Игра окончена

Глава 22 Технологическое кольцо

Тарея остановилась, чтобы повнимательней осмотреть огромный город Ситналту. Ее поразили размеры города.

Выросшая в Ледяном Дворце, в компании одного только Сардуна, она с трудом могла себе представить, как можно уместить рядом столько людей. Шум городской жизни буквально ошеломил ее.

Идя по Ситналте, она дивилась на высокие здания и возню с машинами на улицах. Ей редко приходилось испытывать подобное чувство. Все эти здания, персонажи и лязгающие машины казались столь же необыкновенными, сколь и легенды о древних битвах Волшебников.

Сардун когда-то предостерегал ее от этого места. «Ужасный город, жители которого отвернулись от магии», – говорил он. Но отец Тареи говорил ей много такого, что она сейчас подвергала сомнению.

Сардун убедил ее, что Делраэль, как и другие великие герои Игры, как раз тот тип персонажей, которым следует более всего восхищаться. Но хотя Тарея и уважала Делраэля за его поступки, за его храбрость, за его стремление к победе, она, однако, не находила его достаточно интересным.

Вейлрет был тем, кто занимал ее мысли, даже если она никогда и не признавалась себе в этом. Тарея мечтала о том, что он расскажет ей о своих поисках Камня Земли. Но нужно было сперва найти его.

Вейлрет и Брил хотели добраться до Рокануна, но в любом случае они побывали в Ситналте. Она расспросит о них в городе и выяснит, когда они отправились на остров. Если Вейлрет и Брил уже вернулись оттуда, она сможет перехватить их на обратном пути.

Неожиданно Тарея почувствовала притяжение трех остальных Камней. Они были далеко, как будто даже под землей, но вместе составляли достаточную силу, чтобы можно было ощутить их даже здесь.

Тарея решила, что Камни Воздуха, Огня и Земли наконец вместе, а значит, Вейлрет и Брил преуспели в своей миссии.

– Извините меня, пожалуйста, – обратилась Тарея к крепкой женщине в заляпанном рабочем халате. Та возилась с каким-то пультом, от которого тянулись провода и трубки под мостовую.

Женщина оторвалась от своей работы и наконец остановила свои глаза на Тарее:

– Да, в чем дело?

Тарея увидела следы темного смазочного масла вдоль обветренных складок ее лица.

– Я ищу двух своих товарищей. Их зовут Вейлрет и Брил – Брил, пользующийся магией, и Вейлрет, молодой ученый.

– Не думаю, что знаю их, – сказала женщина и нахмурилась. – Потребитель магии? В Ситналте? Гм!

Она снова вернулась к работе, продолжая возиться с металлической коробочкой.

Тарея обратила внимание на мужчину, который целеустремленно шагал мимо. Под белым рабочим халатом он носил черную одежду. Человек не замедлил шага, чтобы поговорить с Тареей, так что пришлось поспешить за ним.

– ..потребитель магии, старый, носит синий плащ. С ним юноша со светлыми волосами. Ситналтанин даже не повернул головы.

– Нет, не могу припомнить. Столько всего произошло в Ситналте за эти дни, что я совсем перестал знакомиться с гостями города. Я очень занят сейчас. У нас осталось мало времени.

Он направился в подъезд какого-то высокого здания. Тарея последовала за ним.

– Что вы имеете в виду, говоря, что у вас мало времени? Почему никто не говорит со мной?

Человек шагал по коридору. С обеих сторон стены были прозрачными, так что взгляду открывались длинные столы, сплошь заставленные колбами и ретортами, какие-то механизмы, доски, испещренные замысловатыми указаниями. В одной из комнат несколько мужчин и женщин сидели за столом и бросали кости, мелом записывая счет на доске. По лихорадочному выражению на их лицах, можно было заключить, что это для них не просто игра.

Человек прошел все здание насквозь. По дороге он сбросил свою грязную рабочую одежду и снял с крюка чистую. Перед выходом он наконец ответил:

– Невидимая сила неясного происхождения разрушает город. Она управляет многими людьми одновременно и знает, где наносить наиболее ощутимые удары. Несмотря на то, что мы сконцентрировали усилия наших самых сильных исследовательских команд и самых блестящих изобретателей-одиночек, нам не удается найти способ остановить ее.

Ситналтанин спустился с крыльца, громко шлепая черными ботинками:

– Это случалось четыре раза в день, как по часам. Мы составили диаграмму.

Он обернулся и произвел волнистое движение пальцем вдоль кирпичной стены. Тарея не знала, что такое диаграмма.

– Но потом, два дня назад, это стало происходить шесть раз в день. Что нам противопоставить этому? Мы даже не можем понять, отчего это происходит. Так что…

Он остановился и засунул руку в широкий карман.

– Прошу прощения за подобное отношение. Добро пожаловать в Ситналту.., но, возможно, вы выберете время и вернетесь сюда как-нибудь в другой раз, когда мы не будем так заняты? Гммм?..

Он повернулся и пошел дальше. На этот раз Тарея не последовала за ним. «Невидимая сила, – подумала она. – Управляющая горожанами? Нападающая на Ситналту?» Когда этот мужчина сказал, что невидимая сила наносила удары четыре раза в день, но потом их количество возросло до шести, что-то мелькнуло в ее голове, но она не была уверена, что именно.

Во время своих размышлений Тарея прислонилась к каменной скамейке у торцевой стены высотного здания. На гладкой поверхности сиденья красным и черным были выскоблены и процарапаны ряды и колонки цифр, а также какие-то чертежи. Тарея сообразила, что горожане наспех записывали здесь свои идеи, пока ждали кого-нибудь.

Тарея услышала вдруг громкое щелканье, смешанное с грохотом, треском и каким-то пыхтением, словно неподалеку прогуливался бегемот. Горожане, что были поблизости, тоже обернулись на шум; все они, казалось, были удивлены.

Над одной из крыш Тарея увидела что-то похожее на огромный шлем.

Тарея присоединилась к тем ситналтанам, что ринулись разыскивать диковину.

Завернув за угол, Тарея вместе с другими горожанами обнаружила металлического гиганта, столь же высокого, сколь и любое строение в Ситналте. Каждая его рука была величиной с саму Тарею. Ноги механического человека, опутанные проводами и кабелями, были необычайно громоздкими и состояли из различных деталей. Все его части скреплялись шарнирами или болтами. Из отверстия в плече робота вырывался пар. Начищенные медные заклепки блестели на солнце. Огоньки индикаторов вспыхивали на его квадратной груди.

Тарея услышала, как защелкали переключатели. Огромный автомат поднял левую ногу, согнул ее в колене и занес ступню над землей – словно пытаясь разведать себе путь. Робот вытянул носок, приготовляясь к следующему шагу, не зная, однако, куда ему ступить.

Тарея заметила, что шарниры робота были скреплены железными шипами, достаточно острыми, чтобы отразить любое нападение. Голова робота по форме напоминала ведро, ну а поместиться в ней могла бы провизия для целой армии. Огромные немигающие глаза представляли из себя большие стеклянные витрины, одна больше другой. За одним глазом-окном Тарея различила смутную человеческую фигурку, прохаживающуюся взад-вперед и дергающую рычаги.

Робот проделал еще один шаркающий шаг вперед, затем поднял правую руку, словно желая поиграть мускулами.

Дойдя до угла, робот крутанулся на одной ноге, чтобы осмотреться по сторонам, и снова шагнул вперед. Он слишком сильно срезал угол и шагнул прямо в стену, вломившись плечом в кирпичную кладку. Тарея увидела, как куски известки полетели вниз.

Автомат сделал шаг назад, высвобождая из кирпичной стены длинные шипы своего плеча. Он несколько раз повернулся, затем продвинулся еще немного вперед, но так и не смог миновать угол. На этот раз застряла рука. После этого автомат согнулся в поясном шарнире. Его правая рука потянулась к груде кирпичей.

Рука ударилась о землю, правее кучи кирпичей. Она согнула пальцы, но ничего не ухватила.

Робот ненадолго распрямился, затем нагнулся во второй раз, вытянув правую руку. Кирпичи снова не дались скрюченным металлическим пальцам. Даже действуя с самой величайшей осторожностью, им было чрезвычайно трудно захватить небольшие предметы. Робот склонился над кучей кирпичей и замер, хотя пар по-прежнему извергался из выхлопного отверстия.

Тарея видела, как за окнами-глазами мелькнула какая-то тень. На металлической спине гиганта, откинувшись вверх, открылась крышка люка. Из него выглянула человеческая голова в тяжелом темном шлеме. Человек спустился до самой земли по перекладинам на боку автомата.

Зеваки встретили гражданина в шлеме бурными аплодисментами.

– Слава профессору Франкенштейну! – завопил кто-то из них.

Тарея взглянула на изобретателя с внезапно вспыхнувшим интересом: Вейлрет не раз рассказывал ей о великолепном профессоре. Впрочем, тот, казалось, совершенно не интересовался ажиотажем, который вызвало его появление у публики.

Франкенштейн направился к тому месту, где металлическая рука беспомощно лежала в двух футах от кучи кирпичей, и уставился оценивающим взглядом на робота, откинувшись назад под весом своего тяжелого шлема.

Затем изобретатель подошел к широкой ступне робота, бубня что-то себе под нос, и пнул ее в сердцах:

– Ничего бы этого не было, будь здесь Жюль. Франкенштейн просунул спину под шарнирное запястье робота и попробовал приподнять его, чтобы переместить прямо на кучу кирпича.

Потерпев неудачу, профессор вытащил из кармана блестящий гаечный ключ, дабы что-то подкрутить в шарнире.

– Сколько раз я должен возиться с тобой? И почему я говорю с тобой? Ты ведь всего лишь машина!

Некоторым ситналтанам стало неловко глазеть на мучения профессора, и они вернулись к своей работе.

Тарея подошла к профессору, опасливо поглядывая на механического гиганта.

– Вы профессор Франкенштейн? – спросила она.

Он выпрямился во весь рост и повернулся, чтобы взглянуть на нее. Из-за тяжелого шлема ему было тяжело поворачивать шею.

– Кто вы? – Он нахмурился, поскольку по ее сапфиру и домотканой одежде стало ясно, что Тарея не принадлежала к числу ситналтан.

Она сделала два шага по направлению к нему. Гигантский автомат показался еще более устрашающим. Взгляд притягивался к бессчетным соединениям, рычагам и переключателям – ко всей немыслимо сложной системе, которой Франкенштейн снабдил свое детище.

– Меня зовут Тарея, – сказала она. – Я друг Вейлрета и Брила. Вейлрет рассказывал мне о вас и о своем пребывании в Ситналте. Они спасли меня от дракона.

Франкенштейн посмотрел на нее, облизнув губы:

– Да. Я припоминаю, кажется. Они считали вас очень важной персоной.

– Моим отцом был Сардун. – Она помедлила, но с некоторым недоумением осознала, что профессор никак не прореагировал на его имя. – Страж Сардун.

– Он был потребителем магии? – спросил Франкенштейн. Она едва верила своим ушам.

– Конечно, он был потребителем магии. Он был Страж. Мой отец построил Ледяной Дворец. Он был один из самых могущественных персонажей Игроземья!

– Но только не здесь! – возразил Франкенштейн. – Он не был бы способен сотворить даже кубик льда по эту сторону технологического кольца. Магия не действует здесь, по крайней мере не действовала. Означает ли это, что ты тоже потребитель магии? Хороший?

Она выпрямилась, стараясь выглядеть внушительно:

– Я одна из двух персонажей, оставшихся в Игроземье, в чьих жилах течет чистая кровь Волшебников.

Темные глаза Франкенштейна загорелись энтузиазмом:

– А! Это может быть очень кстати. Прежде чем профессор смог объясниться, до них донеслись вопли и ропот толпы. Тарея оглянулась. Кусок кирпича шмякнулся о мостовую прямо у ее ног, брызнув осколками во все стороны.

Держась за ступню своего механического детища, Франкенштейн прогнулся назад, чтобы посмотреть вверх. Персонажи карабкались на крышу здания, поврежденного автоматом. Они противно кричали, выбрасывали кулаки в угрожающем жесте и нацеливались кирпичами. Два осколка звякнули, стукнувшись о широкую спину гиганта.

– Прекратите, олухи! – взревел Франкенштейн. Тогда ситналтане стали целиться уже в него, намереваясь попасть по освинцованной голове изобретателя.

Толпа направлялась к ним и по улице. Видя их синхронизированные движения и искаженные лица, Тарея поняла, что они все ведомы и направляемы кем-то, кого нельзя было увидеть.

– Что это? – спросила она.

– О дьявол! Начинается! – застонал Франкенштейн. – Я защищен своим шлемом, но лучше нам перебраться внутрь моего Зомби. Я меньше всего хочу, чтобы сила захватила потребителя магии.

Дождь из кирпичей осыпал улицу, отскакивая от металлической поверхности механического человека. Один осколок рикошетом ударил Франкенштейна в плечо.

– Достали, черти. Давайте, дорогая Волшебница, поторопимся!

Профессор схватил Тарею за руку и потащил к ближайшей металлической ноге. Затем вскарабкался по перекладинам к люку, забавно раскачиваясь под тяжестью своего шлема. Тарея поскользнулась, но затем поднялась за ним и нырнула в люк.

Франкенштейн удобно устроился в тесной кабине управления:

– Она никогда не предназначалась для двоих, но мы как-нибудь устроимся. Вы здесь будете в безопасности. Закройте люк.

Тарея потянула металлическую крышку. Камни и кирпичи продолжали градом осыпать автомат, отзываясь внутри глухим эхом.

– Задрайте люк с помощью тех винтов. Тарея быстро управилась с винтами.

– Держитесь крепче! – Франкенштейн дернул за рычаги управления. – У нас больше нет времени, чтобы практиковаться.

Он откинулся на спинку сиденья, а Тарея что есть силы вцепилась в поручень, в то время как громоздкий автомат разгибал спину. Профессор не отрывался от приборной доски, крутя тумблеры, нажимая кнопки, давя на рычаги.

Кабина задрожала, и машина двинулась. Послышался свист пара. Зомби поднял ногу и снова опустил ее. За первым шагом последовал другой, и третий…

Вокруг себя она видела бесконечный хаос рычагов и проводов. Кабина управления к тому же все больше нагревалась от огромного парового котла.

Тарея вдыхала запах масла и копоти.

– Почему они вдруг напали на нас? – спросила она. – Что с ними случилось?

– Шесть раз в день. Я, конечно, надеюсь, что смогу найти источник силы и уничтожить его, но я уже начинаю терять терпение.

Тарея посмотрела сквозь два глаза-иллюминатора, вмонтированных прямо напротив того места, где сидел Франкенштейн. Изображение почему-то прыгало. Тарея сообразила, что в левый глаз вставлена линза, так что изображение было значительно увеличено.

Ход у Зомби был не слишком плавным. Снаружи было полно очумевших ситналтан, и камни грохотали по металлическому корпусу. Горожане дружно метали кирпичи и с крыш домов.

– Куда мы направляемся? – спросила она. Но Франкенштейн только лихорадочно дергал рычаги, стараясь выполнять одновременно дюжину операций.

– Не отвлекайте меня! Это мешает мне сосредоточиться! – бросил он ей скрипучим голосом, едва разжимая губы.

Тарея смотрела на зомбированных горожан. Каждый день четыре раза что-то заставляло ситналтан разрушать собственные творения, недавно количество атак возросло до шести раз в день.

И тут она медленно раскрыла рот. Потребитель магии, обладающий одним Камнем, располагает правом на четыре заклинания в день. Если этот самый потребитель магии каким-то образом завладеет еще двумя Камнями, скажем, Камнем Воздуха и Камнем Огня, его дневная доза заклинаний возрастет до шести в день.

– Не может быть! – сказала она вслух. Профессор, казалось, не расслышал ее, но когда она заговорила снова, то посмотрел на нее. – Невидимая Сила – это Камень Земли! Кто-то использует Камень Земли, чтобы вытворять все это!