И снова война

Глава 13

Мы промучились еще шесть часов, взламывая оборону, но помощь атакованному бункеру боевиков со стороны так и не пришла. Поняв, что в нашу ловушку никто пока попадать не собирается, махнул рукой на план и дал команду на использование бойцов спецназа ВМСУ, которые только недавно прибыли, и уже успели побывать на той стороне, потрепав наступающие под Киевом 41-го года немецкие части. Это придало дополнительной уверенности в правильности выбранной стороны и им не терпелось порвать всех, кто будет мешать святому делу спасения людей, на британский флаг. Усиленные штурмовые подразделения, понеся незначительные потери, сумели проникнуть в основные галереи и, выкуривая противника трофейными немецкими огнеметами, безжалостно подавляли любое сопротивление. Рабов тут уже давно не было — умерли от невыносимых условий существования, поэтому уничтожались любые обитатели бандитского укрепрайона. Но предусмотрительность, в виде широкой сети наблюдателей, помогла не упустить руководство бандитов. Пользуясь двумя длиннющими подземными ходами, уходящими к замаскированным хранилищам, главари боевиков попытались вырваться из кольца окружения. Один из джипов, вылетев на засаду, словил несколько пулеметных бронебойно-зажигательных пуль в капот, получил клин двигателя, вылетел в кювет и перевернулся. Тут же короткий рывок, взлом дверей, удары, выстрелы в особо резвых и трое пленных уже утаскиваются к скрытой в лесу машине.

Второй джип почти прорвался, когда установленная в кузове грузовой машины трофейная немецкая зенитная Flak-38 короткой очередью разнесла джип, превратив его в ярко пылающий костер…

Начинался снежный буран, и пришлось дать команду на сбор и поэтапный отход основных сил, при этом всячески опасаясь засад, которые боевики вполне могли выставить на пути следования наших колонн. Бункер уже был вычищен, и в качестве бонуса с собой увозили пятерых пленных, а в развороченном бункере боевиков Артемьев виртуозно понаставил несколько мин-ловушек, и если боевики сунутся в развалины, то их будут ожидать множество неприятных сюрпризов. Относительно этого комплекса укреплений у меня были далеко идущие планы…

Вроде часть операции была выполнена — еще один опорный пункт боевиков недалеко от города уничтожен, но факт остается фактом, основные силы боевиков, костяк которых составляли турецкие кадровые военные, так и не проявили себя. Служба радиоперехвата ничего не могла дать, противник прекрасно знал о наших возможностях, поэтому соблюдал режим радиомолчания, изредка выбрасывая в эфир короткие шифрованные передачи, по которым трудно было определить точное местоположение источников радиоизлучения. Поэтому остро встал вопрос о явной утечке информации к боевикам, которые, скорее всего, были в курсе наших планов. Но тут был один нюанс: о нападении на поселок они не знали, а вот на помощь атакуемому бункеру основные силы так и не пришли, хотя внешне там было и не так много техники и бойцов, вполне приемлемое количество для атаки боевиками. Значит, впоследствии информация о выводе основных сил все-таки ушла, хотя, может, они просто перестраховались и не решились, боясь попасть под раздачу, но этот вопрос без внимания я решил не оставлять. На базу пошло распоряжение: службе радиоэлектронного контроля тщательно проверить все выходы в эфир из города за последние двое суток.

Вернувшись на исходные позиции, я поручил капитану Строгову провести работу с пленными, а сам отправился в галерею, которую мы использовали в качестве гауптвахты, где содержались захваченные бойцы спецгруппы СБУ, собиравшие сведения о нашей группировке.

По дороге, прихватив с собой Саньку, я зашел на командный пункт, где сегодня дежурила Артемьева, и, вызвав супругу, решил провести небольшой совет в Филях.

— Ну что, товарищи, положение ухудшается. Где-то в горах засели турецкие спецы, поддерживаемые местными татарами, плюс кругами ходят эсбэушные разведчики, скорее всего, собирая информацию о нашем боевом потенциале для последующей войсковой операции.

Светка, подражая мне, уставшим тоном продолжила:

— Да еще и российские спецназовцы стали по временам скакать и путаться под ногами…

Не выдержала и улыбнулась.

— Сережа, может, не все так плохо? Ты просто устал и сгущаешь краски.

— Я был бы рад, чтобы оно так и было, но сама понимаешь, что-то в последнее время слишком много непонятного движения вокруг нас.

— Хорошо, что тогда будешь делать с этими эсбэушниками?

— А у нас вариантов практически нет: придется выйти на командира разведгруппы, сводить на ту сторону, и если он не идиот, то сразу поймет, какие выгоды он получает. Скорее всего, ребята все семейные, так их проще контролировать. Поэтому выход в данной ситуации у нас один: действовать и переманивать людей так же, как делали с бойцами полковника Черненко.

Тут в разговор вмешалась Артемьева:

— А не опасно? Это ведь не простые солдаты, это элита, их долго тренировали, а беспрекословное подчинение закладывается чуть ли не на подсознательном уровне.

— Катя, ситуация складывается так, что у нас просто нет выбора, и таким образом можно хотя бы попытаться внести в их ряды какой-то разлад. Они же все семейные, вот пусть и думают.

Светка кивнула головой и вполголоса проговорила:

— Не думаю, что это что-то изменит. Даже если их сводить на ту сторону, они просто будут разрабатывать операцию по захвату установок и всё. На данном этапе это противники.

Присоединившийся к разговору Васильев спросил:

— Вы предлагаете их ликвидировать?

— Нет. Просто отпустить, предложив не совать нос в не свои дела…

Мне в голову пришла не то чтобы гениальная мысль, но повлиять на бойцов спецназа СБУ, так чтобы они раз и навсегда были с нами, можно. Для этого их нужно шокировать, причем так, чтобы они после этого просто отказались бы подчиняться своему руководству.

Пленных собрали в отдельной комнате, при этом абсолютно не пренебрегая мерами безопасности, учитывая подготовку бойцов СБУ: в помещении находились четверо наших боевиков в полной экипировке. Сидя за столом, я внимательно разглядывал двух сидящих передо мной людей: усталые, небритые, замученные холодом, недоеданием, отсутствием витаминов и солнечного света. У них были такие же серые лица, как и у всех остальных обитателей бункеров, остатков нашей человеческой цивилизации. Все попытки их разговорить не увенчались успехом — это были профессионалы, и просто так установить с ними контакт не получалось.

Обоим было где-то до тридцати лет, причем, судя по глазам, хлебнуть во время войны им пришлось немало. Скорее всего, рядовые бойцы, либо прапорщики, либо младшие офицеры, в антитерроре срочников не было. Видя, что все мои попытки установить контакт разбиваются о стену отчуждения, решил зайти немного с другой стороны:

— Ладно, ребята, давайте поговорим серьёзно. У вас семьи есть?

Они вразнобой кивнули головами, подтверждая, что оба семейные.

— А дети?

У обоих есть дети, а у того что постарше — двое.

— Хорошо, ребята, а как вы представляете себе дальнейшую жизнь? Хотите почувствовать свежий морской воздух, в котором нет отравляющих веществ, нет радиации. Хотите жить там, где не нужно таскать эти чертовы ОЗК и противогазы?

Видимо, от усталости я начал злиться и последнюю фразу не то чтобы выкрикнул, но высказал достаточно громко. Буквально на мгновение в глазах обоих мелькнуло что-то такое, что дало надежду в моих стараниях. Старший из них криво усмехнулся, глядя мне в глаза, и сказал:

— А ты что, майор, это все предложить можешь? Или будешь втирать сказочку про базу в Антарктиде? А может быть, у тебя есть космический корабль, чтобы улететь на другую планету, и где всего этого дерьма нет?

Я их прекрасно понимал: эти люди тоже разочаровались в жизни, и только спецподготовка и дисциплина заставляют их жить и действовать, не опускаясь до животного состояния.

Выйдя в соседнее помещение, я позвал Артемьева и быстро дал ему раскладку по моему плану. Через полчаса обоих нарядили в наши ОЗК и противогазы, в которых были заклеены непрозрачной пленкой стекла. В таком виде их затолкали в БТР и выехали к севастопольскому порталу. Там нас встретили, и, в сопровождении охраны, мы спокойно, без всяких приключений двинулись в центр города. Вид бронетранспортёра из будущего уже не вызывал такого ажиотажа среди жителей осажденного города, поэтому мы, пользуясь пропусками сотрудников НКВД, выехали прямо на набережную и вывели наших гостей к кромке воды вблизи памятника погибшим кораблям и сорвали с них противогазы.

Это надо было видеть, как они, бешено вращая глазами, пытались понять, где они находятся. Нахождение вне бункера без средств индивидуальной защиты у них сначала вызвало шок, но, надышавшись свежего морского воздуха и увидев на рейде боевые и гражданские корабли из прошлого, они просто замерли, не веря своим глазам. Перед ними раскинулся Севастополь, но какой-то другой, отличающийся от того, который они видели на фотоснимках и фильмах.

Первое, навязчивое желание вернуть противогазы на место прошло, после того как поняли, что все вокруг ходят вообще без средств индивидуальной защиты и никак от этого не комплексуют.

Тут был уже вечер. Пользуясь тем, что погода была нелетная, и поэтому не ожидалось авианалетов, по набережной ходили люди, с интересом разглядывая бронетранспортер и странных людей в костюмах химзащиты. Несколько охранников из состава отдельного батальона НКВД образовали вокруг нас свободное пространство, где мы могли нормально поговорить. Старший из наших киевских гостей, быстро сориентировавшись, спросил:

— Товарищ майор, где это мы находимся? Вроде как Севастополь, но я слышал, что его накрыли прямым ударом термоядерные боеголовки.

«О как, уже товарищ майор, даже с почтением. Значит, подействовало и проняло. Ничего, сейчас надышатся морским воздухом, а потом обратно в вонищу наших бункеров. Вот где для них будет действительно шок».

— Так оно и есть. Только это Севастополь тысяча девятьсот сорок первого года, сейчас осень и здесь война. Настоящая, Великая Отечественная, про которую, вы, надеюсь, читали и смотрели фильмы.

Молодой, вертя головой, усиленно соображая, спросил:

— Товарищ майор, но насколько я помню, в сорок первом осенью город был окружен немцами.

— Да, город в осаде. И мы, с нашими танками, пушками, «Градом», частенько помогаем предкам отражать немецкие атаки. Вот так вот.

Опять недоумение. Они до конца не поверили.

— И как мы здесь оказались, товарищ майор?

Я не удержался и усмехнулся. Хотя, может быть, это для меня, человека, который скачет по временам, как белка с ветки на ветку, путешествия во времени уже обыденность.

— Мы построили машину времени и уже несколько месяцев напрямую общаемся с руководством СССР. И наш портал как раз выходит на территорию осажденного Севастополя. У нас уже давно налажена система эвакуации людей из нашего мира в Советский Союз. Наши современники участвуют в организации вычислительных центров, помогают строить заводы, фабрики. Когда надо, мы деремся с немцами. Это именно то, что мы предлагаем тем людям, которые к нам присоединились — жить в чистом, не отравленном мире и помогать нашим предкам избежать тех потерь, которые были в нашей истории.

И, естественно, нарвался на вопрос, который задают абсолютно все новички, попавшие в прошлое, оказавшиеся жертвами идеологической антисоветской пропаганды.

— А как же Сталин?

Не смог удержаться от усмешки. С моря налетел порыв сильного холодного ветра, но я наслаждался свежестью и чистотой воздуха.

— А что Сталин? Он человек, причем весьма умный, дальновидный и разумный, прекрасно понимающий, какие возможности ему дают контакты с людьми из будущего. Руки по локоть в крови? А вы, положа руку на сердце, скажите, у кого из современных политиков не так? Сколько они обрекали людей на смерть, впуская в страну химическую курятину, генномодифицированные продукты, испытывали на наших людях для иностранных фармацевтических компаний препараты? Просто все это сопровождалось улыбочками, демократическими лозунгами и обычной мишурой, за которой мерзавцы прятали свои деяния. А нас Советский Союз снабжает продуктами, горючим, боеприпасами, а мы помогаем информацией, технологиями, несколько раз применяли нашу боевую технику и вламывали немцам. Вот поэтому люди к нам и идут из вашей структуры, из военно-морской разведки, из спецподразделений внутренних войск. А теперь подумайте, хотите ли вы возвращаться в ваши затхлые бункеры, хотите ли вы, чтобы ваши семьи, жены, дети, задыхались в загаженном мире и всю оставшуюся недолгую жизнь ходили в ОЗК и противогазе? В общем, так, вернитесь в бронетранспортер, снимите с себя эту химическую сбрую и можете полчаса погулять по набережной. Хотите, возьмите какие-нибудь материальные доказательства, а то потом будете думать, что мы вас обработали наркотиком и наложили ложные воспоминания. Потом, после возвращения, у вас будет время подумать, а сейчас дышите и наслаждайтесь. Я, когда в первый раз перешел в этот мир, час просто лежал и наслаждался чистым воздухом, без запахов плесени, туалета и прелой воды.

С моря дул пронзительный ветер, и с грохотом о набережную разбивались неслабые волны, долетая до нас холодными брызгами. Но тем не менее все это производило впечатление не только на новоявленных путешественников во времени, но и я, и несколько моих спутников с наслаждением подставляли лица свежему, даже, можно сказать, пронизывающему ветру.

Когда мы уже возвращались, для закрепления впечатления я попросил одного из сопровождающих организовать нам ужин в одной из частей Севастопольского гарнизона. Так и получилось, что мы вместе с матросами, держащими оборону недалеко от Инкермана, получили по котелку с горячей кашей из стоящей невдалеке дышащей жаром полевой кухни. Изголодавшиеся бойцы с таким удовольствием трескали чистый натуральный продукт, что аж за ушами хрустело. Когда мы, наполненные впечатлениями, возвращались, я как бы между прочим снова завел разговор и сказал, что порталы и систему перемещения во времени мы никому не отдадим, вплоть до подрыва тактического ядерного боеприпаса. Все это аргументировалось тем, что мы не хотим, чтобы продажные уроды нашего времени в дорогих костюмах или носящие лампасы, похоронили нашу историю. Основной посыл всей этой речи был таков — любая попытка захвата обречена. В живых не дадимся и аппаратуру уничтожим.

Вернувшись на Базу, я встретился с Васильевым, который обеспечивал систему безопасности бункера и в данный момент с нетерпением ждал результатов моей поездки. Увидев меня, он нетерпеливо спросил:

— Ну как они?

— Во всяком случае, неизгладимое впечатление на них произведено. Теперь задумчиво сидят в камере и держат в руках бутылки с морской водой и что-то тихо обсуждают.

— Пусть обсуждают. На всякий случай попишем их, может, что-то новое узнаем, хотя тут и так все понятно.

— Вадик, ты обязательно прогони их через детектор лжи. Ребята вроде адекватные, семейные, но кто его знает, может быть, их нам подсунули. Вообще-то я не сомневаюсь, что они теперь на нашей стороне, но вдруг все-таки подстава. Когда созреют, оговори с ними порядок связи, где и как лучше эвакуировать их семьи, на этом обязательно акцентируй внимание. Собери информацию о руководстве и о возможных неприятностях в будущем, которые могут у нас возникнуть — их же не зря сюда прислали…

Время шло, даже не шло, а убегало. Поэтому, переложив некоторые обязанности на своих нынешних заместителей, я в сопровождении охраны переехал в бункер внутряков, где принялся заканчивать работу с новой большой установкой. За это время там уже установили сервера системы управления порталом и видеонаблюдения, систему дистанционного управления безопасностью. Тут уже находился постоянный пост вооруженной охраны, входящей в подразделения быстрого реагирования.

Тепловоз, двигатель которого должен был использоваться в качестве энергосистемы портала, уже стоял на своем месте и был готов к работе. В сам бункер силами строительного батальона проложили железнодорожную колею, по которой можно было проводить целые составы со снаряжением. Теперь дело было за мной: закончить монтаж установки, настроить распределение энергии по вибрационным контурам и откалибровать волновую линзу. Но самое главное, это найти подходящую точку выхода, чтобы рядом не было ни немцев, ни китайцев, ни японцев, ни остальных, кто мечтает отгрызть от нашей страны кусок территории.

На следующий день, когда я, накачанный очередной чашкой свежезаваренного кофе, сидел и мучился с алгоритмами калибровки энергетики портала, ко мне приехал капитан Васильев.

— Привет, Вадик, как там наши новые друзья?

Он озабоченно потер шею и исподлобья глянул на меня.

— Да там не все так просто, как мы думали.

— В чем проблема-то? Давай рассказывай, вижу, что какие-то косяки повылазили.

Он, скривившись, начал рассказывать.

— Договорились, определили частоты связи, получил кое-какую информацию об их руководстве. В итоге даже подписали договоренность о добровольной работе. Оказалось, ребята из антитеррора управления СБУ по Николаевской области, а вот командир группы и его зам из Киева. В общем, я их отпустил, а через пять часов возвращаются голубчики, причем не одни, а со своим командиром и его заместителем, которых они достаточно жестко спеленали.

Я, загруженный научными проблемами, слушал вполуха, поэтому спросил, точнее констатировал:

— Что они там не поделили?

— Их командир оказался весьма предан своему руководству и национальной идее, поэтому принял бывших пленных с большим подозрением, и когда те стали агитировать остальных бойцов группы, решил их нейтрализовать, перед этим известив свое руководство. В общем, Киев теперь однозначно знает, что у нас есть методика перетягивания даже элитных, подготовленных бойцов на свою сторону.

— Так они это и раньше знали. Вон сколько примеров: и Черненко, и морские спецназовцы, и херсонцы, не думаю, что это такая уж большая проблема.

— Да, конечно, только группа специально подбиралась из особо проверенных и доверенных людей, прошедших специальную психологическую подготовку. И по рассказам наших новых знакомых, теперь с нами особо церемониться не будут. Судя по реакции командира группы, его основным заданием было как раз удостовериться в наличии у нас методик перетягивания к себе бойцов элитных подразделений. И выходит, само наличие такой методики они подтвердили.

— Вадим, думаешь, теперь они с нами не будут церемониться.

— Конечно, мы им ясно дали понять, что людей к нам отпускать нельзя. Даже самых проверенных, все равно сделаем нашими сторонниками. Тут как в фильмах про вампиров. Куснул, и человек наш.

Сказав последнюю фразу, Васильев как-то невесело рассмеялся, и в свете лампы-экономки его улыбка выглядела оскалом.

— Хорошо, бери всех этих орлов, собирай максимум информации, все, что можно из них выкачать: где находится семьи, как охраняются, как пробраться, как можно вывезти. Я попробую об этом поговорить с полковником Лукичевым. Учитывая, что он нам подогнал парочку современных танков «Оплот», то связи у него должны быть немаленькие, и наверняка кто-то есть у высокопоставленных эсбэушников.

— Что с этими непримиримыми делать?

— Тех, кто адекватен, свози под охраной в Севастополь, на набережную. Тех, кого проймет, и кто пойдет на контакт, держи отдельно, остальных на гауптвахту до особого распоряжения. А командира и зама оставь, чуть позже с ними пообщаемся. Если долбанутые нацики, то пусть здесь и остаются, потом обменяем их, допустим, на какой-нибудь сервер или, если повезет, на вертолет…

Во время очередного сеанса связи с полковником Лукичевым скинули ему всю информацию о произошедшем и просьбу попробовать разрулить ситуацию, и если не получится, то хотя бы оттянуть войсковую операцию. А я, пока было время, вплотную занялся доведением до ума большой установки перемещения во времени. Единственное, что тормозило процесс, это то, что обе волновые линзы были заняты, но как раз в течение ближайших трех-четырех дней должна была закончиться эвакуация войск с Бориспольского плацдарма, и необходимость в этом портале отпадет.

В один из таких дней я под надуманным предлогом пригласил Артемьева и, когда появилась возможность поговорить, вызвал его на откровенность.

— Значит, так, Санька, мы с тобой вместе с незапамятных времен. Поэтому в данной ситуации полностью могу доверять тебе, Катерине, ну и жене. Остальные пришли позже, скажем так, на волне несчастья и возможности выжить. Это не то. Как только выберемся на ту сторону и опасность умереть от голода, радиации, отойдет на второй план, они уйдут или даже, может быть, предадут и выстрелят в спину. Не все, многие нормальные люди, но перестраховаться в этой ситуации не помешает. Так вот — положение у нас веселое. И чувствуется, что в ближайшее время станет еще веселее. Поэтому у меня к тебе будет особое задание.

— Да нет проблем, Командир. Приказывай, чувствую, скучно не будет. — Санька почувствовал новую авантюру и уже загорелся. Мне даже стало казаться, что в последнее время, когда все работает как налаженный механизм, ему даже стало скучно.

— Хорошо, Санька. Так вот, после закрытия Бориспольского плацдарма, линзу я перенесу на большой портал, а вот установка останется. В твою задачу будет входить следующее: в радиусе ста метров от Базы найти дом с большим гаражом, сделать там бетонное основание. Разбираете на части установку и переносите ее туда. Такое же бетонное основание делаешь в бункере в Перевальном.

Смотрю, Артемьев как-то погрустнел.

— Санька, рано грустить начинаешь. Дослушай, а потом впадай в уныние.

Убедившись, что Санька весь внимание, продолжил:

— Так вот, сейчас количество военных вокруг нас начинает зашкаливать, и скоро тут нарисуется Лукичев с компанией приближенных. В общем, до того момента, как нас отстранят от управления проектом, осталось немного, и в данной ситуации начало боевых действий будет весьма кстати.

— Командир, я не понял, куда ты клонишь?

— Когда ты будешь демонтировать установку, естественно, что-то будет испорчено, и его придется делать заново. Понял, куда я клоню?

— Пока нет.

— Твоя жена сразу врубилась.

— Катька в курсе?

— Да, она уже согласилась.

Санька прищурился.

— Ой, Командир, что-то мутишь.

— Есть такое дело. Так вот. Все «поломанные» узлы будешь делать в четырех экземплярах. Понял?

— Хм. Командир, ты хочешь замутить четыре установки?

— Ну наконец-то. Эту поставишь здесь, в Молодежном. Я скажу, что надо отработать и проверить теорию пространственных координат, и мне никто перечить не будет. А ты подберешь троих человек, из самых доверенных, и соберешь по чертежам один портал в том самом бункере, где мы недавно выбили турков и татар, для второго найдешь место в каком-нибудь заброшенном поселке в горах. Основное условие, чтобы в случае ядерного удара по Симферополю и Перевальному ударная волна туда не дошла…

— А третий?

— Третий нужно будет сделать мобильным. Тяжелая основа, возможность установки опор для устранения вибраций. Причем все эти системы должны быть оборудованы серверами, системой подачи энергии и системой самоликвидации.

— Ого, ты замахнулся, Командир. А что с четвертым делать?

— В разобранном виде спрячешь в горах. Это будет наш резерв. Но это не все, Саня.

Тот с готовностью уставился на меня, а глазки-то заблестели, чувствует, что скоро самое интересное начнется.

— Помимо всего прочего, на тебе закладки с оружием, боеприпасами, продуктами длительного хранения и, главное, побольше горючего. Два бронетранспортера, четыре джипа, БМПшку и, если получится, намутить танк. Постараюсь утянуть «Оплот».

Санька уже серьезно смотрел на меня.

— Что, все так серьезно, Командир?

— Намного серьезнее, Саня. Поэтому давай готовиться.

— Хорошо, я понял. Но к чему это? Все равно в тот же мир попадем, ну разве что в другом месте.

— А вот это не факт. Я когда настраивал эти установки, нащупал несколько других каналов. И они уходят глубже в историю.

— Командир, и ты молчал?

Артемьев не смог себя сдержать. Я ухмыльнулся.

— У меня же должны быть маленькие тайны. Ты как?

— Я с тобой.

— Вот и хорошо, выполняй, а я все твои махинации буду прикрывать. Главное — успеть.

— Сколько у нас времени, Командир?

— Максимум месяц.

— Последний вопрос можно?

— Конечно.

— А чем тебе не нравится СССР, где мы сейчас бываем?

— Мне нравится, Саня, вот только беда в том, что если мы даже туда полностью переселимся, нас и наши семьи никогда не оставят в покое. А я устал, просто хочу нормально жить и не хвататься за автомат при каждом шорохе. Если думаешь иначе, спроси свою жену, несмотря на жесткий, воинственный характер, она хочет тоже спокойной жизни, чтобы можно было просто воспитывать ребенка.

— Я не спорю, Командир, сам часто об этом задумываться стал.

«Ага, и я даже догадываюсь, кто тебе такие мысли в голову вкладывает», — я весело усмехнулся про себя, намекая на его уж очень мудрую жену.