Хтонический ужас

Глава 1. Бесконечный день

Трибуны ревут.

Для меня всё слилось в плотную человеческую биомассу, размазанную по нисходящим ярусам и отгороженную от арены магическим барьером. Этих людей не существует. Они вообще не имеют смысла.

Первый раунд поединка я проиграл.

Второй выиграл.

Сейчас всё решится.

Виктор Бортников, хрупкий с виду парнишка-второкурсник, исчез. Я сделал шаг в сторону, пропуская ураган молниеносных ударов мимо себя и, не оборачиваясь, ударил локтем с разворота. Точно в затылок. Витя рухнул мордой в песок.

И больше не поднялся.

— Нокаут! — рявкнул в микрофон Аристарх Зло.

Пара лекарей тотчас выскочила на арену, чтобы проверить состояние моего оппонента. Физрук материализовался рядом со мной и выставил руку, давая понять, что бой остановлен.

Финальный бой за звание чемпиона школы по СМЕ.

Это как бы смешанные магические единоборства.

Делаю шаг назад.

Спокойно наблюдаю за эскулапами. Врачи измеряют пульс Бортникова, затем я вижу оранжевое свечение — чувака приводят в чувство.

Мой оппонент владел редкой техникой ускорения, позволявшей наносить молниеносные удары, оставаясь невидимым. В прошлом году Бортников всем надрал задницы, пользуясь весьма примитивными щитами и усилениями. Меня это не впечатлило — паренек двигается по предсказуемым траекториям, за что и поплатился.

Бортникова ведут к центру арены.

Взгляд у второкурсника мутный.

Физрук, выполняющий сегодня обязанности рефери, берет нас за руки. Драматическая пауза. Впрочем, все понимают.

Моя рука взмывает вверх.

Зрители ревут и что-то скандируют.

Под куполом раздается голос ведущего:

— Чемпион лицея Адамсов по СМЕ в индивидуальном зачете — Илья Невзоров!

Я сделал это без особого труда. Наиболее сложными противниками оказались Вадим Троицкий и Мирас Назарбаев. Они могли бы меня разделать на технике, учитывая турнирные ограничения по силе и критическому урону. Ефанова в первом же круге поимела какая-то девчонка-второкурсница. Ее, в свою очередь, вынес Ситарам Баннерджи, проигравший мне в четвертьфинале.

Уважительный поклон рефери.

И путь к неистовствующим трибунам.

За барьером ко мне подбегает Клим:

— Ты что творишь?

Изображаю недоумение.

— Проиграл в первом раунде этому упырю по ударам!

Да, я мог уделать Бортникова сразу. Но многие ставили на его победу в первом раунде. Когда я избежал нокаута, проиграв по очкам, народ укрепился в своей правоте. Все колеблющиеся сделали ставки на действующего чемпиона. Что предсказуемо.

— Проверь рейтинг, — бросил я вместо ответа.

Староста вытащил планшет и начал водить пальцем по экрану.

Глаза Клима округлились.

— Что происходит?

— Мы срываем джекпот. Вот что происходит.

— Ты только взгляни!

Склоняюсь над планшетом Горина. И вижу, как наши фамилии карабкаются вверх по таблице учащихся лицея. Моя — с гораздо большей скоростью, чем я рассчитывал изначально. После каждого обновления — смена позиций. Я восстанавливаю лидерство среди первокурсников и стремительно продвигаюсь к вершинам общешкольного рейтинга. Сказалась серия знаковых побед в турнире, дополненная ставками лицеистов. Многие рушатся вниз — опять же благодаря ставкам. Ефанов каким-то чудом держится на десятом месте среди первокурсников, но и он схватил минус. А нефиг играть в азартные игры. Я даже в Легурии такого себе не позволял.

Очередное обновление страницы.

Я — с большим отрывом на первом месте в рейтинге первого курса.

Двадцать пятая строчка в общем списке учащихся.

— Здорово, — выдохнул Клим. — Смотри, я на одиннадцатое место вышел.

— Молодец.

Боевые искусства в лицее Адамсов — настоящий культ. За победы в турнирах начисляются чумовые бонусы. Кроме того, лицеисты могут брать очки своего рейтинга и сжигать их в топке спортивных ставок. Кому-то везет, кому-то — не очень.

— С кем ты будешь в парном разряде? — спросил Клим.

— Еще не решил.

Мы с трудом продвигаемся вверх по проходу между трибунами. Отовсюду сыплются поздравления, девчонки радостно визжат, кто-то пытается меня обнять. У верхнего ряда кресел к нам с Климом прорывается Окси и быстро чмокает меня в щеку.

— Я на тебя поставила, красавчик!

Вот она, слава мирская.

— Спасибо.

— Он мой! — выкрикивает Вейл.

В коридоре нас обступают одноклассники, наперебой галдят, хлопают по плечам, жмут руку. Я вижу Софию, сестру Клима — она тоже спешит с поздравлениями. Из толпы выныривает Наташа — бывшая подруга Кирилла Ефанова. Та самая блондинка, с которой он подавал документы в лицей, прежде чем познакомиться с граблями. Наташа — известная школьная давалка, она за триместр сменила уже пять или шесть парней. Барышня делает героическую попытку навеситься мне на шею, но ее отжимает Любочка Белкина. Рыжая самка давно подбивает ко мне клинья.

— Илья, ты великолепен!

— Угу.

— Что вечером делаешь? Сходим куда-нибудь?

— Он занят, — отрезает Клим. — А я нет.

Белкина фыркает и скрывается за горизонтом событий.

— В туалет, — шепчет мне на ухо староста. — Это единственный путь к спасению.

Дверь сортира отрезает нас от первобытного хаоса.

Голоса лицеистов растворяются в журчании неисправного сливного бачка.

Впрочем, расслабляться рано. Разбегаемся по кабинкам, запираем дверцы на щеколду. Несколько секунд ничего не происходит, а затем хлопает входная дверь.

— Их здесь нет, — голос неизвестной девушки. — Тебе показалось, я же говорила.

Дверь закрылась.

Коридорный шум отступил.

Пользуясь случаем, я решил отлить. Прошла минута. Осторожно выглядываю из кабинки — тишина и спокойствие. Топаю к умывальнику, чтобы помыть руки. Рюкзака у меня нет — заперт в камере хранения арены. Оказывается, есть такие устройства. Предназначны для дуэлянтов и участников турниров.

А вот Климу приходится таскать груз на спине.

Мой друг выбирается в кафельное царство и бурчит:

— Чуть планшет в унитаз не спустил.

Хмыкнув, я подношу ладони к сушилке.

— Так что с парным разрядом? — не выдержал Горин.

Любопытство однажды погубит моего приятеля.

Администрация школы в этом году разнесла личное первенство и парный разряд по триместрам. Бои двоек начнутся в январе, сразу после новогодних праздников.

— Объединишься с Бортниковым — порвете всех, — уверенно заявил Горин.

— Нет, — отрезаю я.

— В смысле?

— Не порвем.

— Это еще почему? Вы — сильнейшие бойцы школы.

Как же я не люблю объяснять прописные истины.

— Клим, ты просматривал записи прошлогодних соревнований?

— Ну… — староста замялся. — Не все.

— Я про зональные встречи.

— Нас засудили.

В прошлом году лицей бездарно слил зональный уровень в двойках. При этом Бортников был на пике формы и в личном первенстве дошел до зонального четвертьфинала. Что весьма недурно, учитывая его слабую техническую подготовку и никакущую выносливость.

— Бортникова и Кроуна вышибли из первого круга, — напомнил я. — Разнесли, как котяток. Несогласованность действий, отсутствие тактики и стратегии. Атаковали одновременно, прикрытие друг другу не обеспечивали. По отдельности — бойцы достаточно высокого класса.

— Хочешь сказать… навыки на арене не играют роли?

— Играют, но не ключевую.

Мы вышли в коридор.

Основной поток зрителей схлынул. Гул голосов доносился откуда-то сверху, так что мы неспешно направились к лестнице.

— Кто тебе нужен? — Горин вновь полез за планшетом.

— Подожди здесь.

Я свернул в неприметный тупичок, открыл дверь раздевалки для бойцов и чуть не столкнулся с Бортниковым. Поверженный чемпион взглянул на меня исподлобья.

— Без обид, — сказал я. — Ты дрался хорошо, уважаю.

— Недостаточно хорошо. Зачем было поддаваться в первом раунде?

Упс.

— Ставки.

— А… грамотно.

Уверен, он ждал от меня приглашения в пару. И не дождался. Еще один недоброжелатель в копилку. Но что поделать — я не люблю проигрыши на ровном месте.

Снимаю кимоно и переодеваюсь в повседневную школьную форму. Турнирный комплект оставляю в открытом боксе — его постирают, просушат и отгладят. Забираю рюкзак и выхожу из раздевалки. Горин стоит, уткнувшись глазами в планшет.

— Все рейтинговые ставки начислены.

— Здорово, — киваю я. — У нас история одаренны, дружище. Хочешь проблем с Нахимовой?

Аглая Венедиктовна — одна из самых жестких преподавательниц лицея. Немногие перелетели через контрольную, подводящую итоги триместра. Я был в числе счастливчиков, которым ничего не надо переписывать, но это не повод для опозданий. О злопамятности Нахимовой ходят легенды.

— Ты не ответил на мой вопрос, Илья. Кто тебе нужен в пару?

— Второкурсница. Та, что побила Ефанова.

Мы начали подниматься по лестнице.

— И всё же, ты должен знать, — не унимался староста. — Я обошел Кирилла и поднялся на девятую строчку среди первокурсников.

— Поздравляю.

— А ты теперь в двадцатке лучших.

— Круто, че.

За триместр я успел облажаться по ряду предметов. Как и следовало ожидать, ботаники-задроты начали усердно зубрить всё подряд и наращивать рейтинг на высоких оценках. Я же скатился до шестерок-семерок. Мне катастрофически не хватало времени на занятия. Начну с того, что в сентябре я стал оккультистом в ордене демонологов. Мне открылся доступ к аномалиям и хорошо оплачиваемым задачам. Денег стало больше, но рейды сильно выматывали, так что учебники я не штудировал, предпочитал отсыпаться. И, конечно, хватало ночных рейдов, от которых не отвертеться, если работаешь в группе. Собрался отряд — будь добр, выполняй свои обязанности. Я уж молчу про квесты от Департамента Тайных Дел, но это совсем другая история. Вот и получается, что меня обошли на повороте отпрыски именитых родов, у которых свободных часов — вагон и маленькая тележка. Хорошо поднялся Игнат Домейко. Еще лучше — Поль Дюран и кучерявая бестия Валентина Извольская. В затылок мне дышали Ефанов и некто Леонид Оболенский.

А потом начались турниры.

И — вуаля.

Встречайте чемпиона.

Мы вошли в класс за секунду до звонка. Вредоносная карга Нахимова посмотрела на меня с легким осуждением, но формально прицепиться было не к чему.

Выкладываем учебники, конспекты и планшеты.

Сегодня — последний день триместра. Поэтому занятия тянутся особенно долго. Кажется, что вселенная вморозилась в янтарь. Точнее — в заснеженный зимний шар, под куполом которого лениво ползают машины и люди. Вчера резко похолодало, по Неому ударила метель, и все улицы занесло сугробами. Я решил не мудрить и телепортироваться прямиком в школьный вестибюль, но вдруг обнаружил, что это запрещено правилами. Мне сделали официальное замечание и впаяли минус сто очков рейтинга. По неведомым причинам пункты выхода из прыжков должны быть минимум в ста метрах от здания лицея. Сто метров под жутким снегопадом — то еще удовольствие. Подумаю над идеей такси…

Аглая Венедиктовна с утра щеголяла в меховой накидке, напрочь игнорируя официальный дресс-код. Мощно, учитывая трепетное отношение директора к таким вещам.

— Контрольная вскрыла печальные пробелы в знаниях, — Нахимова сдвинула очки на переносицу и обвела тяжелым взглядом притихший класс. — Половина учеников будет переписывать срез. На каникулах, как я и предупреждала. И это только начало, впереди — второй триместр. А по итогам третьего вы сдадите экзамен. Надеюсь, что сдадите.

Аладьина начала ерзать на стуле.

— Результаты контрольной залиты на сайт, — вздохнула Нахимова. — Там же список тех, кто будет вынужден встречаться со мной в начале декабря.

Мне — не придется.

Я уже проверил резы через планшет и убедился в том, что Невзорову выставлена семерка. По Нахимовским меркам — адски крутая отметка. У нас, к слову, ни одной десятки и всего пара девяток. На весь класс.

— Ну, а теперь перейдем к завершающей теме триместра, — голос учительницы стал сухим и трескучим, как мороз за окном. — Великий Раздел.

Повисла звенящая тишина.

Задроты на первых партах усиленно конспектировали.

— Как вы знаете, планетарная бойня, именуемая Клановыми Войнами, привела к разрушительным последствиям, — продолжила Нахимова. — Крах мировой экономики. Голод, эпидемии, аномальные климатические явления. Передел власти. Системы правления людей утратили былой смысл — бездари больше не контролировали ситуацию. Границы стран оказались настолько размыты, что один и тот же клан мог управлять городами и регионами на разных континентах без привязки к определенному флагу. Эдакая глобализация, как сейчас модно говорить. При этом образовались ведущие кланы, которые придерживались имперских взглядов и хотели закрепиться на неких «исконных» территориях. Поэтому в 1946 году случился Великий Раздел.

Извольская подняла руку на первой парте.

— Слушаю, — процедила Нахимова.

— Разве правящий род Адамсов не пришел к нам из Австралии? О каких исконных территориях можно говорить в этом случае?

— Основатель рода — австралиец, — нехотя признала Аглая. — Что касается потомков Дэвида Адамса — тут черт ногу сломит. Вся Европа, северная часть Африки и много русских. Но вы забываете, дорогие мои, о старинных аристократических фамилиях Российской Империи, сумевших обрести Дар и возвыситься в начале сороковых. Все эти люди сформировали костяк клана. У них были собственные великодержавные воззрения, отжатые у конкурентов земли и предприятия.

— Разве не правящий род принимает основные решения? — удивился Вадим.

— Адамсы — лишь первые среди равных, — снисходительно улыбнулась учительница. — С патриархами старейших фамилий они не могут не считаться. Еще вопросы?

Класс молчит.

Тут у нас есть весьма родовитые особы — они в теме того, что сказала историчка. А вот Вадиму и еще парочке мелкопоместных дворянчиков переваривать откровения Аглаи тяжело. Что касается меня, то я здорово прокачался, общаясь с отцом Клима и Софии.

— Продолжим, — наставница откашлялась. — Как вы помните, в феврале сорок шестого года произошла решающая битва между Триумвиратом и Восточной Силой. В первый блок входили Адамсы, Рокуэллы и ныне малоизвестные Октопопулосы.

— Кто? — вырвалось у Аладьиной.

— Один из сильнейших кланов Земли, — сообщила Нахимова. — Полвека назад. Затем они распались, но это вы будете проходить в середине второго триместра. А пока примите как данность — Октопопулосы во многом определили ход мировой истории. Что касается Восточной Силы, то в нее вошли Чжао, Индрадатта, Такаги, Хонг и несколько десятков родов, формально считавшихся независимыми. В феврале началось жесточайшее месиво, не имевшее ничего общего с битвами прошлого. Многие противники умели телепортироваться, кто-то управлял погодой на расстоянии, а кое-кто даже применял одержимое оружие.

— Это еще что? — донеслось с первого ряда.

— Ныне запрещенные артефакты, — пояснила наставница. — Создавались призывателями. Демоническая сущность запирается внутри пистолета или меча, подпитывается праной бойца и создает дополнительный урон противнику. Страшная и непредсказуемая вещь… Не буду заострять внимание на этом вопросе. Так вот, битва не имела четкой географической привязки. Кровь лилась по всему миру. Погибли миллионы людей. Впоследствии многие умерли от голода, болезней и запредельной преступности. Исход Битвы Века, а также всех Клановых Войн, трактуется неоднозначно. Чжао приписывают победу себе, в наших учебниках написано, что верх одержали Адамсы. Так или иначе, уцелевшие аристо собрались летом 1946 года в Ялте, подписали мирный договор и занялись переделом сфер влияния. Лидеры правящих кланов две недели разрабатывали пакет документов, благодаря которому мы с вами живем в сравнительно безопасной реальности.

Я бы поспорил с этим утверждением.

Все гарантии морально устарели, а призыватели вновь вступили в игру. Человек, живущий в мире десятилетиями, забывает об ужасах войны. Достижения предков воспринимаются как должное. В головы лидеров закрадываются всякие мыслишки… по поводу приемлемого и неприемлемого ущерба. Могучие державы дряхлеют, психопаты укрепляются… Нет ничего неизменного.

— Итоги, — историчка подошла к электронной доске и вооружилась световым карандашом. — Первое. Заключено мирное соглашение между Триумвиратом и Восточной Силой. Второе. Образовались Азиатский Пандем, Европейская Московия, Северо-Восточные Штаты Америки и Островная Тихоокеанская Линия. Последние два государства, как вам известно, перестали существовать. Кроме того, Индия расширилась за счет Непала, Бутана, Шри-Ланки и Пакистана. Индонезия стала стержнем Тихоокеанской Линии. Османская империя перестала существовать вовсе. Некогда великий Стамбул пришел в упадок — сейчас Черное, Эгейское и Средиземное моря контролируются Московией. Мраморное море — известный офшор, в котором зарегистрированы головные офисы крупных корпораций. Там же — банковский хаб, в котором хранят свои сбережения главы родов. Третий пункт. Взаимные гарантии ненападения. Иностранные клановые кварталы — олин из пунктов договора. Четыре. Коллективный доступ к аномалиям. Пять. Финансовая и юридическая поддержка ордена демонологов, стоящего на страже интересов людей. Шесть. Признание аристократов главенствующим классом, несущим ответственность за любые политические решения. Ответственность передается из поколения в поколение и никак не связана с территориальными границами. Седьмой пункт запрещает призывателям развиваться в рамках своего класса и вынуждает их изучать альтернативные магические ветки навыков.

Здорово.

Ингов и Хантеров не должно быть по определению. А они существуют. Вопреки всем конвенциям, соглашениям и здравому смыслу.

— Теперь о правительствах, — Нахимова заглянула в конспект Аладьиной, чтобы убедиться в старательности ученицы. — Их нет. Многие из вас думают, что есть, но это — ошибка.

— Постойте, — возмутилась Белкина. — У нас же Дума и Совет Министров… и даже этот… как его… президент!

Историчка пригвоздила рыжую взглядом к стулу.

— Люба, ответь мне на простой вопрос. Как зовут нашего президента?

Повисло гробовое молчание.

Я не вижу лица Белкиной, но подозреваю, что оно задумчиво хмурится.

— Кто знает? — училка обращается ко всему классу.

Руки не тянутся.

Робкий голос с задней парты:

— Дмитрий Волков?

— Андрей Белов, — поправляет Нахимова. — Что и требовалось доказать.

Мои одноклассники начали перешептываться. Я-то хорошо понимаю суть мысли, которую до нас только что донесли. Личность президента настолько бутафорская, марионеточная, что его фамилию и знать-то необязательно. Как и фракции, занимающиеся какой-то ерундой в Думе. Иллюзия деятельности. Решения принимаются в Доме Адамсов — главной резиденции клана, расположенной в нескольких километрах от лицея. Примерно такая же картина и в других странах. Ну, разве что Чжао не пускают пыль в глаза и правят государством из Пекина, ничего не стесняясь. Особенности восточной деспотии.

— Как видите, — подвела итог Аглая, — классические институты власти перестали выполнять свои функции. Нынешнее правительство России — театральная труппа. Говорящие головы, единственная задача которых — озвучивать народу в телевизоре принятые кем-то другим директивы и постановления. Теперь перейдем к административно-территориальным границам Европейской Московии после Великого Раздела. Внимание на карту.

Интерактивная доска стерла старые надписи.

Перед нами развернулась картина, от которой голова пошла кругом. Территория Российской империи до 1936 года значительно превосходила владения страны, в которой я живу сейчас. Сибирь, Средний и Дальний Восток, Арктика, Восточная Европа и Малая Азия. Вилайеты Турции, включая Трабзон и Эрзурум. Часть Польши, Финляндия, Квантунский полуостров, Тяньцзинь, Внутренняя Монголия… А вот Западная Европа нам не принадлежала — я увидел на карте кучу раздробленных государств.

— Так это же Азиатский Пандем! — воскликнула Белкина. — Всё, что за Уралом — наше!

— Было наше — стало их, — хмыкнул Назарбаев.

— Точное наблюдение, — голос учительницы стал ироничным. — Взгляните на современное состояние нашей империи.

Изображение сменилось.

Мы увидели скукожившуюся до европейских границ Московию. От Уральских гор до Ла-Манша, от Средиземного до Северного морей. Мы подмяли Францию, Германию и Скандинавию — это факт. Даже Грузию с Арменией ухитрились удержать. При этом лишились столь обширных восточных владений, что дух захватывает.

— Взгляните на Азиатский Пандем, — Нахимова вбила последний гвоздь в крышку гроба наших иллюзий.

Перед нами распахнулась большая часть Евразии. Похоже, на юге Чжао не сумели справиться только с Индрадатта, потеряв Тибет, Пакистан и еще несколько малозначимых территорий.

— А теперь риторический вопрос, — Нахимова обвела взглядом аудиторию. — Кто, по вашему мнению, выиграл Клановые Войны?

— Чжао, — прошептала Извольская.

— Бинго, — Нахимова щелкнула пальцами. — Чжао были, есть и остаются сильнейшим кланом планеты. И не важно, что вам говорит телевизор. Не забывайте, что телевизор смотрят одни бездари. Истинные аристо развиваются и думают своей головой. Чжао диктовали условия в Ялте, остальные вынужденно соглашались. Почему же они не забрали себе всё, как вы думаете?

Молчание.

— Явно не Адамсов испугались, — фыркнула историчка. — Нет, Чжао испугались двух вещей. Во-первых, обиженные европейские кланы могли объединиться с индусами и надрать много желтых задниц. Во-вторых, орден демонологов был создан в Московии и на заре своего существования не придерживался нейтралитета. Демонологи поддержали Адамсов и Рокуэллов. Под угрозой массового вторжения демонов Чжао отступили. Так что, ребята… мы существуем в качестве самостоятельного государства благодаря демонологам. Гордись, Илья.

Мимолетный взгляд в мою сторону.

— До звонка считанные минуты, — историчка сверилась с наручными часами. — Есть вопросы?

Клим поднял руку.

— Слушаю, староста.

— Если Чжао настолько привыкли доминировать, почему бы им не вернуться к прежним амбициям? Сейчас орден демонологов разобщен. Почти в каждой великой державе — свой конклав. Что им мешает завоевать нас теперь?

— О, мой юный друг, мир сильно изменился, — заверила учительница. — Технологии, корпорации, гильдии. Торговые союзы, цепочки поставок, всеобщее потребительство. Аристо сейчас думают не столько о власти над определенными землями, сколько над котировкой акций, инвестиционными программами и покупкой очередной яхты. Зачем воевать, если можно поглощать? Нынче между кланами и родами бушуют экономические войны. Судебные разбирательства, сделки на миллиарды еврорублей, откаты и промышленный шпионаж.

— Мировых войн больше не будет? — уточнил Клим.

— Я этого не говорила. Текущее положение вещей устраивает Чжао. Адамсы развивают технологический сектор и пытаются сдержать экспансию восточных соседей. Индрадатта имеют претензии к Пекину по северным штатам. США распались, их никто не учитывает в уравнении. А Рокуэллы… вот кто может полезть в бутылку. Британская империя сильно ужалась в размерах, а ее правящие круги исповедуют реваншизм.

Прозвенел звонок.

— Что ж, — с сожалением произнесла Нахимова. — Интересный разговор у нас получился. Тема многогранная, и мы продолжим ее изучать в следующем триместре. Дома изучите последний параграф второго раздела учебника и повторите ключевые даты. Буду спрашивать. Всего доброго.

Я посмотрел на часы.

Время тянется подобно резине для тех, кто настроился на что-то интересное. Завтра мы с сестрой отправляемся в двухнедельный воздушный круиз на лайнере «Симфония неба». Мы мечтали об этом с сентября. Фантазировали, строили планы, подключались к виртуальным экскурсиям по палубам корабля. Завтра мы перенесемся на Ломоносовский аэровокзал, где и осуществляется посадка на «Симфонию». Маршрут круиза пролегает таким образом, чтобы вывести лайнер в субэкваториальные широты, обогнуть земной шар и вернуться в исходную точку, тем самым совершив кругосветное путешествие. Большую часть времени за бортом будет тепло. Как в моей любимой Валдорре, о которой я стал думать в последние недели всё чаще и чаще.

— Илья, есть разговор.

Как же вы меня достали.

Я просто хочу пережить этот день.

Останавливаюсь посреди школьного коридора. Меня догоняют сокомандники — Макс Шереметьев, Поль Дюран, Игнат Домейко, Вадим Троицкий и Мирас Назарбаев. Дурной знак. Сборная по хардболу класса «1-Б» в полном составе. Без запасных, правда.

— Что там у вас?

Вперед выступил Макс Шереметьев.

Наш капитан.

— Мы слышали, ты покидаешь Неом на каникулах.

Тревога нарастает.

— Есть такое дело.

— А ты можешь отказаться от своей затеи?

Думаю, все эмоции проступили на моем лице, потому что ребята попятились назад.

— Вы издеваетесь? — стараюсь не орать. — Это круизный, мать вашу, лайнер. Билеты уже куплены. А что случилось-то?

— Матч с первым «А» перенесли, — мрачно произнес Игнат.

Сердце похолодело.

— Перенесли? Куда?

— На пятое декабря, — выдал Макс.

Засада.

В первом «А» учится Окси. А еще — отпрыски самых именитых родов Неома. Включая Кирилла Ефанова, который искренне рассчитывает на победу в хардбольном чемпионате. И всё бы хорошо, да есть мы. Позади — жесткие зарубы со старшекурсниками и легкая победа над первым «В». Мы не потерпели ни единого поражения, но вот незадача — команда Ефанова тоже отжигает. Ноль поражений. А вот по личным встречам у них дела обстоят получше. Ефанов и компания заколотили на пару мячей больше, что автоматически выводит их в лидеры турнирной таблицы. Поэтому мы не имеем права на проигрыш. И ничья нас не устраивает. Только победа, причем с любым счетом.

И как вы думаете, каковы шансы на победу без меня?

Ваш покорный слуга не форвард, но он специализируется на вырубании игроков противника, возомнивших о себе слишком много. — Я — ужас над полем судьбы. Тот, кто низвергает оппонентов в штрафную зону. И дает по кумполу, если близится беда.

Без меня ребята проиграют.

— Ты не должен лететь, — сказал Дюран. — Хочешь, мы скинемся и выкупим твои билеты?

— Это ключевая встреча, — добавил Макс. — Выигрываем — отправляемся на зональные игры.

Ага.

Кроме того, у меня с Ефановым давние счеты.

— Это не обсуждается, — отрезаю я. — Мне надо лететь. Вы же знаете, Полина грезит кораблем. Я не могу обидеть сестру. Я ради нее всё и затеял.

Парни переглянулись.

— Ты умеешь телепортироваться, — Вадима посетило внезапное озарение.

— И что?

— У меня есть план…