Хоррорная сказка

Глава 11. О грустном

Действующие лица:

Эдвард Каллен – красавчик девяноста лет отроду, вампир. Герой другого романа. Приблудился в Сказку без своей семейки, зато с Бэллой.

Русалочка – настоящая русалка из Чёрного озера. Фея подсказала ей способ как на время становиться полноценной женщиной, и она им воспользовалась. Потом ещё раз. И ещё. И поползли слухи о страшном маньяке, убивающем исключительно мужчин. Но она не виноватая, они сами приходят и отдают ей свои жизни, давая ей возможность обзавестись ножками вместо хвоста.

Леший – тот самый. Большой любитель русалок и пошутить.

Текущее время года разливалось яркими красками по лесу. Так же по лесу разливался Эдвард Каллен, герой, красавчик и просто вампир. Прекратив разливаться, он отряхнул орган и засунул его обратно в штаны, забыв застегнуть ширинку. Да и зачем? Он прекрасен в любом виде.

Ухмыльнувшись, Эдвард побрел дальше, глубоко вдыхая свежий воздух и дым сигареты. Он был счастлив и нетрезв, а может, нетрезв, поэтому и счастлив. Кроме спиртного его заставляли улыбаться две вещи – Бэлла и кровь. Обычно он сначала трахал девушек, потом уже пил их кровь, с Бэллой так не получалось, потому что она была особенной. Весь стояк проходил, стоило только раз взглянуть в её унылое лицо с вечно полуоткрытым ртом, следовательно, укусить после не предоставлялось возможным. А девушка просила укусить и сделать её вампиром, а у Эдварда падал при виде её лица. Замкнутый круг!

Приходилось нести ей всякую чушь про неземную любовь, попутно пытаясь оживить своего маленького дружка. Она ничего не замечала, поскольку видела только ясно-болотно-серые глаза своего любимого и не опускала взгляд ниже.

Так или иначе, сегодня Эдвард решил выпить ровно столько, чтобы забыть и забыться и довести-таки акт до конца. Спрашивается – а зачем ему именно эта девушка? Много симпатичных и тоже с кровью в просвечивающих венах… А кто ж этих вампиров знает?! «Обоснуя не ждите» - говорил вампир и ухмылялся, отчего становился ещё прекраснее.

В общем, до нужной кондиции Каллен как раз дошёл, оставалось только дойти до Бэллы. Только вот где она?!

- Бле… Блуэ… Бэ… Бэээлла! – наконец-то выговорил пошатывающий вампир, остановившись и засунув руки в карманы джинс. – Гггде ты, люююбимая моя? Иди сюда, трах… кусать буду!

Русалочка просто рвала и метала, рвала и метала,… нет, не икру, а остатки обеда. Чёртов Леший опять пошутковал и подсунул ей лягушек с гашишем. А лягушки были такие жирненькие, такие зелёненькие и аппетитненькие. И дать-то за них пришлось всего лишь три раза… Анально, перорально и canis-maximus, хотя на maximus Леший никак не тянул, не хватало сантиметров десять. Или пять? Или всё-таки десять? Русалочка прекратила метать и задумалась. Собственно и метать уже было особо нечего. Всё выметалось. Русалочка нагнулась к поверхности озера и сделала большой глоток, прополоскала рот и с отвращением выплюнула.

Метала она на берегу, потому что была патриоткой родного озера и блюла его чистоту. Она даже трупы утопленных через пару тройку деньков вытаскивала по ночам на берег и пёрла к Водяному в болото. Водяной за это поставлял ей отборных лягушек и водяных змей. Бартер своего рода. Что там он делал с этими трупами, Русалочку не интересовало, главное никаких хлопот, и никто никого никогда не найдёт.

Выметавшись, прополоскавшись и успокоившись, Русалочка встала на ноги и огляделась. Смеркалось, кто-то шнырял в траве на лугу перед озером, временами подпрыгивал с тихим писком и рушился в мураву, вереща. На вековом дубу, обросшем мохом, на ветвях которого иногда любила посиживать Русалочка, какая-то крупная птица готовилась к ночлегу, громко топая по ветке и стуча когтями. Русалочка нахмурилась и задумалась – «А птица ли это? А может в гости опять притащился Кот-Баюн? Этот заморский хлыщ». Кот-Баюн достал её ещё в свой прошлый визит. Эта хвостатая сволочь так заморочила ей голову своими песнями, что бедная Русалочка за неделю была затрахана-перетрахана вдоль и поперёк совершенно безвозмездно. Да так, что не смогла потом месяц совершать бартерных сделок и оголодала в конец(!), а глубокое отвращение ко всем лицам мужского пола чуть не привело к тому, что её способность приобретать стройные женские ножки почти испарилась.

Русалочка грозно нахмурилась и погрозила дубу кулачком. Попыталась что-то сказать, да так и махнула рукой. Отвернувшись от дерева, она стала рассматривать себя. На левой ноге, на ляжке чуть-чуть начал проступать рисунок рыбьей кожи, но до чешуек дело ещё не дошло, а так можно было соврать, что это модная тату. Рыбоженщина встряхнула пышной гривой светло-зеленых волос и, прихватив одну прядь, прикрыла компрометирующую ляжку. Волосы у Русалочки доходили до подколенной линии, составляли законный предмет её гордости и приводили мужиков в ступор. Некоторым она доверяла немного почесать их большим черепаховым гребнем. Русалочка не признавала новомодных расчёсок и пользовалась только гребнем из панциря незабвенной черепахи Тортиллы. Мир её праху! Классная была старушка, но знала слишком много, оттого и угодила всё-таки в суп.

После осмотра наступил черёд тактильной проверки. Русалочка начала себя оглаживать и охлопывать. Тонкие девичьи пальчики скользнули по лицу и шее, легко касаясь, пробежались по плечам и замерли на груди. Полные русалочьи груди не поместились в ладошки, зато они весьма комфортно не раз располагались в твёрдых мужских ладонях. Подведя ладони под низ аппетитных шариков, Русалочка подбросила их несколько раз, как будто проверяя их тяжесть, и затем уцепилась за отвердевшие соски. Покрутила их несколько раз, чтобы они дошли до кондиции, и удовлетворённая результатом продолжила обследование. Огладив плоский живот и узкую талию, она далее завела руки назад и ухватилась за ягодицы. Волосы мешали, и она нагнулась вперёд, одновременно сильно мотнув головой, отчего её шикарная грива, взметнувшись, обрушилась перед лицом и заслонила ей обзор. В этот момент с громким треском кто-то выломился из кустов и шумно дыша, расположился как раз позади Русалочки, стоявшей в весьма интересной позе.

- Опппаньки! – изрек Эдвард, обнажая клыки в приветственном оскале. Конечно, его любимая была здесь, она всегда вставала на его пути, куда бы он ни шёл, сучка человеческая. И естественно, вывалившись на очередную полянку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся берегом пруда, первое, что он узрел – было лицо Беллы. – Милая, позволь мне зааключииить тебя в объятия!

С этими словами он собственно и заключил девушку в объятия, как того и требовали отношения с очень любимыми. Это любую другую девку можно раздеть и вставить, а тут нужны предварительные ласки. Любовь, бля! Однако затуманенный мозг вампира не учел парочку простых вещей. Во-первых, лицо Бэллы оказалось не её лицом, а задницей русалки. Кто-то может заявить, что нельзя было их перепутать, задница рыбобабы по любому покрасивее будет, но вампир-то был пьян! Он подумал, что Белка так похорошела с момента их последней встречи.

Во-вторых, действие происходило на берегу пруда, русалка не успела разогнуться, а Каллен взял слишком большой разгон. В итоге случилось то, что случилось, они оба полетели в воду.

«Я не умею плавать!» - именно это изрекали пузырьки, вырывающие из открытого рта вампира, камнем идущего на дно. Ему бы отпустить любимую и всплывать, но он же герой! Он не мог так опозориться перед зрителями, коих во многом числе могло быть и в подобной глухомани.

Русалочка, услышав шум, не успела разогнуться, она почувствовала как что-то холодное и очень твёрдое уткнулось ей в щель между полупопицами. Это холодное уткнулась в неё с хорошим толчком, таким, что она и ахнуть не успела как кувыркнулась в пруд. А вместе с ней и источник казуса. В воде Русалочка почувствовала себя как дома. То есть она и была дома. Извернувшись, она с разочарованием обнаружила Эдварда Каллена. Он был в дугу пьян, и что-то пытался ей сообщить по дороге на дно. Идиот! Под водой даже у вампира не получится разговаривать. Русалочка возмущённо постучала по лбу кулаком, а затем покрутила пальцем у виска, но этот дебил её не понял. Тогда она подплыла к нему, вцепилась в его рубашку и принялась трясти. Вампиры могут долго находиться под водой без вреда, они ж не дышат, так что Русалочка совершенно не беспокоилась за его здоровье, хотя, собственно, о каком здоровье тут можно было вести речь?

Рванув особенно сильно, Русалочка разорвала рубашку на Эдварде до пупа, пуговицы так и посыпались, грудь вампира под рубашкой оказалась твердокаменной и холодной. Русалочка тоже не была особенно тёплой, но тут представитель другой малой народности её перещеголял. В рыбоженщине взыграло любопытство. Она ещё никогда не имела дела с вампирами, хотя очень много слышала интересных историй от местных вервольфов. У них там были какие-то общие дела с вампирами – они с ними то ли вместе грабили банки, то ли воевали насмерть. В общем, тусовались в одном районе.

Твёрдо посмотрев Эдварду в глаза, Русалочка решительно засунула руку ему в ширинку – её с чисто практической стороны интересовал один единственный вопрос – у вампира стоит или не стоит?

Русалочка лишь для видимости имела ласкательное окончание. Имеется в виду, окончание имени. На самом деле она наверняка была прожжённой Русалкой, или даже Русалихой. Но в той ситуации она повела себя невиннее любого свежевылупленного из икринки малька. Стоит или не стоит? У кого, у Эдварда?! Если у мужчины есть чем тушить костры, то это не значит, что рабочий рукав можно употребить не по назначению. У Каллена было чему стоять, но сейчас оно было больше похоже на вываренную из панциря креветку.

Сам вампир не сразу сообразил, с чего Бэлла шурует в его штанах, и даже обрадоваться не успел, лишь открывал и закрывал рот, пытаясь собрать остатки мозгов в кучу. Они были уже минут десять в ледяной воде, а его возлюбленная все никак не подыхала, это начало настораживать упырёнка, к тому же он потихоньку трезвел.

- Вода холодная! А на самом деле я Кинг-Конг! - Каллен очертил фразу губами, коронным трюком - не сметая с лица презрительно-дебильной ухмылки. Стыдливо засунув руки в карманы и пожалев, что не догадался сделать так ранее и через рваную подкладку штанов подсунуть баборыбе палец вместо пениса, он встал ногами на твердое дно пруда.

Русалочка была разочарована. То, что она обнаружила в штанах у Эдварда, ничуть не походило на то, о чём всем рассказывала Бэлла. "Соврала, сука" - подумала Русалочка. И покраснела от злости. И от злости же здорово дёрнула то, за что схватилась. Каллен как раз в это время опять что-то сказал и засунул руки в карманы. Ручалочка дёрнула ещё раз, и ей показалось, что предмет в её руках увеличился в размерах. Тогда она принялась экспериментировать, потихоньку подтаскивая вампира за то, сами знаете что, к берегу. Ей хотелось проследить за метаморфозами на открытом воздухе, так как вечерело, и в воде уже была плохая видимость.

"Я этой суке всё скажу, что я о ней думаю" - вынашивала планы мести хозяйка Чёрного озера. - "Будет знать, как врать о неземной любви и неземном блаженстве. О мраморном стержне удивительной красоты и крепости и о его неутомимости!" - Да у любого мужика через три минуты после встречи с Русалочкой готов к труду и обороне! А с Эдвардом они уже минут пять общаются! Вплотную! Интимно! И ОНО ВИСИТ!

Эдвард одобрительно хохотнул. Метафора "взять быка за рога" начала воплощаться в жизнь - если конечно занафталиненный труп вампира можно было назвать живым. Легенды о вампирах конечно хороши, но они не объясняют одного - а как у них может стоять вообще?! Собственная кровушка не циркулирует по венам и, следовательно, не притекает к, так сказать, естеству. Ах да, этими же вопросами обычно задавалась Бэлла... Они и Эдварду не давала только по этим причинам - боялась, что тот облажается. Удивительно тактичная девушка.

Но либо у данной сказки должен был быть счастливый, кхм, конец, то ли настойчивость рыбобабы вознаградилась, несмотря на ее ледяные пальчики - достоинство Каллена начало свое стремительно восхождение.

- Я хорош, правда? - слабо улыбнулся вампир и только собрался поцеловать Беллу, как внезапно до него дошло - это не его красавица! А синяя, чужая женщина!

Он-то быстро оправился от такого удара судьбы, а вот его маленький дружок - нет.

"Вот! Вот! Вот!" - пело и кричало в голове у Русалочки, когда нечто вялое и тряпочкоподобное под её чуткими пальцами стало приобретать всем известную форму. Как скульптор-ваятель трудилась тонкими пальчиками озёрная дева, то лёгкими прикосновениями, то жёсткими сжатиями, пропуская всю длину естества Эдварда сквозь сжатые в кулачок пальцы, всё это давало желаемый результат. Оно росло, твердело в её умелых руках и начинало приближаться к той ослепительной картине, что рисовала очень часто Белла перед своими слушательницами. Крепко сжав у основания основу мужественности Эдварда одной рукой, Русалочка отступила на шаг, чтоб полюбоваться плодом своих трудов.

"Не белый мрамор и не светится" - Констатировала она факт. Бэлла описывала сей предмет слегка иначе и Русалочка с одной стороны была слегка разочарована, а с другой мстительно радостна. Теперь эта вешалка уже никогда не сможет вызвать у озёрной девы того чёрного чувства зависти, что испытывала та слушая рассказы человеческой женщины. "А вот капец твоим россказням!" - в восторге подумала Русалочка и второй, свободной рукой изобразила магический жест из трёх пальцев.

В этот момент пьяный вампир что-то горделиво пробормотал, а затем как-то странно дёрнулся и вдруг его немаленький дружок начал стремительно возвращаться в прежнюю тряпочкоподобную форму. Столько трудов и всё даром! Этого Русалочка выдержать не могла. Она буквально озверела и со всей дури дёрнула - вялый кусочек вампирьей плоти остался у неё в руках и она в ошеломлении уставилась на него. Ничего прекрасного в нём и в помине не было.

Насколько Русалочка была удивлена, а уж Эдвард-то и вовсе охуел. "Можно ли хуеть без хуя?" - философский вопрос внезапно разрешился в положительную сторону. Поначалу он, правда, восхитился силой рыбобабы и ее затейничеством, но потом понял, что без него маленький кусочек плоти вряд ли сможет функционировать.

"А писать-то я как буду?" - растерялся вампир, поднимая взгляд на женщину, ожидая ответа. Через минуту догадался спросить вслух, не забыв при этом криво ухмыляться:

- Эй, а тебе-то он зачем? Он и мне-то особо не нужен.

Спалился. Досадно.

- Слушай, я, пожалуй, пойду, оставь его себе как сувенир, ладно?

Вампир поднял руки вверх и начал отходить назад, пользуясь замешательством не-Бэллы. Так он выбрался на берег и шел дальше, пока прекрасные ноги Эдварда не зацепились за корягу и уронили его вниз, спиной на мох.

"Пора бросать пить. И алкоголь тоже" - решил Каллен.

Непонятное поведение вампира сначала ввело Русалочку в ступор. Ошалелыми глазами она проводила его пятящуюся фигуру, а затем перевела взгляд на предмет, крепко зажатый в руке. Сказать, что такой исход дела был для неё неожиданным, было явно маловато. Это был крах её мировоззрения. Ну да, это вампир, а вампиры известны своими способностями к регенерации. И утраченная часть тела, скорее всего, отрастёт заново и будет по-прежнему радовать эту стерву Бэллу. А вся эта история с неудачным соблазнением превратит Русалочку в посмешище и навсегда погубит её репутацию роковой женщины. Этого допустить было никак нельзя. И женщина решительно выбросила этот жалкий, сморщенный кусочек плоти на корм рыбам или любимым ракам, а сама решительно бросилась вон из воды вслед за Калленом. Что там болтали люди про то, как извести вампира? Его надо проткнуть осиновым колом, отрубить голову и закопать в гробу набитом солью? Или расколошматить на куски и сжечь? Какой вариант может сработать? Готового осинового кола под рукой не было – осины вокруг озера не росли, катаны впрочем, тоже не наблюдалось. Своих жертв Русалочка топила, членовредительством она до сего момента не занималась. Оставалось расколошматить. Уж чего-чего, а камней на берегу валялось масса. Самых разных размеров и расцветок.

Когда Русалочка выбралась на берег, Каллен уже валялся на мху, распяленный как морская звезда (Русалочка знала что это такое по рассказам своей троюродной сестры – морской русалки и даже видела одну такую, когда гостила у той пару лет назад). Ширинка брюк всё ещё была раззявлена и выставляла напоказ миру всю грустную картину произошедшего. Рана не кровоточила, видимо вампир давно не сосал кровь. Не отводя глаз от ненавистного обидчика, Русалочка нащупала камень поувесистее и, подкравшись к красавчику, с силой опустила орудие убийства вампиру на голову. Череп лопнул как арбуз, и мозги расплескались в сопровождении чавкающих звуков. Ободрённая первым успехом, мстительница отбросила камень и подобрала другой, его пришлось держать обеими руками. Минут пять активной физической работы, и перед ней валялась груда осколков, похожая на разбитую мраморную статую, но перемешанную с обрывками непривлекательных тряпок. И что делать дальше? Русалочка заметалась по полянке, собирая хворост и бросая его на то, что осталось от вампира.

- Огоньку не нужно? – раздался из кустов знакомый, хрипловатый и с ленцой голос. Русалочка вздрогнула от неожиданности, но быстро взяла себя в руки. Из кустов на полянку вышел Леший, протягивая ей зажигалку, и Русалочка без колебаний приняла помощь. Она знала, что Леший за свои услуги обязательно потребует компенсацию, но сейчас ей было важнее замести следы. Огонь взялся хорошо и уже через мгновение на полянке пылал костёр, его пламя мерцало непривычным зелёным оттенком, а запах был умопомрачительным. Что-то среднее между майскими ландышами в сильной концентрации, ванилью и тухлой рыбой. Этот запах так сильно дал в голову Русалочке, что она даже не заметила, что Леший уже вовсю её лапает, и даже успел сбросить штаны.

- Ну, давай, рыбонька, потешь старика! – Ласково нашёптывал ей на ушко Леший, одной рукой щупая её грудь, а второй проникая в глубины самого интимного отверстия на её теле. Нельзя сказать, что женщине это было неприятно. Последние пару часов она находилась в возбуждении и предвкушении, завершившимися разочарованием, фрустрацией и сильным недовольством в теле. Поэтому крепко прижатая спиной к Лешему она не сопротивлялась, а наоборот, прижалась своей шикарной задницей потеснее к его естеству и потёрлась, приглашая к продолжению. И Леший прекрасно понял её намёки. Щекоча шею Русалочки своей бородой, а нежную кожу бёдер шерстью на своих кривых ногах, он продолжил проникновение внутрь и с удовлетворением констатировал, что рыбобаба истекает соками своего тела. Леший не был красавцем как Эдвард. Его крепкая, коренастая фигура, с широкими плечами, отлично развитой мускулатурой и кривыми ногами вызывала у дам противоречивые чувства. Всё его тело заросло шерстью, и завистники распускали слухи, что ноги его заканчиваются копытами, но это было враньё. Не стриженые когти были – копыт не было, но и не в этом было дело, потому что неказистость компенсировалась выдающимися размерами мужского достоинства и редкостным для таких размеров мастерством обладателя сего инструмента. Обычно мужики с большим членом считают, что одного этого достаточно для того, чтобы все дамы становились к ним в очередь. А вот фиг! Иногда больше не значит лучше, и Леший это прекрасно знал. Он был затейником и существом с причудливой сексуальной фантазией, поэтому Русалочка с такой охотой шла на всевозможные бартеры с ним и, хотя на словах всегда ругалась, но в душе была довольна и давала бы ему даром, если б не интересы коммерции. Их она блюла свято.

Леший вытащил палец из глубин Русалочки и она разочарованно простонала, руки её хватали пустой воздух не находя в такой позе за что уцепиться, но тут баловник схватил её груди обеими руками и начал их мять и крутить сосочки. Русалочка вся обмякла и прямо таки вытекла из его рук, встав на четвереньки. Леший ухватил её за задницу и оттащил к небольшому обрыву, поставил там, а сам примостился сзади и снизу на песочке. Русалочка уже непрерывно стонала на одной ноте, вся изнывая от нетерпения, и Леший аккуратно слегка ввёл головку в раскрывшийся бутон её естества. Чуть нажал и быстро отдёрнул. Женщина взвыла от разочарования, и тут он ударил со всей силы, крепкий и твёрдый нефритовый жезл с усилием продавился в тугое отверстие. Русалочка с шумом выдохнула и изогнулась от страсти. Но Леший опять вышел и Русалочка опять взвыла. Леший обожал слушать стоны и вздохи рыбобабы. Он играл с ней, как будто она была музыкальным инструментом - скрипкой, а его член смычком. И он извлекал из неё чудные мелодии, импровизируя и никогда не повторяясь…

Минут сорок, пока Каллен не догорел и не превратился в кучку серого пепла, над полянкой звучала мелодия страсти. Леший играл на своём инструменте самозабвенно, с истинной страстью мастера, извлекая моментами из своей скрипки изумительнейшие рулады. Русалочка кончила уже, наверное, раз пять, когда Леший заметно напрягся и, вбивая в неё свой нефритовый жезл по самый корень, не добавил в мелодию свою басовую ноту, взревев белугой и извергнув в неё тугую струю семенной жидкости. После чего оба рухнули – Леший на песок, а Русалочка свесилась с обрывчика. Половина её тела лежала на мху полянки, а ноги свисали на прибрежный песок прямо перед носом утомлённого Лешего и он благодарно лизнул как собака горячим шершавым языком её левую икру. Нога Русалочки рефлекторно дёрнулась, но на большее она сейчас была неспособна.

Через полчаса, пришедшие в себя Леший и Русалочка оперативно, в буквальном смысле, замели следы широкими еловыми лапами и расстались весьма довольные друг другом.

Резюме:

Людям всегда следует прислушиваться к народной мудрости. Которая гласит, что хорошо смеётся тот, кто смеётся последним и не всё то плохо кончается, что плохо началось. А ещё никогда не стоит забывать, что вовремя подставленное плечо друга, ну или какая иная часть тела, всегда в итоге выведут из затруднительного положения. Если у друга, конечно, есть ещё и зажигалка.