Иду на Вы!

© Виктор Зайцев, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

Глава первая

– Извини, я ухожу, – Сергей застегнул куртку, натянул шапку и вышел из квартиры, аккуратно закрыв дверь. Возвращаться он не собирался, ничего ценного в квартире жены не осталось.

Растерянно постояв у своего подъезда, тридцатилетний розыскник направился на работу. Третий год Сергей работал оперуполномоченным ОУР по розыску без вести пропавших лиц и преступников, несмотря на воскресенье, он привычно отправился в свой кабинет. Идти в выходной день одному, без жены, в гости к знакомым, значило нарваться на вопросы и сочувствие, перемежаемые советами. Не зря у нас была страна советов, народ любит советовать по каждому поводу, но в этом сейчас мужчина нуждался меньше всего. Неторопливой походкой, приветствуя немногочисленных встречных, он добрался до райотдела, размещавшегося в старом двухэтажном купеческом здании, помнившем полтора века, не меньше. Поговорив с дежурным, привычно дремавшим на стуле перед пультом, опер просмотрел журналы происшествий и преступлений, ничего интересного не случилось с пятницы. Поднялся в свой кабинет на втором этаже, согрел себе чай и глотнул чёрно-коричневый кипяток. Порылся в ящиках стола, нашёл там давно забытую пачку папирос и закурил.

«Да, на редкость удачно повернулась моя жизнь в последнее время», – усмехнулся про себя капитан, не собираясь радовать шестой отдел и ФСБ размышлениями вслух. То, что в ГРОВД прослушиваются телефоны, старожилы сообщали всем новичкам, поступившим на службу. Учитывая уровень развития современной техники, предположение о прослушке всех кабинетов сыщики делали сами. Судя по некоторым оговоркам начальства и осведомлённости фээсбешников, сыщики не ошибались. Поэтому пару последних лет как минимум серьёзные разговоры в кабинетах райотдела никто из уголовки не вёл. Однако размышлять прослушка никому ещё не мешала. Самое время, считал Сергей Лосев, обдумать, как жить дальше.

– К Ольге я не вернусь, хватит, – ещё раз повторил про себя капитан, прислушиваясь, не отзовётся ли в душе какое чувство. Всего пять лет назад он не мнил своей жизни без Ольги, своей жены, мчался с работы пораньше, весь заработок изводил на подарки. Горевал из-за выкидышей, дважды случившихся у любимой жены, выбивал путёвки в санаторий МВД для неё. Шли годы, и любовь куда-то уходила, не найдя отклика в сердце любимой женщины. Ольга становилась меркантильной скандалисткой, используя мужа как средство для добычи денег, устраивала скандалы всё чаще и чаще. Сколько раз, глядя на свою супружескую жизнь со стороны, сыщик убеждался в её безнадёжности. Возможно, родись у них дети, всё пошло иначе, Ольга находила бы радость в общении с ними, не выискивая в поведении мужа недостатки. Сейчас Сергей чувствовал, что былая любовь ушла, и ни одна струна его души не дрогнула от этого вывода.

Привычно перебирая документы на столе, капитан рассматривал заявления, по которым выходят сроки для принятия решения. Без вести пропала третьего дня Нургалиева Роза, девятнадцати лет, её можно не искать. За последние полгода девица лёгкого поведения уходила из дома уже третий раз, нагуляется, вернётся. Тем более что завтра Сергей намеревался проверить пару злачных мест, где либо сама Роза окажется, либо её подружки. Дальше, бабушка, восьмидесяти трёх лет, четыре дня назад ушла из дома в деревне Светлой в сторону леса, прочёсывание ничего не дало. Учитывая, что за окном две недели стоят морозы за минус тридцать градусов, искать бабулю бесполезно. Бабушки преклонного возраста уходили умирать в лес регулярно, не реже раза в году. Что интересно, на памяти Лосева, проработавшего в ГРОВД в общей сложности семь лет, ни одну из бабушек так и не нашли. Куда они уходят умирать, самому интересно.

Впрочем, уже не интересно, ещё в четверг начальник уголовного розыска, глядя в сторону, попросил капитана подготовить все розыскные дела для передачи новому старшему оперу, что приедет в понедельник.

– Как передать дела? – поразился Сергей, не сомневавшийся, что эта должность, год остававшаяся вакантной, достанется ему. Не то что зарплата выше, а подходил срок выслуги в капитанском звании, потолок оперуполномоченного не позволял расти дальше. С повышением появлялась возможность получить майора, и так однокурсники Лосева все давно стали старшими офицерами, он один носил маленькие звёздочки на погонах. К тому же за три года работы на розыске капитан привёл дела в нормальное состояние. Раскрыл по своей инициативе четыре убийства, замаскированных под безвестные пропажи, остальные показатели второй год держались лучшими по области, среди тридцати райотделов. Учитывая, что до его прихода розыск считался ссылкой и показатели немногим отличались от нуля, а четыре его предшественника были уволены за пьянку или переведены с понижением, назначение старшего опера со стороны обидело сыщика. – А кто будет старшим, если не секрет?

– Сын начальника ГРОВД, он как раз школу милиции заканчивает, – начальник ОУР взглянул в лицо Сергею, – вот так. Ничего мне не говори, и без тебя тошно. Потерпи годик, может, удастся его на повышение сплавить или в ГАИ, начальником.

– Идите вы все на… – хлопнул дверью Лосев в тот вечер.

Сейчас, поссорившись вдобавок с женой, как стало ясно, насовсем, приводил дела в порядок. Не от того, что смирился с перспективой вечного работяги в подручных у сынка начальника ГРОВД, просто нравилась ему работа. Да и деваться, собственно говоря, некуда. Жилья нет, завтра придётся искать съёмную квартиру, да возвращаться к занятиям рукопашным боем. Из-за перевода в уголовку тренировки Сергей посещал всё реже и реже. Сейчас можно расслабиться, розыскников станет двое, да и показатели никого волновать не будут. Начальник своего сына не накажет даже за полный развал работы, а уж с будущим своим старшим опером Лосев имел неосторожность познакомиться. Парня интересовали дорогие машины и ночная жизнь, работа воспринималась средством заведения полезных знакомств и пополнения кармана на «подработках».

Вот и последнее заявление, поступившее в пятницу к вечеру. В четверг с танцев не вернулась Алёна Синцова из деревни Черепановки, учащаяся техникума, приехавшая к бабушке на каникулы. Девушка характеризовалась положительно, без криминальных связей, да и с танцев возвращалась в группе подружек. Всех их Лосев опросил ещё в пятницу, когда выезжал в Черепановку. Никто не вспомнил, как и когда девушка исчезла из компании, в которой парни провожали девушек по домам. Ребята прошли вдоль всех домов, постепенно прощаясь друг с другом, но никто не заметил, прощалась ли Алёна у своего дома, или мимо него прошли, не останавливаясь. Осмотр вещей девушки розыскнику ничего не дал, собственно, их и не было. Внучка приехала к бабушке на пару дней, кроме белья и косметики, ничего не взяла с собой. До города от Черепановки ближе сорока километров, автобусы ходят ежедневно, добраться не сложно в любое время. Родители Алёны ничего интересного для розыска не дали, обычная рабочая семья, заплаканная мать и недоумевающий отец. Ничего представляющего интерес для розыска девушки Сергей в пятницу не выяснил.

Суббота прошла у него в попытке задержания мелкого вора Кузнецова, три месяца умудрявшегося пудрить мозги розыскнику. Воришка попал в розыск за мелкую кражу, поскольку запил и перестал ходить к следователю. Его регулярно встречали в городе, Лосев через день проверял места его ночлега. Трижды судимый вор обладал великолепным чутьём, уходил за полчаса до появления сыщика. Самое смешное, если Лосев приходил за Кузнецовым в шесть утра, тот уходил с места ночёвки в пять часов. Когда раздосадованный капитан ворвался в ночлежку, где ночевал вор, в три часа ночи, оказалось, тот вышел на улицу за четверть часа до появления розыскника. Последние два месяца поиск Кузнецова превратился для Сергея в своеобразное спортивное состязание, азарт поиска человека ни с чем несравним по выплеску адреналина, ни с рыбалкой, ни с охотой. Особенно когда обе стороны знают о своём противнике. Так вышло и в субботу, с шести утра Лосев проверил восемь адресов, где мог появиться Кузнецов, даже попутная поимка двух других разыскиваемых преступников не принесла удовлетворения.

Тем более что его отсутствие дома в субботу стало последним камешком, сломавшим спину верблюда их семейной жизни с Ольгой. Сейчас неудавшийся супруг внимательно перечитывал материалы по пропавшей девушке, пытаясь выяснить, кто из подростков обманул его, кто из них может знать больше, чем сказал. Выпив чая, немного отошёл от семейных неурядиц и решил позвонить участковому, на чьей земле стояла деревня Черепановка. С Пашей Ложкиным, тамошним участковым инспектором, Лосев любил работать. Парень был неторопливый, но основательный и добросовестный, главное, не ленивый и лёгкий на подъём. С ним розыскник в прошлом году удачно задержал сразу трёх преступников, двух своих и одного из соседней области. Паша понравился надёжностью, такого не страшно оставить за спиной, заходя в незнакомый дом, где скрываются бандиты.

Участковый оказался на месте и огорошил сыщика сообщением о пропаже ещё одной девушки, ходившей на танцы вместе с Алёной. Мать её отправилась в город, заявлять о пропаже дочери, а Паша успел разнюхать интересные подробности, связывавшие обеих «потеряшек». Обе девушки последние дни интересовались заброшенным старинным рудником в десяти километрах от Черепановки. Про этот рудник, сколько себя помнил Лосев, ходили слухи, один другого нелепей. От закопанных сокровищ, брошенных отступавшей колчаковской армией, мобилизовавшей в свои ряды две трети мужского населения района в восемнадцатом году двадцатого века. До НЛО, начавших там появляться в период становления демократии, аккурат в восемьдесят пятом году, после избрания пятнистого генсека. Увлечения заброшенным рудником в своё время не миновал и Сергей, лет пятнадцать назад. С друзьями он неделю исследовал штольни рудника, ничего, кроме брошенной керосиновой лампы и десятка винтовочных гильз, понятное дело, не нашёл. Но парни спускались в рудники летом, с фонарями и верёвками.

А две наших потеряшки, видимо от большого ума, решили спуститься в рудник зимой. Ничего страшного, в штольнях они не замёрзнут, по крайней мере. Обрадованный новыми сведениями, Сергей договорился с Пашей, что девчонок надо найти засветло. Участковый отправился за второй парой охотничьих лыж, а сыщик побежал в дежурку, просить машину до Черепановки. И чуть не получил по лбу открывшейся дверью своего кабинета.

– Ты куда, Серёга? – дежурный подозрительно ласково поинтересовался у капитана.

– Спешу домой, – не моргнув глазом изменил своё решение сыщик, не сомневаясь, что дежурный попытается припахать его на помощь опергруппе, – гости приходят скоро.

– Какие гости, – не обращая внимания на ответ, дежурный завёл в кабинет заплаканную женщину лет тридцати пяти, – у женщины дочь пропала. Кстати, снова в Черепановке. Опроси её, пока опергруппа на краже, всё равно тебе материал отпишут.

– Михал Васильич, машину давай, до Черепановки, пока светло, – взял быка за рога капитан, – осмотр придётся делать и материал собирать. Я бы один съездил, без криминалиста.

– Цени мою доброту, – неожиданно улыбнулся дежурный, – машину даю и криминалиста вместе с тобой отправляю. Такой криминалист, спасибо скажешь.

– Договорились.

Дежурный быстро ретировался, а сыщик ещё быстрее начал собираться в путь. Попросив подождать заявительницу в коридоре, переоделся в тёплый костюм из ватных штанов и такой же курточки, надетых поверх джинсов и свитера. На ноги поверх носок намотал фланелевые портянки и втиснул ноги в казённые валенки, прихватил из сейфа вторую обойму с патронами, две коробки с патронами, оставшиеся от стрельб, из ящика стола фонарик на батарейках. Закончила экипировку потасканная кожаная папка с бланками и бумагой. Подумав, Сергей засунул в карман тёплой куртки недавно изъятый у подростков самодельный охотничий нож в ножнах, вторую зажигалку и наручники. Подхватив под руку ничего не понимающую мать девушки, капитан спустился к дежурке, разбудил спавшего на дежурной койке водителя и отправил его заводить «уазик». Затем, не доверяя телефонному звонку, вернулся на второй этаж и зашёл к экспертам.

– Здравствуйте, – только и смог произнести удивлённый сыщик, встретив выходящую из кабинета девушку, одетую в зимнюю форму лейтенанта. Заметив в руке незнакомки видавший виды экспертный чемодан, вспомнил, что говорили о новом криминалисте, пришедшем с гражданки, – я опер по розыску Лосев Сергей. Спускайтесь в машину.

– Наталья Рыкова, эксперт-криминалист, – представилась девушка, спускаясь по лестнице.

В машине сыщик уселся сзади, вместе с потерпевшей, предоставив переднее кресло Наташе. За полчаса, пока добирались до Черепановки, мать Ларисы Черепановой подробно рассказала всё, что могла. Дочь её действительно дружила с пропавшей Алёной, и пропала, скорее всего, в одно время с подружкой. Ночевать она отпросилась к родственникам, в соседнем селе Первомайском, куда уезжала пару раз за год. Телефона родственники не имели, и мама Ларисы два дня пребывала в полной уверенности, что всё в порядке. Пока вечером в субботу из Первомайского в Черепановку не приехали общие знакомые, заверившие, что её дочь в селе не появлялась. Ничего интересного о связях и замыслах дочери Черепанова за проведённое в пути время не рассказала.

Паша Ложкин удивился приезду криминалиста и желанию Черепановой-старшей сопровождать двух мужчин на заброшенную шахту, но перенёс это молча. Пока он добывал лыжи для криминалиста, мать Ларисы сбегала домой и переоделась по-походному, прихватив свои лыжи и целый рюкзак с продуктами и тёплой одеждой. Все спешили, дело шло к обеду, светлого времени оставалось часа три-четыре. На всякий случай Паша прихватил полсотни метров крепкого шнура, два ружья, для себя и сыщика, во избежание. Половину пути до рудника проехали на дежурном «уазике», оставшуюся дорогу одолели за час, двигаясь по слабозаметным следам лыж. Судя по всему, кто-то недавно прошёл по пути на рудник на лыжах, но, капитан не спешил радоваться. Неизвестно, что они увидят под землёй, вполне возможно, что трупы девушек или пару бомжей, находящихся в розыске.

На поляне у рудника лыжня заканчивалась довольно утоптанной тропинкой, что уверенно вела в один из двух входов в подземелье. Второй, неудобный вход, был почти скрыт под наметёнными сугробами снега, никаких следов там не наблюдалось. Все четверо прибывших поисковиков говорили вполголоса, сняли лыжи, втягиваясь в подземные коридоры. Сыщик пошёл первым, передав ружьё эксперту Наташе, сам обнажил привычный ПМ. Паша в пяти шагах позади него, с ружьём наперевес. Последней в цепочке двигалась Черепанова, обещавшая молчать, что бы ни случилось.

Первые полсотни метров Сергей прошёл довольно уверенно, высвечивая фонариком следы двух человек на пыльном полу штольни. Судя по размеру, наверняка потерявшиеся девушки, спускавшиеся вниз по ступенькам, вырубленным в породе. У входа в правый штрек, словно подсказка, лежала девичья варежка, сыщик узнал в ней описанную родителями Алёны рукавицу дочери. Всего из рудничной ямы уходили три подземных штрека, Сергей и Павел буквально на коленях изучили пыль на полу, но сомнений не осталось. Следы двух человек с тридцать седьмым размером обуви уходили в правый ход. Лосев помнил, что этот ход самый короткий и заканчивается обычным тупиком. За двое суток девушки сто раз могли вернуться, но не сделали этого. Напрашивался вывод, что произошёл обвал или подобная трагедия.

Вступил в штрек сыщик с отвратительными предчувствиями беды, тщательно осматривая не только пол, но и стены с потолком. Однако все сто метров выработки ничего необычного не показали, следы девушек уверенно вели вперёд, а потолок штрека не падал. Вскоре сыщик заметно снизил скорость движения, ожидая знакомого тупика, но того всё не было. В тягостном ожидании шли минуты, необычный караван продвигался вперёд молча, даже обе женщины затаили дыхание, чувствуя напряжение мужчин. Вскоре капитан заметил, что дорога явственно пошла на подъём, снял шапку и вытер выступивший пот. И сразу почувствовал заметное движение холодного воздуха в лицо.

«Неужели кто-то прокопал штрек дальше?» – мелькнула логичная мысль, сыщик радостно ускорил движение. Появилась вероятность найти девушек живыми.

Та же мысль пришла в голову остальным, Черепанова и Рыкова стали перешёптываться, а Паша приблизился в коллеге. Оба продолжали молчать, опасаясь спугнуть удачу. Вот впереди появилось светлое пятно выхода, возле которого сыщик остановился, приучая глаза к яркому свету. Но сам не выдержал и шагнул на свежий воздух, быстро отходя от выхода вправо. Сзади послышались шаги Паши, он встал слева от входа. Следы девушек, чётко выделявшиеся на нетронутом снегу, вели в сторону леса. Щурясь, на свет вышли обе женщины, сыщик взглянул на часы и скомандовал:

– Быстрее по следам, скоро стемнеет. – Не дожидаясь ответа, первым двинулся по редкой цепочке следов, проложенной в снегу.

Возвращаться за лыжами никто не стал, это ещё потерянные полчаса-час, а девушки вторые сутки без пищи и тепла, все понимали, что надо спешить. Мужчины шли первыми, порой переходили в бег, благо снега в лесу под деревьями было немного, до середины голени. Через час пути все заметно разогрелись, несмотря на мороз, Лосев расстегнул куртку на груди. Он начал задумываться, куда так уверенно шли девушки, чьи следы отнюдь не петляли в поиске пути, а шли строго на восток. Мысленно прикинув, куда идёт тропинка следов, капитан ждал пересечения с дорогой с минуты на минуту. В этом направлении они уже давно должны были пересечь как минимум две дороги, соединявшие ближайшие деревни. Своими мыслями он поделился с участковым, тот подтвердил, что проезжал по обеим дорогам два дня назад, и миновать их милиционеры не могли при любом отклонении от восточного направления. Тут, в подтверждение заметного потепления, пошёл снег, густыми пушистыми хлопьями, что указывало на температуру около пяти градусов мороза.

Солнце клонилось к горизонту, встал извечный русский вопрос: что делать? По первой его части – кто виноват, дискуссию не разводили. Да и по второй части капитан спросил мнение женщин лишь формально, Черепанова-старшая настаивала на продолжении поиска, Наташа не возражала, как самая молодая. Сколько позволило освещение, шли в сумерках, после того как фонарик перестал давать достаточно света, а лишь теплился, выбрали место для бивуака. Разожгли два костра, нарубили лапника и устроились на ужин. Кормилицей выступила мать Ларисы, доставшая из рюкзака свиную тушёнку и термос с чаем. Котелка никто не взял, поэтому в качестве заварочных чайников использовали пустые консервные банки. Спали между двумя кострами-нодьями, мужчины с краю, женщины в середине. Перед тем как занять своё место, капитан накидал поверх лежащих спутников почти метр высушенного у костра лапника. Дневная нервотрёпка и марш-бросок вымотали всех изрядно, но уснуть никто не смог. Пролежав полчаса в напряжённом молчании, Паша не выдержал и достал свою заветную фляжку.

– Вот ведь, так я и знал, – ворчливо произнёс сельский участковый, наливая каждому по пятьдесят граммов водки, – пока не подам, никто не уснёт.

– Спасибо, благодетель, – не удержался капитан, глотнув сорокаградусного снотворного, – чур, громко не храпеть.

Вовремя поданный напиток оказал своё благотворное влияние, не прошло и четверти часа, как вся «опергруппа» дружно уснула. Как обычно, при ночлеге в незнакомом месте, каждый час Сергей просыпался, несколько мгновений прислушивался к ночному лесу, проверял, как тлеют брёвна в костре, затем быстро засыпал. Он же разбудил всех за час до рассвета, занялся приготовлением чая с заваркой из липовых и берёзовых почек. Завтракать не стали, сберегая остатки консервов для девушек, в обнаружении которых уже не сомневались. После нескольких глотков подозрительного отвара, ещё в сумерках небольшой отряд тронулся в путь, по следам девушек. За ночь снег основательно завалил следы девушек, чтобы не заблудиться на обратном пути, Паша стал делать зарубки единственным походным топориком, через каждые двести метров.

Аня, так звали маму Ларисы, за ночь потемнела лицом и выглядела на двадцать лет старше. Она перешла в авангард и почти бежала по следам дочери, быстрое движение не давало замёрзнуть, но мешало разговаривать. По-прежнему никаких следов цивилизации или человека маленький отряд не встретил на своём пути. С каждым пройденным километром Анна становилась мрачнее, надежда застать девушек живыми после двух суток пребывания на морозе таяла. А Сергей стал больше осматривать окружающий лес, замечая в нём очень странные нюансы, в горячке вчерашнего вечера обойдённые вниманием. Деревья в лесу оказались необычно крупными, просто реликтовыми, со стволами в три-четыре обхвата. И состав пород изменился, от привычных в этих местах елей и сосен, перемежающихся осинниками и березняками, до крупных лиственниц и дубов в пять-шесть обхватов.

– Паша, где это в твоих владениях такой затерянный мир укрылся? – на ходу обратился Лосев к участковому. – Так и динозавры скоро появятся или мамонты!

– С детства все леса в округе знаю, никогда здесь такого не видел, – растерянно оправдывался Ложкин, удивлённый не меньше напарника.

Отсутствие плотного завтрака скоро сказалось, у всех засосало под ложечкой. В животах мужчин урчание становилось громким, слышимым со стороны. Даже появление яркого февральского солнца, принёсшего небольшую порцию тепла, не вызвало радости. Чем дальше, тем больше росло напряжение людей, не понимавших, куда делись следы человеческой деятельности. Где распаханные поля, где дороги, линии электропередач, в конце концов? Постепенно мысли о необычности мест, где они идут, дошли до обеих женщин, те стали заново осматривать окружающий лес. Темп движения начал снижаться, пока Анна не остановилась перевести дух.

Хруст снега и шуршание одежды прекратились, в наступивших мгновениях тишины Паша неожиданно для всех снял шапку, прислушиваясь. Лосев последовал его примеру, быстро сорвал свой треух. Женщины затаили дыхание, замерли на месте, глядя на офицеров. На грани слышимости капитан почувствовал странные звуки, явно человеческого происхождения, похожие на работу двигателя с редким тактом. Человек покрутил головой, пытаясь установить направление звука, и обозначил его рукой напарнику. Паша, более опытный лесовик, повернул голову немного правее указанного направления и кивнул на следы девушек, идущие как раз в сторону звука. Эти жесты не нуждались в объяснениях, и небольшой отряд энергично двинулся по следам, не сомневаясь в окончании пути.

Анна почти бежала, поднимаясь в гору, да и остальные прибавили шаг, уверенные в благополучном исходе поисков. Сейчас появятся лесорубы или нефтяники, в тёплых балках которых давно отогрелись пропавшие девушки, там же отдохнут и милиционеры. К тому же у нефтяников наверняка есть связь, не сегодня, так завтра все окажутся дома. Наверняка именно такие мысли бродили в головах подуставших людей. Не прошло и пяти минут, как все четверо выскочили на пригорок, оказавшийся опушкой леса, и остановились.

Внизу, в небольшой долине, оказалась целая деревня, не меньше двадцати домов с надворными постройками. Вокруг домов бегали ребята, взрослые группами двигались к центру селения, где уже собралась довольно большая толпа. Всё отлично, за исключением странной одежды деревенских жителей и внешнего вида домов, больше похожих на стайки. Ничего напоминающего автомашины или столбы электропередач, капитан в селении не разглядел. Участковый в ответ на вопросительный взгляд лишь пожал плечами. Все дружно начали спускаться к домам, как раз от опушки к селению шла узкая тропинка. Вскоре четвёрка путников шагала по узким улочкам деревни, в направлении к её центру, откуда слышались звуки работавшего генератора, как определил капитан. Отставшие местные жители с удивлением глядели на «опергруппу», но вопросов не задавали.

Сергей прислушался к разговору мальчишек и пробегавших женщин, ожидая услышать угорскую речь, с удивлением заметил явно русские слова, но общий смысл разговоров как-то ускальзывал от понимания. Вроде и слова все понятны, а общий итог сказанного не улавливается. Успокаивало отсутствие агрессивности в поведении крестьян, общий доброжелательный настрой и предчувствие удачного окончания поисков девушек. Все встречные выглядели преувеличенно патриархально, женщины в платках и шалях, мужики строго бородатые, на ногах валенки и какие-то обмотки, при виде которых память услужливо подсунуло слово «онучи». На вопрос о названии деревни, один мужик буркнул «Соколовка». Оба капитана, отлично знавшие все селения на полсотни километров в округе, задумались, прикидывая, в какую Соколовку угодили. Деревень с таким названием по соседству было две, обе в соседних районах. Выходило, что отмахали они за вечер и полдня не меньше сорока километров.

На центральной площади селения капитан увидел ожидаемый дизель-генератор, им оказались два больших барабана, установленные на деревянном возвышении. Два подростка с упоением отбивали чёткий ритм небольшими колотушками, приплясывая возле инструментов, доходивших до пояса. Вокруг помоста собралось, по оценке Сергея, до тысячи взрослых, что не вязалось с откровенно маленькой деревенькой. Судя по всему, таких деревень по соседству не одна и не две, решил капитан, поделившись своими мыслями с Пашей. Тот невозмутимо кивнул, размышляя о своём. Офицеры едва не пропустили появление главных действующих лиц, семерых мужчин в тулупах и мохнатых шапках, при виде которых барабаны замолкли. Семеро бородачей поднялись на деревянный помост, откуда барабанщики мгновенно убрали свои инструменты, выстроились в шеренгу.

– Люди добрые, смилостивились боги над нами, выдали достойную жертву. Помолимся же, чтобы повернул Хорс к нам свой светлый лик, и вернул Сварог своим детям милость.

Все мужчины обнажили головы, из соседнего дома вывели двух девушек, двигавшихся сонным шагом лунатиков. Верхней одежды на них не было, одни рубашки, не скрывавшие трусиков и ног, покрытых пупырышками. Девушек завели на помост, и тут Анна не выдержала.

– Лариса, доченька, – раздался крик женщины, бросившейся к помосту, расталкивая людей.

Сергей и Павел без раздумий рванулись вперёд, помогая женщине добраться к дочери. За ними, с небольшим промедлением от растерянности, побежала Наташа. У самого помоста три здоровенных детины выступили навстречу офицерам с явным намерением не пропустить их наверх. Сергей бесцеремонно оттолкнул одного, второму врезал по уху рукояткой пистолета, такой удар неплохо действовал на уличных хулиганов и сопротивлявшихся преступников. Паша сцепился с третьим, барахтаясь в его объятиях, капитан бесцеремонно ударил того по затылку, прикрытому шапкой, и ступнёй наступил под колено, заставляя хулигана завалиться на спину. В это время Анна запрыгнула на помост и обняла свою дочь, накидывая на замерзшую девушку свой полушубок. Следом запрыгнули офицеры, Лосев громко выкрикнул:

– Спокойно, мы из милиции, жертву откладываем, пока нам всё не объяснят.

Ложкин успел укутать в свой форменный полушубок Алёну, взяв наизготовку двустволку. Стремясь переломить ситуацию в свою сторону, капитан добавил:

– Мы родные девушек и просим сказать, в чём их вина. Всё должно быть по закону. Кто здесь главный?

Все повернулись в сторону одного из семерых лохмачей на помосте, к нему и подошёл сыщик, представившись:

– Капитан Лосев, уголовный розыск, прошу объявить перерыв и рассказать, в чём дело?

Всеобщее молчание прервал рык одного из оглушённых парней, тот с кинжалом в руке ринулся на помост, с недвусмысленным намерением разобраться с капитаном. Офицер, оказавшись в трёх шагах от занесённого ножа, напоминавшего размерами меч, раздумывал недолго. В тёплой одежде шансов в рукопашном поединке не оставалось, да пистолет в руке, общая нервозность и присутствие за спиной потерпевших, сделали своё дело. Сергей выстрелил в нападавшего на него мужчину, практически в упор, целясь в правую половину груди. Пуля девятого калибра отбросила злодея назад, метра на два, так, что тот упал с помоста.

«Видимо в кость попал», – не к месту подумал сыщик, левой рукой нашаривая вторую обойму в кармане. Наступал опасный момент, когда решение толпы могло быть развёрнуто в любую сторону. Пытаясь использовать шоковое состояние людей, капитан ещё раз крикнул, что просит всех разойтись, дать родственникам девушек время для разговора.

Продолжая ощущать неустойчивое равновесие настроений, он решительно подошёл к главному из семёрки лохмачей.

– Отпусти людей, поговорим. – На Лосева взглянули молодые ярко-синие глаза, выглядевшие неуместно на заросшем русой бородой лице. – Быстрее, пока не пришлось ещё десяток драчунов положить.

Глава аборигенов поднял руку и объявил спокойным голосом в мгновенно наступившей тишине:

– Расходитесь, до завтра.

Затем взглянул оценивающе на капитана и вставшего рядом с ним участкового, кивнул головой в сторону ближайшие избы:

– Пошли, поговорим.

В избу, где оказалось неожиданно темно, зашли все вместе, в помещении стало тесно. Помощники лохматого главы отвели женщин в левую половину избы, отделённую жердяной перегородкой. Затем вернулись и расселись у длинного стола, семеро аборигенов и два офицера. Капитан успел разглядеть полное отсутствие следов цивилизации в виде обоев, книг, мебели, электричества, керосиновых ламп. Даже икон, привычных в деревенских домах, не было в красном углу. Оставалось предположить, что милиционеры оказались в укрытом селении староверов или сектантов, не переносящих иконы. Не собираясь играть в молчанку, Сергей достал своё удостоверение и представился, предъявив его старшему из хозяев. Тот аккуратно взял удостоверение в руки и внимательно разглядел его, передал своим коллегам.

– Паша, покажи своё, – Лосев посмотрел на участкового, – мы разыскиваем двух девушек, пропавших без вести три дня назад после танцев. Прошу рассказать, как Алёна и Лариса пришли к вам, чем вы их подманили. И зачем эти девушки были нужны.

– Это ты нам, милок, поведай, откуда явился в наши края, кто такой и почто общество наше нарушил? – ответил вопросом на вопрос лохмач, в лучших еврейских традициях.

– Вы тут неграмотные, что ли? – удивился капитан. – В удостоверении русским языком написано, что я оперуполномоченный уголовного розыска Лосев Сергей, капитан милиции. С детства живу в этих местах в городе Прикамске, совсем рядом с вашей деревней. Вы сами-то, из какой секты, давно в этих лесах прячетесь?

– Лжешь, нет здесь никаких городов на две сотни вёрст вокруг, – рассердился лохмач, раскрасневшись от гнева, – и мы не прячемся, а живём здесь давно и открыто, полвека тому.

– Хорошо, – успокоил хозяина Сергей, задумавшись, как узнать у сектантов правду, – какой сейчас год, я могу узнать?

– Шесть тысяч пятьсот восемьдесят пятый от сотворения мира, – равнодушно ответил его собеседник, явно правдиво.

– Спасибо, – машинально поблагодарил сыщик, пытаясь понять, что всё это значит, и как перевести в знакомое летоисчисление. Спрашивать, какой год от Рождества Христова, почему-то не хотелось. Вдруг сектанты отрицают Христа, сразу испортишь начавший налаживаться контакт. Неожиданная мысль пришла в голову. – Кто сейчас на Руси правит? И кто до него правил?

– Великий князь киевский Изяслав Ярославович, правит после своего отца Ярослава Владимировича и деда Владимира Святославовича, – с усмешкой посмотрел в лицо синими глазами абориген.

– Не того ли Владимира, что Русь крестил? – наобум уточнил капитан, помнивший лишь одного великого князя с таким именем, и заметил, как скривилось лицо собеседника, словно от застарелой язвы. От понимания угадывания, они действительно попали в самую что ни на есть древнюю Русь, сыщика бросило в жар. – Не может быть!

– Не Русь он крестил, а своих подручников и огнищан, – сквозь зубы выцедил синеглазый абориген, отвернувшись от собеседников.

Сергей переглянулся с Пашей, тот скорчил недоумённую гримасу, не могло быть такого. Хотя в такую версию укладывался и удивительный лес, и отсутствие дорог. Лосев решил рискнуть и поверить. Хуже не будет, он мысленно прибавил к услышанной дате примерно тысячу лет.

– Мы из семь тысяч шестисотого года от сотворения мира, друг мой, меня зовут Сергей, прошу тебя представиться, – уставился в лицо собеседника оперуполномоченный, – или боишься своего имени?

– Ярослав, прикамский князь, – машинально ответил синеглазый, обдумывая ответ Лосева. Потом переспросил: – Ты чего говоришь?

– Мы из будущего, за тысячу лет от вашего времени, князь, – в нашем времени все эти князья жили тысячу лет назад. Такие вот дела. Ты бы покормил нас, хозяин, да девушек наших.

Как ни странно, прояснив ситуацию, хотя и фантастическую, Сергей перестал волноваться и облегчённо вздохнул. Он встал и демонстративно снял курточку, бросил в угол, на полати. Зашёл в женскую половину дома, там Анна с Наташей усиленно растирали девушек и поили их кипятком из термоса. Успокоив женщин, что всё нормально, Лосев попросил одну банку тушёнки и принёс её на стол перед князем. Рядом выложил коробок спичек, пачку незаполненных милицейских бланков, фонарик и пачку папирос. Начал демонстрировать назначение предметов, со спичек и папирос. Князь и его помощники смотрели на его действия, как на балаган, особенно удивились мясу, оказавшемуся в жестяной банке. Постепенно азарт знакомства охватил всех присутствующих, помощники представились по именам, принесли еду. Князь распорядился принести хмельного питья, но оба милиционера благоразумно от него отказались.

Ужинали почти как кавказцы, строго в мужской компании. Выбрав момент, Сергей попросил князя распорядиться насчёт еды для женщин, им принесли отдельно, в женскую половину. К концу ужина сыщик попробовал уточнить у хозяев, не принесут ли в жертву найденных девушек завтра, и что грозит им самим. Князь беспечно махнул рукой.

– Плюнь ты на них, девкой больше, девкой меньше, или заплати выкуп, да забирай. Найдём других изгоев, – глотнув изрядно браги, продолжил: – Волхвы лютуют, всё не могут простить изгнания, порчу наводят да кровь заговаривают. Для того и жертвы просят, да всё девиц им подавай. Твоих они три дня призывали, потом отваром мухоморов напоили и обещали теплое лето, с дождями и хорошим урожаем, коли девушкам кровь выпустим, да польём в каждом селении.

– А без жертв нельзя?

– Можно и без людской крови, да волхвам виднее, а мы с ними не спорим, чай, не христиане какие-нибудь.

– Может, князь, мне с волхвами самому поговорить? – капитан напряжённо ждал ответа изрядно захмелевшего собеседника.

– Не выйдет, они уехали на своё капище, заболели два старших волхва, почти при смерти, все силы, говорят, в призвание твоих девок отдали, – князь внимательно рассматривал обоих капитанов, – сказали, два месяца их не беспокоить.

– Что ж, если ты всё решаешь, – внимательно вгляделся в глаза Ярослава Сергей, – отпусти нас домой.

– Чего же не отпустить, может, и отпущу. Давай спать, утро вечера мудренее.

Перспектива зависеть от решения первобытных славян, склонных к человеческим жертвам, Сергея не прельщала. Надо уходить, пока всех не пустили в жертву. По своим следам обратно даже ночью доберутся до рудника за три часа, если бегом. На улице уже стемнело, скоро можно выбираться, лишь бы погони не было. Но с побегом не вышло, на женской половине капитан увидел идиллию, обе «потеряшки» спали сном младенцев, с румяными лицами. Без вопросов стало понято, что раньше следующего утра измученные девушки не станут транспортабельными. Да и завтра их нормальное передвижение под большим вопросом. Наташа и Анна неплохо расслышали большую часть разговоров за тонкой стенкой, они соглашались на побег прямо сейчас, но вместе с девушками. А тех добудиться не смогли, как ни старались. Девицы просыпались, бессмысленно смотрели вокруг и даже садились на лавках, но встать не могли, насильно поднятые на ноги, падали на пол, словно пустые мешки. В таком состоянии девушки не уйдут даже из приютившей их избы, стало понятно всем офицерам и Анне. Оставалось ждать решения волхвов, как говорится, утро вечера мудренее. Бросить женщин одних у Сергея с Пашей не возникло и мысли. Хотя нет, мысли бродили, да отогнали их два капитана, бросить потерпевших, тем более женщин, значило потерять полное уважение к себе.

Тем временем обед постепенно перешёл в ужин, по окончании которого капитан поинтересовался, где им можно ночевать. Князь разрешил остаться обоим офицерам тут же, с частью своих подручных людей. Сам с ближними помощниками отправился ночевать в соседний дом. Спать легли на лавки и пол, укрывшись шкурами, медвежьими и волчьими. Только теперь до Лосева дошло, что он застрелил человека, насмерть. Пусть тот бросился на него с ножом, пусть хотел его убить, но убил человека капитан впервые в жизни. Заныло сердце от предстоящих отписок в прокуратуре, которая может самого сыщика закрыть за превышение пределов обороны. Испуг сменился здравым вопросом, где та прокуратура, если они в Древней Руси? Не успел он обрадоваться недоступности для надзирающего ока, как сообразил, что оказался в этом мире навсегда. А может, часть древности забросило в наш район, подумал сыщик, уже засыпая. Молодой организм взял своё, недолго мучило беспокойство по убитому незнакомцу, будет день, будет и пища. К утру избу сильно выстудило, даже под медвежьей шкурой Сергей замёрз, от чего и проснулся ни свет ни заря. Долго лежал в темноте, прислушиваясь к ровному дыханию спящих, затем рассмотрел на светящемся циферблате наручных часов время, до рассвета оставалось часа три. Пришлось выйти во двор по нужде, не дожидаясь общего подъёма, практически сразу за ним показался один из помощников князя, ночевавших в избе.

«Не такой и простак наш князь, – обратил внимание капитан на своего соглядатая, – похоже, убежать мы не смогли бы в любом случае».

За ночь снег заметно засыпал тропинки, утренний мороз, однако, просто бил в лицо, вызывая желание протопить печь докрасна. Этим и занялся Сергей, вернувшись в избу, принёс охапку дров и начал растапливать небольшую печурку, сложенную из бутового камня, с выложенным из глины дымоходом. Печурка быстро разогрелась, наполнив избу теплом и осветив небольшое помещение. Перехватив со стола остатки вчерашнего ужина, Паша и Сергей перешли в женскую половину, где все четыре женщины уже проснулись. Подробного разговора не получилось, пришли женщины из соседних домов. Пожелав своим спутницам выдержки и подбодрив скорым возвращением, мужчины вернулись на свою половину дома.

Вновь заныло сердце, Сергей вспомнил вчерашнего убитого парня, пришло понимание того, что убийство своего земляка здешние жители ему не простят. Появилась малодушная мысль, бросить всё и бежать обратно к руднику, пока снег не занёс следы напрочь. Ещё не приняв окончательное решение, сыщик велел женщинам собираться, а сам отошёл поговорить с Пашей без свидетелей.

– Слышал про выкуп, что просит князь за девушек, – обратился он к участковому инспектору, – боюсь, что придётся курковку отдать. Другого ценного имущества у нас нет, а двустволку лучше оставить себе. О деньгах не думай, если родители девушек не отдадут, я заплачу. Мне здесь оставаться опасно, сам понимаешь.

– Да я уже думал об этом, Серёга, ружья не жалко, лишь бы ноги унести самим. Однако надо спешить, пока следы полностью не завалило снегом, до места ночёвки зарубки нас доведут, а дальше будет трудно, в сумерках дорогу я не запомнил.

– Я пойду к князю, предлагать выкуп, и по домам, – сыщик решительно направился в дом, где ночевал князь Ярослав.

Тот уже спускался с крыльца подчёркнуто бодрой походкой человека, принявшего серьёзное решение.

– Здравствуй, князь, – коротко кивнул офицер, прикидывая, снимать ли шапку, рискнул голову не обнажать, пусть чувствует независимость и силу чужаков, – дозволь нам отправиться обратно, снег скоро заметёт дорожку, надо спешить. Прошу выдать нам двух наших родственниц, Алёну и Ларису, за выкуп.

– Какой, интересно, у тебя есть выкуп, – заинтересованно остановился Ярослав, – гривны или другие пленники?

– За обеих девушек предлагаю ружьё, наш самострел, удобное оружие на охоте и в бою. – Паша вынес курковку двенадцатого калибра и передал приятелю, а тот, проверив ствол, в свою очередь, подал ружьё князю. – Оружие ценное, отдаю по одной причине: очень спешим. Прошу, князь, прими честный обмен, да мы побежим, не ровён час, метель начнётся.

– Ценное оружие, говоришь, – синеглазый покрутил ружьё в руках, примерился к прикладу, – чего же ты за двух девок его меняешь? Видать, в обман меня ввести желаешь, выгоду ищешь. Не буду я менять девок на твои самострелы, давай мне по десять гривен за каждую пленницу, да иди куда хочешь.

Оба капитана поняли, что их хотят обобрать, не отдавая девушек. Кинься они продавать свои вещи, наверняка за всё имущество проклятых десяти гривен не выручат. По работе они неоднократно сталкивались с подобным мошенничеством, когда на рынках просят не деньги, а определённую вещь на обмен, а затем бросают покупателя с этой ненужной ему вещью, купленной втридорога. Классический пример тому описан ещё у Джека Лондона, в афёре с куриными яйцами. Приятели переглянулись и подтвердили общее мнение: не связываться с добычей десяти гривен. Паша забрал ружьё и направился обратно в дом, с намерением выяснить покупательную способность гривны и примерный эквивалент десяти гривен. Сергей попытался завести разговор с князем об отправке к руднику хотя бы Наташи и участкового, в надежде получить подкрепление или определённые ценности. В крайнем случае привести в селение взвод ППС, с оружием. Тогда переговоры вести будет значительно проще.

– Никуда твои друзья не пойдут, – пресёк его поползновения Ярослав равнодушным голосом, – судить тебя будем скоро. Там и судьбу вашу решим, всех сразу.

– За что судить? – остатки знаний о Русской Правде ещё сохранились в памяти Лосева, историю государства и права он любил во время учёбы в университете, – я был в своём праве защитить себя. Нет на мне вины за труп, он явно хотел меня убить. Русскую Правду, надеюсь, в этих краях не забыли?

– Откуда ты Русскую Правду знаешь, через столько веков? – заинтересовался князь, ухмыляясь. – Или лжёшь, что из будущего прибыли?

– Я изучал историю государства русского, давно и помню слабо, но Правда мне нравилась справедливостью.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда с Евдой встретишься на божьем суде, – не убирал ухмылки с лица князь, явно решивший проверить чужаков на прочность.

Все быстрым шагом направились к помосту, увлекая за собой Сергея, где уже собралась достаточная толпа жителей. Ярославу уступали путь, а Сергей шёл в окружении подручных князя, до самого помоста.

– Люди добрые, – начал хорошо поставленным голосом князь с помоста, – вчера все видели, как чужак по имени Сергей убил нашего Ракиту. Судить его по Правде за это нельзя, Ракита накинулся с ножом, и Сергей был в своём праве. Но право божьего суда никто не отменил, взять с чужака кровью родичи Ракиты могут и желают того. От них драться будет Евда, свояк покойного!

Громкий рокот одобрения явственно прозвучал над толпой, такое решение понравилось всем, небольшое селение давало мало развлечений, а тут сразу столько – чужаки, смерть Ракиты и поединок. Местом для поединка указали помост, размерами меньше боксёрского ринга. Лосев обречённо скинул куртку и шапку, догадываясь, что не успеет простыть при любом результате поединка. Лихорадочно вспоминая условия божьего суда, он ничего конкретного не смог припомнить. Отличная память подсказала лишь одно, никаких требований одинакового оружия в условиях не было. Что это значит, капитан не мог сообразить, либо поединок без оружия, либо с любым оружием по выбору. В рукопашной схватке Лосев мог постоять за себя, до перевода в уголовный розыск, когда он регулярно тренировался, на равных спарринговал с чемпионом области по кикбоксингу. Если противник придёт с оружием, другой коленкор.

Драться холодным оружием капитана никто и никогда не учил, шансов продержаться оставалось отвратительно мало. Сергей отдавал себе отчёт, что все приёмы самбо и дзюдо против вооружённого противника хороши в случайной драке, но не в поединке. Немного подумав, он скинул с ног валенки, портянки и носки, переступая босыми ногами по мягкому снежку, устилавшему помост. Радостные возгласы сзади заставили его обернуться и взглянуть на подошедшего к месту поединка Евду. Тот был облачён настоящим рыцарем, в натёртом до блеска шлеме, закрывавшем всё лицо, блестящих же латах поверх теплой одежды, прикрывавших паховую зону не хуже бронежилета, и металлических поножах поверх сапог. В левой руке соперник держал круглый щит, окованный медью, в правой – длинный меч. Парень выглядел вдвое шире сыщика, при одинаковом росте, в пределах ста восьмидесяти сантиметров. Он уверенно поднялся на помост и остановился напротив капитана, явно ожидая команды к началу поединка.

Сергей осмотрелся вокруг, князь заканчивал разговор с подручными и повернулся с явным намерением дать команду к началу поединка.

– Князь, люди добрые, – громкий крик Лосева перекрыл все разговоры, – я издалека, прошу объявить условия поединка. Каким оружием я могу пользоваться, до смерти или до первой крови сражаемся?

– Оружие любое, какое найдёшь, – хохотнул подручник князя, Бранко, неожиданно вспомнил его имя капитан, – сражаться будете до полной гибели. Имущество погибшего забирает победитель.

– Все слышали, – ещё раз крикнул сыщик, перестраховываясь по привычке, – биться будет до смерти, любым оружием.

– Давай, не тяни, – буркнули мужики из первых рядов равнодушно, – без тебя знаем, как надо.

Сергей взглянул вопросительно на князя, показывая, что готов, тот громко объявил начало поединка. Руки капитан демонстративно держал пустыми, на виду противника, левым локтем прощупывая пистолет в поясной кобуре, на него была надежда. Однако стрелять наобум в грудь соперника он вполне обоснованно опасался, пистолет Макарова славился слабой пробивной силой, и, не ходи к гадалке, пуля застрянет в мощных доспехах. Кроме того, опытный рукопашник не сомневался, что абориген начнёт с атаки, в которой главная задача – уцелеть первые секунды. Так и вышло, Евда кинулся на безоружного противника, подсекая ноги мечом. Сергей резво уходил, лихорадочно определяя место на теле поединщика, куда пуля ПМ пройдёт наверняка. Пока выбрал всего два, колени и глаза, то и другое находилось в постоянном движении. Атаки тем временем становились всё опаснее и длительнее. Противник убедился в беззащитности чужака и стал играть с ним, демонстрируя профессиональные навыки владения мечом.

Перед последней атакой капитан внезапно понял, что на этот раз Евда его убьёт, и незаметным движением вынул пистолет из кобуры, прижав руку с оружием к животу, в позе защиты наиболее уязвимой части тела. Терять было нечего, в случае промаха смерть неминуема. Он успокоился и определил свои действия, начав движение за мгновение до прыжка соперника. Евда в красивом прыжке обрушился на то место, где стоял его поединщик, нанося два одновременных удара сверху-сбоку мечом и щитом. К счастью для себя, Лосев успел выскользнуть вправо, как раз под левую руку аборигена. И почувствовал беззащитное место под мышкой левого рукава, моментально уткнул туда пистолет и выстрелил, прижимая ствол к мягкому войлоку поддоспешника. Его расчёт оправдался, за лязгом стали и шумом прыжков никто не расслышал глухой выстрел, а соперник сделал шаг вперёд, пытаясь обернуться, и упал ничком.

Под левой рукой растекалась лужица крови, не оставлявшая сомнений в причине смерти Евды. Сыщик незаметно застегнул кобуру, вот и ещё один патрон истратил, мелькнула циничная мысль в голове. Неожиданно для себя он крикнул:

– Продаю доспехи Евды за тридцать гривен, и меч за двадцать пять гривен! Прямо сейчас!

– Мне давай, мне, – моментально отреагировали зрители.

Осталось выбрать приглянувшихся покупателей и отправить их за платой, пока они бегали в соседние дома, народ начал расходиться с площади. Лосев кивнул Паше, чтобы тот привёл всех женщин, уходить надо срочно, снег шёл всё гуще, заваливая путь домой. Покупателя, прибежавшего первым, он отправил к князю, отдать тому мехов на двадцать гривен, выкуп за девушек. Князь не пытался спорить, и вскоре девушки стояли рядом, готовые к дороге. Второй абориген, купивший щит с мечом, часть платы принёс серебром, килограмма три грубых брусков серого металла. Убедившись, что все готовы, сыщик подошёл к Ярославу:

– Прощай князь, мы спешим, пока виден путь, может, ещё свидимся.

– Прощай, коли так думаешь, – удивлённо посмотрел на него синеглазый властитель, – не сможешь вернуться к себе, возвращайся, буду ждать.

– С такими помощниками? – кивнул капитан на мёртвого Евду. – Лучше мне в лесу жить, хлопот меньше.

Ничего не ответил Ярослав, глядя, как шестеро чужаков скорым шагом идут к околице и дальше в лес.

Обратный путь оказался короче, как всякое возвращение домой. Уже за околицей, в лесу, стало видно, что снег не успеет замести вчерашние следы, обозначившие ясно видимое направление движения. Несмотря на это, тревога нарастала с каждым шагом, с каждым пройденным километром. Слишком всё легко складывалось, непонятно и невероятно. Князь простил гибель своих людей, вернул пленников, отказался от ружья, слишком нелепое стечение обстоятельств и нелогичное поведение. Это было непонятно сыщику, искавшему объяснение такому поведению аборигенов. Лосев не отличался снобизмом интеллигентов двадцатого века, считавших предков доверчивыми дикарями. С детства он с уважением относился к деду, воевавшему на двух войнах, финской и отечественной. Тот так многозначительно молчал, что внук искал двойной смысл в самых простых ответах старика. Позже, по работе Сергею много раз приходилось сталкиваться с несоответствием личности человека и его работы. В простом плотнике или слесаре с четырьмя классами образования открывался глубокий ум, доброта и философский взгляд на жизнь. А директора и руководители разных рангов чаще всего оказывались обыкновенными стяжателями, без стыда и совести, рабочие и личные вопросы решали нахрапом, хамством и подкупом.

Капитан искал объяснение непонятному поведению аборигенов и не находил его, внутренне готовился к самым плохим неожиданностям. Странное поведение князя, абсолютно не удивившегося появлению пришельцев из будущего, наводило на мысль, что он ожидал их. Однако дважды позволил своим подручным напасть на Лосева с явной целью убийства, караулил ночью и так легко отпустил утром домой. Нехорошее предчувствие закралось в душу капитана, внезапно понявшего, что обратной дороги не будет. Поведение Ярослава напомнило ему игру кошки с мышкой, спокойно отпускавшую жертву, в полной уверенности, что та не уйдёт. Вспомнился спокойный тон князя, уверявшего, что будет ждать. Предчувствие неудачи стиснуло сердце до боли, но Лосев сразу определился, что не вернётся в Соколовку побеждённым, что бы ни случилось. Князь или не князь, но его люди убийцы, следовательно, он сам такой же. А нормальному менту западло виниться перед убийцей, как и перед любым преступником, эту истину Сергей усвоил ещё в первый год работы. Извиниться можно, но не унижаться, прося о помощи. Для себя капитан определился, что не вернётся в Соколовку, пока его туда не пригласят.

Стараясь отвлечь себя и своих спутников от подобных размышлений, завёл разговор с найденными девушками, впервые за неполные сутки. Девицы уже отошли от наркотического состояния и довольно бодро рассказывали, как оказались в этом мире. В ночь перед танцами Алёне приснился сон, в нём три старца с бородами до пояса просили помочь им, прийти в правую штольню рудника и открыть клад, закопанный в тупиковой стене. Тогда их души освободятся, а девушка получит шкатулку с драгоценностями. Днём Алёна выспросила всё про рудник, а на танцах случайно узнала, что Ларисе приснился такой же сон, слово в слово. Девушки после танцев решили направиться в рудник, на поиски сокровищ. Но не на ночь глядя, а утром. Для этого заночевали у дальней родственницы Ларисы, на окраине деревни, возле выхода к руднику. Как раз там никого из жителей не опрашивали, вспомнил Сергей.

Утром девушки бодро добежали до рудника, вышли через штольню насквозь и тут словно потеряли сознание. Очнулись они уже утром, в женской половине дома, рядом с Анной и Наташей. Что с ними было, как и куда они попали, девушки и сейчас не понимали. Успокаивало сыщика, что женщины не нашли на теле девушек следов насилия, значит, уголовного дела не будет, материалы можно отказывать. Отвлёкшись от окружающей действительности, он вспомнил, что уже вторник, на рабочем столе неразобранные документы. Два отстрелянных патрона придётся заменить из запаса, образовавшегося в прошлом году, когда срочно отстреливали патроны, выделенные на год, и каждый из стрелков прихватил по коробке с патронами. А Лосев, как руководитель стрельб, сделал целый запас в шесть десятков патронов. Мало ли, застрелишь бешеную собаку, не отписываться два дня, а заменить израсходованные патроны и всего делов.

В этот момент его размышления прервались отвратительным видом нетронутой поляны, где, по идее, должен находиться выход из старого рудника. Они не ошиблись, вышли точно в нужное место, следы, слегка запорошенные снегом, чётко виднелись на неглубоком снегу. Но выходили они не из штольни, а возникали в центре поляны, из ниоткуда. Полчаса все шестеро растерянно расчищали снег, пытаясь отыскать хоть какую-нибудь яму или пещеру. Ничего похожего на выход из штольни, естественно, не обнаружили.