ночёвки в прошлый раз.

Где одна из мобильных баз за пару часов развернулась в стационарную, а ещё через час — вышла на рабочий режим. Не только убивая и отпугивая тварей, но и делая некоторый запас их туш. Их, когда они накопятся, перевезёт в Теплицу Вжух. Учитывая высокую эфиризацию — окупится, сырьё тут гораздо качественнее чем в окрестностях Манауса.

— Эх, хорошо, — развалился я в спальном отсеке командирской машины с Глорией.

— Лентяй, — сообщила она.

— Энергосберегающий Марк, — потянулся я. — Вымотался с этой подготовкой.

— Это понять можно. Но зачем ты так гнал? — поинтересовалась девица. — Можно же было сделать всё за пару недель.

— Можно, — согласился я. — Только за эти пару недель вот ТОЧНО случилась бы какая-нибудь гадость, которую чёрт знает, сколько разгребать. Но даже не это главное.

— А что?

— У меня разработки тормозят, Глория. Я не занимаюсь массой нужных вещей, потому что не знаю, что мы найдём в сельве. Занимаюсь мелочёвкой — не лишней, ей, вообще-то, нужно заниматься, но…

— А ты нетерпеливый, — посмотрела на меня Глория даже с некоторым удивлением.

— Иногда, — скромно признал я ещё одно из своих многочисленных достоинств.

Естественно, «нетерпеливый», когда вопрос об осуществлении Мечты. Да и просто чертовски интересно, тоже весомый фактор.

Наутро мы выдвинулись по уже неразведанному маршруту, но количество тварей парадоксально снизилось. Хотя если подумать — парадокса особого нет.

Сельва, конечно, огромна. И тварей — до черта. Вот только им надо жрать, соответственно, они размазаны по сельве довольно «тонким слоем». То есть, место нашей ночёвки оттянуло на себя большую часть окрестных тварей, которые перебиты или переведены в запас ресурсов.

А твари из отдалённых мест либо ещё телепаются, либо вообще не обращают на нас внимания из-за удалённости: реакция сельвы локализована, проверено и подтверждено.

За день прошли даже больше. чем по проторенному маршруту, хотя потратили около часа для поиска места опорной базы. В результате поставили почти на берегу Амазонки: единственное более или менее надёжное место в округе.

Ночь также не принесла сюрпризов, как и следующий день. А вот на третьей ночёвке под защитой третьей и последней базы я начал слегка нервничать.

— Слишком гладко, — пояснил я Глории, на вопрос о том что со мной. — Мы отлично подготовились, но… Какая-нибудь тварь, стихийное явление. Да чёрт возьми, технический сбой!

— У тебя? — подняла бровь Глория.

— Ну-у-у… бывает же такое? — скорее вопросительно, протянул я, припомнил и решительно кивнул. — Бывает. Хотя редко.

— В общем, ты параноишь, — поставила Глория диагноз.

— Не без этого, — признал я.

Впрочем, моя паранойя оказалась единственной непредвиденной гостьей в эту ночь. И наутро выдвинулись всего три машины, прибавив в скорости. Вот только…

— Нет, это мне СОВСЕМ не нравится! — возмутился я через пару часов пути.

— И что же?

— Где твари, Глория⁈ Где эти долбанные твари, мы в самой глубокой, чтоб его…

— Заднице?

— Сельве, но разница невелика. На нас не нападают, и я их не вижу.

— Испугались?

— Ага, и будут встречать нас в конце экспедиции в цветочных гирляндах, фруктами и технологиями, и секретами на подносах, — хмыкнул я. — Горелый, останавливаемся, — сообщил я связью.

— Лады. А что случилось?

— Ничего. И с этим срочно надо что-то делать, — всеобъемлюще ответил я.

— Ага, понял, — непонимающе ответил Горелый, но караван остановился.

И я занялся замерами, расчётами, проверками.

— Растёт эфирный фон, — констатировал я через минуту. — Сильно растёт, раза в три сильнее фона теплицы.

— Это… хорошо или плохо? — уточнила Глория.

— Это хрен его знает, — признал я. — Нейтральный эфир, настолько плотный что частично материален — не вреден.

— Те самые кристаллики?

— Угу. То есть ничего страшного, но…

— Тварей в округе нет.

— Именно. И я не понимаю, почему.

— Возвратимся к базе, может быть?

— Ни фига! — возмутился я. — Вперёд! Но осторожно.

А вот через три часа осторожного пути один из сельвопроходцев откинуло на несколько метров. Причём как — непонятно. Эфирный фон был такой, что в округе был этакий «светящийся туман», сбоили радары и сенсоры… И защитные механизмы.

На ТАКОЙ эфирный фон я не рассчитывал — он вообще казался нереальным, но был.

К счастью, никто в машине не пострадал, как и сама техника. А через минуту мы увидели, кто стал причиной, и даже поняли — как.

На высоте пяти-шести метров в воздухе свивался… ОГРОМНЫЙ змей, покрытый перьями, зелёными, красными и золотистыми. Хотя к левитации твари, не менее десятиметровой длины, перья вряд ли имели отношения.

Змей выпучил глаза, разинул пасть и… сотряс чем-то, хрен пойми чем, штабную машину.

Несколько выстрелов по нему не оказали вообще никакого эффекта — не фиксировалось даже попаданий, снаряды исчезали в светящемся тумане.

— Так, я пойду разберусь, — бегло принял решение я.

Как тварь атакует — я понял. Толку только никакого от этого: в текущем эфирном фоне люди «работают» нормально. Ну, если не торчать в нём годами и не пытаться завести детей, само собой.

Но вот техника безобразно сбоит, потому что эфир мизерно, совершенно незаметно, искажает основные константы.

Человек, как оператор эфира это нормально переносит, а вот основанная на нормальной физике техника — нет. Только алхимия, да и то не слишком хорошо.

И… Гриндер. Занятно, но осколок инопланетного резака, как и плазменный жгут — работали без сбоев.

— Я с тобой, Марк, — заявила Глория. — Не помешаю.

— Хм, скорее поможешь. Вон он какой здоровый, тварюка, — согласился я. — Берём ранцы.

— Хорошо.

Через минуту мы вышли, но «кричащий» на технику змей не обратил на нас внимания. А мы с Глорией на реактивных ранцах (хоть они нормально работали), замелькали вокруг змея, нанося ожоги и разрезы.

Нанося, но неприятно маленькие, хотя змей, как понятно, отвлёкся от транспорта, задёргался, пытаясь раздавить букашек…

Но ни черта у твари не получалось: у нас с Глорией получилось «поймать ритм», то есть мы атаковали и отлетали в унисон, что явно неразумная тварь не могла игнорировать.

Бросая погоню за одним, кидалась за другим, получала повреждение — и по кругу.

Вот только… «Да!» — пришла восторженная эмоция-мыслепослание от Глории.

И мы попробовали. И даже получилось: заплетя полёт спиралью, мы сплелись плазменными жгутами клинков. И обрушились на змея, так и не выбравшего, кого из двоих ловить.

И вот тут вышедшие на форсаж жгуты, наша скорость, ну и разрубы виброклинками сработали. Через секунду мы хлопнули ладонями доспехов под брюхом змея, а через четверть минуты его половинки перестали дёргаться на земле.

— Здорово было! — заявила Глория уже в машине.

— Да, неплохо, — признал я. — И знаешь, у меня появилось подозрение: а были ли боги?

— Марк, ты головой…

— Ненене! Я не вообще про ушедших — они-то были, были точно, есть свидетельства, артефакты. Я про богов Америки.

— Из-за пернатого змея?

— Угу. Вылитый же Кетцалькоатль.

— Ну вообще — похож, — признала Глория.

— Вот. И смотри — все их божества — гибриды-мутанты. Божества не только у них таковы, но только у них они ВСЕ мутанты.

— Как-то…

— Ну я думаю, что н’гхары могли напугать или создать неприятное для божеств мест. Но пусто место пусто не бывает, если божество — часть твоей жизни.

— И местные стали обожествлять тварей?

— Ну что-то вроде того. Кроме того, возможно, тут вообще этакий «гибрид» подходов. Смотри, в Манаусе из человека эфирного мутанта не получится. Слишком слабый, хотя и повышенный фон. В сельве… ну тоже вряд ли. Но вот тут…

— Разумные мутанты заняли престол божеств?

— Ну, как по мне — вполне возможный вариант.

— Да, правдоподобно, — задумчиво протянула Глория.

А через час мы выехали на этакую поляну. Геометрически правильную, совершенно пустую, кроме травы. В виде идеального круга с восемью «лучами», исходящими из него.

Причём эфирный фон — запредельный, но какой-то… не такой. Не совсем такой.

Остановились, естественно. Объездили, осмотрели всё, что можно — ничего агрессивного и интересного. Запустили паучков и дронов — все вернулись, на сенсоры полагаться не стоило, но в оптическом диапазоне — ничего подозрительного.

Ну и, наконец, вышли. Я походил, потыкал траву и землю, задумался…

— Ей, Марк! — вдруг крикнул Горелый, облокотившись о дерево.

— М?

— А так должно быть? — осведомился он, постучав с металлическим звоном о ствол качающего листвой на ветру дерева.