Хочешь мою жизнь?

Глава 35

Лия

- Ну, что, не устал мне пакостить? - поинтересовалась у Кейлина. - Ну, в принципе, молодец. Зато оптом и за прошлые дела, и за эти получишь.

"Есть у меня подозрение, что я уже успела избаловать ближайших ко мне мужчин. Пожалуй, не стоит продолжать в таком духе, а то испорчу результат воспитания нескольких поколений местных женщин."

- Обоих пороть будем? - задала вопрос. - Или кого-то одного?

- Меня, госпожа, - осмелел Кейлин. Риан пока тихо осматривался, поскольку в дискуссии с женщинами мужчины обычно не вступали.

- Уговорил, - заметила я. - Все равно придется. Здесь, что ли, выпороть, не отходя от места? - осмотрелась в комнате. - Нет, здесь неудобно. Пойдем со мной.

Мужчина даже с каким-то облегчением принял эти слова, и приготовился следовать за мной.

- Риан, - вдруг вспомнила я и обернулась ко второму, - ты где живёшь?

- В гареме, госпожа, - недоуменно ответил он.

- В отдельной комнате? - после недавних событий я начала задумываться, как у них вообще взаимоотношения происходят, и что у него за сосед.

- В отдельной, госпожа, - с готовностью ответил он.

- Хорошо. Зайдешь ко мне через час.

***

Когда пришли ко мне, пошла изучать ассортимент "орудий наказания". Как тяжело жить... И положить куда-то нужно "наказуемого", и "инструмент наказания" выбрать. В итоге выбор пал на своеобразный короткий и широкий ремень. Что-то мне подсказывает, что им промахнуться в принципе невозможно.

- Раздевайся, что ли, - обратилась я к подопытному.

Кейлин быстро, но красиво разделся. Если я говорю "красиво", это значит, что действие было соблазнительным. Причем он не старался специально меня отвлечь, просто эти навыки уже записаны в подсознание. Но непривычного человека может здорово сбить, и увести мысли совсем в другом направлении. И одет он, как обычно, в черные, вроде бы, простые вещи, которые только подчёркивают его утонченную, но несомненно мужскую красоту... Но, как ни отвлекайся, воспитывать все рано придется.

- Ложись уж тогда тоже красиво, - усмехнулась я.

- Спасибо, госпожа, - неожиданно мимолётно улыбнулся он. Как интересно! То ли он меня не боится, то ли теперь не боится вообще ничего? Ведь положено исполнять все приказания с каменным лицом. Впрочем, мне-то как раз интереснее общаться с живым мужчиной, а не со статуей.

Он действительно соблазнительно лег на кровать на живот. Я полюбовалась открывшимся зрелищем: мускулистыми плечами, спиной, упругой круглой задницей, сильными ногами. Эстетическое удовольствие я уже получила от одного осмотра. Ладно, надо работать.

Главное, что я уже злиться перестала. Лучше было бы просто сорвать на нем злость и успокоиться. Неправильно по здешним меркам, зато просто и понятно для меня. Хотя наказывать надо расчётливо и осознанно. Но, с другой стороны, если бы я пришла позже, то, возможно, угодила бы в разгар изнасилования. После этого я бы просто видеть Кейлина не смогла. Стоит как-то донести до него эту мысль.

- Скажи, пожалуйста, за что тебя сейчас надо наказывать? - поинтересовалась я для начала.

- За то, что не проверил вашу еду, госпожа, - начал вспоминать и перечислить он. - За то, что потерял тогда контроль... за яд, который был у меня.

- Само собой. - Согласилась я. - А ещё за то, что я не хочу следить за тем, как выбранные мною мужчины разбираются между собой. За то, что только я решаю, кому быть рядом с собой. Я не хочу видеть насилие. Я не хочу, чтобы это происходило, даже когда я не вижу. Я бы тогда отправила тебя обратно в гарем, и никогда больше не позвала бы к себе.

Кейлин, который растянулся, стараясь выгодно показать мне все детали своего красивого тела, при последних словах как будто сжался весь. Видимо, наказание они готовы принимать ежедневно, но быть забытыми среди множества других мужчин - самое страшное.

- Что это было? - подняла я его лицо за подбородок. - Вот то, что я сегодня видела? Ты ревнуешь?

- Да, госпожа, - вдруг взглянул он мне прямо в глаза. Точно не боится. Я уже привыкла, что мужчины в глаза не смотрят. Нельзя им. - Я в вашей власти. Ревность - недостойное чувство, непозволительное мужчине. Я сам бы хотел этого избежать, но... Я признался вам, и жду вашего решения.

"Если бы я любила кого-то, и мне пришлось делить его с другой женщиной - смирилась бы я? Перестала бы ненавидеть ее? Нет. Я бы постаралась избавиться от соперницы. Или я бы попыталась забыть свою любовь. Вас здесь учат быть не единственными у женщины, но я твои чувства понимаю."

- Ты ненавидешь его? Хотел бы от него избавиться?

- Да, госпожа, - горько подтвердил он. - Но я знаю, что надо избавиться от меня, потому что я непозволительно себя повел.

- Ты нужен мне. Никуда отдавать я тебе не буду, и менять не буду. Я прощу тебя на первый раз. И не настраивайся на то, что все будет ужасно. Если Риан будет зарываться, я хочу, чтобы ты мне об этом сказал. И не закрывайся от меня. Лучше приди ко мне и скажи, что тебе плохо. Это приказ. Понял?

- Да, госпожа, - тихо ответил он. - Вы оставите меня?

- Оставлю, - улыбнулась я. - Куда же я денусь?

Не смогла отказать себе в удовольствии, и прижалась щекой к его обнаженной коже, погладила ладонями. Хочется бросить все и заняться с ним чем-то гораздо более приятным, но нельзя. Вся воспитательная работа пойдет насмарку.

А пока все равно придется пороть. Причем я догадываюсь, что физического наказания он явно не боится. Тем более, что в моем исполнении оно почти приятно. Я уже видела краем глаза "настоящее наказание" в исполнении знатоков этого дела. Мне не понравилось. Готова предположить, что в какой-то мере оно необходимо для поддержания дисциплины, но я так не смогу. Будем считать, что для этого существуют специально обученные люди, тот же Старший по гарему. Ну, а те, кто дорог мне, надеюсь, никогда не нарвутся на публичное наказание. Я-то наказываю чисто символически.

Взяла этот ремень, обратив внимание на затейливо выгравированную на коже букву "Л". Лийлайна-то, оказывается, затейница! Чтобы помнили, наверное, от кого получил наказание. Правда, для этого нужно будет свою тыльную сторону перед зеркалом рассматривать.

Орудием наказания полюбовалась, а потом, пока не передумала, выписала приличное количество ударов, даже без счета. Пока не устала рука. Бить по удобно подставленный попе оказалось неожиданно удобно. Если забыть, что все же попадаю по человеку - то даже азартно. Впрочем, я ни разу ещё не видела, чтобы другие женщины использовали такой ремень. Подозреваю, что это слишком лёгкое наказание. Ничего, сейчас наказываю я, значит, и сама решаю, чем. Тем более, что Кейлина явно моральное наказание пугает сильнее физического. Но все равно это должно быть больно! Кожа на заднице, чуть более светлая по сравнению со спиной, уже сильно покраснела. Вначале покраснела неравномерными полосами, а теперь они сливаются в общий красный фон. Рисунок с ремня не пропечатался, но кожа уже вспухает бугристыми полосками. А Кейлин лежит, не двигается, даже не вздрагивает. Живой хоть?

Я убрала ремень и чуть приподняла его лицо. Полуприкрытые глаза, сосредоточенное выражение, прикушенная губа.

- Все ты уже понял. Хватит с тебя. Простила.

- Простили?! - он приподнялся на локте, не обращая внимания на боль.

- Да, простила. Лежи. Сейчас намажу.