Hell Cat (СИ)

Глава 4

Посетитель

— Вы все же позволите?

Мужчина с саквояжем и старомодным выговором вошел в гостиную и остановился у ковра. Он был достаточно высок, чтобы вежливо согнуться и прижать свою ношу к груди, но при этом оставаться максимально интеллигентным.

— Меня зовут Джордж, и мне срочно нужно доставить груз в Англию 14 века. А точнее, в конец первой половины 14 века.

Джордж закончил и ожидал реакции, которой не последовало. Вернее, она последовала, но не совсем та, на которую Джордж рассчитывал.

Дарья, уже вжившаяся в роль, предложила господину присесть. Тот, конечно же, не стал возражать, робко ступил на ковер и присел на самый краешек одного из изысканных стульев.

Ребята склонились над Котей, тот явно робел, так как привык общаться с клиентами исключительно по телефону. Когда совещание было окончено, Котя постарался придать себе немного гордости и величия.

— Уважаемый гость, а не могли бы сообщить нам, что вы желаете пронести сквозь врата?

Без тени сомнения был дан ответ.

— Чуму.

Это было произнесено буднично и позитивно, как если бы он сказал: “Овсянка, сэр!”

— Что? — у гостя троилось в ушах от множественного повторения.

— Прошу прощения, вы, видимо, не расслышали: чума, — повторил он уже громче, — обыкновенная бубонная чума.

Гость слегка привстал и приподнял саквояж немного повыше, чтобы конкретизировать объект обсуждения.

Совещание экстренно продолжилось.

— Простите, сэр, — пытаясь сохранить все такой же вежливый тон, обратился к нему снова Котя, — на мы вынуждены вам отказать. — Котя был растерян и потерян.

По сторонам от вратаря стояла его команда, они не просто стояли, они играли роль в каком-то героическом аниме. Позы, ноги, руки, выражения лиц. Могло показаться, что они таким образом уже тысячи раз отбивали атаки непрошеных злодеев.

— Что ж, — расстроившись на самую малость, сказал гость. — Тогда я загляну к вам… простите, уже не к вам, через недельку. Досадно, что в вашем времени примерно три недели назад я уже получил подобный отказ. Если это такая стратегия Рая, жертвовать стражами во избежание эпидемии, то мне очень жаль. Я всего лишь курьер. Но насколько я знаю, эпидемия все равно случиться. Ведь, совершенно неважно, когда груз будет отправлен. Он в любом случае попадет в нужное время.

Гость поправил складки одежды и намеревался попрощаться с друзьями. Нужно сказать, что они ему с первого взгляда показались симпатичными и интересными.

— Прошу прощения, — перекрыла ему путь Дарья. — Не желаете ли кофе? Боюсь, моих умений не хватит, чтобы заварить чай по всем правилам.

Она прикоснулась к его одеждам и немного надавила в сторону стула, намекая, чтобы он не делал поспешных выводов. Гость покорно повиновался.

Дарья впилась ногтями Коте в руку и потащила его с собой в кухню, одновременно отвешивая ослепительную улыбку гостю.

Спустя полминуты из кухни вышел озабоченный Котя, направился к книге, открыл ту и начал внимательно читать. За спиной у него стояли и читали Наталья и Мария. Михаил грузно вышел на кухню к Дарье. На самом деле он пытался пройти элегантно, но вышла походка Терминатора по ночному клубу.

Котя оживленно тыкал указательным пальцем в определенное место на странице, девушки похлопывали ему по плечам и что-то ядовито шептали в уши. Одна из дам, та, которая повыше и потемнее, скрутила перед лицом стража кукиш.

Джорджу, как опытному курьеру, приходилось так же быть и первоклассным психологом. Сразу после предложения выпить чашечку кофе, который скорее всего будет отвратительным, стало понятно, что груз он доставит, а при возвращении его будет ждать вознаграждение. Поэтому всю сцену с книгой и дамами он намеренно пропустил мимо ушей и глаз — дело молодое и наживное.

— Прошу вас!

Юноша держал в руке перо, книга была открыта на чистой странице.

Джордж поднялся, подошел к вратарю и привычно протянул ему свою кисть. Было заметно, что это у привратника впервые. Перо само направило держащую его руку и проткнуло курьеру ладонь, а дальше перенесло руку на страницу книги и принялось там выводить исключительным почерком какие-то надписи красным цветом, недоступные курьеру в прочтении.

— Ого! — сказал страж и уложил перо в ложбинку в центре книги.

Привратник и двое его спутниц некоторое время вчитывались в написанное. В том числе можно было разобрать: “корабль… порт…объем зла — около 4 млн”.

— А вот и ваш кофе.

В зал вошла Даша, она несла на вульгарной советской тарелке, достойной лучших провинциальных столовых, нелепую фарфоровую чашку из дефицитного в восьмидесятые сервиза. Чашка пахла растворимым кофе. Руки Дарьи подрагивали, и тарелка с чашкой предательски издавали нервный звон.

— Благодарю! — сказал курьер и вежливо принял у Дарьи пирожковую тарелку с синей блестящей расписанной “под быдлоту” чашечкой. Он все так же вежливо и беззвучно отхлебнул глоточек и поставил эту нелепость на журнальный столик. За это время тарелка с чашкой ни разу не издали в его руках ни звука.

— Вы смотрели в комод? — спросил он после этого у Дарьи.

— Нет еще, — ответила та.

— Самое время. — посоветовал гость.

Даша, пылая от стыда, подошла к одному из комодов, что принесли из кибитки и приоткрыла его. В нем оказался чудный набор посуды из китайского фарфора. Изысканность и утонченность его была на такой высоте, что всех королев мира следовало возвести в квадрат, и только после этого подпускать протирать пыль на нем.

— Молодой человек, теперь вы должны открыть мне мои врата. — Понимая, что еще одного глотка этого ужасного пойла он не вынесет, подсказывал гость привратнику. — Пройдемте!

Курьер Джордж указал свободной от ноши рукой в сторону темного проема, пропуская Котю вперед.

Они удалились, послышался звук дважды хлопнувшей двери. А в это время Дарье и Михаилу объясняли, что они все чуть не исчезли, пусть и из самых лучших намерений.

Квартира

Когда показался Котя, все зашумели и обрадовались.

— Давайте откроем шампанского и выпьем за удачное начало! — предложили Дашка.

— А у нас есть шампанское?

— Не может быть, что бы не было, Дашка, проверь свой комод!

— Это не мой комод!

Дарья проверяет следующий ящик, из которого извлекает какие-то бутылки со спиртным.

— Донперигнон, — читала она.

— Периньон! — поправили ее.

— Бухло, — согласился со всем вышесказанным Мишка.

Девочки притащили из кухни обычные чашки и штопор с открывашкой. Напиток был открыт, разлит, все чокнулись без тоста и выпили.

— А помнишь, Миш, портвейн на выпускном? — с ностальгией произнес Котя. — Как по мне, гораздо вкуснее.

— Угу, это какой-то кисляк новогодний, по ходу.

— Ничего так, правда, Маш? — Наташка имела другую точку зрения на роскошь.

Она глотала не спеша по-женски, пытаясь отвлечься от назойливых мыслей.

— Я в этом ни черта не понимаю. — отвечала Машка, — но я потом такая дурная после шампанского.

Даша продолжала рассматривать содержимое бара. Она вытащила зубровку, скептически осмотрела, провернула обе этикетки, открыла и налила в недопитый гостем кофе.

— Нужно выбраться на прогулку. Кто со мной?

Начался дружный гомон, послышались тосты “за прогулку” и “свободу попугаям”. Котя еле-еле всех угомонил.

— Я остаюсь, буду пытаться читать правила.

Теперь уже его начали убеждать, что с ним все и до конца, что пока они на память не выучат все положения, то и шагу не сделают за пределы квартиры.

Поступили предложение провести тесты, экзамены и проводить курсы повышения квалификации каждый месяц.

— Со мной останется демон и ведьма! — сказал Котя, как отрезал. Народ притих и ужался. — Даша и Наташа, вы идите, но сначала составьте список. Потом скажете, куда вас высадить. Деньги у меня… — и тут он посмотрел на то место, где раньше была мебель.

— Нате! — небрежно сказала Машка, и с потолка посыпались золотые монеты. Не много, пара десятков. — Упс… — она ожидала кое-что более применимое.

Маша отвернулась и что-то пробовала вспомнить. Затем произнесла другое заклинание. В ответ посыпались бумажные фантики.

— Вот, это правильная конструкция, — заговорила она утвердительно, — на кассе доставайте по одной бумажке. Они станут максимально уместными купюрами в нужный момент.

Дарья и Наталья принялись распихивать бумажки по карманам. Затем, на всякий пожарный, они склевали по карманам и монеты. Маша ощутила какое-то, в общем-то, здоровое недоверие с их стороны в это мгновенье.

— Не понимаю, что вы там собрались покупать. Еду и одежду я вам и так соображу.

— Не завидуй, подруга, будет и твоя очередь, — ответила ей Наташка, улыбнувшись, как раньше.

Дашка сообразила себе длинные ноги, колготки чулками чуть выше колен, мини юбку из латекса и что-то в таком же духе максимально пошлое на верх. В том числе большую и тяжелую бижутерию в уши. Лицо стало разрисованным до такой степени, что все дамы с окружной пали бы ниц и молились.

— Ну а че? Давно хотела! — пояснила броская Даша, глядя на вопрошающие взгляды. — Зайду в туалет и поправлю, как надоест. — она махнула на них рукой, вжившись в роль, — Дайте девушке ощутить жаркие взгляды. Снобы вы!

Даша больше не смотрела на друзей, она уже была в предвкушении эксперимента. Ребята стояли и смотрели, как женщина-вамп с черной челкой и ростом сто восемьдесят пять плюс каблук пятнадцать отрабатывает шаг от бедра, твердо и уверенно наступая на Санчо Панса.

Кажись, Мишка меньше всех хотел ее сейчас вот так отпускать. И не причине ревности.

Маша колдовала с Наташкиным прикидом. Та в итоге выбрала удобные кроссовки, джинсы и замшевую коричневую куртку.

— В ГУМ!

— В дамский туалет!

— Я был только в мужском, — сказал Котя и открыл проход в кабинку. — Дамам простительно, — сказал он и попросил их на выход.

— Мы позвоним, — сказали девушки уже оттуда.

Котя закрыл прореху в пространстве и прилег на софу. Валик под головой оказался неожиданно приятной подушкой. Подумать только!

Мишка и Машка нашли себе по мягкой поверхности и тоже улеглись.

— Не хочется ничего читать. — сказал Котя. — Напиться, что ли?

Народ продолжал лежать.

Как оно бывает — будто ты ничего не делал, а выматываешься на сто дурных. Все лежали и завидовали девчонкам, что у них еще есть силы и желание на прогулки.

Маша снова произнесла заклинание. Включился телевизор на стене. Он показывал Дашу и Наташу. Только без звука. Оно и так было понятно, что по ГУМу идет жрица обольщения со своею неопытною подругою, а вслед им смотрят не только лишь все.

Мишка полулежа жадно смотрел телевизор и громко сопел.

— Нужно попытаться собраться и прочесть хоть одну страничку. — почти сонным голосом отметился Котя.

Елена

В проходе шлепнула дверь. Трое оставшихся повернули головы в сторону прохода, только и всего. Убирать бутылки и посуду никто не стал, как никто и не планировал расшаркиваться перед очередным гостем.

— Елена, приветствуем вас! — сказал лежа Мишка и приподнялся повыше в знак приветствия.

— Приветствую вас, забойщик, ведьма и вратарь, — сказала лучница, — я прибыла убедиться, что вы в порядке.

Сейчас ребята обратили внимание, что голос ее стал натуральный, без призвуков. Они списали это на окончательную трансформацию.

— Присаживайтесь! — пускай и безвольно, но вежливо общался с ней Мишка.

Остальные двое были сыты приключениями. Текущие неспешные дела им нравились куда больше предыдущих схваток.

Елена присела. Она пришла без лука, но с коротким мечом. На ней был яркий разноцветный плащ, в туго собранных волосах виднелись заколки с драгоценными камнями.

— Я так же вынуждена вас предупредить, что вы в опасности, привратник. Наши враги все еще имеют на всех вас планы.

Котя слегка оживился. Но продолжал лениво лежать и рассматривать свой потолок.

— С ними темный владыка.

— Святослав? — спросил Котя.

— Так его тоже называют.

— Он недавно был у нас, — Котя изобразил руками птичку в полете.

Елена смотрела на уставшую команду, поняла, что зашла невовремя, и они не воспримут долгих разговоров. Она размышляла, что из всего им можно передать прямо сейчас.

— Пусть вас не подкупает его лживый и вертлявый язык.

Машка зафыркала.

— Ни на капельку не купилась! — сказала ведьма.

— Сам он не имеет ни права, ни сил причинить вам хоть малейший ущерб.

— А вот эта новость нам нравится, — порадовался за всех Мишка.

Елена была открыто настроена на действенный и бойкий диалог, но видя, что ребята морально выжаты, да еще и смотрят на движущиеся картинки сомнительного содержания, решила сказать главное и исчезнуть.

— Вратарь! Белый обязательно доберется до тебя. — Котя слушал внимательно и верил девушке, — он не будет использовать силу, он низложит тебя при первой же возможности, используя лазейки в своде правил.

Котя, да и ребята уже сегодня догадались, что витиеватые правила неспроста таковы, и являются их слабым местом, что проблемы действительно могут их поджидать именно в этой плоскости, что на обычном поле боя потерпеть провал им не доведется. А это значило, что нужно брать себя в руки и готовиться к “зачету”.

— Спасибо, Елена! — Котя был объективно благодарен лучнице за своевременное предупреждение. Предупрежден — значит вооружен.

По телевизору Дашка и Наташка вышагивали по отделу с косметикой. Жены быстро и нервно выводили своих мужей из тех отделов, куда девчонки заходили.

— Так их, Дашка! — Маша болела за подруг.

— Я пойду, — сказала Елена, — простите, что не могла открыть всего раньше. Весьма вероятно, что вы бы приняли где-то неверное решение, и нам бы пришлось заниматься еще одним новым привратником.

Она поднялась и направилась к проходу.

— За последнее время вы — третья команда. И мы у себя очень хотим, чтобы вы задержались подольше. Имейте в виду, серый за нас.

Ребята продолжали лежать и напитываться силой лени.

— Не верьте никому, я еще свяжусь с вами, — сказала Елена и скрылась за входной дверью квартиры.

Котя лениво встал и протер глаза — выпить даже по глоточку после нервного истощения первого дня было ошибкой, учитывая, что день в полном разгаре.

Буквы вызывали приступы сонливости, и он отложил книгу. Сейчас его занимала обстановка в квартире.

Большой зал, метров двадцать пять. По короткой стене окно и дверь на балкон. У двери раздвинута тюль, виднеется Мишкин дом, за стеклом детские крики — не все в интернете, не все потеряно.

На противоположной стене каменный проход с брусчаткой под ногами. Там темно, но если туда зайти, то в конце прохода есть старая деревянная дверь, свет от балкона дает возможность ее разглядеть. Дверь тяжелая дубовая и полукруглая сверху, вместо ручки висит кольцо. Полчаса назад Котя просто потянул за него, за ней оказалась деревянная комната, очень похожа на каюту корабля. Ближе к квартире, в каменном проходе есть еще какие-то двери, но они прямоугольные и находятся по левую сторону, а по правую есть большой проем, оттуда немного задувает ветром, очень смахивает, что там какая-то лестница, но самому и без освещения там делать нечего. Можно попросить Машку сообразить свет и сходить в разведку. Но лучше почитать правила перед этим, возможно, там есть неприятные сюрпризы. Девочки совершенно правы, что пошли погулять в известный им мир.

По одной длинной стороне зала, почти в углу коридор, что ведет в кухню, он рядом с каменным проходом в замок. В центре стены с коридором в кухню висит телевизор, по сторонам которого теперь была пара больших кресел, в которых можно при желании и поспать, и один огромный комод с кучей отделений, он почти упирается в телевизор, показывающий теперь Дашкин новый образ. Смешная она.

По второй длинной стене теперь большой диван с высокой спинкой и софа. У дивана длинный массивный журнальный стол. На диване, софе и креслах пара десятков подушек разного калибра.

Котя сходил заглянул в туалет, ванную и кухню. В туалете все было в основном по-старому, за исключением золотого ершика в золотом ведерке вместо старого пожелтевшего из зеленого пластика, ночного горшок с крышкой, на котором были чужие инициалы и гравюра, изображающая писающего мальчика. В ванной обнаружились щетка для спины с серебряной ручкой и нескольких канделябров с толстыми свечами в самой чугунной ванной.

На кухне он не смог понять изменений — на ней царил бардак. На столе стоял большой подсвечник, который будет мешать обедать, его следовало бы куда-то деть. Как и те два, что стояли в ванной.

Котя вспомнил про темный проход и вынес в него все три канделябра.

Машка и Мишка сопели. Хороши защитнички. Котя сходил в спальню, где обнаружил гору одеял, покрывал, постельного белья ручной работы и других тряпок. Он вытащил пару пледов, стараясь не завалить всю стопку, и накрыл друзьям ноги — все же осень на дворе, а отопление еще не дали.

Больничка для соседа

Около четырех вечера раздался звонок в дверь. На пороге стоял сосед снизу по имени Олег и от него несло перегаром. Жил он за счет аренды второй квартиры, что ближе к центру, как и многие москвичи, имеющие такую возможность.

Сейчас он был зол, на ногах его были синие спортивные штаны и куртка поверх растянутого свитера. На лице пятидневная щетина, мешки под глазами и ссадина под ухом.

— Ты мне, гад, весь потолок испортил, знаешь, какие у меня трещины по плитам пошли? Ты мне уже должен ремонт, ты понял, сосед? Что тут у тебя вообще делается, чем ты грюкаешь, что тут второй день дрожит? У меня уже голова болит!

Котя стоял и подбирал выражения, такого поворота он не ожидал. Его изменения во внешности и повышенная харизма, видать, на таких потерянных не действовала. Хотя он давно не выходил в свет и не проверял, вдруг, все это уже исчезло, как и пришло.

— Дядя Олег, — начал было Котя, но так уж повелось, что он не знал ни его фамилии, ни отчества. Он помнил, что когда был еще совсем малым, то снизу жил пьющий и хулиганистый юноша, вырастет из сына свин, как говорится, — у меня были строители… — придумал что сказать Котя.

Вполне рабочая гипотеза, подумал Котя и тут же пожалел. Олег толкнул его и проскочил в зал, где спали Мишка и Машка.

— Звездишь! Не было сегодня никого — я весь день в окно смотрел. Ты что, незаконную перепланировку делаешь, решил на меня верхние этажи обрушить, гаденыш?

Мишка даже как-то громче начал сопеть, Машка проснулась и не могла сообразить, что происходит. Она решила, что это очередной клиент. Девушка лежала и вникала в суть разговора сквозь дремоту. На крайний случай, она его в ежика.

Котя ей всячески махал руками, чтоб та случайно не превратила соседа в напильник.

— Никакой здесь перепланировки нет, просто…

Коте пришлось заткнуться, так как отрицать очевидное было бесполезно, сосед стоял на ковре и смотрел в длинный темный тоннель. И кто знает, что у него мелькнуло в голове.

— Да ты вообще охренел? Что ты здесь натворил, вообще страх потерял?

Олег стоял и ощупывал булыжники, из которых был сложен замок.

— Ты представляешь, сколько это весит, ты нас всех убьешь!

Он не на шутку разошелся, от его дыхания с одышкой зал наполнился перегаром. Здесь уже Мишка не выдержал и проснулся. Коте немного поплохело от вида забойщика, стоящего за Олегом. В этот раз тот стоял без любимых инструментов.

— Я сейчас пойду и вызову…

Это сосед как раз обернулся, уставился на Мишку. Пьяница Олег схватился за сердце и рухнул на пол.

Котя открыл портал в поликлинику и сказал забойщику: — Давай!

Тот аккуратно взял соседа и положил в больничный коридор между рядами ожидающих. Сидящие в очереди граждане, в массе своей пенсионеры, смотрели, как нечто очень страшное укладывает у них под ногами бессознательное тело. Многие решили, что пора, это за ними и доктора больше ждать не стоит. Бабки крестились.

— Миша, отойди-ка, дружище!

Приятной наружности юноша отстранил демона, как какого-нибудь кота, наклонился в портал и прокричал: — у него сердце! Срочно врача по сердцу ему! Пил много! Олег зовут.

Как вдруг для больничной очереди все исчезло.

— Маш, что-то я переживаю, — обратился Котя к ведьме, — включи-ка кино про больницу.

На экране над соседом уже колдовали выбежавшие из кабинетов врачи. Наверное, граждане подняли крик. Ну и хорошо.

Снова звонок в дверь.

— Да кого там на этот раз?

Дверь была незапертая, сейчас там стоял незнакомый мужчина средних лет в обычной одежде.

— Добрый день, а здесь теперь привратник принимает?

Это был неожиданный поворот событий, Котя еще не успел переварить чуму, соседа, больницу, как тут что-то новенькое.

— Скажите, вы по объявлению? Как вы нас нашли? — решил таким образом вытащить информацию Котя с клиента.

— Очень остроумно! — сказал недовольный посетитель и тоже прошмыгнул мимо Коти.

С этим человеком было немного не так, как с соседом. Того он мог не пустить, просто растерялся. А здесь было чувство, что Котя, как страж, не мог его не пропустить.

— Мне как обычно, — сказал гость.

Котя закрыл дверь. В этот раз на замок и пошел брать книгу.

— Подойдите! — скомандовал Котя.

Посетитель нехотя подошел.

— Дайте вашу руку!

Тот не двигался, только смотрел на него, как на чудака с приветом. Но все же перед ним начальник.

Тогда Котя сам взял его руку. Мужчина упорно сопротивлялся. Котя напрягся и со всей силы ткнул того пером.

Мужик закричал, присел и присосался к руке.

Перо ничего писать не хотело, только слышался неприятный звук, как пенопластом по стеклу.

— Вы рано руку выдернули, нужно больше крови!

Мужчина попятился, глаза его налились страхом. Сзади уже был на подхвате Мишка.

— Ничего, сейчас мы немножечко вас уколем, и кровь пойдет. — гарантировал посетителю результат Мишка.

— Не надо никакой крови! — взмолился гость. — Я так хожу, любовь у меня там. Не берут у меня кровь. Ничего я не несу и человек я обычный. Не злой и не добрый! Пустите!

Мишка выпустил жертву.

— Ааа… — типа что-то вспомнив, пропел Котя, — ну да. А куда вам надо?

— А вот это уже не ваше дело. Просто откройте! Будто вы не знаете куда…

Котя решил больше не выказывать свою профнепригодность и повел гостя к двери.

— Странно это все — засомневался Котя по возвращении. — Какой смысл?

— А какой смысл любого чиновника? — развивала мысль Машка, — давно можно большую их часть заменить на компьютеры. Но, тем не менее, они есть и всегда будут.

— Чтобы граждане не теряли бдительность и для живого здорового общения, — предположил Мишка.

— Да какое же оно здоровое? Чума, любовные секреты…

Котя уже листал свод правил.

— И это… кто-то объявление дал, что ли? Ничего не понимаю.

“Всяк страждущий возымеет понятие в момент интереса…” — Читал Котя в слух какой-то пункт.

— Вон оно че, — догадался Мишка, — они просто знают…

— Знать бы сколько их… — недовольно урчал Котя. — Нужно нормировать рабочий день. Не знаете, есть соответствующий профсоюз?

Хлопнула дверь, появились два чумазых мужика в бушлатах. Они натужно тащили тяжелый сундук. На ковер заходить не стали. Сундук тяжело лег на пол, мужики поснимали ушанки и пригладили волосы.

— Сегодня ты, Яков! — сказал один другому.

Второй снял рабочую рукавицу и протянул мозолистую ладонь. Перо снова направило Котину руку, но уже не так сильно, как в первый раз.

Котя хотел было спросить, да и первый мужик уже стоял готовый открыть сундук, как в голову пришла то ли догадка, то ли знание, и Котя начал записывать: “Золото, 80 кг. Революция. Зло около 500 тыс. Чел. ” Дата, время и полные данные на прошедших само собой.

Он молча обошел революционеров, и прошел вглубь, двое с сундуком кряхтели вслед. Стук двери.

Аплодисменты. Маша и Миша стояли довольные.

— Вы растете над собой, маэстро, — язвила Машка.

— Уже лучше, вполне прилично вышло. — подмигивал друг.

Зазвонил телефон.

— Да, Наташ! Туалет?

— Хорошо, сейчас.

Снова портал, тот же мужской туалет в ГУМе.

Две дамы в старом прикиде, довольные, веселые, растрепанные в меру. У каждой по вороху сумок в руках. Девушки были счастливые и раскрасневшиеся от безграничного шоппинга.

— Все! Вот это мы отвели душу. Правда?

— А я бы еще вечером прошлась, в свете фонарей, так сказать, — заметила Дашка и подмигнула Мишке.

— Давайте в душ и читать! — сказал Котя. Есть что обсудить.

После душа Котя сидел и рассказал, что принц тьмы известный, как Святослав, имеет связи с оккультистами, что темные силы все же хотят добиться смены привратника, чтобы в момент слабости очередного, похитить и предоставить возможность бесконтрольного перемещения артефактов зла, с целью захвата мира или миров. И что Григорий, ангел света, замешан в отношениях с лучницами, что одна из них приходила в их отсутствие и предупредила, чтобы их компания была начеку, и что нужно обязательно прочесть правила и попытаться их осмыслить.

Он так же рассказал о прохождении нейтральных, и что у него начинает проявляться взаимосвязь с книгой и посетителями, он как-то узнает, что проносят и какие у того будут последствия.

Помимо всего в правилах было указано, что посетители не могут причинить вред ни сами, ни посредством вещей, и магии. Все это имело и обратную силу. Но лишь “в пределах замка, смежных площадей и территорий.“ — как гласил свод.

Маша вспомнила перо и крики любовника. Нашелся ответ и на это.

“…исключения составляет перо…” — читали ни дальше.

— Поздравляю, Коть, можешь сражаться пером! — удивлялась Наташка.

— Интересно, а сосед твой являлся посетителем?

— Думаю да, он же меня посетил?

— Посетил! Однозначно. — подтвердил Мишка. Потом еще немного подумал и кивнул дополнительно: посетитель!

Поражаясь тому, какие они умные, ребята просидели, уткнувшись и обсуждая каждый пункт. Большинство пунктов пока что не имели никакого отношения к сегодняшним событиям. Они по очереди ходили на кухню и приносили кофе. Пока ближе часам к семи вечера не раздался еще один звонок в дверь.

На пороге в этот раз была жена соседа. Такая же, как Олег, по всем признакам на лице и одежде было злоупотребление.

— Добрый день, Костя, к тебе сегодня мой муж заходил?

— Я здесь! — прокричали из Котиной квартиры. Похоже было на проделки Даши.

— Кто там? Олег, ты? Когда собираешься домой?

Тут из коридора к жене выходит сосед Олег. По правде сказать, на себя он был похож отдаленно, а голос уж совсем не его. Даша успела увидеть соседа только по телевизору, а там он лежал с трубкой во рту и под покрывалом в палате.

— Я решил больше не пить!

Жена смотрела с подозрением. Будто и похож, а будто и не очень. Но скорее похож. А вот голос…

— Что с тобой? Ты что-то принял? Пошли домой, уже поздно.

— Я с ремонтом помогаю. А после я хочу лечь в больницу. Мне нужно сердце подлечить!

— Ты что такое мелишь, зачем кривляешься? Ну ладно, делай что хочешь, я там картошки нажарила.

— Проведай меня в больнице! Завтра. Я сегодня поеду лягу, а ты прямо завтра с утра и проведай.

Соседка уже давно спустилась и не желала слушать этот позорный бред.

— Мда, — сказала Машка, — давай я ее того…

— Рано! — сказал Котя. — Успеется.

Все вдруг сильно захотелось картошки.

Дружно покинув пост, они через десять минут сидели в бургерной и жевали. За окном был ночной проспект, но входили друзья по одному из туалета.

— Нужно поработать над локациями, — признался всем Котя, — я еще не совсем понимаю, как это получается. Где я был, особенно много раз, — все заулыбались, имея в виду туалеты, — ага, туда без проблем. Поликлиника тоже получилась нормально, хотя я и был там еще в институте на осмотре.

— По фотографии пробовал? — запивая колой спросила Дашка. — Я, например, просто желаю, без подробностей. Может, и у тебя получится?

Все уткнулись в телефоны в поисках приемлемых фотографий.

Привет, Америка!

— Вот, парк, Центральный!

— Это же Нью Йорк!

— Ну и что, я, например, никогда там не был. Давай, Котя, если получится, попробуем их картошки, если Машка с нами и она доллары умеет.

— Она умеет, у нас еще бумажки остались. — Даша была в своем нормальном виде, даже в размере.

Все замерли в ожидании.

По началу у Коти ничего не получалось. Он сильно напрягался. Ему помогали советом все одновременно: “Расслабься, напрягись, закрой глаза, смотри на фото” и в таком духе.

Всех перебила Наташка.

— Ты просто захоти туда. Не надо представлять в подробностях. Тебе туда нужно. И не сомневайся. — прозвучало толково и правдоподобно.

Все попрятали телефоны, Мишка схватил еду, ссыпал все в одну тарелку и во вторую руку взял стакан с колой.

Посреди шумной и наполненной людьми бургерной исчезала стена у столика напротив, на которую смотрел Котя. Сидящие за тем столиком начали пробовать возникший проход руками.

— Внимание-внимание, наша бургерная проводит рекламную акцию совместно министерством туризма, — Дашка стояла на столе, приняв образ популярной молодой актрисы российского кино. Она была в форме заведения и указывала на проход.

— Вдохните воздух свободы! — продолжила она и пошла в проход, заманивая за собой посетителей.

Первыми за ней прошла компания с того самого столика, у которого был портал. Они осматривались в чудом месте, пытаясь хоть что-то понять.

За ними прошли и наши ребята. Они визжали, кричали и радовались. Глядя на это все, к ним поспешили и все остальные посетители, а по итогу в Нью Йорке оказались и работники заведения.

— За картошкой! — кричала компания из пяти человек, и под эти крики портал закрылся.

— Жестко мы с ними! — взявшись за руки смеялись и бежали Наташка и Машка.

— Лишь бы не разбежались, — иронично заметил Мишка.

Коте было не до того. Он наслаждался моментом. Теперь он знал, что может попасть куда угодно! Хоть в банковское хранилище, хоть в ракетную шахту.

Миша и Дашка шли рядышком, они время от времени обнимались и целовались.

— Вер из де Мак-Дак?

Наташка, опьяневшая от свободы перемещения пристала к каким-то людям на улице. Те, услышав явно русский акцент поспешили в противоположную сторону

— Ну вот, мой английский слишком плох! — печально она пожаловалась друзьям.

— Смотри, как надо!

С такими словами Дашка подошла к очередным прохожим и спросила у них: — Будьте добры, где здесь можно купить картошку-фри?

Два негра и женщина на чистом русском ответили, где и куда повернуть, сколько пройти и где картошка вкуснее.

— Откуда ты знала, что они русские? — Наташка раскусила Дарью и требовала разоблачения фокуса.

— А они его не знают. Это все мы!

— Точно, — понял Мишка, — к нам же заходят всякие, мы же не знаем все их языки.

— И эти, — Котя изобразил крылья, — про миры упоминали. Там уж точно нет наших языков.

От такого расклада у Бибы и Бобы случился прорыв немеряной радости. Наташка и Машка отпустили руки и бегали с криком “Ура, йяхуу, йес”, да и просто “ап твою медь, как это прекрасно” между прохожими, заражая тех улыбками и позитивом.

Американская картошка их ничем не удивила.

— Это все ГМО, — предположил Мишка, — одни и те же сорта везде, а вот кола у них явно вкуснее.

Ребята, утратив энтузиазм, ели ГМО и запивали колой повкусней.

— А что там сейчас дома? — загрустил Котя. И помимо его воли на втором этаже макдачной на Таймс-сквер пропала стена и показался телевизор, показывающий Олега.

Народ притих и кинулся изучать феномен. Тогда Котя спохватился и сменил фокус желания на Красную площадь.

Послышался свист. Американцы вглядывались и принялись фотографировать.

— Кто желает принять участие в съемках нового фильма, всем желающим по две… нет, по десять… да что же это я, по сто тысяч долларов!

На столе уже стоял знаменитый лысый актер боевиков и указывал на проход.

На лестнице уже было не пройти, ото всюду щемились толстые бесформенные и ужасно одетые люди, какие-то мужчины, женщины, негры в цепях, подростки в кроссовках на пять размеров больше. Создалась почти смертельная давка. Стол, на котором выступала Дашка, был вместе с нею втолкнут в проход, остальные четверо уже давно сделали ноги и маяковали ей издалека.

— Дашка! Дашка! — кричали они, маша руками.

Затем Маша дала небольшой салют в виде серпа и молота. Американцы были в полном восторге, их поток все усиливался. Из небольшой области напротив мавзолея текла человеческая река. Несколько полицейских пытались протиснуться и узнать в чем дело, но у них спрашивали: “Вер из мани?”

Насмотревшись, Мишка сказал Коте: — Закрывай, хватит с них. Их еще за наш счет кормить будут.

Котя закрыл окно в Америку и открыл портал в квартиру. Последним в него зашел герой боевиков с немного кривой улыбкой и помахал народу на площади. Народ кинулся вдогонку, и поцеловал влажный прохладный московский воздух.

Дракон и участковый

Кино про больничную палату и алкоголика с трубками в лице смотрели две фрейлины. Одна обмахивалась веером, другая была прыщавая и не выеживалась.

Их спутник, скорее всего, папаша, курил на балконе в смокинге и котелке. Его трость стояла в углу между проходом и коридором на кухню.

Двое в одежде из фольги сидели в кресле под телевизором. При чем один у другого на коленях. Если отбросить ту условность, что лысыми бывают только мужчины, то могло оказаться, что эти были двумя женщинами.

Они как раз спорили о первопричинностях во взаимоотношениях.

Мадемуазель с прыщами твердила о мужской твердости, мисс с веером, что виной всему женская загадочность, а двое в блестящем, что их цивилизация давно прошла всяческое различие противоположностей. Они утверждали, что единообразие залог быстрого и стабильного взаимопонимания.

На Котин вопрос: — Кто?

Прыщавая указала на ту, что с веером, а та на прыщавую.

— Давайте я, — разрешил спор мужчина.

Он снял котелок, войдя в квартиру, под ним оказалась лысина, в окружении седого полумесяца на затылке.

— Моя фамилия Рочестер, и я везу мои дочурок дракону. — Рочестер достал носовой платок, и только тогда позволил себе всплакнуть, промокая платочком.

Дочери слушали равнодушно и даже кокетливо.

— Понимаете ли, — решил излить душу мистер, — виноградники совсем чахнут.

Прыщавая рассматривала гостиную, а вторая продолжала обмахиваться.

— Как родились близняшки, — мистер Рочестер кивнул на мисс и мисс, — так и начались неурожайные года. И только в тот год, когда они гостили у своей тетушки, нам удалось наполнить подвалы. Но едва ли на одну пятую.

Пятеро удивительных юношей и девушек, уже начавшие привыкать ко всему странному, слушали с довольно-таки скучающим выражением лиц.

— Мы вот с женой и вспомнили, что еще во времена нашей юности, — он завыл, протер глаза и внезапно перестал выть, — гостили у одного замечательного дракона.

Дочери сэра воображали.

— Он нам рассказывал, что имеет секрет снятия родового проклятия.

Сэр собирался с мыслями и промакивал макушку.

— Еще от него часто воруют принцесс мужественные и твердохарактерные принцы.

При этих словах сэр зашел за спину дочерям и скрестил пальцы на обеих руках, замотал головой и перекрестился параллельно двумя руками.

Та, что с веером отчетливо хмыкнула и замахала еще интенсивнее. Прыщавая попыталась, но безуспешно ослабить шнуровку на платье.

Сэр протянул руку вратарю.

Котя перечитал написанное и предложил своим друзьям. Там значилось: “Фредерик Рочестер, зло 2 чел. Корм дракону” Дата и вес корма.

Двое в фольге после отправки семейки в портал изволили подать голос.

— Он клюку забыл, вы разрешите?

Задумчивая пятерка решила, что клюка такого человека, как этот сэр, нежелательный аксессуар в их доме.

— Берите, она ваша!

Тот, или та, что было снизу, подошло и взяло трость. Оба заржали совершенно неприемлемым в обществе образом.

— Вы позволите? — Котя держал перо.

Руки протянули оба. Перо выбрало то, что было поближе.

“Добро. Вегетариан. 2шт.” Дата и два набора букв, занимающих места, как две полноценные записи.

— Вот вам и распределение зла и добра. — протянула Машка.

— Негусто, согласилась Наташка.

— Нужно с этим что-то делать, — продолжала Машка мечтать о справедливости. — Есть что-то в правилах о способах влияния на зло?

— Пойти за ним и уничтожить, например, — подал голос Мишка.

Снова все устроились вокруг книги. Они долго и жарко спорили, читали и трактовали различные пункты. И в итоге сошлись во мнении, что не возбраняется никого убивать, уничтожать, карать и всячески умножать на ноль.

Единственным запретом были жилищные площади. Здесь Котя вспомнил про пустующие помещения и предложил вылазку.

— Машуня, не соблаговолите ли сочинить освещение?

Машуня как раз сообразила пиццу, и они с Наташкой громко ее делили: на некоторых кусочках было больше колбаски. Маша психанула, и на пол грохнулась большая палка колбасы. Они ее открыли и ели вприкуску с пиццей.

— Да будет свет! — выкрикнула ведьма с набитым ртом.

У всех, кроме ее самой и пантеры, как раз здоровой кошачьей мордой кусавшей колбаску, в руке возникло по сучковатой палке. На концах палки ярко светились.

Миша с Дашей и Котя удалились в проход.

— Мы вас догоним! — девочки кушали.

Своды каменного коридора были овальны. За тремя прямоугольными дверями слева оказались комнаты с кроватями, столами, свечами на стене и узкими окошками. За окошками угадывался ночной пейзаж. Бардак на постели был только в дальней комнате, остальные убраны. Четвертая дверь была ниже и уже остальных, за ней была ванная комната с большой бочкой, наклонным полом, а в конце ванной был туалет за низкой салунной двустворчатой дверью. Единственным окном в ванной была дыра в полу туалета. За ней тоже был пейзаж, но малоинтересный.

— Девочки! — кричал Котя в квартиру, — Здесь какой-то мир за окнами!

Те побросали все и уже, стоя подле остальных, вытирали руки о салфетки с вышивкой. Маша освоилась со своею магией, и была на ты с фокусами. Салфетки были брошены о пол, где те упали куда-то глубже.

Миша и Даша по очереди и по несколько раз открывали дверь, что служила порталом. За ней была тесного вида кладовая с каким-то хламом в пыли и паутине. В том числе там были свалены в кучу клетка со скелетами небольших птичек, разбитые стулья, канделябры с отломанными секциями, битые вазы и заряженные мышеловки с усохшими корочками.

— Коть, а попробуй открой, допустим… последний мир! — попросила Ната.

Наташа стояла и наблюдала за явными попытками Маши с Мишей разгадать тайны дубовой двери.

Котя важно опросил всех стать за спину.

Он потянул за кольцо, и все увидели содержимое той самой кладовой.

— Печаль! — описала кратко картину Наташка.

Потянулись догадки. Одну решили испробовать.

Четверо вернулись в квартиру. Миша вышел и позвонил в дверь. Они разыграли сценку, что Мишке нужно к дракону, он хотел бы пронести туда немного тумаков.

Но ни перо, ни Котя ничего не почувствовали.

Этот момент они ранее предположили. Было допущение, что Мишка нейтральный по “Шкале Доброзла” (введенный ими термин).

— Веди меня и впусти в мир, где дракон!

Парни шли по проходу мимо спален и туалета, а сзади кралась делегация.

Они еще раз нюхнули чуланной пыли. Мишка чихнул.

По пути в квартиру все пятеро сунули нос на лестницу.

— Завтра! — сказал Котя.

Лестница была опасной. Никаких перил — по центру проходил ствол, насколько хватало света, были видны ступени.

— Нужно обследовать постепенно и поочередно, — рассуждал Котя, — мало ли что мы разбудим, и что даст нам в спину. Подумаем над планом утром.

По дороге обратно они разбежались по трем спальням, опробовали постель, оценили слой пыли под мебелью. Затем толкались у створок узких окон. За стенами замка была природа. Кусочек леса, опушка, звезды и незнакомые созвездия.

Ребята переходили из комнаты в комнату, сравнивая виды из окон. Они, перекрикиваясь, пришли к выводу, что сюжет один и тот же.

Когда за окнами взошла красная огромная луна, все выпали в осадок.

Огромный спутник, раза в два с половиной больше в диаметре земной сестры. Только если нашим предшественникам казалось, что Луна похожа на кусок сыра, то луна этого мира походила скорее на кусок мраморной говядины. Нежные розовые прожилки на грязно-белом фоне, спутник, по всей видимости, имел атмосферу, она отсвечивала, создавая желтоватую ауру, которая таяла в черноте космоса. Луна плыла, мерцая и переливаясь из-за атмосферы планеты. При таких размерах всем хотелось ее потрогать. Наташа и Котя так и не заметили открывшегося позади них портала, за которым слоились барханы со скудной корявой растительностью. В какой-то миг у портала появилось пушистое двуногое животное на чешуйчатых лапках, в его хищной лисьей пасти безвольно висела добыча в виде крылатой змеи. Животное принюхалось к спальне и бесшумно вбежало в замок со скоростью стрелы, выпущенной недавно в подъезде дома Котиного коллеги. Из спальни не было видно, куда существо направилось.

— Ладно, фоткаем и в квартиру. — с этими словами Коти портал бесшумно схлопнулся.

Через пять минут у ребят в социальных сетях появились фотографии неизвестной никому доселе планеты. Котя пошел в спальню, нашел там старую магнитолу, у которой работало только радио и проигрыватель. Он поставил ее на пол в зале у розетки и включил. Оказалось, что там уже был какой-то диск, магнитола запела:

“I'll move on to another place

from my memories unmade.

I'll hold on and my heart will find you there,

love will shine free forever. “

— Нехорошо вышло с соседом. — жаловался Мишка. Хоть тот и оказался неприятным человеком, но сердечного приступа не заслуживал.

— Маш, а, Маш? Можно же что-то сделать? — он обратился к ведьме.

— Все можно, Миш, а нужно?

Все задумались. Жена будет искать, напишет заявление, что последний раз видела мужа этажом выше. Придется или выкручиваться, или насылать немного заклятий.

Все смотрели на телевизор. Канал так никто и не сменил. Сосед открыл глаза и схватился за трубки. К нему подбежала медсестра, начала что-то говорить, успокаивать.

— Теперь довольны? — Машка с долей раздражения отчиталась о проделанной работе.

— Сейчас от там наплетет с три короба… — Наташка уже представляла себе реакцию слушателей. Переключи, а!

— …сейчас происходит что-то неимоверное…

Ведьма включила кабельное.

— Власти не знают, как к нам проникли эти диверсанты. Посмотрите, как их нарядили!

Камера показывает оцепленную площадь. На ней удерживаются несколько десятков человек. Им роздали одеяла и телогрейки. Они выглядят чужеродно и что-то кричат.

— Они выкрикивают имя своего идейного лидера, по какой-то причине им стал известный голливудский актер. В этом вопросе еще много белых пятен. Наша команда продолжает работать над выяснением всех подробностей.

Ребята с нескрываемым азартом смотрели, как разворачиваются события. Даша не вытерпела.

— Сможешь высадить меня в толпу и открыть оттуда дыру в их Нью Йорк?

Котя пообещал, что попробует. Даша сходила за катаной и сказала: — Давай, родимый, за Америку!

Когда американцы увидели во вновь появившемся портале героя фильма “Храброе Сердце” с катаной, они уже не спешили, а сбились в кучку, как замерзшие куры. У полицейских ожили рации и камеры на мобильных телефонах.

Четверо ребят смотрели прямой репортаж из квартиры, там журналист обещал, что правительство это так не оставит и будет требовать объяснений от США и актера.

В этот раз у Коти вышло открыть портал напротив острова Свободы. Когда Даша увидела замаячивший факел, она вскинула катану и закричав “Спарта!”, повела за собой толпу жирных негров в бушлатах и каких-то наркоманов с одеялами в проход. Те, признав в актере своего спасителя, закричали и ринулись домой.

Проход решили закрыть, ибо туда уже совали свои шлемы любопытные служители правопорядка.

Наташка приняла образ пантеры, а Котя открыл еще один поход, но уже из зала. Там, под аплодисменты расшаркивалась Дашка в образе и с мечом.

— Пошли, найдем наших, что ли? — обратилась она к остальным.

Так в парке появилась пантера, актер с катаной, два парня и летающая старуха.

Вокруг них собрались зеваки, они ждали фокусов. Ведьма напустила дыма, когда тот рассеялся, на месте, где стоял актер буквально только что, валялся меч. Котя поднял его и забросил в небольшой портал домой.

Загремели овации. Машка сотворила ступу с метлой. Она летала в ступе над головами и пускала искры.

После очередных фокусов над толпой пошел дождь, и потом появилась Дашка в своем обличии, она указывала направление и что-то кричала друзьям. Они вытолкали Котю и Дашку. Ведьма вошла в раж, и перед толпой были привязанные к столбам последние президенты Америки. Они пылали и орали. Толпа была счастлива.

Посетителей бургерной в детстве водили строем. Они не забыли и держались достаточно разреженной кучкой, не вызывая подозрений, держа визуальный контакт.

— Как вам воздух свободы, земляки?

Котю признали сразу, а на Дашку смотрели с подозрением.

Потихоньку собравшись, десяток туристов уже ждал норы домой. Проходили назад в бургерную безо всяких вопросов.

Даша с Котей задержались посмотреть на Машкины гастроли. Она как раз заставила зрителей петь “Взвейтесь кострами”. В качестве иллюстрации горели бочки, возле которых стояли грузины в папахах и дети в галстуках.

После ухода ребят в Центральном Парке остались догорать останки президентов.

— Норму на сегодня перевыполнили. — сказал Котя и пошел в ванную.

Спать решили в трех спальнях замка. Котина спальня превратилась в склад тряпья, зал решили не использовать под бытовые нужды, чтобы каждый раз не заниматься уборкой, и не просить Машку. Да и неожиданный приход гостей мог застать их спящими.

— Маш, ты полы помыть можешь? — интересовалась Наташка из новой спальни.

— Даша! — Маша зазывала подругу-стихию.

— Чего?

— Вода!

— Ну ща, ладно.

Дашка зашла в первую спальню и разливалась по полу водой. Из последней она перетекла в ванную, оставив там всю пыль.

Постельное взяли свежее. Лечь сегодня хотели пораньше, чтобы завтра в перерыве между посетителями сделать вылазку в пустой замок. Он мог оказаться как трехэтажным, так и вообще неизвестных размеров и таить в себе много тайн. Возможно, страшных, злых и плохих, не зря их предупредили гости с крыльями.

В дверь квартиры стучали, звонили и кричали.

Пришел участковый. Требовал открыть. Называл Котю по фамилии.

Ребята как раз носили наволочки, пододеяльники, кто был поувереннее в своих силах, тот запихивал одеяла и подушки в постельное белье. Грохот и звонок раздражал. Вызвалась Наташка.

— Добрый день, девушка, вы не могли бы одеться?

— Добрый, у меня все в стирке. Да вы не обращайте внимание, проходите.

— Девушка, прикройтесь, это неуважение к органам!

Наташка пожала плечами и слегка обросла шерстью. Участковый насторожился, но представился.

— Давайте поговорим внутри, я очень устала, все эти перелеты в Америку, а еще соседа в больницу провожали.

При этих словах Участковый насторожился, но прошел за мохнатой по шею девушкой.

— Тут на вас поступила жалоба, — он снял фуражку и присел на софу.

— Никакой противозаконной деятельностью мы здесь не занимаемся, — пояснила Наташа, может быть, кофе? Или зубровки? — она открыла комод и вертела в руках бутылку.

— При исполнении, не положено, девушка! А где ваш сожитель, Константин Орешкин, он хозяин квартиры?

Наташа включила телевизор, там снова была палата соседа. Сейчас там была уже его жена. Она держала его за руки, а он что-то ей пытался рассказать, используя излишнюю мимику.

— Вы знаете, он готовится ко сну. Могу я чем-то вам помочь?

Полицейский смотрел на телевизор. Он явно недоумевал, но понимал, что попал в точку, здесь ведется видеонаблюдение за потерпевшим. Все сходилось, того хотели свести с ума, чтобы заполучить жилье. На его участке это впервые. Хорошая отметка в личном деле. Вот и его уже взяли в оборот. Что это за одежда на девушке, почему раздетая вышла?

— Скажите, а как давно вы знакомы с Константином?

— Года два. Мы работаем вместе.

Ага! Подельники, значит.

— Вы знаете почему я у вас?

— Из-за шимпанзе? Я говорила Косте, не нужно заводить такое крупное животное, оно не для квартиры! И он мне знаете что?

— Что?

— Выбирай, говорит: либо я и шимпанзе, или мы расстаемся!

Полицейский понимал, что его держат за дурака, и он тянул время. Чем дольше он будет оставаться в квартире у подозреваемых, тем больше ценных сведений получит.

— И я дура выбрала жить с шимпанзе. — она показала на свое тело, — Вот, полюбуйтесь — заразилась! Врач говорит, таблеток от этого нет. А вы знаете, какие дорогие сейчас бритвенные станки?

Полицейский кивал и начинал осматриваться. Пока что видно было плохо, помещение освещал только телевизор и свечи в канделябре. Проход легко можно было принять за фотообои.

— Все же могу я видеть Константина?

— Давайте я сначала познакомлю вас с шимпанзе? Миша! Миша!

— Наташка подошла к стене и начала в нее кричать.

Участковый заподозрил неладное, когда из стены послышалось: “Сейчас! Что-то срочное?”

— Нам нужен забойщик!

Полицейский ощупал кобуру, расстегнул ее на всякий случай. Звучало как-то не очень.

— Простите девушка, а можно ваши документы?

— Вы знаете! — Наташа всплеснула руками. — Цыгане унесли!

Она простодушно хлопала глазками и сложила тоненькие ручки вдоль ножек.

— Вы писали заявление?

Конечно же он знал, что никто ничего не похищал, не писал, а его продолжают держать за несмышленого.

— Нет еще, а давайте я вам напишу? Значит так, были цыгане и карлики. — она закатила глаза и загибала пальцы. — Хотя, нет. По факту получается, что документы забрали карлики. Цыгане только руководили.

— Карлики?

— Да, карлики. Но я же говорю, цыгане не при чем. Так и запишите.

— Да-да, а где это произошло?

— В этой квартире! — она развела руками. В темноте участковый не сразу заметил, что шерсть снова куда-то делась, и на него нацелены два розовых пистолетика. — А вот кибитка была явно цыганская.

— Кибитка? Они стояли у подъезда? Кто-то сможет это подтвердить?

Он изо всех сил пытался не смотреть, не фантазировать и не думать о шерсти. Шестеренки в голове скрипели, звенели и сыпались, стуча о дно.

— Да, это могут подтвердить Святослав и Григорий. Это по их совету нам делали ремонт цыгане.

Участковый Алексей уже достал планшет с бумагой и записывал. Хоть что-то, доведенное до автоматизма выручало.

— Так… кибитка. Есть. Скажите транспорт был на гужевой тяге?

— Да, одна кляча.

Из прохода уже давно вышли все остальные. Они стояли и пытались понять, насколько крепкими нервы окажутся у господина участкового.

— А как вы познакомились со Святославом и Григорием?

— Это я их познакомил. Вы знаете, я во всем виноват. — Котя вышел и присел рядом. — Мои документы тоже унесли карлики. Может, все же кофе? Я настаиваю! Маша, сделаешь?

— Да, конечно. — сказала Маша и вместо того, чтобы пойти на кухню, присела на руки Наташе и подперла подбородок руками.

— А вы приятельница Константина? У вас хоть есть документы?

— Вы знаете, случилась скверная история…

— Карлики?

— О, вы уже в курсе. — искренне удивилась Маша. — Вы бы занялись этим… — она наклонилась к полицейскому, — …балаганом. — и подмигнула ему по-свойски. — А то и у вас что-то может пропасть. Например, фуражка. Полицейским же положена фуражка?

Участковый Алексей ощупывал софу, где он положил свой головной убор. Но под руки попал зимний петушок с бубоном. Странно и скверно. Он сидел сам. Не пришел же он в зимнем петушке. Хоть домой не будет так холодно уходить.

— Да-да, — продолжила Маша, тыча в петушок пальцем, — и держите крепче. — она снова пригнулась к нему, — Они маленькие… Ну, карлики, которые. Могут незаметно подкрасться и ловко похитить вещь, а потом скрыться в неизвестном направлении. Так у вас говорят? — она снова ему подмигнула.

Алексей рассматривал петушок в полутьме.

— Скажите, к вам заходил ваш сосед снизу?

— Да, конечно, — рассказывал Котя, — он так хвалил наш ремонт, так хвалил что у него на радостях прихватило что-то в груди. Очень уж сердечно нахваливал.

— Сердце?

— Наверное! Но вы не волнуйтесь, Машка его подлечила. — Котя кивнул в сторону телевизора, — Он уже с женой общается.

— Вашего соседа в больницу из поликлиники привезли на скорой? А вот как он попал в поликлинику?

— Так это… Мишка его отнес! — признался Котя.

— Мишка — это ваш шимпанзе?

— Не совсем… — замялся Котя.

Его выручила Наташка.

— Но он тоже гуманоид!

— Ах, вот как?

Тяжелой поступью Мишка зашел и показался на глаза участковому. В темноте он вполне сошел бы и за шимпанзе, и за Кинг-Конга. И за причину ночного энуреза.

Мишка немного издал своего страшного низкого звука. Стены задрожали. В животе у участкового Алексея тоже.

— Вот, я же говорила тебе, не для квартиры такое животное! Кстати, Маш, а где наш кофе? — Наташа обратилась к сидящей у нее на руках Маше.

— Ой! Все эти полицейские дела такие любопытные, вот я уши и развесила… растяпа! Сейчас!

Маша с выражением потерла руки и подула в них.

— Вам какой? — обратилась она к Алексею.

— Любой, но не утруждайте себя…

— Сйчас-сейчас, только соберусь с мыслями. — продолжала Машка.

Тотчас же свечи на журнальном столике вспыхнули совсем уж ярко и хорошенько осветили забойщика. Алексей успел того неплохо разглядеть. Молодой участковый ощутил свою каменную тяжесть и оцепенение. Когда свечи снова засветились прежней яркостью, Маша уже передавала ему кофе на блюдечке. Алексей растерянно взял блюдце. Чашечка с кофе принялась звонко танцевать по блюдечку, описывая круг.

Зашла Даша, подошла к комоду, буднично достала зубровку и два стакана. В один налила совсем капельку, а второй наполнила до краев. Поставила на комод.

— Что же вы гостю-то не предложили? Нехорошо как-то вышло. Человек напрягается, службу служит, весь в чужих делах, о семье не думает.

Она взяла из руки участкового исписанную бумажку и принялась читать.

— Будто все верно записано, — хмыкнула Даша и всучила полицейскому в руку стакан зубровки.

— Пейте! Маша, закусить!

Леша осушил стакан напитка за пять глотков. Перед его лицом уже летал среднего размера соленый огурчик.

— Закушайте, — попросила его Наташа, — и мы сможем дальше вести нашу увлекательнейшую беседу.

Алексей вынужден был словить огурец и отправить его в рот. Огурец целиком и с хрустом был оприходован. Стакан зубровки потихоньку топил каменный живот полицейского и тепло опускалось ближе к софе.

— Пишите-пишите, что вам еще рассказать? — прекрасным женским и грудным голосом с ним говорила уже черная пантера. Она зевала и махала лапкой себе в пасть.

— Отпустите меня, я никому ничего не расскажу, я мамой клянусь. — плакал молодой участковый и утирался синим петушком.

Котя подошел и нежно приподнял гостя.

— Скажите, Алексей, вы бы куда сейчас хотели бы попасть? — Котя спросил с какой-то надеждой.

— Домой, у меня девушка, мы недавно сняли квартиру. — Леша мял петушка.

— Ах, как жаль. Думал вы захотите в какое-нибудь сказочное место. — с этими словами открылся проход в какую-то квартиру.

Страшный шимпанзе подошел к стойко рыдающему Алексею и повел его всего дрожащего и мокрого под ручку в проход.

— Дорогая, я привел вашего выдающегося участкового! — сказал Мишка, придя в себя самого.

Полицейский уже смотрел на мощного паренька с добрейшим лицом и без белья.

— С кем это ты говоришь? — в комнату зашла милая девушка в бигуди и халате. Она вылупилась на задницу уходящего в проход Мишки.

— Вы забыли свою фуражку и бумажку! — В квартиру к участковому вбежала Наташка уже без меха. В одной руке она держала полицейский головной убор, а во второй исписанную бумаженцию с отверстиями из-под когтей крупного кошачьего.

Наташка отобрала у Алексея петушка. Тот вырвался и, кудахча, влетел в портал.

— Драс. сь… — Сказало лицо в бигуди.

Им в проход махало пятеро молодых людей. Они смотрели и умилялись, как дрожащий Алексей взял свою девушку за руку, и вместе с ней моргали, смотря, как исчезает поход.

— Маши…на… — поздно спохватившись осекся участковый Лапин.

Звук полученной оплеухи, ярко осветившей съемную квартиру, ребята уже не услышали.

— Ах, как жаль, я так надеялся, что этот пытливый полицейский захочет стать нашим клиентом. — протянул Котя. — Мы могли бы проследовать за ним.

Из портала вышел рыцарь в латах, с алебардой и срубленным плюмажем. Свободной рукой он держал что-то мило шевелящееся, по-младенчески кряхтящее и замотанное в бархат.

Но сонная Даша отправила его восвояси. Остальные даже не стали смотреть в его сторону. Не до сантиментов. Нужно выспаться.

Из открытых створок спален замка сочился вкусный пьянящий воздух. Кричали странными звуками неземные животные, гигикали птицы, клокотали, постукивали и пели то дальше, то ближе невесть кто. Звуки отражались от каменных сводов, усиливались, обволакивали и погружали в атмосферу таинственности.

Сон поглотил всю пятерню отважных. Им снились чудачества, крылья, монстры и полицейские в больнице.

Проснулись рано, бодрые и полные любопытства.

По утру все снова толпились у окон. Теперь можно было высунуть головы из узких щелей и оценить как сам замок, так и пейзаж.

Привычным оказалось солнце и зелень. Вполне по-земному. Пейзаж, горизонт, деревья — если не сказать, что ты не на Земле, то и не поверишь. Местная луна исчезла. Кто там знает ее цикл? Нежно-голубое небо с вполне земными пушистыми облаками, ветерок в лицо и запахи в нос.

На этой стене окон больше не было, спальни возвышались примерно на уровне этажа шестого, если оценивать от подножья. Повернув голову вверх, можно было видеть край высокой башни со шпилем. На шпиле развивался бардовый флаг с изображением прохода. Обычная арка, нарисованная, или вышитая белым. Из окна не рассмотреть.

Замок стоял на скалистой возвышенности. На ровной стене из больших блоков выделялся только эркер с сортиром. Что находилось по трем остальным граням — им предстояло выяснить. Их сторона на взгляд была небольшая по ширине — метров двадцать. Ближе к скалистому основанию здание расширялось. Сложено оно было из каменных блоков со ржавым отливом, тщательно притертых и не совсем идеально отполированных.

Справа от замка змеей вилась дорога. Она ныряла в лесные заросли, оголялась на проплешинах и терялась в густом поле среди золотистых колосьев. Мир был обитаем. Здесь было лето.

Каждый хотел поскорее отделаться от клиентуры, дообследовать замок и пробежаться по новому миру, вдыхая неслыханные ароматы инопланетных лесов и степей.

Машка наполнила бочку ледяной водой, и народ разделился на три части: кто-то занял ванную, кто-то чистил зубы в кухне, а кто-то в новой помывочной.

Рыцарь уже спал на диване, а справа от него на тряпках сосал палец младенец. Рядом была бутылочка с соской и явно молочным содержимым, а сам ребенок в современном подгузнике.

— Вставайте, у вас коня угнали!

Маша уже сюсюкалась с курчавым темноволосым малышом, Наташка постукивала по забралу гостя.

— Простите, уснул! — очень бодро и бойко ответил гость. Он поднял забрало, под ним была пустота, но звуки странным образом доносились именно оттуда — из пустого шлема. — А вы понравились нашему повелителю! — обратился он к заигрывающей к младенцу Машке.

— Даже знать не хочу. — ответила она той интонацией, когда хотят сообщить, что и без вас хватает.

— Не секрет. Нас захватили. У меня задание потеряться, найти семью, — он кивнул на мальчика, — и лет через тридцать вернуть на трон.

Девочки переглянулись, но фурора информация не вызвала.

— Сам я из призванных. Никто и ничто. Но я еще к вам вернусь. Как только пристрою на время, так сразу и обратно. Нужно все приготовить для возвращения господина.

Взяв в руки свой пишущий инструмент, у Коти заныло в сердце. Он почувствовал пальцами, как похолодело перо — кто сказал, что кровь везде красная и горячая?

Но тем не менее перо вывело: “Земля, нулевой год, добро. Плотник 1шт.” Имени пока не было.

Не успел Котя вернуться, как тот же рыцарь появился уже сам. Вместо ребенка он тащил амфору с залитой какой-то смолой пробкой.

— И снова я. — голос будто извинялся. — Мне домой, друзья ждут, — и он погладил сосуд.

Котя справился быстро. Рыцарь оказался тем еще злом — на его счету изрядное количество смертей: "Призванный, зло, 2 т рати."

— Интересно, какой сейчас счёт там, — сказала Наташка, — на их весах?

— Впору казни египетские насылать, — ответила ей Дашка.

— Ну что, пойдем, сходим посмотрим, что да как?

Наташка стояла, держа в руках пять светящихся палок.

Она сотворила табличку с веревочками. Мишка вколотил два гвоздя, те нашлись у Коти на балконе. Вколотил просто голыми руками, как втыкают иголку в подушечку.

У самого входа в квартиру на выходе из портала теперь красовалась табличка: “Перерыв. Скоро буду. Ждите у себя за дверью.” Почему бы и нет?

— Ну что, пошли? — вперед всех шла ведьма.

Всеобщим одобрением был выбран путь наверх. План был такой: сначала крыша, затем сверху вниз комната за комнатой, этаж за этажом, и так до самого подвала, если он предусмотрен, конечно.

Путь на крышу много времени не занял. Выше спален был только один этаж, он показался выше раза в три от жилого, следующей была крыша. Выход на нее обустроился прямо напротив башни, которую венчал тот самый шпиль с флагом. Дверь расположилась в небольшой башенке. Коте и Мишке пришлось стоять, немного согнувшись — башенка больше походила на техническое сооружение.

Сгнившие петли, ржавая щеколда. Последний, кто пользовался этим выходом, заколотил створку гвоздями снаружи.

Мишке пришлось поколдовать с дверью, чтобы при открытии ее не разнести в щепки. Машка проверила — дверь не была создана магией и при ее ремонтах магия не применялась. Вообще оказалось, что замок полностью натуральный, а следы магии обнаруживались в остатках свечей, емкостей с водой, постельном белье и полу — вероятно это было связано со стиркой и уборкой. Тот факт, что ни обитатели замка не могли причинить в его стенах вред посетителям, ни посетители хозяевам, мог объясняться только тем, что существует еще один уровень магии, недоступный Машке.

Очевидно, что флаг вешали иным способом, нежели используя тот выход на крышу, которым ребятам довелось воспользоваться. Применение лестницы и стремянки исключалось. А значило это одно: тот, кто занимался водружением знамени, имел и крылья, и силы — знамя было не менее шести метров. При достаточном ветре оно развивалось эпично и элегантно.

Нужно сказать, что вид открывался умопомрачительный. В ту сторону, на которую выходили окна спален, ничего нового с крыши видно не было. По другую сторону была вода и скалы. Они уходили к горизонту, омываемые неспокойными водами. Безжизненные, острые, надломленные, с неправильными формами, сколотые, будто великан пытался изготовить наконечник стрелы, а получалось лишь расслоить вкривь и вкось. Захоти высадиться — негде взору зацепиться. Казалось, там даже птицы гнезд не вьют.

Из-за тонущих в пене пиков то ли садилась, то ли подымалась розовая, бледная днем луна. Через минуту стало ясно, что все же она садится. Не теряя случая, каждый сделал столько кадров, сколько позволяла фантазия и память телефона. Благодаря тому, что вблизи замка техника еще работала, пятеро ребят бегали вдоль парапета, ловили красивый ракурс. Пятачок крыши замка двадцать на тридцать метров в тот момент оживился, как смотровая площадка небоскреба во время паломничества туристов. Здесь смешивались запах моря, леса и самого замка. Было решено в хорошую погоду устраивать на крыше пикники и сабантуи. Команда еще не знала, что в этом мире электричество не работает, стоит им удалиться, как телефоны превратятся в кирпичи. Особенно обидно будет за Котин кредитный смартфон.

То ли из-за ветра, то ли так и было, но их не одолевала ни мошкорня, ни мухи, ни комары. Этот мир начинал нравится все больше и больше. Добрый детские улыбки озаряли лица наших героев. Все мысли куда-то улетучились.

Надышавшись и насладившись видами, народ потянулся назад, в низкую и темную надстройку, где их ждала винтовая лестница.

— Маш, закроешь? — попросил Мишка ведьму, с усилием задвигая ржавую защелку. — Не зря же было заколочено.

Маша только произнесла: “Ахалай-махалай” — скорее ради проформы, чем в том была надобность. И выход зарос камнем. Мало ли какая тварь залезет со спины.

У ребят что-то дико и высоко запищало под ногами и прошмыгнуло вниз. Наташка в ту же секунду помчалась рысью вдогонку, она споткнулась о шедшего впереди Котю и пролетела с десяток ступеней кубарем. Машка сочувственно ойкнула, а остальных такой кульбит позабавил.

— Я пойду первым. — Мишка уже наливался первобытной силой. В огромном зале свет их палочек просто терялся.

— Сейчас!

Маша уже взлетала под свод зала и разжигала там большой яркий шар. Через пять секунд стало ярко и тепло. Но слишком.

— Маша, можно немного приглушить? — Даша щурилась, остальные просто прикрывались локтями.

— Какие вы неженки…

Когда яркости стало раза в три меньше, народ начал осматриваться.

В высоких нишах стояли статуи женщин с луками, мужчин с мечами, каких-то драконов, змей. Для статуй использовался красноватый минерал со светлыми прожилками. У тех статуй, что повыше, прожилки шли поперек, а у более низких — вдоль. Все изваяния стояли по той стороне замка, где в спальнях были окна. Сегодня на крыше выяснилось, что именно там был восток. Центральной фигурой в ряду стояла трехметровая пирамида, из полупрозрачного янтаря, в нее было надежно вплавлено большое алое застывшее пламя. Прямо над пирамидой возвышался купол, по всей видимости, это была внутренняя часть башни со шпилем.

По другую сторону от статуй были витражи из темного непрозрачного стекла различных оттенков. Окна с витражами оказались просто огромные: от самого пола и почти под крышу. Они готическими стрелами зауживались кверху. Сюжет витражей изображал батальные сцены. На двух крайних окнах были поединки на мечах и копьях, а на двух внутренних — явно магические сценки. По центру, где могло расположиться еще одно окно, возле прохода, из которого все вошли, находилась гигантская скульптура шара. Рисунок прожилок на красном мраморе был подобран так однозначно, что ни у кого не возникло сомнения — это местная луна.

Все четверо подошли и прикоснулись к отполированному шару. Его форма и размер манили и звали.

— Ушел, гаденыш!

В проходе стояла рысь с огромной крысой в зубах. У кого-то уже был завтрак.

— В подвал, гадость такая, шмыгнула! — договаривала человеческая Наташка, как раз заглатывая некрасивый неаппетитный голый крысиный хвостик

— Не ходила бы ты туда сама, подруженька, — отчитывала ее приземлившаяся ведьма, — вон, весь бок стерла!

Наташка только сейчас заметила, что справа все покраснело и сочится.

— А нечего ноги свои растопыривать! — Наташка погрозила Коте кулачком.

— Иди ко мне, я тебе поправлю. — Машка уже обнимала подругу и водила рукой по облупленному боку. Без сомнения, она могла поправить все и так, но больно уж влек ее животный магнетизм.

Мишка в своем великанском обличии перетаптывался с ноги на ногу, Даша, почувствовав неловкость, приобняла того за ногу — помогло.

Все смотрели на заживающие кошачьи ссадины.

— А у нас тут скульптуры, что думаешь? — Котя махнул подбородком в сторону статуй. Вихляя, Наташка шла вдоль ниш с воинами, простирала к ним свои тоненькие изящные ручки и поглаживала чуть ли не каждую складочку на изваяниях.

— Однако…

Она не спеша присматривалась, задерживаясь у каждой ниши.

— Достойно Лувра, смотрите, как тонко сделано вот тут и тут. Сохранились отлично. Машка, что скажешь, ручная работа?

Ведьма утвердительно кивнула.

— Все, кроме этого!

— А это что вообще такое? Горный хрусталь? Пластик?

— Энергия. В твердом состоянии.

Машка положила две руки на пирамиду.

— Присоединяйтесь! Это нечто батарейки, скрещенной с котом!

Они обступили и навалились толпой на тускло-прозрачную пирамиду с голограммой огня внутри. Но голограммой это могло быть на Земле. А здесь это волшебное пламя, залитое затвердевшей энергией. От него исходило магическое тепло, наполнявшее саму их сущность, как сверхсуществ. Обычному человеку просто сделалось бы возле пирамиды уютно и комфортно. Знаете, как бывает, идешь по скверу, или по аллее, и вдруг понимаешь, что только на этой лавке нужно присесть? Или, когда в булошной на тебя смотрит именно тот батон, второй снизу. И ты говоришь продавщице: “Нет-нет, ниже… да, спасибо, его мне надо!”

Наташка навалилась на пирамиду всем телом и влипла: — Оставьте меня тут!

На лице ее застыло блаженство.

— Вот что за тепло отражалось от каменной луны напротив. За столько времени этот камень сумел напитаться излишками магии.

Вдоль всего зала прямо по центру шел длинный каменный стол, он был единым целым с полом. А вот стулья оказались деревянными. Они были накиданы кучей в том конце зала, что находился прямо над волшебной кладовой, где и валялся один такой же, только покалеченный.

Мишка и Котя пошли к горе стульев и начали разбирать завал. Минут через пятнадцать все стулья были расставлены вдоль стола. Все еще пыльные, но раритетные и основательные. Зал преобразился. Хотелось захлопать в ладоши и закричать: “А теперь дичь!”

Ребята отлепили негодующую Наташку от пирамиды и потащили вниз по лестнице.

— Ты тут уже была, веди!

Проходя мимо своего этажа, они нос к носу столкнулись с образовавшейся толпой.

— Попрошу всех разойтись. Не видите? Мы еще заняты. — Котя попытался утихомирить посетителей. Те жестикулировали, трясли корзинками, сумками, пакетами, они перекрикивали один другого.

— Ладно, иди, мы уж тут сами как-нибудь. — Мишку, как самого мягкого по выдержке, толпа сломила, и он дружески положил Коте руку на плечо. — Давай, а потом мы с тобой сделаем вылазку, если захочешь. Я обещаю!

Котю схватил десяток рук и добрые люди уволокли его заниматься прямыми обязанностями.

На этот раз впереди шла Наташка, она включила свои хищные кошачьи глаза и вышла вперед, чтобы яркие палки-фонари не засвечивали ей обзор. Она частенько шмыгала носом. Но не от холода — принюхивалась.

— Оно тут пробегало. Интересный запах. Наверное, вкусное! — и она продолжала шлепать босыми ступнями по каменным ступеням.

Четверо отважных и осторожных разведчиков крались в глубины тайн замка.

Ниже этажом оказалась кухня, кладовая и большая комната с двухъярусными кроватями. Повара и прислуга когда-то давно здесь жили как в казарме.

Порядка никакого. Сваленные в кучу стулья — это еще ого-го какой порядок. Под ногами звенели металлические миски, черепки битой посуды, ножи, трезубые вилки, черпаки и так далее. Вдоль одной из стен были печи с дымоходами, встроенными в толстые замковые стены. Дальше из стены выходила длинная каменная мойка со сливом в дальнем углу. В кладовой были полки и стоящие на них пустые плетенные корзины, большие пустые стеклянные емкости, бочки, кадки.

Котя заглянул в топку каждой печи. Оттуда тянуло гарью. Никаких сюрпризов.

Еще ниже этажом начинался подвал.

— Я туда как-то не особо хочу идти. — Сказала Машка и вцепилась ребятам в руки.

Мишка сходил сам, Машу оставил на попечении девчат: — стой тут, чуть что — бегите. Машка, закроешь стеной проход.

Ему дали еще одну светящуюся палку.

Мишка вернулся минуты через три.

— Нечего там делать. — грустно заметил он.

Мишка казался задумчивым. Вообще, Мишка с Машкой были вынуждены мириться со своим положением. Каждый раз после перевоплощений они оставались светить задами. А все, что говорит голый человек, воспринимается немного смешно.

— Там клети и казематы. Я проверил каждую из них — никого, пусто. Так что нечего тебе там делать.

— Исходит оттуда что-то такое… — предупредила их Машка.

Лестница вела еще на один пролет вниз. Он оказался последним и закачивался железной дверью, закрытой на несколько засовов.

— Давайте дождемся Котю и откроем ее вместе! — заскулил Мишка.

— Уж нет, если хочешь — возвращайся, а меня не отговоришь.

Наташа напала на засовы.

— Дай-ка я, подруга! — Машка испустила из рук пучок яркого пламени в каждый засов по очереди. После чего Наташа смогла с легкостью все их сдвинуть.

Они стояли перед дверью, которую всего-навсего нужно толкнуть, а за ней — свобода!

Даша не выдержала и налегла на дверь первой.

— Петли заржавели, — выдавила она, кряхтя, — помогите девушке!

Тогда они навалились вместе.

Медленно, с ужасным неприятным скрипом дверь поддалась. Показалась яркая щель. В нос ударил свежий воздух, глаза заслезились от яркого солнца. Все четверо ступили на чужую обитаемую планету.

— Я вернусь в квартиру, кто со мной? — ему было неудобно перед другом, что он сейчас начнет получать новые ощущения, а Котя там сам, занимается со своими баранами. Не по-дружески это.

Мишке никто не ответил. Девочки делали маленькие пингвиньи шажки, лица их были обращены вверх, а руки вскинуты.

— Яхуу! — Даша неслась по траве.

— Передай Коте, что мы вернемся не раньше, чем нагуляемся. — Наташка на ходу обрастала шерстью, менялась в ногах и телом. И вот уже по лужайке в направлении леса мчалась дикая большая кошка.

— Прикрой двери, дадим знать, как нужно будет открывать. — Маша на прощание помахала Мишке, развернулась, сняла обувь и просто пошла вперед.

Девочки вышли на дорогу после валяния в траве, крика в небо и бега между ранее невиданными деревьями. В сторону большой воды смысла идти не было. Самым правильным было пойти по дороге через засаженные поля, дорога просто обязана вывести к жилищам.

— Даша, что это на тебе?

Машка удивилась ее новому прикиду. Та облачила себя в лохмотья, спутала волосы, а на ноги надела простые сандалии.

— А ты как-то иначе видишь типичных обитателей здешних мест?

— Наташка, что скажешь?

Но рядом была уже овчарка.

— Ну, как знаете, внученьки. — старая бабка с клюкой возглавила шествие.

Лесок закончился довольно быстро. Когда последние голоса птиц остались за спиной, бабушка с внучкой и собачкой вышли в поле.

— Натах, а вот ты прямо уверена, что здесь есть собаки?

— И что они выглядят именно так?

— Зануды! А вы точно знаете, что бабки носят черный балахон, а не зеленый в горошек? А сандалии твои не означают, что ты, например, каменщик?

— А как ты предлагаешь?

Собака стала снова Наташкой.

— Даш, слетай по-быстрому вперед, а мы тут привал организуем. Правда, Маш?

— Слетай, деточка, — Машка скрипучим и мудрым голосом обратилась к Дашке, — птичкой вольной, ветром шумным. Пожалей бабушкину костяную ногу! — Маша сделала ударение на “у” и задрала свой балахон, вытащив дряблую в пятнах и прожилках старческую ногу.

— Злые вы! Будете здесь веселиться, пить чай и валяться в сене! А я скучать сама должна?

Даша растворилась, а над пшеницей пошли волны сильного ветра. Это Даша переусердствовала с обиды. Хотя какая там обида, они до горизонта и к ночи бы не вышли.

Местная пшеница уже вызрела и местами подсыхала. Наташа сорвала колосок, растерла, провеяла от шелухи, подув в свой маленький кулачок и закинула в рот.

— Пшеница! — подтвердила, разжевывая в жвачку зерна. — Вкус как на Земле.

Маша вновь была длинноногой и чернявой, она присмотрелась к несобранному урожаю.

— Смотри, какие колосья большие, длиннее раза в два. Головы как склонили, видишь?

Она, слегка касаясь, погладила ладонями верхушки колосков. Они отдавали летним теплом и приято щекотали ладони. Маша снова испытала удар животного магнетизма в самый низ живота и набросилась на Наташку, повалив ту прямо в высокие и густые стебли.

— Иди сюда, моя жующая коровка.

Какие-то насекомые мерно и негромко стрекотали в посевах и замолкали только когда на них накатывались. С высоты несколько птиц пролетая наблюдали, как кто-то оставляет следы на полях. А потом скажут — пришельцы! А вот и пришельцы. Лети дальше и не завидуй.

Через полчасика ветерком зашумела Дашка. Нельзя сказать, что Машка с Наташкой не почувствовали ее появление. Пускай. Если не нравится, иди дуй птичкам под крылья.

Ну, наконец-то ведьма догадалась! Так подумала Даша, когда с высоты увидела, как на дороге задымились три чашечки кофе.

Она уже пила свой, когда из глубины поля к ней вышли девочки.

— Что видела?

Даша по началу растерялась. Потом к ней дошло.

— Впереди городок. Как поселок, только есть двух- и трехэтажные строения.

— А что насчет собак, одежды и сандалий?

— А, можно особо не париться. И особого смысла идти к ним я не вижу.

— Позволь спросить почему?

Девочкам хотелось своими глазами посмотреть на здешних жителей, поговорить, расспросить, узнать что-то о замке и его обитателях. Сразу представляться не стоило, но если те ничего злого не ожидают и легенды не полны варварства, людоедства и рабства, то почему бы не сказать правду, они здесь могут стать частыми гостями, а ложью кашу не подмаслишь.

— Они занимаются пшеницей. Еще немного огородов я там видела, прямо у городка. От них и в другую сторону целые поля пшеницы.

Дашка указывала направление на юго-восток.

— Скоро будет сбор урожая. Тогда они повезут свой караван на материк. Там большие города, с рынками, на которых из других направлений свозят различные товары. И кстати, эта пшеница аналог нашего ГМО. Посмотри своим зрением, Машка!

Маша развернулась к своим следам и перестроилась на ведьмин взгляд. Батюшки! Вместе с нивой колыхалось еле-видно покрывало магической защиты. Пускай слабой, но ее требовалось столько, что у Машки магия бы подсохла еще в самом начале. Снова на нее накатил приступ девичьей охотки. Она мысленно извинилась перед Наташкой. Хотя что это я, думала Маша, не выглядит Наташка ни пострадавшей, ни обиженной, вон, щеки как горят и плечи как расправила.

— Так ты говорила с ними?

— С ним!

Девчонки заинтригованно посмотрели на Дашку.

— Парнишка. Во-от такого роста, — она изобразила три вершка от горшка, — Демьян зовут.

— Имя не чужое. Что тут у них еще наше? Калинку не пели?

— Нет. Детишки сами по себе бегают. Говорит, к большим городам несколько дней идти. Вы, если хотите, то давайте сходим, но предупрежу, без Котиных фокусов туда-обратно за несколько часов справимся.

Время близилось к полдню. Солнце замерло вверху. Небо за утро избавилось от всех туч. Припекало. В поле смолкли насекомые.

— Спросила за замок.

— И че, ну, говори. — Наташка не давала выдержать театральную паузу Дашке.

— Пацаненок так и сказал: “ Вы, женщина, из замка к нам пришли.” Женщина! Вы слыхали?

Девочки замахали головами.

— Да ты что, ты отлично выглядишь.

— Молодая и красивая! Зуб даю!

— Можете сами сходить, — дразнила их Даша, — пару часов вот по этой дороге, и вы — женщины! А там главное Демьяна спросите! — и Дашка громко засмеялась.

Обратно шли на своих двоих. Немного задержались в лесочке. Чем дальше от дороги, тем плотнее кроны и старше деревья. Машка сказала, что от самых старых деревьев можно напитаться магией. Встретили птиц. Что сказать, чтобы утверждать об их отличии от земных, нужно для начала разбираться хоть в тех. Ну, птицы, ну, с крыльями. Звуки — вот те отличаются. Если закрыть глаза, то сазу скажешь, что попал то ли в джунгли, то ли в зоопарк. Кто знает, возможно, в Сибири и есть такие.

Девочки немного собрали цветов. Каждая сплела по венку.

Даша нашла белые ромашки. Общего с ромашками — только белые лепестки. С таким запахом на шимпанзе сегодня она пойдет с голыми руками. Остальное Мишка сам пусть стягивает.

Маша нашла какой-то папоротник, с маленькими шишечками. От шишечек шел лимонно-чайный аромат. Она подумала, неплохо было бы наколдовать себе ночной крем с таким тонким и ненавязчивым запахом.

Наташка пошла вразнос. Она не стала плести венок, а надрала всего и побольше. Ее букет едва помещался в руках. Там были все цвета радуги, все французские ароматы и школьные гербарии.

— Я видела вазы. — сказала она.

Когда они вышли из подлеска, то солнце уже явно намекало, что дело идет к обеду. В животах урчало. Но обедать девочкам хотелось среди мальчиков. Чтобы видеть их расставленные локти, слышать излишние причмокивания и грубоватые разговоры. Чтобы передать соль, накрыть на стол, а затем выслушать, как все было здорово.

Издали замок не казался большим. Он как-то постепенно вырастал из пробившейся сквозь землю породы. И дверь его была прорублена прямо в скале. Простая. Листы, скрепленные заклепками. Усиленная толстыми прутьями.

Само здание совсем немного сужалось кверху, высокая круглая башня и праздничное богатое знамя. Интересно, как давно он здесь? Были ли раньше к нему очереди, куда шли люди, что несли, возвращались ли потом домой?

А вот и окна их спален. Снизу они кажутся микроскопическими.

— Наташка?

Она сложила свой благоухающий объемный букет в стороне от двери, наказала охранять и ждать.

Какую она видела в последний раз птичку, такой и взмыла в окошко. Не оборачиваясь, пошла к ребятам. Но если бы она хоть на мгновение обернулась, то заметила бы пыль в поле за лесом.

Мишка важно сидел рядом с Котей, как советник. Они сонно выслушивали тех посетителей, которые желали высказаться, и молча читали, что получалось в книге по итогу.

Наташа застала их выслушивающими некую бледную, как смерть особу. Она трясла пузырьком с мутным содержимым и говорила про микстуру. Ребята только молча прочти и переглянулись.

— О! Наташа! Сейчас, браконьершу отправим, и спустимся.

— А знаешь, Коть, давай, сам ее отправь, наверное, и догоняй, если хочешь. Пошли! — предложил Мишка Наташке и взял ее под руку. Он успел соскучиться по своей Дашульке. Кого только он сегодня тут ни повидал.

Когда они спустились к двери, то услышали ржание коней и звуки боя.

Рычащий злой демон забойщик с ноги вынес тяжелую дверь. Та повисла согнутая в центре на нижней петле. После вялого московского квартирного освещения яркий солнечный свет Теи впился иглами в глаза демону и стоящей позади фигуристой девушки с каштановыми волосами. В том, что это была Тея сомнений не было.

Количеством до роты кавалеристы и спешившиеся с телег рыцари во всеоружии уже какое-то время атаковали ведьму. Старая карга, злобно кривя тонкие сизые губы кряхтела какие-то заклинания, изо рта у нее шла густая алая кровь, она пузырилась и шипела.

Зеленый пахучий веночек упал с головы Наташи с первым ударом копья. Девочка даже не поняла, что случилось. Вот она стояла радовалась лету, солнцу, друзьям и любви. И вдруг в животе стало тепло, но не так, как раньше. Ее опрокинуло лицом вниз. За копьем посыпались стрелы.

Враг притаился в лесочке, где по-прежнему пели птицы. Нужно сказать, что природе нет никаких дел до людей. Болеют ли они, воюют, страдают, или радуются — животные, птицы, леса, вода с рыбами будут радоваться себе и своему счастью. Что может быть радостней солнца, пищи и гнезда?

Из укрытия было нанесено два точных смертоносных броска. Первый пригвоздил худенькую стройную темноволосую строгую красавицу к земле. Вторая девочка, услышав всплеск, с которым копье разорвало плоть подруги, обернулась на звук. И через мгновение она услышала такой же звук, исходящий уже из ее личного живота.

Дашу пригвоздило рядом с подругой. Она непонимающе смотрела как подруга стареет, пускает пузыри и дергает руками. Затем она посмотрела на свой живот. Из него торчало грязное старое древко. На верхнем конце болтался небольшой вымпел со скрещенными мечами, а из ее живота виднелось широкое страшное лезвие с уродскими ржавыми зазубринами, большая его часть была внутри и в земле.

Следом зашелестел и запел град из стрел. Стреляющих однозначно тренировали попадать в цель с детства. Промазал? Иди ищи стрелу! Экономные лучники не привыкли мазать.

Уродливая старуха и белокурая молодая девушка со вздернутым носом шевелились будто лесные ежики, пришпиленные адским школьником по заданию адского учителя адской биологии.

Через несколько секунд, когда до ведьмы дошло, что происходит, та начала свои чародейства. Они давались ей с огромным трудом. Все стрелы и копья были тонко смазаны хитрой магией. Простой, как жменя земли со двора, но хитрой, как вода. Ее можно испарить, но вода снова станет водой, ее можно изморозить, но она опять станет жидкостью.

Простым спеллингом или пассами распылить материалы в энергию не получилось. Требовалась элементарная физическая помощь. Наташа машинально приняла свою экономную личину и принялась сооружать преграду: “Шушшм-гнушш аттролл-гнушш” и далее следовало соединить безымянный палец с указательным на правой руке, а левой сжать кулак с большим пальцем внутри.

Правая кисть пробита. Ужасная боль. Сухожилий нет, преграда пропускает стрелы. Ведьма выкрутила руку и кое-как соединила болтающиеся пальцы, уперев те о землю. “Черт бы побрал эту ментальную магию.” — проклинала свою лень Машка. Телесная дается легче и приходит раньше. А как была освоена, то настраивать себя на ментальную уже надобности не было. Упущен момент. А еще эта чертова лень. Впитать и освоить десятки тысяч ментальных узлов дело хлопотное и нервное. То ли дело гнуть пальцы и стучать языком о зубы! Ждать от вселенной второго урока по ментальной магии не приходилось. Вот и лежала ведьма в луже своей крови, хрипя пузырями из пробитого брюха, лежала и корила себя. А друзья ее ничего не знали, что она сленилась, прогуляла пары, и теперь у них не ведьма, а позорище дырявое, способное только пальцами щелкать да молнии метать. А недавно вообще электриком-осветителем побывала. Хороша!

А вот и разведка. Даша лежала на спине и своим уцелевшим глазом видела приближение четырех всадников. Они медленно и осторожно правили своих коней, оглядываясь и побаиваясь. Где-то рядом могли быть и другие боевые апостолы вратаря. Ах, были бы они рядом!

Через минуту один из подъехавших спешился. Он попытался отрубить ведьме голову длинным и тяжелым мечом. Но тот со звоном треснул пополам о невидимый барьер. Ведьма не нашла сил порадоваться, она перебирала заклинания исцеления, но для этого нужны были руки, а проделать такой же трюк, как с барьером не представлялось возможным — нужны сложные движения и чуть ли не все пальцы.

Тогда всадник развернул свое угрюмое и тяжелое лицо к Дашке. Он недовольно бросил взгляд на обрубок своего меча. Небрежно выронил его и подошел к своему коню. Одним движением он достал из вальтрапа секиру и начал методично отсекать Дашке конечности. Последней он отрубил ей голову. Но делать ему этого не следовало. И не потому, что этот момент увидел забойщик, вышедший под струящийся свет, а потому, что магии на одной единственной стреле, торчащей из Дашкиной глазницы явно не хватало, чтобы удержать стихию обездвиженной.

От отчаяния все тело демона загорелось. Кольчуга расплавилась и стекла, шлем уродливо вплавился в косы. Забойщик вырвал их с корнем, на их месте выросли огненные длинные патлы, при каждом движении они брызгали искрами, как при литье стали. Молот и секира его, раскаленные до бела, уже летели в озадаченного разведчика. Столько магии было в них направлено, что от него осталось только орудие казни.

Забойщик кинулся к стихии, но там уже никого не было! Между ним и лесом сейчас роились мелкие камни. В следующую секунду он получил удар под зад. Злобная и смертельная груда забойщика с грохотом упала на землю, из-под него прыснули искры и зажглась трава. Он приподнял голову и увидел, что сбил его с ног гигантский трехметрового роста носорог. Он пролетел пушечным ядром нанизал на свой длинный и толстый рог всех троих убегавших. Теперь они побросали свои мечи, весело махали ногами и руками, кричали что есть силы, звали маму, а самый последний двумя руками схватился за рог — ему было интересней всех — он мог видеть хотя бы причину и следствие. Потом черный и кричащий тремя голосами носорог скрылся в роящихся камнях. И вряд ли в них он мог сохранить свою нелепую ношу. От соприкосновения с Машей груда камней приняла форму еще одного носорога. Пыль, щебень, булыжники метались по принятой форме, от трения и столкновения камни рождали искры. Количество искр накапливалось, пока вся десятиметровая фигура животного с треском разряда не выпустила из своих глаз две молнии. Те испустили свои ослепляющие ветви и ударили прямо в небо.

Пока демон подымался и гаснул, небо потемнело за пару секунд. Гигантские разряды молний посыпались на землю, они приближались к скрюченной ведьме, наращиваю свою неистовость. Самый последний разряд был толщиной с дерево, его удар ослепил на время всех. На миг все пространство перестало существовать, максимальный заряд магии устремился в ведьму. Столб света некоторое время с шипением исходил от красивой бессознательной девушки, лежавшей на земле. Никаких стрел и копья в ее теле уже не было видно.

По дороге от моря на белом коне ехала Елена. В руках у нее не было никакого оружия. У нее был посох с кристаллом на конце. Из уродливого кривого молочно-белого кристалла в небо била струйка магии. Елена уже никуда не спешила. Она уже сделала больше, чем могла.

Подъехав к сидящему на земле подле Машки Михаилу, та спешилась, отложила в сторону свой посох, погладила его по голове и присела рядом.

— Не грусти, все позади, я приплыла вовремя.

Где-то впереди содрогался лес. Как пыль из ковра из леса вылетали птицы. Красные, желтые, серые белые. Большие и малые. Совсем крошечные. Крик испуганных птиц одинаков на любой планете. Вот и добрались к животным дела человеческие! Теперь вить новые гнезда, искать новые ручьи и новых партнеров. Этим природа занималась всегда. Дело поправимое.

По лесу носилась груда злобы. Весь свой вес, всю свою силу она направила в самый кончик рога. Когда на нем заканчивалось место, нижняя туша просто разрывалась об утолщение, и можно было еще найти один трофей.

Из леса выбегали испуганные кони. Пробежав сотню метров, они останавливались и начинали щипать травку. На лугу между замком и лесом попадались пятна густой, высокой и вкусной растительности. Вот она и сгодилась на что-то.

Груда летающих камней распределилась и ринулась в лес. Тут же рой щебня окрасился в зеленый цвет. Лес заволокло песочным туманом, а когда туман продвигался вперед, то после себя он оставлял голый грунт. Как будто уже глубокая осень, а пахарь прошелся волами, запряженными большой сохой. И только самые старые, поэтому самые большие деревья оставались целыми, но почти без коры. Кто знает, пустят ли они зелень снова. Криков слышно не было. Сквозь такой грохот не могло просочиться ни капельки других звуков. Только изредка вся эта пыльно-каменная летящая взвесь окрашивалась на мгновенье в алый. Казалось, что это придает новые силы стихии. Питалась жертвами она немного иначе, чем пантера и демон, но ей тоже это приходилось по вкусу. В момент, когда очередная жертва была стерта на атомы, звук на мгновенье стихал, а затем усиливался и повышался. Такими адскими переливами сопровождался поход стихии по ее угодьям, пока вместо леса не остался десяток деревьев.

Когда из леса вышла последняя лошадь, все стихло.

Красивая Наташа шла медленно. Она была вся красная. Как будто памятник, который покрыли охрой за неимением другой краски. Следом шла тощая беленькая славяночка. Отмыть бы ее, да приголубить.

Мишка сорвался и побежал на встречу Дашуле. Он ее мял, осматривал, плакал на нее, говорил и всхлипывал.

— Да заткнись ты уже! — она его быстро поцеловала и запрыгнула на руки, он мощно ее подхватил и понес к двери.

Наташа подошла к Елене.

— Привет, подруга. Застали нас врасплох, однако.

— Этого больше не должно повториться. Вы обязаны беречь друг друга.

Потом она протерла Машкин лоб, сорвала с себя плащ и прикрыла ее худенькое длинное тело.

— Ваш резерв невосполним, соратница. — она так сказала это слово, что Наташку передернуло. Получается, они на войне. Она посмотрела вверх. От молний совсем сгорел флаг, почернела башня со шпилем.

Елена перехватила взгляд и мысли пантеры.

— На этот счет не волнуйся. Во времена болезней и голода, когда Ад с Раем еще враждовали в открытую, здесь почти исчезла магия.

Елена проверила, интересно ли Наталье слушать. Но та уже прилегла и обняла бесчувственную Машку.

— Наш народ собрал остатки магии. Древней, вездесущей, несущей равновесие.

Вот бы остальные услышали, но покидать любимую подругу сейчас не хотелось, как и прерывать Елену.

— Был построен замок. — она кивнула, — Здесь была возвышенность. На ней казнили тысячи пленных многие столетия, пока длились войны.

Да, непростое место. И мы теперь все с ним связаны.

— Сейчас на том уровне должна быть темница. Держать в ней некого, но поверьте, если там кого и запереть, то на следующий день можно выпускать.

— Это почему? — Миша с Дашей уже тоже подошли и присели у ведьмы.

Ребята сами не понимали, что их к ней тянет, так как она сама в них нуждается.

— Кто не сойдет с ума, тот уже зла не сотворит. Сильное место.

Все хорошо помнили, как Машу воротило возле нижнего этажа.

— После самого большого сражения был до основания разрушен замок, в котором скрывалась наша принцесса. И вот та самая дверь, что до последнего задержала посланников Ада. — Елена всхлипнула, — Она была совсем ребенком.

Кладовая оказалась не при чем. Все дело в двери. В нее впиталось слишком много зла, добра, страха.

— Пройдем в замок. — Миша держал на руках Тело Машки, замотанное в розовый плащ.

— Я сегодня вряд ли смогу. — Елена указала на треснувший кристалл. — Я совсем пуста, только если вратарь проведет. Да и не нужна я там совсем.

Елена поднялась, свистнула и позвала коня: “Гацци, ко мне, мой хороший!”

Благородный конь поднял немного пыли и прискакал из табуна, в который сбились кони противника. Все хотят немного общения.

— Это результат договора, который хочет нарушить только одна сторона.

Елена указала на замок.

— Вам нужно сберечь этот шаткий и неравный баланс. Но для этого вы должны быть вместе. Особенно вне логова.

Елена пришпорила коня и браво ускакала в сторону воды. Пыль из-под копыт немного напомнила Мишке недавнюю бойню. Напросились сами. Остались рожки да ножки. Хотя нет, даже пыли не осталось. Женщины — великая сила.

Кое-как Мишка прикрыл металлическую дверь, пара засовов даже попала в свои отверстия. Дашка вспомнила про этаж с пирамидой-батарейкой.

— Туда, давай туда, к пирамиде.

— Это вряд ли, ты просто не видела, — ответил ей Миша, — в ней сейчас столько магии, что больше просто из ушей полезет.

Даша немного растерялась, ей казалось, что так было бы лучше.

— Планета поделилась, с неба такое свалилось… — как мог объяснил Мишка, — Вы как раз… на дичь охотились.

— Ну ясно, ладушки, окей.

В проходе и в зале было шумно. Уставший привратник никого не слушал, просто записывал, отводил и возвращался.

Сейчас перед ним стоял тучный мужчина со складками на затылке. Между складок можно было всунуть орех и тот бы лопнул.

Он держал на руках маленькую вредную собачонку. Та лаяла и кусала его пухлые пальчики, они едва помещались ей в рот.

— Нам с Тусей на Гротт, к бабушке. Она к этому времени уже заготовила печеночного варенья и ждет нас в гости, правда, любовь моя?

Любовь завизжала и трижды укусила толстяка за большой палец.

Котя с толстяком наткнулись на Мишку с девочками в темном проходе, нужно уже было решить с освещением. Они едва не сотворили затор.

— Уснула? Вижу, вы Елену встретили? Или это не ее? А ты что, охотилась? — он имел в виду Наташку.

Миша решил не отвлекать, иначе пришлось бы разгонять толпу. А завтра было бы еще больше народу.

— Да, — соврал Мишка, загулялись барышни.

Он понес ее в их спальню, где Наташа взбила подушку, а Даша смочила полотенце.

Первым в помывочную пошел Мишка. Там он взбодрился холодной водой, оделся, заглянул к девочкам — те хлопотали. Он сказал, что ванная свободна и пошел поддерживать друга.

— Нужно все про них узнать.

Даша протирала Машкино тело от въевшейся пыли.

— Найти их замок, город, воинскую часть — или где там они живут.

— Нужна основательная подготовка. — Наташа еще ничего не знала про магию на оружии.

— И мне кажется, что будет очень непросто.

— Ну… судя по сегодняшнему…

— Не суди так просто, Наташ, Ты еще не опробовала на себе их оружие, — сказала Даша, — оно непростое.

Наташа немного не понимала, о чем речь.

— Пойми ты, они нас убили! — у Даши начиналась истерика, — это по чистой случайности…

Она закрылась руками и тихо выла.

— Маша… она…

Дашка набросилась на лежащую под одеялом Машу и стала прижимать свое лицо к ней.

Та уже начала приходить в себя и запустила Даше пальцы в светлые волосы. От Машкиных прикосновений Даше сделалось уютно, как котеночку у мамки под сиськой. Она перестала всхлипывать, а только смотрела своими чистыми глазами на молодое строгое ведьмино лицо.

Наташка, до конца не осознавая, что пережили две ее подруги, прилегла к ним рядом, закинула ногу на Машку и прижала их обеих. Комната наполнилась теплой доброй магией. Если посмотреть сейчас на замок издали ведьминым взглядом, то из одного окна вырывался луч белой силы. Девочки купались в единении спокойствия.

До конца дня Котя с Мишкой распределяли посетителей. Даже в квартиру звонили несколько раз. Один раз строгая мама вела угрюмого сына знакомиться с прапрабабкой, другой раз заскочил известный космонавт, ему было назначено где-то в каком-то созвездии, на планете у звезды которой куча цифр и букв в наименовании.

Вечером предстоял серьезный разговор.