Игра на Выживание: Подполковник в мировом Rpg

Глава 26 Земля

Как только я зашел в комнату, я бросил рюкзаки даже не посмотрев на них и рухнул на кровать прямо в одежде. Усталость накрыла меня, как тяжелое одеяло. Я закрыл глаза и позволил себе на мгновение забыть о заботах. В голове все еще крутились образы охранников, таверны и разговоров с Марком. Но вскоре они стали нечеткими, и я погрузился в глубокий и спокойный сон, надеясь, что завтра будет таким же продуктивным, как и сегодняшний день.

А затем мои глаза резко распахнулись, потому что перед глазами всплыли надписи, которые подвергли меня в шок. Они были яркими и четкими, словно светились в темноте комнаты.

Внимание:

Фатальная ошибка системы.

Внимание:

Идет перезагрузка.

Внимание:

Перезагрузка была прервана пользователем.

Внимание:

Повторная попытка перезагрузки системы.

Внимание:

Попытка не удалась.

Внимание:

Экстренное выключение системы.

Внимание:

Система успешно отключена.

Мои глаза медленно привыкали к темноте, но надписи продолжали ярко светиться перед внутренним взором, словно навязчивое предупреждение, от которого невозможно было избавиться. Сердце колотилось, а разум отчаянно пытался осмыслить происходящее.

Вся надежда на новую жизнь, на спокойствие и восстановление Клеветры вдруг оказалась под угрозой. Я почувствовал, как внутри меня борются страх и решимость. Это была не просто перезагрузка системы — это было что-то гораздо большее, нечто, что могло перечеркнуть все мои планы и мечты.

Но даже в этот момент, когда казалось, что мир рушится, я понял: сдаваться нельзя. Если эта система — часть моей реальности, значит, я должен найти способ управлять ею, а не быть её жертвой.

Я глубоко вдохнул, собрал волю в кулак и решил — что бы ни случилось, я не позволю этой "фатальной ошибке" уничтожить то, что я начал строить. Новая жизнь, новая надежда — они всё ещё впереди. И я сделаю всё, чтобы их сохранить.

Мир вокруг меня медленно приобретал пиксельный окрас. То место, которое казалось живым, и было живым, превращалось медленно, но верно, в старую компьютерную графику. Я смотрел, как яркие цвета тускнели, а формы становились угловатыми, как будто я оказался внутри аркадной игры из 90-х.

Звуки природы сменялись скрипом и треском, а воздух наполнился каким-то искусственным запахом, который напоминал мне о старых компьютерных лабораториях. Я чувствовал, как реальность распадается на куски, и каждое мгновение приближает меня к полному исчезновению этой новой жизни, о которой я мечтал.

-Нет, этого не может быть,— подумал я, пытаясь найти способ остановить этот процесс. Я встал с кровати и начал двигаться, но каждый шаг давался с трудом, словно я пробирался сквозь густую вязкую субстанцию. Пиксели вокруг меня сжимались, и я осознал, что это не просто визуальный эффект — это была реальная угроза.

И вдруг, буквально за секунды, я оказался в черном, пустом пространстве, у которого не было ни начала, ни конца. Это было странное ощущение — словно я находился в бездне, где время и пространство потеряли своё значение. Мои глаза не могли привыкнуть к этому мраку, и я чувствовал, как паника начинает охватывать меня.

Но где-то в глубине этой темноты я заметил свет, который быстро приближался ко мне. Сначала он был крошечным, едва заметным, но с каждым мгновением становился всё ярче и больше. Этот свет излучал тепло и надежду, словно приглашая меня приблизиться.

Я начал двигаться к нему, чувствуя, как страх отступает, уступая место любопытству.

-Что это? — спрашивал я себя, но ответа не было. Вместо этого я ощутил, как вокруг меня начинает формироваться нечто новое. Пиксели, которые раньше разрушали мой мир, теперь начали собираться в узоры, создавая нечто удивительное.

Как только я приблизился к источнику света, он разлился вокруг меня, заполнив пространство цветами и формами. Я оказался в центре вихря из света, который напоминал о жизни, о том, что я стремился восстановить. Это было как перерождение, как возможность заново создать свою реальность. От того что свет был очень ярким мне даже пришлось закрыть глаза.

А затем, буквально через доли секунды, я открыл глаза и понял, что нахожусь в какой-то капсуле, залитой непонятной жидкостью, не похожей на воду. Мое тело было окружено прозрачным материалом, а на лице было надето что-то, похожее на дыхательную маску. Я почувствовал, как воздух поступает в мои легкие, но он был другим — насыщенным, словно обогащённым чем-то, что я не мог идентифицировать.

Оглянувшись вокруг, я заметил, что по всему моему голому телу были присоединены трубки, по которым шла жидкость разных цветов. Они переливались, словно радуга, и каждое движение капсулы вызывало легкие волны в этой странной жидкости. Я почувствовал, как они проникают в меня, наполняя каждую клеточку моего тела чем-то новым и неизведанным.

-Что происходит? — пронеслось в голове. Я пытался вспомнить, как я сюда попал, но воспоминания смутно блестели, словно далекие звезды. Ощущение тревоги нарастало, но в то же время я чувствовал странное спокойствие. Эта капсула, хоть и казалась странной и пугающей, давала мне ощущение защиты.

Вдруг краем глаза я заметил мельтешение за своей спиной — десятки людей в белых костюмах, похожих то ли на врачей, то ли на ученых, суетились по комнате, постоянно бросая взгляды в мою сторону. Их движения были быстрыми и скоординированными, словно они выполняли важную и срочную задачу.

С трудом, преодолевая сопротивление плотной жидкости, я медленно повернулся, чтобы осмотреть комнату. Пространство вокруг меня было наполнено множеством приборов и экранов, на которых мелькали непонятные символы и графики. Свет от мониторов отражался в капсуле, создавая ощущение, будто я оказался в центре сложной технологической сети.

Стены комнаты были покрыты панелями с кнопками и индикаторами, а воздух был наполнен тихим гулом оборудования и приглушёнными голосами специалистов. Всё это выглядело одновременно чуждо и завораживающе, словно я оказался в самом сердце какого-то секретного эксперимента.

Жидкость в капсуле начала медленно уходить, словно кто-то незримо открывал затворы внизу, позволяя ей вытекать через непонятные отверстия. Я чувствовал, как мое тело постепенно опускается вниз, погружаясь всё глубже в пустоту, которая раньше была наполнена густой жидкостью. Попытка поставить ноги на дно капсулы обернулась невыносимой болью — словно тысячи острых иголок одновременно пронзили каждую клеточку моего тела, заставляя меня вздрогнуть и сжаться от страха и боли.

Но несмотря на мучения, я понимал, что это неизбежно — тело не могло оставаться в подвешенном состоянии, и я должен был столкнуться с этим новым испытанием. Боль постепенно стихала, уступая место странному ощущению — будто мои нервы пробуждались заново, наполняясь силой и энергией, которую я ещё не понимал. В этот момент я осознал, что нахожусь на пороге чего-то важного, и хотя страх не покидал меня, во мне зарождалось решимость преодолеть всё, что ждёт впереди.

Когда жидкость наконец полностью покинула капсулу, я оказался лежащим на холодном полу в позе эмбриона, скрученный от невыносимой боли. Каждая клеточка моего тела словно горела, и в этот момент я почувствовал, как капсула медленно открывается. Внутри меня зарождалась паника, когда к мне подбежали люди в белых костюмах, их лица были сосредоточены и полны решимости.

Они начали быстро отсоединять трубки, которые связывали меня с капсулой, и каждое движение вызывало новую волну боли, пронизывающую всё тело. Я не знал, что способен так кричать — звук, вырывающийся из моей груди, был полон отчаяния и страха. Боль, которую я испытывал, была невыносимой, и я понял, что даже ранение, полученное много лет назад, не шло ни в какое сравнение с тем, что я чувствовал сейчас.

Каждое прикосновение к моему телу казалось пыткой, но в то же время я ощущал, как что-то внутри меня начинает меняться. Я не знал, что меня ждет дальше, но в этот момент я понимал одно: я должен был собраться и найти в себе силы, чтобы преодолеть это испытание.

Когда все трубки были отсоединены, с моего лица сняли маску, которая, как я понял, обеспечивала меня дыханием. Я сделал первый вдох воздуха в комнате — он был холодным, с едва уловимым привкусом металла и химии, который заставил меня морщиться. Этот воздух был чуждым, но одновременно он казался знакомым, словно приглашал меня вернуться к жизни.

Меня положили в кровать, к которой были подключены датчики. Я чувствовал, как холодные провода касаются моей кожи, но не мог сосредоточиться на этом ощущении. Вокруг меня суетились люди в белых халатах, их лица были сосредоточены, полны заботы и напряжения. Я понимал, что они что-то говорят, но слова, словно растворялись в воздухе, не доходя до моего сознания.

Я не мог понять, что со мной происходит, где я нахожусь и что вообще происходит. Мой разум был окутан туманом, и я пытался собрать свои мысли, но они ускользали от меня, как песок сквозь пальцы. Внутри меня нарастало чувство тревоги и растерянности, и я боролся с паникой, которая грозила поглотить меня целиком.

Я пытался сосредоточиться на своих ощущениях, на том, что происходит вокруг, но каждый раз, когда я пытался поднять голову или открыть глаза шире, меня накрывала волна усталости. В этот момент я понял, что должен найти в себе силы, чтобы разобраться в этой ситуации, чтобы понять, что ждёт меня впереди.

Но не смог. Мои веки стали тяжелыми, словно налитыми свинцом. Я пытался удержаться на грани, цеплялся за обрывки мыслей, за образы лиц, мелькавших передо мной, за приглушённые звуки, которые всё больше напоминали эхо в пустоте. Краем сознания я понимал — нельзя засыпать. Это был мой единственный шанс понять, что происходит, где я нахожусь, кто эти люди и почему моё тело не слушается меня.

Но разум предал меня. Он, как перегруженная система, дал сбой. Всё внутри погрузилось в вязкую темноту, и я почувствовал, как ускользаю, как растворяюсь в ней. Последнее, что я ощутил — это лёгкое прикосновение к руке, возможно, чьей-то ладони, тёплой и живой. А потом — тишина. Я уснул.

Открыв глаза, я сразу ощутил резкий контраст между темнотой, в которой я пребывал до этого, и ослепительной белизной вокруг. Комната была стерильной, почти безликой — бело-серые стены, ровный свет, исходящий откуда-то сверху, и гулкая тишина, нарушаемая лишь тихим писком приборов. Я попытался пошевелиться, но тело не слушалось. Кожа натянулась под множеством проводов и датчиков, прикреплённых к груди, рукам, голове. Я чувствовал себя не человеком, а частью какой-то сложной машины.

Сердце забилось чаще, и в этот момент я услышал голос. Он был приглушённый, словно доносился из-за стеклянной перегородки или из динамика:

— Вы меня слышите?

Голос был мужской, спокойный, но с оттенком напряжения. Я попытался ответить, но губы едва шевелились. Горло было сухим, как будто я не пил воду целую вечность.

— Если вы можете моргнуть — моргните дважды, — снова сказал голос, уже мягче, почти с надеждой.

Я сосредоточился, собрал остатки сил и моргнул. Раз. Потом ещё раз.

— Отлично, — голос стал ближе, теплее. — Вы в безопасности. Вы находитесь в медицинском отсеке. До этого вы провели два месяца в новейшей разработке наших учёных. Вы были погружены в мир, который называется "Сердце".

Я моргнул, пытаясь осознать услышанное. "Сердце"? Что это?

— Его так назвали, — продолжал голос, — потому что за всё время своего существования он стал сердцем нашего измерения. Центром. Ядром. Если угодно — душой Земли. Это не просто виртуальная реальность. Это не симуляция. Это нечто большее.

Я чувствовал, как внутри поднимается тревога. Слова звучали слишком абстрактно, слишком грандиозно.

— Вы были одним из первых добровольцев, — продолжал голос. — Мы не ожидали, что вы пробудетесь Обычно адаптация занимает больше времени. Но вы… вы начали просыпаться сами. Это… необычно, особенно то что вы смогли три раза сломать нашу систему.

Я снова попытался пошевелиться — безуспешно. Только глаза слушались меня. Я моргнул, медленно, один раз. Потом второй. Это был мой единственный способ сказать: "Я здесь. Я слушаю. Объясните".

—— Мы подключили вас к Сердцу, чтобы изучить, как человеческое сознание взаимодействует с его структурой, — продолжил голос, — вы стали тридцать четвёртым, кого мы смогли подключить без, скажем так, неприятных последствий. Вы были почти мертвы, когда нам удалось забрать вас из машины скорой помощи. А сейчас, как вы можете наблюдать, вы в целости и здравии. После вас нам удалось втянуть в систему ещё почти тысячу разных людей, — голос стал серьёзнее, — и мы постоянно следим за их развитием и продумыванием действий. Вы, должно быть, считаете это игрой, но нет — это больше, чем игра. Это новая жизнь. Новая природа человечества.

Я попытался перевести взгляд по комнате, пытаясь осознать услышанное. Тысячи людей… тысячи жизней, связанных с этим миром.

— После вас нам удалось втянуть в систему ещё почти тысячу разных людей, — голос стал серьёзнее, — и мы постоянно следим за их развитием и продумыванием действий. Вы, должно быть, считаете это игрой, но нет — это больше, чем игра. Это новая жизнь. Новая природа человечества.

Я чувствовал, как в груди что-то сжалось. Новая жизнь? Новая природа? Что же это значит?

— Вскоре нам удастся переместить подсознание человека из системы в реальный мир со всеми полученными способностями, — голос замедлил речь, словно выбирая каждое слово. — Но ты… ты стал уникальным буквально с первого дня. Ты стал первым, кто смог поговорить с искусственным интеллектом, который был написан нашими учёными, но который очень быстро развивается.

Я почувствовал, как холод пробежал по спине.

— Ты стал первым, кто смог сломать этот самый интеллект, эту самую систему, — голос понизился, едва слышно. — Ты первый, кто отключил её своими действиями, которые ты даже не понимаешь.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Я лежал, прикованный к койке, и пытался осознать: что же я сделал? И что теперь будет дальше?

— А сейчас, ты лежишь на кровати, прикованный датчиками, и даже не понимаешь, что ты смог за три дня сломать то, что мы строили и создавали десятилетиями, — продолжал голос, его тон становился всё более напряжённым. — Ты даже не понимаешь, что значит этот мир для нас. Сотни лучших умов Земли, разных рас и национальностей, строили искусственный интеллект, и ты посмел, даже не понимая, как, сломать его.

Эти слова звучали как приговор. Я чувствовал, как внутри меня поднимается волна тревоги. Что же я наделал? Как я смог это сделать? Вопросы рождались один за другим, и каждый из них оставлял во мне всё большее беспокойство.

— Ты должен понять, — продолжал голос, — что то, что ты сделал, может изменить всё. Мы на пороге новой эры, и ты, возможно, стал ключом к этому. Но с этим приходят и последствия. Мы не можем позволить, чтобы подобное повторилось. Мы должны понять, как это произошло.

Я попытался сосредоточиться, но мысли путались. Как я мог сломать что-то, что было создано такими умами? Я не понимал, что именно произошло в "Сердце", но ощущение, что я стал частью чего-то гораздо большего, давило на меня.

— Мы будем наблюдать за тобой, — произнес голос, и в его тоне я уловил нотку решимости. — Ты — наша надежда и наша угроза. И от того, как ты будешь действовать дальше, зависит будущее не только твоё, но и всего человечества.