Имя нам легион. Паранормальный апокалипсис

Глава 1. События минувшего года

Дарья тяжело вздохнула, поправив седеющие, рыжие волосы. Миновал ровно год с тех пор, как она потеряла мужа, но до сих пор боль утраты неизменно возвращалась по утрам. Дениса особенно не хватало в рассветные часы.

Когда он был жив, утренней суеты было намного больше…

Нет, семья не бедствовала. Все также Копылова продвигала карьеру в институте, унаследовав, права на ритуальную империю мужа. Все также старший сын Иван радовал мать спортивными достижениями (к моменту начала повествования он сменил только спортивное направление, переквалифицировавшись из успешного дзюдоиста в начинающего кик-боксера), а Арина игрой на скрипке и отличными отметками в школе. Однако лишившись мужа, Дарья словно лишилась части души, превратившись из эмоциональной, эффектной, импульсивной женщины в блеклое, спокойное подобие самой себя.

Внешность также претерпела незначительные изменения. Она все больше догоняла свой реальный возраст, практически полностью забросив спорт. Чересчур много тайных воздыхателей, узнав о загадочной кончине мужа, стали проявлять повышенные знаки внимания на тренировках.

Поверить, что добропорядочный и ответственный семьянин, с которым Дарья прошла рука об руку много лет, оказался маньяком, убившим многих людей, верная жена не могла, да и не хотела верить.

Ритуальная империя мужа порождала много завистников. Когда муж и дочка исчезли, а в дверь постучали сотрудники правоохранительных органов, Дарья, первым делом решила, что все это происки более мелких конкурентов, объединившихся против её супруга. В эту же версию она верила и по сей день, мысленно проклиная всех причастных к гибели Дениса.

Благодарила она только неизвестных людей в штатском, которые бережно занесли спящую Арину в квартиру ровно год назад, утешив супругу Копылова хотя бы тем, что ее дочка жива и здорова.

Осенью, с изменением светового дня, просыпаться стало особенно тяжело. С усилием надавив на зажмуренные, зеленые глаза Дарья легко похлопала себя по щекам, собираясь с силами. Открыв их, она критически осмотрела себя в зеркало старого трюмо, перед которым так любила красоваться под пристальным, желающим взглядом супруга.

Тело женщины все еще сохраняло подтянутость, но явно увядало под действием стресса. С чувством презрения по отношению к самой себе, Копылова выдавила натянутую улыбку, настраиваясь на грядущий день.

Пора будить детей. Они точно не виноваты в том, что произошло, а значит, младшему поколению не следовало знать и части внутренних переживаний матери.

Плакать Дарья не любила, а поэтому постаралась компенсировать исчезновение Дениса повышенной заботой и вниманием к детям, пусть и в ущерб собственной карьере.

Когда в семью приходят страшные потрясения, все эгоистичные желания должны отойти на второй план – так решила Дарья в первую неделю мытарств и допросов и железобетонно следовала установке, по сей день.

Женщина тихо открыла дверь спальни, ведущую в темный коридор. Свет солнца практически не проникал в эту часть квартиры, да и пасмурный, осенний день позднего сентября явно не способствовал его обилию.

«Господи, да она вообще спит?» с неудовольствием подумала Дарья, первым же делом наткнувшись взглядом на худую спину дочери.

Арина, по своему странному обыкновению часто встречала утро, молча уставившись в окно кухни.

Повзрослевшая дочь не сразу среагировала на появление матери. Только когда Дарья вежливо прокашлялась, привлекая внимание, Арина вышла из оцепенения, встрепенувшись всем телом:

– О, мам! Доброе утро, – обернувшись, улыбнулась она, но от улыбки родного дитя Дарью все чаще брала холодная оторопь. Нотка чужого безумия играла на любимых ямочках, а натянутые губы, скорее напоминали оскал маленького хищника, готового к броску.

Тем не менее, пересилив себя и стряхнув наваждение, Дарья поспешила ответить на приветствие:

– Доброе утро! Ты во сколько проснулась?

– Я не помню, мам… Да и не важно! Главное, что я себя бодро чувствую, готовая к новому, учебному дню.

Дочь картинно засуетилась по кухне, доставая из холодильника остатки вчерашнего ужина, который явно намеревалась превратить в завтрак для всей семьи. Эта повышенная прилежность и торопливость еще более усиливали расхождение образа ребенка из прошлого года и нынешнего.

Год назад… Ровно год назад жизнь покатилась по наклонной, а казалось, что страшные и странные события происходили буквально вчера. Второй раз за месяц, потеряв дочку, не вернувшуюся из школы и столкнувшись с тем, что ее муж, Денис, вновь не берет трубку, рассерженная донельзя Дарья, попыталась дозвониться до местного участкового Павла Иннокентьевича Корнышева, который помог ей обнаружить дочь в момент первого исчезновения.

Но и он подвел! Автоответчик монотонно бубнил о невозможности дозвониться до данного абонента, и на поиски дочери пришлось выдвигаться самой.

Быстро сформировав поисковой отряд из ближайших друзей и коллег, Дарья сразу направилась в заброшенный, больничный комплекс, называемый в народе «Эдем», расположенный на окраине города Братска и зияющий провалами незастеклённых окон на берегу залива рукотворного водохранилища. В момент первой неявки дочери из школы в назначенный час она была обнаружена в одной из комнат верхнего этажа, задумчиво уставившаяся на волны недалекого моря.

В тот раз она сама вышла на связь, попросив маму забрать ее из здания, овеянного легендами и страшными историями, но не сдвинулась и с места, пока взволнованные родители не явились за ней туда. Создавалось впечатление, что ей и не хотелось уходить – настолько, пронзенные сквозняками комнаты, казались ей уютными и родными.

Не прошло и недели с первой пропажи, как случилась вторая, но на этот раз более длительная. Муж не отвечал, а город Братск был изъезжен вдоль и поперек. К ночи первого дня пришлось писать заявление о пропаже ребенка. К ночи третьего дня каждый парк, каждый сквер, каждая окраина была прочесана поисковыми отрядами в поиске пропавшей Арины и Дениса.

Полиция не исключала версию убийства успешного бизнесмена, с целью завладения имуществом, имевшимся при нем. Оперативниками прорабатывались, и версии хищения пока не сопоставили исчезновение своего коллеги Корнышева с исчезновением Дениса.

Изучив записи сгинувшего участкового, оперативники были поражены количеством материала, собранного против Дениса. Павел Иннокентьевич, расследуя несколько убийств на районе, пришел к самостоятельному выводу, что загадочные смерти связаны с личностью бизнесмена.

О своих планах коллега не распространялся. Было известно, что он заказал служебную машину и, прихватив с собой напарника, выдвинулся в неизвестном направлении.

Следствие все больше запутывалось…

На четвертый день случилось не менее загадочное происшествие. Почти не спавшая все эти дни Дарья, наливая очередную чашку кофе в четыре утра, столкнулась взглядом с большим, черным вороном, появившимся в окне. Птица послужила своеобразным маяком для привлечения внимания. Взмахнув крылами, она унеслась вдаль, но за запотевшем окне кухни, детской, нетвердой рукой дочери было выведено одно странное слово «Бамбуй».

Неожиданное появление названия древней, заброшенной деревни, расположенной в сорока километрах от города Братска, практически совпало с сенсационными открытиями, которые сотрудники полиции преподнесли несколькими часами позже, решив все-таки, навести справки о последней деятельности Копылова.

Разговаривая в кабинете с взволнованной женщиной, следователь довольно осторожно начали расспросы издалека:

– Простите, Дарья, а ваш муж ничего вам не рассказывал… необычного, за последний год? – вежливо поинтересовался у Копыловой крупнотелый, растрепанный следователь, осторожно передавая ей дымящуюся чашку чая, – может быть, он исчезал из поля видимости надолго?

Этот следователь всегда вызывал острый приступ внутренней неприязни у Дарьи. Пускай Игорь Иванович Житников и был писаным красавцем, обладающим глубоким, пронзительным взглядом серых глаз. Пускай Копылова не раз видела следователя в зале, красующегося крупным, сильным телом перед большими зеркалами фитнес – центра. Все равно, от вкрадчивого, предельно вежливого общения с ней, каждый раз становилось не по себе, будто именно она была виновата в исчезновении мужа и дочери.

Сегодня следователь был без формы. Одетый в простую, белую рубашку, в которой, по всей видимости, ночевал на работе, Игорь Иванович то и дело смотрел на дорогие часы, красующиеся на крупном запястье мужчины. События последних дней спутали прическу следователя, а многодневная щетина указывала на то, что бритва давно не касалась округлых щек сотрудника полиции.

Запах пота не мог скрыть даже одеколон, но становилось понятно, что следователю еще очень далеко до долгожданного отдыха.

– А что, собственно произошло Игорь Иванович? – стараясь не выказывать практически никаких эмоций, тихо ответила вопросом на вопрос Копылова.

– Как вам сказать более мягко… – задумался следователь и пригубил чай из своей чашки, мимолетно поправив черные волосы, лезущие на лоб.

Следователь старался не смотреть на Дарью, сидя на старом, деревянном подоконнике в пол-оборота к женщине и задумчиво уставившись в окно, за которым раскрывался унылый, серый пейзаж:

– Я нарушу все инструкции, если буду обсуждать с вами это… – собравшись с мыслями, продолжил сотрудник полиции, – но недавно пропали и несколько наших коллег. Проходивший стажировку на офицерскую должность, старший сержант ППС и хорошо знакомый вам, участковый по вашему району, Павел Иннокентьевич. Так вот, ковыряясь в его записях, мы обнаружили ряд странных заметок о вашем муже, где он связывал ряд недавних убийств с личностью Дениса…

Зеленые глаза Дарьи вспыхнули былым огнем, с презрением уставившись на следователя:

– Это какой-то бред! Денис не обидит и мухи, без надобности! Вы фактически говорите, что он убийца!

– Нет, я не утверждаю этого… – зажмурившись, следователь пригубил еще один глоток, – Но такое определение собственному мужу дали именно вы, – зацепился он за неосторожно брошенное слово, – Может быть, вы являетесь более осведомленной особой, чем стараетесь показаться? – Игорь Иванович вернулся на рабоче место, за старый, скрипучий, казенный стол с большим инвентаризационным номером на боку.

Он тяжело сел, откинувшись на спинку допотопного, скрипучего стула:

– Может быть, вы не знали, что он часто посещал местного патологоанатома, которому являлся хорошим другом?

– Женю? А он тут причем? – удивилась Дарья, прекрасно понимая о ком, идет речь. Она не любила этого товарища мужа за его странности и страшную профессию, но никогда не препятствовала их общению, разделяя принцип свободы контактов вне семьи.

– Уже не причём Дарья Сергеевна. Он мертв. Камеры видеонаблюдения зафиксировали внедорожник вашего мужа, выезжающий с территории больницы. Плюс отпечатки пальцев на столах для препарирования трупов. Плюс зафиксированные Павлом следы биоматериала на синих платках, которые неведомый преступник оставлял на месте убийства, – облокотившись двумя руками о столешницу, Игорь Иванович грозно навис над сжавшейся женщиной, – Врач обнаружен там же. Он лежал на третьем столе и не имел глаз. Кто-то, – с нажимом выделил он местоимение, – убил его в особо извращенной форме, замаскировав убийство под ритуальный обряд.

– Игорь Иванович! – буквально взмолилась Дарья перед усталым лицом следователя, – то, что вы говорите, страшные вещи! Я не могу что-то пояснить на этот счет! Поймите меня правильно, у меня горе… Я места себе не нахожу… Еще эта странная деревня Бамбуй, название которой буквально преследует меня последние недели!

– Бамбуй? – следователь заметно напрягся, выловив из эмоциональной тирады женщины нужную информацию, – ранее вы не упоминали название этого населенного пункта!

– Разве? – удивилась этому Копылова, – мой муж места себе не находил, мечтая выкупить дедовский дом…

– В заброшенной – то деревне? Дарья Сергеевна! Голубочка вы моя, с этого и нужно было начинать! – Игорь Иванович вымученно улыбнулся, принимая менее агрессивную позу.

Он поднял трубку стационарного телефона, вызывая дежурную часть:

– Михалыч? Ты? Бери все свободные наряды и волонтеров, кто с утра припрется и в Бамбуй… Где – где!? В Караганде! Отворот на Вихоревку где, знаешь? Вот туда и езжайте. Там еще знак сохранился Бамбуя, если мне память не изменяет. Мы туда еще в девяностые гоняли.

– Вы считаете, что Денис с Ариной там? – Дарья проклинала собственную беспечность. Нужно было ранее сообщить об этом полиции, а не тянуть несколько дней!

Эмоции женщины отразились в глазах и были замечены следователем:

– Да, Дарья Сергеевна. Я считаю, что вероятность очень даже велика. Оставьте свой номер телефона и возвращайтесь домой. Я лично позвоню о результатах поездки. Не смею больше задерживать.

Маскируя торопливость Житников, встал, раскрыв дверь перед расстроенной женщиной.

Последнее, на что обратила внимание Дарья, направляясь к выходу по серому линолеуму коридора, это то, как Игорь Иванович, с гримасой боли на лице, потирает левую сторону грудной клетки.

Заприметив повышенное внимание Копыловой, следователь тут же замаскировал временную слабость теплой улыбкой:

– Все будет хорошо! Верьте в лучшее! – произнес он и скрылся за дверью своего маленького кабинета.

Вера не помогла.

Тело мужа так и не нашли, но зато дочь оказалась жива. Ее крепко прижимал к себе живой участковый, без сил лежащий на берегу большого озера, неподалеку от окраины заброшенной деревни.

Тело сержанта – стажера было найдено среди заброшенных домов, на одной из улиц проклятой деревни. За несколько дней труп потрепали дикие звери, поэтому было трудно определить, от чего именно умер сержант. Но в том, что смерть являлась насильственной, не сомневался никто.

Чего-то внятного пояснить о произошедших событиях Павел Иннокентьевич так и не смог, больше отмалчиваясь в кабинетах отдела. Арина вообще не помнила ничего, усыплённая, по всей видимости, каким-то особо сильным снотворным средством еще в момент похищения.

Последнее, что сохранилось в памяти Арины – это то, что отец пришел за ней чуть раньше, а в руках у него была большая спортивная сумка. После чего, со слов ребенка «мой разум унес ворон» и девочка больше не могла прояснить ситуацию, пребывая в беспамятстве несколько дней, пока не вернулась в руки матери.

Копылова не была глупой женщиной. В глаза бросилась особая, опасная подготовленность двух мужчин, занесших Арину на руках в квартиру. Именно такими представляла она представителей специальных отрядов, заточенных под устранение неугодных элементов по всей территории земного шара.

Предельная вежливость, покрытые шрамами лица. Столь колоритные особы не встречались ей никогда на территории города Братска, население которого едва переваливало за двести тысяч граждан.

Передав ребенка, мужчины вежливо попрощались, пожелав хорошего вечера, и удалились в темноту подъезда.

На следующий день, рано утром, Дарья ждала своей очереди на очередную беседу в коридорах отдела, наполненных сотрудниками. Создавалось впечатление, что никто из них не уходил на ночь домой – настолько суетливыми и дерганными казались заспанные полицейские, снующие туда-сюда со стопками бумаг и дел.

К обеду вина мужа, уличённого в ряде страшных убийств, была практически доказана, что стало дополнительным шоком для отчаявшейся матери и супруги.

Продолжалось мытарство несколько дней, пока уже знакомые люди в штатском, прибывшие в отдел, о чем-то основательно не поговорили с глазу на глаз с Игорем Ивановичем, после чего неудобные расспросы со стороны следователя резко прекратились.

Загадочный, абсолютно лысый человек в черном, с ярко выраженными, раскосыми глазами азиатского типа, в дорогом костюме при красном галстуке на белоснежной рубашке, вышел в коридор к Дарье, широко улыбаясь белоснежной улыбкой:

– Вы можете быть свободы, – как можно более вкрадчиво обратился он к ней, – вас больше не побеспокоят с ненужными расспросами. Прошу прощения за временные неудобства.

Не дождавшись ответа, он направился к выходу, в сопровождении двух спутников, облаченных в спортивные костюмы. Едва троица покинула границы отдела, как Дарью вежливо выдворили домой, пообещав позвонить чуть позже.

Вскоре, Павел Иннокентьевич был отправлен руководствомнадлительный больничный. Как стало известно Дарье позже, больничный плавно перешел в отпуск. Отпуск не менее плавно перешел в новый больничный.По сей день телефон участкового не был доступен, что вызывало смутные подозрения в душе Копыловой о том, что Корнышев больше никогда не выйдет на связь с кем бы то ни было.

С обещания звонка Игорем Ивановичем миновал год, но каких либо сообщений о местонахождении мужа от сотрудников полиции так и не поступало. Да и не очень то и хотелось знать, коли Денис реально оказался убийцей и маньяком.

Фамилия Копыловых было безвозвратно очернена в глазах общественности, что наложило отпечаток и на саму Дарью, растерявшую всех друзей и подруг. Иногда казалось, что бывшие, близкие друзьяизбегают супругу преступника, так как доподлинно не было известно – погиб ли Денис или ударился в бега, благо, что часть прав на свою ритуальную империю Копылов успел оформить на жену еще при жизни, что не позволило бизнесу затормозиться, ввиду исчезновения хозяина.

Вся эта неприятная история промелькнула перед глазами Дарьи, надолго выбив из колеи. Бездумно наблюдая за отточенными, механическими действиями дочери, женщина вышла из прострации только тогда, когда зазвенел будильник в комнате Ивана.

– Пора вставать, лежебока! – выдавив улыбку, поприветствовала она сына, когда тот, лохматый и заспанный, в одних трусах проследовал в ванную комнату, мимо своей матери.

Крепкий, мускулистый, подтянутый и спортивный ребенок, унаследовавший от матери рыжие волосы, зеленые глаза, но чертами лица до боли напоминавший пропавшего мужа.

– Доброе утро, мам, – с хрипотцой в голосе, поприветствовал он Дарью, – у меня сегодня тренировка в семь и я…

– Не сможешь забрать сестру из школы? – предугадала дальнейшее течение разговора опытная мать, – я так и поняла.

– Прости.

– Ничего, я заеду сама.

«Крайне неудобно, что дети учатся в разных школах» – не без досады подумалось Дарье, – «Одной надо в музыкалку после занятий, другому ребенку практически в центр города. Все ложиться только на мои, хрупкие плечи»

Вздохнув, Копылова отправилась на кухню, помогать дочери, готовить запоздалый завтрак.

Легковая, небольшая машина Дарьи, одной из японских фирм, блистая чистыми, намытыми, красными бортами, осторожно припарковалась во дворе учебного заведения, где училась дочь.

– До скорой встречи, – улыбнулась матери Арина, поправляя легкую, синюю курточку при выходе из автомобиля, – после школы мне в музыкалку. Скоро концерт, съедутся дети практически со всей области! Так что мне нужно удвоить усилия.

– Конечно, дорогая, – как можно более вежливо попрощалась с дочерью Дарья, – надеюсь больше без пропаж?

– Этого больше не повториться, – злобно сверкнув глазами, ответила ей дочь, и быстро развернувшись на маленьких каблуках, торопливо пошагала прочь, сквозь молчаливые стайки прочих школьников.

Глядя на дисциплинированность школьников из разных классов, Дарья невольно отметила, что поведение их разительно отличается с поведением школьников из ее детства.

Детвора стояла, уткнувшись в телефоны, и ни единого разговора не доносилось с их стороны. Только кружили над школой и громко каркали большие вороны, внося хоть какие-то звуки в это молчаливое сборище несовершеннолетних зомби.

С начала года в этой школе не было ни единого собрания (а ведь на дворе, сверкая желтыми кронами, вовсю царствовало морозное утро последних дней сентября). Классный руководитель, раньше звонившая Дарье по любой, мало-мальски значительной причине, видимо давно удалила ее номер телефона.

Да и сама школа имела блеклый вид. Наблюдательной женщине бросился в глаза тот факт, что недавно вставленные, пластиковые прямоугольники окон выглядят невероятно тускло и запущенно. Здание и в целом выглядело неопрятно – двор школы, на радость ученикам, давно не убирался, что было видно невооруженным взглядом, а металлический сток, спускавшийся с крыши, изрядно проржавел и сочился грязными потеками ржавчины из всех щелей.

Стараясь не страдать паранойей, Копылова списывала нежелание классного руководителя идти на контакт той недоброй славой, которая надежно закрепилась за семьей Копыловых.

– Мам, ну ты скоро? – Иван нетерпеливо ерзал на заднем сидении, предвкушая радостную встречу с одноклассниками. Начало года ему пришлось пропустить из-за соревнований в другом регионе, но теперь он жаждал как можно скорее обменяться новостями со своими сверстниками.

– Извини! Конечно, поехали.

Всего пара кварталов и такие разительные различия!

Хоть школы и обладали равным статусом, но создавалось впечатление, что дети из учебного заведения Арины – это великовозрастные снобы, которые всецело погрузились в карьерные и научные перипетия. В отличие от школы дочери, школа сына напоминала шумный балаган, остановившийся на привале.

Дети младших классов носились шумной гурьбой, гоняясь друг за другом. Мальчики донимали девчонок. Девочки делали вид, что оскорблены, но поправляя растрепанные косички, в тайне гордились немудренными знаками внимания, проявляемые к ним со стороны ребят.

Старшие школьники тоже весело смеялись, живо обсуждая новинки недавнего кинопроката. Хоть Дарья и не любила шум, но въезжая на территорию этой школы она почувствовала облегчение. Напряжение, возникшее при визите в учебное заведение дочери, потихоньку спало.

– Здравствуйте Дарья Сергеевна – вежливо поздоровались с ней одноклассницы сына и весело прыснули смехом в воротники осенних курток.

Иван улыбнулся, самоуверенно выходя из авто. Он прекрасно знал, что нравится сверстницам, и мама здраво опасалась того, чтобы рано повзрослевший сын не привел бы невесту в опустевший дом. К тому же образ отца выгодно добавлял очков престижа сыну в среде подростков, делая Ивана чуть ли не легендарной личностью и авторитетом.

– До встречи! Удачного дня, – пожелала она своему сыну на короткое, сдержанное помахивание рукой.

«Он не удосужился уважить родную мать даже ответом!» – возмутилась про себя Копылова, внешне оставшись неизменной,– «пора бы заняться его воспитанием, пока не стало слишком поздно!»

Она повернула ключ в замке зажигания, но выехать со школьного двора ей так и не дали. С удивлением, Дарья взглянула на экран сенсорного телефона, на котором высветилась хорошо знакомая фамилия следователя.

«Житников Игорь Иванович» – выводил дорогой аппарат на дисплей.

«Не прошло и года! Однако лучше ответить» – возмущенно подумала Дарья, и решительно взяла трубку для неприятного разговора:

– Да, алло! Слушаю вас Игорь Иванович – холодно, сдержанно поприветствовала она опытного следователя.

– Можно просто Игорь, – сразу пресек официальный тон разговора сотрудник полиции, – все-таки у нас не такая большая разница в возрасте, чтобы я допускал подобное обращение ко мне. Вы бы меня еще товарищ майор называли!

Настроение у следователя было явно приподнятым. На секунду Дарье даже показалось, что черствый мужчина сугубо военного склада ума попытался неловко позаигрывать с молодой вдовой.

– Хорошо, Игорь, так Игорь. Но вы же мне звоните не для того, чтобы предупредить о дальнейшем стиле нашего общения?

– И да и нет… то есть, – пресек сам себя следователя, понимая, что совершенно вываливается за рамки официального звонка, – я опять же нарушу инструкции, но я должен дать вам знать, что убийства возобновились. Подчерк тот – же – выколотые глаза и религиозная основа преступлений. Это может говорить о двух вещах. Либо ваш муж все еще жив…

– Он не убивал! – больше из упрямства поспешила возразить возмущенная женщина.

– Я знаю, я просто озвучиваю версию, – быстро осекся излишне самоуверенный офицер, – Так мне продолжать Дарья Сергеевна?

– Да, простите.

– Либо ваш муж жив, что маловероятно, учитывая время его отсутствия, либо убийства совершал совершенно иной человек. Расследованием занялись очень компетентные органы, и данное дало не входит в мою юрисдикцию, но именно я первым выехал на место преступления и все видел своими глазами. Если все пойдет хорошо, то скоро, очень скоро дурная репутация, навлеченная на вашу фамилию, будет переосмыслена в массах, когда они осознают, что Денис был совершенно не причём!

– Ваши бы слова, да Богу в уши Игорь Иванович! – не сказать, что Дарью сильно заинтересовала эта информация. Она продолжала разговор больше из вежливости к опытному сотруднику. Все-таки миновал год. Женщина начала потихоньку эмоционально перегорать по отношению к теме, волнующей ранее.

– Просто Игорь, – вновь поправил Копылову майор, – и, дорогая Дарья… внимательно проследите за дочкой. Убит директор ее школы, а это значит, что маньяк орудует в вашем районе… по крайне мере сейчас.

А вот это было уже намного более интересной информацией, которую Дарья приняла во внимание:

– Хорошо, спасибо большое, Игорь!

Борясь с эмоциями, она торопливо сбросила трубку, завершив разговор ранее, чем это предполагал следователь.

– Ну, вот опять! – вслух воскликнула Дарья, едва телефон показал завершение разговора.

Жутко хотелось выругаться, но Копылова сдержалась. Сыну все-таки придется пропустить тренировку и забрать сестру из школы! Она не успеет. Ее место работы было уж очень далеко от локации страшных событий. Добраться из отдаленного пригорода Братска, в центр, она не успеет чисто физически.

Наглый мужчина-директор ей не нравился, и она была практически не знакома с его личностью, но, тем не менее, никто не заслуживал смерти!

С грустью и тревогой, Дарья предвкушала широкое распространение этой новости среди населения, которая ввергнет остывший город в новую пучину страха и паранойи. Но полную картину предстоящих событий, мог оценить только один из её знакомых.