- На, амулет сделай - щенков отгонять, - сунула она язык в руки седовласого.

Но тот подарка не оценил, откидывая мерзкий кусок подальше. В данный момент он занимался ногами валькирии, с которых оказались буквально содраны защитные металлические пластины, а сквозь рваную кровоточащую плоть некоторых ран просматривались белые кости.

Гийом обернулся к нему:

- Нужны бинты или чистая ткань.

Арлан кивнул, а когда вернулся, сапоги с женщины были сняты, а брюки обрезаны по колено. И, судя по шву, такое с ними не первый раз.

- Держи, - присел он рядом с валькирией. - Спина тоже порвана.

- Знаю, - процедила Нюкта сквозь зубы. И судя по взгляду, совсем не от боли.

Странно, но только когда она смотрела на него так, словно сдерживаясь, чтобы не воткнуть в шею кинжал, который до сих пор сжимала в длинных сильных пальцах, Арлан заметил настоящий цвет глаз Ночи - темно-синие. И сейчас взгляд этих глаз заставлял всё внутри застывать и сжиматься от страха и опасений.

Он был уже готов встать, уходя подальше, когда Нюкта зашипела и болезненно дернулась.

- Прости, Ночка, железо в ране застряло. Сейчас замотаю, а уже в покоях зашью. Дойдешь сама или в обморок упадешь?

- Дойду, - упрямо поджала она губы.

- Если свалится, - вставая, посмотрел Арлан на Гийома, - позови меня. Я пока с дозорными, что шум подняли, разберусь.

- Вот теперь мы такого точно не дождемся, - хмыкнул седой.

После того как валькирия встала, Гийом вынул из одного из своих карманов небольшой мешочек и высыпал порошок из него прямо на камни.

- Кровь валькирий. Некоторые считают ее эликсиром долголетия, - пояснил он. - А нечисть просто любит вкус.

Посмотрев на свою руку, испачканную красным, Арлан задумался.

Со стены он вернулся поздно. Наскоро умывшись, просто снял кольчугу, наколенники и наручи, направился в гостиную, в которой они обычно проводили вечера, хотя больше всего хотелось пойти прямиком к Нюкте. Но долг есть долг и прежде всего, стоит рассказать барону о подробностях произошедшего.

В комнате он лишь кивнул присутствующим и буквально упал в привычное кресло.

- Ну что там?

В который раз он замечает, что Винсент куда нетерпеливее, чем должен быть настоящий аристократ. В нем не было степенности и достоинства, всё искусственное и напускное. И только жеманство и самолюбие его, собственное. Впрочем, Арлан втайне злорадствовал по этому поводу и ничего не мог с собой поделать.

- Потерпи, дай Арлану отдышаться, - мягко пожурил зятя Медок.

Благодарно кивнув, он провел рукой от затылка ко лбу, ероша короткие светлые волосы. С чего-то надо начать рассказ, но с чего именно это сделать, так чтобы не вызвать ненужных вопросов?

- Держи, - подала ему стакан с горячим вином Роксана.

Конечно, не лучший способ собрать мысли, но тоже неплохо.

Женщина легкокрылой птицей скользнула по ковру, возвращаясь за свое рукоделие.

Роксана вообще красива. От матери ей достались очень рыжие волосы и легкость стана, а от отца - большие выразительные глаза с цепким взглядом, и твердость в характере. Нежная и очень женственная, она умела очаровывать окружающих, с удовольствием обманывающихся в ее кажущейся невинности и слабости.

Некогда он старался даже не прикасаться к ней, рискуя поставить на тонкой бледной коже синяк или вообще сделать больно своей непомерной силой. А было время, когда Арлан наоборот пытался использовать любую возможность, лишь бы дотронуться до ее тела или волос. Сейчас же... словно эту чистоту осквернили.

Хотя не стоит винить ее в этом. Роксана молода и еще довольно наивна и не набралась того опыта, что дал бы ей настоящую женскую мудрость, а не уловки.

Поставив стакан прямо на пол под креслом, он только и успел открыть рот, как распахнулась дверь, судя по всему - чудом оставшись висеть на петлях.

- Нюкта? - удивился барон. - Мне передали, что ты ранена.

- Но жива же.

Он бы сейчас скорее поверил, что теперь то как раз и нет - не жива. Теперь - не женщина, а валькирия.

Чуть прихрамывая, но чеканя шаг, она прошла к креслу, до этого сиротливо стоявшему около камина, вот только садиться не стала, а встала за спинкой, опираясь на него локтями. Внешность женщины изменилась не меньше поведения, вмиг потеряв ту привлекательность, которую можно было отметить раньше. Нахмуренные брови и поджатые губы никого, собственно, не красили, а уж вытянутое лицо Нюкты тем более делали хищным и отталкивающим. Тем более, когда темные глаза смотрели столь грозно и колко.

Вслед за ней в комнату тихо вошел Гийом.

- Как ты себя чувствуешь? - по-отечески тепло спросил у нее барон, почти не скрывая напряжения в голосе.

За нее ответил седой:

- Чтобы уморить валькирию, надо что-то посильнее. Хотя я не знаю, ратовать или прибить ее за упрямство.

- Гийом!

Проигнорировав тихий строгий голос валькирии, он продолжил.

- Раны я зашил, но буду благодарен, если удастся удержать ее пару дней в замке. Пусть хоть немного затянутся, прежде чем она еще куда влезет.

- Так быстро?

Мужчина пожал плечами.

- Что у вас здесь происходит?

Все недоуменно посмотрели на валькирию.

- В каком смысле? - напрягся Медок.

Арлан же был готов придушить эту проклятую тварь, только бы она замолчала. Всё же хорошо, что он сначала не пошел к ней, иначе мог не удержаться. Она не имеет права вмешиваться. Ее никто не просил приезжать. Никто не просил лезть за стену сегодня.

Валькирия столкнулась с его злым взглядом, и левый уголок ее губы чуть презрительно дернулся, говоря об истинном отношении куда больше, чем могли слова. И Арлану не понравилось, ох как не понравилось то, что он почувствовал от этого. Терять ее доверие было слишком... неприятно. И словно не он всего несколько мгновений назад думал, каким легким движением можно свернуть ей шею, да так что и никакая живучесть не спасет. А теперь же с горечью приходило понимание - она больше никогда не повернутся к нему спиной и никогда не будет так оценивающе, совсем откровенно смотреть и... Кажется, Гийом был прав так радуясь улыбке на губах валькирии. Усмешка...

- Мне интересно, что у вас делает стая Тэскэ?

Валькирия разжала кулак, и над сиденьем кресла качнулся небольшой кулон, в виде соответствующей руны.

- Что за стая?

- Одна из самых сильных и больших стай схаалов на этом материке. Она настолько велика, что разделена на более мелкие, с вожаками-наместниками. Никто не знает, сколько их на самом деле, никто не знает - как они общаются. Известно только об их мстительности, да о том, что вожак всей стаи один из самых опасных из существующих личностей. Этому монстру сейчас около трех столетий. И судя по всему, это - знак его приближенной самки.

Побелевшие пальцы валькирии разжались, выпуская порванный шнурок с кулоном. Они упали на подушку сидения кресла, словно занимая отдельное место.

- Ты убила ее?

- Да.

- Он будет за это мстить? - теперь барон смотрел куда строже.

- Кто знает, что на уме у этой гадины. Что он вообще здесь забыл?

Арлан очень старался, чтобы удивление, смешанное с облегчением не сильно отразились на его лице. Похоже, он сам себя больше перепугал. Хотя если учитывать эти ее взгляды и поведение... рано расслабляться.

Только сейчас он заметил то, что раньше от него ускользало. Темная кожа валькирии слегка поблескивала от маленьких капелек выступившего пота, а сама женщина едва уловимо дрожала. Это было так неожиданно и странно, что он даже растерялся. Арлан видел, как она дерется - холодно, бесстрастно, движения на грани скупости. Не жизнь, а именно работа. Валькирия словно дровосек срубала чужие тела, не рискуя, едва ли что-то чувствуя. Сегодня он, наверное впервые, заметил изменения. В ней появилась страсть и легкость. И случилось это тогда, когда осталась один на один с ценсой взрослых самцов и пятью самками схаалов. Валькирия... действительно легендарная валькирия. Теперь каждый мог поверить, что пять-шесть женщин могут остановить армию, а одна - уничтожить стаю. И что же должно было произойти, чтобы невозмутимая, прохладная как осенняя ночь женщина стала такой?

Она, кажется, сказала что стая огромна, но это и так известно, тогда - в чем соль?

Видно барона мучил тот же вопрос.

- Ты сможешь с ним справиться?

Нюкта криво усмехнулась и распрямилась, обошла комнату вдоль стен, так чтобы оказаться у камина и за его спиной, встала у окна. Как он заметил, дрожь ее усилилась, а зрачки расширились до предела. Надо сказать - выглядела валькирия действительно пугающей. Кожаные брюки обтягивали бедра женщины, но вот ниже коленей шнуровка оказалась распущена, оберегая израненные ноги. Широкие рукава черной рубашки на мужской манер, напоминали крылья ворона, хотя Арлан не мог не признать, что так ее ладони и сильные пальцы выглядели куда изящней. Без своего привычного красного шелка высокая фигура смотрелась слишком... слишком. Такая сильная и словно вся изломанная.

- Не вижу такой возможности. Разве что он спокойно постоит, пока я ему голову пилить буду, - тронула ее губы издевательская улыбка.

- Нюкта! - осуждающе посмотрел на нее барон, как привык смотреть на Роксану, нестрого журя за недостойное поведение.

- Вот и я думаю - такой возможности он мне не даст. А по-другому у меня просто нет шанса.

- Ты заключила с нами договор, - неожиданно и довольно властно подала голос сестричка.

Нюкта сложила руки на груди, пряча дрожащие пальцы, и оперлась правой ногой о стену под окном, тем самым еще больше напоминая хищную птицу. Выбившиеся из косы короткие пряди падали на лицо с горбатым, гордым носом.

- Можешь подтереть им свой изнеженный зад, девочка. Я хочу просто выжить. Не надо меня одергивать, Гийом, - посмотрела валькирия на своего друга. Ее в очередной раз сильно затрясло, но усилием воли Нюкта подавила спазмы. - Если к ним попадет эта малышка, возможно, ей даже оставят жизнь. С таким хорошеньким личиком вполне сойдет полукровок рожать. А что будет со мной?

- И что будет? - осторожно, с каким-то затаенным интересом спросил Винсент.

Что-то Арлан в нем просмотрел.

Ему самому не очень хотелось знать - и так мог представить. Схаалы никогда не церемонились с женщинами, насиловали, уродовали, калечили. С месяц назад, когда они объезжали окрестности, к отряду вышла оборванка, полубезумная, едва стоящая на ногах. От ее бессвязных речей видавших жизнь мужчин мутило. И сейчас даже между собой они предпочитают не вспоминать о той встрече и том, как хоронили женщину в степях. В тот раз никто не сомневался и все дружно отвернулись, и лишь вздрогнули, когда послышался хруст сломанных костей. Это были его последние объятья для нее.

- У валькирий есть такое развлечение, - пугающе спокойно заговорила Нюкта, - поймать тварь повыносливей, и отыметь вволю... пока он не свалится от усталости. А знаете что самое интересное? Даже зная, что их ждет, схаалы никогда не отказываются. Самки допускают их до себя только когда сами этого хотят, да и то, кого выберут. Именно поэтому самцы так часто используют для своего удовлетворения человеческих женщин. А валькирии используют их.

- И ты тоже?

Винсент неисправим. Лучше бы заступился за честь жены, вынужденной слушать подобное. Не в каждом мужском кругу можно говорить подобным образом, не говоря уже о присутствии молодой леди, щеки которой уже просто полыхают.

- Я не играю с тем, что убиваю. Пусть так развлекаются церцийские девочки. Но не думаю, что сук это особенно будет интересовать.

- Стой Нюкта, - поднял руку Гийом. - Даже не смей просчитывать этот вариант. Или хотя бы не здесь. Тебя и так всю трясет уже.

Женщина неожиданно покорно кивнула, пытаясь чуть расслабиться.

- Ты совершенно уверена, что это именно тот вожак?

- Нет. Но даже если здесь появилась одна из групп - они так просто не уйдут и не сдадутся.

- Но ты...

- Она убивала самок. Охотилась на них, разве непонятно по частоколу на стене. - Арлан скривился и посмотрел в открытое пламя камина. - Без их контроля стая бы ослабла.

- Действенная методика, если имеешь дело с обычной стаей.

Вот поэтому он и предпочитал молчать - иногда это сдержанная женщина становилась довольно ядовитой.

- И что ты теперь намерена делать? - отвлек ее барон.

- Думать как выбраться из дерьма.

- Нюкта! - снова одернул ее седой. - Или успокойся, или...

- Или.

Поток воздуха, пронесшийся вслед за уходящей валькирией, пах кровью, лекарственными травами и чем-то еще, едва уловимым. Как он уже заметил, Нюкта вообще не имела своего выраженного запаха, что правильно при таком образе жизни и постоянной опасности попасться кому-то на клыки. Легкий, едва различимый аромат шел только от ее волос, но у него не было случая не только как следует принюхаться, чтобы запомнить его, но даже просто коснуться. Конечно, он не хотел подпускать валькирию близко к себе, особенно когда сам он чувствовал себя грязным и остро пахнущим, хотя это не оправдание тому, что Арлан так подавлял в себе стремление любой близости. Ему, бесспорно, хотелось ее как женщину, довольно сильно волнующую кровь, но он не только сознательно уклонялся от этого. Было в его отношении к ней... что-то опасное.

- Простите ее. Лекарства и перенапряжение сказываются, - вздохнул Гийом.

- Поэтому она вся дрожала?

- Нет. Нюкта просто не может успокоиться, пока... Она ищет решение, прорабатывает все линии дальнейших действий согласно логике и своим знаниям. И то что выходит... если это применимо к валькирии, и тем более к Нюкте, то скажем, что это вызывает у нее ужас. А теперь представьте, что пока она с вами говорила, то проработала около сотни таких линий. Валькирии не только двигаются быстро, но и думают.

На какое-то время в комнате повисла тишина.

- И что же тут делает эта... стая? - Роксана подняла глаза от своего шитья.

- Кто знает, - пожал плечами Гийом.

Кто знает, тот молчит. Кто догадывается, тот оставит свои мысли при себе. И только тот, кого это не волнует - прибывает в счастливом неведении.

- Надо найти Нюкту. Вылечиваются валькирии конечно быстро, но не настолько же!

- Я знаю, где она должна быть, - встал Арлан, опережая Гийома. - Найду.



Раз за разом продумывая разные пути выхода из ситуации, Нюкта приходила к одному и тому же результату - ей не выбраться. Но и паниковать раньше времени не стоит, пока во всем происходящем слишком много чистых листов и неизвестных фактов. И что-то подсказывало ей, что если правильно ими распорядиться, они с Гийомом не просто останутся в выигрыше, но и кое-что приобретут.

Нет, идти против самого вожака валькирия еще не готова, она же не Сэлэния. От этой мысли Нюкта усмехнулась. Наставнице бы понравилась ирония их ситуации. Как она и учила, Нюкта старалась не замыкаться в одной технике боя и на одном противнике, хотя все равно сознательного готовила себя именно под вайроков. Но до этого схаалы не встречались черноволосой валькирии, да и не обращала она на них особого внимания. Вот небрежность и самоуверенность заставили расплачиваться.

Заскрипела дверь, но Нюкта не стала поднимать взгляда от пустошей, раскинувшихся за крепостными стенами. Зачем, если она и так знала. Кто еще пойдет сюда, кто пройдет по коридору столь тихо, но за несколько шагов до двери начнет шаркать ногами, словно древний старик? Предупредил, надо же!

- Я думал, ты придешь сюда их снять, - кивнул он на головы схаалов, все так же насаженные на древки старых копий.

- Какой от этого будет толк? - пожала она плечами. Действительно - никакого.

- Но пришла.

Конечно, пришла. Ведь первым делом он должен был искать ее именно здесь. И это не нуждалось в разъяснениях, он сам подтвердил ее выводы.

- Что ты тогда тут делаешь?

Надо же, какие осторожные вопросы.

- Жду.

- Не замерзла ждать? - приподнял он светлые брови, и начал медленно приближаться.

Она могла бы ответить, как сделала бы это вчера, провокационным и таким ожидаемым вопросом на вопрос: "Хочешь погреть?", но это означало бы сделать шаг назад. Это означало бы ее проигрыш и много-много лжи.

- Валькирии не мерзнут.

Оторвав взгляд от просторов, раскинувшихся за замковой стеной, валькирия посмотрела на светловолосого рыцаря, вставшего напротив нее, по другую сторону зубца. Спокойный, словно ничего и не происходит, чуть настороженный, готовый ко всему и немного большему. Всё же чем-то Арлан ей нравится. Возможно внешней открытостью, уверенностью. Во всяком случае, с ним можно было разговаривать.

- Зато я мерзну. Если что-то хотела сказать - говори.

- Почему ты скрывал это?

На краткий миг маска спокойствия не удержалась, показав недоумение и растерянность мужчины. Но он быстро взял себя в руки и лишь усмехнулся:

- А я должен был рассказать? Ты действительно считаешь, что им вообще надо знать о таком?

Хороший ход. Ну ладно, Нюкта получила еще одно подтверждение своим догадкам и решила не давить больше, уведя его мысли подальше от столь острой темы. Она сделает вид, что он не подозревает, что она подозревает. Старая игра. Глупая. Лживая.

- У них под носом целая стая опаснейших тварей. Ладно, Роксану и ее гнилого муженька "пожалел", но барона ты считаешь недостойным правды? Недалекого же ты мнения о своих близких.

- Какое есть. Лишние волнения не сделают их жизнь легче.

- Надо же, какой заботливый. Жаль, что это так мало ценят, да, Арлан?

- Не надо обвинять меня в том, о чем ты не имеешь никого понятия. Валькирии не знают дома и семьи, а значит и привязанностей. Я не хочу обижать тебя своими словами, но это правда. Раньше у Медока была надежда. С тех пор как ты тут появилась, он стал меньше пить и снова заинтересовался делами. И теперь ты так оглушительно отобрала те крохи, которые заставляли его жить. Правда? Какой от нее толк? Разве ты сама не предпочла, чтобы в городе не узнали о том ребенке? Это ведь тоже правда. Но стало ли от нее лучше?

- Не сравнивай толпу малообразованных людей с бароном. Это его земли. Если бы ты сказал ему раньше, вы успели бы отослать посыльного в Церцию?

- Возможно, - опустил он взгляд. А затем начал медленно поднимать его, скользя по ее ногам и телу. В голосе ни капли раскаяния, в глазах отблески желания. Надо было приложить его крюком посильнее, да не по тому месту.

- И почему это не было сделано?

- У меня были сомнения. Как только я получил первое подтверждение своим догадкам - вместе с посыльным отправил письма. И еще раз и еще. Судя по тому, что здесь только ты, занесенная к нам неведомой силой, - он едва заметно усмехнулся, - посыльные далеко не ушли.

- Вот это уже интересней, - чуть склонила она голову, а затем не выдержала и почесала зудящую рану на спине об угол каменной кладки. - Почему ты не сказал мне об этом? Я вроде на изнеженную леди не похожа, в обморок от твоих откровений не упала бы.

- Почему я должен был говорить тебе? Ты валькирия, вот и разбирайся сама.

- И именно поэтому ты так очаровательно уговаривал меня уехать.

Арлан зло нахмурился. Интересно, чем именно она так задела его?

- Но разве я оказался не прав? Тебе лучше было уйти.

Изобразить на лице удивление было довольно легко, это соответствовало ее чувствам.

- Для кого лучше?

- Прежде всего, для тебя самой. Чтобы изменило, знай ты с самого начала?

- Я бы выбрала другую тактику, а не тратила свои силы понапрасну, - кивнула она на частокол.

- Ты жива только поэтому. Действуй ты по-другому, они бы почуяли угрозу и убили тебя, любыми силами. А сейчас им было просто интересно наблюдать за тобой. Пока они не воспринимают тебя всерьез - ты жива.

- Какая трогательная забота! Вот только, - валькирия подалась вперед, опираясь грудью о разделяющий их каменный зуб, - что от этого изменилось? Лишняя ценса дней жизни. Победа имеет смысл, если только спасает хоть что-то. А сейчас есть лишь эта ложь.

Оттолкнувшись от холодных кирпичей, она пошла к двери. Бестолковый получился разговор. Могла уйти сразу, как только заметила в его поведении сомнения.

И всё же жаль...

- Я не врал! - послышалось за спиной.

- Ты не сказал, всего лишь. Но ложь есть ложь, как ее ни называй и чем ни оправдывай.

- О! получается я тебе столько солгал! Может тогда рассказать, как в двенадцать лет я в колодец свалился и три дня просидел в нем, потому что стеснялся позвать на помощь? Или о своей первой женщине, а? Чтобы не лгать больше.

Над левым плечом о стену оперлась его рука, а вторая чуть прижала за спину к двери. Ходит он тихо, очень тихо. Но скрип одежды никуда не скрыть, да и тяжелые сапоги ступают звучно, вот только ему лучше не знать об этом. Как и о том, настолько ясно она чувствовала каждое его движение, а сейчас и сильный жар, идущий от тела.

Где-то внутри ее тела, такого холодного сейчас, послышался отклик горящей и плавящейся свечи. Это плохо.

- Лучше расскажи, где ты был, пока барон в столице твоей рыжей мужа искал.

Судя по тому, как он вздрогнул - действительно интересный вопрос.

Но Нюкта не стала дожидаться ответа, а просто ударила мужчину по коленке и открыла дверь в коридор. Но далеко уйти ей все равно не дали. Довольно болезненно схватив за шею, Арлан прижал ее к холодной стене спиной. И уже не на грани насилия, как до этого, а довольно серьезно и жестоко. Впрочем, валькирия даже и не думала сопротивляться. С одной стороны ей было любопытно - что он скажет и сделает дальше. С другой - она имела возможность получить довольно интересные физические ощущения, ведь мужчина был гораздо крупнее ее и чуть выше, что совсем редкость. Так что теперь она понимала, как неуютно чувствуют себя обычные женщины. С третьей же стороны, Нюкта не видела реальной угрозы и опасности. Обычно чутье валькирию не подводит.

- Не лезь в это дело. Не лезь, куда тебя не просят, - зло прошептал он ей в лицо.

Она растянула губы в презрительной усмешке. Валькирий никогда не просят. Или молчат, или умоляют.

Лицо Арлана напряглось еще больше, став в миг каким-то брезгливым. Убрав руку с ее шеи, он сделал шаг назад и покаянно опустил голову.

- Извини, я не хотел делать тебе больно. Точнее хотел, но только потому, что ты такая упрямая и холодная.

- Виновата я? - сделала она выводы.

Он поднял голову и посмотрел на нее, все так же стоящую у стены. Двигаться пока мужчина не успокоится, было рискованно.

- Ты... Проклятье!

Раньше чем она смогла что-то сделать, Нюкта вновь оказалась прижата к холодной стене, но уже совсем-совсем иначе. Горячие губы накрыли ее рот, не дав ничего сказать, сминая все слова и сами мысли. Сопротивляться им не хотелось, и валькирия с не меньшей страстью ответила на поцелуй. Тело вмиг словно опалило и теперь ощутимо покалывало. Не разрывая танца губ и языков, Арлан приподнял ее, усаживая на себя. Впрочем, женщина была не против и крепко обхватила его бедрами.

- Привычка, - прошептал он, отрываясь от ее рта. Заглянул в глаза, ища и находя одобрение. И снова вернулся к поцелуям, перемежая их с легкими укусами и посасываниями.

А ей этого было мало. И поцелуев, и жарких ласк на грани грубости, и удовлетворения. Она хотела ощутить под рукой не ткань, а упругое сильное тело этого мужчины, хотела почувствовать на себе его шершавые ладони и вес. Хотела. Сейчас. Потом это будет невозможно. Потом не будет.

Есть только сейчас.

Потому что... она не спит с теми, кого убивает.

Легко придерживаться своего правила, когда нет сомнений и такого желания. Сейчас же было обжигающе горячее тело, жадные руки, потирающие и сжимающие в довольно чувствительных местах, влажность рта и легкая, ноющая боль между ног, требующая удовлетворения. Хотелось большего, но Нюкта уже поняла - она себе такого не позволит.

Поэтому валькирия полностью расслабилась, ожидая, когда Арлан это почувствует.

Он снова заглянул ей в глаза, и усмехнулся. Рука его медленно прошлась по ее боку и чуть сжала талию, придерживая, пока женщина разжимала объятья своих ног. Судя по лицу, перемена настроения Нюкты оставила его недовольным, а по бедрам, еще и неудовлетворенным. Ну что ж, это ожидаемо. А вот то с какой легкостью он ее отпускает - весьма интересный факт. Его-то что останавливает?

Загрузка...