Хроники берсерка

Глава 21

Меня разбудил жуткий вой. Вскочив с кровати и забыв, что нахожусь на втором ярусе, я в состоянии транса приземлилась на не менее ошарашенного Алекса. Прижав колено к его горлу, начала озираться в поиске угрозы. Но вокруг были только мои люди, едва проснувшиеся и испуганные резкими звуками и моим, мягко говоря, необычным поведением.

- Подъём! Подъём! - уловил мой берсячий слух крик охранника в дальнем конце коридора.

"Офигеть у них будильник. Нет чтобы что-то мелодичное поставить, ну или кукарекание на худой конец".

- Извини, от неожиданности! - прокричала я, перебивая вой баззеров и убирая колено с шеи лейтенанта.

- Что это за звук?!

- Будильник!!

- Подъём, бездельники! - прокричал охранник, открывая дверь нашей комнаты. - В столовую, живо!

- А как же душ? - уже в коридоре недоумевал Алекс.

- Если хочешь помыться, то вставай до сирены, - заметил, повернувшись к нам раб, идущий впереди нас. - Здесь обязательна только работа и кормёжка, тебя помоют только тогда, когда блохи будут сыпаться как с бродячей собаки, а разить будет за километр.

- Ну и дела... - протянул мой лейтенант, морщась от отвращения.

- Ты не переживай, - заметил гримасу парня раб. - До такого никто себя уже не доводит. Даже нюхачи раз в две недели, но моются.

- Раз в две недели? И это после работы в шахтах? - кажется, Алекс был готов потерять сознание.

- Спокойно, спокойно, - похлопала я его по щекам и шепотом добавила: - мы здесь на столько не задержимся, ещё пара деньков и всё.

- Уж поскорей бы, - сжал зубы парень, приходя в себя.

- Коммандор, у Вас есть план? - спросил мой сержант Густас, подсаживаясь к нам за столик в столовой.

- Здесь я Реймонд! Говорила же, не называть по чину, - гневно зашипела я на мужчину.

- Никто не слышит, - беспечно отмахнулся солдат. - А этим уже давно на всё плевать, кроме их наркоты, - кивнул он на двух сидящих неподалёку с застывшими взглядами нюхачей.

- План есть. Мы устроим восстание рабов, и пока охрана будет утихомиривать разбушевавшуюся толпу, проберемся в офицерский блок и захватим начальника рудника.

- Их же всех перебьют, - ахнул лейтенант.

- Нет, посмотри внимательно на охранников.

- Я ничего особенного не вижу, - сказал сержант.

- Видишь дубинки и шокеры на их поясах? Это их оружие.

- А как же автоматы?

- Посмотри, как они висят у них на плечах.

- Погодите-ка, - прищурился старый вояка: - да у них же рожки пустые!

- Тише, - шикнула я на сержанта, быстро оглядываясь. Кажется, никто из охраны не обратил внимания на его неосторожный выкрик.

- Точно, если бы автоматы были заряжены, они бы висели по другому, центр тяжести бы сместился...

- Да, мы уже поняли, что ты очень умный, - перебил Алекса Густас. - Значит кровопролития не будет.

- Охрана на границе рудника вооружена, её нужно обезвредить в первую очередь, - начала излагать свой план я, но меня перебил выкрик охранника.

- Все на выход! Завтрак закончен.

- Обсудим всё вечером в комнате, - шепнула я, прежде чем нас разделили.

Полдня на руднике прошло спокойно, мы махали лопатами, загружая породу в вагонетки и толкая их к рельсам.

В полдень объявили перерыв и ко мне подошел Джон.

- Сделай вид, что я тебя ругаю, - шепнул он и громко начал выговаривать мне.

- Все восемь с нами, - добавил он между ругательствами в мой адрес.

Я покорно кивнула головой, делая вид, что согласна с его претензиями, а перед его уходом шепнула:

- Вечером приду к тебе. Обсудим.

После отбоя я тем же способом пробралась к зданию, где были расквартированы охранники и бросила камушек в окно Джона. Свет в комнате тут же погас, и в оконном проёме показалась голова мужчины.

- Привет, - сказала я, хватаясь за протянутую руку и подтягиваясь.

- Привет. Слушай, а как ты уходишь незамеченной из барака?

- То есть вчера этот вопрос у тебя не возник?

- Возник, но я потом про него забыл, много других навалилось. Не каждый день встречаешь командующую армией повстанцев, знаешь ли.

- Ха. И то верно. У меня свои способы.

- Не доверяешь? - нахмурился бывший капитан.

- О Боже, - закатила глаза я.- Просто рассказывать долго.

- Ладно, так что ты хотела обсудить?

- Мне нужна личная встреча с людьми, о которых ты говорил. Сможешь устроить завтра?

- Завтра? Пожалуй, да.

- Отлично. И мне нужен перевод на комбинат. Тоже завтра.

- Что устала махать лопатой? - усмехнулся Джон.

- Хочу разведать там обстановку. Что где находится, сколько охраны и всё такое.

- Я тебе могу прямо сейчас всё рассказать.

- Нет. Мне нужно самой, - покачала я головой.

- Это будет непросто.

- Постарайся. Это необходимо.

- Хорошо, что-то ещё?

- Нет, на сегодня это всё. Мне пора.

- Я дам тебе знать, когда договорюсь со всеми о встрече.

- Отлично. И, Джон...

- Да?

- Спасибо.

- Это мой долг теперь.

"Долг, шмолг, - ворчала я про себя, возвращаясь в барак, - что за навязчивое желание убиться за кого-то или что-то? Это у мужчин в крови?"

На следующий день, когда я со своими людьми стояла в ожидании погрузки в трансфер на рудник, ко мне подошел незнакомый охранник.

- Равана, ты едешь в другом автобусе, - сказал он и положил мне руку на плечо. - Идём.

- Почему? Куда? - заволновался Алекс, а вместе с ним и все остальные.

- Куда надо, - гаркнул солдат, а потом уже более спокойным голосом добавил: - тебя переводят на комбинат.

Я кивнула своим парням, чтобы их успокоить, и отправилась с охранником к другому автобусу. Рядом с ним стояли несколько десятков мужчин, по здешним меркам весьма неплохо выглядящих и одетых. По крайней мере все они были чисто выбриты и вымыты. На них не было тех ужасных лохмотьев, которые носили люди, работающие в шахтах.

- Добро пожаловать в элитный клуб, - гоготнул конвоирующий меня солдат. - Знакомьтесь, это Равана. С этого дня он работает с вами.

Мужчины окинули меня презрительными взглядами и отвернулись к машине.

- Тёплый приёмчик, ничего не скажешь, - буркнула я.

- О, они те ещё снобы, - протянул охранник.

- Снобизм? На руднике? В положении раба? Серьёзно?

- Ну, они же лопатой не машут. Некоторым даже на приборах работать доверяют. Вот они и возгордились. Считают себя привилегированными, - разговорился со мной солдат.

- Это же бред! Каждого из них в любой момент могут перевести на рудник. В их положении нет ничего привилегированного, они такие же рабы как и все остальные!

- Эх, молодость-наивность, - вздохнул охранник. Большинство людей спят и видят, как бы унизить других и возвеличить за их счёт себя. И чем ниже стоит человек на социальной лестнице, тем сильнее это желание он старается воплотить. А кто может стоять ниже чем раб?

- Только другой раб, - ответила я, внимательно глядя на собеседника. - А ты, оказывается, философ?

- Был в прошлой жизни, - усмехнулся он. - Закончил кафедру философии, но не сложилось, и вот я здесь, - развел он руками.

- Печаль.

- Я от Джона, - тихо шепнул мне на ухо парень. - Меня Аврелий зовут. И я с вами.

- Ты работаешь на комбинате?

- Да, если что, обращайся.

- Сможешь устроить мне ознакомительную экскурсию?

- Вообще не положено... - задумался Аврелий. - Но ты новичок. И молодая, и руки у тебя маленькие...

- Эй! - хотела уже обидеться я.

- Не, это хорошо, значит ты сможешь работать в любом цеху. С большими ручищами на огранку не берут. Только на грубую обработку - отделение от породы. Но туда не советую. Рентген аппарат у нас уже старый. Ну, ты понимаешь, лучевая болезнь и всё такое.

Я покачала головой и вслед за остальными залезла в автобус. Аврелий зашёл последним.

- Все на месте. Поехали! - скомандовал он водителю. Тот резко тронул с места машину и, разогнавшись, помчал нас к большому зданию комбината, расположенному в самой дальней части прииска.

Отправив всех рабов на их места, Аврелий, как и обещал, провёл для меня экскурсию. Комбинат был поистине огромен. Это было большое здание с четырьмя этажами. На первом этаже из добытой породы выделяли несколькими способами алмазы. На втором их сортировали. На третьем гранили, превращая невзрачные по своей сути камни в прекрасные блестящие бриллианты.

- А что на четвёртом этаже? - спросила я, когда мы обошли весь третий и вернулись к лестнице.

- Прости, но четвёртый для тебя закрыт, - немного смущённо ответил мужчина. - Там комната отдыха охраны... и сейфы, - шепотом добавил он.

- И много сейфов?

- Много.

- По каким дням осуществляется вывоз камней?

- Каждый раз по-разному, начальник рудника - человек осторожный, практически параноик.

- Повезло же мне, - недовольно буркнула я.

- Могу только сказать, что очередной вывоз происходит не раньше чем через три недели от предыдущего, - пожал плечами Аврелий. - Плюс минус пару дней.

- И когда был прошлый вывоз?

- Три недели назад.

- Твою ж мать! - не сдержалась я. На что охранник испуганно шикнул и начал озираться.

- Говори тише, никто из старших не должен видеть тебя здесь, иначе мы оба пропали.

- Никого и нет, - всё ещё раздражённо ответила я. Время поджимало. Нам, во чтобы то ни стало, нужно было захватить рудник с закромами полными алмазами. Иначе терялся весь смысл затеи. Я не тешила себя наивными надеждами, что после захвата прииск будет работать с прежней эффективностью. Большинство рабов просто разбегутся, а оставшиеся работать за плату вряд ли сделают и четверть былой выручки. Мне катастрофически не хватало времени. У нас ещё и конь не валялся. Необходимо было составить план, произнести несколько пылких и бунтарских речей перед рабами, распределить силы переметнувшихся на нашу сторону охранников.

- Среди здешних работяг тебя вряд ли кто поддержит. Уж слишком они боятся потерять своё место.

- Скажи-ка мне, кто из них самый алчный и корыстный?

- Ты что-то задумала?

- Агась, так кто?

- Пойдём, - и Аврелий провёл меня по коридору в зал огранки.

- Видишь того старика с дремелем?

- Да.

- Это наш самый опытный и лучший огранщик. Но он же и самый вороватый. Каждую неделю он ворует по одному камню и прячет на территории. Сначала мы отбирали. Но он стал делать много брака. То шлифовальный круг у него соскочит и царапину оставит, то старик и вовсе камень испортит. Начальник рудника его ругал, угрожал ему, но всё без толку.

- "Я уже старик, руки не слушаются, дрожат", - вот и всё, что он говорил, - продолжил рассказывать Аврелий, глядя на раба. - И тогда начальник плюнул и велел не отбирать камни. В конце концов, что такое один камень по сравнению с сотней?

- Сработало?

- Ещё как, руки дрожать резко перестали и процент брака упал до нуля.

- Хорошо, как его зовут?

- Джордан.

- Кого ещё покажешь?

Солдат показал мне ещё около десятка человек, работающих на разных этажах.

- Отлично, - потирала руки я, улыбаясь как кошка, наевшаяся сметаны. - Когда здесь перерыв?

- Хм, - Аврелий взглянул на свои часы, - через десять минут.

- Мне нужно несколько огранённых алмазов. Сможешь раздобыть?

- Конечно, мы только вчера брак списали.

- Нет, брак не подойдёт.

- Ты не подумай. Это мы его браком называем, а толковый ювелир из него такие штуки сделает... любой магазин выкупит с радостью.

- Мне нужно качество! - играя желваками, сказала я.

- Когда? - вздохнул парень.

- Прямо сейчас!

- Да, ты и правда баба с яйцами, - пробормотал охранник.

- Что, прости?

- Сейчас принесу. Нам выдают в зарплату. Можно деньгами, а можно камнями, я иногда камушками беру. Здесь всё равно от денег толку нет, куда тратить? А на стекляшки хоть полюбоваться можно, - и ценитель красоты отправился быстрым шагом к лестнице на четвёртый этаж.

Через пару минут он вернулся и высыпал мне в карман куртки горсть минералов.

- Вот, - сказал он, - но если кто-то из охраны тебя с ними застукает, не сносить тебе головы. В буквальном смысле.

Я задумчиво покрутила головой, хрустнув шейными позвонками. Что-что, а голова мне ещё очень пригодится.

- Буду осторожна, - ответила я и чуть не подпрыгнула от раздавшегося внезапно звука сирены.

- Черт, нервы уже ни к чёрту, пора заканчивать со всем этим. Как было хорошо у дона под крылышком: ни тебе рабов, ни революций. Знай себе, отстреливай подонков, вот и все дела.

- Что, что? - переспросил Аврелий, когда баззер, сигнализировавший о начале перерыва, умолк.

- Ничего, пойду пообщаюсь с вашим рукодельником, - ответила я и пошла к столу, за которым работал Джордан.

Перетянуть старика на свою сторону оказалось лёгким делом. Достаточно было показать ему содержимое кармана и пообещать отдать вдвое больше после захвата. Тот даже не слушал мои слова, только кивал, рассовывая алмазы по тайникам в своей одежде. Мне ещё никогда не доводилось видеть такого лихорадочного и алчного блеска в глазах.

- Он словно наркоман, - шепнула я Аврелию, догнавшему меня на лестнице.

- Думаю так и есть. Клептоман и алмазонаркоман, - хихикнул мужчина.

- Чёт не смешно, - хмуро взглянула я на веселящегося парня.

- Ой, да ладно, и пошутить нельзя. Мне пора на обход. Оставайся на первом этаже. А это - Скупи, он тоже с нами, - кивнул он на подошедшего к нам молодого охранника.

- Привет, - кивнул тот.

- Привет, - ответила я. - Теперь ты мой гид?

- Гид?! - вытаращил глаза парень.

- Ага, я ей экскурсию проводил, - ухмыльнулся Аврелий. - Твоя очередь, а я пошел.

- А ты сразу быка за рога, да? - в свою очередь усмехнулся Скупи.

- Именно. Хочу поговорить с некоторыми людьми. Но нужно, чтобы они не увидели тебя рядом со мной, и в то же время нас не должны заметить другие охранники. Это возможно провернуть?

- Запросто, - самоуверенно произнес парень.

Пока Скупи увлеченно болтал с другими солдатами, отвлекая их внимание, я успела переговорить ещё с пятью рабами, в чьи обязанности входило выделение алмазов из породы. Все пять согласились остаться работать на руднике после захвата с условием высокой оплаты труда.

"Механизм запущен, - подумала я. - Осталось дело за малым - устроить бунт и захватить управление прииском".

Оставшаяся часть дня прошла в наблюдении за работой комбината. Перед самым окончанием смены Аврелий незаметно передал мне записку от Джона:

"Сегодня в час ночи у меня. Придут все".

"Кажется дела пошли на лад. Только бы успеть до вывоза алмазов", - подумала я и бросила быстрый взгляд вокруг, убедившись, что никто на меня не смотрит, съела записку. Если бы её каким-то образом обнаружили у Джона или Аврелия, то все бы решили, что парни устраивают вечеринку. Но если бы записку нашли у меня при обыске, а рабов на комбинате обыскивают после каждой смены, то возникли бы ненужные вопросы и подозрения. Поэтому мне пришлось проглотить противный комок бумажки и уверенным шагом направиться к выходу, где охрана обыскивала очередного работягу.

Поздно вечером, предупредив своих людей, я уже привычным способом ускользнула из барака и отправилась к Джону.

- Вы всегда так входите в помещение? - пошутил один из собравшихся охранников, когда я влезла в окно.

- Предпочитаю эффектные появления, - в тон ему ответила я и представилась: - Рейн. Командующая армией повстанцев. Мне бы хотелось немного узнать обо всех вас. Имя, где раньше служили и самое главное - почему вы здесь?

- Давайте я начну, - предложил солдат средних лет, невысокий и широкоплечий блондин. - Меня зовут Сержио. Служил в армии правительства в должности капитана пехоты. Затем меня ранили и демобилизовали. Пробовал работать по мирным профессиям, но я ничего не умею, поэтому решил податься в охрану. За годы службы в пехоте и на рудниках всякого насмотрелся и думаю, что пора что-то менять. Поэтому я здесь.

- Твоё ранение не позволило тебе остаться на службе? - спросила я.

В ответ мужчина закатал штанину до колена и продемонстрировал протез.

- Ясно, значит ты у нас не бегаешь. Как дела обстоят со стрельбой?

- Не снайпер, но стреляю неплохо.

- Неплохо - значит посредственно, - продолжила напирать я. - Не пойми неправильно, вовсе не хочу оскорбить тебя, но мне нужно совершенно ясно знать, чем ты можешь быть мне полезен.

- Понимаю, - кивнул блондин. - И уважаю за это. Я бы очень удивился, если бы командующий армией принял калеку с распростёртыми объятиями. Я сапёр.

- О, а это следствие ошибки? - я указала глазами на протез.

- Нет, - рассмеялся Сержио. - Это дело рук пули и очень дрянного хирурга.

- Принято. Кто следующий? - я осмотрела остальных собравшихся, в то время как блондин подвинул к себе стул и сел.

- Меня зовут Том. Служил в танковых войсках пилотом. А это мой брат-близнец Тим, он тоже танкист и стрелок, - представил себя и брата коренастый парень лет тридцати с ожогом на пол-лица. Его близнец также выступил вперёд и поднял свою покрытую ожогами руку.

- Как вы уже, наверное, догадались, наш танк подбили, а мы чуть не сгорели в нём, - продолжил речь своего брата Тим. - После реабилитации мы на танки смотреть не могли. Пытались найти мирную работу, но нас никто не хотел нанимать.

- Это из-за шрамов? - напрямик спросила я.

- Из-за них. И Том видит только одним глазом. Работодатели боялись, что он не сможет работать наравне с остальными.

- У тебя нет шрамов на видных местах. Ты бы нашел себе работу. Но ты не хотел оставлять брата одного.

- Да, - кивнул парень. - Единственное место куда нас согласились нанять - это рудники.

- Все это понятно. Но почему вы пришли на это собрание? Почему хотите присоединиться к повстанцам?

- Да потому что надоело всё это! - не сдержался Том. - Мы чуть не погибли в той чёртовой железке! А что получили взамен? От нас отвернулись, словно мы мусор. Как одноразовые пластиковые стаканчики, которыми попользовались, выкинули и взяли другие. На пенсию и пособия, что нам выделили не купишь ни жильё, ни машину. Мы были вынуждены выживать, питаясь всякой дешёвой дрянью, - парень поморщился, отчего его лицо стало напоминать маску для фильма ужасов, и умолк.

- Но это не объясняет причины твоего нахождения здесь.

- Разве вы не понимаете? - почти закричал солдат. - Посмотрите на меня! Я сломан! Изуродован и одноглаз! Я много лет думал, что уже ни на что не гожусь. А это разве жизнь? - он обвел рукой комнату, имея в виду весь рудник. - Я даже пытался покончить с собой, но Тим не позволил. И тут появляетесь вы. И вербуете себе солдат. Я подумал, что это мой шанс сделать ещё хоть-что полезное в этой жизни.

- А я вместе с ним. Куда брат, туда и я, - добавил Тим.

Рассказы остальных охранников были похожи. Аврелий и Снупи служили в элитном спецподразделении при прежнем президенте. После его свержения отряд расформировали и никто не решился взять солдат в новое подразделение. Ещё двоих Переса и Колина после ранений демобилизовали и отправили на гражданку выживать на крохотную пенсию.

В барак я возвращалась с невеселыми мыслями. Люди, которые отдали своё здоровье и были готовы отдать жизнь за других, выброшены на обочину и поставлены перед выбором: влачить жалкое существование или стать надсмотрщиками при рабовладельце. Удивительно какое чудо удержало большинство из них от того, чтобы озлобиться и превратиться в монстров. Ведь все причины для этого были.

Я подняла голову к небу в немом вопросе. Ответом мне была лишь тишина.

"Нет никаких Богов, Создателей или Высших существ. Или же у них очень жестокое чувство юмора, раз они допускают, чтобы их создания переживали такое". Знала ли я, что через несколько веков мне самой зададут этот вопрос, и что мой ответ покажется жалким оправданием для задавшего его? Нет, конечно, даже не могла этого представить. В тот момент я лишь вздохнула, глядя на далёкие звезды, и полезла в барак обсуждать план атаки с солдатами, ожидающими моего возвращения. С охранниками мы уже всё решили и определили для каждого его место и роль в предстоящем захвате.

- Итак, - начала я, когда все парни столпились около меня в нашей комнате, - к нам присоединилось восемь человек из охраны. У них есть доступ к оружейной, так что в нужный момент они передадут нам автоматы и гранаты со слезоточивым газом. Все знают размеры своих противогазов? - в ответ все дружно закивали. - Отлично, Алекс, обойди всех и запиши размеры.

- Понял.

- А им можно доверять? А вдруг это подстава? - высказал свое подозрение один из моих людей.

- Можно. Будь это подставой, нас бы всех уже повязали, - решительно ответила я, хотя где-то глубоко внутри меня терзал немаленький червячок сомнения. Никогда нельзя доверять на сто процентов даже проверенным людям, что ж говорить о едва знакомых.

- Мне нужно, чтобы трое из вас поговорили с рабами и подтолкнули их бунту. Есть мысли, как это провернуть?

- Может сказать правду? Мол командующая здесь и она устроит захват? - предложил молодой паренёк по имени Солон.

- Большинство из них здесь уже несколько лет, они и слыхом не слыхивали о командующей. Дай бог, чтоб они вообще что-то о революционерах знали, - заметил один из сержантов.

- Люпин прав, - сказала я. - Но не во всём. Про революционное движение рабы знают, поэтому опробуем твою идею Солон, изменив несколько деталей. Скажем, что прежний командующий здесь и он намерен их всех освободить. Взамен ему нужно, чтобы они устроили бунт в шахте, отвлекли внимание охраны, пока мы будем обезвреживать тех, кто отвечает за связь и сторожит ворота.

- Это может сработать, - кивнул Люпин - мой самый старший по возрасту сержант. - Думаю, я смогу их убедить.

- Хорошо, кто ещё?

- Может быть я? - спросил Солон.

- Нет, ты ещё слишком молод, без обид... Нам нужен кто-то постарше, люди в возрасте выглядят убедительнее, - ответила я пареньку.

- Вы в свои года выглядите очень убедительно, а вы ведь не намного старше меня, - всё-таки обиделся Солон.

- А я что вас в своё время словами убеждала? Как я припоминаю, в особо значительные моменты в моей руке было оружие.

- Да, вы властвуете мечом и словом, - полушутя-полусерьезно заметил Люпин.

- Если с лестью на сегодня покончено, то давайте вернёмся к делу, - отшутилась я.

- Это и не лесть, - пробурчал себе в усы сержант.

- Морис, Павл, - окликнула я двух рядовых тридцати семи и сорока лет, - у вас хорошо подвешен язык. Справитесь?

- О, эти и бабушку уговорят купить мини-юбку, да лифчик с пуш-ап и пойти на вечеринку, - хохотнул Клод - мой сержант, известный своими похабными шуточками.

Я лишь подняла бровь, внимательно посмотрев на весельчака.

- Уж и пошутить нельзя, - стушевался парень и скрылся за спинами других солдат.

- Сможем, - переглянувшись, хором ответили парни на мой вопрос.

- Отлично, все нужно проделать завтра. Бунт должен быть к концу смены.

- Ого, а если не получится убедить их так быстро? - засомневался Алекс, протягивая мне клочок туалетной бумаги с записанными на ней размерами противогазов. - Другой бумаги здесь нет, - виновато пояснил он, видя мой вопросительный взгляд.

- Должно получиться. Иного шанса у нас не будет. Мы не можем больше медлить, - ответила я.

И дело было вовсе не в том, что мне надоело скрывать свой пол от других рабов и от охраны в особенности. И, конечно же, не песке, острые крупинки которого проникали всюду под одежду и который невозможно было смыть, даже полчаса стоя под душем. И не в успевших приесться до тошноты картофельных котлетах в столовой. И даже не в смраде немытого тела, который источали некоторые рабы. Вовсе нет. Просто после нашего собрания, когда все охранники разошлись, а я приняла долгожданный душ, Джон сказал мне, что очередной вывоз обработанных алмазов состоится послезавтра.

- Ты же говорил, что это происходит внезапно, и никто не знает заранее.

- Да никто, кроме транспортной компании. Я навел справки, и в той, что обслуживает наш рудник, работает в конвое мой бывший сослуживец.

- Ему можно доверять?

- Я его давно не видел, ничего не могу сказать, не уверен, что он согласится к нам завербоваться.

- Твои вопросы не вызвали подозрения?

- А я и не спрашивал, он сам сказал. Я предложил ему встретиться, когда у нас выходные совпадут, а он и ляпнул, что послезавтра к нам в конвое приедет.

- Значит сам сказал... Ох, не нравится мне это...

- Думаешь, подстава?

- Не знаю, - честно призналась я. - Если начальник прииска узнал про нас, то зачем такие комбинации разыгрывать? Можно же всех скопом повязать, и на допрос.

- Может он не знает всех участников и хочет их вывести на чистую воду при захвате?

- Чёрт! - я с размаху опустилась пятой точкой на диван, на что старая мебель протестующе заскрипела. - Что же получается? У нас крот?

- Может и нет ничего, просто мы навоображали всякого?

- Наверное. Ладно, действуем по плану, а там видно будет, - в слух сказала я, а сама подумала:

"Вот не верю в такие подарки судьбы. Здесь за километр несёт подставой. Я не могу списать со счетов этот вариант и пустить всё на самотёк, рискуя жизнями моих людей. Придется действовать по плану Б".

Джону же ничего о своих мыслях не сказала. Как и моим солдатам. Я не знала, кто именно мог оказаться кротом, поэтому заставила всех думать, что захват пройдет по рассказанному им плану. Ни одна живая душа кроме меня не знала о плане Б. И приступить к нему нужно было этой ночью.

- Что ж, мы всё решили, а теперь всем спать, нужно хорошо отдохнуть перед захватом, - вернулась из своих мыслей в настоящее я.

Солдаты разошлись по своим койкам, негромко переговариваясь. Спустя пятнадцать минут все разговоры затихли, тишину нарушал лишь мужской храп. Выждав ещё пятнадцать минут, я бесшумно спрыгнула со своей койки и вышла из комнаты, направившись в уборную к уже ставшему привычным вентиляционному окошку.

Оказавшись на улице, я перебежками преодолела расстояние от барака до здания, в котором располагались квартиры охранников и кабинет начальника рудника. В эту ночь на свою беду он остался на прииске.

"В конце концов, каждый хочет жить. И чем страшнее сеюминутная угроза, тем незначительнее кажется расправа в отсроченном будущем",- подумала я перед тем как взобраться по стене на четвёртый этаж.

Перемахнув через перила балкона, я распласталась на полу, всматриваясь через открытую дверь в темноту кабинета.

"Пусто, видимо, спит", - пронеслось у меня в голове.

Я, крадучись, зашла в комнату и увидела на огромном письменном столе тарелку с фруктами и ножом. Ухмыльнувшись, взяла нож и яблоко и направилась во вторую комнату, служившую начальнику спальней.

- Ну привет, Георг, - сказала я лежавшему на кровати мужчине, толкая его в плечо.

- Что происходит? - проснулся тот и дернулся было на постели.

- Тсссссс... - прошипела я, приставляя нож к его горлу, - разговор есть.

- Что Вы себе позволя... - начал возмущаться Георг, косясь на лезвие, но тираду прервало быстро засунутое мной в его открытый рот яблоко, и он не мог ни выплюнуть, ни раскусить фрукт пополам.

- Ты жить хочешь, Георг? - спросила я, глядя в глаза мужчине. Тот замычал в ответ.

- Полагаю, что да. И жить, наверное, хорошо хочешь, чтоб не только на хлеб хватало, но ещё и на масло, и на икру?

Начальник рудника вновь замычал, глядя на меня с ненавистью.

- Ты так не зыркай, дорогуша. Будешь пай-мальчиком, мы все в выигрыше останемся, - медовым голосом продолжила я и уже жёстче добавила: - а начнёшь сопротивляться - утром найдут с перерезанной глоткой.

Мужчина смягчил взгляд, выражая готовность к переговорам.

- Вот и умница, - снова начала лить мед я.- Ты же меня уже узнал? Да, да, я та самая командующая, которую ищут все солдаты правительства.

- Так вот, ты же бизнесмен, деловой человек, - продолжила я, свободной рукой погладив мужчину по голове. - Зачем тебе вся эта политика? Работаешь ты и работай дальше, какая разница кто во главе страны?

Мой невольный слушатель замычал.

- Ааааа, ты боишься, что я прикрою твою лавочку, когда одержу победу? Сколько процентов от добытых алмазов ты получаешь? Пять? Десять? - на последнем слове Георг замычал. - А при мне будешь пятнадцать. Конечно, здесь больше не будет рабов, только контрактники на зарплате, но какая тебе разница, если в твой карман будут сыпаться денежки? - прошептала ему прямо в ухо я.

- Соглашайся, мой сладкий, - от моего шепота у мужчины по коже побежали мурашки. - Иначе тебе не жить, - уже громким голосом добавила я, резко отстранившись и проведя лезвием ножа по коже, оставив неглубокий порез.

Георг от постоянной смены моего поведения с мягкости на жестокость и обратно, резкой боли и ощущения крови, текущей по шее, впал в ступор.

"Клиент готов", - подумала я, глядя в его полные паники глаза.

- Сейчас вытащу яблоко, и мы поговорим как цивилизованные люди.

Мужчина закрыл и открыл глаза в знак согласия.

Через полчаса я довольная собой влезала в окно барака. Георг согласился на всё, что ему было предложено и даже внёс свои, надо сказать, дельные коррективы в план действий. В том, что он не передумает, я не сомневалась.