Хорошая адептка — мертвая адептка (СИ)

Глава 5

Следующим утром едва открыла глаза, губы расплылись в широкой улыбке, ведь уже этим вечером я должна была встретиться со своим черноглазым некромантом, по которому ужасно соскучилась. Поэтому ничто и никто не мог испортить сегодня мне настроение. Ни ректор с отработкой, ни Аурелия со свиданиями.

Я испекла в обед злополучное печенье и с нетерпением принялась ждать Ингрэма. Время, как назло, замедлило свой ход. Порой казалось, что оно и вовсе остановилось. Его появление я почувствовала еще до того, как он успел произнести хоть слово. Не раздумывая ни секунды, бросилась ему на шею.

— Ингрэм… — прошептала, уткнувшись в мужскую грудь, и милый приобнял меня левой рукой.

— Привет, Эми! — веселым голосом произнес он и аккуратно приподнял пальцами подбородок, чтобы едва ощутимо прикоснуться к моим губам. Я с трудом сдержала огорченный выдох. Хотелось, чтобы Ингрэм обрушил на меня всю страсть, заставив позабыть всего одним поцелуем главгада, прочно засевшего в мыслях. — Скучала?

— Очень, — с улыбкой протянула в ответ. — А ты? — как-то по-детски прозвучал вопрос.

— Конечно, — Игрэм снова легонько поцеловал меня.

— Как дела на работе? — полюбопытствовала у него, хотя надеялась, что он первым вспомнит о моем свидании.

— Отлично, правда, они никогда не заканчиваются, — усмехнулся Ингрэм, взял меня за руку и увлек за собой к кровати. Мы сели на нее почти одновременно, и я удобно устроилась в кольце его рук, откинув голову на мускулистую грудь.

— Ты ко мне надолго? — все же осмелилась задать вопрос, задержав дыхание.

— На пару часиков точно. Прости, больше не смогу. Еще нужно выучить пару новых заклинаний для борьбы с демонами низшего порядка, да и тебе завтра на учебу. Как ты тут без меня?

— Тоскую, — честно призналась и повернулась к нему.

Хотелось, чтобы он в ответ признался в своих чувствах, рассказал, как с нетерпением ждал этой встречи. Но нет, ничего подобного не случилось.

— Как прошла твоя первая учебная неделя?

— Нормально, — без энтузиазма отозвалась я.

Его тело ощутимо напряглось, а затем прозвучал вопрос, которого так ждала:

— А свидание?

— Не состоялось, — произнесла с довольным видом. Ну, наконец-то! Не прошло и полгода. На его лице появилась обворожительная улыбка. Ингрэм не скрывал облегчения, которое испытал от услышанного.

— Они передумали и решили от тебя отстать? — он заправил мне за ухо выбившуюся прядь.

— Нет, — отрицательно покачала головой.

— Тогда что? — удивленно посмотрел на меня некромант, и я с азартом поведала ему о событиях, приключившихся со мной за последнее время, конечно же, опустив то, что касалось ректора.

— Ну ты даешь, Эми, — тяжело выдохнул он по окончании рассказа. — Еще и два месяца отработки схлопотала.

— Переживу как-нибудь. Когда ты придешь в следующий раз? — с грустью поинтересовалась у него.

— Постараюсь посреди недели, но не знаю, получится ли вырваться. Отец затевает какое-то обучение. Да и у тебя теперь каждый вечер занят, — я приняла его слова на свой счет, словно одна была во всем виновата.

— А что мне оставалось делать? Сидеть и мило ему улыбаться? — со злостью выпалила на одном дыхание.

— Неужели, думаешь, это выход из ситуации? Позволь им успокоиться, — вкрадчивым голосом заговорил Ингрэм.

Неужели он не понимал, что если мои родители что-то затеяли, то уже не откажутся от этого в ближайшие несколько месяцев?! Следовало действовать, а не мириться с предстоящей участью.

— Как там Обжорка поживает? — немного неуверенно начала я, чтобы в очередной раз перевести беседу в другое русло.

— Теперь уже получше, — несомненно, милый все понял и решил отложить разговор до лучшего часа.

— Он заболел? — взволнованно спросила, чувствуя, как ладони покрыл холодный пот, а сердце забилось столь часто, что едва не выпрыгивало из груди.

— Нет. Просто скучал по тебе сильно, — ровным голосом произнес Ингрэм, словно его совсем не задевала ни моя тоска, ни любимого енота.

— Отпусти его ко мне, прошу, — с мольбой посмотрела на любимого некроманта. — Хоть на полчасика.

— Эми, он только начал привыкать к твоему отсутствию, — с толикой недовольства возразил некромант.

— Хорошо, — низко опустила голову, не желая больше ему перечить и спрятать проступившие от обиды слезы.

После мы не касались ни одной из тем, которая была или ему, или мне неприятна. Когда часы показывали начало десятого, Ингрэм твердым голосом заявил:

— Мне пора.

Мое сердце сперва сжалось в болезненном спазме, а после и вовсе замерло.

— Угу, — только и изрекла я, поскольку в горле образовался тугой ком.

Еще чуточку понежившись в его объятиях, все же поднялась на ноги и подошла к столу, чтобы положить ему с собой почти все печенье, оставив себе лишь пару штучек. Хоть Берте и отнесла немного, собиралась пригласить ее утром на кофе.

— Не скучай, — проговорил Ингрэм на прощание и прижался своими губами к моим в приятном долгом поцелуе. — Люблю тебя. Спокойной ночи!

— И я. Спокойной ночи, — постаралась произнести бодрым голосом, чтобы скрыть свое истинное состояние.

Неудержимо хотелось разрыдаться, попросить его остаться еще ненадолго, но с моих губ не слетело ни единого звука, и Ингрэм ушел. Мне ничего не оставалось, кроме как в тоске дожидаться следующей встречи.

Я уже дремала, когда почувствовала, как прогнулся матрас под чьим-то весом. В голове тут же лихорадочно забилась мысль: «Обжорка!», но быстро отмела ее. Некромант же сказал «нет», значит, так тому и быть. Он редко менял решение. Однако кто-то явственно продолжал неуверенно вышагивать вдоль моего тела. Тогда я резко села на кровати и громко взвизгнула:

— Обжорка!

Енот ринулся к мои рукам, начал жаться ко мне, пытался что-то рассказать на своем языке, которого, к сожалению, не понимала. Но и так было ясно — мы оба испытывали радость от долгожданной встречи. Я скормила ему две печенюшки, и только тогда мы улеглись спать. Мои пальцы еще долго поглаживали его шерстку, а Обжорка издавал звуки, похожие на довольное урчание.

Утром, открыв глаза, ночного гостя уже не обнаружила. Хоть меня это и огорчило, тем не менее была безмерно благодарна Ингрэму за подаренные моменты радости. Я ни капельки не сомневалась, что это дело его рук. Вряд ли енот ослушался бы наказа хозяина и сбежал. Хотя подобного исключать не стоило.

Занятия прошли без происшествий, а Берта не приставала с расспросами о ректоре. Казалось бы, день не предвещал ничего плохого. Осталось всего ничего — пару часов, и можно будет спрятаться в общежитии и погрузиться в мечтания. Правда, все пошло не по плану…

В назначенное время я пришла на полигон отбывать повинность и замерла в оцепенении — группа боевых магов выстроилась в шеренгу в ожидании преподавателя. Почва под ногами стала зыбкой. До меня стремительно начало доходить, чем грозила очередная отработка. И как я раньше об этом не подумала!

“Только не Винсент!” — неустанно повторяла про себя, держа при этом кулачки на удачу. Но она явно снова была сегодня не на моей стороне.

Стоило вспомнить о главгаде, как словно по мановению некой волшебной палочки из пространственного портала материализовался объект моих размышлений. Он окинул беглым взглядом адептов, а затем посмотрел в мою сторону. И тут я окончательно осознала — меня ждет два месяца не только испытаний на выносливость, но и невероятных мучений.

«Нет! Прошу, только не подходи, ну, пожалуйста…» — умоляла я его мысленно. Однако Винсент направился прямиком ко мне. Все бы ничего, но он начал расстегивать длинный ряд пуговиц на рубашке. И сколько бы не обманывала себя, была вынуждена признаться — мне нравилось увиденное.

— Добрый день, адептка Стерн! Надеюсь, вы не сочтете за труд поохранять мои запонки до конца занятий? — проговорил ректор официальным тоном, вынимая золотые изделия из манжет.

— Да! То есть, нет, — спохватилась, сообразив, что сморозила глупость. — Без проблем, — добавила следом, и щеки опалил предательский румянец.

Интересно, он ко всем дежурным по полигону обращается с подобной просьбой или только ко мне? Эх, лучше бы я печеньки пекла неделю, чем лицезреть эту картину целых два месяца. Правду говорят — бойтесь своих желаний.

Я пыталась смотреть Винсенту в глаза, но мой взгляд то и дело опускался ниже и откровенно скользил по великолепному загорелому торсу.

«Какие у него мускулы! До чего же он красив. Стоп! — я едва удержала горестный стон. — Какой красив?! Что со мной? Может, у меня жар и я брежу? Или солнечный удар? Однозначно, нет. Солнце уже клонится к земле. Да и полуобнаженного мужчину вижу не впервой. Но почему тогда так хочется к нему прикоснуться?..”

Я поразилась своим мыслям и торопливо спрятала обе руки за спину. Мало ли чего мне еще в голову взбредет?

— Все в порядке? — ректор вопросительно изогнул правую бровь, явно удивившись моему поведению. Можно было не сомневаться, что это не укроется от его внимательных глаз.

— Да-да! — уж слишком интенсивно закивала я, словно механическая кукла, а голос и вовсе походил на визг.

Ректор нахмурился, однако вложил мне в раскрытую ладонь запонки, развернулся и пошел вглубь полигона, небрежно бросив рубашку на траву неподалеку от меня.

Следующие два часа показались мне самыми кошмарными в жизни. Как назло, почти никто из адептов не пожелал потренироваться вне занятий, чтобы занять меня делом. Нет, я, правда, старалась не смотреть на главу академии, но некая неведомая сила постоянно заставляла меня искать его глазами. В результате после двух занятий по боевой магии я превратилась в один большой клубок оголенных нервов, и меня разрывали на части совершенно противоположные желания: удрать отсюда поскорее со всех ног и продлить агонию.

— Вы точно не заболели, адептка Стерн? — взволнованно спросил Винсент, когда подошел ко мне за артефактом.

— Нет, что вы, лорд Эванс! Я в полном здравии, — отозвалась с натянутой улыбкой и вернула ему запонки.

— Все же советую вам сходить к целителям. Вид у вас какой-то нездоровый, — вынес он заключение, окинув меня с ног до головы оценивающим взглядом.

«Нет, ну вы на него посмотрите! Два часа измывался надо мной, а теперь еще спрашивает, здорова ли я? А не специально ли он назначил такое наказание? Чтобы свести в могилу. Может, это его месть за мои слова, что хорошим ректор может быть только в том случае, если он мертв. Точно, так и есть! Скорее всего, Винсент устал от моих выходок и тоже пришел к мнению, что прилежная адептка — это мертвая адептка, — вела я сама с собой мысленный разговор. — Вот до чего он меня довел уже!»

А затем произошло то, чего совсем не ожидала — глава академии сделал ко мне шаг, поднял руку и дотронулся до лба.

— Да ты вся горишь! — удивленно воскликнул Винсент, сведя брови на переносице.

«Ага, синим пламенем!» — едва так подумала, как он схватил меня за запястье, и в следующее мгновение мы оказались в моей комнате в общежитии. Лучше бы Винсент рубашку надел, иначе я точно могла не сдержаться и провести пальцами по мощной груди.

Ректор продолжал держать меня за руку и неотрывно смотреть в глаза. От близости его полуобнаженного тела мысли постоянно путались. Мужчина казался таким сильным и… надежным. Чего так в последнее время не хватало. Я все-таки не выдержала и положила ладонь на учащенно вздымающуюся от прерывистого дыхания, разгоряченную тренировками грудь. С его губ тут же сорвался судорожный выдох, но Винсент не сказал ни слова, и мои пальцы спустились вниз к кубикам пресса. Он тут же перехватил руку.

— Эми… — растерянно прошептал ректор.

Я подняла голову. Его глаза потемнели от страсти, но в них отчетливо читалось удивление. Краска стыда мгновенно опалила щеки, загорелись уши. Мои попытки отыскать оправдание своему поведению не увенчались успехом, потому что их не было. Хотелось провалиться. Да только куда? Этажом ниже — не вариант. Что я творю? Что он обо мне подумает? Уже сама соблазняю его. Все, дошла до ручки.

— П-простите, лорд Эванс, я… — запинаясь, начала извиняться перед главой академии.

— Все в порядке, Эмилия, — вымолвил Винсент спокойным тоном, словно ничего не произошло.

Скорее всего, он не хотел еще больше вгонять меня в краску, ибо я и так уже вовсю полыхала. Но не синим пламенем, а красным. Чтобы не наступить еще раз на те же грабли, отошла от ректора на безопасное расстояние.

— Я пришлю к тебе целителя, — продолжил он после затянувшегося молчания.

— Не надо! — выпалила без промедления, порываясь вновь приблизиться к нему и с мольбой заглянуть в глаза.

Вдруг он додумается еще связаться с Аурелией, а та возьмет и припрется. Снова начнет читать мне лекции о непристойном поведении. Только этого и не хватало для полного счастья.

— Вы так и не помирились? — нахмурился ректор.

— Да мы, вообще-то, и не ругались, — значительно тише вымолвила я и потупила взгляд.

Отчасти это было правдой. Но только отчасти. Тем не менее, не хотела, чтобы у тетушки прибавилось проблем. Все-таки родственница. И не самая дальняя. А вдобавок еще и отрезвляющий фактор.

— Знаешь, Эми, мне казалось, ты ничем не сможешь меня уже удивить, а тебе удается это вновь и вновь, — озадаченно произнес Винсент. — Ты подобна книге, которую открываешь каждый раз на новой странице.

— Сюжет хоть интересен? — усмехнулась я, решив перевести все в шутку.

— Вот с этим и пытаюсь разобраться, — он говорил со мной совершенно серьезно. Как же воспринять его слова? О чем ректор пытается сказать? Наверное, лучше не заморачиваться. — О, печенье! А я думал, с чем вечером чаю попить, — радостно воскликнул Винсент, когда его беглый взгляд наткнулся на остатки от моей выпечки. — Ты ведь не против, правда?

Мне безумно хотелось сказать «против», но я молча кивнула и тяжело вздохнула. Что еще оставалось?

“Неужели тетушка не может испечь ректору печенье, да столько, чтобы он уже наелся на несколько лет вперед? К тому же процесс приготовления можно перевести в любовную игру, как оказалось. Или она и вовсе не знает, что оно нравится нашему главгаду? Почему он ее не попросит? Может, поделиться? Хотя нет, не стану. Пусть это будет лишь нашим секретом”.

Винсент сделал вид, что не заметил моего недовольства, когда потянулся за тарелкой. Я же мысленно распрощалась с ней.

— Целителя я все-таки пришлю, пусть лучше осмотрит.

— Только тете не говорите, пожалуйста, — осмелилась попросить его, опустив низко голову.

— Не скажу, — заверил меня ректор. Он явно порывался о чем-то спросить, но все же смолчал. Теперь вот мучайся, Эми, в неведении! — Хорошего вечера!

— Хорошего вечера, — отозвалась в ответ, и он исчез, смерив меня напоследок оценивающим взглядом.

Следовало переодеться, пока не пришел кто-нибудь по его указанию. Я быстро стянула платье и услышала какой-то лязг. На полу лежала… запонка. Откуда?! О, маги! Получалось, я отдала лишь одну. А другая все это время лежала в кармане. Интересно, как скоро Винсент обнаружит пропажу?

В тот самый момент, когда я стояла в одном нижнем белье с платьем в руках, раздался настойчивый стук в дверь.

«А если это Винсент?» — пронеслась в голове шальная мысль. Я почувствовала, как мои глаза расширились, а затем рванула с места, но, зацепившись за табуретку, полетела вместе с ней на пол. Благо, руки вовремя подставила, а то можно было так и нос расквасить. Вот тогда-то точно целитель понадобился бы!

— Эми, с тобой там хоть все в порядке? — раздался взволнованный голос Берты по ту сторону двери.

— Да! Но лучше бы ты спросила меня об этом до того, как постучалась, — недовольно проворчала я, потирая ушибленные коленки.

Надо пожаловаться ректору и попросить у него заменить уже изрядно потертое ковровое покрытие на новое, а то это ни капельки не смягчило падение.

— Привет! Ты погром решила тут устроить, что ли? — проговорила Берта, едва я впустила ее в комнату. — Только не говори, что ты снова стащила их у главгада? — указала Берта кивком на золотую запонку, по-прежнему лежавшую на полу.

— Что? Нет! Он сам попросил подержать их у себя на время занятий. Думала, что вернула, но одна каким-то чудом осталась в кармане. А лорд Эванс, видимо, не заметил отсутствие другой, — я нагнулась, подобрала золотое изделие и положила его на стол.

— Забыл, ага! — ехидно усмехнулась она. — Винсент и не заметил — это что-то новое, — со злостью выпалила Берта. — Приручает, значит, — задумчиво вымолвила подруга.

— Не говори ерунды! — попыталась остановить ее прежде, чем она начнет развивать эту тему.

— Может, оденешься, а то еще явится кое-кто без предупреждения, а ты тут в неглиже, — пропустила она мое высказывание мимо ушей. Я фыркнула в ответ, но все же последовала ее совету и надела домашние брюки и майку. — Слушай, как продвигается твой план по соблазнению Ингрэма? — если бы я пила что-нибудь в это время или ела, то точно подавилась бы.

— Никак, — несмотря на то, что она вогнала меня в краску своим вопросом, все же ответила.

— Плохо, тебе нужно поторопиться, — на полном серьезе проговорила подруга. В ее взгляде отчетливо читалось волнение. Неужели что-то случилось?

— Как твои дела с Мартином?

— Эх, неважно, — взмахнула она рукой. Черты ее лица сильно заострились. От былой улыбки не осталось и следа.

— Что такое? — настал мой черед беспокоиться.

— Я уже которую неделю избегаю с ним встреч, — призналась соседка, тяжело вздохнув при этом. Ее ответ ошеломил меня. И чего молчала столько?

— Почему?

— Он собирается сделать мне предложение, — голос Берты походил на шепот ветра.

— Так это же здорово! — искренне обрадовалась за подругу, вот только ее глаза наполнились слезами.

— Я так не думаю, — всхлипнула она громко.

Вот так дела! Одна мечтает об этом, а вторая бежит. Может, она полюбила другого, но боится признаться?

— Так, не томи! Рассказывай все по порядку! — требовательно проговорила я. Соседка уже была открыла рот, чтобы поделиться со мной навалившимися проблемами, но весьма некстати кто-то забарабанил в дверь.

Винсент все же сдержал слово и прислал целителя. К счастью, не Аурелию, а полноватую женщину сорока лет. Естественно, Берта тут же ушла, а я осталась в неведении.

Я попробовала прорваться к подруге сразу же после ухода целительницы, которая обработала коленки и не обнаружила никаких признаков болезни, но она мне не открыла. Этот факт заставил меня еще больше разволноваться, однако нужно было дождаться следующего дня. Сейчас я ничего не могла поделать.

Едва выключила свет и легла спать, как прогнулся матрас. Мое сердце готово было выскочить из груди от счастья, когда поняла, кто снова заявился ко мне в гости. Ух ты, вторая ночь подряд! Да это просто невиданная щедрость от Ингрэма!

— Обжорка! — радостно воскликнула я и села на кровати.

Ответом мне стал хорошо слышимый хруст. Включив магический светильник, увидела весьма интересную картину: енот сидел у меня в ногах и ел… печенье.

— Ну и наглая ты морда! — нараспев проговорила я с широкой улыбкой. Обжорка в тот же миг замер с вкусняшкой в лапках. — Украл, да? Молодец! Так ему и надо! А то привык тут видите ли командовать. Обделяет несчастных адептов. — После моего одобрения енот стал жевать челюстями намного активнее, чем до этого. — Только слезь с кровати, пожалуйста, — ласково попросила его, и тот мгновенно спрыгнул на пол, недовольно проворчав что-то в ответ на своем языке.

Я выключила свет и закрыла глаза. С моих губ не сходила довольная улыбка. Обжорка разделался с печеньем и вернулся ко мне. Он забавно помыл мордочку и улегся на спину возле моего живота. Через считанные минуты его лапы стали подрагивать — наглая морда забылась крепким сном. Последовав его примеру, также скоро погрузилась в дрему.

Утром открыла глаза, едва в окне забрезжил свет. Ночной гость, несмотря на ранее время, уже покинул меня.

«Обжорка! Запонка!» — прокричал внутренний голос.

Ледяной пот в ту же секунду прошиб тело, и я резко подорвалась на кровати. Стоило увидеть драгоценность, по-прежнему лежавшую на столе, перевела дыхание. Однако дрожь, продолжавшая бить тело, заставила встать и пойти в душ, чтобы согреться да смыть с себя липкий пот. Струи теплой воды мгновенно подарили покой. Я потеряла счет времени, но у меня было его еще предостаточно до занятий, поэтому сильно не торопилась. Обернувшись полотенцем, все-таки вышла из ванной, и едва не выронила от испуга махровую ткань, скрывавшую мое тело от пристального взора золотисто-карих глаз.

Винсент, с запонкой в руке, стоял и неотрывно смотрел на меня, даже не пытаясь скрыть своего интереса. Ситуация, в которой мы оба оказалась, была весьма щекотливой. Я чувствовала, как расширились мои глаза. Крик в любую секунду мог сорваться с губ. Однако реакции Винсента стоило позавидовать — он бросил в меня какое-то заклинание в тот самый момент, когда я начала открывать рот. Несомненно, мой визг поднял бы многих на уши. Но очаровательный облик, в котором мне довелось застыть, пусть и на несколько мгновений, ужасно меня разозлил. Лучше бы он сразу полог тишины наложил, чем кидаться всякой гадостью.

— Нравится, лорд Эванс, когда на вас, открыв рот, смотрят молоденькие девушки? — первое, что сказала я, едва ректор снял заклинание.

— Не представляете, адептка Стерн, даже как. Всю жизнь бы только и делал, что любовался такой картиной, — в глазах Винсента вспыхнули опасные золотые огоньки, но остановить меня было уже сложно.

— Вот только вам следует знать, что не всем адепткам вы нравитесь! — конечно же, я в данную минуту говорила о себе.

— А не себя ли вы отнесли к молоденьким адепткам? — с ехидством спросил Винсент. Это он на возраст мой указал или появившееся влечение? Вот зря он так!

— Вы на что это намекаете? — спросила, немного прищурившись. Безумно хотелось поставить руки в бока, но я вовремя одумалась. Не хватало только полотенце выронить.

— Я не намекаю, а говорю прямо! А если и дальше будете меня оскорблять, то до конца вечера простоите в такой незабываемой позе, — многообещающе произнес Винсент. — Думаю, разговор на этом закончен. Не хочу жалеть потом о сказанном, — глаза ректора стали абсолютно желтыми.

Ректор был в ярости. Давно я его таким не видела. А не о вчерашнем ли инциденте он вспомнил? Его слова моментально охладили мой пыл. Мне стало безумно стыдно за свое поведение. Ранее утро, а мы уже кричим друга на друга. До чего докатились.

— Что вы здесь делаете в такой час? — спросила я упавшим голосом, хотя ответ был очевиден.

— Пришел за запонкой.

— Я имею в виду в комнате. Почему не подождали снаружи?

— Между прочим, я стучался, и достаточно долго. Мне пришлось перенестись сюда.

— Это еще зачем? Я бы и сама принесла вам запонку, если бы вы за ней не пришли, — спокойно изрекла я.

— У меня закралась мысль, что с тобой что-то случилось, — вымолвил Винсент потеплевшим голосом.

— Все в порядке, — ответила я, тяжело вздохнув, и он ушел, не сказав больше ни слова.

А зачем? Мы и так наговорили друг другу много всего, о чем хотелось бы теперь забыть. Не знаю из-за чего, но я села на край кровати и расплакалась.

Позже я стояла у окна в ожидании Берты, периодически поглядывая на часы, но та все никак не появлялась. Решив поторопить девушку, настойчиво постучалась, но никто мне так и не ответил. Я приложила ухо к двери, однако не услышала ни звука. Значит, сбежала втихаря. Пусть на этот раз ей удалось уйти от ответа, но рано или поздно Берте все же придется мне открыться.