Хорошая девочка попадает в неприятности

Это уже потом, после нервного срыва, депрессии и нескольких лет психотерапии Лена поняла, что у нее изначально не было ни единого шанса. Потому что нарциссы хороши только в виде цветов.

ГЛАВА 7

После визита Бриана созерцательно-восстановительный период в жизни Лены закончился. Она познакомилась с Сольвейг. Ее волосы покорили Лену с первого взгляда: пушистые, каштановые, с запутавшимися в кудрях лучиками солнца, они были прекрасны. Она даже остановилась, любуясь этими сказочными локонами и их хозяйкой, которая стояла на мосту, задумчиво глядя в воду. Мысленно поставив заметку записать типаж, Лена рванула на рынок. Из-за вчерашних посиделок проснулась она поздно, а продукты сами себя не принесут.

Потолкавшись меж рядов около часа, Лена с корзинкой, груженой всякой снедью, топала домой. Она жевала пирожок, подкинутый ей как постоянной клиентке дородной женой булочника, и размышляла, идти на чай к архмастеру Гелену или все же дать себе денек отдохнуть от магов. И тут краем глаза заметила, как красиво вьются по ветру волосы девушки, стоящей на мосту. Те самые, которыми она любовалась по дороге на рынок. За это время незнакомка не сдвинулась с места и не сменила позы.

Лена медленно подошла к девушке, не сводя с нее глаз, и встала рядом. Погруженная в свои мысли, та даже не заметила новой соседки.

– Вы простудитесь, нибеан.

Лена сказала это очень спокойно, готовая немедленно схватить девушку, если та вдруг решит-таки прыгнуть.

– Что? – незнакомка только сейчас обнаружила, что не одна на мосту.

– Вы простудитесь. Ветер с реки прохладный, а вы без плаща, – Лена разговаривала мягко и ласково, как с ребенком. – Я живу здесь недалеко. Идемте ко мне, согреетесь. Не хватало еще вам заболеть перед Лугнасадом.

Болтая о грядущих развлечениях главного летнего праздника, она увлекла незнакомку с собой, подальше от реки. Привела домой, сунула в руки кружку с подогретым вином и заставила выпить все до последней капли. Щеки девушки порозовели, а взгляд приобрел чуть более осмысленное выражение. Она с удивлением осмотрелась и, обнаружив себя на незнакомой кухне, сжалась от страха, вцепившись в пустую чашку.

– Не нужно бояться, – Лена присела на соседний стул, – вы в безопасности. Никто не причинит вам вреда. Меня зовут Лена, вы у меня дома. Именем Великой Матери клянусь, что не желаю вам зла.

Спокойный тон хозяйки, клятва и действие вина заставили гостью немного оттаять. Она все еще смотрела потерянно, но уже начинала походить на человека, а не на зомби, пусть и очень симпатичную.

– Я… Мне уже лучше, – тихо сказала девушка, не поднимая глаз. – Спасибо вам, добрая госпожа. Я, наверное, пойду…

– Куда?

И услышав этот, казалось бы, простой вопрос, гостья разрыдалась. Лена давала ей выплакаться и кляла себя на чем свет стоит, что дома нет вообще никаких лекарств. Ладно, обойдется подручными средствами. Долила в кружку еще вина и подала девушке салфетку.

– Плачьте, нибеан, плачьте, сколько можете. А вино поможет успокоить боль.

Отчаянно всхлипывающая незнакомка подняла на Лену растерянный взгляд брошенного котенка.

– Я… Мне…

– Вам нужно поспать, – Лена встала и протянула руку. – Идемте, у меня как раз есть свободная комната. И не спорьте, нибеан, в таком состоянии я вас все равно никуда не пущу.

Девушка заснула очень быстро. И Лена, на всякий случай спрятав в сундук все острые предметы, побежала к целителю. Ей нужно было что-то успокаивающее и что-то укрепляющее. Беан Брэнниган, весьма уважаемая в городе травница, жила неподалеку. Пока женщина готовила снадобья для ее гостьи, Лена, поддавшись старой привычке, заказала свой стандартный лечебный набор: от головы, нервов, живота, простуды, простых ран, ожогов и случайной беременности. Ошибаться больше одного раза – дурная примета.

Незнакомка проснулась под вечер. Симпатичным привидением вплыла на кухню, где получила улыбку, порцию целебного отвара и тарелку каши с мясом. Девушка жевала, бросая испуганные взгляды то по сторонам, то на Лену. Та весело пересказывала ей свежие сплетни, услышанные на рынке, избавляя гостью от необходимости поддерживать беседу и не давая повиснуть неловкой тишине.

– Как вас зовут, нибеан? – спросила Лена, когда ужин был окончен.

– Сольвейг, госпожа.

– Лена, меня зовут Лена, и лучше на ты. Договорились?

– Хорошо, Лена, – послушно кивнула девушка.

– Вот и замечательно. Я не буду спрашивать, что с тобой стряслось, но, если захочешь рассказать, выслушаю и постараюсь помочь. И пока не определишься, как быть дальше, можешь пожить у меня. Место есть, еды тоже хватит.

– Остаться здесь, госп… Лена?

– Ну да.

– А что я должна буду делать?

– А что хочешь. За помощь скажу спасибо, но ничего требовать не буду. И денег с тебя тоже не возьму.

– Почему вы… ты мне помогаешь?

– То, что привело тебя на мост, не стоит жизни. Когда отдохнешь и успокоишься, сама это поймешь. Кстати, ко мне брат иногда заходит поболтать и раз в неделю на ужин.

– А ваш… твой брат не будет против, что я тут поживу?

– Нет, он даже рад будет. Очень переживает, что я тут одна.

Спокойная атмосфера кухни, дружелюбный тон хозяйки, сытный ужин и лекарство заставляли отчаяние отступить, и Сольвейг с легким опасливым интересом осматривалась по сторонам.

– Нравится?

– Очень, – Сольвейг слабо улыбнулась, – почти как дома.

– Значит, остаешься?

– Я… я не буду тебе в тягость. Я могу стирать и готовить, и по дому все умею, и шить, и вышивать тоже.

Девушка говорила очень быстро. Спешила доказать свою полезность, чтобы остаться в этом чудесном доме, где она чувствовала себя так спокойно.

– Подожди тут, я тебе кое-что покажу.

Лена ушла в комнату, а Сольвейг бросилась убирать со стола. И когда хозяйка вернулась, неся пачку листов, посуда уже была вымыта, вытерта и расставлена по местам.

– Спасибо тебе большое! Смотри, я тут кое-какие наброски платьев сделала, как думаешь, такое можно сшить?

Несколько простых рисунков, созданных по мотивам разных фэнтези и исторических фильмов, вызвали оживленное внимание Сольвейг. Она профессионально рассматривала их, сразу предлагая материал, из которого это можно было бы пошить, задавая вопросы по фасону и отделке. И, видя искренний интерес девушки, Лена рискнула рассказать ей о пуговицах и одежных крючках.

– Лена! С этим же можно создавать такие наряды! Да и мужскую одежду тоже, наверное.

Под взглядом Сольвейг Лена чувствовала себя почти Коко Шанель.

– Думаешь, такое будет иметь спрос?

– Конечно! Госпожа за такое платье серебром заплатила бы.

Лена сделала вид, что не заметила упоминание о госпоже.

– Серебром значит. Серебро – это очень хорошо. А ты смогла бы такое пошить?

– Если из самой простой ткани, то я бы попробовала.

– Отлично! Сходишь завтра со мной на рынок? За материалами?

– На рынок? – девушка сжалась.

– Ну или я сама схожу, только скажешь мне, что нужно?

– Хорошо.

– Хм, а хочешь, я тебе дам бумагу и чернила? Попробуешь сама платье придумать.

– Мне бы хотелось.

Вечер закончился тихо и спокойно. Лена делала заметки в дневнике. Сольвейг нарисовала несколько эскизов и сидела над выкройками, пока Лена не отправила ее спать, влив в девушку порцию снотворного. А потом наконец-то позволила себе заслуженный бокал вина. День выдался на редкость насыщенным.

***

– А не состоящий в гильдии человек может подать заявку на такой патент?

Наслаждаясь чаем и божественными булочками, купленными утром, Лена слушала экспресс-курс патентного права. Учительствовал архмастер Гелен.

– Нет, чтобы заявить права на полезное изобретение, нужно состоять в гильдии.

– Хм, досадно. А как вступить в гильдию?

– Выучиться у местного мастера, самому стать мастером, а потом подать прошение и заплатить членский взнос.

– А если, допустим, мастер приехал из другого города и хочет вступить в столичную гильдию?

– Тогда ему нужно доказать свое мастерство, создав шедевр. Другие мастера оценят его и вынесут решение, принимать или нет. И взнос будет выше.

– А объективных критериев такого шедевра не существует?

– Боюсь, нет, девочка. Все исключительно на усмотрение мастеров.

– Возрастные ограничения для мастера есть?

– Формальных нет, но обучение требует времени.

Лена поделилась с архмастером своим планом по обретению финансовой независимости с помощью своей хорошей памяти и навыков Сольвейг. Получив необходимые материалы, она с утра засела за шитье.

– А почему ты не хочешь попросить Рина подать эти твои пуговицы на патент? У него есть почетное членство, кажется, во всех ремесленных гильдиях. После того как он вернулся от тебя, он только и делает, что изобретает.

– Привычка к финансовой самостоятельности, архмастер. Я очень благодарна Рину и вам за помощь, но предпочла бы сама.

– Эта девушка, о которой ты рассказывала, ты ей доверяешь?

– Я предложила ей кров, еду и безопасность. А сейчас дам шанс заработать, не исключено, что и разбогатеть. Думаю, она будет мне благодарна, это хорошая основа для сотрудничества.

– Тогда, может, ты согласишься принять от меня небольшую сумму на это ваше предприятие?

– Исключительно в долг, архмастер. Вы будете получать долю от прибыли. И мы заключим договор.

– Хорошо, хорошо, – заулыбался Гелен, – будь по-твоему, девочка.

Лена ответила старику широкой улыбкой. Маг ей действительно нравился. Он был умен, образован, обаятелен и, в отличие от обоих учеников, обладал отменным чувством юмора. Лена старалась навещать его почаще, тем более что ее компания была старику приятна.

– Элена, я тут показал твои заметки моему коллеге, магистру Деклану. Он считает, что ты могла бы попробовать написать что-то для театра.

– В Гланнабайне есть театр?!

Лена застыла, так и не донеся до рта булочку.

– А ты не знала?

– Откуда?!

– Ах, я совсем забываю, что Рин далек ото всех развлечений. Да, в Гланнабайне есть театр, правда, после Белтайна он уезжает давать представления по стране, но к Мабону возвращается в столицу.

Лена прикинула, что до возвращения труппы у нее почти два месяца. Отлично!

– А вы ходите в театр, архмастер?

– Я, конечно, не такой знаток, как магистр Деклан, но раньше старался не пропускать премьеры.

– Тогда расскажите мне, пожалуйста, о театре. Что ставят, кто играет, сколько длится спектакль, какие основные сюжеты? Есть ли какие-то нежелательные или запрещенные темы? Что пользуется популярностью у публики?

– Тише, дитя, тише. Я отвечу на все твои вопросы.

– Извините, архмастер. Я буду рада услышать все, что вы мне сможете рассказать.

Когда Рин вошел в кабинет, Лена и Гелен уже успели обсудить практически все нюансы местного драматического искусства. В ходу здесь были в основном мистерии, сюжеты из жизни великих героев древности и что-то вроде комедии дель арте с набором персонажей, типичных для местного среднего класса. Лена мысленно потирала руки: комедии, драмы, трагедии, мюзиклы в конце концов. Поле оказалось просто непаханым. И, слава Великой Матери, можно было не писать в стихах. Лена сидела как на иголках, готовая сорваться и бежать домой, перебирать классические сюжеты.

– Рин, ты-то мне и нужен, – улыбнулась вошедшему магистру. – Архмастер, вы не возражаете, если я его украду?

– Думаю, ему будет полезно подышать свежим воздухом.

– Мне даже чаю не нальют?

Лена протянула ему булку, вторую зажала в руке.

– Съешь по дороге, а чай я тебе дома налью. Идем, а?

– Я к вам потом зайду, учитель.

– Идите уже, дети, дайте старику отдохнуть.

И пока Рин доказывал архмастеру, что тот никакой не старый, Лена тащила его за мантию к выходу.

***

Ее умиляло ходить с Рином по городу. Он был фигурой приметной и вдобавок известной. Эдаким национальным достоянием. Маг использовал знания, вывезенные из ее мира, и за двадцать прошедших лет успел изобрести и улучшить столько всего, что получил почетное членство в большинстве ремесленных гильдий. Это благодаря его работе в Гланнабайне царила относительная санитария, вода всегда была чистой и большинство кварталов вполне прилично освещались ночью. Его готовы были на руках носить маги, ремесленники и целители. Король знал его имя и признавал, что вклад магистра Ринвальда воистину неоценим. Товары Гланнабайна, создаваемые с использованием его технологий, пользовались спросом. Торговля шла, казна наполнялась.

И Лена не удивилась, узнав, что Рин достаточно богат. Изобретения приносили хороший доход, плюс в университете он получал соответствующее своему статусу жалование, которое практически не тратил. Конечно, магистр был завидным женихом. Поэтому, когда они шли по улице, Лена часто ловила на себе полные презрения взгляды прекрасных дев. Ее явно считали недостойной такого видного кавалера, и это Лену очень веселило.

Они уже подходили к дому, когда она закончила рассказывать о Сольвейг и результатах сегодняшнего разговора с архмастером.

– Знаешь, я ведь мог бы подать за тебя патент?

– Знаю и благодарна тебе. Но тут дело не в патенте и даже не столько в деньгах. Мне важно, чтобы это шло от женщины. Будем создавать правильные прецеденты. Да и Сольвейг такая трудотерапия будет полезна.

– Ты ей доверяешь?

– Хм, скорее да, чем нет. Но когда будешь настраивать на нее защиту дома, не мешало бы проверить.

– Хорошо, я посмотрю.

– Спасибо, братец. Ты у меня настоящее сокровище.

– Кстати…

Лена не успела договорить, потому что из комнаты в коридор вылетела сияющая от восторга Сольвейг. Раскрасневшаяся, с развевающимися на бегу волосами она была чудо как хороша.

– Лена, я…

Увидев незнакомого мужчину, она застыла на полпути, обхватив себя руками. Лена попыталась взять ситуацию под контроль.

– Сольвейг, познакомься, пожалуйста, это мой брат, магистр Ринвальд.

Похоже, громкое имя возымело действие. Девушка уставилась на Рина.

– М-м-магистр Ринвальд? Твой брат?

– Да, знаю, мы совсем не похожи. Ему досталось все: и ум, и красота, а мне так, по мелочи.

– Лена!

– Де не кипятись ты, братец. Я не в обиде. Ладно, чего мы стоим тут, идемте на кухню. Сольвейг, поставь, пожалуйста, воду, я Рину чай обещала.

Девушка скрылась на кухне, а Лена наконец-то смогла переключить внимание на магистра. В последний раз такое выражение лица она наблюдала, когда показала ему ноутбук, подключенный к интернету

– Рин, Ри-и-ин? – дернула его за рукав.

– Лена, знаешь, она такая…

– Знаю, братец, идем. Она тебе сейчас чай сделает. А я вареники.

– Правда?

– Правда. Я творог свежий как раз купила. И вишни. Идем.

Вареники лепили все. Лена вспомнила бессмертный тезис об объединяющем воздействии совместного труда и пристроила всех к работе. Девушки делали тесто, магистр выковыривал косточки из вишен. Потом Лена учила обоих лепить. Ловкие пальчики Сольвейг мгновенно ухватили основной принцип, и скоро продукт у нее получался не хуже, чем у хозяйки. А вот магу кулинарное мастерство давалось тяжелее, но упорство великого ученого победило. Когда все было готово и первая партия булькала в котелке, Лена отправила Рина отмываться от муки и вишневого сока, попросила Сольвейг убрать со стола, а сама помешивала воду, не давая обеду слипнуться. Гостья уже успокоилась. И пусть она почти не разговаривала, отвечая односложно или жестами, стало видно, что напряжение отступило. Зато Лена была вся внимание и слух.

После обеда, который прошел вполне весело, Лена попросила у Сольвейг разрешения перенастроить на нее охрану дома, поклявшись, что в это время Рин пальцем к не притронется девушке. Маг от этих слов заметно смутился и тоже дал бы клятву, если бы Лена не пнула его под столом. Получив кивок согласия, он быстро прочитал заклинание. После был тестовый прогон. И убедившись, что Сольвейг теперь может выйти и войти самостоятельно, Лена решила проводить магистра.

– С тобой все в порядке, Рин? – она была очень серьезна.

– Я… я не знаю. У меня какое-то очень странное чувство. Не знаю, не могу объяснить.

– Давай так, загляни к Гелену и поговори с ним. А завтра я зайду к тебе после окончания занятий. Договорились?

– Хорошо.

– И спасибо за помощь, братец. Ну, иди.

Сольвейг возилась с посудой, погруженная в свои мысли. Девушка явно успокоилась, и Лена позволила себе передохнуть.

– Ты мне что-то хотела показать? – спросила она, когда была вытерта последняя тарелка.

– Да! Пойдем.

Сметанное на живую нитку платье лежало на кровати. Однотонное, из самого дешевого материала, оно уже было прекрасно. Богиня второй раз за день улыбнулась Лене. Шить Сольвейг действительно умела. И Лена с энтузиазмом рассказала ей о плане по завоеванию модного мира столицы. Девушка слушала очень внимательно, моментально вникая в детали и делая толковые замечания. Золотые руки, цепкий ум, хорошее знание вкусов местных дам – лучшего компаньона Лена и желать не могла.

– Ну что, партнеры? – Лена протянула руку.

– Партнеры!

Сольвейг хлопнула ее по ладони и в первый раз за все время действительно улыбнулась.

– Отлично, значит ты пиши все, что нам нужно для этого самого шедевра и открытия мастерской. Попробуем просчитать затраты хотя бы на полгода. А я пока займусь тем, что сделает нас популярными.

Первой пьесой, которую она адаптирует, будет Золушка. И все костюмы они сделают вдвоем с Сольвейг. И там обязательно будет свадьба. И платье! Еще бы барда найти, чтобы уж совсем в духе Диснея…

Позже, когда они сидели над бумагами, Лена предприняла попытку вытащить Сольвейг из дома.

– Пойдешь со мной завтра в храм?

– Пойду. Нужно попросить благословение Матери. И поблагодарить ее за то, что она послала мне тебя, Лена.

– Мне кажется, это начало прекрасной дружбы.

Лена всегда мечтала процитировать «Касабланку», да все случай не представлялся. Девушки кивнули друг другу, и каждая погрузилась в свои записи.

ГЛАВА 8

Малый королевский совет сегодня собрался по поводу важному и приятному для всех, кроме самого монарха. Срок положенного традициями траура истек, и королю должно было вновь сочетаться священными узами. Жениться Белгор не хотел. Он уже дважды был женат и обеспечил династию должным числом наследников. Но кесарь Циндарии наотрез отказался подписывать любые договора, кроме брачного. Хорошо хоть цесаревна была красива. Если, конечно, портрет не врал.

Собственно, заседание совета было чисто номинальным. Его Величество сообщил о своем желании привезти в Гланнабайн новую королеву. Дворяне похвалили короля за мудрый выбор. Осанну пели почти два часа – каждый желал засветиться перед начальством. Бриан, дважды обязанный присутствовать на этом бессмысленном празднике подхалимажа – как придворный маг и как лорд МакНуад, тихо зверел.

В последнее время он много работал и плохо спал. Дни превратились в бесконечный цикл, разорвать который Бриан был не в силах. Стоило ему сделать попытку остановиться и попытаться посмотреть в будущее дальше, чем на день, как в голове вспыхивал вопрос: «А что дальше?». И ответа у магистра не было. Пустота периодически подавала голос, осыпая Бриана упреками, но никаких конструктивных идей не предлагала. Она вообще ничего не предлагала и, пожалуй, впервые в жизни это по-настоящему злило Бриана.

Наконец, король произнес заключительное слово, поблагодарив своих лордов за мудрые советы, и заседание закончилось. Магистр попытался быстро выскользнуть из зала, но в дверях был атакован бочкообразным лордом Дрисколлом, который спешил поделиться впечатлениями от прошедшего собрания. Пришлось слушать и вежливо улыбаться, представляя, как он превращает навязчивого придворного в червя или крысу. Толстую, мерзкую, с длинным голым хвостом.

– А вы когда порадуете нас хорошими новостями, лорд МакНуад?

– О каких новостях вы говорите, лорд Дрисколл?

– Послушайте, Бриан, я был близким другом вашего отца и считаю, что имею право дать вам совет. Все мы знаем, как вы преданы короне и как много трудитесь на благо королевства. Но вы не только магистр и придворный маг, Бриан, вы – лорд МакНуад, и у вас есть долг перед домом и предками.

Если бы они стояли не в зале, еще заполненном людьми, а где-нибудь в тихом уединенном месте, то молодой Фергюс прямо сейчас стал бы новым лордом Дрисколлом. Но место было неподходящее, и Бриан сдержался, одарив старого лорда убийственной улыбкой. Увы, Дрисколл был глуп и настойчив – прескверное сочетание для собеседника.

– Вам нужен наследник, тот, кто после вашей смерти повесит портрет в родовом замке. Тот, кто продолжит ваше дело и дело вашего отца. Тот, кто…

– Я услышал вас, лорд Дрисколл, – голос магистра прозвучал на удивление спокойно, – и подумаю над вашими словами.

– Тогда, может, согласитесь прийти на ужин? Моя Элинор…

– Благодарю за приглашение, лорд Дрисколл, но сейчас мне надлежит заняться подготовкой к Лугнасаду и приезду невесты Его Величества. Передайте вашей дочери, что я почту за честь танцевать с ней на праздновании обручения.

– Вы совершенно правы! Долг перед короной превыше всего. Элинор, конечно…

Но лорд МакНуад уже покинул комнату. Ему нужно было срочно попасть в лабораторию и проверить один образец. Похоже, у него появился ответ на злополучный вопрос.

***

Трудовые будни в Гланнабайне неуловимо напоминали Лене ее прежнюю жизнь. Только без кофе, по которому она жутко скучала. А так все то же: планирование, встречи, много работы и приближающиеся дедлайны. У нее на руках оказались три проекта. Во-первых, Золушка. Черновой вариант сюжета и персонажи были одобрены Сольвейг. Правда, некоторые кустовые рояли пришлось адаптировать под местную специфику, превратив в изящные арфы. И сейчас Лена занималась собственно написанием текста, тестируя каждую сцену на подруге, правя и переписывая. Во-вторых, получение Сольвейг звания мастера. А для этого был необходим исключительный шедевр. Этап эскиза девушки успешно прошли, и сейчас Сольвейг работала над прототипом, после которого предстояло пошить уже финальное изделие. И в-третьих, мастерская, точнее – модный дом. Здесь все было на стадии оценки затрат и рисков, и девушки работали вместе, покрывая листы бумаги списками товаров, статей расходов и столбиками цифр.

Погруженная в интересное дело и воодушевленная открывшимися перспективами, Сольвейг скоро перестала походить на бледную тень. Лена с удовольствием наблюдала, как из кокона прошлой травмы появляется умная, активная и целеустремленная девушка. Иногда у нее случались тяжелые минуты, и тогда Лена давала подруге возможность погрустить и выплакаться, а сама молча сидела рядом, обеспечивая моральную поддержку.