H-Два-O. Сборник рассказов

Восхитительный онейроид

Главной проблемой был выбор точки отсчёта. Количество вероятных вариантов превышало все возможные нормы. Хотя само понятие нормальности в моей ситуации уже давно давало сбой. Так и здесь: излишние вероятности приносили не свободу, а настоящий хаос. И это только полбеды. Ведь сделав первый шаг, я уже не мог остановиться. Словно катящийся по склону горы камень, я мчался туда, куда звала меня гравитация. Вот только, похоже, в конце меня ожидала не почётная кончина в виде столкновения с землей и разбивания о неё вдребезги, а бесконечное продолжение движения внутрь себя. Иллюзорная бездна не давала сбежать, и я продолжал нестись по пути заданного вектора.

Моя траектория искривлялась всё больше и больше. Я не знал, замкнётся она в кольцо или по спирали будет закручиваться в вечность. Было больно воспринимать себя неодушевлённой частицей, подвластной лишь законам Вселенной, но только так оставался шанс хоть что-то изменить. Ведь даже электроны срываются со своих орбит. Правда, происходит это крайне редко. Так и человеку дико трудно уйти из привычной жизненной колеи. Думаю, чтобы продолжить, мне стоит начать сначала. Вспомнить первые мои попытки осознать правду. Конечно же, мою личную правду.

Старый город забытой страны на окраине разрушенного материка.

Было жарко. Пыль завивалась крохотными смерчами, что лизали потрескавшуюся ленту асфальтовой дороги. Этот единственный признак цивилизации вился между небольшими холмами, что в скором времени грозились превратиться в барханы.

Я стоял и, прищурившись, смотрел на зависшее в пике солнце. Изредка на нём пробегали всполохи, более яркие, чем основной диск светила. Значит, близится скачок. На это указывали и другие признаки, но я привык определять именно так. А, значит, времени, чтобы укрыться, оставалось всё меньше и меньше. Хотя в его более широком смысле как раз слишком много. Но это уже локальные допущения. Именно в данный момент следовало озаботиться сохранностью собственного тела, а уж после размышлять на более пространные темы — кто виноват и что делать? Типичные риторические вопросы среднестатистического вольнодумца. Вот только сейчас из таких здесь находится только моя персона.

Уже много сезонов мне не попадалось ни одного разумного существа. Даже запропащего кота или собаки, которые в моей горькой доле могли сойти за отличного собеседника. Ну, вот опять повеяло лирикой. Стоило вернуться к прозе жизни.

Проверив состояние своего гидрокомпаса, я наметил ближайший источник воды, чтобы запастись жидкостью перед поиском убежища. Внутренний хронометр подсказывал, что пора торопиться, и я внял его предложению. Лёгкой трусцой я пустился вперёд. Таким видом бега я мог покрывать довольно внушительные расстояния, особо не расходуя силы. Возможно, в прошлой жизни я был бегуном или каким-нибудь другим спортсменом. Имеется в виду, конечно, до первого скачка. Стоило бы выделить как-то это слово. Большой буквой или кавычками. Но особого пиетета я к нему не испытывал, хотя, наверное, следовало бы. Как-никак процесс, изменивший всё существование человечества. Причём лично для меня всё это происходило в сплошном негативном аспекте.

Конечно, память играла со мной злые шутки и только изредка баловала фрагментами прошлого. Порой не всегда было понятно, фантазия это или истинное, произошедшее со мной. Чаще всё вообще смешивалось в чудовищной круговерти размытых образов, что сменяли друг друга будто в калейдоскопе. Одно я знал точно: сейчас я абсолютно другой человек, чем был раньше. Хорошо это или плохо, ещё предстояло выяснить. Хотя именно это я не торопился делать.

Чуть левее моего маршрута показались какие-то развалины. Взглянув на гидрокомпас, я понял, что мой путь лежит именно туда. Подбежав ближе и наскоро осмотрев местность, я вошёл внутрь. Это, конечно, было сильно сказано, ведь крыши у этого помещения не было уже очень давно. Лишь местами покосившиеся стены хоть как-то создавали иллюзию закрытого пространства. Да и то сплошь покрытые дырами и державшиеся на одном честном слове, они уже давно не были преградой для вездесущих песка и пыли. Так что вокруг всё так же простиралось песчаное полотно. Но, судя по показаниям моего чудо-прибора, где-то здесь должна была быть вода.

Потратив на поиски источника влаги почти час, я, наконец-то, понял, что стоит слегка опуститься вниз. То есть порыться в этом море песка. И спустя буквально пару десятков минут мои старания были вознаграждены. Передо мной, выставив свой проржавевший бок, нарисовалась труба — видимо, когда-то в прошлом часть водопроводной системы. Сейчас эти остатки каким-то образом сохранили контакт с подземным источником, и при правильном обращении можно было добыть необходимую мне жидкость.

Вот только время скачка неумолимо приближалось, и теперь я уже сомневался, что успею найти убежище. К сожалению, место в котором я нашёл воду, так же не очень подходило для этой цели. Прежде всего, отсутствием крыши. Ну и вдобавок необходим был материал, обладающий хорошей электропроводностью. А здесь таким был лишь кусок ржавой трубы. Спрятаться в нём было бы очень проблематично.

Наполнив свои фляги, я ещё раз обратился к небу. Да, определённо скачок приближался, и до него оставалось совсем немного. Что ж, у меня есть единственный шанс — это бежать вперёд так быстро, как только могу. И, быть может, мне попадётся что-то подходящие по моим параметрам.

Сухой горячий воздух омывал моё лицо и забирал остатки сил. Я двигался в максимальном темпе уже два часа, и пока всё, что мне попадалось на пути — это пара колючих кустарников и покрытый птичьим помётом остов машины. Дыхание уже стало сбиваться, а пот заливать глаза, когда на самом краю горизонта я увидел нечто блеснувшее на солнце. Блестеть здесь могло очень малое количество вещей, и большинство из них могло оказаться достойной защитой для меня. Так что выдавливая из себя последние остатки сил, я рванул вперёд.

Вскоре я понял, что наткнулся на метеорологический купол. Эти строения использовались для снятия различных данных об окружающих природных условиях и их возможных изменениях. Соответственно, проектировались они, как довольно крепкие и прочные сооружения. Практичный взгляд архитектора был дополнен лёгким налётом хай-тек дизайна. И вуаля — перед вами место, где можно комфортно работать и даже с удобством жить. Сделанный из полимеров и обладающий многофункциональностью метео-купол как нельзя лучше подходил для моих целей. Жаль, что мне довольно редко попадаются столь комфортабельные убежища.

Чуть поколдовав с простеньким замком, я проник внутрь. Как и ожидалось, вокруг царили запустение и тишина. Небольшое помещение вмещало в себя рабочее пространство, несколько выдвижных коек и шкафов, а также санузел. Всё было практично и безлико. Я проверил целостность оболочки и, удостоверившись, что всё хорошо, решил, наконец, присесть и немного отдохнуть.

До скачка оставались сущие пустяки — это я понял ещё, когда входил сюда. А, значит, я успел вовремя. Тем не менее следует подготовиться. Ведь просто так эти явления для меня не проходят.

Вытащив из своего походного рюкзака комок белых проводов, я стал аккуратно их распутывать. Словно гирлянда на новогоднюю ёлку эти чуть фосфоресцирующие нити должны были меня не только украсить, но и создать дополнительный барьер на пути эмоциональной энергии, что скоро будет рваться из меня наружу.

Я не знаю принципа, по которому работает скачок, или даже причины, вызывающее его. Мне видны лишь его последствия. Неоспоримо, конечно, и то, что он повлиял на всю планету с живущими на ней. Но это уже отдельная история, о которой я тоже ничего особенного рассказать не могу. Просто в какой-то момент всё изменилось.

Люди (да и хоть сколько мыслящие существа) погрузились внутрь себя. Я стараюсь подбирать правильные термины, чтобы яснее выражаться. Хотя бы, чтобы попытаться понять самому произошедшее. Со стороны это выглядело так, как будто все разом сошли с ума. Только в спокойной, тихой форме.

Поначалу я думал, что это со мной что-то не так. Но если у меня и начался галлюцинаторный бред, то он был очень реалистичен. Я подходил к безмолвно застывшим фигурам на улице и пытался уловить хоть какие-то признаки жизни. Но кроме редкого сердцебиения и чуть тёплой кожи эти статуи ничем больше не напоминали людей. Тоже самое произошло и с теми животными, у которых были хоть какие-то зачатки интеллекта. Вскоре я осознал, что весь мир будто погрузился в какую-то свою отдельную реальность.

Разумеется, я не сдался сразу. Пытался «оживить» хоть кого-то, связать с другими частями света, понять, что же всё-таки произошло. Но всё впустую. Глухая стена абсурдности происходящего встала передо мной. А когда стало меняться и окружающее пространство, я понял, что, возможно, остался единственным хомо сапиенсом, не впавшим в эту чудовищную кататонию.

Решив не сидеть на месте, я отправился в путешествие. Возможно, оно стало бы кругосветным, если бы я был уверен, что планета всё ещё круглая. Так что, становясь на дорогу, ведущую меня к горизонту, я не был столь бескомпромиссен, чтобы быть уверенным, что дойду до него. А когда меня застал первый скачок, то всё и вовсе встало с ног на голову.

Поначалу я даже не понял, что произошло. Сквозь тебя будто пропустили разряд из энергии, где каждая её частица — это эмоциональный заряд. Причём абсолютно разный. В течение секунды ты испытываешь весь спектр чувств — от всеобволакивающей любви до сжигающей душу ненависти. И всё это происходит под аккомпанемент сумасшедших искажений окружающей тебя реальности. Словно то, что у тебя внутри, рвётся соединиться с безумием снаружи. Первый раз я думал, что сойду с ума. Но потом понял, что в какой-то степени то, что происходит вокруг, уже есть сумасшествие. И я адаптировался.

Вот, кстати, и знакомое ощущение покалывания. Предвосхищающий период начался. Значит, ещё пару минут — и будет скачок. Почему-то теперь я не испытывал какого-то волнения или страха перед этим событием. Даже столь неординарное явление стало привычным и предсказуемым. Странно. Весь мир летит в тартарары, а мне спустя всего пару месяцев (или около того, я давно перестал следить за точным ходом календаря) кажется, что всё так и должно быть. Я будто вновь вернулся в колею серой обыденности. Только теперь с капелькой остроты постапокалипсиса.

И тут меня накрыло первой волной. Описывать то, что происходило со мной, не имело смысла. Ведь это были мои сугубо личные переживания, помноженные на сюрреализм «мутирующей» действительности. Да и сохранить в голове хоть одну здравую мысль во время всего процесса скачка, скажем так, было невероятно трудно. Слишком большая была амплитуда разрывающих меня чувств.

Когда всё закончилось, я обнаружил себя лежащим навзничь в нелепой позе отрицательного эмбриона, где мои ноги пытались почесать затылок. Причём делая это через спину. Со стоном приняв более удобное положение, я стал распутываться, и уже чуть померкшие синтетические нити с трудом поддавались моим неловким движениям.

Закончив, я сделал несколько глотков воды и выглянул наружу. Там стояла глубокая ночь. Похоже, скачок длился довольно долго. Заснуть теперь я и не пытался, но проводить время под открытым небом остатки суток также желания не испытывал. Поэтому передо мной встал выбор, чем занять себя на ближайшие несколько часов.

Ещё раз досконально обследовав помещение, в котором я находился, я обнаружил потрёпанные записи, похожие на чей-то дневник. Видимо, здесь до моего появления происходили не слишком сильные изменения реальности, и многие предметы остались такими, какие они есть. Так что неспешно перелистывая ломкие страницы записей неизвестного мне человека, я словно увидел произошедшее с этим миром его глазами. И спустя первые пару абзацев я понял, что мне интересно это читать. Нет, слог не сквозил какими-то литературными изысками. В нём даже, скорее, присутствовала сухость и лаконичность учёных докладов. Но одновременно в каждой строчке ощущались искренние переживания и волнения автора.

В определённый момент времени происходит самопогружение объекта внутрь своего собственного разума. Чем это вызвано (каким возбудителем) пока неизвестно. Изменяется целостность кожных покровов, а также образуется своеобразный кокон-стазис, что «консервирует» плоть больного. Таким образом ограждая его от любых внешних воздействий. Постепенно объект переходит на другой уровень действительности, словно выпадая из окружающего пространства. Является ли это перемещением в другое измерение или смещением во времени, а так же каким-либо видом распада или энтропии, неизвестно. Теряется контакт с носителем (человеком), его не регистрируют никакие приборы или сканеры. Визуально наблюдается лишь чуть вибрирующий, полупрозрачный силуэт. Окончание исследования. Объект исчезает.

Я в полном замешательстве оторвался от чтения. Неужели некто пытался узнать, что же всё-таки произошло? И, что самое интересное, куда делся сам исследователь? Возможно, я остался не один. Это воодушевляло и пугало одновременно. Я уже так отвык от человеческого общества. Но всё это пока оставалось на стадии догадок. Думаю, в конце этого дневника мне всё станет ясно. Я чуть изменил позу на более удобную и вновь погрузился в записи.

Здесь дневник обрывается. Последняя фраза заставила меня по-другому взглянуть на происходящее. Похоже, существовала вероятность, что есть кто-то ответственный за случившееся. Вот только стоит ли его искать, чтобы совершить возмездие? Да и нужно ли это мне? Всему человечеству? Чему быть, того не миновать. Тем более, что вернуть всё обратно навряд ли получится. Слишком далеко зашла трансформация.

Я решил оставить эти философские размышления на потом, а сам, выглянув наружу, понял, что пора идти. Находиться на одном месте долго было слишком опасно. Правда, в чём именно выражается эта опасность, я точно не знал. Хищных животных уже не существовало, да и вообще я сомневался, что в радиусе сотни километров есть ещё хоть кто-то живой кроме меня. Опыт, накопленный в бесконечном путешествии в никуда, показывал голые факты о моём одиночестве во всех смыслах. Хотя какого-либо дискомфорта всё это мне не приносило. Я существовал в неком подобие пустоты, но всё ещё наполненной материальностью.

Выйдя из купола, я огляделся. Пейзаж не изменился абсолютно. Всё тот же песок, нитка дороги и остатки того, что когда-то было трудами человеческих рук. Сейчас мне не нужно было выбирать определённое направление. Воды было достаточно, до следующего скачка море времени и, значит, я предоставлен сам себе. Впрочем, как и всегда.

Поправив свой небольшой рюкзак я, сделав глубокий вдох, упругим шагом двинулся вперёд. До полудня, когда должна наступить жара, было ещё далеко и, наслаждаясь прохладным воздухом, я никуда не спешил. На душе было спокойно и тихо.

Быть может, я на самом деле и стремился ко всему этому? Уйти от всеобщей суеты. Остаться одному, чтобы была возможность разобраться в себе. Просто жить, не задумываясь, что о тебе подумают другие, ведь сейчас этих других просто нет. Просыпаться, никуда не торопясь. Существовать в единении с природой и самим собой. Эти мысли были приятны и наполнены каким-то чарующим теплом. Если бы не одно «но»…

Действительность была не такой, как мне хотелось. Причём абсолютно и совершенно. От природы осталось парочка оазисов. Всё остальное же превратилось в какой-то филиал пустыни вперемешку с мусорной кучей. Отсутствие людей так же повлекло за собой и исчезновение других жизненных форм. Да и само пространство вокруг меня казалось каким-то выдуманным, ненастоящим. Словно кошмарный сон, который вдруг обрёл реальность.

Сознание всегда представляло свои желания и мечты этакими идеалами, парящими в небесах, но чудовищное подсознание искажает всё, до чего дотянется. А щупальца его пронизывают весь наш разум. И от этих сумеречных монстров не сбежать.

Хотя я попытался. Странно, что именно сейчас эта часть моего прошлого всплыла на поверхность. Будто её что-то подтолкнуло. Я вспомнил больницу, какие-то лекарства, лица, полные фальшивой скорби вокруг меня. Наверное, я чем-то болел. Хотя назвать это болезнью было бы неправильно. У меня была слишком богатая фантазия. И то, что я придумывал у себя внутри, иногда вырывалось наружу. Эти частицы других миров находили себе дорогу, и я не мог их сдерживать.

Помню тот момент, когда светила науки предложили мне провести эксперимент. Они назвали его «Око Будды». Похоже, чувство юмора у них было своеобразное. Или же я не понимал какого-то глубинного смысла. Тем не менее целью опыта было разгрузить мой разум от избыточной творческой энергии. Так сказать, в потенциале. Что из этого получилось — мне неизвестно, дальше идут уже какие-то обрывки. Но почему-то в голову запали слова одного из «белохалатников»:

— Твоё «безумие» — это то, чего не хватает многим людям. Но смогут ли они принять в себя нечто новое и не сойти с ума по-настоящему? Мне и самому интересно было бы узнать.

После этого он как-то истерично усмехнулся и застыл. Эпидемия началась. И я был её точкой отсчёта. Новой системы координат.