Глава 16

Корантар
Спустя три недели

Эта земля станет их домом. Не будет больше ледяных ветров и холодных скал, укрывающих горцев от врагов. Не будет больше богов, приглядывающих за ними. Не будет всего того, что окружало их всю жизнь. Теперь они «граждане», как сказал этот Элхарт. Граждане великой страны. Часть единого целого. Плохо это или хорошо? Этот вопрос не давал Хароуделу покоя все то время, что они шли по землям Империи.

Плохо, говорила одна его часть. Они предали все то, во что верили и чем жили. Они склонились перед своим вековечным врагом, и будут служить имперцам, как собачки. Они потеряли свою силу и честь, когда Ро пожал руку Императора. Теперь дети будут проклинать отцов, а отцы будут проклинать его, Хароудела, за то, что он привёл их народ к такому позорному пути. Многие из горцев хотели умереть в бою, а не подчиняться Империи, и только авторитет Ро, как единственного уцелевшего вождя, держал эти горячие головы в узде, но его слов не будет хватать вечно. Однажды они восстанут и против него, и против Империи. Да, скорее всего, так и будет.

Но другая его часть нашёптывала совсем иные слова. Она говорила о том, что отныне они забудут о голоде и нужде. О том, что их дети больше не будут умирать в бесконечной войне, а зима станет не временем смерти и ужаса, а лишь месяцами сна и отдыха. Им обещали земли, и даже замки. В Катарской Империи горцы могут найти своё спасение и возродиться, как один из великих народов. Все, что им требуется — это смирить свою гордость, над чем так удачно поработал этот черноволосый генерал. Все вожди-идиоты были убиты во время сражения, и теперь Хароудел стал единым вождём для всех уцелевших кланов. Он сможет подчинить их и заставить принять ту новую жизнь как благо, а не как проклятье. В этом было не так много уверенности, как в кровавом бунте, но все-таки вероятность того, что все пойдёт именно так, сохранялась, и Ро хотел бы верить именно в это.

Да и имперцы оказались не такими уж свиньями, как можно было бы от них ожидать. Их… вождица, наверное, на первый взгляд показалась Хароуделу разумной бабой. Насколько они вообще могут быть разумными. Когда горцы пришли в Корантар, именно вождица приветствовала их в первых рядах. Признаться честно, Ро думал, что она будет задирать нос и относиться к новоприбывшим варварам не иначе, как к двуногому скоту, но Велена, так звали вождицу, повела себя совсем иначе. Она улыбалась горцам, жала им руки и говорила с ними, как с людьми. Равными ей людьми. Даже вожди-идиоты не позволяли себе такого. Но они давно лежали в земле, а эта девка определённо нравилась ему.

Да вот только поговорить с вождицей у него не вышло. Почти сразу же, как началось «приветствие», к ней подлетел какой-то хмырь в разукрашенной одёжке и начал что-то шептать ей на ухо. Та сначала побледнела, потом позеленела и, извинившись перед горцами, бегом рванула к лошади, чтобы потом унестись к замку. Зачем? Ро никто не удосужился сообщить, но он твёрдо решил для себя переговорить с ней чуть позже, а пока у Хароудела были и другие дела. Например, обустройство.

Велена оставила вместо себя какого-то хилого старичка в белых одеждах. Это был некий «представитель», с которым Ро совсем не хотел иметь никаких дел, учитывая то, что он увидел в глазах старика. Хароудела вообще мало что могло удивить, но берсеркер, обитающий прямо при дворе вождицы, был даже для него чем-то из ряда вон выходящим.

— Ты пока поболтай с этим, — сказал Ро Тарге, указав пальцем на старика, затравленно поглядывающего на горцев. — А то если я с ним поговорю, боюсь, он может… Ну, ты понимаешь.

— Что? — женщина непонимающе уставилась на него.

— Да ничего. Просто не зли его лишний раз.

Подозрительно хмыкнув, Тарга пошла к старику, а Хароудел отправился в то место, которое им выделили для жизни.

Временный лагерь. Так это назвали легионеры. Хароудел бы назвал это место ятуровой дырой, тонущей в грязи и дерьме. Солдаты ставили тут сотни каких-то тряпичных домиков, в которых, как предполагал Ро, предстоит жить горцам. Сразу подметив для себя, что стоит поговорить с вождицей об этих домиках, он двинулся вглубь лагеря. Неужели имперцы не понимают, что достаточно малейших холодов, чтобы люди, живущие в них, обратились кусками обледеневшего мяса?

Это был первый пункт из того списка, что он составлял для Велены, но далеко не последний. В него входило и то, что горцы до сих пор не получили горячей еды, что лагерь их стоял не на сухой земле, а на сплошном слое грязи, в котором и утонуть было немудрено, ну и, конечно же, легионеры, толкающиеся буквально на каждом углу. Эти ребята в синих доспехах, может, и служили мерой безопасности, но сейчас они только провоцировали уставших и озлобленных людей. В конце концов, Хароудел пришёл к выводу, что ему надо прямо сейчас отправляться в замок, возвышающийся на западе, и выбить для своих людей нормальное место обитания. Ведь если они этого не получат, то… Ро явно представилась его собственная голова, насаженная на пику. Неприятная картина, осуществления которой он хотел бы избежать.

— Эй, ты! — крикнул Хароудел ближайшему легионеру, у которого на доспехах были какие-то позолоченные рисуночки. Наверное, он тут был большой шишкой.

— Что? — бросил в ответ солдат.

— Отведи меня к этой вашей Велене. Надо мне с ней поговорить.

— А не много ли ты хочешь, хряк немытый? — поинтересовался легионер, скрестив руки на груди, — может, тебе ещё спинку размять, да пивка холодненького поднести?

— Да, было бы неплохо, — кивнул Хароудел, весьма смутно представляющий себе, что такое «пивко». — Но сначала я бы хотел поговорить с Веленой, — и, видя, что солдат уже готовится послать его в задницу, Ро продолжил, — и если я с ней не поговорю, то вся эта толпа взбунтуется ещё до заката.

Этот аргумент оказался весьма убедительным, и Хароудела в компании десятка легионеров повезли в Харенхейл.

Харенхейл
Зал просителей

Высокий потолок слегка нервировал Ро. Он не привык к таким массивным строениям из камня, ведь все их дома были из соломы да глины. А пещеры… Ну что можно сказать про пещеры? Хоть горцы и проводили в них довольно большую часть своей жизни, и они могли сравниться размерами с этим залом, а иногда и переплюнуть… Но то было творение Богов, а этот зал выстроили простые смертные. Это, определённо, нервировало.

Оглядевшись по сторонам, он не увидел рядом ни одного из своих соплеменников. Никто из этих баранов и не подумал о том, чтобы заявиться сюда вместе с ним. Кто-то боялся, а кто-то тихо ненавидел вождицу Корантара за то дерьмо, в котором они оказались. Хароуделу, в отличие от них, было нечего бояться. Вопреки славе труса, которую он заработал среди других вождей, (кстати, где эти храбрецы теперь? В земле? Ха!) он мало чего боялся. И имперская баба его уж точно не пугала. Баба и баба. Правда, его слегка удивляло то, что женщина вообще стала правителем, но это горец списывал на то, что он все-таки в Империи. Тут были свои… Вкусы.

— Торговые дома Нешорта выражают глубочайшую скорбь в связи со смертью лорда Валора, — гаденький голосок какого-то толстого мужика вывел Хароудела из раздумий. Мужичок, как и несколько других людей, припёрся в замок для того, чтобы потолковать с Веленой, да вот только таких же говорунов нашлось с десяток, и Хароуделу пришлось встать в очередь, которая двигалась на удивление медленно. То, что болтал толстый, ему было совершенно неинтересно, так что Ро занял себя тем, что начал разглядывать людей, собравшихся в зале.

Начал он, конечно же, с Велены. Девка сидела на каком-то деревянном стуле и делала вид, что слушает толстого мужика, разряженного в платье. Но, посмотрев в глаза вождицы, он понял, что мысли той заняты чем-то куда более важным, чем скорбь каких-то там домов. Слева от неё стоял какой-то черноволосый мужик с мечом на перевязи, в котором Ро узнал того самого хмыря, все так же разряженного как чёрт знает кто, и хмырь этот, как оказалось, смотрел прямо на Хароудела. Хмыкнув, горец помахал черноволосому рукой, приветствуя того, но это, видимо, было лишним, потому что после этого жеста воин оглянулся назад, потом снова перевел взгляд на Ро, но уже более угрожающе.

«Ну что поделать», — подумал Хароудел, — «мы здесь на положении рабов, и любить нас им совершенно не с чего. Я бы на его месте уже давно снёс этому наглому горцу голову».

С этими мыслями он вернулся к изучению свиты Велены. Слева от неё стоял весьма необычный человек. Это был южанин. Причём, судя по чёрной коже, он был жителем тамошних лесов. Джунглей. Горец слышал о таких людях только со слухов, которые довольно обоснованно подвергал сомнениям. Ведь как Боги могли сотворить человека с чёрной кожей? Да и зачем? Но, тем не менее, сейчас он был готов признаться всем тем, кому он бил морды в жарких спорах, что был не прав.

Вдруг двери зала с громким стуком распахнулись, и под общее удивлённое бормотание на приём к Велене явились новые гости. Их было трое — два воина в полном доспехе и один молодой светловолосый паренёк, одетый в какую-то цветастую рубашку и кожаные штаны.

— Посланец лорда Логара из Бакорта, Улькарт! — прокашлявшись, объявил южанин. Судя по его тону, этого Улькарта тут никто не ждал. День становился все интереснее и интереснее.

Улькарт, вместе с двумя своими телохранителями, царственной походкой прошёлся прямо к стулу Велены, остановившись всего лишь в нескольких шагах от неё и попутно отпихнув в сторону говорливого толстяка.

— Я не могу поверить! Слухи не врут! Валор все-таки усадил тебя на своё место, — сказал молодой выскочка, посмотрев на девушку. Хароудел увидел, как сжались её кулаки, а в глазах загорелась настоящая ярость, — старый дурак, должно быть, совсем лишился ума, если отдал Корантар в женские ручки.

Велена попыталась было встать со стула, но южанин резко положил ей руку на плечо, давая понять, чтобы та оставалась на месте. Перекинувшись с ним коротким взглядом, она кивнула и посмотрела на посланца, ничего ему не ответив.

— Что? — хохотнул юнец, — ты даже не поприветствуешь посла от твоего возлюбленного соседа? Не предложишь ему стол и кров, как подобает покорной женщине? Или ты даже на это не способна? Валор совсем умом повредился, если решил, что баба, у которой мозгов не хватает для того, чтобы обслужить гостя как следует, сможет править Корантаром!

— Ты явился сюда, чтобы покричать, мальчик? — холодно осведомилась Велена.

— О нет, — гаденькая улыбка пробежала по лицу посла, — я пришёл сюда, чтобы сообщить: лорд Логар изволит забрать у тебя то, с чем ты справиться не можешь.

— И что же это? — Хароудел прекрасно видел, каких трудов девчонке стоит держать себя в руках. Но её голос оставался таким же холодным и даже чуть равнодушным.

— Корантар, конечно же! — Улькарт всплеснул руками, — лорд Логар предлагает тебе, Велена, стать его законной супругой. Занять то место, что подобает женщине, а именно — у чресл своего супруга. А правление провинциями тебе следует оставить мужчинам.

После этих слов по залу прошёлся возмущённый шёпот, а затем наступила гробовая тишина, которую нарушила Велена. Она медленно поднялась со своего стула и подошла к Улькарту.

— Твой ответ? — насмешливо поинтересовался тот, посмотрев в глаза девушки.

Ответ оказался очень простым и понятным. Леди Велена, недолго думая, плюнула наглецу прямо в лицо. Тот поначалу опешил от такого отношения к своей персоне, но, довольно быстро придя в себя, он вскрикнул «Шлюха!» и дал ей пощёчину.

В эту секунду со своего места сорвался черноволосый воин. Он на бегу выхватил меч и уже готовился прикончить наглеца, но тут произошло нечто неожиданное. Хароудел, распихав просителей, стоявших рядом с ним, в два шага оказался рядом с наглым послом и, схватив его за ухо, с силой дёрнул вверх, подняв орущего мальчишку над полом на добрых пол-метра.

— Тебя не учили с девками говорить, гад ты крикливый?! — заорал Ро, подняв беднягу до уровня своего лица. — Нет?! Ну, так я научу!

Он ещё сильнее дёрнул Улькарта за ухо, и в следующую секунду тот уже лежал на полу с залитым кровью лицом, а над ним возвышался довольно улыбающийся горец, который швырнул к ногам Велены оторванное ухо.

— Это его извинения, вождица.

Тишина, царившая в зале, нарушалась только всхлипываниями посла. Он попытался было позвать на помощь солдат, заявившихся вместе с ним в Корантар, но те уже давно были скручены и обезоружены воинами в зелёных одеждах. Почти все взгляды были устремлены либо на Хароудела, который очень медленно начал осознавать, что сделал что-то не очень хорошее, либо на Улькарта, кое-как пытавшегося встать на ноги. Но когда он поднялся на четвереньки, то получил хорошего пинка от Велены, уже не стеснявшейся своего гнева.

— Гордак! — крикнула она, обращаясь к черноволосому воину, — убери этот мусор из моего замка.

— Да, миледи, — кивнул тот с вполне явственной кровожадной улыбочкой, слегка померкшей, после того как Велена сказала ему о том, что посол должен покинуть замок ЖИВЫМ.

Когда солдаты выволокли бакортцев прочь, в зале вновь воцарилась тишина. Никто не решался заговорить о том, что здесь случилось, но теперь все смотрели только на горца, который неожиданно почувствовал себя какой-то диковинной птицей на летнем базаре. Люди буквально пялились на него, и страх в их глазах вполне ясно говорил ему о том, чего может стоить эта выходка. Он уже просчитывал, как будет лучше всего прорываться из зала и сколько людей придётся для этого положить, как вдруг… Раздался громкий, искренний смех.

Южанин, до сего момента сохранявший гробовое молчание, хохотал как идиот.

— Что смешного, Хотар? — удивлённо спросила у него Велена, на лице которой помимо воли появилась улыбка.

— Я думал, — сказал южанин, отсмеявшись, — что вам, леди, потребуется как минимум пара лет, чтобы усмирить Бакорт и показать им, что вы ничем не хуже отца. Боги, я даже продумывал целую политическую стратегию, которая поможет вам укрепить власть. А надо-то было только оторвать ухо одному фах'нараш, чтобы показать всей стране, что в Корантаре правит железная кровь. Спасибо тебе, дорогой друг, за то, что сделал всю работу за меня. Отныне Хотар'Кош будет твоим другом и защитником, — последние его слова были обращены к Ро.

— Эм… не за что, — пробормотал тот в ответ, слегка смущённый таким обращением. — Но я сюда не уши рвать пришёл. Мне с вождицей поговорить надо о моих людях.

— Вождицей? — удивлённо переспросила Велена, посмотрев на горца.

— А у вас тут разве не вожди правят? — удивился Ро.

— Иногда я думаю, что лучше бы правили вожди, — устало вздохнула девушка, — Хотар, будь добр, займись остальными просителями, а я с господином горцем переговорю лично.

— Как будет угодно, — кивнул все ещё улыбающийся южанин.

* * *

Через десять минут Хароудел вместе с Веленой оказались в какой-то небольшой комнатушке, в которой из мебели были только стул и стол, на который и уселась девушка, вызвав лёгкое удивление горца.

— В Империи сидят на столах? — поинтересовался он.

— Иногда, — кивнула Велена, осмотрев своего нового знакомца с ног до головы. Тот был высок. Очень высок. Наверняка он мог бы сравниться в росте с её отцом, и при этом горец, казалось, не имел и капли жира, только могучие мышцы. — Как меня зовут, вы уже, наверное, знаете, а вот как зовут моего защитника?

— Хароудел, раньше я был вождём клана Чёрных черепов, но теперь ваши солдаты перебили остальных вождей, и я правлю всеми горцами.

— Рада познакомиться с вами, Хароудел, — сказала Велена.

— Язык сломаешь так меня звать, говори просто Ро. И не надо мне «выкать». Я человек простой.

— Ро, — кивнула она, улыбнувшись, — и зачем ты пришёл ко мне? Ты говорил, что хочешь просить за своих людей.

Их разговор растянулся на пару часов, во время которых они успели и переругаться, и пожать друг другу руки, пообещав вечную дружбу. В конце концов, им удалось договориться о том, что горцам для временного лагеря выделят землю получше, а также прямо сегодня подгонят обозы с едой. Помимо этого, Велена обещала поговорить с генералом Донаком о том, чтобы солдаты находились только снаружи лагеря, а решение всех внутренних вопросов оставили самим горцам. Это вполне удовлетворило Хароудела и он, распрощавшись с Веленой, покинул замок с лёгким сердцем.

Загрузка...