Хозяин астероида

Глава 1

Джонга с яростным проклятием опрокинул стол с картой. Крулль вопросительно поднял брови:

— Что тебя злит, Джонга?

— Все, — ответил его товарищ. — Все в нашей Солнечной системе. Вся Вселенная! Мне это совершенно надоело! Лучше бы я никогда ничего не слышал об астрономии! Тогда бы я никогда не пошел в университет, и никогда бы я не сдавал экзамены по астрофизике, и, прежде всего, никогда бы не получил здесь эту «работу»! Возможно ли это? Что это за работа для мужчины, обладающего фантазией и переполненного энтузиазмом? — Он разочарованно вздохнул и засунул руки в карманы куртки. — Я все это представлял себе совершенно по-другому. Я мечтал о космическом корабле. До того как я начал работать здесь, все представлялось мне совсем по-другому. А как меня используют? Мне подсовывают компьютер, и я считаю астероиды. Я считаю их день за днем! Считаю и пересчитываю. Не могу же я этим заниматься всю свою жизнь! С меня довольно! Мне хочется никогда больше в жизни не видеть астероида! Ни одного! Я не хочу больше видеть эту картину! Не хочу больше прикасаться к этому компьютеру! С меня довольно!

— Я знаю, что ты чувствуешь, — успокаивающе произнес Крулль. — Я очень хорошо, это знаю. Но сам-то ты знаешь, какой именно работой ты хотел бы заниматься?

— Чем я хотел бы заниматься? — удивленно повторил Джонга. — Я не понимаю тебя, Крулль.

— Ты хочешь приключений, — сказал его товарищ. — Как ты думаешь, есть ли какое-нибудь дело, которое труднее этого и столь же монотонное? Каждый из нас склонен к романтике. Ведь любой юнец может сразу же после окончания школы сесть в космический корабль и выписывать кренделя в космосе. И ты каждый день видишь это по телевизору… Юнцы в космолетах, юнцы в гоночных автомобилях с атомными двигателями… Это все, что они могут… Сумасшедшие юнцы… кучи денег… ну и что? Нашу работу могут выполнять только настоящие парни! Понимаешь ли ты, что ни один из этих юнцов не обладает необходимой серьезностью, чтобы день за днем сидеть здесь и считать астероиды? Годами! Ты так же хорошо, как и я, знаешь, зачем мы здесь. Ты знаешь, почему астероиды нужно считать и пересчитывать каждый день. Ты знаешь, что они являются важнейшим пунктом в системе обороны нашей Солнечной системы.

— Ты прав, мне жаль, что я начал этот разговор, — ответил Джонга. — Я знаю, что это нужно делать.

— Тогда ты также знаешь, что все это должны делать люди. Пока не существует устройства, которое бы освободило нас от этой работы. Мы пробовали создать его, помнишь? Автоматический счетчик Дикпорта — и что из этого вышло? При каждом сбое компьютера объявлялась ложная тревога. Даже в нашем двадцать третьем веке не существует автоматики, которая могла бы заменить людей на этой работе. Мы несем здесь ответственность за все! Подумай об этом еще раз!

— Ты прав, — снова согласился Джонга.

— Ну, ладно, — с удовлетворением произнес Крулль. — А теперь я предложу тебе вот что: загляни-ка ты в бар и принеси бутылку виски.

— Это самое разумное, что я слышал за последнее время.

— Но только одну бутылку! Наша работа довольно сложная… даже на трезвую голову!

— Ладно.

Джонга вышел. Он чувствовал облегчение и был благодарен за это Круллю. Тот был парнем что надо. Высокий, широкоплечий, у него было угловатое лицо и серые, добродушные глаза.

За Джонгой закрылась дверь, и Крулль положил карту на место. Тысячи и тысячи астероидов танцевали на матовом экране телевизора. Он взглянул в каталог. Тысячи — это, конечно, было преувеличением: несколькими столетиями раньше, в 1942 году, официально насчитывалось тысяча девятьсот тридцать девять астероидов. Теперь, в 2200 году, их было две тысячи восемьсот двенадцать. Цифра эта была исчерпывающей. Астероиды следовали каждый своим путем, и на протяжении нескольких часов их можно было пересчитать и проверить. Можно было не рассчитывать их орбит, достаточно было определить их число.

Все жители Солнечной системы знали, что в космосе множество других звездных систем. И из космоса могло появиться все что угодно. А чего ожидать — не знали ни жители Земли, ни их союзники на других обитаемых планетах. Постоянно были задействованы все радиолокационные системы. Каждый неидентифицированный объект мог оказаться замаскированным кораблем врагов и должен был быть немедленно обследован. Нельзя было исключить того, что «снаружи», вне Солнечной системы, во Вселенной, людей подстерегает сила, которая сильнее человеческой. Сила злая и разрушительная. Поэтому и появились счетчики астероидов, которые должны были постоянно контролировать все мелкие планеты. Как легко может космический корабль спрятаться в массе астероидов! Маленькая точка среди двух тысяч восьмисот двенадцати других точек!

Крулль настроил счетчик и нацелил направленный луч в сторону астероидов.

«Две тысячи восемьсот… одиннадцать… двенадцать — нет!»

Крулль почувствовал, что его руки дрожат от волнения. Две тысячи восемьсот тринадцать! Нет, это было невозможно! Но на экране горело число 2813. Круллю захотелось, чтобы Джонга поскорее вернулся. Он вновь и вновь повторял это невероятное число. Данные компьютера встревожили счетчика. Один из астероидов разбился на две части?

Крулль нажал кнопку сигнала тревоги.

«Лучше фальшивая тревога, чем проскочившие захватчики», — решил он.

Джонга вбежал в помещение, размахивая пластиковой флягой.

— У тебя такая жажда, что ты даже дал сигнал тревоги? — воскликнул он.

Крулль покачал головой:

— Посмотри сюда!

Джонга взглянул на экран. Два — восемь — один — три. Голос его стал хриплым:

— Что случилось? Перегорел предохранитель? Или накрылся процессор?

— Глупости, — сказал Крулль. — Автоматика счетчика функционирует безупречно.

— Ну, хорошо, а что делать нам?

— Я хочу попытаться перепроверить данные, — сказал Крулль. — Мне надо, чтобы ты контролировал энергосистему.

Они прошли через сверкающую новейшей техникой лабораторию и начали работать с аппаратурой, чтобы обнаружить «лишний» астероид.

— Это сумасшествие, — медленно произнес Джонга.

— Чепуха. Ты так же хорошо, как и я, знаешь, зачем мы здесь. Это не сумасшествие. Что-то здесь не так, — отпарировал Крулль. — Теперь посмотрим, сколько астероидов мы можем исключить. Прежде всего исключим известные большие астероиды.

— Да, и можем добавить к этому еще пятьсот тридцать девять астероидов с легко поддающимися контролю орбитами, — сказал Джонга.

— Порядок, — ответил Крулль. — Сколько их осталось?

— Около восьмисот, — произнес Джонга. — Но вопрос достаточно серьезен. Не стоит ли нам уведомить начальство?

— Я думаю, стоит.

Они вошли в лифт из сверкающего бериллия и спустились в Центральный отдел контроля.

Секретарша с пепельными волосами и наигранной улыбкой подняла свои подведенные брови, когда мужчины подошли к ее письменному столу. Она повернулась к ним в своей неторопливой манере, словно несла на голове стопку книг.

— Генерал Ротерсон, срочное донесение из Бюро контроля астероидов. С вами хотят поговорить ответственные счетчики, — произнесла она в микрофон.

— Пусть войдут! — раздался голос Ротерсона.

Джонга и Крулль прошли в кабинет начальника отдела.

— Что случилось?

Ротерсон был человеком старой школы и верил в военные традиции. Он носил подстриженные на военный манер усы и короткую бороду. Волосы его топорщились ежиком. Глаза редкого зеленого цвета метали молнии.

— Что случилось, парни? — повторил он, переводя взгляд с одного на другого.

— Контроль астероидов, сэр, — спокойно доложил Крулль. — У нас неприятная новость… Похоже, в Солнечной системе появились незваные гости.

— Дополнительный контроль проведен?

Джонга кивнул.

— Хорошо. Каков результат?

— Тот же, что и прежде. Я предлагаю дополнительную проверку.

— Стоит ли? — Генерал вдруг начал сомневаться. — Вы хотите досрочно отправить меня на пенсию?

Крулль усмехнулся:

— Нет, сэр. Я беру на себя полную ответственность в случае, если тревога окажется ложной.

— Это вы хорошо придумали, но так не получится. Меня посадили здесь для того, чтобы все держать под контролем. — Голос Ротерсона остался резким, но, когда он заговорил, в уголках губ проскользнула улыбка. — Я принимаю ваш доклад. Вы настаиваете на дополнительной проверке?

— Так точно, сэр. Если у нас незваные гости, то мы не хотим, чтобы они залетели достаточно далеко, обезвредили наши радиолокационные установки и замаскировали свой корабль…

— Поторопимся, — остановил его генерал. — Вы действительно считаете, что кому-то во Вселенной удалось построить космический корабль и замаскировать его под астероид?

— Возможно.

— Размеры вторгнувшегося тела неизвестны? — спросил генерал.

— Нет, сэр. Я мог бы их определить, если объект принадлежал восьмистам более или менее известным астероидам…

— Гм. — Генерал пригладил рукой бороду и усы, барабаня другой по крышке письменного стола. — Да… Мы должны рискнуть. Если политиков это не устроит и они заявят, что мы зря растрачиваем деньги, тогда нас отправят на какую-нибудь дальнюю станцию слежения. — Он поглядел сначала на одного, потом на другого счетчика. — Вы всегда были верны Службе. Если я прикажу вылететь туда одному из вас, вы беспрекословно выполните это. Я тоже. Однако дело обстоит не так круто, и все же вы рискуете своей карьерой… Итак, по вашему мнению, мы должны направить туда патрульных?

— Я беру весь риск на себя, сэр, — сказал Крулль.

— А вы, Джонга?

— Присоединяюсь.

— Хорошо, закончим на этом. Я отправлю патруль.

— Собственно говоря, сэр, это не что иное, как обычное обследование.

— Да, возможно… Хорошо. Я прикажу отправить патруль. — Он нажал на кнопку.

Вошла секретарша. Только теперь Джонга обратил внимание, какая она высокая. Затем он определил, что она уроженка юпитерианской колонии и принадлежит к расе, которая должна выдерживать чудовищное притяжение Юпитера. И теперь он понял, почему Ротерсон держал ее. Несмотря на свои размеры, она выглядела очень женственно, хотя это не могло никого обмануть. Она являлась телохранительницей и секретаршей генерала в одном лице. Ее женственные плечи могли с легкостью поднять груз весом около тонны. И если бы кто-нибудь попытался ворваться в кабинет генерала, то вряд ли ему бы это удалось.

— Долорес, — приказал генерал, — сообщите патрульной эскадре. Мы отправляем патруль на месяц раньше.

— Ясно, сэр, — ответила она и вышла.

Через несколько секунд на стартовой площадке вспыхнули посадочные огни.

Глава 2

Пять патрульных космических кораблей находились под командованием эскадренного капитана Мастерсона. Он был типичным офицером космофлота двадцать третьего столетия. Его корабли и люди считались лучшими в Солнечной системе. Длинные ракетоподобные корабли, сверкающие как серебро под лучами раннего утреннего солнца, в полной готовности застыли на стартовых площадках. Мастерсон глядел на них с нескрываемой гордостью. «Первоклассные корабли — первоклассные люди», — думал он. Потом он взглянул на серую равнину космодрома. Пять кораблей и двадцать пять человек готовы были бросить вызов необъятной Вселенной.

Грег Мастерсон знал, что он непременно выполнит задание. Он принимал участие в полетах внутри и вне Солнечной системы и всегда возвращался целым и невредимым.

Он был одним из немногих людей, которые добрались до Проксимы Центавра с ее четырьмя планетами-спутниками. И он хотел провести остаток своей жизни там, вдали от людской суеты.

Но вот из бескрайней Вселенной что-то явилось в Солнечную систему и…

Он и другие пилоты патрульных кораблей знали, почему контрольный облет астероидов проводится на месяц раньше. Мастерсон то и дело вспоминал книгу о так называемой Второй мировой войне, которая продолжалась с 1939 по 1945 год. Вспоминал старые фильмы на эту тему. Один из них назывался: «Наш самолет пропал без вести»; тогда эта фраза должна была казаться всем привычной. «Один из наших астероидов пропал без вести, — ухмыльнулся про себя Мастерсон. — Нет, он не пропал! Их стало слишком много!»

Грег Мастерсон взошел на борт своего корабля и провел обычный предстартовый осмотр вместе со своими пилотами и другими членами экипажа. Затем все они сели в противоперегрузочные кресла, и корабль взлетел.

Собственно, не было никаких разумных оснований тому, почему бы не появиться еще одному астероиду. Предположим, существовал какой-то до сих пор невидимый астероид, который имел абсолютно неправильную орбиту, а теперь он стал видимым. Шансов, что дела обстоят именно так, — девяносто девять против одного. Астероиды были известны своими неправильными орбитами, а сколько времени их изучают? Вероятно, три или четыре столетия. Легко могло случиться так, что один из астероидов двигался четыре или пять сотен лет вне Пояса Астероидов и теперь вернулся назад. Что значит в астрономии пять столетий?

Космический корабль летел все дальше, оставив Землю далеко позади. Скоро это была уже не Земля, а просто маленький шарик за кормой быстро удалявшихся кораблей.

Грег попробовал себе внушить, что предстоящая работа будет скучной и неинтересной. Но все же он мог надеяться на приятные неожиданности.

Он привык не ждать того, что потом может и не осуществиться.

Еще юношей он представлял себе, что космос заселен жуткими живыми существами, от паукообразных людей-чудовищ до межгалактических высокоразвитых существ. Однако, став взрослым, Грег Мастерсон обнаружил, что действительность выглядит совершенно иначе.

Одна планета сильно напоминала другую. Были различны силы тяжести… Существовали иные формы жизни, но они не были столь причудливыми, как он надеялся. В конце концов Мастерсон побывал на всех планетах Солнечной системы.

И в глубине души он надеялся, что на этот раз встретится с чем-то другим, незнакомым, необычайным…

Наконец корабли достигли Пояса Астероидов. Пять пилотов отлично знали, что они должны здесь делать. Грег включил свои приборы наблюдения.

Дан Ричарде, заместитель капитана, стоял рядом с Грегом у контрольных экранов. Дан был невысоким, коренастым мужчиной с огненно-рыжими волосами и умными глазами. Он был больше чем просто ученый. Он был философом и метафизиком, одним из тех, кому уроки географии в школе никогда не были скучны. Мир, такой, какой он есть, вполне подходил ему, в то время как Грег Мастерсон находил его скучным. Грег иногда завидовал его подходу к жизни. Дан наблюдал за данными, высвечивающимися на табло. Потом он включил датчики радиоактивности и стал вглядываться в колонки цифр. Все было как обычно.

— Возможно, эта «крошка» находится где-то в другом месте, сэр, — сказал Дан. — Я не нахожу объекта, которого не мог бы идентифицировать… Нет, это просто удручающе. — Он бросил взгляд на экран. — Везде все как всегда. — Потом он вскрикнул: — Посмотрите! Взгляните сюда, шеф! Сюда забралось что-то, чему здесь не место!

— Ты так считаешь?

— Датчики фиксируют странные излучения.

— Откуда, черт побери, они исходят? — спросил Грег.

— Вот отсюда, — Дан ткнул пальцем в звездную карту. — Насколько я могу судить, странный астероид где-то там.

Теперь они поймали «пришельца». Это была скала около пятнадцати кубических миль в объеме. Ее поверхность казалась странной: хотя каменная глыба напоминала астероид, однако в ней было что-то неправильно, потому что именно от нее исходило странное излучение.

— Нам лучше отлететь подальше! — воскликнул Дан.

— Согласен! — поддержал его Мастерсон и нажал несколько кнопок. Корабль задрожал, но курс его не изменился.

Дан и Грег обменялись взглядами.

— Что случилось? — воскликнул Мастерсон. — Проклятье! «Крошка», похоже, здорово намагничена, — пробормотал он. — Магнитное поле! — крикнул он уже в полный голос. Однако в следующее мгновение он кое-что вспомнил. Мысли его неслись, словно подстегиваемые бичом. — Если это магнитное поле, то это не тот магнетизм, который мы знаем. Космические корабли…

— Да, конечно! — воскликнул Дан. — Космические корабли защищены от магнитных наводок!

— Что бы нас ни притягивало — это не магнитные силы, какие мы знаем. Возможно, это какой-то вид притягивающих лучей.

— Ты думаешь, они искусственного происхождения?

— Понятия не имею. Я только знаю, что там, снаружи, имеется нечто, что затягивает нас на поверхность этого астероида. Нечто такое, что сильнее наших атомных двигателей. Что-то притягивает наш корабль, хоть он и не должен притягиваться. И нас расплющит, как спичечный коробок, если мы не сможем что-нибудь предпринять, и как можно быстрее.

Ему удалось резко повернуть корабль. Теперь они стали двигаться кормой вперед.

— Связист! — крикнул капитан.

Юный астронавт немедленно подбежал к нему.

— Да, сэр!

— Сообщите на все другие корабли, сообщите на Землю… Нас удерживают притягивающие лучи, природу которых мы не знаем. Я не знаю, почему это происходит, но мы приближаемся к этой штуковине. Сообщите, что, по всей вероятности, мы разобьемся. Другие корабли должны немедленно вернуться на Землю!

— Есть, сэр, — ответил астронавт. — Вы считаете, что…

— Я ничего не считаю! Возможно, мы еще сможем уйти. А теперь как можно быстрее передайте сообщение.

Связист заторопился на свое место. Дан и Грег обменялись многозначительными взглядами.

— Похоже, сообщение Бюро контроля не было ложной тревогой! — произнес Грег.

— Не обстрелять ли нам эту штуку? — спросил Дан.

— Возможно, мы еще успеем ускользнуть от этой штуки. — Грег не обратил внимания на заданный ему вопрос.

Он заставил двигатели корабля работать на полную мощность. Бесполезно. Двигатели заглохли.

— Проклятье! — взревел он. — Что это за чертовщина?

— Возможно, простая авария? — предположил Дан.

Грег покачал головой:

— Это не авария. Это что-то, к чему мы не были готовы. Наши движки абсолютно надежны.

Связист лихорадочно работал в своей кабинке. Вдруг лицо его стало бледным.

— Другие корабли тоже попали в сети излучения, сэр! — крикнул он.

— Да? Что с ними?

— Они падают, точно так же как и мы! Их двигатели отказали! Их притягивает, так же как и нас!

— Постарайтесь установить связь с Землей. Передайте SOS! Передайте на Землю, что эта штука должна быть немедленно уничтожена. Вместе с нами, если это потребуется! Они должны немедленно поднять все ракеты с боеголовками!

— Есть, сэр!

Грег знал, что он только что подписал свой смертный приговор и одновременно смертный приговор для всех своих людей. Но Солнечная система оказалась в опасности, а это было единственное, что он мог сделать. Корабль продолжал падать.

— У нас на борту несколько трехсотмегатонных ракет, не забудь об этом! — напомнил Дан.

— Конечно, они у нас есть.

Грег нажал пусковую кнопку. Раздалось легкое шипение… Смертоносные ракеты поразили астероид — и не взорвались!

Глава 3

Астронавтам не оставалось ничего другого, как только ждать. Они ждали смерти и знали об этом.

Дан смотрел на Грега, а тот на него. Они не разговаривали. Им не нужно было говорить. Они знали, что им предстоит.

— Мне нравилось с тобой работать, — спокойно сказал Грег.

— Мне тоже, — отозвался Дан.

— Сколько у нас осталось времени? — спросил Грег.

— Около двух минут, — ответил Дан.

Потом воцарилось молчание. Связист оставил свою аппаратуру и вышел в обзорный зал.

— У нас есть еще две ракеты… может, попытаемся еще раз?

— Я держу палец на спусковой кнопке, чтобы нажать ее при падении, — сказал капитан.

Но нажатие кнопки не вызвало никаких последствий. Спусковой механизм не действовал. Не действовал так же, как и приборы управления кораблем. Был отдан приказ надеть скафандры.

— Попытаемся покинуть корабль через запасной люк? — спросил кто-то.

— В этом мало толку. Притягивающая сила продолжает действовать. Если мы выберемся в космос, то разобьемся, как метеориты, без всякой защиты. Если же мы останемся на корабле, то у нас есть ничтожный шанс пережить столкновение. По меньшей мере одному или двум из нас.

Так они и сидели, бесформенные, одетые в пластик фигуры, ожидающие своей смерти.

Глаза за пластиковыми, крепкими как сталь щитками казались спокойными.

— Еще несколько секунд, — тихо заметил Дан.

Потом произошло столкновение — ужасная катастрофа. Казалось, все вокруг взорвалось. Скрежетали заклепки, вылетающие из корпуса. Космический корабль начал разваливаться на части. С чудовищной силой металл был скомкан, словно лист бумаги.

Пять груд обломков и искореженного металла отметили места падения патрульных кораблей.

Среди груд разбитого металла неподвижно лежали двадцать четыре трупа в искореженных звездных доспехах. Двадцать четыре из двадцати пяти! Один человек еще шевелился. Вначале он застонал, потом, шатаясь, поднялся на ноги. Голова у него раскалывалась от боли. Все окружающее расплывалось перед глазами. Ему казалось, что он видит все сквозь красный туман. Он знал, что этот туман был кровью на пластиковом щитке его шлема, льющей из двухдюймовой раны на его лбу. Рана еще кровоточила. Он поднял руку, но тотчас опустил ее, так как все еще находился в скафандре. Было удивительно, что скафандр остался неповрежденным.

Грег Мастерсон выжил. Когда он взглянул на своих погибших товарищей, колени его подогнулись и он упал перед разбитой приборной доской.

Когда он пришел в себя, то первым делом включил внешнюю связь. Что-то в наушниках потрескивало. Он попытался думать. Это было необычайно тяжело. Мысли разбегались. Грег никак не мог оправиться после столкновения. И треск не прекращался. Что это было? Что могло трещать? Проклятие, он не мог никак сосредоточиться!

Грег плыл в море боли. Наконец, собрав все силы, он снова поднялся.

Счетчик Гейгера, вот что трещала! Мастерсон увидел аппарат. Странно, как он мог остаться целым! Оказалось, что вся поверхность астероида была радиоактивной. Он, Грег, должен был немедленно убраться прочь отсюда. Но как и куда?

— Думай, Мастерсон, — громко сказал он сам себе. — Скафандр покрыт свинцовым напылением, и с тобой ничего не может случиться, если не подвергаться излучению слишком долго. Девяносто процентов излучения будет отражено, ты в безопасности. Теперь докажи на деле, что ты умный парень. Прикинь, куда тебе двигаться дальше.

Грег автоматически взял счетчик Гейгера, завязал узлом порванный ремень и повесил счетчик на плечо. Он поставил громкость на минимум, чтобы треск не действовал ему на нервы.

Что ему еще нужно? Оружие! Он наклонился над одним из погибших. Это был Дан Ричарде. Его мертвое лицо было совершенно спокойным. Глаза пристально всматривались в бесконечные дали Вселенной.

«Бедный старый Дан!»

Мастерсон поднял лазер мертвеца и всунул его в пустую кобуру на левой стороне пояса. Потом проверил свое оружие. Оба лазера действовали.

Астронавт медленно осмотрел обломки. Теперь он был вооружен, но нужен был еще и запас кислорода. Грег взял у Дана баллон со сжатым воздухом, прикрепил его к себе на спину и, пошатываясь, двинулся прочь от обломков.

Астероид был так же мал, как и другие, он, должно быть, имел в диаметре всего несколько миль. Силу тяжести Грег определить не мог, но она казалась ему почти равной земной. Но такого же не может быть! Это, несомненно, было как-то связано с таинственной силой, притянувшей и разбившей их корабли. На этом планетоиде законы пространства и времени не действовали.

Мастерсон сделал глубокий вдох, набрав полные легкие кислорода. Он почувствовал себя лучше, голова стала яснее. Еще несколько раз глубоко вдохнул, и силы стали медленно возвращаться в его тело. Он совершенно не понимал, как мог остаться в живых, но, наверное, это было простой случайностью.

Он должен поскорее добраться и обследовать обломки других кораблей. Последнее, что он видел, это то, что они тоже падают на астероид.

Он медленно двинулся дальше.

Неизвестно, сколько времени прошло, пока он добрался до ближайших обломков. Он не имел понятия, есть ли в этом мире атмосфера, пригодная для дыхания. Возможно, есть, но скорей всего нет. Он решил не рисковать, не открывать шлем.

Здесь не было ничего, кроме твердой, зернистой поверхности. Астероид напоминал гигантский кусок сахара — почти прямоугольный, он производил впечатление искусственного, но лишь впечатление. В Поясе существовало множество подобных астероидов.

Обломки одного из земных кораблей находились перед Грегом. Они выглядели точно так же, как и обломки его собственного корабля. Все люди были мертвы. Грег отвернулся.

— Бедные ребята, — пробормотал он.

Был ли у них вообще шанс на спасение? У капитана Мастерсона больше не было эскадры.

Он пошел дальше. Зернистый грунт под его ногами оставался неизменным.

Вот Грег добрался до третьего, четвертого, пятого корабля… Повсюду одно и то же. Корабли разбились, люди погибли. Он, Мастерсон, оказался единственным уцелевшим. Единственным оставшимся в живых на своем корабле и из всей экспедиции.

Не считая раны на лбу, он остался практически невредимым. Грег медленно пошел дальше.

Он думал о том, подчиняется ли движение этого астероида каким-то законам. Тут было что-то неладно, обычно радиоактивность астероидов не бывает такой высокой.

Грег вновь включил счетчик Гейгера. Треск не стал слабее, наоборот, он был громче, чем прежде. Астронавт упорно шел дальше. Захрустели зерна под его ногами. Грег ненавидел их, ему нравилось их давить. Повинуясь неожиданной мысли, он вынул из кобуры лазер и выстрелил.

Образовался кратер, сланцеобразные зерна разлетелись во все стороны. Грег рассмеялся. Он преподнес астероиду урок, и эта детская мысль обрадовала его. Охотнее всего он бы разрушил весь астероид.

Его мысли постепенно начали проясняться. Что-то было неладно, это несомненно. Но что?

Астронавт присел на кромку только что возникшего кратера и задумался. И вдруг ему в голову пришла одна мысль… Конечно, лазер!.. Ведь он тоже нуждался в зарядке. Ведь он воздействовал на поверхность таинственного астероида! Почему?

Грег Мастерсон глубоко вздохнул. Перед ним лежал кратер пяти-шести футов в диаметре. Почему же не сработали ракеты? В этом и заключалась проблема. Он заскрежетал зубами — все должно иметь свои причины. Причины порождают следствия. Вся Вселенная подчиняется закону причинно-следственных связей. Если что-то будет не так, то пропадет всякий смысл. Он должен найти ответ, разгадку этого ребуса. А разгадать можно любую загадку, если у человека есть время как следует подумать.

Грег верил в человеческий интеллект. Он верил в хомо сапиенс и его способности. Благодаря своему мужеству и уму человек стал хозяином мира. И он должен обладать и тем и другим, чтобы утвердиться в двадцать третьем столетии. Но ведь если бы ракеты проскочили мимо, они должны были в конце концов взорваться. Но этого не произошло. Тут должна быть какая-то другая причина. Возможно, силовое поле могло включаться автоматически. Или эта сила начинает действовать только тогда, когда нужна? Грег взвесил все возможности, но это не приблизило его к разгадке. Тогда он наклонился над кромкой кратера и посмотрел вниз.

— Я и не знал, что лазер может быть настолько эффективен, — пробормотал он. — Что это тут… дыра! Она, должно быть, глубиной около двенадцати футов. — Однако астронавт не мог разглядеть дна кратера. Вероятно, он был намного глубже. — Что же это такое? — И тут Грегу стало ясно, что он разговаривает сам с собой. — Нужно прекратить это, — громко сказал он, — а то еще сойду с ума. Каков бы был заголовок в теленовостях! — Он покачал головой.

Он сделал несколько шагов назад и прицелился пустой рукой, как будто держа пистолет, направленный на кратер. Кратер должен был бы выглядеть совершенно по-другому. А здесь он почти вертикально уходил вниз! С краю, куда ударил заряд, зерна сплавились от жара в единое целое. Так и должно было быть. Однако двенадцатифутовая глубина шахты вела совершенно в другом направлении.

«Фантастика, — подумал Мастерсон. — Это судьба. У меня был один шанс из миллиона попасть случайным выстрелом в верхний конец вентиляционного канала, ведущего внутрь астероида».

Он нашел вход внутрь астероида.

Внизу Грега могло ожидать только разумное существо. Хотя поверхность была радиоактивной, но внутри, возможно, все было не так. Но не лучше ли будет пренебречь опасностью радиации и остаться на поверхности в относительной безопасности?

Внешние микрофоны его скафандра были включены на максимальное усиление. Неожиданно Грегу показалось, что он слышит странный шум. Возможно, это был всего лишь плод его воображения, но астронавт так не считал. Это были глухие раскаты, от которых начала вздрагивать почва. Что это такое может быть? Отдаленные шаги? Бумм! Три или четыре секунды, потом снова — бумм!

Он понял, что здесь должна быть атмосфера, иначе он не мог бы слышать.

Бумм!

Шаги, совершенно точно! Шаги какого-то гиганта? Какие шаги производят подобный шум? Это были не человеческие шаги. У Грега остался лишь один выбор — туннель. Там он мог спрятаться. Он сполз вниз через край и повис на руках, чтобы наблюдать за происходящим через кромку кратера.

Потом он увидел того, кто топал. Кровь застыла у Грега в жилах. Глаза его чуть не вылезли из обрит. Ему показалось, что ледяная рука сжала его сердце.

К нему двигалось ужасное создание. Такого он и представить себе не мог. Перед Грегом появилось доисторическое чудовище, которое, казалось, вынырнуло из прошлого и теперь двигалось к Грегу, чтобы уничтожить его.

Его пальцы разжались, и он начал падать — падать в неведомые глубины астероида.

Глава 4

Джонга и Крулль работали без отдыха. Их нервы, прежде расслабленные монотонностью работы, теперь были до отказа напряжены. Джонга в четвертый раз за последние двенадцать часов включил счетчик.

— Если мы что-нибудь поймаем, то разве что донесение от патруля.

— Мне от всего сердца хотелось бы этого, — сказал Крулль.

— Ты не считаешь, что генерал что-то знает, но не торопится сообщить нам? — с сомнением спросил Джонга.

— Для него это не свойственно, — возразил Крулль, — и тебе это известно.

— Да, да, я знаю. Жаль, Крулль, но я больше не могу выносить этого ожидания…

— Во всяком случае, в одном мы можем быть уверены — случилось что-то чрезвычайное. Если бы это было не так, то нас бы уже давно известили.

— Наверно.

— Что значит «наверно»? Конечно, они нас известят. То, что разведывательный патруль улетает и потом больше не отвечает, довольно необычно. Они должны докладывать каждые четыре часа. А их не слышно вот уже тринадцать с половиной часов. Это же не обычное патрулирование! Возможно, вокруг этой штуковины находится какое-то неизвестное силовое поле. Возможно также, что радиоаппаратура наших кораблей вышла из строя… Я астрофизик, а не космонавт. Могли произойти тысячи различных вещей. Мы же знаем одно: патрульными командует Грег Мастерсон и нет такой трудности во всей Вселенной, к которой Грег не был бы готов.

— Да случиться может что угодно! — скептически отозвался Джонга.

— Я согласен с тобой. Но если это нечто, к чему никто не может быть подготовлен, что тогда?

— Ну, это было бы весьма скверно, но мы скоро об этом узнаем, — успокоил его Крулль.

Вспыхнул световой сигнал. Он означал, что генерал хочет видеть обоих «счетчиков» у себя в кабинете.

— Что еще случилось? — спросил Крулль.

Джонга лишь пожал плечами.

Они торопливо отправились в кабинет генерала. Ротерсон выглядел усталым, плечи его поникли. Было очевидно, что он тоже ничего не знает.

— Как дела, шеф? — спросил Крулль.

— Не очень, — ответил генерал.

Вошла Долорес с таблетками и стаканом воды.

— Не перегните палку, — предупредил генерала Джонга. — Врач прописал мне то же самое. Но тройная доза… Разве так можно?

— Вам это тоже понадобится, — мрачно заверил генерал. — Послушайте, вы же знаете, что мы уже больше тринадцати часов не получали от патруля никаких сообщений. — Он бросил взгляд на большой, отсчитывающий даже доли секунды, хронометр. — Тринадцать с половиной часов и три с половиной минуты, — уточнил он. — На протяжении этого времени они должны были выйти на связь по крайней мере трижды! Это мне не нравится, совсем не нравится! Сначала таинственный астероид, который внезапно появился среди наших астероидов… Мы не знали, в чем тут дело, и потому послали туда нашего самого опытного командира и эскадру из пяти кораблей. Он, как и положено, выходил на связь каждые четыре часа. Затем он достиг астероида и исчез. Я хочу знать, в чем тут дело. Мастерсон — опытный командир, он не мог разом потерять пять кораблей. Но если там, наверху, что-то случилось, то это грозит нам всем.

— Я понимаю, — согласился Джонга. Генерал высказывал его собственные мысли.

— И что же? — спросил Крулль. — Что нам теперь делать, шеф?

— Ну… мне кажется, что надо провести совещание. Вы являетесь старейшими сотрудниками отдела, поэтому я хотел узнать ваше мнение. У вас есть какие-нибудь идеи?

— Благодарю за доверие, сэр, — вздохнул Крулль. — Но боюсь, мы тоже в недоумении. Когда нас вызвали, мы думали, что у вас есть свежая информация.

Ротерсон покачал головой, закусив нижнюю губу.

— Мы должны что-то предпринять. Я не хочу посылать вторую эскадру, не выяснив судьбу их предшественников. Если первая эскадра встретила непреодолимое препятствие и была уничтожена, то же случится и со второй…

— С другой стороны, — прервал его Джонга, — если наши парни попали в тяжелое положение, мы должны что-то немедленно предпринять.

— Я должен поднять весь Космический флот? — спросил Ротерсон. — Это не шуточное дело. Я должен предупредить правительство и парламент. Но у нас до сих пор нет никакой определенности. Если мы поднимем весь флот, а причиной отсутствия связи окажутся лишь помехи, то мы все потеряем работу. Мы можем оправдаться, выслав патруль чуть раньше, но дать всеобщую тревогу… — Он содрогнулся при мысли о вопросах, на которые он должен будет ответить межпланетной комиссии сената. — Стоит лишь какому-то молодому и слишком деятельному депутату захотеть получить одобрение сената и потребовать расследования!.. Вы, как и я, хорошо знаете, как мне приходится изворачиваться, когда речь заходит о бюджете. Они ни разу не выделили денег на межпланетные исследования, на развитие межпланетных сообщений. Что же произойдет, если мы израсходуем миллиарды… выбросив их на ветер?!

— Я понимаю ваши трудности, генерал, — сказал Крулль. — Но, с другой стороны, вы не знаете, что может произойти в то время, пока мы сидим здесь и ждем. Быть может, некая таинственная сила готовится уничтожить всю Солнечную систему!

— Я это отлично понимаю, — возразил генерал, — и я не хочу один отвечать за это. Вы знаете, почему политики на все важные посты ставят своих людей? Они хотят, чтобы кто-то внимательно следил, чтобы мы не расходовали напрасно общественные деньги!

Крулль усмехнулся:

— Но какая же польза будет от всех этих денег, если где-то там находится нечто угрожающее…

— О чем это вы? — спросил генерал.

— О том, что скорее всего хозяева астероида обладают недюжинным интеллектом… О том, что их появление может сильно повлиять на судьбу Земли!..

— Сигарету? — спросил вдруг генерал.

— Спасибо.

Они молча сели друг напротив друга и стали следить за голубыми спиралями дыма, поднимавшегося к потолку.

— Я не знаю, что нам делать, — начал Джонга. — Не имею об этом ни малейшего представления.

— Думаю, стоит немного выждать, понаблюдать. Поэтому пошли-ка назад, в наблюдательный зал, — ответил Крулль.

— Может, отправить еще один разведывательный корабль, попробовать узнать, что там произошло? — спросил Джонга.

— Думаю, в этом нет смысла. Если астероид уничтожил пять кораблей, нет никакого смысла добавлять к ним шестой. Или весь Космический флот — или ничего! Вопрос стоит так: обстоят ли дела настолько скверно, чтобы послать туда весь Космический флот? Или в следующие пять минут патрульные корабли выйдут на связь и доложат, что все в порядке? Облака ионизированных частиц могут прервать радиосвязь — так уже случалось не раз, — высказался генерал.

— Может быть, — сказал Крулль, но голос его звучал неуверенно.

— Ну что же, пока отложим это, — решил наконец генерал. — У меня тут есть и другие проблемы, которыми я должен заняться.

Он придвинул к себе стопку бумаг и кивнул обоим мужчинам. Это означало, что совещание закончено.

Крулль и Джонга вернулись на свои рабочие места.

— На него здорово давят, — сказал Крулль. — Но иногда помогает, когда знаешь, что человек испытывает те же чувства, что и ты. От этого становится легче.

— Может быть, ты и прав, — ответил Джонга. — И все же мне не нравится положение вещей. Я думаю, что все тут имеет простое объяснение. И это меня тревожит. Буду весьма удивлен, если мы еще когда-нибудь хоть что-то услышим об этих космолетах.

— Прими успокоительное.

Они вернулись к своим приборам, и Джонга посмотрел на данные, высвеченные компьютером: две тысячи восемьсот двенадцать. В машине что-то щелкнуло, и Джонга уставился на две последние цифры. Два — восемь — один — два? Он опустил рычаг управления вниз.

— Крулль! Иди скорей сюда!

Астрофизик пересек помещение тремя большими шагами.

— Две тысячи восемьсот двенадцать. Астероид внезапно исчез!

— Что? — воскликнул Крулль.

— Пропал! На счетчике снова старая цифра!

— Выглядит это так, словно он пропал вместе с нашими пятью кораблями.

Джонга молча кивнул.

— Проведи проверку еще раз, возможно, произошла ошибка, — посоветовал Крулль.

Когда он заканчивал повторную проверку, в зал вошел Ротерсон, которого вызвал Крулль.

— Исчез? — спросил Ротерсон, войдя в дверь. — Ясно… Это точно?

— А аппаратура в порядке? — спросил Крулль.

Джонга только молча кивнул.

— В полном порядке, — наконец ответил он. — Астероид исчез так, словно его никогда и не было. И с ним, очевидно, исчезли и пять наших космических кораблей. Генерал присел. Казалось, он стареет на глазах.

Глава 5

Грегу Мастерсону показалось, что пришла его смерть. Либо он разобьется при падении, либо этот ужасный зверь убьет его… Зверь искал его. Чудовище с лапами, клыками и щупальцами!

И эта тварь, словно вынырнувшая из кошмарного сна, двигалась к нему. Огромная, как гора, с налитыми кровью глазами.

Быстрая смерть на дне вентиляционной шахты будет по крайней мере лучше, чем гибель в лапах этого чудовища. Ноги Грега натолкнулись на что-то твердое, упругое. У него возникло ощущение, будто откуда-то выходит воздух. Не был ли это воздух из его собственного скафандра? Потом он лишился чувств. Приятное погружение в черную, словно ночь, бесконечность.

Однако потом Грег, казалось, снова приблизился к поверхности черного омута — медленно, очень медленно, так, что казалось, будто его легкие вот-вот разорвутся. Его грудная клетка была придавлена невыносимой тяжестью. Он не имел никакого понятия, что это за тяжесть. Потом вернулось сознание. Лучи света били ему в глаза, вызывая боль. Он не мог понять, где находится. После долгого падения он должен быть мертв, так как он упал значительно глубже тех двенадцати футов, на которые рассчитывал. Он поглядел вверх. Оттуда, из дыры, через которую он попал сюда, на пол падала ужасная тень. Тень чудовища!

Мастерсон невольно содрогнулся. Хотя он мог видеть только малую часть твари, ему этого вполне хватало! Грег оценил диаметр отверстия в пять-шесть футов. Щупальца чудовища расширили его. Видно, чудовище хотело дотянуться до астронавта, передняя лапа уже прошла в дыру и теперь тянулась к Грегу!

Мастерсон не отказался от борьбы. Он был бойцом и среагировал инстинктивно. Выхватил лазер и, лежа на спине, открыл огонь. Эхо выстрелов прозвучало в шлемофонах скафандра с непереносимой громкостью. Лапа рывком отдернулась, и Грегу показалось, что скалы над ним заходили ходуном.

С радостью Грег подумал, что чудовище тоже уязвимо. От лапы, которая попыталась схватить его, осталось очень мало.

Целая небольшая гора щебня вдруг обрушилась на него. Рассвирепевшее чудовище решило похоронить его живьем. Оно казалось разумнее, чем посчитал его Мастерсон. Не было ли чудовище именно той тварью, которая владела астероидом?

Чудовище продолжало раскапывать дыру. Еще несколько секунд, и Грег будет пойман. Он должен убежать, и как можно скорее. Но куда? Если бы ему и удалось снова взобраться наверх по шахте, то он оказался бы в полной власти ужасной твари. Единственным возможным путем спасения для него был туннель, открывшийся перед ним. Но что ожидает его там? Дышать по-прежнему было легко, следовательно, скафандр цел. Нужно было быстро принять какое-то решение. Глубоко вздохнув, Грег шагнул в туннель. Чудовище все еще швыряло вниз камни, но астронавт оказался вне пределов досягаемости.

Через несколько секунд ветер прекратился. Чудовище окончательно закупорило вентиляционный канал. Грег полз на четвереньках, пока не обнаружил, что туннель достаточно высок, чтобы встать в нем во весь рост. Но астронавт оказался настолько обессилен, что никак не мог собраться с силами. Его усталость была не только физической. Иногда он жалел, что чудовище не убило его, тогда бы, по крайней мере, все уже закончилось. Есть мгновения, в которые смерть кажется предпочтительнее жизни.

Спать.

Мастерсон знал, что он должен отдохнуть. Если он этого не сделает, то проиграет. Он глубоко вдохнул кислород, переставил регулятор так, чтобы содержание кислорода стало выше нормы. Голова сразу прояснилась.

Его вдруг охватило ощущение собственной непобедимости. К черту чудовище! Он справился с ним один раз, справится и другой. Но на этот раз он встретится с ним там, где оно окажется действительно уязвимым. Он уже видел себя убивающим чудовище.

Но что-то в подсознании Грега подсказывало ему, что он опьянен кислородом. Однако астронавт игнорировал это чувство. Он был уверен в собственных силах. Он не был побежден! Он станет бороться со всеми тварями этого астероида!

Грег начал напевать про себя какую-то популярную мелодию. Затем он встал и решил направиться по туннелю. Его окружала полная темнота. Мало-помалу легкость, с которой он двинулся вперед, покинула его тело и мрак начал давить на него. У него вдруг возникло ощущение, будто он движется сквозь слой густого ила. Он задыхался и кашлял. Кислород! Слишком большое его количество тоже может оказаться смертельным! «Стой, — сказал себе Грег. — Стой, стой!» Затем выкрикнул вслух:

— Сядь! Отключи кислородный баллон и подключи новый! Почему не сработал сигнал тревоги?

Тут Грег вспомнил, что баллоны перенесли жуткие удары, и возможно, в них образовались микротрещины. Возможно, это и был тот ветер, который он почувствовал. Они вообще могли разбиться вдребезги во время двух ударов. И он может задохнуться в этом туннеле. Его пальцы беспомощно шевелились, не подчиняясь приказам мозга. «Я должен подключить второй баллон, я должен, я должен…» Грег упал навзничь и начал корчиться, хватая ртом отравленный углекислотой воздух. «Кончено, — подумал он. — Все кончено». Перед глазами Грега мелькали многочисленные картины его жизни. Это конец. Он пробормотал себе под нос свое имя:

— Грегу конец. Я Грег, и мне конец.

Он опять увидел картины детства. Времени на подключение баллона уже не было. Но, возможно, сил хватит на то, чтобы открыть шлем. Это было лишь тенью надежды. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Грег дотянулся до застежки.

— Я больше не могу, — пробормотал он.

Щиток шлема не хотел открываться.

Грег еще раз глубоко вздохнул, и тут что-то щелкнуло прямо перед ним.

Уже окончательно обессилев, он почувствовал поток горячего воздуха, выходящего из скафандра. Он вздрогнул и глубоко вздохнул, наполнив свои легкие холодным, свежим, животворным воздухом! В этом воздухе был аромат, напоминавший запах еловой хвои.

Никогда еще воздух не был таким чудесным!

Он лежал на спине, вновь и вновь наполняя свои легкие воздухом. Настоящий воздух! Не химическая смесь! Он был удивительно приятен и чист. В Грега вливались новые силы, новая жизнь. А также страстное желание лежать здесь и спать. Но он знал, что не должен спать.

Он должен двигаться дальше. Куда? Он стал шарить рукой по поясу, на котором висел фонарик, дающий белый свет, напоминавший древние фонарики лишь тем, что этот прибор был миниатюрным преобразователем энергии. Он испускал ровный белый свет. Батарейки, заряженной несколько лет тому назад, хватит до конца его жизни. Мастерсон облегченно вздохнул. И как только он раньше не вспомнил о нем?

Сонливость вновь охватила его. Мысли работали медленно и трудно. Каждый мускул, каждый сосуд и нерв тела требовал покоя. Но прежде всего он должен найти укромное место. Поэтому Грег шаг за шагом продвигался дальше, за лучом света, который, как меч, рассекал темноту. Он механически тащился дальше. Счет времени был потерян. Ноги едва повиновались.

Но Грег шел дальше, дальше, дальше, все дальше — и вдруг что-то увидел: сверкающий предмет, находящийся в туннеле перед ним. Что-то там отражало свет! Но что? Это должен быть металл, но на расстоянии не определишь.

«Что это может быть?» — снова и снова спрашивал он себя, подходя к этому предмету все ближе, но видел только все большее количество отраженного света. Затем он узнал предмет — это была дверная ручка!

Дверная ручка! Несомненно, и все же сердце астронавта сбилось с ритма, когда он ее увидел, ибо при дальнейшем рассмотрении стало ясно, что эта дверная ручка не предназначена для руки человека, настолько неправильную форму она имела и так невероятно была изогнута. Однако не могло быть никаких сомнений, что это приспособление, с помощью которого можно было открыть дверь.

Грег почувствовал, как струйки холодного пота побежали у него между лопатками. Его рука легла на рукоятку пистолета. «Открывать или не открывать эту дверь?» — спросил он сам себя. Помедлив две-три секунды, он резко схватился за дверную ручку и попытался открыть дверь. Безрезультатно.

«Это должно быть ручкой, — сказал сам себе Грег. — Эта вещь не может служить никакой другой цели». Он попытался потянуть ручку на себя, но и это не дало никакого результата. Он пробовал давить, тянуть, толкать и вертеть во все стороны. Ничего. В конце концов он засунул пистолет в кобуру и ухватился за ручку обеими руками. Дверь слегка подалась. Он уперся изо всех сил. Дверь медленно приоткрылась. Позади двери в свете своего фонаря астронавт увидел разветвление коридоров. Грег проскользнул в щель и закрыл за собой дверь. Он пришел к выводу, что существо либо существа, для которых предназначалась эта дверная ручка, должны быть намного сильнее людей. Неожиданно он почувствовал себя очень маленьким и слабым.

И тут, как напоминание из прошлого, он вспомнил свою фамилию: Мастерсон. Он вспомнил о своих далеких предках, которые колонизировали дикий Запад, и о том, что Бат Мастерсон — прадед Грега — никогда бы не повернул назад, даже если бы его враг ростом был в двадцать футов! Грег бросил быстрый взгляд на бесконечные коридоры, где наверняка можно было с легкостью укрыться.

Коридоры казались заброшенными. Кроме чудовища, он больше пока не встретил никаких живых существ.

Наконец, решившись, Грег выбрал один из боковых проходов. Присев на корточки, насколько позволял скафандр, он тут же сообразил, что скафандр ему больше не нужен. Так что он встал и снял его. Затем застегнул на себе пояс с обоими пистолетами, засунул скафандр в другой проход так, чтобы его невозможно было увидеть от двери, возвратился в нишу, которую выбрал для себя, и мгновенно заснул.

Он не знал, сколько проспал, прежде чем проснулся от звука шагов.

Сначала он не был уверен в этом — что это именно шаги, но чувствовал, что кто-то приближается.

Грег не имел никакого понятия, кто или что, подкрадывается к нему. Шаги были не такими тяжелыми, как он ожидал, судя по величине двери. Они могли принадлежать человеку или существу человеческих размеров.

Астронавт ждал.

Затем он увидел вдали свет. Он не мог определить природу этого света. Свет был совсем не таким, как свет его собственного фонаря, — холодный зеленый свет.

Глава 6

Сон придал Грегу новые силы. Он снова стал самим собой — энергичным, бдительным и внимательным. Грег был готов к борьбе. Рука, сжимавшая пистолет, была тверда.

Подбородок его чуть выдвинулся вперед, глаза сузились, превратившись в щелки. Каждый его нерв был напряжен. Шаги приблизились. Они были такими легкими, что Грег пришел в выводу, что к нему приближается что-то маленькое и нежное, — но он достаточно хорошо знал, что и маленькое и нежное может быть очень опасным.

Его рука, сжимавшая рукоять пистолета, не ослабевала ни на секунду. Зеленый свет приближался.

Мастерсон, который сам имел научную степень — и не из последних в двадцать третьем столетии, — был удивлен. Он не мог даже представить себе источник, из которого исходил этот свет.

Больше всего свечение напоминало фосфоресценцию. Световой конус был четко очерчен.

Шаги раздавались все ближе и ближе, и Грег включил свой собственный фонарь. Кто-то испуганно вскрикнул.

Голос был женским! Мастерсон сделал три шага вперед и схватил женщину. Он зажал ладонью ей рот, прежде чем она смогла крикнуть еще раз.

Незнакомка испуганно смотрела не него. В ее глазах был легкий испуг. Ее сияющая красота заставила Грега затаить дыхание. Волосы, черные как ночь, падали на ее плечи, платье напоминало древнеримскую тогу, заколотую на талии золотыми булавками. Глаза, такие же черные, как волосы, звездами сияли на благородном лице.

Мастерсон отпустил девушку и предостерегающе прижал палец к ее губам. Она осталась спокойной. Выражение испуга исчезло из ее глаз, остались только одиночество, печаль и тоска.

— Ты понимаешь мой язык? — прошептал он.

Она кивнула:

— Я понимаю все языки.

— Ты с Земли? — спросил Мастерсон.

Она покачала головой:

— Нет, я не с Земли, если это название твоей планеты. Что ты здесь делаешь? Хозяин знает, что ты здесь?

— Хозяин? Кто такой Хозяин?

— Значит, он не знает, что ты здесь, — спокойно проговорила она.

Грег покачал головой.

— Ты знаешь Солнечную систему? Планеты, которые в нее входят, — Земля, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран?

При каждом названии она отрицательно качала головой.

— Я не знаю систему, о которой ты говоришь.

— Боже мой! — только и смог сказать он.

Некоторое время они молчали, а потом астронавт спросил:

— Значит, ты прилетела извне?

— Извне? — Она опять покачала головой. — Я не знаю, что ты имеешь в виду.

— Я сейчас попытаюсь объяснить тебе это. Я хочу рассказать тебе о Солнечной системе. Возможно, что тогда ты меня поймешь. В нашей системе девять планет и Пояс Астероидов. Первая планета называется Меркурий — на нашем языке. Он удален от моей родной планеты Земля на пятьдесят миллионов миль и имеет в диаметре около трех тысяч миль и довольно разреженную атмосферу. Там очень жарко, и, чтобы улететь с него, нужна скорость в семь тысяч девятьсот миль в час. Его год насчитывает восемьдесят восемь земных дней, и у него нет спутника. Второй по счету планетой от Солнца является Венера, удаленная от моей родной Земли на двадцать шесть миллионов миль, и она имеет диаметр в семь тысяч шестьсот миль, ее атмосфера наполнена удушающей пылью, а скорость убегания составляет двадцать три тысячи четыреста миль в час, ее год длится двести двадцать четыре земных дня, и она также лишена спутника… Третья планета — моя родина, мы называем ее Земля. Она имеет диаметр в восемь тысяч миль и атмосферу, которая похожа на здешнюю, потому-то я и могу жить к дышать здесь без скафандра… Она движется по орбите со скоростью двадцать пять миль в секунду, год насчитывает триста шестьдесят пять дней, и у Земли есть спутник, называющийся Луна. Этот спутник удален от нее на двести тридцать восемь тысяч миль и лишен атмосферы. Для того чтобы корабль мог стартовать оттуда, необходима скорость в пять тысяч двести миль в час, а год его длится всего двадцать семь дней… Четвертая планета — Марс. Его среднее расстояние от нашей Земли сорок восемь миллионов миль, он имеет диаметр в четыре тысячи двести миль, обладает разреженной атмосферой, в которой, правда, все же можно дышать и существовать, если привыкнуть к ней. Скорость убегания там составляет двадцать три тысячи миль в час. Год его насчитывает шестьсот тридцать восемь дней, и у него два спутника… Дальше идет Пояс Астероидов, скопление из двух тысяч восьмисот двенадцати астероидов, или малых планет. Все они имеют очень своеобразные орбиты. Ограничившись лишь мимолетным взглядом на них, перейдем к Юпитеру и теперь будем иметь дело с по-настоящему большими величинами… Этот газовый гигант удален от Земли на триста девяносто миллионов миль. Он гигант и имеет восемьдесят пять тысяч миль в диаметре. Атмосфера его ядовита, она состоит из метана и аммиака. Сила тяжести огромна, и стартовая скорость там составляет тридцать три тысячи миль в час. Год Юпитера составляет двенадцать земных. У него двенадцать спутников… Затем идет вторая по величине планета системы — Сатурн… Уран — еще одна планета, удаленная от Земли на тысячу шестьсот восемьдесят девять миллионов миль, имеет диаметр в тридцать две тысячи миль, и стартовая скорость там составляет пятьдесят семь тысяч миль в час. Продолжительность его года составляет пятьдесят семь земных лет, и у него пять спутников… Нептун, последний из гигантов, удален от Земли на две тысячи шестьсот девяносто шесть миллионов миль, атмосфера его ядовита, и, как и на других гигантах, стартовая скорость велика — пятьдесят одна тысяча миль в час. Плутон, самая отдаленная из планет, удален от Земли на три тысячи пятьсот восемьдесят два миллиона миль, его диаметр составляет три тысячи семьсот миль. Плутон — карликовая планета. Атмосфера его замерзла, а стартовая скорость корабля должна составлять там примерно одиннадцать миль в час. Его год равен двумстам восьмидесяти четырем земным, и у него нет спутников… Итак, вот общий обзор нашей Солнечной системы. Смогла ты все это перевести в известные тебе величины?

— Я думаю, что да. Мы наблюдали вашу систему из нашего мира. Вы находитесь очень, очень далеко от нас, и мы до сих пор не знали, что эта часть космоса обитаема.

— Так вы не из нашей звездной системы? Вы летаете между звездами?

— Да, а вы?

— Нет. За исключением одного или двух сумасшедших парней, добравшихся до Проксимы Центавра, удаленной от нашей системы на четыре световых года, к другим звездам не летал никто… Эти планеты, о которых я тебе рассказал, уже многие годы объединены друг с другом. Мы создали межпланетный союз, и ни один из членов этого союза не занимает руководящего положения. Мы знаем, что нам может угрожать опасность извне нашей системы, к которой в одиночку мы можем оказаться неподготовленным, поэтому мы объединились. На планетах, где ядовитая атмосфера, мы построили огромные подземные города и крытые куполами сооружения. Мы умеем создавать искусственные атмосферы.

— Я понимаю. Подобные вещи создаются и в других частях Вселенной.

— Но наш союз нуждается в системе защиты…

— Рассказывай, пожалуйста, дальше, — подбодрила она его.

— Среди прочего мы должны постоянно держать под контролем Пояс Астероидов, расположенный между орбитами Марса и Юпитера. Мы предполагаем, что здесь когда-то находилась планета, которая разлетелась на осколки. Эти астероиды имеют очень разнообразные и неправильные орбиты и с трудом поддаются контролю. Правда, с помощью наших электронных приборов мы постоянно следим за ними. И если их количество не сходится, если их становится больше или меньше, то мы, само собой разумеется, производим расследование…

— Я понимаю. И вы обнаружили, что их стало больше, не так ли? — спросила она.

Грег с изумлением посмотрел на незнакомку.

— Да, именно так. Вместо двух тысяч восьмисот двенадцати астероидов мы обнаружили две тысячи восемьсот тринадцать. Это обнаружил не я, а наблюдатели на контрольном посту, и мы тотчас же стартовали и прибыли на место… Говоря «мы», я имею в виду себя и двадцать четыре моих спутника на пяти самых лучших современных космических кораблях, которые только были в Солнечной системе. Мы прилетели сюда… Вдруг наши внешние датчики словно сошли с ума — мы увидели эту штуку и направились к ней…

— Ты имеешь в виду этот астероид? — прервала она его.

— Да. Я имею в виду этот астероид, — подтвердил он. — Мы начали проверку… Все выглядело совершенно безобидно — вначале. Подозрительной была лишь повышенная радиоактивность. Мы уже хотели удалиться, и я отдал команду изменить курс. — Он пожал плечами. — Я думаю, ты знаешь, что потом произошло…

Она кивнула, и Грег заметил слезы на ее глазах.

— Ваши пять кораблей были уничтожены.

— Совершенно верно, — холодно подтвердил земной астронавт. — Они были уничтожены. И я единственный, кто уцелел. Я переходил от одного корабля к другому и не нашел никого живого. Я был один на этом астероиде, один с двадцатью четырьмя мертвецами и пятью разбитыми кораблями. Таинственная притягивающая сила уничтожила наши звездолеты. Я возненавидел астероид. Я выстрелил из своего пистолета, но я не ожидал, что он выстрелит, так как наши ракеты не взорвались…

— Да, — с грустью согласилась девушка. — Я так и думала, что они откажут.

— И, однако, пистолет сработал, — вздохнул астронавт, сбитый с толку. — Я не могу этого понять, хотя у меня есть теория…

— …которая, вероятно, правильна, — печально продолжила она. — Пожалуйста, говори дальше.

— Итак, мой выстрел проделал дыру в поверхности астероида, и при этом случайно вскрылся вентиляционный канал.

— Несколько часов назад я слышала сигнал тревоги, — сказала девушка. Датчики сообщили мне, что туннель поврежден.

— Это сделал я. Потом я услышал шаги и увидел чудовище — выглядело оно жутко! Я предпочел падение в шахту, не видя другого выхода. Я выстрелил по лапе твари, и тогда она попыталась засыпать меня камнями.

Девушка кивнула:

— Рассказывай дальше.

— Это заставило меня заползти в туннель. Я шел, пока мог, потом запас кислорода у меня подошел к концу, а я не смог присоединить запасной баллон. Уж если мне суждено умереть, то пусть бы это случилось быстро. Но снаружи был воздух, которым я могу дышать. Он оказался чудесен. Потом я потащился дальше, пока не добрался до двери, которая, судя по величине, не была предназначена для того, чтобы ее открывали человеческие руки.

Теперь они оба содрогнулись.

— В этом ты прав, — сказала она. — И ты смог открыть ее?

— Это мне удалось, — ответил Мастерсон. — Иначе меня бы здесь не было.

Девушка с восхищением посмотрела на него.

— Я ни разу не смогла сдвинуть даже ручку, — сказала она.

Грег удивленно посмотрел на нее, испытывая жгучее желание узнать, почему она находится на этом астероиде.

— Затем, — продолжил астронавт, — я зашел сюда, снял скафандр и засунул его в другой коридор на случай, если меня будет кто-то преследовать. Я улегся, чтобы, как говорят мудрецы, «спать с открытыми глазами». Потом я проснулся, заслышав твои шаги, увидел свет, — остальное ты знаешь. Впрочем, я забыл представиться — меня зовут Грег Мастерсон. — Он слегка поклонился и протянул руку незнакомке.

Она поняла жест и взяла его руку.

— Я рада, Грег. В вашем мире так принято, чтобы лица, которые хотят общаться друг с другом, обращались друг к другу по именам?

Девушка сказала это, словно находилась в полной безопасности и единственной ее целью было слушать его.

— Совершенно верно, — ответил Грег.

— Хорошо. А теперь ты, по всей вероятности, хочешь кое-что узнать обо мне?

— Конечно, — ответил Мастерсон, — но сначала я хотел бы узнать… Пока мы беседуем, мы в безопасности? Я думаю, что ты не имеешь никакого отношения к злодейскому нападению на нас и оказалась здесь случайно, как и я.

— Да, — с грустью ответила она. — Я хочу рассказать тебе все, Грег. Я — Астра, принцесса с Альтаира.

— Альтаир! Мы так называем одну из далеких звезд.

— Наша планетная система очень похожа на вашу.

— Расскажи мне о своей звезде, — предложил он.

— Я не разбираюсь в астрономии так, как ты, но… — Она сделала паузу. — Я постараюсь поставить себя на место жителя Земли и представить себе, как выглядит самая яркая звезда в кольцевидной группе звезд…

— В созвездии Ориона! — воскликнул Грег.

— Она ярче и больше Солнца.

— Это Альтаир! Я только не могу понять сходство названий!

— Позднее я объясню тебе это. Оно, выражаясь на твоем языке, связано с моим народом. Но сейчас есть более важные вопросы. Как я уже сказала, я принцесса Астра из государства Альтаир. В нашей системе семь планет, объединенных так же, как и у вас. Мы знаем, что во Вселенной есть существа, от которых мы должны защищаться. Эти существа стары, как сама Вселенная. Вам не знакомы глубинные основы времени, но ваши обозначения подобны нашим.

— Похоже, что это так.

— Время от времени эти существа из внешнего мира вторгаются к нам. Мой отец вместе со мной и со своим двором был с государственным визитом на одной из планет… У нас конституционная монархия, объединяющая планеты между собой. Во время этого визита вдруг была объявлена тревога. Атмосфера на планете, которую мы посетили, непригодна для дыхания, и колонисты живут под ее поверхностью. Оборонная система оказалась весьма неэффективной, да это и невозможно в отравленной атмосфере. На орбите планеты неожиданно появился этот метеорит, а мы уже думали, что тревога ложная, когда пришло новое предупреждение, но было уже поздно. Этот метеорит вел себя так необычно…

— И тогда что?

— Тогда… — заговорила она с тоской в голосе и неожиданно схватила астронавта за руку. — Тогда катастрофа… Эта штука здесь! — Она выкрикнула эти слова со жгучей ненавистью. — Хозяин может управлять силой тяжести… Гигантские приливы и землетрясения уничтожили наши оборонительные сооружения, а во время воцарившегося хаоса на нас обрушились притягивающие лучи этого астероида.

Грегу стало жаль ее. Астра была впечатлительной девушкой, и случившееся должно было оставить в ее душе глубокий след.

— Я понимаю. И что сделали эти лучи?

— Астероид спустился совсем низко, он всей массой навис прямо над нашими головами, а притягивающие лучи захватили королевский экипаж вместе с моим отцом и со мной и подняли в воздух. Мы с отцом в смертельном страхе цеплялись друг за друга. Уже вблизи астероида действие притягивающих лучей ослабело, и мы довольно мягко опустились на поверхность. Открылась большая дверь, и мы были пойманы.

— А кого ты называешь Хозяином?

— Чудовище! Я не могу описать его. Каждый день он приходил, приносил нам еду и пялился на нас. Мы требовали освобождения, угрожали ему местью, тем, что наш Космический флот придет нам на помощь, но он только смеялся над нами. Он сказал, что никого никогда не боялся и не боится. Он, казалось, обладал безграничной силой, а потом… — Она стиснула маленькие кулачки.

— Дальше, — сказал Грег. — Что было потом?

— Он захотел, чтобы я вышла за него замуж.

— Почему?

— Ты не можешь догадаться?

— Что ж… Ты красивая девушка. Но, возможно, за этим кроются и политические мотивы. Может, чудовище хочет получить власть над вашим государством.

— И это, конечно, тоже, но не это главное. Он хочет меня, потому что я женщина и потому, что он уже много столетий блуждает в космосе и, несмотря на свой ужасный вид, страдает от тоски, как обычные человеческие существа. Но он еще более омерзителен, чем покрытое слизью пресмыкающееся.

— И что произошло, когда ты отказалась? — спросил Грег, хотя он и сам догадывался об этом.

— Чудовище сказало, что будет медленно убивать моего отца до тех пор, пока я не скажу «да».

— И что же?

— Я бы этого не выдержала. Я бы согласилась.

— Но этого не случилось. Что же произошло?

— Мой отец покончил с собой, когда узнал о планах ужасной твари.

Именно так Грег себе это и представлял.

— Я понимаю, — тихо сказал он. — Но Хозяин астероида не должен думать, что все это так и закончится. — Глаза Грега Мастерсона вспыхнули. — Я сделаю все, чтобы это чудовище понесло заслуженное наказание, — твердо произнес он. — И чем скорее, тем лучше.

Вдруг взвыли сирены и загремели сигналы тревоги. Прекрасное лицо девушки побледнело.

— Они прибыли! — в ужасе воскликнула она.

— Кто? — спросил он, заслонив ее своим телом и крепко сжимая в руке пистолет. — Кто прибыл?

— Твари…

Глава 7

Вой сирен и грохот сигналов тревоги затихли, и внутри астероида воцарилась глубокая тишина.

— Можем мы куда-нибудь спрятаться? — спросил Мастерсон и потянул Астру за руку. — Ты должна хорошо все здесь знать.

— Да, я могу здесь свободно передвигаться. Хозяин знает, что мне некуда ускользнуть от него. Он знает, что меня всегда могут привести обратно.

— Эти слуги — какие они?

Она содрогнулась.

— Они ужасны, — прошептала она. — Они так же мерзки, как и он сам.

— Какие они? Как они выглядят? Насколько они сильны? — спросил Мастерсон.

Девушка вновь содрогнулась.

— Они более сильные существа, чем мы. И они просто отвратительны.

Мастерсон почувствовал, как мужество покидает его. Он изо всех сил пытался справиться с собой, взять себя в руки и собраться с мыслями.

— Какой у них вид? — не отступал он. — Похожи они внешне на Хозяина? Или выглядят более по-человечески? Они не должны быть такими же большими, иначе они бы не могли передвигаться в этих коридорах.

Вместо ответа девушка указала назад, на тот туннель позади, по которому она пришла сюда.

— Бог ты мой! — произнес Грег.

То, что приближалось к ним, имело отдаленное сходство с человеком, но в то же время выглядело как карикатура на него. Существо раскачивалось, как будто все его кости были переломаны, а затем неправильно срослись. Оно имело две руки и две ноги и было прямоходящим. Глаза на перекошенном лице казались злобными и безобразными. Зубы, как клыки, торчали вперед, а руки свисали вниз, как у обезьяны. Все его тело покрывали мерзкие красно-коричневые волосы.

— Они все так выглядят? — воскликнул Мастерсон.

— Нет, лишь некоторые. Другие еще омерзительнее.

— Омерзительнее? Да ведь подобное существо мог создать лишь дьявол в своей необузданной ярости!

— Их выдумал Хозяин, — тихо сказала Астра. — А он хуже дьявола. Дьявол сам испугался бы его!

Существо издало звериный рев. Оно было около восьми футов ростом. Широкие плечи касались стен коридора. Его глаза уставились на девушку и землянина.

— Ну, погоди, — пробурчал Мастерсон и нажал на спуск.

Лазер не сработал.

— Хозяин знает, что ты здесь. Он включил один из своих механизмов, и теперь все инородные устройства перестали функционировать.

— Проклятье! — прорычал Мастерсон.

Он осмотрелся в поисках другого оружия. Если эти лучи не дают функционировать атомному оружию, то он должен найти ему замену.

Страшные когтистые лапы чудовища привлекли внимание Мастерсона. Теперь он знал, почему ручка имела такую форму. У этого создания не было большого пальца!

Ужасное лицо исказила гримаса.

— Беги в другой коридор, а я задержу его! Если я погибну, спасай свою жизнь!

— Это бессмысленно, — сказала девушка. — Они все равно доставят меня к своему господину. Если это чудовище тебя одолеет, я окажусь в том же положении, что и прежде. — В ее голосе прозвучало тупое безразличие.

— Но я еще не побежден, — сказал Мастерсон. — Эта тварь сильна?

— Оно без всякого усилия может открыть ту дверь.

Тут астронавт вспомнил о своем скафандре. Там среди инструментов и прочего снаряжения был маленький топорик! Он, похоже, может оказаться идеальным оружием!

— Бежим! — крикнул астронавт девушке. — Третий коридор направо! Там находится мой скафандр. На его поясе висит топорик.

Они помчались. Мастерсон, не останавливаясь, подхватил скафандр и вырвал из зажима топор. Затем, развернувшись, он пошел навстречу твари, чтобы встретиться с ней в более широком месте, где сходились два коридора. Тварь все еще ревела.

Одна из ее рук схватила космонавта.

— На, получай! — воскликнул Мастерсон и яростно нанес удар топором.

Тварь с воплем отскочила назад. Полуотрубленная рука болталась на сухожилиях, из артерии хлестала мерзкая зловонная жидкость.

Девушка закрыла лицо руками.

Тварь опять двинулась вперед и замахнулась уцелевшей рукой. Мастерсон ударил еще раз. Опять бестия взвыла от боли. Ее перекошенное лицо оказалось совсем рядом.

У топорика была короткая ручка, но он оказался тяжелым, Мастерсон держал его обеими руками. Он ударил в третий раз.

Удар оказался точным. Тварь с глухим шумом рухнула и осталась лежать без движения.

— Я это сделал! — воскликнул Грег. — Астра! Не бойся! Чудовище мертво! Астра! Астра! — Он обернулся, коридор был пуст. Из темноты, уже откуда-то издалека, до него донесся злобный хохот и приглушенный крик о помощи.

Пока он расправлялся с одним чудовищем, сзади подкралось другое. Грег выругался. Тварь схватила и утащила девушку. Но куда? Он посветил вокруг фонариком, сунул бесполезный пистолет в кобуру. Топор он сжал в руке.

Потом он двинулся в том направлении, откуда, как ему показалось, донесся крик о помощи.

Он должен снова отыскать девушку!

И освободить ее.

Вдруг он услышал хохот, безумный хохот, который, казалось, звучал со всех сторон.

Грег с трудом справился с собой. Он был во враждебном месте и не знал, куда ему идти, он не знал, что ждет его за следующим поворотом, но шел дальше.

Астронавт подошел к месту, где коридор снова раздваивался, и остановился, чтобы прислушаться и попытаться определить, откуда доносится этот хохот. Мастерсон был уверен, что снова услышал отдаленный крик о помощи.

Он должен помочь ей. Быстрее.

Грег крепко сжал рукоятку топора. Перед его мысленным взором встало видение — чудовище, тащившее девушку по бесконечным коридорам. Снова раздался хохот. Он, казалось, доносился со всех сторон одновременно.

Происходило ли все это на самом деле, или было кошмарным сном?

Астронавт побежал дальше. Скорее всего, слуги неведомого Хозяина знают, где находится незваный гость, и наблюдают за ним.

Грег подумал было о неожиданно открывающихся люках и других подобных вещах, но это не задержало его бега. Потом он заметил нечто, и это подхлестнуло его. Впереди замерцал слабый отблеск того зеленого света, который Грег уже видел. В его мыслях зеленый свет связывался с Астрой, принцессой Альтаира. Значит, она где-то поблизости. Возможно, в это мгновение она отчаянно борется с чудовищами.

Тут хохот раздался вновь, а зеленый свет исчез. И вдруг Грег заметил впереди мелкоячеистую сеть, едва различимую в свете фонарика — ничем иным это быть не могло. Сеть находилась прямо перед ним! Землянин с дикой яростью взмахнул топором, но не смог разрубить сеть. И тут она обрушилась на Грега, оплела его — тонкая, но невероятно прочная. Астронавт попытался разорвать ее руками, но ее нити лишь глубже впились в тело.

Он уперся руками и ногами: сеть немного подалась, но лишь затем, чтобы потом еще крепче сомкнуться вокруг него.

Грег выругался. Поделом тебе, Мастерсон! Ты наделал много ошибок! Но кто бы на его месте сделал их меньше? Кто мог знать, с чем придется бороться?

Вдруг весь коридор озарился зеленым светом, и Грег увидел девушку в лапах двух чудовищ. Она казалась мертвенно-бледной. Третье чудовище медленно приближалось к астронавту. Грег изо всех сил попытался освободиться от сети.

Все три чудовища разразились презрительным смехом. Но он все еще сжимал рукоятку топора. Хотя он не мог уничтожить сеть, но мог с ней бороться. Третье чудовище вытащило из-за пояса длинный, изогнутый нож и медленно и осторожно подошло к нему.

— Ты можешь меня убить, — сказал с яростью в голосе Мастерсон. — Но тем самым ты бросишь вызов могущественнейшему государству в Космосе! Не думайте, что вы останетесь безнаказанными! У нас гигантский флот, и он разнесет этот астероид на кусочки!

— И где же ваш флот? — медленно спросило чудовище.

«Значит, они могут говорить», — подумал Мастерсон.

— Где эти корабли, о которых ты говоришь? — И вновь раздался ужасный смех.

— Повсюду — по всей Солнечной системе, — ответил Грег.

— Мы уже удалились от твоей Солнечной системы на тысячи миллионов миль. Мы находимся совсем в другом месте.

Грег не поверил своим ушам. Они больше не в Солнечной системе? А чудовище приближалось к нему, сжимая нож.

Глава 8

Генерал Ротерсон, как тигр в клетке, расхаживал взад и вперед. Возле его письменного стола сидели Джонга и Крулль. Они пили кофе и курили.

— Я не знаю, что мне делать! — сказал генерал. Он швырнул в сторону Крулля пачку бумаг. — Посмотрите-ка это! Я с вами откровеннее, чем с кем-либо другим. Прочтите это! Вот список претендентов на мой пост. Это должны быть люди, обладающие инициативой, умеющие принимать быстрые и эффективные решения и нести за них ответственность. Когда я добивался этого поста, я считал себя таким человеком! Не знаю, что со мной произошло… Еще никогда не был в подобном положении… Я не терплю «если» и «когда», я прямолинеен, я не промедлю ни секунды, отдавая приказ на старт Космическому флоту и сам полечу вместе с ним, если мы подвергнемся нападению. Но нужно иметь врага, с которым я могу вступить в открытый бой!

Он тяжело уронил руки на крышку письменного стола.

— Но в подобном положении… Нет, я не подхожу для игры в эти трехмерные шахматы. Я солдат. Почему я не остался преподавателем военного училища? Я не знаю, что со мной. Почему я вам рассказываю все это?

— Вы не спали уже несколько суток…

— И вы спали не больше. Но вы не спятили из-за этого.

— И вы не сошли с ума, сэр, — сказал Крулль. — Я не думаю, что кто-нибудь справился бы лучше, окажись он на вашем месте. Не думаю, что кто-то другой на вашем месте оказался бы столь же честным и признался бы, что он чего-то не знает!

Ротерсон внимательно посмотрел на Крулля:

— Вы действительно так считаете, Крулль?.. Вы руководили системой контроля за астероидами, которая представляет собой вершину того, что мы можем иметь при нынешнем развитии науки и техники. И она дала сбой! Это уже доказано!

— Доказано лишь то, что там, в пространстве, появилось что-то, что оказалось в состоянии уничтожить пять наших лучших звездолетов, а мы не имеем представления, как это произошло!

— Но, с другой стороны, без системы контроля мы бы даже не знали, что такая сила существует. Вместо пяти кораблей мы могли потерять пять планет.

— Каковы ваши предложения? Как мы должны действовать? Надо еще раз проанализировать все события.

— Да, — согласился Джонга. — Начнем сначала: мы обнаружили лишний астероид.

— Правильно.

— Мы отправили космический патруль, пять кораблей под командованием капитана Грега Мастерсона, нашего лучшего пилота. Мастерсон вылетел, и вот уже пятнадцать часов, как утерян контакт с его отрядом. Мы повторили проверку, но астероид исчез. Здесь мы столкнулись с силой, которая в техническом отношении намного превосходит нас.

— Или, — вставил Крулль, — мы имеем дело с несчастным случаем.

— Быть может, — сказал генерал. — Но это, черт побери, не объясняет отсутствия связи с нашими кораблями.

— Возможно, они улетели настолько далеко, что мы потеряли с ними связь. Возможно, они уже находятся вне нашей Солнечной системы.

— Да, — продолжил Джонга. — Но возможно, это нападение. Возможно, там существует сила, которая умеет преодолевать пространство, расстояние и время с немыслимой для нас скоростью. Однажды ей захотелось узнать, что мы за вид и каким оружием обладаем. Она высылает астероид-ловушку и подманивает нас. Наша патрульная эскадра окружает астероид и, притянутая неизвестной силой внешнего мира, исчезает.

— Так могло и случиться, — согласился Ротерсон. — Это возможно. Если они удачно проделали это с нашими кораблями, они могут попытаться проделать это с целой планетой!

Джонга содрогнулся.

— В таком случае поднимать весь наш Космический флот не имеет смысла?

— Вероятно, да, — согласился генерал. — Мы можем перенести потерю пяти кораблей, но потеря пяти тысяч кораблей оставит нас совершенно беззащитными.

— Тогда нам нужно отправить половину флота?

— Возможно, именно этого они и хотят. Это может быть военной хитростью! Они поступят с этими кораблями точно так же, как и с предыдущими, а потом смогут атаковать нас. В военной истории имеются примеры того, как умный полководец побуждал противника раздробить свои силы, а потом легко уничтожал его по частям… Итак, — подытожил генерал. — Мы должны получить точную информацию. Я хочу видеть перед собой противника и вступить с ним в открытый бой.

— Что вы хотите этим сказать, сэр? — спросил Джонга.

— Я возьму корабль, отыщу несколько добровольцев и полечу с ними провести проверку Пояса Астероидов. — Он поочередно посмотрел на «счетчиков». — Это то отклонение от устава, которое я считаю себя вправе совершить при сложившихся обстоятельствах. Но данная проблема не может быть разрешена за письменным столом. Я оставлю генерала Фостера исполнять мои обязанности здесь… до моего возвращения. Если я вернусь… но я не думаю, что найти добровольцев будет сложной задачей… А как насчет вас?

Крулль задумался. Потом он принял решение: приключения манили его. Джонга же ухватился за представившийся ему случай обеими руками.

— Я отправляюсь с вами, сэр! — с энтузиазмом воскликнул он.

— Хорошо. И мы возьмем с собой Долорес. В бою она будет нам только полезна.

«Еще бы, после тренировок на Юпитере», — подумал Крулль.

— Кто еще? Нам нужен еще один человек. Я собираюсь поддерживать постоянную связь с базой…

Не прошло и трех минут, как в кабинет генерала вошел совсем юный офицер.

— Прекрасно, — произнес Ротерсон. — Мне нравится такое положение вещей. Теперь мы можем отправляться. — Он направил сообщение генералу Фостеру, и с делами было покончено. — А теперь подыщем себе космолет.

Они покинули кабинет и вышли на поле со стартовыми установками. В лунном свете серебрились вытянутые корпуса космических кораблей. Генерал подозвал к себе двух механиков.

— Мне нужно, чтобы этот корабль был готов к старту, — сказал он и показал на один из колоссов.

— Он готов к старту, — ответил один из механиков.

— Хорошо. Скафандры на борту?

— Так точно, сэр!

— Тогда мы улетаем… Крулль, займитесь приборами навигации.

— Есть, сэр.

— Все на борт, — приказал генерал. — Возможно, нас отдадут под военно-полевой суд — ну что ж, что будет, то и будет…

Чувства астронавтов были весьма разнообразными, когда они оказались на борту космического корабля. Генерал немедленно прошел в рубку управления.

— Как много времени прошло с тех пор, как я в последний раз летал… — пробормотал он себе под нос.

Все заняли свои места, удобно устроившись в противоперегрузочных креслах, и стали ожидать старта. Стартовые направляющие поднялись на нужный угол, и когда закончился обратный отсчет, Ротерсон нажал на стартовую кнопку.

Никто не потерял сознания, хотя ускорение было значительным.

— Еще одно правило, которое мы нарушили, — усмехнулся генерал.

— Какое, сэр? — спросил Крулль.

— Старт без прохождения ежемесячного медицинского освидетельствования на годность к полетам. — Генерал усмехнулся. — Сколько штрафных очков мы можем за это получить?

Корабль несся в пространстве. Чем больше он удалялся от гравитационного поля Земли, тем больше возрастала его скорость.

Зелено-коричневый шар Земли был уже далеко позади. Они миновали Луну. Затем приблизились к орбите Марса и миновали ее.

После этого они устремились к Поясу Астероидов.

Глава 9

В государстве семи планет Альтаира царило всеобщее возбуждение. После многомесячной работы зеленой расе удалось создать оружие, с помощью которого можно было надеяться вступить в бой с астероидом, уничтожившим одну из их планет и похитившим их обожаемую принцессу.

Изобретателем этого оружия был Разак, человек с зеленой кожей, высоким лбом и проницательными, умными глазами. Его мозг работал с точностью электронно-вычислительной машины.

Тремя господствующими на Альтаире расами были умственно высокоразвитая зеленая раса, воинственная черная раса и кирпично-красная раса, превосходящая остальные в области сверхъестественного. Казалось невероятным то, что эти расы могли мирно сосуществовать друг с другом, однако дело обстояло именно так.

Вначале господствующее положение занимала черная раса. Они подавляли противников грубой физической силой. Но красная раса в глубокой тайне развивала свои способности, позволяющие в широких пределах контролировать свое тело и силы природы. Красные могли становиться невидимыми, и поэтому черные принимали их за полубогов. Вскоре они стали силой, действующей за кулисами. И в конце концов захватили власть.

Но затем появилась новая раса — зеленые. Они с помощью техники добились того, чего красные добивались при помощи духовных сил. Они изобрели паровую машину, двигатель внутреннего сгорания и, наконец, научились использовать силу атома.

И когда они добились столь многого, власть от красных перешла к ним. Но сами зеленые знали, что не были совершенством. Они начали искать и нашли белую расу. Белую, с ее черными как ночь волосами и такими же глазами. Белая раса объединяла в себе все три компонента, которые по отдельности были развиты у каждой из остальных рас. Правда, у белых они были развиты не в таком совершенстве, как у остальных.

Расы объединились, так как им стало ясно, что они смогут обеспечить процветание своим народам только в том случае, если будут работать рука об руку, а не воевать друг с другом. Они фактически зависели друг от друга и были достаточно умны, чтобы видеть это.

Наступила новая эра цивилизации и дружбы. Не стало больше голода и болезней. Каждая раса работала в области, которая была ей ближе всего. Черные оказались лучшими солдатами, лучшими спортсменами и властвовали на первых местах повсюду, где требовалась физическая сила. Красные изучали религию и мистицизм, а зеленые и дальше продолжали совершенствоваться в технической сфере. Белые же были той силой и красотой, которая связывала их всех воедино.

Тремя исключительными представителями трех рас были Питоль, чемпион черных по многим видам спорта, Разак, изобретатель, и Тандос, верховный жрец культа красных. Эти трое собрались возле космического корабля с новым оружием. С ними был и Бальтасар, белый брат принцессы Астры.

Вчетвером поднялись они на борт корабля, который ждал их. Они собирались освободить принцессу и рассчитаться с похитителями. Красные, черные и зеленые обитатели Альтаира наблюдали за стартом.

Четыре представителя разных рас серьезно посмотрели друг на друга. Они прониклись важностью своей задачи и знали, что для них нет пути назад. И помочь им должно было новое оружие Разака.

Корабль с ревом поднялся. Тандос, Разак, Питоль и Бальтасар отправились в свой «крестовый поход». Они собрались уничтожить Зло, которому не должно быть места в этой Вселенной.

Глава 10

Грег отчаянно бился в сети. Тварь подходила все ближе и ближе. Все это выглядело хуже, чем в первый раз, — тогда астронавт не был так беспомощен. Тогда он мог убежать или принять бой, а теперь он не мог ускользнуть от этой бестии, даже если захочет этого. Глаза чудовища рассматривали его с презрительным удовлетворением. От твари исходил ужасный смрад тухлятины. Она подходила все ближе, разинув пасть, покрытую мерзкой слизью. Грег отчаянным усилием попытался занести топорик для удара, но сеть парализовывала любое его движение. Казалось, она все сильнее и сильнее стягивается вокруг него, как будто такое было возможно. Мастерсон дико ругался, а тварь отвратительно хихикала. Она взмахнула ножом перед глазами землянина.

— Кончай уж! — вскричал Грег и презрительно сплюнул на пол.

Но тварь не торопилась. Она размахивала ножом перед глазами Мастерсона, так что он хорошо видел острое лезвие. «Если бы у меня было хоть сколько-нибудь шансов, — думал Мастерсон. — Один удар топором…» Но такой возможности не было.

Теперь Грег смог разглядеть, насколько сильна эта тварь. Она могла раздавить его голыми руками и, как тюк с ветошью, отшвырнуть подальше. Несмотря на ужасный трупный смрад, тварь казалась живой, — возможно, она была искусственным созданием. Разве не мог Хозяин астероида заниматься также и биологическими экспериментами? Почему бы ему не создать себе слуг, которые безоговорочно служили бы ему?

Вдруг рука с ножом метнулась вперед и рассекла что-то над головой астронавта. Грег с глухим стуком упал на пол. Сеть не раскрылась, но больше ее ничего не удерживало.

Пока Грег лежал на полу, тварь шагнула вперед и наступила на его запястье. Топор выпал из разжавшихся пальцев землянина, и тварь ногой отбросила его назад, затем убрала ногу с руки Мастерсона. Грег почувствовал, как к руке возвращается чувствительность. Он пошевелил пальцами: они пока еще плохо слушались.

Тварь подняла топор и нанесла страшный удар по стене, загнав лезвие глубоко в стену и оставив так его и торчать. Затем она удовлетворенно хрюкнула.

— Беспомощен, — сказала она, указывая на астронавта. — Теперь полностью беспомощен.

Потом кто-то приподнял сеть и потащил ее вдоль коридора. Грег видел подъемники и транспортеры, конвейеры и лифты. Издалека доносился шум; как ему показалось, это был шум машин.

Один или два раза, казалось, вздрагивал весь астероид, а землянина тащили все дальше и дальше. Он надеялся, что сеть порвется, но этого не произошло.

Наконец тварь остановилась в слабо освещенной нише перед воротами — большими, крепкими, огнеупорными, стянутыми бериллиевыми болтами. У них был такой вид, словно они уступят только взрыву атомной бомбы.

Тварь положила руку на ручку странной формы. Ворота открылись, и оттуда заструился зеленый свет. Откуда он исходил, Грег понять не мог. Чудовище рухнуло на пол и на четвереньках поползло вовнутрь.

Затем Грег услышал голос.

Он был мягким, но в то же время ядовитым и смертоносным. Его обладатель был самим Злом, но в то же время весьма высокоразвитым. Грег никогда не слышал подобного голоса.

Незнакомец говорил на языке, которого Грег не знал, но тон был повелительным. Тварь отползла назад, и на ее морде был написан панический ужас. Она ухватила сеть лапами, которые дрожали от ужаса. Затем она втянула сеть в помещение.

Свет был таким ярким, что Грег едва мог что-нибудь разглядеть. Что-то пролетело в воздухе, и невидимый незнакомец рассмеялся. Отвратительный смех! Глаза Грега постепенно начали привыкать к яркому свету.

Что-то упало рядом с Грегом. Тварь пробормотала что-то и отползла назад, а Грег остался лежать на полу. Он разглядел, что тварь утащила с собой кусок сырого мяса. Теперь она рвала и грызла его где-то за спиной астронавта.

— Трогательная сцена, не правда ли? — произнес тот же отвратительный голос.

Грег смотрел против света, но не мог ничего разглядеть.

— Ты не сможешь меня увидеть, пока я не захочу этого, — продолжал незнакомец. — Так сконструировано мое помещение. У меня есть к тебе один или два вопроса, — продолжал он. — Потом, возможно, я удовлетворю твое любопытство, прежде чем уничтожить тебя.

К Грегу вернулось мужество. Он был родом из семьи, члены которой никогда не склонялись перед врагом…

— Если ты сможешь меня уничтожить, — спокойно ответил землянин.

— Это не составит для меня труда, — усмехнулся незнакомец. — Мне достаточно шевельнуть пальцем, и один из моих слуг тут же тебя прикончит.

— А потом, наверное, сожрет, — сказал Мастерсон. — Славный маленький зверек…

— Шутки шутишь?

В голосе по-прежнему не было никаких эмоций, но Грег чувствовал, что его обладатель был раздражен, и решил попробовать вывести его из себя.

— Откуда ты взялся? — спросил невидимый собеседник.

— Я дух, — ответил Грег. — Я вышел из бутылки.

— Забавно, — холодно произнес голос. — Так как ты не захотел мне этого сказать, я скажу тебе сам. Чтобы изучить мой мир, сюда прибыли пять космических кораблей. В каждом корабле было по пять мужчин. А мои слуги нашли двадцать четыре трупа… Я отделался от них точно так же, как и от обломков, которые лежали на поверхности моего мира. Ты удивительно похож на тех мертвецов. Я считаю, что ты — единственный уцелевший.

— Может быть, — ответил Грег. — Но возможно, что я происхожу из той же крысиной норы, что и ты.

— У тебя странный юмор, — сказал Хозяин астероида. — Люди все такие?

Грег пришел к выводу, что этот сумасшедший, должно быть, обладает огромным самомнением. Это может оказаться полезным. Сумасшедшего противника победить легче, чем умного, нужно лишь изучить его. Грег мечтательно подумал, что лучше бы он вместо астрофизики изучал психологию.

— Следовательно, ты никогда не удивляешься? — насмешливо спросил он.

— Конечно.

— Ну, хорошо. Кто выиграет следующие скачки? Я могу поставить за тебя несколько центов.

— Что такое скачки? — спросил голос.

— А я думал, что ты знаешь все, — засмеялся Грег.

— Я знаю все, что важно. Мелочи меня не интересуют.

— Ну, скачки — это соревнования между всадниками — многовековая традиция на моей планете.

— Ах, так… Вид спорта… Спорт — развлечение для недалеких умов, — надменно заметил голос. — Оставим это. Ты — единственный уцелевший из двадцати пяти человек. Они погибли, когда я включил притягивающие лучи…

— Так вот что это было, — изумился Грег. — А я думал, что это было несколько игрушечных магнитов из детского конструктора.

Хозяин не понял иронии землянина.

— Так вот, — продолжил он холодно, — после того, как твой корабль разбился, ты начал изучать мой мир. Ты опробовал примитивное ручное оружие. Я выключил рассеивающее силовое поле, так как думал, что вы все мертвы.

«Следовательно, он все же не так уж всемогущ», — подумал Грег.

— Затем ты убежал от моего сторожа, вошел в мой мир.

— А, ты имеешь в виду этого милого когтистого домашнего зверька?

— Ты можешь называть его так. Если бы он тебя схватил… это весьма свирепое существо. Я сам его создал.

— Ах, вот как! Ты тут у нас маленький божок? — продолжал издеваться Грег. — Он, видите ли, создает тварей!

— Это одно из моих хобби. Все мои слуги вышли из моей лаборатории.

— Я рад за них. Ты при этом здорово постарался. Они так пахнут, что их можно учуять за полмили… Что-нибудь не так?

Казалось, Хозяин астероида начал злиться.

— Не все мои опыты настолько неудачны. Ты мог испытать это на своей собственной шкуре. Все твои передвижения с того момента, как ты проник внутрь, я наблюдал из Центра управления.

— Вот тут-то ты врешь, — ответил Грег. — А если это так, то тебе потребовалось слишком много времени, чтобы найти меня. Я даже успел выспаться.

— Это верно. Но я знал, что ты не сможешь убежать. Мой сторож снаружи заделал дыру.

Ну, дыру-то он заделал не из-за этого. Он заделал ее потому, что иначе ты потерял бы свою драгоценную атмосферу.

Хозяин издал такой звук, словно был сбит с толку. Грег понял, что попал в больное место.

— Я слышал твой разговор с одной моей пленницей, — через некоторое время продолжил Хозяин.

— Ах, да.

— Очень интересно, не правда ли?

На это Грег ничего не мог ответить. Тогда он решил резко поменять тему.

— Меня кое-что интересует, — спросил землянин, — а именно: как ты преодолеваешь языковой барьер?

— Благодаря своему выдающемуся уму, — самодовольно ответил Хозяин. — Я горжусь этим. Возможно, от тебя не ускользнуло, что девушка тоже может делать это? В основе всех языков лежат мысли. Звуки совсем не важны для развития языка, если человек может улавливать мысли, лежащие в основе любого языка. В этом случае можно с легкостью переходить с одного языка на другой. Нужно потратить всего лишь несколько мгновений, а потом можно беседовать на любом языке. И именно поэтому я могу разговаривать с тобой на твоем языке, а со слугами — на их языке. Мне понадобилось всего несколько минут послушать твои разглагольствования о Солнечной системе… Мой выдающийся ум проанализировал звуки, а мой мозг перевел на понятный мне язык — и все.

— Забавно, — высказал свое мнение Грег.

— Чрезвычайно полезно, — возразил Хозяин. — Если ты заговоришь даже на сотне разных языков, я смогу ответить тебе на них.

— Не думаю.

— Проверь.

— Я с трудом говорю на других языках, кроме родного английского, — сказал Грег. — Но считать я могу на разных языках.

— Я думаю, этого будет достаточно, — после недолгого размышления произнес голос. — На каком языке я должен тебе считать?

— Что ж, хорошо, — ответил Грег. — Значит так, я начинаю, а ты продолжаешь. — И он начал по-французски. — Ун, де, труа, катр…

Хозяин продолжил:

— Сип, сикс, сент, хьют, нойф, дикс… Довольно для тебя?

— Ну, хорошо, — сказал Грег и начал считать по-немецки задом наперед: — Пейн, ахт…

— Достаточно, — сказал голос. — Зибен, секс, фонф, фир, драй, цвай, айн.

— Ну, в таком случае я начну с середины, а ты за мной закончишь. По-итальянски: чикве, сей, сетте…

— Отто, — произнес голос. — Нове, диеси. Затем идет: уно, трэ, квадро — это оставшаяся часть первых десяти чисел.

— Ты можешь и по-испански? — спросил Грег.

— Я могу на всех языках.

— Уно, дос, катро, треск, кватро…

— Это просто, — сказал голос. — Сино, сейс, сиата, очо, нуеве, диес. Удовлетворен?

— Невероятно, — устало сказал Грег.

— Ты должен убедиться в моем величии!

— Послушай: ен, ельт, тва, тре, фира…

— А, — сказал Хозяин, когда Грег начал считать по-шведски. — Фем, фекс, сья, атта, нио, тио…

Грег сдался.

— Ну, теперь ты убедился в моих лингвистических способностях? — иронически спросил Хозяин астероида.

— Вынужден с тобой согласиться.

Грег решил действовать по-другому. С врагом можно бороться лишь тогда, когда знаешь его. Если он будет задавать вопросы, Хозяин из тщеславия будет отвечать на них. Он должен познакомиться с устройством астероида, чтобы знать, как его уничтожить.

— С каких пор ты уже владеешь этим астероидом? — спросил астронавт после некоторого раздумья.

— Почему ты это спрашиваешь?

«Я должен ему льстить, — подумал Грег. — Это существо — параноик. Будем исходить из этого».

— Я спросил тебя об этом лишь потому, что это грандиозно — по своему желанию приводить в движение целый астероид. Я бы охотно узнал, много ли тебе на это потребовалось времени, или ты случайно обрел такую силу.

— Это не случайность, — ответил Хозяин астероида. — Все имеет свою основу. Даже в низкоорганизованном общественном устройстве твоей планеты нет случайности. Но твой грубый ум, в противоположность моему, не может понять, что существует сила, которая контролирует все события во Вселенной.

Лицо, слабо прорисовывающееся общими контурами, приблизилось к Грегу. Но астронавт никак не мог рассмотреть его.

— Я хочу ответить на твои вопросы. Ты мне нравишься. Я хочу сделать это потому, что сам все еще обладаю остатками человеческих слабостей.

«Почему он не показывает мне свое лицо? — удивился Грег. — Или оно настолько безобразно и уродливо, что Хозяин сам его страшится?»

— Как тебя зовут? — спросил Мастерсон.

— Мое имя Ультимус. Я — вершина эволюции рода человеческого.

— Ты сам дал себе свое имя? — спросил Грег.

— Это тебе не интересно, — произнес Хозяин астероида. — Мое имя Ультимус. Я — тот, кто знает все. Великий. Бесконечный. Я существовал уже задолго до того, как твои предки выбрались из пещер.

Врал ли он?

— Долгие столетия — по твоему счету — я был членом технически высокоразвитого общества. Мой народ продвинулся по лестнице технического прогресса настолько далеко, что вы, со всеми вашими изобретениями и открытиями, были бы лишь пылью под нашими ногами. У нас были машины, о которых вы никогда и ничего не будете знать. Ученики нашей начальной школы с легкостью могли бы преподать вашим ученым такую бездну знаний, что об этом не стоит и говорить. Но что-то в нашей общественной системе было не так. Совсем не так! — Голос Ультимуса изменился так, словно в нем все еще оставались остатки сентиментальности. — Да, — повторил Ультимус, — что-то было не так. Общество обошлось со своими великими сынами, как с преступниками. Ему преподнесли истину, но оно не смогло распознать ее!

— И что это была за истина? — спросил Грег.

— Я был истиной, — ответил Ультимус. — Я обладал всеобъемлющим разумом. Я мог нести на себе Вселенную, как другие несут на ладони каплю воды. Я знал ответы на все сокровенные вопросы, и в нашем обществе для меня было одно-единственное место…

— …верховного вождя, — продолжил Грег, и ему удалось придать голосу деланную серьезность.

— Конечно, — сказал Ультимус. — Странно, что такой примитивный дикарь, как ты, в состоянии ухватить столь фундаментальный закон. Но существа моего мира оказались не в состоянии сделать этого… Иногда неразвитое общество ухитряется идти прямым путем, выводящим его прямо к истине. Странно!

Но потом Хозяин астероида снова овладел с собой.

— Итак, — продолжал он. — Раз они не захотели признать меня в качестве своего законного господина и учителя, я был вынужден вступить с ними в борьбу. Я начал действовать в полнейшей тайне. Все было готово, и я ударил. История была в моих руках, но я был обманут. Предан людьми, которым доверял. Они, оказывается, все время были против меня. Те, о которых я думал как о своих подданных, следили за мной и играли со мной, чтобы уличить меня. Только в последнюю секунду я узнал об их измене. Я поднялся против них и ускользнул из их сетей. — Он посмотрел на Грега. — Избежать сетей очень трудно, не так ли?

— Конечно, — ответил Грег. — Выражаю свое уважение к этому изобретению. Во всем космосе нет никого, кто мог бы выбраться из этих сетей.

— Благодарю, — сказал Ультимус. — Ты льстишь моей изобретательности… Да, я сбежал от них…

— А затем?

— Затем я начал борьбу против них. Я пробрался в свое убежище — на один из спутников, — которое заранее подготовил для себя. Оттуда я начал войну. К сожалению, их техническое развитие находилось на том же уровне, что и мое. Если бы у меня было шесть единомышленников с подобными спутниками, тогда мы смогли бы их уничтожить. И я потерпел поражение. Во всяком случае, на время. Но однажды я вернусь и уничтожу их! Они воевали со мной, используя огромные армии, — против меня были брошены миллионы, и враги обладали безграничными резервами энергии. Я мог бы уничтожить их одного за другим, но я был один. Никто не снабжал меня боеприпасами, никто не обеспечивал меня энергией. Враги взяли меня измором, схватили меня, предали меня — МЕНЯ! — повторил Хозяин астероида жутким голосом. — Меня! Который должен был стать их вождем, меня предали суду! Эти ничтожества! Они судили меня по своим жалким законам!

— А затем? — спросил Грег.

— Затем… Ты хочешь знать, что они сделали потом? Ты удивляешься, почему я скрываюсь в тени? Раньше я выглядел так же, как и ты, если не считать различий в чертах лица. Меня можно было бы принять за одного из вас. Но они сочли меня преступником. Они издевались надо мной. Знаешь, что они потом сделали? Они сослали меня на астероид. Они выслали меня на каменную глыбу, на самый заурядный астероид, но перед этим они заклеймили меня, как преступника! У меня не было ничего, кроме моего разума, запасов воздуха, воды и химического оборудования для обновления этих запасов, — продолжал Ультимус. — Кроме того, у меня было большое количество концентрированных продуктов питания и скафандр. Они издевались надо мной, оставляя меня. Мне сказали, что его высочество будет хорошо себя чувствовать в своем новом государстве.

Теперь Грег понял, почему Ультимус всех ненавидит.

— На моей стороне было лишь время, — продолжил Ультимус. — У меня было много времени, столько, сколько могло мне понадобиться. Я открыл тайну, о которой они не знали. Я, Ультимус, открыл эликсир жизни. Они не знали, что я не буду стареть. Я выпил свой эликсир еще до того, как они меня обезобразили. Я мог ждать миллионы лет, а если потребуется, то и больше, пока они все не обратятся в прах. Только такой ум, как мой, мог постигнуть тайну вечной жизни… Я должен был оставаться на своем астероиде, но человек, у которого в запасе бесконечность, обладает и бесконечным терпением. Каждый успех — открытие. Одно открытие порождает следующее. Из каждой машины рождается следующая. Ты, скорее всего, пропал бы, окажись ты на моем месте. Но ведь я Ультимус, Великий владыка Астероида! Шаг за шагом, я совершенствовал свое оборудование, пока не превратил этот астероид в мир, который ни в чем не уступал моей родине. Колесо закрутилось. Я пересекал время и пространство, двигаясь от галактики к галактике. На этом астероиде, как и на многих других, имеются все химические элементы, разница только в их количестве. Сложные химические реакции, усложняющиеся биохимические процессы… Вот так я создал этот мир — из ничего. Своим мужеством и своей силой воли. Я — Ультимус!

Он был самым настоящим безумцем. Его сумасшествие стало еще очевиднее, когда он продолжил свой рассказ.

— Я уничтожил людей, которые меня обманули. То там, то здесь я находил уцелевших, дрейфующих на своих космических кораблях. Я забирал их на астероид, помещал в лабораторию и изменял их по своему вкусу, теперь они — мои слуги!

У Грега мороз прошел по коже.

— Ты тоже не сможешь ускользнуть от меня, — сказал Ультимус. — Ты — один из беспомощных пленников, может быть, самый беспомощный во всей Вселенной. Нити этой сети изготовлены из сверхуплотненного вещества, в тысячи раз более прочного, чем сталь. Ты никогда не сможешь разрезать или разорвать их.

— А как же твой слуга смог разрезать ее своим ножом? — спросил Грег.

— Очень просто, — ответил Ультимус. — Его нож — одно из немногих приспособлений, с помощью которого можно обрабатывать этот материал, так как металл, из которого он сделан, закален на атомном уровне. Природа порой очень экстравагантна. Я легко уничтожаю расстояния между электронами, нейтронами атомным ядром. Таким образом, я спрессовываю в ограниченный объем гораздо больше атомов, чем там может находиться в обычных условиях. Тебе кажется, что сеть очень легкая. На самом деле она намного тяжелее любой другой субстанции во Вселенной и имеет самый большой удельный вес из всего, что существует среди звезд.

Грег невольно удивленно присвистнул.

— Но ты же, однако, можешь эту сеть разрезать, не правда ли? Тебе не нужно ждать, пока придет твой слуга и разрежет ее своим ножом?

— Конечно. Я могу полностью растворить эту сеть.

— Я в это не верю, — произнес Грег. — Возможно, ты сумел сконденсировать вещество, но я уверен, что ты не сможешь так же легко разложить его снова.

— Что такое? — произнес Ультимус. — Неужели ты думаешь, что я, Ультимус, Господин Вселенной, попадусь на такую дешевую удочку — спекуляцию на моем тщеславии?

— Нет. Я только сказал, что ты не сможешь растворить сеть. Ты, вероятно, смог бы растворить лавину, катящуюся с горы, но ты не смог бы отправить ее назад, вверх по склону. Каждый дурак может уничтожать, но не каждый может создавать. Каждый может окутать человека неразрываемой сетью, но никто не сможет снять эту сеть.

— Ты убежден в этом? — спросил Ультимус.

«Он клюнул», — подумал Грег.

— Ты можешь мне говорить все что захочешь — я поверю тебе только тогда, когда ты мне докажешь, что материя, которую ты сжал, вновь сможет вернуть свой первоначальный объем.

— Приблизься, — произнес Ультимус.

Грег с трудом подполз к платформе, с которой бил яркий свет.

— Остановись, — приказал Ультимус. — Сейчас ты увидишь.

Грегу через сеть пропустили ток. Воздух в его легких, казалось, замерз, сердце почти остановилось. Хозяин астероида откинулся на спинку своего трона, а рука его вытянулась вперед. Она держала какой-то мерцающий круглый предмет, который казался символом силы.

— Освобождаю тебя, — медленно сказал Ультимус.

Его пальцы сжали шар, находившийся в его руке.

Окраска шара изменилась с ярко-белой на темно-красную, с красной на оранжевую, с оранжевой на бирюзовую, с бирюзовой на желтую, потом на зеленую, с зеленой на изумрудную, с изумрудной на сапфирово-синюю. Синева приобрела глубокий индиговый оттенок, а тот уступил место фиолетовому. Затем шар стал черным.

— Да, я в состоянии сделать и это. Ты смотришь на абсолютно черное тело. Оно не отражает ни света, ни тепла. Научное чудо, требующее тысячелетних исследований для ничтожных умишек. Для меня же это так же просто, как детская игрушка.

Вдруг шар опять засветился и стал ярко-белым.

— Теперь ты можешь разорвать сеть так же легко, как будто она сделана из обычных ниток.

Грег напряг мускулы. Сеть разорвалась. Астронавт с трудом мог поверить в это. Он снова был свободен.

Его первым желанием было выхватить пистолет и испепелить Ультимуса, но тут же он вспомнил, что пистолеты внутри астероида не стреляют.

— Я надеюсь, что ты не будешь делать глупостей. Мои слуги постоянно следят за тобой, и, кроме того, у меня наготове кое-какие сюрпризы на тот случай, если кто-то захочет схватить меня.

Грег прикинул расстояние между собой и дверью. Он закрыл руками лицо, как будто свет слепил его, и попятился назад. Но уже на втором шаге Ультимус резким окриком остановил его.

— Не пытайся бежать! Ты не скроешься в лабиринте, который тщательно охраняется. В следующий раз мои слуги убьют тебя!

Грег поверил ему на слово. Он должен был попытаться придумать что-нибудь другое,

— Ты много рассказал мне о своей технике, — сказал астронавт спокойно. — Теперь я хочу тебе рассказать кое-что о нашей. Или лучше, я хочу рассказать тебе кое-что, а потом спросить тебя, как работает твой парализатор волн. Мне это кажется самым великим изобретением из всех, что я видел. Оно исключительно!

Он надеялся на непомерное тщеславие Ультимуса.

— Вот! — Он медленно вытащил пистолет из кобуры и повернул его так, словно хотел вручить хозяину астероида. — Ты можешь выстрелить из него, а потом объяснить мне, почему он в одном случае функционирует, а в другом нет.

Ультимус наклонился вперед и потянулся к прикладу пистолета.

— Я хочу рассмотреть его, — сказал Ультимус.

И тут Мастерсон распрямился, как сжатая пружина. Он изо всех сил метнул пистолет. Хозяин астероида сдавленно вскрикнул и выбросил руку вверх, чтобы закрыть лицо, при этом еще больше наклонившись вперед. В это краткое мгновение Грег разглядел то, что Ультимус назвал «клеймом преступника».

И когда Грег увидел это, ему сразу стала понятна та дикая ненависть, которую взрастил в своем мозгу Ультимус. Кровь, казалось, застыла в жилах Грега Мастерсона. Волосы на его голове встали дыбом. Никогда прежде на протяжении всей своей жизни Грег не видел ни у кого подобных увечий.

Пистолет попал Ультимусу в грудь, и тот потерял равновесие. Менее чем через секунду он должен был рухнуть вниз, и само собой подразумевалось, что Грег должен был продолжить свое нападение. Но Грегу совсем не хотелось продолжать его. Он повернулся и со всех ног бросился к двери.

— Будь ты проклят! — выкрикнул Ультимус во внезапно охватившем его приступе гнева и неописуемого бешенства. — Ты поплатишься за это!

Грег достиг двери. Он с отчаянием изо всех сил уперся в дверь напротив ручки правым своим плечом. На мгновение ему показалось, что она никогда не откроется, но потом она вдруг сдвинулась с места — и он был свободен. Грег закрыл за собой дверь и побежал вдоль коридора. Он чувствовал себя совершенно опустошенным. Затем он остановился и прислонился к стене.

Глава 11

На губах Ротерсона играла счастливая улыбка. Теперь он действовал сам, а не отдавал приказания, которые должны были исполнять другие. У него было такое чувство, словно он вернулся из длительной ссылки. Нет больше бумажной войны, нет писем, каждое из которых тянет за собой два-три следующих, — нет всего того, от чего солдат медленно сходит с ума. Он не входил больше в состав штаба. По природе своей он всегда был бойцом.

Джонга тоже чувствовал нечто подобное. К тому же он был молод и не любил бесконечную рутинную работу. На борту космолета он почувствовал себя свободным. Крулль все еще не решил, доставляет ли ему удовольствие это приключение, или нет. Он старался оценивать события объективно и не торопился с выводами. Он должен рассмотреть ситуацию со всех сторон, прежде чем решить, удовлетворен ли он ею, или нет.

Долорес казалась олицетворением «глупой блондинки». Она могла часами болтать о пустяках, но ценность ее состояла в необыкновенной силе, скрывавшейся в ее женском теле. С большим трудом можно было представить себе, что она в состоянии одной рукой поднять всех их вместе и пробить бериллиевую переборку. Было даже как-то тревожно знать, что за такой нежной внешностью скрывается такая сила.

«В своем роде она является примечательным созданием, но только мужественный колонист с Юпитера в состоянии ухаживать за ней, — думал Крулль. — Одно любовное объятие — и позвоночник нормального мужчины сломается, как сухая щепка. Один страстный поцелуй — и у возлюбленного Долорес больше нет головы».

И все-таки она слегка волновала Крулля. Но иначе и быть не могло — ведь она была женщиной.

— Наши координаты? — спросил связист.

Генерал Ротерсон переключил навигационные приборы, так что необходимые данные высветились на экране возле самого молодого члена экипажа.

— Ага, вижу. Мы движемся очень быстро.

Крулль взглянул на столбики цифр, подошел к навигационным приборам и улыбнулся Ротерсону.

— Вы вычислили курс?

— Конечно. Я уже сделал это. — Капитан передал Круллю бумажную ленту.

— Спасибо, — поблагодарил Крулль.

Он посмотрел на столбики чисел. Любому, кто не являлся астронавтом, они ничего не говорили. Рука Крулля легко и как-то нежно скользнула по клавиатуре компьютера. Астрономические приборы в последнее время занимали очень важное место в его жизни. Он не только снимал показания с них, у него были с ними какие-то особые отношения. Он чувствовал электрические импульсы, принимаемые и испускаемые аппаратурой, как биение пульса в собственных жилах.

Затем он определил курс. Он ввел последние данные курса, которым следовали пропавшие без вести патрульные корабли, и учел возможность отклонения. Аппаратура в руках такого логика, как Крулль, была средством, способным разрешить все проблемы.

Истинная наука заключалась не в том, чтобы знать наизусть правильные ответы, а в том, чтобы задавать правильные вопросы. Потом правильные ответы получаются сами — по крайней мере, для логически мыслящего человека.

Крулль продолжал работать с аппаратурой. Он вводил новые числа и поправки, потом посмотрел результаты и, сравнив их друг с другом, наконец получил то, что ему было нужно.

Он обернулся к Ротерсону:

— Мне кажется, шеф, что я определил направление дальнейшего полета нашего патруля. Оно проходит вблизи той точки, в которой мы обнаружили тот таинственный астероид. Когда мы прибудем туда, то все увидим своими глазами и попробуем рассчитать, в каком направлении улетел астероид и наши друзья.

Он сказал «друзья», а думал при этом о Греге Мастерсоне, с которым вместе учился. Мастерсон был на несколько лет моложе Крулля, но, общаясь, они не замечали разницы в возрасте.

Крулль знал всех участников экспедиции. В большей или меньшей степени все они были его друзьями, но настоящим, самым близким — только Грег Мастерсон.

Потеря остальных двадцати четырех товарищей оказалась бы тяжелой утратой, но смерть Мастерсона причинила бы ему незабываемую на всю жизнь боль. Они много времени проводили вместе и понимали друг друга без слов.

Но где-то в глубине души Крулль надеялся, что Мастерсон и на этот раз выйдет сухим из воды. Он просто не мог поверить в то, что этого жизнерадостного человека больше нет в живых. Капитан не мог умереть! Только не Грег Мастерсон! Все в душе Крулля восставало против этого.

Крулль с трудом отбросил мысли о Мастерсоне. На главном экране высветились новые данные.

Аппаратура слежения засекла большой металлический предмет.

Генерал Ротерсон включил автопилот и оставил пилотское кресло, чтобы самому бросить быстрый взгляд на экран.

— Что случилось? — спросил он, хотя вопрос был уже не нужен, так как он и сам увидел предмет на экране радара.

Связист указал пальцем на экран и включил систему автоматической идентификации, чтобы исследовать неизвестный объект.

— Это похоже на обломок космолета, — произнес генерал, прочитав новые данные, — одного из наших кораблей.

Сердце Крулля на мгновение замерло. Был ли это на самом деле корабль? Обнаружат ли они разрушенные обломки с пятью мертвецами на борту? Окажется ли это корабль Мастерсона, или же это будет один из пяти остальных?

А если это так, то что же произошло? Крулль, словно в трансе, включил автопилот и задал изменение курса.

Они быстро приближались к обломку.

— Надеть скафандры! — скомандовал генерал. — Мы высадимся на обломок и исследуем его!

За несколько минут они надели просвинцованные металлопластиковые скафандры.

Они стояли, переминаясь от нетерпения у дверей шлюзовой камеры. Крулль развернул космолет и выравнял его скорость со скоростью обломков, которых оказалось несколько. Джонга выглянул в иллюминатор носовой обзорной кабины и убедился, что это действительно остатки одного из кораблей патруля…

— Там не может быть никого живого, — мрачно заметил генерал. — Мы должны быть довольны, если сможем хотя бы определить, какой это был корабль.

Они были уже в нескольких ярдах от обломка и выпустили магнитные захваты.

— Все готовы? Скафандры проверены? — спросил генерал.

Астронавты включили коротковолновые передатчики и подтвердили свою готовность.

— Отлично, выходим.

Они вышли через шлюз и при помощи магнитов прикрепили обломки к кораблю.

Затем осторожно перебрались на груду искореженного металла.

Корабль, которым когда-то гордилась его команда, был разбит вдребезги. А среди развалин лежали безжизненные тела пяти человек.

Ротерсон опустил голову.

— Кто знает личные опознавательные номера Грега и остальных? — спросил он.

— Я, — ответил Крулль хриплым голосом.

— Это не он? — спросил генерал и указал на опознавательный знак, укрепленный на руке мертвеца.

Крулль проверил цифры.

— Нет, — облегченно выдохнул он.

Они направились дальше и попытались идентифицировать покойников. Мысль, что эти скрюченные тела еще недавно были их друзьями и сослуживцами, угнетала всех.

Долорес обследовала остатки одной из посадочных дюз двигателя. Она нашла несколько частиц, вдавленных в искореженный металл, которые не могли принадлежать кораблю.

— Что это? — спросила она; голос ее был неестественно спокоен.

Генерал осторожно взял в руки чужеродное вещество и внимательно обследовал его.

— Камень, но совершенно особого вида. Он похож на морскую гальку. Какой астероид может иметь подобную поверхность?

Астронавты окружили генерала и стали осматривать камень.

— Если это камень с поверхности астероида, — высказал свое мнение Крулль, — то я готов поспорить, что он, несомненно, искусственного происхождения.

— Нет, — возразил Джонга. — Это просто ровный обломок камня.

— Да, но посмотрите на форму! — произнес генерал Ротерсон. — Подобной вещи здесь не место. Она похожа на кусочек искусственной облицовки. Настоящий астероид имеет поверхность, состоящую из обычных камней.

— Может быть, это осколок ракеты? — подумав, спросил связист.

— Не думаю, — ответил Ротерсон. — Для осколка он проник недостаточно далеко, поверьте моему опыту. Если бы по кораблю была выпущена ракета, то его осколки прошили бы космолет насквозь. Эти же частицы просто вмялись, а это могло произойти только при столкновении.

— По моему мнению, этот астероид был искусственным, — заявил Крулль. — И им управляла не известная нам разумная сила. И кроме того, теперь я могу сказать с уверенностью, что в схватке с нашими звездолетами использовалась какая-то разновидность гравитационных лучей, похожих на наше магнитное поле. Скорее всего, наши корабли разбились о поверхность искусственного астероида.

— Но ведь наши корабли не магнитны, — возразил связист.

— Это я знаю. Но есть разные виды магнетизма.

— Может ли эта притягивающая сила быть достаточно мощной, чтобы уничтожить наши вооруженные до зубов корабли? И неужели наши астронавты не успели сделать ни одного выстрела перед тем, как их разбило о поверхность? — спросил Ротерсон.

Крулль стоял в нескольких шагах от него. Он изучал остатки механизма запуска ракет. Жестом он подозвал генерала.

— А что вы на это скажете? — бросил он. Остальные посмотрели на него. — Очень странно! Пусковая кнопка стоит на отметке «пуск», — значит, они стреляли! Но ракеты остались в пусковых шахтах.

Ротерсон подошел к нему и сам обследовал остатки оборудования.

— Правильно, — сказал он. — Вероятно, что-то или кто-то заблокировал наш механизм. Значит, таинственная сила, с которой им пришлось иметь дело, в состоянии обезвредить наше оружие и уничтожить наши корабли. Конечно, это всего лишь гипотеза…

— Но она, скорее всего, соответствует истине, — продолжил Крулль. — К сожалению.

Он посмотрел на опознавательные медальоны, которые они сняли с мертвых тел.

— Идемте, — согласился Ротерсон.

Они покинули обломок, вернулись в шлюз и убрали мостик.

Оказавшись внутри корабля, они сняли скафандры и разошлись по своим местам. Каждому хотелось побыть в одиночестве.

Через несколько минут корабль вновь лег на свой прежний курс. Обломок исчез из поля их зрения, а затем и с экрана радара, но боль осталась в сердцах астронавтов…

Они еще не успели отлететь далеко, когда наблюдающее устройство издало предупредительный сигнал. Вскоре на экране радара появилось еще одно космическое тело.

— Оно тоже похоже на обломки, — шепотом заметил связист.

— Проклятие! — прорычал генерал.

Это был обломок, и выглядел он точно так же, как предыдущий.

Они обследовали его, установили, что он также не был кораблем Грега Мастерсона, но облегчения это им не принесло… Менее чем через час они обнаружили третий обломок, а через полчаса — четвертый. Прошло три часа после находки первого разбитого корабля, когда они обнаружили пятый. На этот раз сомнений быть не могло — это было судно капитана Мастерсона.

У Крулля комок застрял в горле. Астронавты приготовились обследовать останки.

— Есть ли вероятность того, что кто-нибудь из наших еще жив? — тихо спросил он.

— Нет, — твердо ответил Ротерсон. — Не будем строить иллюзий. Если кто-нибудь и выжил при ударе — какие шансы оставались у него, чтобы дожить до нашего прилета?

Связист подошел к генералу:

— Сэр, как могло так случиться, что эти корабли снова дрейфуют в пространстве, а не остались лежать на поверхности астероида?

— Интересный вопрос!

— Я хочу кое-что добавить к нему, — вмешался Джонга. — Если корабли под действием каких-то гравитационных лучей упали на астероид и удар был настолько силен, как они могут свободно дрейфовать в космосе?

— Предположим, лучи были выключены, — сказал Крулль. — Сколько времени могло им понадобиться, чтобы отойти от астероида?

Джонга задумался.

— Вначале притянуть, потом оттолкнуть? Все это кажется мне абсолютно бессмысленным.

— А мне нет, — произнес Ротерсон. — Это же превосходное оружие. Оно сберегает массу боеприпасов. Противника притягивают, разбивают, а затем вновь отталкивают в пространство.

— Разве у них на борту не было ракет? — вдруг вмешалась Долорес.

— Конечно, были, — ответил генерал. — Каждый корабль был вооружен тремя мегатонными ракетами, снабженными весьма эффективными водородными боеголовками.

— Странно, — заметил Крулль. — Ракет здесь нет. Очевидно, они были выпущены.

— Похоже на то, что они пытались сражаться. Это единственный корабль, которому удалось произвести выстрел!

— Но это им не помогло, потому что они разделили участь остальных. Если бы ракеты взорвались, от астероида осталось бы разве что несколько крошечных осколков.

Генерал покачал головой:

— Кем бы ни был тот, кто владеет этим астероидом, его оборудование намного превосходит наше. И все же мы предупреждены. Мы не помчимся слепо навстречу опасности, как эти бедные парни.

— Извините, сэр, но я не верю, что Грег Мастерсон мог слепо мчаться навстречу смерти. Для этого у него слишком большой опыт. Он предпринял бы все необходимые предосторожности.

Астронавты ступили на обломок. Они уже нашли двадцать мертвых тел — прибавятся ли к ним еще пять?

Обломок выглядел точно так же, как и четыре предыдущих, отличие заключалось лишь в том, что здесь отсутствовали ракеты с боеголовками. Но это им было уже известно из предварительного осмотра. Крулль едва осмеливался надеяться, но он нутром чувствовал, что Мастерсон жив.

Тела Грега они не нашли.

Когда они вернулись на свой космолет и сняли скафандры, Крулль обратился к Ротерсону:

— У меня такое чувство, сэр, что Мастерсон, возможно, еще жив, хотя звучит это невероятно.

— Вряд ли, — возразил генерал. — Мне тоже хочется верить, что он еще жив. Я надеюсь на это, как и все вы. Но почему вы так решили, Крулль?

— Потому что мы так и не нашли его трупа. Одно это, правда, не является еще доказательством. С другой стороны, экипажи остальных космолетов патруля найдены нами в полном составе. Почему же именно Грег должен отличаться от остальных? Из-за того, что он капитан? Никогда! Он не тот человек, который в момент опасности покинет корабль и своих людей. Я думаю, что для этого есть одно-единственное объяснение: он был в своем корабле, когда тот упал, но, благодаря случаю или везению, оказался единственным оставшимся в живых. Что вы будете делать, если попадете на своем корабле в подобную же ситуацию? Что вы сделаете в первую очередь, когда придете в сознание на разбитом корабле и убедитесь, что все остальные мертвы?

— Выберусь из-под обломков и постараюсь выяснить, куда я попал. Мне так кажется, — ответил генерал.

— Я считаю, что Грег сделал то же самое, — продолжил Крулль. — Он сразу же определил, что астероид искусственный, и попытался проникнуть внутрь него…

— Вполне возможно.

— Во всяком случае, ему могло удастся проникнуть внутрь астероида… Само собой разумеется, что все это только предположения. Но я все же должен еще раз сказать, что у меня предчувствие, что Грег жив.

— Ваша теория многое объясняет. Я могу только сказать, что ситуация вполне могла сложиться именно так, — высказал свое мнение генерал.

Тут связист окликнул Ротерсона.

— Что там еще? — спросил генерал.

Юноша указал на экран радара:

— Взгляните сюда, сэр!

Ротерсон напряженно всматривался в экран. Остальные тоже подошли поближе.

— Это космический корабль!

— Возможно, — произнес Джонга и включил автоматику идентификации. Они с нетерпением стали ожидать результата.

— Чужой! — воскликнул Джонга, первым увидев результаты идентификации. — Такой звездолет в списках нашего флота не значится!

— Это, скорей всего, космический корабль дальнего радиуса действия, — медленно произнес Крулль. — Посмотрим, каким курсом он движется.

В то же время он поменял курс собственного космолета и направил его к чужому кораблю.

— Он движется довольно быстро, — сказал Джонга.

— Можно сказать и так, — отозвалась Долорес.

Внезапно чужой корабль развернулся в их сторону.

— Они тоже заметили нас и изменили курс, — сказал генерал. — Это мне абсолютно не нравится… Навигационные приборы выдают очень странные цифры.

Связист побледнел.

— Что там случилось еще? — поинтересовался Крулль.

Вместо ответа связист протянул ему распечатку с цифрами. Крулль мгновенно понял их значение. У него захватило дух.

— Это, должно быть, корабль извне, шеф! — воскликнул он. — Идентифицированная система определила его как корабль, не принадлежащий ни одному флоту Солнечной системы!

— Следовательно, у нас гости.

— Хотел бы я знать, имеет ли он какое-нибудь отношение к тому астероиду, — высказался Джонга.

— Было бы превосходно, если бы это оказалось именно так, — со злостью проговорил Ротерсон.

— Возможно, мы не сможем бороться с астероидом, но с этим космолетом мы разберемся. Все по местам согласно боевому расписанию!

Глава 12

Грег бежал все дальше и дальше. Он знал, что погибнет, если снова угодит в сеть.

И вдруг ему в голову пришла одна мысль. Из дичи он решил стать охотником. Он должен убить одного из чудовищ, чтобы завладеть их ножом. Вопрос был только в том, как это сделать.

Его пистолет не действовал. Топорик пропал. Шансов на то, что он найдет его в лабиринте, почти не было, а на то, что сможет его вытащить из стены, — не было совсем.

Землянин остановился. Коридор раздваивался. Какую дорогу выбрать? Он решил идти налево и осторожно двинулся дальше.

Через некоторое время он остановился перед массивной дверью.

Теперь перед ним встал выбор. Или рискнуть и попытаться открыть дверь, или продолжать двигаться по коридору.

Грег уперся в дверь плечом. С трудом она поддалась и стала медленно открываться. Грег толкал ее, чтобы она открылась пошире, а затем резко отступил.

Ничего не произошло.

Помещение за дверью было залито бледным зеленым светом. Тут никого не было. Грег глубоко вздохнул воздух и заглянул внутрь. Он медленно двинулся вперед, готовый к любой неожиданности.

Не бросятся ли на него вдруг из засады уродливые слуги Хозяина астероида? Не обрушится ли на него другая напасть, не распахнется ли под ногами люк? Были тысячи пренеприятных вариантов того, что могло произойти.

Помещение, в которое он зашел, вызывало трепет у землянина. Оно, по-видимому, вмещало в себя все, что создал безумный Хозяин астероида на протяжении многих тысячелетий: машины, экраны, приборы, электронику. Все приборы на вид казались действующими.

Грег стал искать другую дверь, пройдя через которую, он смог бы продолжить свой путь, но это ему не удалось.

Помещение, напоминающее музей или склад, оказалось подобием лабиринта. А рассеянный зеленый свет мешал придерживаться нужного направления. Капитану бросилось в глаза, что он в четвертый раз проходит мимо одной из странных машин.

Грег не сдавался и медленно, но решительно продолжал двигаться дальше. Он отчаянно пытался двигаться по прямой, но вновь и вновь обнаруживал, что ходит по кругу. Он уже далеко отошел от двери, через которую вошел сюда, и теперь сомневался, сможет ли отыскать ее.

Ему стало ясно, что он делает что-то не так. Нужно взяться за дело по-другому. И, возможно, больше доверять инстинкту. Он не должен постоянно думать о выходе, он должен сосредоточиться на чем-то другом.

Астронавт остановился перед одним из аппаратов — сверкающей бочкообразной конструкцией, которая стояла на восьми ножках, и тщательно осмотрел ее.

На одной из ее сторон располагался ряд линз. Они двигались и, казалось, жили своей собственной жизнью. Возможно, весь аппарат был ничем иным, как телевизионным приемником, при помощи которого велось наблюдение.

Через несколько минут Грег остановился перед другой машиной. Ее он раньше не видел. А в следующее мгновение он увидел дверь!

Он медленно пошел в ее сторону и приблизился к ней.

Он уперся плечом под ручку и поднял ее вверх. Дверь медленно отодвинулась.

Грег резко толкнул ее и отскочил назад.

Что-то с громким треском взорвалось. Грег почувствовал, как какой-то предмет пролетел у него над головой.

В дверном проеме стоял металлический колосс.

Стальной робот!

В его руке, если так можно было назвать стальной захват, заменяющий ее, было что-то напоминающее пистолет. Глаза на металлической голове метали красные и зеленые искры. Мастерсон плашмя упал на пол в то мгновение, когда робот снова нажал на курок.

Пламя пронеслось над головой землянина.

Грег с молниеносной быстротой выхватил свой пистолет. Он выстрелил в сторону робота.

Заряд сорвал с петель огромную дверь, но робот остался невредимым и снова стал целиться в Грега.

Теперь Мастерсон знал, что делать. Он любил бой, когда бой велся честно!

Дуэль! В этом помещении должно находиться что-то очень важное — нейтрализующее излучение здесь не действовало!

Грег следил за металлическим пальцем стального гиганта, который лежал на курке.

Пистолет выстрелил, и Грег в последнее мгновение отклонился в сторону. Затем он подскочил к роботу и, прежде чем его металлическая рука успела подняться, рукояткой пистолета разбил линзы, служившие роботу глазами. Стальной страж вздрогнул, шагнул в сторону, и один из экспонатов с треском рассыпался под его ногами.

«Теперь пора», — подумал Грег, тщательно прицелился и выстрелил. Жуткая машина рухнула на пол.

Грег прошел через дверь, которую так тщательно охранял робот. По другую сторону двери находилось огромное помещение, заставленное еще более удивительными машинами и механизмами, которые работали на полную мощность. Грег затаил дыхание: нет никакого сомнения — он был в сердце астероида!

Теперь астероид в его руках!

Если он как-то сможет отключить энергопитание, Ультимус окажется беспомощным…

Мастерсон почувствовал себя великим и непобедимым.

И тут позади него внезапно включился громкоговоритель. На стене засветился необыкновенных размеров экран. Его противник сидел, окруженный зеленым светом, — но теперь видно его было совершенно отчетливо.

— Тебе совершенно невероятно повезло, Мастерсон, если учесть, что ты примитивный дикарь, полуцивилизованное существо, — произнес Ультимус. — Но твоего везения все же оказалось недостаточно. Ты забыл, что важнейший фактор в этой игре все же находится в моих руках, и я не собираюсь расставаться с ним!

— И что же это такое? — спросил Мастерсон.

— Принцесса Астра! Я могу читать твои мысли. Я знаю, какие чувства ты к ней испытываешь!

— Что ты хочешь этим сказать? Что с принцессой Астрой?

— В это мгновение она находится в руках одного из моих слуг. Если ты не бросишь оружие и не сдашься, она умрет.

— Ты не осмелишься сделать этого!

— Ты так думаешь? — спросил Ультимус ироническим голосом. — Ты зашел слишком далеко! Ты бросил вызов Ультимусу! Владыке астероида! Своим убогим умишком ты вообразил, что сможешь захватить власть, если доберешься до моего источника энергии.

Грег с ужасающей ясностью сознавал, что он потерпел поражение в миг полного триумфа.

— Кто гарантирует мне, что ты не будешь мстить беззащитным? — спокойно спросил он.

— У тебя не будет других гарантий, кроме моего слова, — торжественно ответил Ультимус.

— И я должен положиться на него?

— В данном случае тебе больше ничего не остается делать. У тебя нет другого выхода. Мои слуги уже стоят перед дверью энергоцентрали.

Грег молчал. Он ничего не мог сделать. Ему приходилось подчиниться приказу Хозяина астероида.

Открылась дверь, и в помещение энергоцентрали с отвратительным смехом вошли два чудовища.

У Грега было лишь одно желание — пристрелить обеих тварей, но это было бессмысленно и бесполезно. Он медленно подкинул пистолет в руке и протянул его одному из ужасных слуг Ультимуса.

Глава 13

Оба корабля маневрировали, не спеша начинать переговоры.

— Чужой корабль ненамного отличается от наших, — заметил Ротерсон.

Джонга кивнул.

— Похоже, что они находятся на том же уровне технического развития, что и мы. Откуда же они? К Проксиме Центавра они не имеют никакого отношения — там мы уже побывали и ничего подобного не нашли. Может быть, они прибыли с Альтаира?

— Альтаир находится от нас на расстоянии в шестнадцать световых лет, — произнес Крулль. — Если там имеется планетная система, похожая на нашу, тогда ее обитатели вполне могут быть человекоподобными. Правильно ли мы поступаем, собираясь их атаковать?

Крулль был единственным, кому пришла в голову подобная мысль.

— Возможно, — согласился генерал Ротерсон. — Ляжем в дрейф.

Оба корабля осторожно кружили, не выпуская друг друга из вида. Но никто, казалось, не хотел первым начинать боевых действий.

— Дадим один выстрел у него перед носом, — предложил Ротерсон. — Как предупредительный.

— Это правильно! — согласился Крулль. — Может быть, они, так же как и мы, не хотят боя и сдадутся. А может быть, у них вообще нет оружия?

Крулль дал залп из орудия, расположенного на носу судна. Ракетный снаряд взорвался в нескольких милях от носа чужого космолета.

Чужак ответил немедленно — он выпустил зеленый луч, который оборвался на таком же расстоянии от земного космического корабля.

— Ага, все понятно, — произнес генерал. — Следовательно, они играют в те же игры, что и мы. Это, несомненно, не просьба о пощаде, а серьезное предупреждение.

— Может быть, нам стоит попытаться связаться с ними по радио и попробовать установить контакт, прежде чем нападать?

— Попробуем. Передайте какой-нибудь простейший сигнал, — приказал генерал.

— Что вы предлагаете, сэр? Какой сигнал мне надо передать? — спросил радист.

Попробуйте передать следующий текст: «Мы друзья. Мы хотим говорить с вами».

Текст был передан. Через некоторое время пришел ответ, но он был совершенно непонятен.

— Видите, сэр, — сказал Крулль. — Будет лучше, если мы не станем его атаковать. Подождем, что они предпримут дальше. Возможно, они дружески настроены по отношению к нам и тоже не хотят предпринимать боевых действий, ищут контакта.

Вдруг у Крулля возникла идея.

— Может быть, они прибыли из другой звездной системы, в которой таинственный астероид тоже натворил немало зла! Может быть они, точно так же, как и мы, ищут его, чтобы вступить с ним в бой и уничтожить его?!

— Это вполне возможно, — согласился с ним Джонга. — В этом случае мы просто обязаны установить с ними контакт. Вместе нам было бы легче одолеть врага. Надо попробовать! Будем действовать по обстоятельствам!

— Добровольцы, вперед! — воскликнул Ротерсон и огляделся.

— Это была моя идея, следовательно, весь риск я беру на себя, — сказал Крулль.

— Согласен.

Крулль влез в скафандр и прошел в шлюзовую камеру. Ротерсон нажатием рычага отстыковал крошечную шлюпку, которая должна была доставить Крулля к чужому звездолету.

Крулль без происшествий достиг чужого корабля.

— Пока что все в порядке, — доложил он. — Ни одного враждебного действия на замечено. Вижу, как открывается шлюзовая камера…

Так оно и было в действительности. Шлюзовая камера чужого звездолета медленно открылась, приглашающе загорелись зеленые огни. Крулль вошел и стал ждать. Ему было любопытно, как выглядит внутри этот корабль и как выглядят находящиеся в нем существа. Наружная дверь закрылась, давление уравнялось, затем открылась внутренняя дверь, и Крулль шагнул вперед. Его встретило темнокожее существо, которое с вполне объяснимым любопытством оглядело его и сделало приглашающий жест войти.

Крулль постучал по своему шлему и сделал кругообразное движение рукой, указывая на атмосферу корабля. Темнокожий понял землянина и кивнул. Крулль осторожно открыл щиток шлема.

Воздух оказался хорошим. Землянин отстегнул шлем от скафандра, снял его и отложил в сторону. Потом он указал на себя:

— Крулль!

Чернокожий повторил его жест, указывая на свою грудь.

— Питоль, — произнес он.

Остальные члены инопланетного корабля тоже были здесь. Следующим представившимся был мужчина с бутылочно-зеленой кожей, которая казалась блестящей.

— Разак, — сказал он.

— Тандос, — объявил краснокожий человек глубоким приятным голосом.

Четвертый человек был белым. Он вполне мог бы сойти за землянина.

— Бальтасар, — представился он.

Крулль протянул ему руку. Бальтасар на мгновение сжал ее в своей и улыбнулся.

Тогда землянин включил переносной гиперпередатчик.

— Здесь четверо существ, весьма схожих с нами, и они настроены дружески, — передал он на свой корабль. — Только пока мы не можем понять друг друга.

Разак — человек с зеленой кожей — внимательно посмотрел на Крулля, затем мягко взял его за руку и повел в пилотскую кабину.

Там был установлен странного вида электрический аппарат, а в нем находилось устройство, напоминающее микрофон.

Зеленокожий жестами объяснил Круллю, что надо говорить в микрофон, и включил аппарат. Крулль начал медленно и отчетливо произносить различные слова.

— Мы с планеты Земля, из Солнечной системы. В нашей Солнечной системе девять планет. Земля — третья по счету от Солнца. Четыре световых года отделяют нас от ближайшей звезды, которую мы называем Проксимой Центавра. Дальше находятся звезды, которые мы еще не посещали. Среди них и ваша родина. Мы называем эту звезду Альтаир.

Когда он произнес «Альтаир», все улыбнулись и дружно закивали.

«Следовательно, я оказался прав, — подумал Крулль. — Они действительно прилетели с Альтаира».

Зеленокожий дал Круллю понять, что нужно продолжать говорить. При этом он включил еще несколько приборов.

Землянину стало ясно, что аппарат пришельцев являлся анализатором речи, сложным электронным прибором, незаменимым для общения с иными разумными существами.

Инопланетяне, похоже, превосходили землян в техническом отношении, так как на Земле до сих пор не существовало ничего подобного этому аппарату.

Крулль начал медленно произносить буквы алфавита, потом сосчитал от одного до ста. А потом стал говорить все, что только приходило в голову.

Он говорил о межпланетных соглашениях, рассказывал о космических кораблях и их пилотах, непринужденно описывал Землю и ее города. Он указывал на различные части своего тела: руки, ноги, кисти, ступни, голову — и всякий раз называл указанное. Зеленокожий дружески кивал, а через полчаса аппарат, освоив язык, быстрой скороговоркой перевел все на язык альтаирцев. Одновременно компьютер составил англо-альтаирский краткий словарь. Зеленокожий включил еще один прибор, и не прошло и часа, как они могли хорошо понимать друг друга.

Рассказ четырех обитателей Альтаира был странен и увлекателен одновременно.

Крулль узнал, что они также были жертвами таинственного астероида и практически лишились целой колонии, потеряли своего короля и принцессу, прекраснейшую девушку по имени Астра.

Четыре различные расы гармонично существовали на семи планетах их системы. Каждая из рас обладает своими особыми качествами и преимуществами…

Зеленые под руководством Разака создали новое оружие, с помощью которого они хотели уничтожить астероид вместе с его хозяевами.

Они уже давно искали астероид.

Казалось, судьба специально свела вместе землян и альтаирцев.

После того как языковые трудности были успешно преодолены, оба экипажа порадовались возможности сообща выступить против общего врага. И вместе они отправились на поиски таинственного астероида.

Разак долго беседовал с генералом Ротерсоном, объясняя ему некоторые принципы действия нового оружия и то, как именно они хотели использовать его, если поиски увенчаются успехом и они найдут астероид…

Глава 14

— В нашем мире есть старинная пословица, — сказал генерал Ротерсон. — И звучит она так: одна голова — хорошо, а две — лучше, даже если эти две будут головами дураков.

Все рассмеялись.

— У нас же теперь девять голов, и каждый — специалист в своей области, — продолжил он. — Если мы сложим вместе наши знания, то получим комбинированную силу знаний наших девяти и ваших семи планет. А эту силу недооценивать невозможно.

Затем Крулль занял место Ротерсона у переговорного устройства и обсудил с Разаком новый курс звездных кораблей.

Встреча обеих экспедиций оказалась счастливой, ибо уже через несколько часов совместных действий экран радара показал, что они приближаются к таинственному астероиду.

Словно два разозленных шершня, устремились к цели космические корабли.

Зеленый луч скользнул по поверхности астероида с искусственным покрытием. В результате внешняя оболочка астероида местами полностью растворилась и вскрылась часть обширного разветвленного лабиринта.

Но Хозяин астероида, судя по всему, и не подозревал о грозящей ему опасности.

— Запустите ракету поменьше, — просигналил Разак на земной космолет. — Посмотрим, сработает ли она!

Джонга уже готов был выпустить ракету, когда вдруг он увидел жуткое существо, ползущее по исковерканной поверхности астероида.

Это было то самое чудовище, которого встретил Грег Мастерсон.

Джонга запустил четвертьмегатонную ракету, целясь в отвратную тварь.

Смертоносная ракета взорвалась рядом с целью, и от твари ничего не осталось.

— Мой луч действует еще эффективнее, чем я рассчитывал! — сообщил Разак. — Он полностью подавляет нейтрализующее излучение!

— В таком случае, мы садимся, — решил Ротерсон.

Посадка прошла благополучно. Девять фигур в скафандрах выскочили из кораблей и побежали к дыре, проделанной в поверхности астероида зеленым лучом альтаирского корабля.

Ужасная армия Хозяина астероида поспешила навстречу атакующим, чтобы отбросить их за пределы астероида.

Но Ультимус совершил ошибку, которая должна была погубить его. Слишком полагаясь на свое нейтрализующее излучение и притягивающие лучи, он не позаботился о другом оружии для отражения нападения. Армия чудовищ, страшных своей свирепостью и огромной нечеловеческой силой, в рукопашной схватке была непобедима.

Но Ультимус не предусмотрел ситуацию, когда нейтрализующее излучение не будет действовать. Ротерсон же находился в своей стихии.

Держа в каждой руке по лазерному пистолету, он пробился через ряды чудовищ, круша их налево и направо. Лейб-гвардия Хозяина астероида, на которую он так надеялся, была уничтожена в считанные минуты.

Из коридора в коридор, из помещения в помещение пробирались астронавты по лабиринту обители Ультимуса.

И вот, наконец, они оказались стоящими перед дверями тронного зала сумасшедшего владыки астероида.

Громадный портал рухнул грудой дымящихся обломков, когда Ротерсон направил на него свой пистолет.

Хозяин астероида, как всегда, скрывался за завесой из ярко-зеленого света.

Всего в нескольких шагах от него к стене были прикованы принцесса Астра и капитан Грег Мастерсон.

Крулль издал торжествующий вопль, увидев своего друга живым и невредимым.

— Стойте! — завизжал Ультимус, охваченный паникой. — Оставайтесь на месте и сдавайтесь, или я уничтожу принцессу и этого астронавта!

Победители застыли как вкопанные. Ни один из них не решался даже пошевелиться.

Однако Ультимус пока что не собирался выполнять свою угрозу. Пленники были его последним шансом, последней защитой. Когда Хозяин астероида заговорил снова, его голос зазвучал примиряюще.

— Возможно, мы сможем найти общий язык? Почему бы таким разумным существам, как мы, не договориться, вместо того чтобы сражаться друг с другом? Наверняка имеется какой-то другой путь, чтобы удовлетворить всех!

Астра и Грег обменялись взглядами. Они знали, что нельзя полагаться на слова этого безумца.

Ротерсон лихорадочно взвешивал все «за» и «против». Не должен ли он нажать на спуск, прежде чем Хозяин астероида сможет выполнить свою угрозу? Это был риск, который он не хотел брать на себя. Слишком велика ставка!

Цепь, которой Грег был прикован к стене, незаметно начала поддаваться. Мастерсон сделал последнюю яростную попытку. Собрав все силы, он бросился вперед.

Цепь вырвалась из своих креплений!

— Уничтожьте его! — проревел землянин, закрывая своим телом принцессу.

Теперь у Ротерсона появился шанс. Он нажал на курок, и почти одновременно с ним выстрелил Ультимус. Но безумец опоздал.

Ротерсон оказался быстрее. Остатки тела Ультимуса разлетелись в разные стороны. Рассмеявшись, Ротерсон убрал пистолет.

И тогда Тандос, жрец Альтаира, человек с красной кожей, стал тем, кто выразил словами то, что было у всех на уме:

— Если все расы и все планеты во Вселенной станут сотрудничать, тогда они всегда будут побеждать!

Robert Lionel Fanthorpe. Asteroid Man (1960)[1]

Перевод А. Соколова

Источник: Э.Гамильтон. Звездные скитальцы, СПб. Азбука-Терра 1997