Хранители Сердца (СИ)

Глава 17. Барс и его сила

Дарину трясло от страха. Она очень переживала за свою магию. Ей было холодно, а по коже бегали мурашки от сказанного Думовым. Он заявился в пять утра. Девушка было решила, что он хочет провести тренировку, но от его взгляда всё внутри сжалось. Дарина знала, как рискованно проводить ритуал вправления энергетического кольца, знала, что может навсегда лишиться своего огня и ей было страшно даже представить, что будет, если парень ошибётся…

Но и тянуть больше было нельзя.

Ритуал решили проводить в башне Воздуха. Так Думов сможет черпать магию прямо священного места, а его стихия поможет огню Дарины разгореться так ярко, как это будет возможно.

В башне их уже ждал отец, Олег и Алова. Они слегка неуверенно чувствовали себя на прозрачно полу, поэтому держались у стен.

— Другого способа точно нет? — спросила девушка, покосившись на Думова.

— Можно ещё полностью заморозить источник. — предложил парень, зная, что этот вариант ей придётся не по душе.

— Очень смешно. — проворчала Дарина стоило ступить на пол, как её подхватил поток воздуха и чуть приподнял, она воспарила над головами.

— Расслабься. — тихо проговорил Думов, в его руке появилось замысловатое сверкающее облачко. Оно подлетело к лицу Дарины и она тут же погрузилась в сон.

— Это долгий процесс, может вам стоит уйти? — намекнул Думов, но троица и с места не шелохнулась — Я лучше работаю, когда никто не наблюдает.

— Мы будем на подхвате. — тихо сказал Олег, метательные кинжалы на его поясе слегка заискрились.

Думов поджал губы в недовольстве, но тут же похолодел. Магией начертил под Дариной круг и стал аккуратно вырисовывать в нём разные завитки и знаки, рунические символы, Пламенев даже заметил несколько слов на языке контэ — Думов дорабатывал печать сам, переписывал и подстраивал именно под Дарину. Очень тонкая работа, которая требует много знаний, умений и времени. Александр Николаевич надеялся, что это поможет.

Думов тем временем закончил круг и с пальцев Дарина сорвалось пламя, искорки стали падать вниз, на её лице появилась огненная маска, волосы воспылали, а тело покрылось золотым силовым полем. Думов замер проверяя, всё ли прошло удачно и лишь после этого стал чертить ещё один круг.

— Разве… — было начала Алова, но Думов так на неё сверкнул глазами, что вопрос отпал сам собой. Думов вписал в печать ритуала защитную сеть, которая поймает магию Дарины, если что-то пойдёт не так, и не даст её источнику опустеть. Это было опасно. Думов мог сжечь самого себя, если не удержит кольцо. Пламенев молчал. Он знал, что Барс не ровно дышит к его дочери, но даже представить не мог, что он выкинет нечто подобное.

Ещё два круга были начерчены, но ни Алова, ни Пламеневы не могли понять, что это за заклинания. Думов писал их на языке контэ. Когда вторая печать вступила в силу из груди Дарины забрезжил яркий свет, после активации третьей этот свет спроецировал её энергетическое кольцо. Думов замер, внимательно рассматривая узлы, перегибы и повороты, в некоторых места были дыры, какие-то участки истощились до предела и представляли собой не трубки по которым должна была течь магия, а оборванные нити. И как она колдовала с таким истощением участков? И сколько в Пламеневой сил и мощи, раз она даже не морщится, когда по трубке пробегает волна энергии. Думов обошёл печать по кругу.

— Я вижу необычайный резервуар, а где теневой? — спросил он, пытаясь понять с чего начать. — Вы где-нибудь видите необычайный источник?

Кольцо необычайно теневого мага представляло собой замкнутую трубку с разных полюсов которой располагались два сосуда — один удерживал энергию необычайную, другой теневую. Но у Дарины Думов видел лишь один и тот находится не на месте.

Тогда недолго думая он начертил на полу четвёртую печать и изображение изменилось.

Думов сначала решил, что ему мерещится, но потом до него стало доходить. Оно большое кольцо изогнулось в восьмёрку и два колечка восьмёрки перекрутились в одно, да таким непонятным образом, что Думов ещё очень долго пытался разобрать что там вообще происходит. Сказать, что он удивился — ни сказать ничего. Он повернулся на Пламенева, который с таким же удивлением рассматривал изображение.

— Я никогда с таким не работал. — тихо произнёс Думов. — Вы когда-нибудь такое видели?

— Ты не справишься. — тихо произнесла Алова. — Вряд ли кто-нибудь на такое вообще способен.

— Снимай печать. — придавая голосу твёрдость произнёс Пламенев. — Мы заморозим её магию, таким образом она останется магом, просто не сможет пользоваться способностями. Думов, чёрт возьми, что ты творишь?

Барс никогда не слушал отчаявшихся людей. И никогда не падал духом сам. Он был не уверен, что справится, но хотел хотя бы попытаться. Поэтому легко переступил печати. От его пальцев к кольцу Дарины тут же потянулись нити, он осторожно пошевелил ими, приноровился к энергии и стал выводить пассы руками. Пламенев застыл на месте, как вкопанный и ничего не мог сделать. Вокруг печати зависла силовая стена, не пропуская никого к Дарине и Никите.

Олег зажёг в руке огонь, решив, что его огонь справится с такой задачей, но Алова придержала парня за руку.

— Мы в храме Воздуха. Он здесь сильнее. — качнула головой женщина. — Дайте ему попробовать.

Огонь в руках Олега потух, а Думов тем временем продолжил водить руками. Он сплетал и расплетал пальцы, выполнял разные фигуры и пассы руками, легко выводил известные лишь ему приёмы. Думов был хорош. Такого уровня концентрации Пламенев не видел давно. Движения Никиты были лёгкими и чёткими, каждое хорошо отлажено и доведено до высшего уровня мастерства. Он был в себе уверен и не останавливался ни на мгновенье. Легко подхватывал одну нить за другой, сплетал их и расплетал, выводил известные лишь ему формулы и делал то, о чём профессора и ведать не ведали.

— Как он это делает? — не понимала Алова, внимательно рассматривая, как кольцу постепенно возвращалась прежняя форма. Медленно шаг за шагом, выпрямляя один жгутик за другим, стараясь на касаться нервных окончаний, аккуратно и почти нежно. Движения Думова завораживали, Пламенев иногда сам переставал дышать, когда у парня расходились руки в стороны, но он легко их возвращал обратно и лечение продолжалось.

— Я-то думаю, чего это у меня не получается в своё тёпленькое тельце-то вернуться — прозвучал вдруг рядом с Александром голос Думов.

Олег удивлённо вскочил на ноги, уставившись в глаза точной копии Думова, единственное, что отличалось от парня внутри печати — это выдвинутые полукруглые коготки на кончиках пальцев. Двойник с таким же интересом оглядел Олега и цокнул языком.

— Да уж, измельчал огненный род… — тихо протянул двойник. От кожи его шло синее свечение.

— Это — Барс. — через плечо бросил Александр Николаевич, не отвлекаясь от

действий настоящего Никиты.

— В смысле ещё один? — удивился Олег.

— Я — единственный и неповторимый. — проворчала копия. — А вот этот заносчивый мальчишка мой сосуд.

— Это ещё как посмотреть. — показал, что прекрасно слышит сквозь купол Думов. — Очухался?

— Это что ещё за чертовщина такая была? Почему меня выкинуло за Грань? Избавится от меня вздумал?

— Мне не до твоих истерик. — отмахнулся парень. — Хочешь вынести кому-то мозг — отправляйся к своему ненаглядному Фёдору.

— Знаешь же, что не могу. — шипел на него Барс и внимательно оглядел печати, прошёлся по кругу.

— Я чего-то не понимаю или ты решил себя зажарить? — спросил дух. — Нравится играть с огнём?

Думов не отвечал, видимо всё же отгородившись пологом тишины.

— Ну и дурак! — фыркнул совсем как кот двойник. — Вот угораздило же меня в твою тушку попасть! Ну не уже ли я заслужил такое мучение в виде твоей бесстрашной башки? Ты же контэ! Ну, где твоё чувство самосохранения? Где твоя благодарность? Себя не жалко, так обо мне бы подумал!

— Да, повезло Думову с духом-хранителем однако. — издевательски подхлестнул Барса Олег. — Ясно от чего он такой мрачный.

— До моих веков доживёшь, будешь указывать, а пока — помалкивай, маг огня. — со злостью прошипел Барс и так посмотрел на Олега, что тот едва не дёрнулся. — Слишком часто в последнее время мне указывают мальчишки.

Александр уже видел однажды духа Барса, не зря ведь он так долго общался с предыдущим Хранителем Сердца? Этот пакостник всегда вёл себя слишком неправильно. Не шёл на компромиссы и выкидывал разные трюки, предотвратить которые не мог даже сам Георгий Серов. А у Думова получалось. Он легко держал контроль над этим мерзким сгустком энергии. Хотя кто бы мог подумать? Когда Пламенев узнал, что их куратор немит то даже не сразу поверил. Таким уровнем спокойствия обладают разве что мёртвые. Его магия не дёргалась даже в тот день, когда Нелина приказала снять с него рубашку и он предстал перед профессорами со шрамом от ожога. Он не переживал что его раскроют, казалось он вообще никогда ни о чём не переживал. Кроме вчерашнего вечера, когда его магия чуть напряглась при упоминании Дарины. Пламенев думал о том, что это могло быть лишь игрой, но он был человеком, который замечал детали. Думов смотрел на Дарину не так как на остальных людей. В его холодных синих глазах появлялось тепло, чуть приподнимались уголки губ. Он чувствовал, когда она входила в помещение и всегда встречал её поступь улыбкой. Его лицо светлело и даже слегка светилось энергией, когда она смеялась над его шутками, каждое касание заставляло его на мгновение замирать и обращать внимание на незначительное, казалось бы, движение. Ну и конечно тот случай в балетном зале — не каждая пара была на такое способна, а у Дарины с Никитой вышло легко и просто.

Думов очень долго ходил вокруг Дарины, сплетая и расплетая линии. Он делал уверенные плавные движения от которых источник Дарины менялся на глазах. Сколько они простояли в башне Воздуха — неизвестно, но солнце уже стояло высоко. Парень ловко орудовал своей магией раскрывая и расправляя источник Дарины.

— Ни у кого бы на это не хватило сил. — тихо произнесла женщина, придержав Пламенева за рукав. — Сколько в нём дури, раз он уже пять часов спокойно удерживает теневую магию печатей и в то же время применяет магию стихии? Ты бы смог так?

Пламенев помолчал прикидывая, сколько Думов истратил энергии, посмотрел на Барса, дремлющего на полу, и качнул головой.

— Может быть с двумя печатями — да, но не больше. — ответил Пламенев. — Если дух-хранитель здесь, то что за магию он использует? Без Барса у Думова максимум шестнадцать уровней, от куда энергия?

— К тому же шесть лей-линей. — кивнула женщина. — Артефактов вроде нет.

— Да и не сработали бы они в Башне. — согласился мужчина, внимательно рассматривая движения Думова. — А техника? Ты видишь, как он выкручивает ладони?

— Разве маги воздуха их задействуют? — догадалась о чём говорит мужчина Алова. — Как же с этим парнем сложно… Я уже ничему не удивляюсь. Хотя вчера он меня очень напугал, когда стал Барсом.

— А меня это смешит. — признался Пламенев. — Хотя я и понимаю, как ему сложно.

Думов тем временем закладывал последние движения. Картинка кольца погасла, печати одна за другой стали останавливаться, тухнуть и развеиваться. Тело Дарины стало опускаться вниз. Думов легко подхватил девушку на руки, подошёл к Олегу и переда ношу ему.

— Молодец. — тихо прошипел Барс. — Уничтожил ещё одну лей-линию. Между прочим, я бы мог помочь.

Тут-то всё и встало на свои места. Не было у Думова магии сверху той, что давал Барс. Но любой маг мог развеять структуру лей-линии и впитать в себя её магию. А в каждой такой ниточке было безумное количество энергии. Обычным магам это сокращало жизнь, но Думов не просто маг — он контэ, его теневой источник подпитывает Барс.

Выглядел парень плохо. Лицо похудело, глаза посерели, под ними залегли синяки. Он как-то пошатнулся, нехорошо улыбнулся морщась отошёл в сторону.

— Если ты веришь в то, что у кошек девять жизней — то заблуждаешься. — дух обошёл его по кругу. — Когда порвётся последняя линия — ты умрёшь.

— Не нагнетай, дай почувствовать себя героем. — проворчал он. — А шестая и так рвалась, рано или поздно она бы лопнула сама.

— Как же я иногда завидую своему тёмному брату. — проворчал Барс и коснулся руки Думова. Его изображение стало рассеиваться, пока не исчезло вовсе, Думову вернулся ярко-голубой цвет глаз.

*******

Больше чем воду, Думов ненавидел только одно место — побережье Кораллового моря. Он помнил, как много лет назад к его берегам выбрасывало обломки кораблей. Флот короля Коралловых островов. Коваль Чёрный воспротивился гнёту Фёдора и решил во что бы то ни стало скинуть Повелителя с трона. Коралловые острова — самая многочисленная часть Цеты, и армия у неё соответствующая. Если бы корабли добрались до Замка Тьмы, то Коваль взял бы его за несколько часов. Но у Фёдора был хороший козырь в рукаве — безродный, но безумно сильный Фён.

Сам старик не мог потопить флот — на воде сила мага огня становится, мягко говоря, слабее. А вот Коваль — маг иллюзий, при чём очень сильный, ему хватило бы пары заклинаний и армия Повелителя бы пала.

Фёдор знал об этом и спустил с цепи своего ручного кота. Повелитель прижёг его плечо своим огнём — единственное, на что был способен Фёдор на борту корабля в открытом море. И Фён от боли не сдержал контроль. Начался шторм, ветер закручивал воронки воды и пыли, которые сметали вражеские корабли один за другим. А он смотрел и ничего не мог с собой поделать. Не мог удержать свою боль и выплеснул её на других. Наверное, именно в тот день парень по-настоящему возненавидел Повелителя. Понял с кем связался.

Коваль Чёрный и вся его армия сгинула в пучине. Королём островов стал один из приближённых Повелителя. А Фён… его стали боятся ещё больше.

— Меня всегда поражало твоё желание жить. — тихо прошелестел голов Фёдора. Он положил свою сухую, но в то же время не сморщенную от старости руку ему на плечо.

— Ты меня этому научил. — ответил Барс, не сводя взгляда с горизонта. — Выживать тебе на зло.

— Не говори глупостей, мой мальчик. — в голосе старика скользнула усмешка. — Может ты и был мне когда-то как кость в горле, но последние пару лет я не перестаю удивляться насколько ты мне нужен. Я всегда могу положится на тебя.

Парень молчал, давая возможность Повелителю рассмотреть его потрёпанный и усталый вид.

— Ты ведь мог уйти? Через время Зверь бы пролил кровь над Сердцем и стал бы Хранителем. Ничто не держало бы тебя в Замке. Долг ты оплатил сполна, а я бы погрустил и забыл. Но ты вернулся ко мне.

— Я не оставлю Цету в твоих Когтях. — резко повернул к нему голову парень. — И умру столько раз, сколько понадобится, пока не смогу убедится, что она в надёжных руках.

— Что ж, я рад, что ты верен этой земле. — кивнул старик. — Что ты предлагаешь?

— Я не люблю кровь — ты знаешь. Но глава повстанцев жаждет твою голову на пике. И он пойдёт по головам. Перебьёт твоё войско, городскую стражу, твоих телохранителей, Коготь. Я знаю, видел в его глазах.

— Ты выбирал… — резко убрал с его плеча руку старик. — На чью сторону встать.

— Мои глаза и уши — везде, даже в Подземном городе, где собирается оппозиция. Я слышал его призывные речи… не оценил. Мне претит насилие. Я склонен решать проблемы путём постепенных реформ. — сделал вид, что не обратил внимание на ощетинившегося Фёдора Барс.

Повелитель смотрел на своего ученика со стороны и не понимал, как мог не заметить насколько он стал сильным, мощным, матёрым. Он превратился в хищника, все движения которого отлажены и выверены. Мощное тело всегда готово к прыжку, а когти в любой момент разорвут горло.

Когда? Когда он стал таким? И почему Повелитель не хотел этого замечать.

— Что ты хочешь, Барс? — спросил старик, поёжившись от пробирающего до костей ветра. А ведь этому парню ничего не стоило разделаться с ним здесь и сейчас? Да он слаб после нападения, но Фёдор знал, насколько его ученик живучий, знал на что он способен. И если раньше Повелителя защищало заклинание, связывающее его с сестрой Барса, то сейчас, глядя на его уверенную фигуру он переживал. А что, если Барс вспомнил как Мира обошлась с ним? Что если он ведёт игру, в которой лишь кажется ферзём, а на самом деле… Чёрт его разберёшь…

— Я помогу тебе с оппозицией, в обмен на Сердце. — тихо произнёс Думов, наконец-то посмотрев на старика. — Ты отдашь его мне.

Повелитель видел в глазах Барса уверенность и сталь. Он не примет отказ. Он ни за что не согласится на другие условия. Парень знал, куда привести Повелителя.

Море, скалы и ветер. Залп огня просто сдует, противоположные стихии не дадут даже возможности на долгую оборону — высосут источник под ноль, а теневой магией этого парня не испугать.

— Ты больше не боишься за Миру? — всё-таки решил разыграть последнюю карту Повелитель. — Не боишься за то, что я с ней могу сделать?

— Я похож на человека, который чего-то боится? — мрачно шагнув к Повелителю, спросил парень. — Похож, на того, кто будет переживать по пустякам?

— Что с тобой случилось? — Фёдор как никто другой знал, как Думову дорога сестра. Он не мог поверить, что последнее звено, на котором держалась цепь Барса, порвалось.

— Это не важно. — сам себе шепнул парень, обветренными губами. — Ты согласен?

— Ты нужен мне, Барс. — кивнул старик. — Я отдам Сердце.

— Скоро День Теней. — кивнул собственным мыслям парень. — Я хочу, чтобы ты отметил его как следует.

— Ядро… — начал говорить старик.

— Сегодня ночью в четырнадцатом тоннеле придёт вагонетка с разными артефактами, среди прочих там будет ядро. — прервал его Думов. — Никто кроме меня и тебя не должен о нём знать. — он помедлил, словно собирался добавить что-то ещё, но лишь передёрнул плечами и более холодно произнёс. — До скорого, учитель.

*****

Иногда Думов, вставая по утрам, боялся смотреть в зеркало. Что-то больно щёлкало в голове напоминая — ты живой и должен помнить о последствиях.

Глядя в собственные глаза, отражённые в зеркале, он вздрагивал — столько в них было холода и стали, что он ежился и отводил взгляд. Бывало парень не понимал, что творит, не понимал зачем предпринимает те или иные действия и прокручивая с утра в голове вчерашний день ужасался сам себе.

Думов не умел лгать. Но он умел менять маски. Или как говорил он сам — имена. При рождении ему не дали имя. Только позорную кличку немита, зато сейчас он мог выбирать под каким именем жить.

Он поставил на карту всё — свою жизнь, жизнь сестры, всё своё состояние, положение в обществе. Если он проиграет — лишится всего. Слишком многим стало известно кто скрывается за маской и самое пугающие в этом — его ничего не беспокоило. Он не боялся. Он играл с опасными людьми в ещё более опасные игры.

— Когда ты стал понимать, что не можешь остановится? — прозвучал голос Пламенева. Он едва ли не сливался с тенями комнаты. Думов стянул с головы полотенце беззаботно покрутив его в руке пропустил сквозь ткань тёплый поток воздуха, полотенце высохло моментально. Сложив его ровным квадратиком в шкаф, улыбнулся ночному гостю.

— Тормоза — моя больная тема. — согласился он, улыбнувшись одной из самых обворожительных улыбок на которую был способен. — Знаете, как сложно найти хорошего поставщика, особенно когда у тебя вместо мотора настоящий артефакт?

— Ты же понимаешь о чём я? — вымучено отвёл глаза в сторону Пламенев.

— Александр Николаевич, вы наверно неправильно всё поняли. — Думов сел напротив. — Когда мне нужно я могу быть нормальным.

— Скажи мне, когда в последний раз ты снимал с себя свои маски?

— Сейчас. — ответил парень. — Сейчас я — Кит.

— Кит?

— Да, в том смысле, что обычно киты-духи много всего знают, поэтому так. — ответил Думов, его движения стали мягче, проще, положение спины приняло расслабленную позу, на лице мельком появлялись ямочки, а глаза стали открытыми и добрыми. Обычными. Без кошачьего блеска, без притягивающей смешинки, без ярко-синего недоверия. Пламенев присмотрелся и тут же отвёл взгляд от смущения. С ним такое бывало лишь в самых редких случаях, когда он видел то, чего даже магу тьмы видеть не стоит. Он увидел то, что хотел. Увидел тьму в глазах Думова и решил не всматриваться в неё. Там было слишком много всего, его тьма была настолько глубокой, что в случае нехватки магии Пламенев мог смело тянуться к страхам Думова.

— Ты настолько хорошо контролируешь себя?

— У меня иногда бывают проблемы с этим, но я справляюсь. — не стал отрицать парень, откинув голову на спинку стула.

И Пламенев был уверен, что ни Барс, ни Никита Думов, ни Фён не ответили бы ему так честно.

— Ты не просто так оказался в Старофинне. Тебе нужны союзники? — спросил Пламенев, решив, что нужно выведать побольше информации, пока он — Кит.

— Я долго собирал ресурсы, долго всё планировал, а потом Хранительницей оказалась не Марина. И весь мой план полетел под хвост. — ответил парень, пожимая плечами, в его взгляде скользнуло сожаление и недовольство, но он продолжил чуть мягче. — И я не ожидал, что здесь всё сложится так…

— Дарина спутала тебе все карты?

— Заставила задуматься, чего я хочу на самом деле. — качнул головой Думов. — Может быть поэтому Кит и появился?

Старые имена не подразумевали любовь, Барс — холод, спокойствие, уверенность и стойкость. Никита Думов — ум, смекалка, обворожительность, веселье и азарт. Фён — алчность, злость, гнев, отчаяние, одиночество и непроглядный мрак. А Кит… Кит был добряком, с надеждой на лучшее, верой в светлые чувства, и слегка уставшим от жизни взглядом. В старых образах не было места для добра и любви, поэтому Дарина пробудила новое имя. Светлое и кажется самое настоящее из всех. Только в Ките Пламенев увидел правду, только это имя по-настоящему подходило этому парню.

— И чего ты хочешь?

— Жить. Подальше от Цеты и Фёдора, желательно. — признался он. — Может даже и от людей…

— Так ты точно свихнёшься. — невесело заметил Пламенев.

— Зато никому не наврежу. — пожал плечами Думов.

— Ты лучше, чем думаешь. — ответил Александр Николаевич.

— Это не важно. — брезгливо поморщился он и на долю секунду Пламеневу показалось, что он снова сменит имя, но нет он остался Китом. В глазах ещё виднелась потаённая грусть.

— Ты заинтриговал меня с первой встречи. — признался Пламенев. — Я не мог понять, что с тобой не так. И сейчас не до конца понимаю, что именно заставило тебя стать таким, но думаю у тебя есть шанс на нормальную жизнь.

— Если бы вы знали, что у меня в голове, вы бы так не думали.

— Останься Китом. Не снимай эту маску. — поднимаясь на ноги и подходя к окну, сказал мужчина. — Я закурю?

— Курите, чего уж… — фыркнул парень и встал рядом, щёлкнул пальцами и дым от сигареты унесло высоко в небо.

— Как тебе удаётся быть в двух местах одновременно? — тихо произнёс Пламенев.

— Это сложно объяснить. — принюхался Думов, сложив руки на подоконники и уложив на них голову. — Скажем так — это что-то между ментальной магией и магией иллюзий.

— А оборотень-трава?

— Барс требует крови. Так я его обманываю. — ответил парень. — И она действует на меня как успокоительное.

— Что он сделал с тобой? — спросил мужчина. — От куда взялись твои имена?

Парень молчал, долго, Александр даже докурил сигарету. Но альбинос всё же оторвал локти от подоконника и привалился спиной к косяку.

— А это ещё сложнее. — признался он наконец.

— Я пойму. — Пламеневу никогда не было так интересно разобраться в чьих-то мыслях. Он чувствовал в Думове своего. Они были похожи и глядя на этого парня он видел своё прошлое, до того, как встретился с Еленой.

— Вы слышали про проект «Ночь»?

Пламенев промолчал. Не просто слышал, много лет назад именно он подал старику эту идею. Смысл проекта заключался в том, что человека путём разных экспериментов и опытов лишали страхов. Побочным эффектом этих манипуляций было полное или частичное лишение эмоций. Долгий процесс, болезненный, не многие выживают и продолжают мыслить здраво после таких опытов, но есть особые экземпляры. Думов — один из подопытных? Это многое бы объяснило.

— Уровень погружения во тьму? — коротко спросил мужчина.

Успешность проделанной работы оценивали в несколько уровней.

— У Фёна — топаз, у Никиты Думова — рубин, у Барса — антрацит. — отвечал Кит, морщась то ли от гордости, то ли от презрения.

— Ты дошёл до конца? — удивился Пламенев. — Всю программу? Как тебе удалось?

— Я менял имена. — ответил парень. — Фён — безнравственный, Никита — слишком эмоциональный и страстный, а Барс — бесчувственный.

— Значит, ты меняешь имена, потому что у некоторых из них отсутствует часть эмоций?

— Часть? — рассмеялся Думов, покачав головой.

— А чего нет у Кита? — спросил Пламенев, рассматривая Думова с другой стороны.

— Отчаяния. Кит — это надежда. — задумчиво произнёс парень, пожимая плечами. — Правда интересно?

— Любой психотерапевт был бы счастлив, будь у него такой пациент, как ты.

— Мне было необходимо выжить. Я приспосабливался. — мрачно произнёс Думов.

Дарине он сегодня действительно рассказал очень много, то чего он не рассказывал никому. Но кое о чём он всё же решил умолчать. Он действительно большую часть детства прожил в каменном мешке, но не просто так. Повелитель хотел вырастить из него подручного пса, который молча и безупречно исполнял бы команды. Много воды утекло с тех пор, Фёдор понял, как заблуждался, недооценив силу Ведающего контэ.

Опыты Повелителя и его учёных редко оборачивались так, как все ожидали. Разум Думова не желал подчинятся чужой воле, хотя Фёдор и использовал все возможные способы. Парень лишь глядел на него затравленным взглядом. Но у Фёдора не вышло. Единственное, чего добился старик своими методами — Барс перестал чувствовать боль. Совсем… Лишь в очень редких случаях, когда кончалась его магия.

Парень не любил вспоминать то время. Он был слишком слаб, ему было неприятно видеть себя беззащитным. Едва живым от воздействия магии Фёдора, истекающий кровью и потом. Вечно разбитый и поломанный. Его бросало в дрожь от осознания, что если бы не его упрямство и характер, взявшийся неизвестно от куда, то он мог запросто и подчинится. Или того хуже — не пережить гнев Повелителя.

— Ты ей не сказал?

— Это уже слишком. — отвёл взгляд в сторону Думов, Пламенев по его выражению лица всё понял. — Пришлось бы слишком много объяснять.

— Спасибо. — кивнул мужчина. — Вряд ли она бы понял моё участие в подготовке проекта. Хотя я и вкладывал в него несколько иной смысл.

— Она бы поняла. — качнул головой Кит. — Я решил, что о проекте вы должны поговорить с ней сами.

— Многим удалось пройти хотя бы до топаза? — спросил Пламенев.

— Смык — топаз, Стрела и Дракон — рубин. — ответил парень — Остальные вряд ли выжили.