Игра

Село

С севера по главной дороге к околице села с топотом и лязгом оружия, коротким быстрым шагом, в ногу, подбежала небольшая плотная колонна тяжеловооруженных патрульных с двумя факелами, дающими красные отблески на металле снаряжения. Каждый из патрульных был в крепком стальном доспехе, с длинным мечом и кинжалом. На левой руке каждый нес небольшой треугольный щит, который сам по себе в умелых руках был грозным оружием. Говорили, что в бою патрульные действовали не строем, как казалось бы, лучше и надежнее, а либо парами, либо просто каждый сам за себя, так умело орудуя мечом, что могли победить в одиночку троих, а то и четверых противников.

– Стой! – раздался окрик от ближайшего дома. – Стой, стрелять буду!

– Патруль! – рявкнул, не останавливаясь, идущий впереди колонны здоровяк.

– Стоять, сказано! Ждать старосту! – это уже от соседнего дома крик. Показывают, что не в одиночку караулят, что готовы они к любой встрече.

Здоровяк встал, как вкопанный, угрюмо вполголоса отдал команду. Колонна рассыпалась, и за его спиной оказалась шеренга настороженных бойцов, готовых к бою. Факелы, с которыми шел отряд, ткнулись в землю и почти сразу потухли. Резко запахло горелым маслом. В полной темноте патрульные стояли и ждали команды, готовые ко всему.

Патруль издавна имел договор с селом. Село платило продуктами, патруль защищал село. Враг приходил с севера. Всегда – с севера. И именно там, на самом опасном месте, на большаке, стояла база патрульных, ставшая крепостью на пути любых захватчиков. Пройти там могли только те, кто мог заплатить, как делали это караваны торговцев, или знающие слово, как гонцы или такие же патрульные из других мест. А на юге был лес. В лесу – свободные. Село, казалось всем, было под надежной защитой.

Ждать не пришлось долго. Хоть и стояла еще глухая ночь, но староста оказался перед отрядом патрульных буквально через пару минут. На углах заборов вспыхнули огни факелов, и стали видны плотно стоящие плечом к плечу сельские дружинники с арбалетами, нацеленными на патрульных.

– Староста! – шагнул вперед огромный даже на фоне своих людей патрульный. – Мы пришли на зов!

– Вы опоздали, патрульный…

– Я – сержант! – грохнул тот сжатым кулаком себя в грудь.

– Вы опоздали, сержант. Враг сделал свое дело и враг ушел. Где были ты и твои люди, сержант, когда мы в селе бились на улицах?

Сержант хлопнул рукой по боку, подняв клуб пыли:

– Мы вышли, как только услышали колокол! Патруль всегда выполняет свой договор! Наше слово твердо!

– У нас есть убитые, сержант. У нас есть раненые. И… Мы получили помощь от свободных. Они тоже услышали сполох, но они – успели. Свободные пролили кровь на нашей земле. Свою кровь. И чужую, – староста помолчал немного, сделал паузу, чтобы можно было обдумать сказанное. – Нам предложили новый договор. Мы будем сегодня платить свободным, – староста говорил спокойно и размеренно.

Сержант, от шишковатой бритой наголо головы которого поднимался пар в ночном холоде, шагнул к старосте, наклонился, заглядывая в его глаза в колеблющемся свете факелов, спросил вполголоса:

– Староста, ты готов не пустить патруль в село? Ты готов не покормить моих бойцов, а отправить их, как бродяг, обратно? Ты готов утром встречать гостей – весь, ты слышишь, староста, весь патруль? Ты готов утром говорить не со мной, а с майором?

Староста оглянулся назад, как бы пересчитывая своих дружинников или спрашивая какого-то совета, поглядел на патрульных, готовых ко всему, кивнул нехотя:

– Патруль по договору имеет право на вход в село. Это так. Веди своих людей, сержант.

Он махнул рукой, арбалеты опустились к земле, и патрульные, снова построившись колонной по два, зажгли свои факелы и зашагали вглубь села, держа руки возле оружия и поглядывая искоса по сторонам.

Хмурый сержант шел сбоку, а рядом с ним шагал староста, ниже его ростом, но ничуть не уже в плечах. Причем, плечи старосты не были увеличены доспехами.

На центральной площади отряд остановился, дожидаясь команды.

– Сержант, вас покормят в дружинном доме.

– Покормят – это хорошо, – кивнул тот. – Только не время еще для завтрака, разве не так? Ночь не для еды. Ночь – для отдыха.

– Там есть постели.

Сержант стоял посреди площади, поворачиваясь на пятках в разные стороны.

– Нет, староста. Мне надо посмотреть на место боя. Мне придется докладывать завтра майору.

– Завтра?

– Ну, то есть, уже сегодня, – невесело хмыкнул сержант, и обернувшись к своим. – Андре, Жан, Базиль – со мной, остальные парными патрулями по улицам. Марш-марш!

Колонна тут же рассыпалась. Трое с факелами остались с сержантом, остальные исчезли в темноте. Шаг их вдруг стал так же бесшумен, как и у свободных. И даже по деревянному тротуару не простучали их каблуки.

– Сержант! Не нравится мне это! – повысил голос, замерев на месте, староста.

Сержант положил несоразмерно большую ладонь на его плечо:

– До моего доклада майору и до его решения наш договор действует, староста. Мои люди покараулят. Твои – отдохнут. А мы с тобой сейчас пойдем вон туда, и ты пока лучше покажи мне всё и расскажи, что знаешь.