Хроника Ганга

Глава VII. На краю Ойкумены

В лагере македонского царя раскинувшего свои палатки под стенами Паталы царили радость и оживление. «Наконец-то закончился этот нескончаемый поход, и больше нет никаких препятствий к возвращению домой» — так говорило все войско Александра, начиная от простого солдата до царских стратегов. Как бы не были прекрасны красоты Индии, как не щедро одарил Александр своих воинов за победу над Аграмесом, но желание вернуться домой было превыше всего.

Старая болячка вновь вылезла наружу, но теперь она не представляла для царя никакой опасности. Все его планы были исполнены, все цели достигнуты, и живой бог мог позволить себе услышать чаяние низов. Правда, оставалось ещё достичь дельты Ганга, увидеть седой Океан и построить Александрию Индийскую. Но для этого не было нужды вести с собой всё войско. Для свершения подобных деяний было вполне достаточно кораблей Неарха и конного отряда прикрытия.

Таковы были намерения македонского царя, но их исполнение могло немного подождать. Войску следовало дать передышку, особенно если рядом с лагерем победителей имеется такой город как Патала. Счастливо избежав массовых грабежей и насилия благодаря приказу Александра, столица Магадхи охотно приняла Гангадхара и его воинов в своих стенах.

По велению царя в Паталу перевезли всех раненых и больных, разместив их в одном из дворцов бывшего властелина гангаридов. Особое внимание, Александр уделили Мелеагру пострадавшему в битве при Варанаси. От сильного удара носорога у воина отнялись ноги и его все время носили на носилках. Стратегу выделили целое крыло во дворце Аграмеса, в котором Антигона совместно с врачами выхаживала своего господина.

Комендантом дворца, а вместе с ним и всей Паталы к тайному неудовольствию македонцев стратегов был назначен Эвмен. Несмотря на радость побед, царь хорошо помнил, кто был с ним в трудный момент его жизни.

Сам Александр с головой ушел в решение различных государственных проблем. Сев на отмытый от пролитой крови трон Нандов, он целыми днями разбирал дела своих новых подданных. Тех, кто помогал ему в борьбе с Аграмесом, царь щедро награждал деньгами, поместьями и должностями. Тех же, кто не успел этого сделать, он милостиво прощал, заставляя присягать на верность. И в числе последних не было недостатка. Узнав о гибели Аграмеса раджи провинций Кошалы, Кошевати и Вайшалы дружно поспешили к Гангадхару, дабы засвидетельствовать свою преданность и покорность новому владыке гангаридов.

Так прошло две недели, по истечению которых Александр решительно отложил все неотложные дела государства в сторону и отдал приказ Неарху готовить корабли его флотилии к плаванию к берегам седого океана. У расторопного критянина все было готово и уже на следующий день, передав командование войском Птоломею, царь покинул Паталу.

Вместе с ним в плавание отправился верный друг Гефестион, благодаря старанию врачей уже полностью излечившийся от полученных в битве ран. Вместе с кораблями Неарха, столицу Магадхи покинули скифы и дилмахи. Под командованием Пердикки, они должны были двигаться вдоль берега, сопровождая Александра.

Столь быстрое возвышение молодого человека вызывало глухое недовольство среди стратегов царя, но этот фавор был вполне заслуженным. Во время всего индийского похода, Пердикка энергично брался за любое дело, порученное ему царем, и всегда добивался успеха.

Плавание кораблей Неарха по Гангу проходило на редкость спокойно. Медленно текли мутно-желтые воды реки по бескрайней равнине и единственной неприятностью для македонцев, являлось большое число москитов и крокодилов, донимавших гребцов, своими атаками на их весла.

На третий день пути, корабли македонцев достигли города Чампи столицы княжества Анги, на землях которого располагалась дельта Ганга. Властитель Чампи не выказал Александру своей покорности и, опасаясь возможного сопротивления со стороны гангаридов, македонские корабли приблизились к городу в полной боевой готовности. Сжимая копья и мечи, застыли вдоль бортов кораблей царские гоплиты готовые в любой момент вступить в бой. Лучники достали свои пернатые стрелы, оружейные мастера зарядили имевшиеся у моряков баллисты и катапульты, но опасения не оправдались.

Едва только биремы Неарха стали курсировать на просторах Ганга перед Чампи, как на пристани возникло оживление. Не прошло и получаса, как появились одетые в праздничные одежды правитель княжества, брамины и другие высокопоставленные жители города. Вскоре к царскому кораблю подплыла лодка с вельможами Чампи передавшими Александру приглашение посетить столицу Анги. Потрясатель Вселенной благосклонно принял приглашение раджи Крошта, но покинул корабль, только когда к городу по берегу подошла конница Пердикки.

Жители Чампи с почтением встретили нового владыку Махаджанапады. Толпы народа вышли посмотреть на того, кто сокрушил армию рыжебородого Аграмеса и согласно людской молве сжег небесным огнем половину Паталы. Многие гангариды падали ниц, когда Александр проезжал мимо них на коне, боясь встретиться взглядом с Гангадхаром.

Великий полководец остался доволен столь быстрым замирением Анги, последним княжеством из державы Нандов на его пути к океану. Милостиво приняв клятву верности от раджи Крошта вместе с богатыми дарами, Александр не стал задерживаться в Чампи.

Зная от Чандрагупты, что после Чампи Ганг начинает распадаться на рукава, царь потребовал от раджи лоцманов хорошо знавших дельту Ганга. Это решение было обусловлено не только одним желанием Александра, поскорее оказаться на берегу океана. Сразу после овладения Паталой, царь заявил, что хочет увидеть знаменитого старца отшельника, живущего на одном из островов дельты.

О его существовании Александр впервые услышал в Варанаси, во время общения с местными философами и жрецами. Будучи религиозным центром Махаджанапады, этот город принимал у себя паломников со всей Индии и вследствие этого, тамошние священнослужители обладали обширными знаниями во многих областях жизни.

Согласно утверждениям жрецов Варанаси, старик отшельник долгое время жил на одном из прибрежных островов и обладал незаурядным умом и проницательностью. Ему было достаточно обменяться с человеком всего лишь несколькими фразами, и он мог рассказать о своем собеседнике такие вещи, как будто знал его много лет.

Кроме этого, глядя в особую книгу, отшельник видел прошлое человека, говорил его нынешнее положение и даже предсказывал будущее. Но самое интересно заключалось в том, что по утверждению гостей оракула дельты, страницы книги были совершенно чистые. Стоит ли говорить, что Александр моментально загорелся желанием увидеть малое божество дельты.

Чем ближе к дельте приближался потрясатель Вселенной, тем сильнее становилось его любопытство, и посещение острова отшельника стало вторым пунктом этого путешествия. Нефтех, правда, несколько раз пытался отговорить царя от посещения отшельника, но Александр был глух к его словам, видя в них банальную зависть к более могучему предсказателю.

По мере приближения к океану, единое русло Ганга разбивалось на отдельные рукава образующих причудливую сеть протоков. Следуя указаниям лоцмана, для встречи со старцем реки корабли македонцев повернули на восток, и там их ждало необычное зрелище.

Немного не доходя до океана, Ганг встречался с Брахмапутрой, принимая в свое русло воды могучие реки бегущей с северных гор. Стоя на палубе корабля, Александр с почтением взирал на величественную картину встречи вод красавицы Ганги с водами сына Брахмы. Никогда ранее никто из македонцев не видел столь огромного количество воды разлившее перед ними.

— Какая могучая сила кроется в этой реке — произнес потрясенный Александр, глядя на водную гладь, расстелившуюся перед ним на многие пролеты стрелы.

— Ты прав, великий государь. Когда наступает варша, и с океана приходят дожди, Ганга выходит из берегов. Соединившись с сыном Брахмы, она заливает все поля, уничтожает посевы и разрушает деревни. Много людей погибает от вод священной реки и голода порожденного ею — учтиво сообщил Александру лоцман.

— И как часто это бывает? — спросил удивленный царь.

— Малые наводнения почти каждый год, а последнее большое примерно десять лет. Тогда вода Ганги затопила даже Чампи.

Услышав эти слова, Александр глядел на реку уже не с восхищение, а с опаской, но это никак не повлияло на его решимость продолжить плавание по Гангу.

Долгожданная встреча покорителя Ойкумены с седым Океаном состоялась прекрасным солнечным днем, словно специально подаренным бессмертными богами своему любимцу. Выйдя на океанские просторы, Неарх долго искал нужное место для своего божественного пассажира, так как заросли и кустарник, окаймлявшие берег не позволяли Александру достойно сойти с корабля. Наконец с борта биремы наварха, был замечен песчаный пляж, идеально подходивший для торжественной высадки. Царская триера величественно причалила к берегу и под восторженные крики моряков, Александр сошел на песчаный берег.

Пройдя несколько шагов, монарх медленно опустился на одно колено и замер, отрешившись от всего вокруг. Одиннадцать долгих лет он шел к этому краю Ойкумены, обозначенному на всех картах греческих географов, как самое далекое место мира. Впервые Александр увидал его в далеком детстве на бронзовой карте своего учителя Аристотеля и всю жизнь подсознательно стремился к нему.

Теперь свершилось. Он полностью прошел Ойкумену от края и до края. По самым ее углам еще оставались темные пятна населенные дикими племенами, но их можно было не принимать в расчет. Македония, Греция, Иония, Египет, Персия, Азия и Индия были объединены в одну державу под сиянием золотого орла дома Аргидов.

Стоя на пустынном берегу могучего Океана, Александр наслаждался моментом своего величия и торжества и одновременно, его охватывала небольшая грусть. Все царства земли были завоеваны, край Ойкумены достигнут, и стремиться больше было не к чему.

Седой легендарный океан смиренно выказывал царю свою покорность, вынося к его ногам свои тихие светлые воды. Продолжая разработанный им ритуал, царь подозвал слугу со стеклянным сосудом и золотой чашей. Взяв окованный золотом бутыль, венценосец разом зачерпнул в него океанской воды и, торжественно подняв его над головой, под крики многочисленных зрителей отдал подбежавшим слугам.

Свершив обряд взятия воды и закрепления своей власти над краем Ойкумены, Александр приступил к установлению братских уз с морским божеством. Вылив из золотой чаши вино в честь бога Посейдона, он наполнил её соленой водой и выпил. И вновь раздались радостные крики македонцев и звон их оружия. Под эти звуки, полководец размахнулся, и что было силы, швырнул чашу далеко вперед, отдавая её в дар богу морей и океанов.

Вслед за этим началась закладка Александрии Индийской, самого дальнего форпоста македонской державы. Первым делом македонцы приступили к сооружению на берегу океана двенадцать колон, в знак достижения царем края Ойкумены, как некогда это сделал Геракл, легендарный предок царя.

Одновременно размечалось место под храм Зевса Олимпийского даровавшего своему сыну столь великие победы. Вышагивая по берегу океана, Александр с упоением предавался планированию города расположенного в точке земли, куда он стремился всю свою жизнь. По замыслу царя, эта Александрия должна был впитать в себя все самое лучшее из греческой и индийской культуры. Будущий город был обязан превзойти Паталу, чью красоту царь очень полюбил.

Так прошел один день, затем второй и к началу третьего, Неарх сообщил царю, что искомый им остров отшельника найден, и корабль ожидает царского приказа, чтобы пуститься в плавание. Александр очень обрадовался этому известию, ибо все эти дни в душе он изнывал от неизвестности по поводу таинственного оракула.

— Видишь Гефестион, как все славно складывается. За свою жизнь я удостоился чести побывать в гостях у Дидонских жрецов, Дельфийской пифии и оракула великого Амона. Теперь пришла очередь увидеть индийского пророка и постичь его мудрость. Это крайне важно для меня перед возвращением домой — говорил Александр другу стоя у мачты триеры плывущей к острову.

— Может не стоит так высоко превозносить неизвестного пророка до встречи с ним. Нефтех говорит, что слава отшельника сильно преувеличена и тебе встреча с ним не принесет пользы.

— Он просто ревнует, Гефестион. Как истинный представитель касты жрецов, египтянин очень ревностно относиться к славе чужих пророков. Он оказал мне немало ценных услуг, но влиять на свои решения я никому не позволю.

— Нефтех очень осторожный человек и никогда зря не говорил. К тому же, три встречи с оракулами это перст судьбы. Четвертая встреча явна лишняя — не сдавался Гефестион, чем вызвал недовольство царя.

Александр насупился на своего друга и с расстановкой произнес: — Я хочу увидеть отшельника, и я его увижу. А прав я в своих действиях или не прав, это покажет время.

Погода благоприятствовала плаванию царских кораблей. Идя в сопровождении двух кораблях, Александр с интересом разглядывал огромную гладь океана, в которой отражалось золото высоко стоящего солнца. То тут, то там вокруг кораблей сновали стаи дельфинов, которых потрясатель Вселенной видел впервые. Могучий колебатель земли и гонитель волн Посейдон был благосклонен к принесенному Александром дару, и корабли спокойно достигли острова.

Дорога, уходившая от маленького причала в глубь острова, где находилось жилище отшельника, была аккуратно посыпана желтым песком. Зная от жрецов Варанаси, что старец не любит многочисленные толпы любопытных, Александр взял с собой лишь несколько человек во главе с Гефестионом, а так же слугу с богатыми дарами.

Место пребывания оракула дельты представляло собой небольшое белое здание полукруглой формы, чей фасад украшали колоны необычной для эллинов формы.

— Хорошо, что отшельник живет не в бочке подобно Диогену — пошутил Гефестион, но Александр не поддержал шутки друга. Окинув свою свиту требовательным взглядом, царь направился по аллее обсаженной зеленым кустарником.

Вблизи жилища отшельника никого не было. Никто не вышел посмотреть на высоких гостей прибывших на остров. Лишь одинокая собака удостоила македонцев любопытным взглядом, высунувшись из кустов, и тут же спрятавшись обратно. Спутники Александра были удивлены столь холодным приемом, но никто из них не посмел проронить ни слова. Боясь разгневать покорителя Ойкумены, они покорно шли за ним, мерно поскрипывая подошвами своих сапог по желтому песку.

Александр первым приблизился к обители старца. Дверной проем не был закрыт циновкой, что обозначало готовность отшельника к общению с миром. Помня рассказы жрецов, Александр позвонил в колокол, висящий рядом с входом, призывая слугу старца выйти и принять дары, но из проема на звон никто не вышел. В ожидании несносной прислуги, царь ещё дважды звонил в колокол, однако результат был тем же. Тогда рассерженный Александр приказал бросить принесенные им дары на землю и решительно шагнул внутрь здания.

От белого проема веяло приятной прохладой и умиротворением, отчего весь гнев монарха сразу прошел. Пройдя по закругленному коридору, Александр очутился в слабоосвещенном помещении. Свет проникал в него откуда-то сбоку и падал на небольшой столик, изготовленный из темного дерева. На его поверхности располагалась причудливая аромокурительница и толстая книга кожаном переплете, раскрытая на средине. Рядом на низком табурете сидел сухонький старичок, и больше в помещении никого не было. Все это вызвало у Александра сильное изумление, и он не смог скрыть своих чувств, когда старик медленно поднял свою голову и заговорил.

— Великий царь удивлен простотой быта и неказистостью пророка дельта, у которого он желал спросить совета. Да, я совсем не такой, каким ты меня себе представлял. И мне совершено, не нужны дары очередного великого правителя Ойкумены. Все необходимое для своих нужд я добываю себе сам и не в чем не нуждаюсь. Самое ценное для меня это беседа с интересным для меня человеком, поэтому я и уделил тебе часть своего времени.

Твердый и властный голос совершенно не сочетавшийся с хилым обликом сидящего перед ним человека, сразу покорил Александра. Он быстро оглядел комнату, но не заметил какого — либо слухового отверстия, через который мог бы проникать посторонний звук. Быстро взяв себя в руки, царь заговорил.

— Я, Александр сын Зевса-Амона, царь македонский освободивший народы Азии от персидского рабства, повелитель Ойкумены.

— Увы — решительно и бесцеремонно прервал его речь отшельник — ты ни то, ни другое, ни третье.

— Как смеешь ты утверждать подобное! — гневно воскликнул гость.

— Смею! Ибо это правда — вновь перебил пророк. Его серые глаза смотрели в лицо владыки мира смело и открыто. Что-то необычное для человека было в этом взгляде, и оно подавило у царя всякое желание спорить со стариком.

— Ты хотел узнать истину вещей, так слушай — легким, неуловимым движением, старец перевернул несколько страниц раскрытой книги и начал говорить, двигая глазами по ним.

— Твоим отцом был иноземец, проникнувший под видом бога Амона в спальню царицы Олимпиады. Сжигаемый страстью и пользуясь отсутствием мужа, он решил соблазнить ее под видом бога. За золотой талант, придворный прорицатель предсказал царице скорый визит к ней бога Амона являвшегося египетской ипостасью Зевса, и подробно описал его.

Семя лжи упало на благодатную почву, ибо молодая служительница Вакха страстно желала увидеть своими глазами бессмертного бога. Кроме этого, опасаясь, что муж со временем может забыть её и изгнать из дворца ради красоты и прелести дрогой женщины, царица надеялась получить защиту у Зевса-Амона.

В назначенное время, с помощью своего помощника лжец проник в царскую спальню, где его со страхом и надеждой ждала царица Олимпиада. По желанию самозванца лицо её была скрыто свадебной фатой, а лоно было усеяно пшеницей. Вошедший сиял огнем, и был умащенный миром. Со скипетром власти в руке, с золотым руно на плечах и в маске барана с золотыми рогами, он показался молодой женщине истинным богом. Трепеща в страхе от увиденного чуда, она не посмела отказать ему в близости. Простой наложницей страсти взошла она на ложе, стремясь как можно лучше исполнить любое желание ночного гостя.

Трижды проходили тайные встречи царицы и самозванца, после чего женщина зачла плод. В последнюю ночь перед расставанием ложный бог, обвил чрево женщины золотой цепью с тайным замком в виде молнии и повелел не снимать её до начала родов, дату которых он объявил царицы. Только тогда на свет появиться великий герой, который не только защитит её от мужа но, свершив много подвигов, получит власть над всей Ойкуменой.

Твердо веря, что была близка с богом, все время до родов Олимпиада носила золотую цепь на своем чреве. Когда положение царицы стало доступно обычному глазу, лжец под видом иноземного предсказателя проник во дворец и легко вошел в доверие к женщине. Находясь рядом с ней, он пугал царицу всевозможными карами, запрещал ей рожать раньше назначенного срока. Когда измученная болью женщина не могла терпеть, жрец смирял ее страхом скорой смерти, и она покорялась. Так продолжалось до предсказанного самозванцем дня рождения героя. Когда же пришло время, мнимый прорицатель возвел измученную схватками роженицу на стол и незаметно расстегнул тайный замок на цепи. Едва чрево освободилось от пут, как царица моментально родила ребенка, и этим ребенком был ты.

Александр подавленно молчал, что-то подобное о своем рождении он слышал от своей молочной матери Ланики, о чем-то догадывался, а что-то узнал впервые. Отшельник тем временем невозмутимо перевернул совершенно чистую страницу своей книги. Это Александр хорошо видел.

— Таково было твоё прошлое. Теперь посмотрим настоящее. Ужасный лжец великих истин Аристотель, воспитал тебя как нового героя Эллады для свершения великого подвига: освобождения греков Ионии и сокрушения державы персов. Но ты превзошел своего учителя и пошел ещё дальше, пожелав построить великое царство над всей Ойкуменой, которое объединит эллинов и варваров в один народ. И главным инструментом в этом деле ты предпочел меч, а не слово. От этого выбора твои деяния по решению этой задачи в пользу одного народа, принесли бездну горя и слез другим.

Освобождая греков Ионии, ты притеснял другие народы Анатолии и Леванта. Мстя за смерть своего отца Филиппа, ты поработил персов и сжег их столицу. Преследуя убийц Дария, занял всю Азию, истребив при этом массу невинных людей. Стремясь к краю Ойкумену, ты залил кровь всю Индию, объявив себя богом Шивой. Везде и всегда, ты прикрывал свои личные желания большими словами о великой цели, неизменно ставя его на первое место. В оазисе Сива, тебе предсказали короткую жизнь, и ты, испугавшись, поспешил воплотить свои желания и планы в жизнь, не считаясь с чем-либо и кем-либо.

Пролитые тобою реки крови и причиненные людям страдания, мало искупают построенные тобою новые города. На данный момент у тебя нет наследника и от того, все царство твое шатко и ненадежно. Оно может в любой момент рухнуть, ибо скреплено только одной твоей волей. И как только боги призовут тебя к себе на суд, твои соратники легко растащат его на части сразу после твоей смерти. Такова участь всех монархов, где б они не жили и в какое время не существовали.

Слушая сказанное, великий завоеватель стремительно мрачнел с каждой суровой оценкой его деяний. Не эти жестокие упреки желал он услышать из уст пророка. Не за этими обидными истинами он плыл на остров.

В третий раз отшельник взмахнул рукой и открыл новую страницу чудесной книги тайн и бытия. От этого движения сухопарой и морщинистой руки пророка Александр испуганно вздрогнул и отшатнулся, ибо знал, что сейчас старик будет говорить о его будущем.

— С давних пор ты желал увидеть край мира, так знай, наша Ойкумена многогранна и бесконечна по своей природе. Сейчас ты дошел только до одного из многочисленных углов и всей твоей жизни не хватит дойти до другого. То царство, что ты создал за время своего похода, лишь горсть песка на берегу моря или на бархане пустыни. Существуют множество племен и народов, о которых ты ничего не знаешь.

Даже Индия, которую ты считаешь полностью покоренной, представляет собой основу огромного треугольного континента обращенного вершиной на юг. Сегодня ты покорил только царства рек Инда и Ганга, но ещё центр треугольника с огромным плоскогорьем под названьем Декан, на котором находится царство Калинга. А на вершине треугольника расположилось царство Пандья со священным городом Мадурай. И покорить их сейчас не в твоей власти.

Голос хилого пророка звучал громко и властно, подобно голосу ритора безжалостно исправляющего ошибки своего ученика. Не отрывая глаз от листа книги, старик вещал, превращая в прах хрустальную мечту великого полководца.

— У самого окончания континента находиться чудный остров богатый жемчугом, сапфиром и сандалом, за которые твои купцы отдают груды золота. Ещё дальше к югу есть остров больше Греции, Македонии и Ионии вместе взятых. На нем произрастают в большом количестве всевозможные пряности. Живущие там племена поклоняются чернокожей богине Артемиде, принося ей в жертву головы людей. Весь её храм уверен связками черепов, а головы особо знатных жертв весят на шеи статуи богине подобно ожерелью.

За горами, с которых сбегает Ганга, есть еще одно великое царство, по величию и богатству не уступает Персии и Индии вместе взятые. Зовется оно Син и люди его многочисленны и трудолюбивы. Много чудесного есть в этой стране, но есть и много плохого, ибо нет в ней мира. Правители семи царств постоянно враждуют между собой, ослабляя тем самым ее природную мощь. Тебе очень повезло, что страна синов отделена великими горами и пустынями от остального мира, а плыть туда нужно не менее года. Иначе бы они заполонили бы всю Индию с Персией и добрались бы до Македонии, столь многочисленны сины. Конечно, пока они разобщены, ты можешь с новым войском пробраться в Син через пустыню или горы и даже одержать победу. Но это только временный успех, ибо войско твое раствориться там подобно песку в воде любой реки. Любой способный военачальник сможет поднять свой народ на восстание, и вы навсегда сгинете в далекой стране. По твоим же путям сины смогут проникнуть в твой мир и неизвестно кто победит.

В Африке кроме свободных нубийцев, гордых ливийцев и могучего Карфагена, у столбов Геракла обитают независимые кочевые племена свободные от рождения. Далеко на юге, на великой реке подобной Нилу, расположено сильное государство иорубов. Они схожи с италиками и так же воинственны. Еще далее расположены джунгли с многочисленными чернокожими племенами, владеющими несметным запасом золота и алмазов.

В великом Внутреннем море есть еще независимая Сицилия, Великая Греция, этруски и римская республика, что очень быстро набирает силу. К северу от Италии живут галлы, к востоку иберы. Есть так же Иллирия, Эпир, Фракия, а так же скифы, которых гордые эллины по своему невежеству называют варварами. Но и это еще не всё. На севере Европы есть большой остров, который финикийцы именуют Оловянным. Есть студеное море, в которое упал легендарный Фаэтон и откуда местные племена, добывают янтарь. Есть таинственная Гиперборея с храмом великого Аполлона, откуда пошла вся цивилизация эллинов. Таково истинное положение дел в Ойкумене окружающей созданное тобой царство.

Пророк замолчал, молчал и Александр, раздавленный услышанными словами. Хилый оракул за одну минуту уничтожил все над чем, он трудился всю свою жизнь. Минуты протекали одна за другой, а раздавленный открывшейся ему правдой, царь так и не произнес ни слова.

Старик поднял свои серые глаза и холодно произнес: — Это все, что я хотел тебе сказать, а тебе следовало услышать. Впрочем — оракул с прищуром посмотрел на несостоявшегося властителя Ойкумены — ты, несомненно, хочешь услышать пророчество о своей судьбе.

С беспристрастным лицом, он перевернул еще несколько листов книги и заговорил.

— Я не буду подобно аммонийцам отравлять твоё сознание, предсказывая твою дату смерти. Над нитью судьбы не властны даже бессмертные боги и потому, время смерти можно угадать, но вот сказать с точностью это шарлатанство. Живи, люби, строй свои планы, но помни, что все мы не вечны под этим солнцем, а тебе как царю жить опаснее вдвойне. Твой военный гений не оставит тебя в беде, но за все ты будешь платить жизнями близких тебе людей. Бойся предателей и завистников, ибо они наверняка погубит дело рук твоих. Многие твои деяния останутся в памяти людей, но многие кануть в Лету без следа. Это все, что я могу сказать о твоей судьбе.

С этими словами пророк бросил книгу на стол и молча поднялся с видом человека окончившего сложное дело. Не удостоив царя взгляда, он только чуть кивнул головой на прощание и, повернувшись спиной, пошел к выходу.

В этот момент Александр опомнился и, боясь опоздать, крикнул в спину отшельнику.

— Чего мне больше опасаться!?

Застыв на миг в проеме, и не поворачивая головы, отшельник четко и явственно произнес:

— Старого, рыжего и вина. Эта опасность для тебя ещё не миновала.

На негнущихся, одеревенелых ногах покинул великий властелин белое здание и обессилено рухнул на руки своих изумленных спутников, стоявших у входа. В таком виде они никогда не видали своего властелина.

— Домой! Немедленно домой — простонал Александр, и расторопные спутники тут же подхватили своего монарха, и вся процессия дружно затрусила к стоявшим у причала кораблям.

— Я не повелитель Ойкумены — удрученно шептал царь, глядя безучастным взглядом на синий океан. Эти же слова он прошептал Гефестиону, оставшись наедине со своим старым другом в каюте корабля, возвращаясь с острова отшельника, ставшего навсегда для Александра островом разочарования. Всю дорогу назад потрясатель Вселенной был мрачен и хмур, и никто из друзей и близких не рискнул спросить царя о причине его грусти.

Сойдя на берег у будущей Александрии Индийской, он увидал среди встречающих его людей Нефтеха и горестно произнес: — Ты был прав, египтянин.