Хочу быть твоей истинной (СИ)

Глава 43

Сижу у кабинета гинеколога, дожидаясь своей очереди.

Допрос прошёл спокойно. Вопросы были теми же, что задавал капитан, так что я отвечала спокойно и уверенно. Расписалась в протоколе и сбежала в больницу.

Поход к гинекологу всегда заставляет понервничать, а тут ещё и простая поликлиника. Обычно, я посещала платную клинику, где быстро и без нервов проходила все обследования.

А тут, следователь попросил взять справку в обычной поликлинике, чтобы в суде не возникало вопросов о подкупе врача.

Я не стала спорить.

На удивление, мне не пришлось долго стоять в регистратуре. И у кабинета сидело лишь пара взрослых женщин и беременная девушка.

Я глядела на большой беременный животик и думала.

Почему я ещё не с кем не в отношениях?

Я симпатичная, яркая. Не раз видела заинтересованные взгляды парней и мужчин. Но, что-то останавливает их от попыток познакомиться со мной.

Стыдно признаться, я даже не целовалась ни разу.

Тот случай в детском садике даже считать не стоит.

Улыбаюсь от своих воспоминаний. Не помню уже как звали того мальчика. Но тот темноволосый карапуз сказал тогда мне: Ты красивая! И чмокнул в щечку.

Да, дети намного искреннее взрослых.

Сейчас, никто не подойдет и не поцелует меня, только потому, что я красивая.

За такое и получить можно, и перед законом ответить.

Губы растягиваются в улыбке, настроение подскакивает до отметки хорошо.

Всё проходит мирно. Врач поинтересовалась только зачем мне справка. После ответа, что для полиции, вопросов больше не возникало.

Так как было время обеда, пошла в ближайшую кафешку и отобедав вкусной шаурмой, отправилась домой.

В квартире, как всегда в это время, никого из родителей не было. Мама предпочитала ехать к папе и они вместе обедали в каком нибудь ресторане, а потом вместе отправлялись к нему на работу и мама помогала ему с делами.

Раньше мама работала личным помощником отца. Сейчас, лишь помогала изредка, когда случались завалы.

Прошла в свою комнату и забралась на свой любимый подоконник. Включила музыку на телефоне и смотрела рассеянно на улицу.

Совсем скоро мне будет восемнадцать. Но мне совсем не хочется праздника.

Родители, конечно устроят торжество и я буду радоваться для них.

Но за последнее время столько всего случилось, что мне не хочется праздновать.

Вздыхаю, это всё из-за того, что я не видела Фокса три ночи подряд. Я переживала, что не увижу больше моего друга никогда. Я привыкла к своим волшебным снам и не хотела их лишаться.

День рождения проходит как и задумано.

Выходной день, никакой учёбы.

Мама испекла свой фирменный тортик, который я просто обожаю. Нежный бисквит с крем брюле.

Ммм.

Настроение поднимается с первого кусочка моей радости.

— Катюша, ты бы хоть погуляла, погода замечательная!

Смотрю в окно. С утра падает первый снег. Вся земля укрыта белым покрывалом.

Конечно, он быстро растает и на улице останется лишь грязь, но сейчас, ощущение сказки подбадривает прогуляться по заснеженным улицам.

Собираюсь в торопях, натягиваю осеннюю курточку. Если замёрзну, зайду погреться в кафе. Проверяю карманы, деньги с собой, телефон на месте. И мчусь на улицу.

Я не успеваю выскочить из подъезда, как в меня прилетает снежок, хорошо что не в лицо.

— Ой!

Во дворе играет детвора. Радость мелкими пузырьками поднимается в груди. Я подхватываю горсть снега, сминаю и кидаю в девочку, которая стояла ближе всех ко мне. Девчонка визжит и прячется за крепость. Снежок разбивается о снежную стену.

Спустя десять минут энергичного веселья, выбегаю со двора, весело хохоча и вытаскивая снег из-за воротника.

Это было весело, но похоже теперь мне придётся зайти в кафе, погреться.

Но моё любимое кафе оказывается переполненным. Людей так много, что официанты не успевают обслуживать всех.

Беру кофе на вынос и круассан, и направляюсь на улицу, в парк.

Это не совсем парк, просто аллея с дорожкой для пешеходов и лавочками. Летом здесь разбивают клумбы с цветами. Кое где, под снегом, ещё можно заметить их поникшие головки.

Замечаю пустующую лавочку и усаживаюсь на неё.

Смотрю на поток проезжающих машин. Пью горячий кофе маленькими глотками, тёплый круассан не даёт голоду разыграться.

Сейчас, в данный момент времени, мне хорошо.

Несмотря ни на что, я наслаждаюсь своей жизнью. События вокруг меня не отбили желание радоваться каждому дню. Только добавили ценность счастливым моментам.

В день рождения, мне наконец-то приснился Фокс.

Я опять очутилась на знакомой полянке, а мой друг сбил меня с ног и принялся вылизывать. Я уворачивалась и хохотала. Я тоже рада была его видеть.

Успокоившись, Фокс положил голову на мои колени. Я рассеянно поглаживала лиса по холке и рассказывала о событиях в моей жизни. Мне не хватало этих разговоров, я очень скучала по другу.

Новый год прошёл для меня спокойно. Я отказалась отмечать его с группой. Хотя меня больше никто не обижал, я больше не доверяла людям. И старалась, как можно меньше контактировать с одногруппниками.

Сессию я сдала легко, ведь я училась всё это время, а не бегала по клубам.

Игоря Михайловича выписали из больницы и он даже, успел принять экзамены по своим предметам. Я была рада видеть преподавателя здоровым.

Глаза Игоря Михайловича были наполнены благодарности, когда он увидел меня, после выхода на работу. Он не постеснялся поблагодарить меня при всей группе.

— Катя, спасибо тебе большое! Если бы ты меня не предупредила, если бы ты не вошла тогда в кабинет…. Я очень благодарен тебе за это. Обращайся ко мне если будут проблемы, не только в учёбе. Я обязательно тебе помогу!

А я сидела и краснела. Ведь по сути, я ничего такого и не сделала. Просто оказалась в нужном месте, в нужное время.

Суд над Малышевой вышел очень скандальный. Марина созналась, что она пыталась соблазнить преподавателя, ведь все показания были против неё. Но говорила, что не хотела причинить вред.

Её адвокат был действительно хорош и пытался уменьшить срок её заключения всеми способами. Он настаивал на том, что Игорь Михайлович сам виноват и оказывал студенткам знаки внимания, поэтому Марина допускала, что отношения с женатым преподавателем возможны.

Преподавателя пытались очернить всеми возможными методами, но тут адвоката ждало разочарование, потому что следователи подготовились к такому исходу. И прокурор разбивал такие аргументы в пух и прах. Особенно смешно было, когда адвокат настаивал, что я любовница Игоря Михайловича и об этом знает весь колледж, а я спокойно предоставила справку от гинеколога.

Всё таки следователь был прав и документ мне пригодился.

Малышеву признали виновной, но приговор был мягкий.

Прошла в кухню, заварила чай с липой.

На душе как-то неспокойно.

В доме так пусто, как будто родителей нет неделю.

А они только уехали.

Решили провести Новогодние каникулы в жарких странах, папа, наконец, взял отпуск.

Сейчас, наверное, садятся в самолёт.

Неожиданно, раздаётся телефонный звонок.

— Кузнецова Екатерина Владимировна?

— Да!

Отвечаю, а у самой руки трясутся.

— Старший уполномоченный города Н. Кем вам приходятся Кузнецов Владимир Сергеевич и Кузнецова Полина Ивановна?

— Это мои родители! Что-то случилось?

— Ваши родители час назад попали в аварию на проспекте, у них отказали тормоза и они врезались в бетонный столб, никто не выжил. Ваши родители погибли при столкновении. Вам нужно обратиться в больницу забрать тела из морга.

— Что?

— Запишите адрес больницы, куда направили ваших родителей.

Я схватила ручку и начала писать.

Буквы расплывались.

Я ничего не понимаю. Что происходит?

— Соболезную, вам.

Я сжала телефон.

Как можно говорить так равнодушно о чьей-то смерти?

Мне что, робот звонил?

Господи, что за мысли?

Мои родители умерли! О чём я думаю?

Я держала телефон и не могла понять.

Как так? Я не верю!

Мы только сегодня завтракали все вместе.

Папа ласково обнимал маму, они улыбались и шутили. Они были счастливы.

Только что, были рядом.

А теперь их нет?

Я не верю!

Это всё не правда!

Швыряю телефон об стену, но он не разбивается.

Падает на пол и лежит.

А моё сердце, разбито на осколки.

Не справедливо!

Так не честно!

Падаю на колени сотрясаясь в рыданиях.

Закрываю лицо ладонями.

Приехала в больницу на такси.

Застыла перед входом и не могла заставить себя войти. Если я это сделаю, то останусь одна.

А я не хочу быть одна, хочу как раньше, чтобы папа и мама рядом.

— Катя? Что ты тут делаешь? Что-то случилось?

Перевожу взгляд с двери на говорившего. Перед глазами всё расплывается, но я узнаю Игоря Михайловича с женой.

Ирина Владимировна берёт меня за руку и повторяет вопрос:

— Катя, что случилось? Ты плакала?

— Кажется, мои родители погибли. Я не понимаю, что мне делать. Мне позвонили и сказали прийти в больницу, а я боюсь. Глупо, да?

Женщина обнимает меня и мне становится не так страшно.

— Ох, Катенька. Милая, мы тебе поможем. Сейчас всё узнаем, вдруг они ошиблись? Ты звонила родителям?

Слёзы опять текут по щекам.

— Да, я пробовала. Никто не отвечает, абонент — голос срывается, и приходится перевести дух — абонент недоступен. Может они в самолёте?

Ирина Владимировна переглядывается с мужем.

— Катенька, надо всё узнать. Мы будем рядом!

И они правда остаются рядом.

Родители действительно разбились на машине. До аэропорта они не доехали совсем немного.

Я смотрела на них, и не понимала. Их бледные лица были без следов ран и крови, лишь тоненькая струйка из папиного носа. Мне хотелось подойти и стереть этот след. Ведь только она указывает, что они не просто спят. Их больше нет.

Игорь Михайлович помог со всеми документами, с устройством похорон. Ирина не упускала меня из виду. Заставляла есть, пить, ходить в душ.

После похорон, они забрали меня в свой дом. Они боялись оставлять меня одну. А я боялась не выплыть из серого болота в которое погружалась всё больше и больше с каждым днём.

Из апатии меня вытащил Костя, сын Ирины и Игоря Михайловича. Этот восьмилетний мальчик задавал кучу вопросов, заставляя отвечать на них, сначала из вежливости, а потом и с азартом.

Я снова вернулась к учёбе. Хотя, если бы Игорь Михайлович не отвозил бы меня в колледж, я бы не высунула нос из своей квартиры.

По завещанию квартира была моей и я могла бы жить в ней, но не хотела. Там слишком много всего из счастливой жизни.

Счёт в банке, позволял мне не работать всю оставшуюся жизнь. Но я понимала, если брошу учёбу, то не будет сил вставать по утрам. Я не знала, чем занять себя, кроме этого.

Папин отель не входил в завещание, он отходил его партнёру. И это было странно, на самом деле, но я не хотела выяснять почему так получилось. Мне, это уже было не важно.

Полгода прошли как в тумане. Я двигалась как робот, не понимала, что я ем. Ничего не решала. Даже одежду брала первую попавшуюся из шкафа.

Что-то читала, что-то учила. Проводила время с Костиком, только он вытягивал меня из серости и заставлял улыбаться.

Когда в колледже начались каникулы, я впервые задумалась вернуться в свою квартиру. Ну, кто я этим людям? Они ведь мне даже не родственники, а заботятся обо мне.

Решила отблагодарить этих замечательных людей и купила им путёвки к морю. Богдановы обрадовались, но настояли, чтобы я поехала с ними. Ирина шутила, что надо же будет кому-то посидеть с Костиком, пока они ходят на свидания. Я восприняла это всерьёз и весь отпуск не спускала с Кости взгляд, давая паре отдохнуть от родительских обязанностей.

Я не сразу заметила, что Фокс мне не снится. Мне вообще перестали сниться сны. Мне казалось, что я лишилась чего-то очень важного, и это не только смерть родителей….