Идеальный мир для Демонолога 7

Глава 19

— Да ну хватит уже! Не бывает всё настолько неправильно! — Лежаков уже не знал, как реагировать на всё происходящее, и на ум лезли лишь нецензурные слова. А как иначе описать всю суть окружающей его реальности? Вот и он других слов подобрать даже не пытался, всё равно бесполезно.

Вопросов ведь было куда больше, чем ответов. Например, один из таких вопросов — как Константин смог доставить сюда боеприпасы? Бред же! Шесть самолетов, в том числе, и под флагом врага, спокойно проникли на территорию Империи и приземлились на военном аэродроме, словно так и должно быть. Даже в мирное время такое недопустимо! Невозможно!

Ладно, возможно это просто какое-то совпадение и совсем скоро разведчики во всём разберутся. По крайней мере, именно на такой исход сейчас искренне надеется генерал. Но тогда появляется другой животрепещущий вопрос.

— Почему Костя не прилетел вместе с боеприпасами? — взвыл Лежаков. — Если он их грузил, значит, мог хотя бы в один из ящиков забраться! Или вообще, в кабине пилота, раз его там все знают.

Да и черт с ними, с боеприпасами. Можно было только себя доставить, и тогда головной боли у Лежакова станет значительно меньше.

Но есть и плюсы, кстати. Боеприпасы уже испытали и бойцы остались ими довольны. Артиллерийские снаряды ручной работы умеют удивлять, причем не только противника, но и самих артиллеристов. Один снаряд взорвался, не долетев до цели, и накрыл несколько сотен вокруг плотным пятном осколков. Возможно, это совпадение, но крайне удачное, ведь в реальном бою можно было поразить таким облаком довольно крупный отряд. А второй снаряд рванул так, словно это какое-то карательное орудие, оставил после себя воронку и приятные воспоминания для Кардиналова. В общем, снаряды и правда классные, так что Лежаков доволен.

Генерал даже пытался пилотов допросить. Связи с Костей нет, и никто даже не представляет, чего от него ждать. Хотя это вполне нормальное состояние, такое уже не впервой.

Но Лежаков всё равно настоял, попытался поговорить с пилотами из разных стран и узнать у них, чем занят старший лейтенант армии Российской Империи в таких далеких землях. Всё-таки эта информация крайне важна, ведь ему раз в пару часов кто-то да обязательно позвонит и поинтересуется.

Нет, два часа даже много. Обычно чаще названивают, но постоянно задают разные вопросы. Вот и сейчас Лежаков даже подпрыгнул на месте от неожиданности, когда телефон на столе стал противно звенеть.

— Лежаков слушает! — рыкнул он в трубку, в надежде спалить уже микрофон.

— Это полковник Шпротин, тайная служба Империи! — спустя пару секунд спокойно ответил голос из телефона. — Я хотел уточнить… Чего у вас там творится? Почему вы бойца в плен отдали? Почему на вас жалуются поставщики, что вы давите на них и воздействуете незаконными методами? Император поручил мне лично разобраться! И почему у вас иностранные борта на аэродром, как к себе домой, приземляются? И главный вопрос, который Император лично приказал задать вам. Как там дела у Кости?

— Что? У Кости? Да идите вы все лесом! — взревел Лежаков. — Шикарно у него дела, я это и так знаю! Мне даже спрашивать у него не нужно, и к разведке нет смысла обращаться. Отдыхает он там, развлекается! Понятно? Нет? Тогда сами у него спрашивайте! — генерал окончательно потерял самообладание и со всей силы швырнул телефон в стену, отчего тот разлетелся на множество осколков.

Еще некоторое время он стоял, часто дыша, но прийти в себя никак не мог. За что ему всё это? Он, что ли, давил на этих владельцев заводов? Это всё Катя! Но не скажешь ведь тайной канцелярии, что он ушел в отпуск, оставил часть на подчиненного, а тот оставил на другого, и таким образом был полностью потерян контроль над военной базой аж на целую неделю. Точнее, контроль не был потерян, но ее контролировала та, за кем тоже нужен постоянный контроль. Неуравновешенная она, да и успела нахвататься от Кости, что еще хуже.

И только Лежаков хотел пойти и послать кого-нибудь куда-нибудь подальше, как вдруг зазвонил другой телефон, что стоял на столе. Так что генерал ответил на вызов с предвкушением приятного для него разговора. Ведь телефон этот для связи с другими странами.

— Добрый день, господин Лежаков, — собеседник был предельно вежлив и говорил без малейшего акцента на чистом русском. — Я представитель великого сирийского хана. Наш мудрый правитель передумал, и теперь он может позволить вам забрать вашего солдата.

— Позволить? — у генерала даже задергался глаз.

— Ну… может и не позволить. А попросить вас забрать вашего бойца. Заберите Константина, прошу! — в голосе собеседника промелькнули истерические нотки.

— Хе-хе-хе! — злобно расхохотался Лежаков. — А вот хрена вам лысого! Ха! Сами с ним разбирайтесь, идиоты! — на этом он снова расхохотался и завершил звонок, представляя, какие кары теперь ждут бедных сирийцев. Но ведь они сами этого хотели, разве не так?

Граф Кучин прибыл в столицу буквально час назад, но уже успел добраться до дворца и сейчас сидел у двери кабинета одного важного министра. От нетерпения он едва мог унять дрожь в коленях, а по лбу стекали капли холодного пота. Кучин нервничал, а вот его нерадивый двоюродный племянник Рулькин почему-то был совершенно спокоен. Видимо, он до сих пор не понял, насколько важное сейчас им предстоит мероприятие.

Граф прибыл сюда лично, чтобы передать коллективную жалобу от семнадцати аристократов прямо в руки своему старому другу в министерстве. И в этой жалобе всё подробно и доходчиво расписано, аристократы жалуются на начальника Воркутинской военной части и требуют его наказать. Мол, им постоянно угрожают, шантажируют, дорогие самолеты на территорию завода роняют. Постоянно причиняют какие-то неудобства и ради увеличения поставок ведут себя, как настоящие бандиты! Каждый раз придумывают новые способы вымогательства и, кажется, словно их вдохновение в этом деле неиссякаемо. И вообще, приходится нанимать людей свыше нормы, терпеть расходы и ломать все планы производства!

Рулькин еще давно жаловался своему дяде, но когда остальные владельцы оборонных заводов тоже начали названивать ему, он решил начать действовать. Потому заранее договорился со своими знакомыми при дворе и с чистой совестью пообещал родственнику, что совсем скоро начальник военной базы лишится своего поста. Всё уже решено заранее и надо только официально вручить заявление со всеми необходимыми печатями и подписями, а дальше процесс пойдет сам по себе. В военную часть отправятся многочисленные комиссии, которые обязательно найдут немало проблем, а дальше Лежакова поставят перед выбором: отправиться под трибунал или же компенсировать аристократам их затраты.

Тем более, что каждый подробно описал все эти наглые нападки со стороны военных и аристократы даже подсчитали примерную сумму, которой хватит для покрытия ущерба.

Граф обещал всем, что наказание будет суровым и неминуемым. Всё-таки его интересы тоже были затронуты, он имеет некоторые доли в каждом из этих заводов, потому так печется о нарушении поставок частным заказчикам, которые платят больше.

Он уже полностью продумал план и осталось только дождаться, пока его товарищ освободится, но тут произошло неожиданное.

— О, Кучин, если не ошибаюсь? — по коридору шел и прогуливался сам Император. Граф частенько бывал во дворце, да и старался не пропускать ни одного приема, потому правитель узнал его и даже вспомнил фамилию. Впрочем, память у Императора хорошая, это все знают. — А ты что тут делаешь?

— Здравствуйте, Ваше Величество! — воскликнули аристократы. Причем Кучин резко вспотел, а его племянник наоборот, аж засиял от счастья.

— Да вы проходите, я тоже как раз сюда шел, — он пригласил их в кабинет министра внутренней торговли и сам зашел следом.

Там Император перекинулся парой дежурных слов с министром и собирался, было, уходить. Но вспомнил, что у него на сегодня больше нет планов и обернулся.

— А у вас чего стряслось-то? Какими судьбами во дворце?

— Да мы просто… — протянул граф, но племянник перебил его.

— Мы заявление принесли! — воскликнул Рулькин и продемонстрировал Императору лист бумаги с целой кучей подписей и родовых печатей. — Военные обнаглели, вообще жизни не дают! Представляете? Творят, что хотят! Так еще и вредитель какой-то завелся в воркутинской части, палки в колеса вставляет, постоянно подставляет, угрожает. Бандиты, самые настоящие!

— А ну-ка! — нахмурился Император и забрал бумажку, после чего быстро пробежался по ней глазами.

Кучин мгновенно побледнел. Он-то понимал, какая может последовать реакция, тогда как его племянник, пусть и немолод, но, как оказалось, бесконечно туп. И даже не подозревает, что он только что натворил.

— Вредители, значит… — задумчиво проговорил Император и перевел взгляд на аристократов. — То есть военному руководству приходится постоянно придумывать самые разные способы лишь для того, чтобы вы, утырки, вовремя поставляли снаряды? То есть вам Империя оплатила постройку заводов, помогла, чтобы вы в первую очередь поставляли боеприпасы для имперских войск, а вы теперь этого делать не хотите и жалуетесь, что военные просят вас выполнять свою работу? — пространство вокруг Императора начало рябить от переизбытка энергии и с каждой секундой находиться в комнате становилось всё невыносимее. — И вы, пятнадцать смертников, еще и жалобу принесли?

— Да… — пискнул Рулькин, а его дядя хлопнул себя по лбу.

— Ну всё. Нам п****ц! — заключил Кучин.

— Это мягко говоря, граф! — тихо прорычал Император. — Очень мягко…

Город вроде немного надоел, но за время пребывания здесь я даже обжиться немного успел. Оно как-то само так вышло, не знаю, почему. И к жаре я привык со временем, хотя всё равно не нравится, что бесы стали менее работоспособными.

Но, в любом случае, надолго я тут не останусь, и потому это время надо провести с пользой. Так что сейчас я лежу на шезлонге под зонтиком, пью холодный ананасовый сок и наблюдаю за тем, как мои бесы добывают мрамор для домена. Недалеко от города был карьер и рабочие даже технику оставили, так что добыча идет довольно быстро.

А до этого мы пальмы выкапывали и тоже тащили всё в дом. Теперь их можно будет посадить вокруг домена и выращивать финики. Правда, наличие крыльев у бесов вряд ли способствует созреванию плодов. Скорее всего, их будут ощипывать еще зелеными.

С другой стороны, пальм там было много, целую рощицу утащили. Так что там не только финики, но даже кокосы и бананы. Как там было написано при входе в рощу? Личная собственность хана, вроде… Но так даже лучше, значит там исключительно хорошие сорта были. А бесы любят экзотические фрукты, не раз заставал их за ощипыванием деревьев в Османской империи и здесь.

Не гложет ли меня совесть, что я так разворовываю природные ресурсы? Не-а… не гложет. Это в Российской Империи я не могу так поступать, и даже если надо будет наладить добычу какого-то ресурса, то сделаю всё официально. Всё-таки мне довелось появиться именно там, а значит — это моя страна и я должен ее защищать. А здесь что? Здесь кругом одни трофеи. Разумеется, кроме собственности простых людей, которые мне ничего плохого не сделали. Кстати, и в этой шахте мы тоже ведем добычу вполне законно, местные законы не нарушаем.

— Господин, опять… — рядом со мной появился Рембо. — Они опять пытаются прорваться.

— Бедуины, что ли? — удивился я, на что бес лишь развел руками, ведь это и так очевидно. — Это они уже в двадцатый раз пытаются?

— Девятнадцатый, но двадцатый тоже не за горами, — вздохнул рогатый.

Да уж, никак не успокоятся. Может просто махнуть на это дело рукой и впустить бедуинов в рощу? Всё-таки рощи больше нет, прямо сейчас деревья сажают в домене и возвращать их бесы точно не будут. А зачем мы выставили охрану? Так пока копали, бедуины пытались нас остановить, вот и пришлось возвести линию обороны на скорую руку.

Можно было давно уйти, но бедуины — это прекрасный источник бесплатных верблюдов, которых мы сразу ведём на рынок и продаем за полцены всем желающим. Как-никак, дополнительный доход.

— Ну что? Пропустить их? — уточнил Рембо.

— Не, давай не будем расстраивать хана раньше времени, — помотал я головой и, допив свой сок, направился в шатер. Нет, всё равно тут жарко, и очень хорошо, что в этом мире существуют переносные кондиционеры. Хотя в моем мире были артефакты охлаждения, они тоже прекрасно работали в таких ситуациях и местами были даже удобнее.

Полежал немного, выпил кофе, съел молочной пахлавы. Оказывается, тут тоже знают толк в сладостях, и бесы это очень оценили.

А пока набивал живот, краем уха услышал верблюжий топот. И раз бесы не доложили о приближении бедуинов, значит вариантов не так уж и много.

— О, мой дорогой друг! — в шатер вскоре заглянул бородатый мужик в белых одеяниях. — Ну как ты тут? Добыл уже всю гору? Хах! — посмеялся он над своей шуткой, тогда как я даже не понял, что именно здесь смешного.

Это Махрам, владелец данного месторождения. Собственно, с ним я и договорился об аренде шахты на три дня. Он еще тогда хохотал над глупым иностранцем, который отвалил такую сумму за возможность добывать ценнейший мрамор. Дело в том, что добыча этого ресурса — процесс совсем не быстрый, и за три дня тут обычно отрезают пару плит, не больше.

А как по мне, нормально я заплатил. Мешок серебра всё равно никуда не деть, разве что домой тащить и там на золото или рубли обменивать. Проще было вот так договориться, чем искать другие месторождения, принадлежащие хану.

Мы, кстати, даже договор подписали, так что всё официально и до окончания срока аренды никто не может нас прогнать. А во время подписания Махрам тоже шутил… В основном над моим вопросом, сколько мы можем добыть и есть ли ограничения по объему.

Как он тогда сказал? Доплати пару серебряных монет и можешь добыть хоть всю гору? Да, вроде так и сказал.

— Ну нет, конечно, у нас еще полдня есть, — жестом предложил ему выпить со мной кофе. — Но до вечера, думаю, управимся.

— Хах! Ну ты и шутник, конечно, — опять расхохотался Махрам. — Пойдем, посмотрим, чего ты там успел накопать. Хоть что-то получилось?

— Пойдем, сам увидишь, — пожал я плечами и вышел с ним из шатра. Вскоре мы добрались до карьера, а Махрам… Он просто упал на колени и не смог ничего сказать. Ведь только что бедолага понял, что я не шутил и, оказывается, за три дня действительно можно выработать целую гору до основания.

Некоторое время он сидел на коленях, бормотал себе что-то невнятно под нос. Но в какой-то момент вдруг подскочил и бросился прочь.

— Демо-о-он! Злой дух! Ты меня обманул! — верещал Махрам. — Нечисть!

— Не-не-не! — возмутился я. — Не было такого! У нас честный контракт, и ты сам прочитал все условия и поставил свою подпись! Вот же договор, с печатью даже! — показал ему бумажку. — Куда ты, идиот?

— Обманули-и-и! — мужик совсем не хотел меня слышать и продолжал кричать. — Демоны! Злые, нечестивые отродья!

— Может ему в ногу выстрелить разок? — уточнил Рембо, на что я помотал головой.

— Да ладно тебе, пусть бежит, — махнул на него рукой. — У нас же всё по-честному, как и с остальными.

Кстати, об остальных. Часа через три, когда я уже спокойно спал под струйкой холодного воздуха в шатре, в пустыне вдруг поднялась пыльная буря. Рембо разбудил меня и показал на приближающееся к нам огромное облако. Он уточнил, стоит ли продолжать работу или пора уже сворачиваться. Как-никак, здесь теперь только остатки породы, и ценности в них особой нет, так что…

— А это не буря, — прищурился я. — Смотри! Вон, на лошадях скачут… И на верблюдах…

— И правда… — Рембо взял бинокль и присмотрелся. — О! Смотрите, там Махрам! И Аль-Гаман!

— Погоди… А он-то чего бежит? Мы же просто верблюдов купили, всё честно. И на чём он скачет, если мы выкупили у него вообще всех верблюдов? — удивился я.

— Так он пешком бежит, — пожал плечами Рембо. — А вон племя, у которого была медная шахта! Помните, как они смеялись, когда договор подписывали?

— Нет, с этими всё понятно, — помотал я головой. — Меня больше интересует Аль-Гаман. Зачем он со своими людьми бежит, да еще и пешком?

— Ну не знаю, господин, — развел руками Рембо. — Мне на ум ничего не приходит. Наверное, просто звездюлей хотят, иначе я даже не представляю, чего им надо!