Хроники заблудившегося трамвая

Глава 13

Трамвай понемногу сбавлял ход, и за окнами его в прогалах тумана виднелось что-то сероё, тяжёлое. Ри лежала в полудрёме, пристроив голову на колени Дану, и наслаждалась тем, как он перебирает её короткие волосы. Серого за окнами становилось всё больше, оно вытесняло белые комья тумана и заполняло собой всё.

По крыше что-то застучало, запрыгало, и на стёкла легли первые росчерки дождевых капель. Трамвай заскрипел тормозами.

— Что, уже приехали? — вялым голосом спросила Ди.

— Да щас, — откликнулся Сен.

— И где мы?

— «Химбарахло»…

Ри и без уточнений от Сена узнала помпезную высокую колоннаду, за которой в отдалении скрывался античный фасад Дома культуры. Ветер гонял по двору последние жёлтые листья. На стёкла припаркованных рядом машин ложились косые росчерки дождя. Выходить из тёплого салона трамвая наружу не хотелось.

— А как… А почему? — продолжала удивляться Ди. — У вас не получилось?

— Они даже не пытались, — сказал Сен. — Она, — флейтист ткнул пальцем в Ри, — слова забыла.

Ди тихо застонала.

Вик, лёжа на спине, что-то без устали делал руками: подцеплял, забрасывал, подцеплял, забрасывал, и тихо бормотал под нос про наживку и блёсны. Сен попытался напоить его, но только без толку расплескал остатки воды.

— И что теперь будем делать, Кэп? — спросил флейтист, вытирая руки об джинсы.

— Выгружаться, — ответил Дан. — Других вариантов всё равно нет.

Бодрость, звучавшая в голосе её любовника, удивила даже Ри. На фоне остальных ребят, усталых, опухших, с запавшими глазами Дан выглядел свежим и отдохнувшим. Он не старел и не молодел, как в прошлые ночи, не сбивался, не путался и, кажется, сохранял полную ясность мысли.

— У нас двое неходячих, — напомнил Сен. — Их куда?

— Этого, — Дан махнул рукой в сторону Дима, — можно положить в колоннаду. Накроем чем-нибудь для тепла, и всё. А Вика отнесём внутрь. Может, там найдётся врач. Или хоть аптечка у вахтёрши… Они фантомы, конечно, но чем чёрт не шутит…

Сен молча кивнул и принялся тормошить гитариста-совёнка. Тот смешно, не открывая глаз, отпихивал флейтиста обеими руками в отчаянной попытке ещё немного поспать. Ди взялась заново перевязывать ногу Вика. Басист забыл про рыбалку и только громко охал от боли.

Ри выкладывала из карманов кардигана клубки шерсти, оставшиеся от шарфа, и заговорённые камни. Она поняла намёк Дана, и надеялась только, что Дим, проснувшись, не порвёт и не испортит подарок от Нюсик.

Первым из трамвая выгрузили Дима и, не очень церемонясь, свалили на асфальт между колонн. Ри, идущая следом, накрыла его своим кардиганом, и, зябко ёжась, побежала ко входу в ДК. За спиной она услышала, как Сен спросил Дана, к чему такая забота «об этой мрази». Ответ она уже не услышала.

Ноги были такими тяжёлыми и непослушными, что Ри казалось, будто она бежит по колено в воде. Мелкий дождь на осеннем холоде пронизывал насквозь, и когда заветные двери наконец открылись, она чуть не заплакала от счастья.

В светлом вестибюле толпились фантомы. Девочки со строгими причёсками натягивали курточки и совали родителям хула-хупы и булавы в чёрных чехлах, стайка подростков толпилась у гардероба. Два пацанёнка незло пинались в стороне. В зале шла репетиция какого-то концерта: наружу прорывались аккорды мажорной музыки и окрики худрука.

Один пацанёнок толкнул другого на пол, а через секунду упавший вновь был на ногах и принялся пихать противника локтем в бок. Светлоглазая девочка, только-только застегнувшая курточку, вновь сидела на банкетке и протягивала маме обруч, готовясь одеваться. Строгий голос опять окликнул кого-то из-за дверей большого зала, и заиграл тот же кусок бодрой мелодии.

Группу из трёх изрядно пообтрепавшихся рокеров, заносивших в вестибюль четвёртого, бесчувственного, не заметил никто. И даже когда Вика аккуратно устроили на кресло рядом с девочкой-гимнасткой, мать не начала возмущаться, а девочка продолжила натягивать куртку хорошо отработанным движениями. Убедившись, что всё спокойно, Дан и Сен отправились за водой, оставив гитариста-совёнка караулить раненого и Ри.

— Простите, у вас не найдётся… — обратилась она к женщине с обручем, но та как будто не услышала её, только склонилась над дочерью и попросила поторапливаться.

— Таблеток у вас нет обезболивающих? — повторила Ри ещё громче. Она еще надеялась, что её просто не слышат из-за бравурной музыки, летящей из зала. Женщина тяжело вздохнула, наблюдая, как девочка тянет молнию вверх. Замок-собачка встал на своё место, и цикл начался заново.

«Если меня не видят и не слышат, может, просто обыскать её?» — подумала Ри, когда женщина в третий раз за эти несколько минут взяла у дочери хула-хуп в чехле. Вместительная коричневая сумка под крокодиловую кожу была не застёгнута и словно бы просилась, чтобы её осмотрели.

Нервно оглядываясь, Ри встала со своего места, но и на этот раз фантомы были заняты своими делами, гитарист-совёнок дремал, а Вик опять насаживал на крючок невидимого червя. Ри набрала воздуху в лёгкие и одним движением погрузила руку в недра чужой сумки. Женщина не обратила внимания и на это.

Кошелёк, зонтик, ключи, какие-то бумажки. Флакон духов. Тяжёлый брусок мобильного телефона. Губка для обуви. Жвачка. Блистер с таблетками…

Ри быстро вытащила находку на свет Божий и тут же разочаровано вздохнула: на серебристой фольге красовалось стёршееся местами название популярных когда-то противозачаточных.

— Не думала, что ты этим пробавляешься, — сказал женский голос у неё над ухом. Ри от неожиданности подпрыгнула на месте: она обшаривала уже четвёртую сумочку. Нужных таблеток не было ни в одной.

— У каждого свои недостатки, — продолжил голос. Ри наконец-то обернулась. За её спиной, чуть в отдалении стояла Ди. Хоть скрипачка и ёрничала, вид у неё был растерянный и смущённый. От мокрой одежды тянуло холодом, будто она стояла на улице, не решаясь войти.

«Это что же, её остановка?» — подумала Ри, а вслух сказала:

— Прикинь, ни у кого обезбола нет. Но я ещё не всех проверила. Поможешь?

Ди кивнула и тут же ловко влезла в сумку ближайшей женщине-фантому и принялась швырять на пол кошелёк, прокладки, коробочку теней и прочую дребедень. Ударившись об пол, тени разлетелись серебристым облачком и обсыпали ей юбку. Скрипачка выругалась, но продолжила выкидывать вещи.

— А ребята где? — спросила она у Ри, общипывающей чью-то бабушку.

— За водой пошли. Скоро вернутся.

— Вот и хорошо. Как придут, так сразу и поедем.

Ри снова нащупала в недрах чужой сумки блистер с таблетками, но в этот раз радоваться прежде времени не стала. Мало ли, что пожилые дамы носят с собой! Лекарство от сердца, лекарство от головы… Что-нибудь от головы ей бы точно не помешало.

— А ты не пойдёшь?

— Не пойду, не хочу, — замотала головой Ди. — Что я там не видела?

Старушка носила с собой упаковку валидола, новую, модную, хрустящую… Ри так разозлилась, что чуть не бросила таблетки на пол, но по здравом размышлении решила припрятать их в карман и переключиться на следующую жертву.

— А вдруг… Там, может, не будет ничего такого… Вон, Дан сходил, поговорил…

— Он мне рассказывал, да… — сказала Ди. Вещи, которые она только что вышвырнула на пол, вновь оказались в сумках у своих хозяек, и только большое серебристое пятно на юбке никуда не делось. Ри заметила это и похлопала себя по бедру. Упаковка валидола захрустела от прикосновения. Скрипачка продолжила: — Я не Дан. Я так не смогу.

Дан и Сен появились спустя несколько минут. Заметив, как Ри и Ди потрошат чужие сумки, флейтист спросил с мерзкой ухмылкой:

— Чем заняты, девочки?

— Даже не начинай, — огрызнулась Ди.

— А если серьёзно, — спросил Дан, подбирая с пола чей-то паспорт.

— Обезбол ищем, — откликнулась Ри. Она только что вытащила из рюкзачка девушки-подростка пачку аскофена и теперь прикидывала, чем бы запить таблетку. — У вас как успехи?

Сен похлопал по рюкзаку, болтавшемуся у него на плече. Внутри что-то забулькало.

— А у вас как?

Ри подумала, что в моменты, когда флейтист не ёрничает и не злится, с ним вполне можно иметь дело.

— Да никак, — сказала Ди. На её пышной юбке появилось ещё несколько пятен от чужой косметики, а под ногами разлилась лужа удивительно пахучих духов. — Осталось вон тех посмотреть, — скрипачка показала на гардеробщицу, отдававшую куртку усталой женщине в сером платье, — и можно паковаться.

— Так ты всё-таки не идёшь? — спросила Ри.

Бравурная музыка и окрики худрука зашли на очередной круг, неизвестно какой по счёту, и разбитый флакон исчез, оставив после себя облачко аромата. Вернулись на места и остальные вещи, валявшиеся до того на полу. Только паспорт, который Дан всё ещё держал в руках, никуда не делся.

— Интересный эффект, — задумчиво протянул он. — Сен, проверь, вода на месте?

Флейтист тряхнул рюкзаком.

— А куда она денется? — и, задумавшись на минуту, прибавил: — Это ж сколько всего отсюда вынести можно…

— Можно, можно, — сказала Ди. — Но сейчас мы ищем лекарство. Как найдём, сматываем удочки.

Голос её звучал нервно, тревожно. Ри не понимала, от чего флейтистка так беспокоится, какая горько-сладкая тайна скрывается в стенах ДК. Впрочем, тревогу в голосе Ди почувствовала не она одна.

— А куда ты так торопишься? — вкрадчиво начал Сен. — Это же вроде твоя остановка…

Скрипачка отвернулась от него, с особым остервенением вцепившись в чужую сумку. На пол вновь полетела чья-то навеки застывшая повседневная жизнь — ключи, кошелёк, телефон. Флейтист уже потянулся было за мобильным, но Дан резко одёрнул его, качая головой. Заминка пошла Ди на пользу, она успела взять себя в руки.

— Вообще-то у нас здесь пострадавший, если вы забыли. Нам спешить надо.

Сен одним прыжком перемахнул через стойку гардероба, только чудом не сбил с ног женщину в сером платье, опустился на корточки и через минуту с торжествующим видом показал всем аптечку. Ри почувствовала себя очень неловко: они столько времени копались в чужих вещах, когда решение было таким простым и очевидным, а главное… Нет, она, конечно, помогла Нюсик с вещами в доме Васильчиковых, и даже едва не попала в лапы к стервятникам, но чтобы шмонать по сумочкам! К такому жизнь её не готовила.

— Ну что, теперь пакуемся и отчаливаем? — с надеждой спросила Ди.

— Конечно, — лучезарно улыбнулся Дан. — Мы сейчас подлечим Вика и оттащим его в трамвай. А у тебя как раз будет время…

Скрипачка со злостью пнула мобильник, лежащий на полу. Телефон полетел в стену, но за пару шагов до того, как обратиться в груду обломков, растаял в воздухе. Фантомы начали очередной цикл.

— Неужели ты не понимаешь? Не хочу я туда! Не сегодня. Может, в следующий раз…

Дан взял Ди за руку, мягко, по-отечески, так что Ри, в первый миг ощутившая укол ревности, быстро расслабилась, и сказал:

— Следующий раз будет через месяц. Я тебя знаю, ты за это время изведёшься и себя изгрызёшь. А нам надо, чтобы ты была бодрая и весёлая.

Скрипачка сразу как-то сникла, ссутулилась и стала похожа не на взрослую решительную женщину с тяжёлой рукой, а на взъерошенного подростка.

— Хорошо, — сказала она, криво улыбнувшись. — Но тогда пусть она, — тут Ди сильно ткнула Ри пальцем в грудь, — пойдёт со мной в качестве моральной поддержки.

Ди схватила её за руку и потащила на лестницу. Ри шла медленно, чуть не спотыкаясь: она смогла собраться и сконцентрироваться, когда надо было искать лекарства, но теперь, когда всё нашлось, слабость и туман в голове вернулись. А скрипачка, до того сопротивлявшаяся самой идее взглянуть своему прошлому в глаза, теперь неслась ему на встречу. Видимо, хотела побыстрее покончить с неприятной обязанностью.

Ри, впрочем, удалось убедить её по дороге заскочить в туалет. Там стоял привычный школьный запах хлорки, не было мыла, а лампы светили так тускло, что вызывали приступ клаустрофобии. Открыв кран, Ри достала из кармана пачку аскофена, закинула в рот таблетку и, скривившись от жгучей горечи, прильнула к струе ледяной, отдающей железом воды. Футболка на груди намокла, и стало как будто холоднее, но голову начало отпускать почти сразу. Ри похвалила себя за предусмотрительность.

— Так куда мы? — спросила она у скрипачки, стоявшей в дверном проёме, скрестив руки.

— В подвал. Там репбаза.

— И что там будет?

— Мой позор, — коротко ответила Ди.

Чуть позже, когда они спускались по лестнице, скрипачка разоткровенничалась:

— Вот у тебя бывает, что ночью не можешь заснуть, потому что вспоминаешь прошлое? Какой-нибудь момент, когда ты по-крупному облажалась.

Ри кивнула. Не то, чтобы она сама жила прошлым, она даже гордилась своим умением жить здесь и сейчас, но и у неё была пара досадных косяков, порой отравлявших её покой.

— Я уже надеялась, что забыла про него. Последнее время не думала, не вспоминала. А тут на тебе! Получите, распишитесь.

Ри показалось, что она услышала отдалённый рокот электрогитар и барабаны. Или это кровь стучала в ушах?

— Это Дану легко! — продолжала Ди. Она уже порядком запыхалась, но не прекращала свой монолог. — Пошёл, поговорил с бывшей, и гуляй, Вася! А мне и не поговорить. Только осознавать, какой я была дурой…

Рокот усиливался, и теперь Ри могла с уверенностью сказать, что всё это ей не пригрезилось, и репетиционная база была где-то совсем близко. Ди, готовясь к неизбежному, расправила плечи, гордо вскинула голову и уверенной походкой вступила в подвал.

Воздух на репбазе был влажный, застоявшийся. Огромное помещение тонуло во мраке, освещён был только небольшой уголок, где разместились барабанная установка, колонки и несколько микрофонных стоек. Сейчас там возились со шнурами патлатые ребята в джинсах и чёрных футболках. Один всё повторял в микрофон: «Раз-раз-раз, проверка звука!» — и его голос без всякого ревербератора эхом отражался от стен и рассеивался в темноте.

Чуть поодаль от музыкантов болтались три девчонки в коротких юбках и один тонконогий парень. В полумраке виднелись только силуэты. Иногда то одна, то другая гостья репбазы выдавала что-нибудь этакое, и её подруги сгибались от громкого смеха. Парень угрюмо держался чуть в стороне от них.

Ри принюхалась. Пахло чем-то знакомым, то ли сухофруктами, то ли жжёными тряпками… она присмотрелась получше и в самом дальнем углу зала заметила вход в ещё одно помещение. Там тоже кто-то был: красный сигаретный огонёк, медленно покачиваясь, переходил справа налево и обратно.

— Это и есть твой позор? Пока всё выглядит безобидно, — заметила Ри, когда скрипачка вцепилась ей в плечо.

Ди негромко выругалась, отпустила её и направилась к музыкантам. Парень, занятый укрощением микрофона, отвлёкся и радостно замахал ей. Во внешности его не было ничего выдающегося, пятачок за пучок, как любила говорить Нюсик. Растянутая футболка с рисунком грудной клетки болталась на нём, как на вешалке, лоб и щёки украшала россыпь угрей. Жидкие волосы были собраны в хвост. Но мощная женщина, которая совсем недавно скручивала Дима в бараний рог и с лёгкостью отражала магические атаки, вдруг глупо заулыбалась и поплыла при виде какого-то малолетки.

«И тут любовь», — подумала Ри.

Ди выбралась из темноты к свету и заняла своё место среди играющих. Скрипки при ней не было, но она принялась помогать остальным настраиваться, время от времени бросая на вокалиста долгие взгляды, а тот отвечал ей беззлобными подколами. Ри чувствовала, как у неё сжимаются кулаки и возникает острое желание запустить в этого молодца заговоренным камнем. Оставалось утешать себя тем, что все, кого она видит, — фантомы, пусть и долгоиграющие.

Как оказалось, на вокалиста с обожанием смотрела не только Ди: одна из трёх девиц, болтавшихся неподалёку, невысокая, фигуристая, в облачке кудрей, вся подалась вперёд, позабыв о подругах, как только вокалисту вернулся к микрофону.

Наконец группа кое-как настроилась, и репетиция началась. Ри никогда не была ценительницей музыки, но то, что гитарист нещадно лажал, было слышно даже ей. Ударник сбивался, вокалист забыл слова в припеве, у басиста лопнула струна…

Тощий вокалист отвесил басисту пинка и нырнул в полумрак, где его ждала фигуристая поклонница. Он обнял её за талию, прижал к себе и что-то шепнул на ухо. Девушка засмеялась. Ди наблюдала за ними, как загипнотизированная.

«Неужели она до сих пор? Это ж сколько лет прошло! — пронеслось в голове Ри. — Теперь понятно, почему она думает, что это позор».

Пока басист менял струну, ударник и второй гитарист беззлобно толкались, сдабривая потасовку изрядной порцией мата. Тонконогий парень нырнул в дальний тёмный угол, и теперь сигаретный огонёк, переходя из рук в руки, делал не две остановки, а три. Девицы, оставшись без подруги, разом скисли. Ди, единственная взрослая среди этой кучки подростков, стояла неприкаянная, с видом растерянным и напряжённым. В этот момент Ри увидела её другой. Это была полноватая девочка с длинной косой и в очках. Одета она была примерно так же, как и сейчас, в трикотажную чёрную кофту и юбку с оборками. Наверно, она хотела казаться крутой и готичной, но была всего лишь собой — хорошей умненькой девочкой со скрипкой, которой довелось влюбиться в бэд-боя мелкого пошиба.

Ри ущипнула себя за руку, и наваждение пропало. Скрипачка снова была взрослой, сильной и решительной, просто оказавшейся не в своё время не в своём месте. Её надо было спасать.

По всем расчетам этот цикл давно должен был закончиться, но фантомы продолжали свою игру. На этот раз их было больше, чем у неё или у Дана, больше даже, чем у Нюсик, которая отбила щенка у злых мальчишек, и они явно не собирались выпускать Ди из своих объятий. По крайней мере, так казалось Ри.

Басист натянул струну и уже успел настроиться. Ударник безуспешно пытался склеить одну из скучающих девиц. Девицы казались разочарованными. Им, похоже, обещали крутых парней, а привели к этим вот недоразумениям. Ди с остановившимся взглядом наблюдала, как тощий вокалист тайком целовал свою пассию в губы, и у Ри холодело под ложечкой от жалости и неловкости.

Вокалист вернулся на своё место, едко и нецензурно припечатал неудачливого ударника, подмигнул Ди. Ударник занёс палочки над барабанами, и Ри, прежде, чем началась песня, схватила скрипачку за руки и потянула к себе. По дороге Ди зацепилась за провода и сшибла микрофонную стойку, но так ли оно было важно?

— Что ты делаешь? Мне надо… — возмущалась она, но Ри продолжала тащить её за собой из подвала на лестницу.

— Тебе надо пойти со мной. Там ребята…

— Какие ещё ребята? Они все здесь! — скрипачка обернулась назад. В пятне света худые патлатые парни вновь настраивали инструменты, и вокалист повторял: «Раз-раз-раз, проверка звука».

Ди зажмурилась, потрясла головой и, вырвавшись из рук Ри, первой выскочила на лестницу и помчалась вверх, перескакивая через ступеньку, а то и через две. Только добравшись до вестибюля ДК, она остановилась, чтобы перевести дыхание и утереть холодный пот со лба.

Убедившись, что ни Дана, ни тем более Сена по близости нет, она тихо-тихо сказала Ри:

— Пообещай, что никому об этом не расскажешь!

Как Ри и думала, одним только обещанием молчать о том, что сейчас произошло (а скорее не произошло) дело не ограничилось. Убедившись, что их точно никто не слышит, Ди принялась изливать ей душу. Времени на долгий и обстоятельный разговор у них не было, так что скрипачка описывала своё прошлое широкими мазками: отличница в обычной школе и в музыкалке, заучка по мнению одноклассников, влюбилась в сына папиного друга и пошла к ним в группу. Парней, которые её окружали, она не любила и не понимала. Любимый таскал на репетиции подружек. А главное, никто, кроме неё, толком не умел играть! Ди мучалась, но разорвать хлипкую нить, которая связывала её и того тощего парня, была не в силах.

— Это же чуть не двадцать лет назад было, а до сих пор, если вдруг всплывёт, так сразу сердце заходится! А у тебя такое было?

— Не было, — ответила Ри, но тут же вспомнила, как её задела новость о том, что бывший женился.

— Повезло…

— Как сказать.

В зале вновь заиграла бравурная музыка, и фантомы в очередной раз принялись за свои бесцельные занятия: мальчишки толкались, мать помогала дочери-гимнастке одеться, женщина в сером платье получала в гардеробе пальто… «Интересно, аптечка появилась снова, — подумала Ри, — или всё, мы её с концами забрали?» Ей захотелось быстро заскочить за гардеробную стойку и проверить, но Ди шла через толпу фантомов, как ледокол по зимнему пути, и отставать от неё не хотелось.

Пронизывающий ветер настиг их, едва они вышли во двор. С неба всё так же сеял мелкий противный дождь, и Ри пожалела, что оставила свой кардиган пленнику. Сейчас он бы ей не помешал. А скрипачка, кажется, и не замечала ни холода, ни того, как разом намокла вся её одежда.

— Я ведь понимала, что он ничтожество. И тогда тоже. Там один был ещё ничего, ударник, мы с ним долго общались. Он потом под троллейбус попал. Насмерть.

Ри постаралась изобразить на лице скорбь. Ей даже не пришлось прилагать особые усилия — она продрогла, маялась от головной боли и чувствовала себя совершенно разбитой после того, как вытащила Ди из лап фантомов. Тоску в глазах Ри вполне можно было бы принять за сочувствие, но скрипачка всё равно её не видела, она шла, глядя строго перед собой, погружённая в воспоминания.

— А это твой что? — больше из вежливости поинтересовалась Ри.

— А ничего. Музыку быстро забросил, начал прибухивать. Уехал совсем недавно, года два, что ли, назад, — сказала Ди и, как бы извиняясь, поспешила добавить: — Я специально за ним не следила, но разведка донесла…

Скрипачка умолкла. Ри заметила возле одной из колонн Сена. Он держал за шиворот Дима, пока тот, судя по характерной позе, справлял малую нужду.

— Кэп велел, — сказал флейтист, когда Ри и Ди поравнялись с ним. — А как по мне, так пусть бы этот, — тут Сен хорошенько тряхнул пленника, — в штаны нассал. Или уж терпел бы до упора.

Дим повернулся и с тоской и ненавистью посмотрел на своего мучителя.

— Ну ты всё, да? — спросил флейтист и, дождавшись, пока пленник кивнёт, помог ему привести одежду в порядок.

Только в этот момент Ри поняла, что в облике Дима что-то сильно изменилось. Во-первых, руки ему снова связали спереди, а не за спиной, а во-вторых…

— Слушай, а где мой кардиган? Он цел?

— Кардиган? Кофта что ли вязаная? — недоумённо спросил Сен. — Её Кэп унёс, сразу как мы этого подобрали. Всё в порядке с ним.