Хеджания. Магия Океана

Глава 2 Мистер Бингли. О превратностях судьбы

Погода окончательно испортилась. Город превратился в одно размытое серое пятно. Вторые сутки шел мелкий, противный, моросящий дождь. И, несмотря на знойное лето, облегчения это не приносило. Люди такие непостоянные. Они проклинают удушливую жару, призывая воду, но стоит пойти дождю – тут же начинают ругать его и желать, чтобы он прекратился.

Спеша, но тщательно выбирая дорогу, по городу неслась карета. Возница промок и устал но, несмотря на это, был полон сил и решимости добраться в кратчайшие сроки до места назначения. Ему хотелось доказать, что он не даром ест свой хлеб. А еще он боялся. Боялся того, кто сидел внутри повозки. Мистер Бингли работал на этого человека уже много лет и не раз видел его в лицо и, признаться, ничего ужасного в нем не было. Более того, его хозяин был, скорее, красив. Изящно очерченные скулы, полные губы, длинные ресницы и густые черные волосы. Фигура была столь совершенной формы, что любой скульптор почел бы за честь изваять его. Аристократические черты лица выдавали человека благородного происхождения, манеры показывали воспитанность и, вообще, внешний вид вызывал уважение. Пугал только взгляд угольно-черных глаз, словно сама тьма обратила на тебя свое внимание. Они словно были сделаны из непроницаемого очень темного стекла, ни зрачка, ни радужной оболочки не разглядеть. Жуть! Впрочем, возможно мнение его было предвзято из-за того, кем являлся его хозяин.

Он знал, что господин весьма богат. Об этом свидетельствовали и огромный дом и лошади: красивые и ухоженные. По холеным животным можно многое сказать. Значит, у господина есть деньги на их содержание. И то, что ему – вознице, регулярно платили положенное жалование, даже если он никуда не выезжал и, по секрету, оно было даже больше, чем платили другим извозчикам. Но об этом стоило помалкивать в это не спокойное и не легкое время. А жена мистера Бингли работала экономкой в этом богатом доме. И ни разу, ни разу не слышали они от хозяина слова дурного, да не видели хлыста кривого. Строг он был, но справедлив. Боялся возница его по другой причине. Хозяин был магом и весьма сильным. А с колдунами, как известно, лучше не связываться. Кто его знает, что у них в голове? Раз – и превратит тебя в лягушку, и будешь жить своей никчемной жизнью, шлепать по этим самым лужам, и никогда уже не увидишь свою миссис Бингли и маленькую, но уже весьма шуструю дочурку. Страх был скорее надуманный. Бывали, конечно, случаи разные, но в лягушку – это уж чересчур!

Еще господин имеет положение в обществе. Об этом говорила карета с замысловатыми вензелями на боках и место, куда периодически он отвозил его. Туда стекались такие же кареты со всего города, из них выходили чванливые и богато одетые господа. Они собирались и думали, и решали. О чем они мыслили и что конкретно занимало их головы, возница не мог себе дальше представить, но хотелось верить, что о том, как решить побыстрее проблему с этим странным и опасным татуированным народом – Хеджанами. Еще год назад он ничего не имел против них, но после появления неведомой болезни, косившей всех подряд, да под влиянием общественности, мистер Бингли и сам стал избегать их компании. Да кто их знает, а может это и правда? Они болезнь занесли?! Люди просто так врать не будут, дыма без огня не бывает. Так вот, пущай, господа маги разбираются, а пока лучше от них от всех держаться подальше.

Власти уже подписали указ о массовом аресте чужестранцев, пока они не сознаются, зачем хотят уничтожить город. А под пытками они признавались во всем… Вообще-то, мерой наказания являлось изгнание, но, фактически, ситуация была другой. На деле, злость и горе людей, потерявших своих близких, толкали на преступления, и людской суд казнил, буквально на улицах, несчастный хеджанский народ. Да и кто его уже разберет, с чего началось все. Но, с тех пор, как болезнь охватила город, в гавань перестали заходить корабли. Постепенно прекратилась торговля, большинство семей потеряли кормильцев. Почему-то крепкие и сильные мужчины заражались в первую очередь. Голод и нищета господствовали теперь в этом краю. Когда-то грозный и величественный, а сейчас затхлый и грязный край погряз в смердящих запахах смерти. Всего год назад жители приветствовали новые корабли, приходящие в гавань и несущие с собой работу, богатство и процветание. Торговцы из разных стран посещали ничем не примечательный ранее портовый городок, привозя с собой диковинные вещи, знания и умения. Город цвел и играл разными красками. Мостовые и клумбы, фонтаны, кабаки и рестораны! Везде кипела жизнь.

Сейчас все утопало в грязи, разврате и смерти. Просто так совпало или было хитро задумано, но все действительно изменилось, когда появились они – хеджане. Магический народ с неведомым потенциалом, своими, а потому странными обычаями и привычками. Они были здоровы и красивы. Мужчины смуглы и крепки. А их женщины были необычайно прекрасны. Просто фарфоровые статуэтки! Страшно и прикасаться. Любоваться и то, только издали. У всех была отличительная черта – их необычные золотые татуировки. Они не были нанесены на кожу. А светились через нее, как золотые тонкие вены, сквозь фарфоровую кожу у женщин и плавленое темное золото под смуглой, у мужчин. Они не кутили и не дебоширили, они были закрыты и верили в своих богов. Они хотели попытаться жить среди других людей, познать их культуру, научиться и научить. Но город, а вернее люди, не приняли их. Все новое и необычное пугает. Местные женщины сразу не возлюбили красивых хеджанок, ведь их мужья, то и дело, оборачивались им вслед. Зависть и страх заставляли громко и оскорбительно высказываться в их адрес. Но по ночам, по ночам они мечтали о мускулистом и загорелом мужчине с золотыми татуировками. И чем больше их будоражили эти сны, тем более громко они призывали презирать их, и тем яростнее плевали им в след. Так начались гонения на этот народ и, вскоре, на улицах города уже практически не видно было ни одного представителя этой расы. Многие даже думали, что они покинули их край. Но, мистер Бингли всегда считал, что это маловероятно, так как корабли в гавань теперь заходили редко, скорее всего, они прятались, пережидая эти смутные времена. До тех пор, пока не решили выйти из укрытия на площадь. Лучше бы они и дальше не высовывались. Теперь все зашло слишком далеко.

«Вот и прибыли, – подумал и с шумом выдохнул кучер. Недалекие мысли неслись вскачь, оценивая обстановку. – Хорошо, что не последние. Господин помалкивает, но кто же любит опаздывать? Да и кто знает, что у того на уме? Он же маг. Только они сейчас имели много денег и сил защитить свое имущество. А злить мага-последнее дело. Сразу труп – и докажи, что ни почем не знал, как он отреагирует на то или иное. Никто и не заступится, никто и не упрекнет его, так как он сам себе судья.»

Возница слез с козел и распахнул дверцу кареты.

– Прибыли, сэр, – доложил он и вытянулся по стойке.

«Можно подумать господин и сам не догадался, вот тупица, – тут же подумал он и затаил дыхание, дабы не ляпнуть что ни будь еще.»

Из кареты неспешно выбрался высокий, изящно одетый, широкоплечий господин. Он постоял с пол минуты, опираясь рукой на красивую трость с гладким серебряным набалдашником и, как показалось мистеру Бингли, с раздражением и усталостью смотря на здание Министерства. А может раздражение вызывала погода? Хотя не похоже, чтобы она причиняла ему хоть какое-то неудобство. А вот у возницы ноги уже помокли основательно. «Надо бы новые башмаки купить, но миссис Бингли уже распланировала бюджет и новые башмаки туда не входили…» – рассеянно думал он. Господин словно очнулся от раздумий, тяжело вздохнул, снова глянул на небо и направился ко входу. Пройдя пару метров, повернулся и мурашки побежали по спине кучера, когда взгляд темных глаз остановился на нем.

– Бингли, ты свободен, пока. Часа через три подашь карету к этому же месту. – отдал распоряжение и, обернувшись, уже быстрее зашагал дальше.

– Да, сэр, – стараясь не заикаться ответил Бингли, провожая взглядом хозяина.

В то время как вода тонкими жалкими ручейками стекала с его одежды, маг большими, но не спешными шагами направлялся к двери Министерства, и ни одна капля не попадала на его изысканную и дорогую одежду. Дождь будто боялся прикоснуться к такой красоте и слишком изысканной ткани, а потому, огибал всю его фигуру, не причинив и толики неудобства.

На то он и маг. Без зависти, но полным восхищения и страха взором, возница проводил господина до двери и поспешил поехать обсушиться, пока не подхватил ни какую проказу. Тьфу-тьфу.