Infernaliana или Анекдоты, маленькие повести, рассказы и сказки о блуждающих мертвецах, призраках, демонах и вампирах

ШУТКИ О ВАМПИРАХ[28]

— В то время как вампиры прекрасно себя чувствуют в Австрии, Лотарингии, Моравии и Польше, о них ничего не слышно в Лондоне и даже Париже. Я признаю, говорит Вольтер[29], что в этих двух городах есть ростовщики, торговцы и дельцы, сосущие людскую кровь при свете дня; но они не мертвы, хоть и прогнили. Эти истинные кровососы обитают не на кладбищах, а в прекрасных дворцах.

— Письменные показания о вампирах весьма любопытны. Кальме сообщает, что в Венгрии два офицера, посланные императором Карлом VI, в сопровождении местного бальи и палача отправились исследовать одного вампира, который был мертв шесть недель и сосал кровь у всех в округе. Его нашли свежим, крепким, с открытыми глазами, причем он требовал еды. Бальи вынес приговор. Палач вырвал у вампира сердце и сжег его, после чего есть вампиру больше не хотелось. Пусть никто не сомневается в существовании блуждающих мертвецов, о которых столь много говорится в наших древних легендах! (Философский словарь).

— В водевиле Три вампира[30], идущем в театре Варьете, содержится следующий обмен репликами:

Вампир Леду[31]. «Позвольте!.. Меня хорошо знают. Зовут меня Леду, я сын господина Гриппа Леду, судебного исполнителя из Пантена, господа!»

Вампир Лароз. «Меня зовут Лароз, я сын Пьера Лароза, сборщика налогов из Со… и честный человек, осмелюсь сказать, господа».

Вампир Лазонд. «А я Лазонд, таможенный чиновник на заставе в Пасси[32], господа».

Господин Гобету. «Поскольку отец ваш судебный исполнитель, ваш — сборщик налогов, а вы, месье, таможенный чиновник… я не слишком ошибся, назвав вас вампирами. Все вы понемногу сосете нашу кровь».

— Когда ледяной ветер последней зимы погубил все оливковые деревья в Провансе, один скверный шутник сказал: «Прошлой зимой ветер устроил вам пир, а этой еще хуже».

— Знаменитый маркиз д’Аржанс[33], в своих Иудейских письмах, выказывает некоторое доверие к историям о вампирах. Нужно было видеть, замечает Вольтер, как торжествовали иезуиты из Треву[34]: «Вот он, — говорили они, — этот знаменитый скептик, который осмелился сомневаться в явлении ангела Пресвятой Деве, в звезде, что вела волхвов, в исцелении одержимых, в двух тысячах бесов, что бросились в озеро в виде свиней, в воскресении усопших, бродивших по Иерусалиму; его сердце смягчилось, дух его просветлен: он поверил в вампиров…»

— Было известно, что вампиры ели и пили. Трудность заключалась в том, чтобы узнать, питалась ли душа или тело мертвого человека. Решили, что это одно и то же. Нежные и невесомые деликатесы, как-то меренги, взбитые сливки и фруктовое суфле, были для души, ростбиф — для тела (Философский словарь).

— В результате большая часть Европы на протяжении пяти или шести лет была заражена вампирами, и теперь их больше нет; двадцать с лишним лет во Франции существовали конвульсионеры[35], и теперь их больше нет; и в течение семнадцати столетий мы знавали одержимых, а теперь их больше нет; и мертвые воскресали со времен Ипполита[36], а теперь больше не воскресают (там же).