Корпорация Лемнискату. И замкнется круг

Глава 2 Страхи

Голова не болела – она раскалывалась, когда тридцать первого декабря в восемь часов утра я входила в главное здание корпорации. Настроение было самым пакостным, намерения – самыми бездельническими.

Мрачно кивнув секретарю на ресепшене, я процокала каблуками по коридору, отделанному по последнему писку моды и оснащенному новейшими техническими средствами. Фактически все вокруг блестело глянцем и поражало роскошью и вкусом. Остальные городские здания Лемнискату были не столь помпезными, но все равно производили впечатление. Я же больше всего любила Цитадель – огромный старинный замок белого камня, словно сошедший с картинок. Истинное пристанище для творцов и аналитиков. И почему-то именно комната в Цитадели была моим самым любимым местом.

На лифте я поднялась на предпоследний этаж небоскреба, где располагались несколько комнат отдыха для творцов и аналитиков, общий конференц-зал и зал для презентаций, а также мой кабинет, одно из самых популярных мест в этом здании, к моему сожалению.

Пройдя по коридору и повернув налево, я увидела, что в приемной на диване сидит молодой мужчина. Вне всякого сомнения, он ждал меня.

– Доброе утро, Кирилл. Решились? – улыбнулась я ему.

В это утро, накануне праздника, он пришел ко мне с проблемами. Что тут скажешь?

– Не уверен, что для меня оно доброе. Думаю, можно попробовать.

Я кивнула и, отперев дверь, пригласила гостя внутрь.

Мой кабинет не мог похвастаться большими размерами, но в нем было много света, а одна из стен была выполнена из стекла. Отсюда открывался завораживающий вид на город.

Около стеклянной стены располагался мой рабочий стол, перед ним стояло два удобных стула для визитеров, еще в кабинете было два больших комфортных дивана и столик между ними.

У стены рядом с дверью находился бар с напитками, в основном успокаивающими и тонизирующими. Но был в наличии и алкоголь – на сеансах всякое бывало.

– Присаживайтесь, – указала я на один из диванов и, как только мужчина устроился, расположилась рядом на расстоянии вытянутой руки. – Давайте начнем с того, что вы опишете мне суть проблемы.

Кирилл нервно улыбнулся.

– Вы словно психиатр, а я думал, вы – хранительница и сами все знаете.

Я вздохнула.

– Это ужасное прозвище уже прижилось, да?

Творец пожал плечами и опустил взгляд.

– Психотерапия входит в круг моих обязанностей, но если бы только это! По поводу вашего замечания, что я и так все знаю, – лучше поясню, как дело обстоит на самом деле.

Помолчав, я постаралась подобрать наиболее верные слова, чтобы передать суть.

– Понимаете, я чувствую творцов. Например, я чувствую, вас что-то беспокоит. Вы испытываете сильные эмоции, которые вызваны именно вашей проблемой. А эмоции откровенны, они всегда вас выдадут. В то же время разобраться в них очень сложно. Чтобы помочь вам, мне нужны детали.

Поставив локти на колени и запустив пальцы в волосы, творец начал рассказывать:

– У меня проблема с девушкой. Мы собираемся пожениться, и я рассказал ей о том, кем являюсь и где работаю. И теперь она боится, что я буду прыгать в прошлое и менять ее судьбу в угоду своим желаниям.

Знакомая ситуация. Так часто бывает и не всегда удается помочь. Кирилл выглядел очень растерянным. Видимо, в душе накопилось столько боли, что решение желательно найти как можно скорее.

– Лучше о таких вещах сообщать после брака.

– Думаете, это что-то изменило бы? – скривился творец.

– Не думаю – знаю. Все, что касается творцов, я знаю наверняка. Да и практика показывает: такой выход – самый лучший, но, к сожалению, это уже не ваш случай.

– Да, я знаю. Но нужно что-то делать. Я даже думал прыгнуть в прошлое и изменить свое решение – не сообщать ей. Но боюсь за свою судьбу.

– Верно. Помимо того, что Лемнискату вам голову открутит, так еще и не того результата можете добиться. Вы не аналитик. Давайте лучше подумаем, как можно убедить вашу невесту, что она в безопасности? Вы хорошо ее знаете и можете подсказать…

– Не могу. Я недостаточно близко с ней знаком. Вернее, близко, но не совсем в том плане.

Ага, понятно…

– Полагаю, предложение руки и сердца последовало из-за нежданного ребенка?

– Да. – Мужчина покраснел, ему было непросто вести такие откровенные разговоры с малознакомым человеком. – Она не будет прерывать беременность, а я не брошу своего ребенка.

– Но вы любите ее, – с полной уверенностью сказала я. – Иначе ваша ситуация была бы безнадежной.

– Откуда вы знаете? – вскинул голову Кирилл.

– Знаю, – пожала я плечами. – В вашем случае стоит создать семью. Если бы ситуация была другой, я не стала бы даже продолжать наш разговор.

– Почему?

– Я не делаю жизнь творцов хуже, а, напротив, помогаю им. Творцы не в состоянии создать семью и жить в ней без любви. Уверяю вас, я…

– Просто знаете, – хмыкнул мужчина.

– Да. У вас есть только один выход. Вы должны спровоцировать вашу невесту, чтобы она попросила вас изменить прошлое. Пусть это будет какая-то мелочь… – И, предвосхищая вопрос, я добавила: – Она не сможет удержаться, когда возникнет проблема. Так практически всегда бывает. А проблему наши ребята организуют, вам нужно лишь договориться. Вы отправитесь в прошлое. Ничего там не изменив, вернетесь обратно, а корпорация, забрав вас и тем самым заставив вашу невесту поволноваться, покажет ей, что она полностью защищена от манипулирования с вашей стороны.

– Вы полагаете, это сработает?

– Да.

И будет точно знать, что твои намерения искренние и именно те, что ты озвучил.

– Не буду спрашивать, почему вы так уверены.

– Не надо, – согласилась я. – Доклад Ивану Ивановичу я напишу, и он посодействует.

Мы обговорили детали, и Кирилл, поблагодарив меня, направился к двери. Уже на пороге он спросил:

– А вы всегда помогаете нам, да?

– Не всегда, – отвечая, я грустно улыбнулась. – Есть ситуации, в которых даже я бессильна.

Благодарно кивнув, творец вышел.

Нам всегда требуется уверенность в наших возможностях, а иногда и помощь со стороны. Теперь Кирилл решится на то, о чем раньше не захотел бы и думать.

Но не всегда моя помощь дает результат. Перед глазами против воли всплыло воспоминание, как еще совсем недавно на моих руках умирал израненный творец. Я приехала слишком поздно.

Я старалась помочь, но знала, знала, черт возьми, что это бесполезно! Я была абсолютно уверена, что с такими ранениями, как у него, не выживают. И он умер. Я проплакала весь вечер. Смириться с таким невероятно сложно.

И именно в тот вечер снова помог голос в голове – он утешал меня, говорил со мной… просто был рядом. Часто мне кажется, что голос – одна из составляющих моей силы, моя опора и поддержка. Без него я давно бы сломалась.

Погрузившись в печальные мысли, я не заметила, как пролетели полдня и пришла пора отправляться в космоаэропорт – провожать лучшую подругу.

Такси взлетело с крыши корпорации, а я принялась рассматривать город сверху.

За последние столетия столица сильно изменилась. В ней соединилось множество архитектурных стилей различных эпох: от совсем древних зданий и построек девятнадцатого-двадцатого веков до домов из синтетического материала, которые и через сто лет будут выглядеть как новенькие и от этого, как мне кажется, утратят свое очарование.

Транспорт переместился в воздушное пространство, и в городе увеличилось количество зеленых насаждений, а улицы, выложенные плиткой из специально обработанной резины, стали исключительно пешеходными. Только кое-где остались выделенные места под небольшие парковки.

Крупные супермаркеты теперь диковинка – их всего несколько штук на город, а маленьких магазинов и вовсе нет. На улицах лишь установлены автоматизированные ларьки небольшого размера для удовлетворения нужд прохожих. Девяносто процентов покупок совершаются через интернет-магазины.

Я вынырнула из задумчивости и заметила, что мы снижаемся. Расплатившись с помощью встроенного в руку чипа, вышла из машины и оказалась на огромной парковке.

Моему взору предстало большое здание аэропорта, построенное в кубическом стиле. В его глянцевой черной поверхности отражались свет и паркующиеся машины.

На огромной взлетной площадке взлетали и приземлялись движущиеся с большой скоростью аэрокары, а также космические корабли, перевозящие людей на космические станции, построенные пока в пределах Солнечной системы.

Войдя в здание аэропорта, я на лифте поднялась на тринадцатый этаж, где осуществлялась регистрация на рейсы и был выход на взлетную площадку.

Подруга стояла чуть в стороне, пока Николай, ее жених, активировал электронные билеты.

Увидев меня, Лиля улыбнулась.

– Привет! Как сегодня прошел день?

– Утром ко мне все-таки решился прийти Кирилл, – поделилась я.

Лиля нахмурилась.

– Не мог выбрать более подходящее время?

– Они всегда выбирают его неудачно, – я улыбнулась, но улыбка вышла грустной.

Подруга мгновенно все поняла.

– Он тебя расстроил?

– Спросил про неудачи.

– Вот обезьяны! Приходят к тебе за помощью, а сами никогда не думают о твоих чувствах, – разозлилась Лиля.

Я лишь пожала плечами, а подруга пристально на меня посмотрела.

– Голос в голове все еще с тобой?

– Да, и знаешь, я все-таки рада этому.

– Но посторонним о нем не рассказываешь.

– Лиля, даже для творцов, бывающих в прошлом и будущем, слышать голоса – это плохой признак. А мне не нужны лишние проблемы в жизни.

– Лишние? – приподняла брови подруга.

– Родители снова завели песню насчет брака. Чувствую, на Новый год бабушка и мама опять сцепятся. А еще приедут родственники – тети, дяди, племянники…

– Вот и хорошо.

Я удивленно взглянула на Лилю.

– Они отвлекут тебя от проблем и помогут забыть об опасениях. Их у нас в последнее время хватает.

К нам приблизился Николай и, поздоровавшись со мной, обнял невесту. Творец первой степени и творец третьей степени. Необычный союз, но я не чувствовала в нем сильных противоречий. Конечно, ему не быть таким, какой был у моих бабушки и деда, но тем не менее он будет вполне счастливым.

Творцы первой степени наперечет и найти пару среди себе подобных крайне трудно. Подсознательно страх остаться одной был настолько силен, что, появись возможность завязать отношения с каким-либо творцом, я, не колеблясь, воспользовалась бы ею.

– Вера, нам пора.

Вскинув глаза на подругу, я увидела, что она улыбается. Обняв их с Николаем, я почувствовала тоску и чуть не расплакалась:

– Я буду скучать, – еле выдавила я.

Пара смотрела на меня с умилением. Лиля вздохнула:

– Она всегда такая. Одним словом…

– Хранительница, – закончил Николай, и они рассмеялись.

– Шутники, – насупилась я. – Идите уже.

Помахав мне и держась за руки, друзья скрылись в зоне выхода на посадку, а я обреченно посмотрела в окно. Мне предстояло запастись смелостью и отправиться в поместье Разинских.

Впереди маячила встреча с шумной семьей.

Поместье Разинских имело кое-что общее с Цитаделью, а именно – не менялось с годами. Его не портили синтетическими восстановителями, стараясь по возможности сохранить первозданный облик.

В свое время дом восстанавливала моя бабушка Анастасия Разинская, в замужестве Фордайс. Свой титул и поместье она завещала младшей дочери, которая взяла девичью фамилию матери. Старший ребенок, Алексей Фордайс, наследовал титул отца и всю его собственность в Англии.

Вдохнув поглубже морозный воздух, я подошла к двери и постучала. Буквально через минуту дверь открылась, и перед моим взором предстала моложавая рыжеволосая женщина с удивительными зелеными глазами, ладной фигурой и обаятельной улыбкой.

Втащив меня внутрь, она сжала меня в объятиях.

– Я так рада тебя видеть! Молодец, что приехала.

– Как будто у меня был выбор, – хмыкнула я.

– Выбор есть всегда, – наставительно заметила бабушка.

– А где родители?

– Твоя мать организовывает ужин для семьи, а отец в кабинете работает, – поджала губы бабуля.

А я не смогла сдержать улыбки. Видимо, они с мамой снова не сошлись во мнении. Все как и всегда – я дома.

– Что случилось на этот раз?

– Да все по поводу тебя спорим. Я очень люблю свою дочь, но иногда она такая клуша и с возрастом становится только хуже. Не иначе, это кровь Фордайса, я-то не могу похвастаться такими выдающимися упрямством и гордыней.

– Такими нет, а вот еще большими… – послышался сзади голос деда, и я, обернувшись, увидела Редклифа Фордайса.

От также тепло обнял меня, при этом лукаво поглядывая на жену.

– Зануда, – пробормотала та.

Отношения именно бабушки и деда, а не пример родителей всегда были для меня идеалом семьи. Каждый раз, видя, как они любят друг друга даже после многих лет брака, я испытывала легкую горечь: ведь я не могла не понимать, что самой-то мне вряд ли так повезет. В нашем филиале нет творца-мужчины первой степени, к тому же не занятого. А с другим я вряд ли обрету подобное счастье.

Впрочем, что это я? Хоть какое-нибудь счастье обрести бы.

– Вера, с тобой все хорошо? – встревоженно спросила бабушка.

Я посмотрела на их с дедом обеспокоенные лица.

– Да что со мной станется? – улыбнулась я. – Пойду в свою комнату, отнесу вещи, да и с родителями нужно поздороваться.

– Иди, остальные гости приедут часа через два.

Кивнув, я стала подниматься по лестнице, спиной чувствуя обеспокоенные взгляды. Нужно взять себя в руки, нечего в Новый год своим депрессивным настроением отравлять родным праздник.

Оказавшись у себя, я с улыбкой осмотрелась, отмечая, что все вещи остались на своих местах и комната словно возвращает меня в детские и подростковые годы.

Разобрав сумку с вещами, я приняла душ и переоделась. До приезда дяди с семьей и других родственников осталось всего ничего, нужно помочь родителям.

Папа нашелся в кабинете, он работал за столом.

– Привет.

Подняв голову, отец – седовласый, немного полноватый, в очках – посмотрел на меня.

– Добрый вечер. Рад, что ты не решилась отлынивать от семейного праздника.

Все еще не отошел от моего отказа посетить праздник во дворце.

– Как можно! – Я присела напротив. – Такое важное мероприятие!

Отец иронично приподнял брови.

– А вчерашний прием у императора тебе не показался важным?

– Нет. С его императорским величеством мы виделись на днях, и я поздравила его с наступающими праздниками. Мне там нечего было делать. Гораздо лучше провести время с друзьями.

– А помочь семейному бизнесу? – вскинул еще выше брови отец.

– Познакомить или свести тебя с полезными людьми могли и бабушка с дедушкой. У них знакомства намного обширнее моих.

Отец поморщился. Если с дедом он не то чтобы ладил, но не ссорился, то с бабушкой у них велась постоянная окопная война. Бабуля не одобряла выбор дочери.

– Не решила еще выйти замуж?

Я лишь возвела очи горе. Папа был прирожденным финансистом и человеком дела. А еще он очень сильно любил меня и маму. Однако его внимание и забота проявлялись своеобразно и очень прямолинейно.

– Пока нет. Хотя на днях мне сделал предложение барон Меринский.

– Что?! Этот худосочный транжира, который положил глаз на твое наследство? Не сказал бы, что ты поступила мудро, когда отвергла моих кандидатов на роль жениха, но в отношении этого проныры я полностью с тобой согласен. Это же надо, пытаться обобрать мою дочь!

Улыбнувшись и чмокнув отца в щеку, я пошла на кухню к маме. Та уже сняла пробу с блюд и инструктировала слуг по поводу сервировки стола и всего остального.

– Привет, мам, помощь нужна?

Окинув меня взглядом, та покачала головой.

– Сама справлюсь. Лучше расскажи, как там обстановка в корпорации? Я очень беспокоюсь.

– Все хорошо, мама, в последнее время достаточно тихо. Тебе не стоит об этом постоянно думать, корпорация решит проблему.

– Как же, решит! Пока они там решают, моего ребенка могут убить. Тогда скажи мне, ты не надумала еще выйти замуж и порадовать нас с отцом внуками?

Я смотрела на маму и думала, что они с бабушкой похожи гораздо больше, чем обе думают. Просто мама многое взяла еще и от Ольги Разинской – она прекрасно воспитана, умеет держаться в обществе, обладает «внутренним стержнем» и сильным инстинктом защиты своих близких. К примеру, той же бабушки.

– Пока нет. Ты же знаешь, я, скорее всего, не найду себе мужа среди обычных людей, – заметила я, дождавшись, когда слуги выйдут.

– Так поищи среди творцов. Многие с радостью женятся на тебе.

– Еще бы я с радостью за них вышла, вообще было бы прекрасно!

Вздохнув, мама посмотрела на меня.

– Я же знаю, что ты мечтаешь о таких отношениях, как у твоих деда и бабушки, но пойми, не все могут так любить. У каждого человека своя судьба и своя любовь…

– Знаю, знаю, ты не раз мне это говорила. И поверь, про творцов я могу тебе рассказать гораздо больше, но пока я не сделала выбор.

– Ладно, пошли. Судя по шуму, начали прибывать гости.

И действительно, за короткое время дом наполнился родными и близкими друзьями семьи. Я разместилась в гостиной и наблюдала за тем, как дядя со своими детьми и внуками приветствует родителей. Завидев меня, малышня сразу бросилась ко мне и облепила, прося рассказать сказку. Как-то раз я сделала глупость и пересказала им одно из заданий в прошлом, теперь это стало их любимым развлечением.

Переведя взгляд на бабушку с дедушкой, я увидела, как они о чем-то серьезно беседуют с дядей и моей мамой.

Редклифу и Анастасии на вид можно было дать лет по сорок, а вот их старшему сыну и моим родителям уже за пятьдесят. Нет сомнений, что бабушке и дедушке предстоит пережить смерть своих детей, а может, еще и внуков. Не так давно оба официально для всего мира умерли и, перенеся легкую пластическую операцию, появились под видом дальних родственников из глухой деревни. Они продолжали трудиться на благо корпорации, и в их жизни особо ничего не изменилось. Практически все, кто был с ними близко знаком, знали о Лемнискату и об их работе. Зато теперь их титулы перешли к детям, и бабушка вздохнула свободнее без всего этого официоза, как она любит говорить.

Что-то подобное со временем ждало и меня.

– Привет, сестренка!

Повернув голову, я увидела двоюродных братьев со стороны отца. Они были тройняшки, всего на год старше меня и крупнее раза в три. Каждый занимался каким-то видом борьбы. Работали братья в отделе безопасности корпорации.

– Мы слышали, ты собираешься замуж? – улыбнулся Василий.

– Не дождетесь, – хмыкнула я.

– Не порадуешь родителей внуками?! – удивился Артем, в ужасе хватаясь за голову.

– Позер! – не удержалась я от смеха.

– Плохая девочка, – пожурил меня третий, Иван.

– А ну брысь от Веры! Мне поговорить с ней надо, – раздался зычный голос отца, и братья, подмигнув мне, направились в сторону кухни, не иначе – охотиться.

Я пожалела, что не с ними.

– Дочка, у меня к тебе разговор.

Я тяжело вздохнула.

– Не могла бы ты увезти куда-нибудь на праздники свою бабку? Я оплачу вам любые развлечения, но чтобы…

– Сейчас я устрою тебе развлечение! – послышался сзади угрожающий голос.

Бабуля появилась очень не вовремя, а я приготовилась насладиться разворачивающимся на моих глазах побоищем.

– Тоже мне, нашелся организатор! Говорила я Ксении, не стоило ей за тебя замуж выходить. Но нет, не послушала мать, теперь вот мы все вынуждены сосуществовать с прижимистым дельцом и охламоном. Ладно ребенка хорошего сделал, хоть какая-то от тебя польза. Но только одного!

Выдохнув через стиснутые зубы, отец поднялся и отправился прочь, чтобы не разругаться окончательно, а дед из противоположного конца комнаты наблюдал за женой, и в его глазах плясали смешинки. Как же он ее любит!

– Вера, – бабушка присела на диван рядом со мной, – все будет хорошо.

Я удивленно на нее посмотрела.

– И не пытайся обмануть бабушку или скрыть что-то. Может, ты там и хранительница…

– Ба! И ты туда же?! – возмутилась я.

– Но я прожила жизнь и вижу – тебя что-то мучает.

– Ну и что же? – иронично спросила я.

– Ты очень добрая девочка, заботишься обо всех. И о родных, и о творцах, и о корпорации в какой-то степени. И все принимают твою помощь как должное, не думая о тебе. А это неправильно. Ты устаешь от такого потребительского отношения, оно изматывает тебя, иссушает. Ты невероятно сильная, я бы давно сломалась от такой ноши.

Мне тут же вспомнился голос в голове, который поддерживал меня все это время. Если бы не он, я бы точно свихнулась.

– Я считаю, что не мешало бы творцам самим строить свою жизнь и решать проблемы, в мое время нам никто так не помогал. Но ведь ты не бросишь их.

Очень мудрая у меня бабушка.

– Ты переживаешь по поводу ситуации, которая сложилась сейчас в корпорации. Но это все решаемо. Выдержали дуовитов, справимся и здесь.

Я бы поспорила, но смысла нет, с дуовитами я не встречалась.

– Но самый старый твой страх, он же и самый сильный, сидит глубоко и неустанно преследует тебя…

Пожалуйста, только не говори, не начинай!

– Страх остаться одной.

Черт!

– Он постоянно с тобой. У тебя было непростое детство, и я до сих пор злюсь на твою мать, что она взвалила на тебя столь много и так рано.

Я даже сейчас помнила скандалы бабушки и мамы, когда они решали мою судьбу – стоит ли мне учиться в корпорации, помогать творцам.

– У меня всегда было мало друзей, и я так и не научилась находить общий язык с людьми и сближаться с ними.

– Не этого ты опасаешься. Даже с друзьями ты не полностью открываешься. Мы, творцы первой степени, и среди своих в некотором роде отщепенцы, а в твоем случае это видно еще сильнее. Однако больше всего ты боишься не того, что полюбишь, ты боишься, что не полюбят тебя. А тебе это так нужно, чтобы комфортно жить и быть счастливой. В тебе постоянно присутствует какое-то напряжение, ты словно зажата.

– Это так заметно? – хрипло спросила я.

– Мне в особенности, но и другие родные чувствуют. Именно поэтому они так настойчиво предлагают тебе найти пару и создать семью. Думают, что это все изменит.

– Они не понимают…

– И не поймут. Не знают они нашей жизни. Но уверяю тебя, ты найдешь свое счастье, – погладила меня по щеке бабушка. – Не можешь не найти. За твою доброту и помощь всем судьба должна наградить тебя. Все будет хорошо.

– Конечно, ба.

– Прошу всех к столу! – послышался крик мамы.

Мы встали и отправились к столу.

Поднимая бокал под бой курантов, я окинула взглядом всех родных и близких и подумала, что даже если у меня не будет детей и мужа, я не одна. В моей жизни уже есть люди, которые меня любят. А еще есть одиночество.

И с последним ударом курантов я загадала желание.

Проснулась я оттого, что в мою комнату залетела ватага детей и, запрыгнув ко мне на постель, стала допрашивать на тему, носили ли рыцари железные сапоги.

Посмотрев на часы, которые показывали начало девятого, я застонала и ответила:

– Нет, обувь была из ткани и кожи, и только сапоги для ристалища уплотнялись дополнительным слоем кожи и металлическими вставками. Фильмы нужно меньше смотреть.

– А я говорил тебе! – воскликнул один из моих племянников другому, и дети покинули спальню, решая по пути вопрос, где взять толстую кожу.

А я тяжело вздохнула. Большая семья – это хорошо, но у нее есть и свои недостатки. Заснуть теперь вряд ли удастся, поэтому я встала и вяло поплелась в душ, а через полчаса уже сидела в пустой столовой и завтракала. Здесь ко мне присоединились бабушка и дедушка.

– Настя, ты не права, рано или поздно нам придется рассмотреть их предложение.

– И отправить к ним своих творцов и людей? Где вообще гарантии, что не они зачинщики? – возмущалась бабушка.

– Что случилось? – решила вмешаться я.

– Западный филиал второй раз сделал предложение о союзе, – ответил дед.

– И правление корпорации все больше склоняется к тому, чтобы принять его, – бабушка хмурилась.

– Ты сама понимаешь, они никак не смогли бы организовать гибель нашего творца от рук Южного отделения, – возразил дед.

– Согласна, – поддержала я. – Ба, почему ты так против сотрудничества?

– В прошлом они обошли нас при выполнении нескольких заданий, а одно и вовсе сорвали, – ехидно сдал бабушку дед.

– Что за глупости? Из-за таких мелочей я никогда не стала бы беспокоиться! – возмутилась бабуля и, обращаясь ко мне, уже тише добавила: – Просто если мы заключим союз, то или тебя, или Лилю придется отправить к ним. Нам с Редклифом не позволят уехать.

Мне стало не по себе.

– Почему кому-то обязательно придется ехать?

Дед отпил кофе и ответил:

– Потому что места основных нападений находятся рядом с Южным филиалом и, уверяю, оттуда и надо начинать разматывать весь клубок.

– Но ведь и «западники» отправят на это дело своего творца.

– Да, но и защищать они будут больше своего представителя, – заметила бабуля. – Ты сможешь полагаться только на наш отряд безопасности.

– Настя, ты не права, – возразил ей дед. – Мы же ездили к ним и общались. Да, когда дело касается первенства, мы соперничаем, но они достойные люди и перед лицом опасности готовы сплотиться и сделать все, чтобы сохранить творцов, и не только своих. Ни они, ни мы не утратили преданности общему делу Лемнискату, – нахмурился дед.

– Может, ты и прав, – вздохнула бабушка. – Но они наверняка отправят на задание Калеба, он ведь и сейчас занимается этим делом.

Имя показалось мне смутно знакомым, но ничего конкретного не вспоминалось. Внешними связями филиала занимались бабушка и дедушка, а я особо не лезла в эту сферу. Видимо, теперь придется.

– А кто это?

Чета Фордайс переглянулась.

– У Западного отделения несколько творцов… было, – начал рассказывать дедушка. – В этом столетии у них родились Давид и Калеб, из прошлого остались трое – Армандо, Густаво и Джулия. Последних двух убили совсем недавно, Армандо очень старый и уже не может перемещаться на большие расстояния. В итоге остались Давид и Калеб.

– А почему этим делом занимается именно Калеб?

– Он – твоя противоположность. Твой дар не может тебя защитить, Калеб же прирожденный воин – сильный, выносливый, с отличной физической подготовкой. Уже некоторое время Калеб занимается безопасностью Западного филиала, и вполне успешно. Если бы не он, жертв было бы намного больше, – потерла лоб бабушка.

– А Давид?

– У него слабый дар, он больше помогает с выполнением заданий.

В это время в столовую вошли родственники и разговор пришлось прервать.

За окном падал густой снег, мягкими хлопьями укрывая землю. Сейчас все пойдут строить замки и играть в снежки, а я, пожалуй, отправлюсь к другой своей лучшей подруге. На время январских праздников нужно выкинуть из головы все мысли о корпорации и ее проблемах.