Ходок-7 Захват

Глава 43. Регион Искажений.

Если ты угодил в капкан, иногда лучше расстаться с конечностью, чем сидеть сиднем и ждать, что будет.

Мудрость одноногого добытчика Лоскутного Мира;

Мы можем надеяться на что угодно, но жизнь иногда вносит ужасные коррективы. Так и уверенный в себе аспид получил вовсе не то, на что рассчитывал. Вначале змей дико обрадовался. Ведь его выбросило прямо возле преследуемой добычи. Однако затем насторожился.

Ушлая девка со спутником и не подумали убегать. Они лежали на земле и подергивались. Не успел Кресс и сообразить, что к чему, как и собственное тело свела сильнейшая судорога. На змеелюда обрушилась неизвестная напасть. Если бы не преображение в прайма, он, наверное, бы не выдержал и потерял сознание. А так изрядно укрепившийся организм сопротивлялся. Ум остался достаточно ясным, чтобы мыслить связно.

Тем не менее, Щепа завалился на бок и захрипел. Нижняя, змеиная часть, перестала функционировать. Он ее вообще не чувствовал. Мутнеющим от испытываемых пертурбаций взором, Кресс с трудом осмотрелся. Увиденное заставило сердце рухнуть в пятки.

Змеелюд возлежал на тёплой, будто живой, поверхности. Не частая, вычурная растительность вокруг походила на слепленные воедино геометрические фигуры. По воздуху то и дело проносились хороводы разнообразных вибраций. Некоторые были в виде мясистых лент, другие на подобие кусочков аморфного нечто. Остальные представляли собой просто магические волны различной направленности.

Волнений пространства было очень много, и возникали они в хаотичном порядке. Из-за них-то Щепа и был не в состоянии пошевелиться. Тело словно разрывало на части. Хуже того, его облепила всякая дрянь. Пройдёт ещё немного времени, и аспид неизбежно превратится в одну из здешних, слепленных будто из кубиков, штуковин. То ли растений, то ли еще какой непонятной гадости.

Умения, навыки и техники не действовали. Стоило только попробовать активировать привычные матрицы, как те распадались под воздействием здешнего бедлама.

— Регион Искажений!»-внутренне взвыл запаниковавший Кресс, — «Почему среди всех просторов планеты пришельцев закинуло именно сюда!?»

Испокон веков, данная территория находилась под запретом. Она размещалась на границе между Срединными Землями и Центральной областью и занимала немалую площадь. Многие иные места аспиды не посещали, соблюдая распоряжения Праотца.

Но на Регион Искажений прародитель отнюдь не наложил табу. Наоборот, Великий Шеш пообещал щедрые награды исследователям. Правда, и вовнутрь забираться не заставлял. Однако никто из соблазнившихся призами небожителя жадин назад не вернулся. Даже самые могущественные альфы бесследно исчезли в недрах небывалой аномалии.

О ее природе Щепа знал мало. Из россказней рискнувших приблизиться к опасной области повелителей, Кресс помнил, что Регион постоянно сотрясали пространственные штормы, а рельеф и растительность были исковерканы донельзя. Потому, едва взглянув на местные пейзажи, змей и выдвинул предположение о том, что очутился в самом пекле Искажений.

— «Хорошо, хоть и чужаки не выберутся…»- успокоил сам себя приунывший аспид.

К сожалению, его чаяниям вновь не судилось сбыться. Выпученными от изумления глазищами, Кресс взирал на то, как к нему медленно, но неотвратимо, приближался чёрный, как ночь, младенец.

— «Как же так?!»- внутренне возопил Щепа. От возмущения, даже коверкавшая плоть тряска отступила.

Взгляд прояснился. Ярость добавила сил. Однако могучий прайм сподобился только на то, чтобы надорвать пружинистую поверхность когтями. Впрочем, несколько глубоких борозд почти сразу заросли.

— «Почему? Почему я совсем не ощущаю свою наиболее боеспособную единицу?»- внутренне вопрошал Кресс, чьё туловище рептилии умерло. Он с горечью наблюдал за тем, как необычный малец беспрепятственно перемещался в его сторону.

Нужно сказать, что ходьба давалась крохе не легко. Колебания пространства то и дело задевали маленького путешественника. Особенно вредными были, как догадался аспид, их физические проявления. Если прозрачные, нематериальные волны лишь не позволяли использовать магию, то последние коверкали тело.

Чешую покрыл густой слой липкой дряни. Растреклятая субстанция постоянно делилась и приобретала различные очертания. Одновременно она воздействовала на внутренние органы и порождала паралич змеиной части организма. Альфу словно заперли в темнице из собственной плоти.

Малышу же, наоборот, больше не понравились призрачные помехи. При соприкосновении с ними он болезненно морщился и на секунду замирал. Материальные же всплески почти не воздействовали на него. Вернее, кроха научился подавлять их. В местах таких касаний участки кожи трансформировались в слизистые ткани. С небольшим сопротивлением физические объекты проникали внутрь. Затем будто растворялись. Никаких негативных последствий ребёнок не испытывал. За ним лишь тянулся длинный грязевой поток.

— Да он же срет на ходу! Что за чудовище такое!? — с удивлением выдохнул Кресс.

И действительно, младенец напоминал червяка, с той лишь разницей, что не полз, а шел, оставляя за собой заметный слизевой след. Через пару минут, чудо-юдо добралось до затрепыхавшегося аспида. Щепа пошевелил рукам. Он попробовал хотя бы уползти. Однако тяжелённый хвост свёл на нет эти потуги.

Согласно представлениям племени змеелюдов человеческий верх им достался от древних, змеиная же часть была даром Праотца. Сейчас происходили святотатственные вещи. Наследие отступников худо-бедно, но функционировало, а детище прародителя превратилось в громадный ломоть бесполезной и омертвелой плоти.

— Не трогай меня. сссс… — с угрозой прошипел аспид, когда внушающий отвращение малыш прикоснулся к нему.

Страшный ребёнок никак не отреагировал на гневную реплику. Кроха деловито возложил ладошку на свернувшиеся, мертвые кольца. Через секунду он оторвал конечность с прилипшим к ней большущим куском мяса.

Изо рта маленького монстра высунулся длинный язычок, который споро очистил поднесённое к губам лакомство от налипших местных деликатесов. После чего, кроха широко раззявил поистине безразмерную пасть и махом заглотил размером с собственную голову «бифштекс».

— Хшшшсмссс… — бессильно зашипел аспид. Больно не было. Между тем, его неспешно пожирали заживо.

Ведь через миг проклятый младенец повторил процедуру. Затем ещё и ещё раз: насыщение не прекращалось до тех пор, пока на спине малыша не вырос громадный горб. Пиршество приостановилось только тогда, когда нарост лопнул. Наружу выбралась липкая копия хищного крохи. Вскоре, уже два плотоядных младенца мило трапезничали, отрывая новые и новые куски от беспомощного аспида.

Змеиные кольца составляли около двух третей от массы тела. Почти триста пятьдесят килограмм. Неудивительно, что через полчаса уже четверо мелких пожирателей облепили несчастного калеку. А ещё через час, от туловища рептилии не осталось и следа.

Все также молча, уже пятеро совершенно одинаковых младенцев развернулись и направились в сторону двух беглецов, которые за это время превратились в неприятные глазу, с изломанными краями, комки.

— Надеюсь они их тоже сожрут! — прохрипел обглоданный аспид.

От него сохранилась только людская половина. Таким образом, утратив излишний груз, Щепа сподобился передвигаться. Когти заскребли пружинистый грунт. С их помощью инвалид переместился на полметра. Здешняя дрянь не перестала липнуть к нему, потому Кресс осатанело заперебирал руками. Когда-то гордый прайм, а ныне жалкий обрубок, с остервенением боролся за жизнь.

— Прочь! Прочь от этих уродов и из этого проклятого места! — раз за разом повторял себе Щепа, прикладывая титанические усилия, чтобы выжить. Выжить и попытаться отомстить.