Хранитель ключей

11 КОРРИН ДЭЙН

КОРЛИ РАЗБУДИЛО птичье пение и стекающая за ворот холодная роса. Над вершинами сосен сиял рассвет, где-то стучал клювом шестиногий дятел, добывая личинок из-под коры. Увидев, что Таэн и Джарика рядом нет, капитан вскочил и охнул от боли в натруженных плечах. Теперь он полностью проснулся и, тревожась за своих спутников, быстро огляделся, чтобы понять, куда исчезли ллондели. Но на ковре из сосновых иголок не осталось никаких следов, только неподалеку лежали меч и кинжал корлинской стали. После обучения у Брита Джарик наверняка не бросил бы оружие по доброй воле!

Корли выругался и вытряхнул застрявшие в волосах иголки. Анскиере, может, и заключил договор с ллонделями, но Таэн и Джарик были беспомощны перед демонами, в лапы которых сейчас попали. Хотя живот капитана сводило от голода, а все тело ныло от усталости и сна на голой земле, он без малейшего колебания решил во что бы то ни стало разыскать своих спутников. Подняв с земли оружие Джарика, Корли двинулся в путь.

Весь остров, словно гребень дракона, пересекали горы; на их склонах росли густые леса, встречались крутые овраги, и в одиночку вести здесь поиски было нелегко. Корли, впрочем, действовал более проворно и умело, чем действовали бы большинство людей: он осматривал укромные лощины, где порой находил борозды от колес повозок горцев, спугивал пасущихся в дебрях атласных оленей и заставлял лесных фазанов взлетать с гнезд — но ллонделей так и не нашел.

Зато Корли неотступно преследовало чувство, что за ним следят. Несколько раз он возвращался по собственным следам, но ни разу не обнаружил невидимого наблюдателя. Наконец голод взял верх, и ближе к вечеру капитан остановился у ручья, чтобы поставить ловушки и поймать себе что-нибудь на ужин.

Ситуация была хуже некуда. Если демоны собирались сотворить что-нибудь скверное с Джариком и Таэн, за это время они наверняка уже это сделали. Но приказы Килмарка были ясны, и Корли оставалось только одно: вернуться на «Безлунный» и ждать. Если его подопечные останутся в живых, они наверняка придут в гавань Тьерл Эннета, к «Каллинде».

В пурпурных сумерках на стволах деревьев танцевали узорчатые тени. Ветер шелестел в странной листве… Нет, Джарик слышал не шелест ветра, а шум источника, который струился по камешкам подземного канала. Перед мысленным взглядом юноши кружились образы, посланные ему слившимися воедино разумами нескольких ллонделей, и он с трудом мог отличить видения от реальности.

Он лежал на сплетенной из камыша циновке, над ним был земляной потолок пещеры, которая служила ллонделям домом. Но не успел Джарик укрепиться в этой мысли, как обрушившийся на него поток образов возразил:

«Это жилье — место несчастья и изгнания, а не дом».

Память о доме принесла ощущение влажного ветерка и теней, запах освещенной неярким солнцем листвы деревьев. Тот лес был другим, непохожим ни на один из лесов Кейтланда. И солнце там было не такое, как здесь, — мутноватая красная звезда, еле видная в небе.

Джарик удивился, как это солнце могло напоминать звезду.

В приливе беспокойства за Таэн юноша приподнялся, опираясь на локоть: видения, посланные демонами, заставляли его постепенно терять связь с реальностью.

С потолка пещеры свисала на цепочке масляная лампа с оконцами из фиолетового стекла. Свет ее был слабым и все же позволял рассмотреть комнату-пещеру: вся здешняя обстановка состояла из травяной подстилки и глиняного кувшина на трехногом столике. Ровный земляной пол был плотно утрамбован, обшитые досками стены покрыты замысловатыми узорами, вход закрывали алые занавески. Джарик не знал, пленник он здесь или гость, и мог только гадать, есть ли за занавесками дверь.

Закон Кордейна гласил, что, если ллондели долго посылали человеку видения, несчастный сходил с ума. Но юноша не мог уйти отсюда без Таэн.

«Уйти, закон Кордейна», — демоны уловили обрывки мыслей, промелькнувших в голове Джарика, и связали эти понятия воедино. Видения, с помощью которых общались ллондели, переполнили сознание Джарика, и стены пещеры исчезли за ослепительной вспышкой.

Юноша откинулся на циновку, прикрыл лицо руками, но продолжал видеть свет. А еще он увидел горящие в черном небе звезды и пламя, устремляющееся к земле. Джарик услышал громовой рев, и свет сделался таким ярким, что стало больно смотреть. Юноша видел огни Кордейна во всем их великолепии во время Великого Падения, которое показала ему память ллонделей.

«Корабль-разведчик „Коррин Дэйн“, — зазвучали голоса в мозгу сына Ивейна: с помощью чуждых им человеческих слов ллондели с трудом пытались передать Джарику такие же чуждые им понятия. — Забрал ллонделей из родного мира!»

Из той далекой земли, где на плодородных долинах росли великолепные высокие деревья, где леса были полны пурпурных мягких теней.

Потом Джарик уловил ослепительную вспышку ненависти.

«Ваш род украл у нас родной мир».

Звезда-солнце, потерянное солнце, красное, как зияющая рана.

Враждебные чувства больно хлестнули Джарика, он задрожал и вскрикнул.

Потом образ сменился другим, как будто повернули калейдоскоп.

«Тише… Этот человек — наследник Повелителя огня Ивейна, не троньте его».

Юноша снова увидел стены пещеры, ощутил, как утихает ненависть демонов.

Джарик разжал кулаки, отбросил с лица мокрые от пота волосы и сел. В полутьме горели два оранжевых уголька: на него смотрел демон-ллондель.

Джарик забыл о своем страхе.

— Что вы сделали с Таэн?

«С той, что плетет сновидения? — Ллондель шагнул вперед и, когда юноша начал вставать, протянул ему шестипалую руку. — Пойдем».

Джарик отшатнулся от протянутой руки, встал на ноги сам и только сейчас заметил, что его оружие исчезло.

— Где Корли?

Ллондель зашипел. Его когтистые пальцы сжались в кулак, и перед мысленным взором Джарика встала озаренная солнцем лощина. Там горел костер, над которым жарилась рыба, а у костра сидел на корточках капитан. Но эта картина не успокоила юношу. Джарику вдруг показалось, что в лесу за спиной Корли таится некое зло. Но ллондель не дал Джарику времени, чтобы понять, откуда взялось такое ощущение.

Образ внезапно рассеялся, юноша снова оказался в полутемной пещере и встретился со взглядом гневно горящих глаз.

«Иди за мной».

Демон отодвинул занавеску и поманил Джарика за собой. За занавеской оказался узкий ход, скупо освещенный фонарями с фиолетовыми стеклами.

Джарику оставалось только подчиниться; его сапоги застучали по керамической плитке коридора. При таком освещении юноша видел гораздо хуже, чем его провожатый, и, пытаясь разглядеть, что находится за проемами, мимо которых они проходили, Джарик слегка отстал от ллонделя.

Эхо шагов сбивало с толку, а потом все вокруг стало расплываться, и юноша снова увидел то, что было очень далеко отсюда. Споткнувшись, Джарик оперся рукой о стену, чтобы удержаться на ногах, и поток видений унес его далеко за границы Кейтланда.

Он увидел каменное подземелье Храма Теней и юношу, который скорчился на полу, зажимая ладонями уши. Вокруг паренька мерцала странная красноватая аура; Джарик не знал, привиделась ли она ему или существует на самом деле, как порождение мрачных предчувствий ллонделей. Вглядевшись повнимательней, Джарик разглядел покрытые шрамами пальцы и знакомую копну черных волос.

— Эмиен? — невольно позвал он. Жесткие когтистые пальцы стиснули запястье

Джарика, и видение исчезло прежде, чем черноволосый юноша успел ответить.

Джарик снова очутился в полном фиолетовых теней подземном коридоре.

«Держись рядом, — мысленно велел его провожатый. — Не послушаешься — потеряешь разум. Если отстанешь, я не смогу защитить тебя от видений моих сородичей».

Но перед тем как ллондель выпустил его руку, Джарик успел уловить слитые воедино мысли находящихся в пещере демонов и отголоски их чувств.

«Сын Ивейна, наследник Повелителя огня… Сильный характер, верно? Смотри, он раньше времени нашел Темного сновидца».

— Темного сновидца? — спросил юноша вслух. — Они имеют в виду Эмиена?

Ллондель поспешил вперед, не ответив на вопрос. Джарик тоже ускорил шаг, чтобы не отстать.

Наконец демон остановился у очередной двери и показал Джарику мимолетный образ Таэн. Других указаний юноше не потребовалось; он быстро вошел в комнату вслед за демоном и остановился, моргая от яркого света свечей.

Прищурившись, он разглядел трех ллонделей, собравшихся вокруг деревянной ванны, над которой клубился пар. Сквозь пар виднелось раскрасневшееся лицо девушки, память о которой преследовала сына Ивейна с тех пор, как они расстались в Ландфасте.

— Джарик? — Голос Таэн звучал слабо, в нем читался упрек. — Корли сказал, что, если ты отплывешь со Свободных островов, он спустит с тебя шкуру своим самым тупым ножом.

— И все же он этого не сделал! И вообще, он до того испереживался за тебя, что на «Безлунном» больше не осталось тупых ножей. Все клинки там теперь наточены так, что ими можно разрезать вдоль волосок…

Джарик не договорил, подавившись комком в горле, и бросился вперед, чтобы обнять Таэн. Но ближайший демон схватил его за плечо, а двое других вскочили и преградили юноше путь. Джарик рванулся было из когтистых рук, но, услышав мысленные оклики ллонделей, перестал протестовать.

«Не трогай ее, не сейчас!»

Эту команду подкрепил красноречивый образ: Джарик увидел, как дремлющий в нем дар Повелителя огня исчезает из-за того, что он обнял сновидицу до того, как Таэн выздоровела. А потом он увидел и то, что произойдет в будущем в результате его опрометчивого поступка: горящие города, умирающие от голода люди, цивилизация Кейтланда, гибнущая под натиском демонов.

Видения исчезли так внезапно, что Джарика тряхнула дрожь, он упал на колени. Снизу вверх заглянув в непроницаемые глаза демонов, потер порез на запястье от случайно царапнувшего его когтя и перевел взгляд на Таэн:

— Я не понимаю…

— И не удивительно. — На ее лице появилась тень озорной улыбки. — Вряд ли в архивах Ландфаста есть записи о тайнах ваэре.

— Верно, там такого нет!

Один из демонов толкнул Джарика в спину, тот поднялся и сел на коврик рядом с ванной Таэн. Чувствуя, как ему хочется коснуться блестящего от пота голого плеча девушки, Джарик крепко сжал руки на коленях.

— Ваэре были в отчаянии, когда Скалистой Гавани стали угрожать демоны. Меня послали, чтобы помешать этому, — сказала Таэн. — Тогда я еще не полностью овладела своим даром.

Но Джарик знал, что волшебница недоговаривает, щадя его. Таэн послали в Скалистую Гавань, чтобы спасти его, Джарика, от угрожавшей ему двойной опасности — заклятия Анскиере и непредсказуемого нрава Килмарка. Таэн осталась на острове против воли ваэре; она использовала свой дар, чтобы защитить Скалистую Гавань, но не только для этого. Лишь благодаря ей Джарик смог вернуть ключи от Эльринфаэра. С болью осознав, что Таэн пострадала из-за него, Джарик закрыл лицо руками.

— Нет, не вини себя!

Таэн легла щекой на край ванны. Ей все еще трудно было говорить, да и слов для того, что она хотела выразить, было недостаточно, поэтому она прибегла к помощи своего дара.

Ее мысли коснулись разума Джарика тихо, как упавший листок. Девушка мягко поделилась со своим товарищем тем, что сама лишь недавно узнала от целителя-ллонделя. Силу ученикам ваэре давала связь с живым кристаллом-сатидом. Но когда такой кристалл созревал, он заставлял своего симбиота впадать в кому, после чего начинал размножаться.

В конце концов ткани человеческого тела превращались в кристаллы, и человек погибал. Поскольку ллондели получали свои эмпатические способности тоже благодаря связи с сатидами, они знали, как извлечь из тела созревший кристалл, не причинив при этом вреда симбиоту-носителю. Но пока процесс извлечения не закончился, любой случайный физический контакт мог заставить сатида подключиться помимо разума своего хозяина к разуму другого человека.

Видения, посланные демонами, дополняли мысленные объяснения Таэн, и юноша узнал, что Страж штормов управлял ветром и волнами благодаря сразу двум сатидам. Кристаллы были основой его власти над стихиями, и, чтобы до них не добрались враги, Анскиере поместил их в капсулу, которую опустил на дно полярного океана. Заглянув в ледяные глубины, юноша проследил за цепочкой событий, подсказанной ему памятью ллонделей. В водовороте прошлого он увидел, как враги из Храма Теней убили хранителей-ллонделей и украли привезенных ими из далекого мира сатидов. Эти кристаллы еще никогда раньше не вступали в симбиоз ни с человеком, ни с ллонделем, и возместить их потерю было невозможно: только на родной планете ллонделей под алой звездой обитали другие сатиды.

Вернувшись в Храм Теней, враги стали экспериментировать с сатидами и постепенно узнали то, что давно уже было известно ллонделям. Кристалл, раньше бывший чьим-то симбиотом, мог вступить в новый симбиоз. Но человек или демон, который попытался бы получить силу от кристалла, уже имевшего хозяина, полностью подпадал под воздействие первого симбиота сатида. А поскольку кристалл накапливал опыт всех своих хозяев, чем больше их было, тем сатид становился сильнее и в конце концов мог подчинить себе носителя. Вот почему, коснувшись Таэн, Джарик бы все погубил.

И именно таким образом союз демонов в Храме Теней создавал свои марионетки, чтобы использовать их против человечества.

Видения рассеялись перед мысленным взором Джарика, и он невольно вспомнил ожоги, уродовавшие руки Эмиена с тех пор, как тот убил свою хозяйку Татагрес. Спохватившись, что рядом находится Таэн, юноша поспешно оборвал свои мысли, но сновидица уже успела их уловить.

— Моему брату грозит огромная опасность, — серьезно сказала она. — Ллондели знают, что Татагрес служила Храму Теней и носила в своем золотом ожерелье сатида, который уже имел симбиота. Сама она не была связана с этим кристаллом, но с его помощью демоны управляли ею и строили козни против Анскиере и Скалистой Гавани. Но когда Эмиен сорвал с Татагрес ожерелье, оно треснуло, и кристалл коснулся кожи брата. Скорее всего, демоны теперь будут управлять им так же, как управляли той несчастной женщиной. И направят его способности на погибель человеческому роду.

У Джарика перехватило дыхание. Глядя сквозь клубившийся над ванной пар на лицо Таэн, он видел, как она устала; но на лице ее читалась скорее озабоченность, чем горе. Казалось, девушка еще не до конца осознала, что Эмиена держат в плену в Храме Теней.

Джарик вздрогнул, когда его руки коснулись чьи-то пальцы, вскинул голову и увидел наклонившегося над ним ллонделя.

«Она его видела», — беззвучно сообщил юноше демон.

Теперь Джарик как никогда более четко улавливал мысли ллонделя.

«Она видела брата в бреду. Мы сказали ей, что это был кошмар. Но долго держать ее в неведении не удастся».

Ноздри-щелочки демона раздулись, ллондель склонился к сновидице и объединил свое сознание с сознаниями двух людей.

Теперь Джарик видел комнату и все, что в ней было, глазами ллонделя. Свечи отбрасывали болезненно-зеленоватый свет, Таэн окружила мерцающая сине-лиловая аура, говорившая о связи девушки со зреющим сатид ом. Узор ауры, четкий и ясный, внезапно исчез, и его сменил образ черноволосого пленника, скорчившегося в подземельях Храма Теней. Аура Эмиена светилась гневно-алым цветом, ее узоры скручивались, как плетеные кожаные наряды женщин гор.

Это видение мелькнуло и растаяло, Джарик почувствовал на себе вопросительные взгляды ллонделей и понял: демоны ждут от него решительных поступков. Здравый смысл требовал, чтобы Джарик развил дремлющий в нем магический талант и противостоял злу, которое Эмиен вскоре обрушит на Кейтланд. Но сознание того, что могущество ваэре, в том числе пресловутый Круг Огня, зиждется на сатидах, не переменило враждебного отношения Джарика к волшебству. А ужасная участь Тьерл Эннета еще больше укрепила в юноше это чувство.

Не зная, как поступить, Джарик с вызовом спросил ллонделей:

— А почему вас заботит, что станется с Кейтландом? По закону Кордейна, все демоны — враги людей. Чем же вы отличаетесь от строителей Храма Теней?

Ллондели оскорбленно зашипели, Таэн вскрикнула, но на нее никто не обратил внимания.

Демон крепко схватил Джарика за руку, когти ллонделя вонзились в запястье юноши, и сын Ивейна полетел прямо в ад, полный ужаса и огня.

Темные леса родной планеты взорвались огнем, испепеляемые оружием захватчиков. Джарик видел, как подламывались и падали горящие деревья, как стаи похожих на летучих мышей созданий с жалобными криками взмывали в воздух и превращались в пепел. Несколько ллонделей пытались спастись от пламени; общее смятение выгнало их из убежищ, дым и огонь ослепили, поэтому их взяли в плен. Сквозь ураган пляшущих в воздухе искр засвистели пули со снотворным, поражая беглецов; один за другим ллондели падали и замирали.

Через пепелище двинулись существа в белых одеждах — сложением они напоминали людей, но вместо лиц у них были гладкие черные стеклянные окна. Джарик в ужасе вскрикнул, но видение не исчезло. Не в силах вырваться из воспоминаний ллонделей о постигшей их мир трагедии, юноша беспомощно смотрел, как враг укладывает потерявших сознание пленников на кошмарную металлическую повозку. Повозка взревела и, рванула с места, перед глазами Джарика почернело, некоторое время он не ощущал ничего, кроме тряски, и не слышал ничего, кроме жуткого шума. А потом раздался женский голос, говоривший со странным акцентом и очень резко:

— Командор Кейт, я протестую! Жители мира Ллонд не опасны! Боже мой, да ведь они еще даже не вышли в космос!

Мужской хриплый голос отозвался не менее резко:

— У них зарегистрированы пси-возможности, достаточно мощные, чтобы потом эти существа смогли нас уничтожить. Этого достаточно, чтобы считать их врагами. И какие к черту протесты после осады Звездной Надежды? А что до Бога… Если миссия «Коррин Дэйна» потерпит крах, если человечество не найдет защиты от сил, которыми обладают ваши дорогие ллондели, от человечества останутся только порабощенные гиерджами колонии. Про такое в Книге Откровений не написано, поэтому остальные верования Старой Земли тоже можно считать выдумкой. А теперь возвращайтесь на свой пост!

Джарик, по-прежнему пребывавший в темноте, тщетно пытался понять смысл этих слов. Упоминания о религии в разговоре были очень странными, и юноша мог только гадать, что значит «Коррин Дэйн». Ллондели уловили недоумение человека, и его швырнуло в черноту, ощетинившуюся звездами. Плывя в бескрайнем пространстве, Джарик увидел огромный металлический механизм, блестящая поверхность которого пестрела множеством огоньков и каких-то загадочных приспособлений.

"Звездный разведывательный корабль «Коррин Дэйн», — пояснил один из ллонделей, пославших Джарику этот образ.

Полыхнул белый свет, огромное стальное чудовище рванулось вперед, прочертив во тьме огненную линию.

После того как ему показали еще несколько видений, Джарик наконец все понял. Священные огни, которым пели хвалу священники Кордейна, были просто искаженной памятью об этом вот корабле, «Коррин Дэйне», плававшем когда-то по неизмеримым глубинам небес. Ллондели не дали юноше времени полностью осознать поразительное открытие. Образы продолжали сменять друг друга: Джарик увидел десятки ллонделей, запертых в клетки внутри корабля, который уносил их прочь от родной планеты. Заключение с ллонделями делили представители двенадцати разумных рас, собранных в разных мирах. Гиерджи, карасы, тьензы, мхарг и демоны холода, а в придачу другие, неизвестные Джарику существа были заточены в корабельных трюмах. Полные тревоги и ненависти, они строили планы, как отомстить взявшим их в плен людям, чьи далеко разбросанные друг от друга обитаемые миры были такой легкой добычей, что сейчас последняя людская колония среди звезд отчаянно сражалась за выживание.

Слившись разумом с сознанием ллонделей, Джарик делил страдания пленников, тосковавших по лесам родной планеты, и дрожал, услышав визг ломающихся машин, когда другие демоны ухитрились нарушить работу навигационной системы «Коррин Дэйна». Став беспомощным, как крошечный парусник в бурю, огромный корабль влетел в атмосферу далекой планеты, не отмеченной ни на одной карте. Пылающие обломки корабля рухнули на землю — это и было Великое Падение.

В глазах у Джарика снова потемнело, он громко вскрикнул, чувствуя боль выживших ллонделей, пытаясь вдохнуть сухой разреженный воздух, так непохожий на влажную атмосферу родного мира. Память демонов показала ему, что чувствовали те, кто выполз из разбившегося корабля и увидел чужую планету. Им пришлось питаться лишайниками и рыбой, терпеть жестокий холод и снежные бури.

Вместе с ллонделями Джарик пытался привыкнуть к необычной для них смене времен года. Слабые умирали, сильные погружались в печаль и отчаяние. Вместе с ллонделями моля об избавлении, Джарик узнал, какие лишения терпели те из них, кто выжил и обзавелся потомством. Даже после того, как люди в Ландфасте посадили первые леса на голых холмах Кейтланда, изгнанники не перестали тосковать по потерянной земле своих предков. Изнемогая от горя, Джарик вспомнил, какие опрометчивые слова он произнес перед тем, как попал в ловушку чужих воспоминаний: «Какая вам разница, что будет с Кейтландом?» И острое чувство вины словно открыло Джарику путь к освобождению: видения наконец рассеялись, как тьма с наступлением утра.

Придя в себя, Джарик увидел, что стоит на коленях в другой пещере, поменьше той, где он видел Таэн. Юноша, пошатываясь, встал и посмотрел на свою руку, пропоротую когтем ллонделя. Тот, кто нанес ему эту рану, неподвижно стоял перед ним в фиолетовом свете ламп.

Больше ллондель не посылал видений, позволив человеку прийти в себя; а Джарик, пристыженный и смущенный, не решался заговорить.

Наконец ллондель велел ему сесть за стол у дальней стены, на котором лежали хлеб и фрукты. Юноша послушался, с удивлением осознав, что и вправду голоден, хотя при воспоминании о только что пережитом его до сих пор слегка подташнивало.

Его сознание как будто все еще не до конца подчинялось ему, иногда все вокруг расплывалось и смазывалось. Джарик закрыл лицо руками, понимая, что чем дольше он пробудет среди ллонделей, тем больше будет утрачивать связь с реальностью, пока это не приведет к безумию.

Он не слышал, как демон за его спиной встал и беззвучно вышел, оставив занавеску отдернутой, чтобы впустить новую гостью. Нетвердо держась на ногах, придерживаясь за стену и теребя другой рукой край шерстяной хламиды, которую дали ей демоны, Таэн посмотрела на склоненную голову наследника Повелителя огня и слабо улыбнулась.

— Почему бы тебе не поесть? Иллюзии персиками не пахнут, и вообще от тебя остались кожа да кости.

Джарик резко обернулся.

— Таэн?

Он поднялся на ноги и замер, не зная, можно ли к ней приблизиться.

— Как ты?..

— Мне лучше, — отозвалась Таэн. — Только от этой проклятой шерсти я вся чешусь, как от листьев чертополоха, которыми мы обтирали коз после купанья.

Девушка подошла ближе; от нее веяло свежестью и прохладой, которые прогнали тошноту, вызванную видениями демонов.

Джарик помог ей сесть и осторожно спросил:

— Ты, случайно, не успокаиваешь меня при помощи своего дара?

Прикоснувшись к девушке, он заметил, что та дрожит; слабость Таэн ужаснула Джарика.

— Нет. — Таэн взяла персик и надкусила. — Аура сновидцев сама собой исцеляет — ты что, забыл?

— Забыл. — Вспомнив о манерах, Джарик отломил для девушки кусок хлеба. — Надо отсюда выбираться.

Набив рот, Таэн посмотрела на него смеющимися синими глазами.

— Моряк из тебя никудышный, — заметила она. — Ты вечно хочешь запрячь ветер. Ну что, поешь или так и будешь сидеть и капать на свой хлеб кровью?

Джарик смущенно уронил отломленный кусок, стал искать, чем бы вытереть ранку, и в конце концов оторвал полоску от рукава, который уже и так был рваным.

Пока он этим занимался, Таэн продолжала:

— Ллондели наверняка нас отпустят, когда настанет время, но не раньше, чем сатид, которого они из меня достали, полностью кристаллизуется.

Джарик посмотрел на свой хлеб так, как будто тот стал его злейшим врагом и предателем.

— Кто знает, сколько дней мы уже тут торчим?

Таэн ткнула юношу в бок кулаком, слабо, но с прежним задором.

— Снаружи ночь. Значит, ты провел целый день без еды — и больше голодать тебе незачем. Ешь, не то я тебя заставлю! Тебе еще понадобятся силы: если к завтрашнему дню у меня не перестанут подгибаться ноги, кто меня отнесет на «Безлунный»?

Ллондели вернулись, когда был доеден последний персик. Двое отвели Таэн туда, где девушка могла как следует отдохнуть: Джарик заметил, что у волшебницы слипаются глаза. Он бы с радостью посидел рядом с постелью Таэн, но оставшийся в комнате ллондель велел: «Иди за мной».

В этом приказе чувствовалось странное сожаление.

Мысль о Таэн не позволила Джарику впасть в отчаяние; он смахнул с рубашки хлебные крошки и пошел за ллонделем.

Демон вел юношу все дальше в глубь пещеры, но обшитые досками стены коридора были не такими сырыми, как ожидал Джарик. Выложенный плиткой пол, по которому они шли, был сухим и теплым, хотя и выглядел довольно странно в фиолетовом свете фонарей.

Наконец ллондель остановился, распахнул дверь и пригласил Джарика в комнату, устланную сухой шуршащей травой.

Здесь было просторно и пахло так, как будто рядом находился хлев. Вдруг в дальнем темном углу юноша заметил какое-то движение и, приглядевшись, увидел там ллонделей… Очень маленьких ллонделей. Четверо серокожих малышей возились на травяной подстилке, как щенята, и от их жестокой игры у Джарика по спине пробежали мурашки.

Юноша стоял неподвижно, ожидая, пока демон объяснит, зачем они здесь оказались. Но тот молчал.

Наконец дети заметили Джарика и с удивленным свистом прервали игру. Доверчивые и полные любопытства, они подошли ближе, и Джарик сумел как следует их рассмотреть. Руки и ноги у них были длиннее, чем у человеческих детей, под серебристой кожей бугрились мышцы. Взрослый ллондель не пытался обмениваться с детьми мыслями, он просто стоял, не шевелясь.

Наконец Джарик заговорил, смущенный напряженностью, которая чувствовалась в молчании и позе взрослого, и звериной невинностью в глазах детей:

— Зачем ты меня сюда привел?

Он надеялся, что не обидит демона своим вопросом.

Зашуршало серое одеяние, ллондель повернул к юноше морщинистое лицо, и, несмотря на тень глубокого капюшона, Джарик увидел, как раздулись ноздри-щелки ллонделя, а глаза вспыхнули тусклым печальным светом.

«Нет сатидов».

Ответ был полон трагического подтекста; боль ллонделя проникла в сердце Джарика, на глаза юноши невольно навернулись слезы.

У его ног визжали и резвились малыши: те, что поменьше, с взволнованным азартным свистом набросились на самого старшего, и вскоре вся группа сплелась в дергающийся клубок рук и ног.

Сначала Джарик не понимал, почему поведение малышей так резко отличается от поведения взрослого, но потом его осенило. Ллондели общались друг с другом с помощью мысленных образов, у них не было речи как таковой. Все дети ллонделей, рожденные после того, как Храм Теней украл сатидов, были слепы и глухи к мыслям своих сородичей. Даже если изобрести слова, чтобы восполнить потерю, древняя память о родной планете будет забыта в течение жизни одного поколения. Бесценное наследство, дорогие образы, память предков, живших еще до Великого Падения, будут безвозвратно потеряны.

Джарик сжал в кулак пальцы перевязанной руки.

Юные ллондели весело колотили друг друга, не осознавая трагизма молчания, в котором они вынуждены были пребывать.

Наследник Повелителя огня изо всех сил старался придумать, как помочь этой беде.

— А как же ваэре? Если они учат волшебников с помощью связи с сатидом, значит, должен существовать еще один источник, откуда можно добыть кристаллы.

Когтистыми руками ллондель откинул капюшон и долго смотрел на Джарика с молчаливой печалью, прежде чем объяснить, что ваэре, как и люди, следующие закону Кордейна, считают всех демонов одинаковыми. Самые талантливые здешние эмпаты напрасно искали легендарный остров. Таэн легко вступала в мысленный разговор с Тамлином, но ллонделей в их поисках встречало только молчание.

Джарик сделал другую попытку:

— Но ведь Страж штормов обучался у ваэре. Неужели он отказался от верности им, начав общаться с ллонделями?

«Да».

В этом ответе бушевал ураган чувств.

«Анскиере был настоящим принцем среди людей. Если он видел несправедливость, ему хватало мужества следовать только велению своего сердца».

И демон показал Джарику ллонделя, который когда-то подружился с волшебником, и то, как однажды в сумерках на уединенной лесной поляне человек и демон заключили союз. Джарик услышал, как Анскиере из Эльринфаэра обещает вступиться перед ваэре за ллонделей, но надежда демонов на спасение была недолгой. Джарик снова с ужасом увидел трагедию Тьерл Эннета, а потом и оковы льда, помешавшие волшебнику исполнить клятву.

«Хранитель ключей, наследник Повелителя огня, неужели ты слеп и не видишь своей судьбы? Существование твоего народа и судьба ллонделей зависят от того, пройдешь ли ты Круг Огня».

— Нет, — прошептал Джарик.

Но его сопротивление было тщетным: демон безжалостно обрушил на него новые видения.

Джарик увидел самого себя, окруженного аурой, которая сияла еще ослепительней, чем аура Анскиере из Эльринфаэра.

«На перекрестке сил, полный могущества огня, ты вступишь в войну с демонами Храма Теней».

— Нет! Ивейн, мой отец, сошел с ума!

Крик Джарика эхом прокатился по пещере, испугав малышей.

Но образы продолжали вторгаться в его сознание.

«Милостью Повелителя огня „Коррин Дэйн“ снова взлетит, унося к звездам и ллонделей, и людей».

В Джарике вспыхнул раскаленный гнев, и он вышвырнул демона из своего сознания.

— Нет! — отшатнулся он от ллонделя. — Должен быть другой выход!

Ответ ллонделя был полон уверенности: «Для этого, Повелитель огня, сын Ивейна, время уже прошло».

Глаза демона вспыхнули, как раскаленные угли, он издал печальную трель, и Джарик почувствовал, что неодолимая сила уносит его прочь, как штормовой прилив уносит прибрежные камешки.