Гром над Империей. Часть 4

Глава 16

Владислав Громов

В поездку я девушек решил не брать. Пусть отдыхают и готовятся к переезду в академию. Только я с Ириской, да Елена с Настей. Ну, и Павел, конечно. Хотя, подумав, я решил взять еще и Мирами. Нефиг ей сидеть одной, да и познакомиться им следовало. К тому же, если даже попытаться забыть, что она — красивая девушка, то стоит вспомнить, что ее учили на диверсанта. От ее острых глаз очень трудно спрятаться, а с новыми силами, так вообще, практически невозможно.

Попрощавшись с Пашей, который отправился в академию с инспекцией, я устроил домашний совет и мозговой штурм.

Мое решение поехать на отдых без них девушки, хоть и скрепя сердце, но поддержали. Понимали, что если ехать всей толпой, то никакого отдыха не получится. В утешение я их клятвенно заверил, что с каждой схожу на свидание туда, куда ей только заблагорассудится.

Ошеломленная новостью Мирами зависла, в шоке переваривая информацию, а Ириска мухой улетела подбирать наряды. Судя по ее довольной моське, она собиралась взять от поездки все, и даже больше. Узнав, что Павел Романов тоже едет с нами, она хитро улыбнулась и принялась кому-то названивать. Правда, я ее строго предупредил, что о нашем отъезде посторонним знать не нужно. Пусть Тайная Канцелярия бдит и следит за всеми перемещениями венценосных особ, но перестраховаться не мешает. Я собирался отдыхать, а не решать очередные проблемы.

Так что, пока я буду в отъезде, девушки должны самостоятельно уладить все вопросы по поводу перевода в новую академию и по нашему возвращению сразу же отправятся туда. Пока я буду проходить испытания элементалей, они и сами многому научатся и смогут выступить в роли преподавателей. Все-таки, с пожирателями они уже сталкивались на поле боя и знают, как действовать.

А ночью ко мне в комнату проскользнули Селена и Эйелен. Уж не знаю, о чем смогли договориться эти чертовки, но крышу у меня снесло только от одного взгляда на них. Попозировав передо мной в неглиже, они с горящими глазами стали приближаться ко мне, по пути теряя и без того мало что прикрывавшую одежду, а потом, будто по команде, накинулись на меня.

Это ночь была сказочной и невероятной. Две красавицы, которыми меня наградила Вселенная, были настолько прекрасны, что я, глядя на них, испытал мгновенную боль от осознания, что мог их потерять. А они, будто чувствуя мои чёрные мысли, постарались сделать так, чтобы я об этом забыл. И у них это получилось, черт возьми! Когда мы, утомленные, лежали в обнимку на кровати, я погрузился в глубокий, безмятежный сон…

И открыл глаза, обнаружив себя сидящим в глубоком удобном кресле. Напротив меня горел камин, в котором тихо потрескивали хорошо просушенные дрова, дающие чистое, бездымное пламя. На небольшом столе, стоявшем рядом, искрилось вино, налитое в высокие бокалы. В таком же кресле по другую сторону столика расположился Творец, что с легкой улыбкой смотрел на огонь, приняв расслабленную позу.

Молча подняв бокал, я пригубил вино и тоже уставился на весело пляшущие языки огня, от которого шло уютное тепло. Покой и блаженство охватили всё моё существо…

— М-да, похоже, с антуражем я несколько перестарался, — сквозь дрему услышал я его голос, — так мы не поговорим.

Миг, и мы оказались сидящими в кабаке, наполненном шумом и гамом. Рядом с нами кого-то размеренно били по лицу, дородный вышибала-орк, не особо церемонясь, за ногу тащил к выходу пьяного вусмерть посетителя, что выражал протест слабым мычанием. В дальнем, плохо освещённом углу зала компания гоблинов горланила воинственные песни, пристукивая в такт кружками по столу.

Оглядев себя, я увидел, что одет в кожаные доспехи и высокие сапоги. За плечами удобно устроились два клинка, а на голове была лента, стягивающая длинные волосы. Старик, сидевший напротив, был одет схожим образом, правда, вместо мечей за спиной, у него в руках был тяжёлый, потемневший от времени боевой посох.

— Вот теперь порядок, — добродушно усмехнулся Творец, провожая одобрительным взглядом виляющую задницей официантку, — ну, давай, спрашивай, я ж чувствую, что ты хотел меня видеть. Как тебе, кстати, академия?

Моргнув несколько раз, я с трудом отвлекся от интересной картины мордобоя. Там, походу, гном сцепился с какими-то людьми, и схватка между ними шла с переменным успехом. Только мне показалось, что гном начал сдавать позиции, как к нему прибыло подкрепление — я увидел, как в кабак вбежали еще трое его соплеменников и не разбираясь, сходу включились в драку. Испытывая почти неодолимое желание присоединиться к веселью, я неохотно переключил внимание на своего собеседника.

— Э-эм, академия? — непонимающе посмотрел я на него. — Ах, акаде-емия — все круто!!! Спасибо тебе огромное! Даже слов нет, одни эмоции. Я, конечно, понимаю, что для тебя нет ничего невозможного, но ты же говорил о невмешательстве… Или я что-то не так понял?

— Говорил и говорю. Но чаша весов колыхнулась, и я смог сделать свой ход, а она лишь вернулась на свое место. Догадываешься, о чем я?

— Мертвяк, что напал на меня, когда я был на Буяне?

— В точку! — довольно кивнул он. — Уже догадался, кто он, или подсказать?

— Такой же, как я? Призванный в мир пришелец? Что-то в нем было такое… — я защелкал пальцами, пытаясь подобрать верное слово, — …одинаковое со мной, что ли?

— Почти. Он — слуга такой же, как ты. Не будет большим нарушением правил, если я тебе немного об этом расскажу, тем более, она сама дала мне такую возможность. Ты ведь не думал, что ты — единственный, чей дух перенесли в тело, минуя круг возрождения и сохранив память? Давным давно я уже проводил такой эксперимент, последствия которого ты видишь сейчас.

— То есть ты ее призвал. Но для чего?

— Чтобы она справилась с бедой, которая тогда так же грозила уничтожением всех миров. И она справилась, вот только после этого не захотела жить спокойной жизнью. Загордилась, почувствовав власть. Я не вмешивался, думая, что она образумится, но увы… А после стало слишком поздно. Создание пожирателей — ее рук дело, хотя, можно сказать, что пожиратели и есть она. Ну, или он. Определение пола сейчас неуместно, потому как, слившись с изначальной Тьмой, она потеряла свою суть, превратившись просто в машину по разрушению миров. Но они называют ее Матерью значит, и мы будем считать, что это она.

Мои аватары, посланные ее уничтожить, потерпели поражение. И тогда я принял решение призвать тебя.

— И зачем это ей? Всех убью, одна останусь?

— Увы, ее мысли закрыты от меня. Но, возможно, она уже не разумна — в нашем с тобой понимании.

— А ты не боишься, что я стану таким же? — от услышанного я, мягко сказать, охренел.

— Не боюсь, — грустно улыбнулся он, — ты не она, да и желания твои видны невооруженным глазом, особенно когда рядом оказываются твои девушки.

— Ну да, еще и ты назови меня бабником и кобелем, — надулся я.

— Лучше уж бог-бабник, чем богиня-разрушительница миров, — хмыкнул он.

— И что дальше? — спросил я, понимая, что больше он мне не расскажет.

— А это решать тебе. Пока ты все делаешь правильно. Я тебе помог, чем мог, дальше уже сам.

— Ну а ты…?

— А я, пожалуй, немного разомнусь, — ответил он, неуловимым глазу движением перехватывая в воздухе кружку, что летела ему в лицо, а после, крутанув в руке посох, Творец с залихватским разбойничьим свистом устремился в драку. А я не успел и глазом моргнуть, как оказался в своей постели…

Острое сожаление от того, что меня, как глупого щенка, кинули в свою конуру, не позволив подраться, тут же сменилось удовольствием от ощущения в руке груди Селены, что спала, закинув на меня ногу. С другого бока ко мне прижималась Эйелен, едва слышно сопя и причмокивая губами. Полюбовавшись на спящих, я закрыл глаза и снова погрузился в спокойный сон. Обдумывать слова Творца буду завтра…

Рано утром нас уже ждала неприметная машина из Тайной Канцелярии, которая, подхватив зевающую компанию, повезла нас в аэропорт. К трапу нас подвели какими-то окольными путями, где мы, ни кем не замеченные, погрузились в частный самолет. Ириска, недолго думая, окинув остальных вызывающим взглядом, тут же уселась рядом со мной и уже через пять минут положила голову на мои колени и сладко засопела.

Елена с Настей, сопровождаемые так же отчаянно зевающим Павлом, с неприкрытой завистью посмотрели на спящую сестру и уселись в салоне, после чего, не говоря ни слова, тоже улетели в царство Морфея. Я же вполне себе бодренько глазел в иллюминатор и тихо переговаривался с Мирами, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке. Я видел, что она порывается спросить меня о той ночи, когда она пришла ко мне, но все никак не может решиться. Естественно, до неё дошло, что ничего не было, но вот почему, она понять не могла. А я ей не собирался облегчать задачу, беззлобно подтрунивая над бедной японкой и периодически предлагая ей выпить. А с учетом того, что перелет она переносила не очень хорошо, смотреть, как меняется цвет её лица с нормального на зеленый, было весело.

Хваленая регенерация тут не спасала, и на ней воздушная болезнь отыгралась по полной. Периодически я незаметно подлечивал ее благодатью, но хватало этого не надолго. Ну, да ничего. Немного внутренности перетрясутся, и станет нормально. Это надо один раз пережить, чтобы потом было спокойно переносить.

Вот так весело и беззаботно и прошел наш двухчасовой перелет в сопровождении трех истребителей прикрытия. В город Дивноморск, что привольно раскинулся на побережье Черного моря, и в котором находилась летняя императорская резиденция, мы прибыли, так до конца и не выспавшиеся.

С помощью артефактов Елена с Настей изменили свою внешность, я тоже ее слегка подкорректировал, потому как моя мор… лицо часто мелькало в ГИСе, и меня могли банально узнать. Ириске, Павлу и Мирами этого делать было не нужно. Павла в лицо знало очень немного людей, а всех остальных — тем более. Пройдя обычную регистрацию, я узнал, что, оказывается, теперь я — граф Орехов, а остальные — мои жены и дети. Документы у нас были в полном порядке, и мы вышли на стоянку, где нас уже поджидало внешне совершенно обычное — ага, как же! — такси, и поехали в резиденцию.

Ну, это я так думал, но реальность и коварство бывшего императора было куда сильней. Нас привезли в обычную гостиницу. Да, роскошную, да, стоящую прямо на побережье — но в гостиницу. Молодая девушка, стоящая на ресепшене, краснела и бледнела, регистрируя нас, пока мы старательно притворялись самыми обычными людьми. Вот только наличие огромного количества агентов Тайной Канцелярии на один квадратный метр могло остаться незамеченным для кого угодно, только не для меня. Да и Мирами тоже вон как зыркает по сторонам.

Дрожащими руками — походу, девочке известно, кто посетил их гостиницу, — нам был передан ключ-карта, и мы на лифте поднялись на седьмой этаж, а после вошли в номер, который собственно, весь этот этаж и занимал. Что ж, пять огромных комнат, личный бассейн, индивидуально закрепленная за нами прислуга, работающая 24/7 — это был царский подарок. Не знаю, чего хотел добиться этим старый император — может, чтобы его дочь побыла поближе к народу, но мне это нравилось. Быстро распределив комнаты, причем, умудрившись даже не поругаться по этому поводу, мы разбрелись, чтобы привести себя в порядок.

Негодующий вопль Ириски, настаивавшей на том, что она будет жить со мной в одной комнате, был решительно пресечен Еленой с Настей и даже присоединившейся к ним отчаянно покрасневшей Мирами.

Быстро переодевшись и приняв душ, я накинул халат и вышел в гостиную. Пользуясь кратковременным покоем, пока сюда не заявилась вся эта громкоголосая компания, я налил себе сока и стал лениво листать красочно оформленный буклет с описанием различных развлечений и экскурсий. Опа, тут и ипподром есть, и скачки! Интересно, но, увы, неосуществимо.

— Чем так зачитался? — игриво куснула меня за ухо появившаяся из-за спины Настя. Одетая в облегающий белый халатик, она выглядела просто божественно.

— Да вот, смотрю, скачки тут проводятся, я бы поучаствовал, но увы…

— Это почему увы? — недоуменно спросила Елена, подходя к нам.

— Ну, потому что кроме как на Бурана, я ни на одну лошадь не сяду. Он мне просто этого не позволит сделать. У него зубы, знаешь, какие? Враз полбулки откусит. А скакать на нем будет просто нечестно. Пока эти клячи только тронутся, он уже десять кругов нарежет и будет на финише спокойно хлебать кофе и меланхолично смотреть в небо. За ним не всякий истребитель угонится, не то, что простые лошади.

— Ну, он же может сдерживаться, — не согласилась Настя, нагло перехватывая мой стакан с соком.

— Буран — и сдерживаться? — рассмеялся я. — Он этого просто не умеет делать. Да, поняшка ты злобная. Можешь сдерживаться?

Возникший рядом Буран скривил недовольную морду и потянулся к вошедшей в комнату Ириске, требуя ласки. Та, плюхнувшись рядом со мной, умильно посмотрела на белоснежного коня и чмокнула его в морду. Судя по всему, этим невинным поцелуем она поразила Бурана в самое сердце, от чего конь просто растаял и тут же растянулся рядом с ней, подставив брюхо, чтобы его почесали. Совсем собакой стал конь богатырский.

— А если нам самим устроить соревнование? — вдруг спросила Ириска.

— Продолжай, — заинтересовался я.

— Ну, между нами. Буран же может тоже, что и ты. А я тоже могу многое, по крайней мере, с воздухом. Устроим соревнование между нами.

— Грязные скачки, — удовлетворенно кивнул я.

— Это что за скачки? — нахмурилась Елена.

— Это когда надо прийти к финишу буквально по головам соперников. Запрещенных приемов нет, можно пользоваться всем. Естественно, летальные и масштабные плетения запрещены, а вот все остальное разрешено.

— Да-а-а!!! — захлопала в ладоши сестра. — Я отшлепаю ваши зады!!!

— Правильно говорить «надеру зад», но смысл твоего высказывания мы поняли. Что, Буран, ты в деле?

Подскочивший конь так закивал головой, что я испугался, что она у него отвалится. Довольный оскал и веселые глаза так и говорили, что конь с радостью примет участие в развлечении.

— Отлично. Насть, займешься организацией? Ты же тут, я думаю, не в первый раз. Обещаю, что ничего не разрушим.

Дождавшись ее подтверждающего кивка, я заявил:

— Кто как, а я на пляж. Конец мая, народа еще немного, а водичка самое то. Вы как?

— Я в деле, — хлопнула сестра по моей протянутой руке.

— Я тоже! — подал голос появившийся Павел.

— А мы, пожалуй, слегка пробежимся по магазинам, а после присоединимся к вам, — заявила Настя, — Мирами, ты с нами — и это не обсуждается! Видела я твой купальник. Таким ты мужчину точно не привлечешь. А еще…

Она склонилась к Мирами и что-то горячо зашептала той на ухо. Ох, бедная японка, не знает она, во что вляпалась! Эта озабоченная самка ягуара какого хочешь мангуста до беды доведет!

— Ну и ладно. Так, мелкие, переодеваемся и поскакали. Буран, тебя это не касается, на пляж лошадям нельзя!

Разогнав толпу, я отправился к себе и, нацепив легкую майку — босячку с каким-то странным, но очень модным по версии девчонок рисунком, шорты и легкие шлепки, почепал вниз. По пути меня догнали дети, схватив за руки с двух сторон так, что я реально почувствовал себя папашей, выгуливающим детей. Семейная жизнь во всей красе — муж с детьми, жена на шопинге. Не то, чтобы мне это не нравилось, просто было необычно, но и интересно тоже. Я всегда лучше находил общий язык с детьми, чем со взрослыми.

Спустившись в холл, мы вышли из гостиницы и влились в гомонящую толпу отдыхающих, направляющихся в сторону моря, благо, оно было буквально в паре минут ходьбы. Охраны я не заметил, как ни выискивал взглядом в окружавшей нас толпе, но то, что она была, сомневаться не приходилось. Принцесса рода Громовых и цесаревич — слишком лакомая добыча для любого недруга. Хотя, я бы посмотрел на того смертника, что решился бы на нас напасть. Испорченного отдыха сестра, скорая на расправу, никому не простит. Грохнет, потом потребует, чтобы я воскресил врага, и опять грохнет. Добрая она у меня, но действие у неё зачастую опережает мысль. Есть в кого…

Заняв пару лежаков с расчетом на девушек, что должны были подтянуться позже, я накрылся широкой панамой, купленной тут же, растекся подобно киселю, подставив пока еще не слишком жаркому солнцу свое измученное тело. Если на Земле и существовал где-то рай для меня, то в данный момент он появился именно в этом месте. Дети, нисколько не сомневаясь, что я за ними слежу, тут же с воплями кинулись купаться, правда, перед этим получив строжайший наказ не пользоваться эфиром, особенно это касалось Павла с его пока неокрепшими каналами. Подкрепив свои слова угрозой быстрого возвращения домой, я дождался их благоразумных кивков. Хотя, по-моему, они тут же выкинули мои слова из головы, когда со скоростью спринтеров понеслись к морю и присоединились к толпе таких же радостно плескающихся детей.

— У вас не занято? — услышал я женской голос. Приподняв панаму, я с интересом воззрился на стоящую рядом девушку в белом открытом купальнике, явно маленьком ей по размеру. Потому как тяжелая грудь из него едва не вываливалась наружу, да и вообще вид снизу на нее открывался просто сумасшедший. Идеальные ноги, узкая талия, плоский животик. А-а-а-а, держите меня семеро!…

— Шезлонги по правую руку заняты, по левую свободны, — ответил я, сглотнув слюну и поспешно накрываясь панамой.

— Ну, я так и подумала, — весело ответила она и зашуршала пакетом, располагаясь недалеко от меня. — Мороженое будете? А то жарко сегодня.

Мороженого я хотел, а еще хотел срочно вернуться в номер и заняться всякими непотребствами со своими девушками. Вид красотки, вольготно расположившейся на расстоянии вытянутой руки, будил во мне зверя, который требовал взять эту самку прямо тут, на пляже, пока её не покрыл кто-нибудь другой. С трудом утихомирив своего волка, я потянулся за предлагаемым ею лакомством, которое, впрочем, перехватила неизвестно откуда появившаяся сестра. Вот уж у кого нереальный нюх на вкусняшки в общем, и на мороженое в частности… Походу, она уже освоила магию порталов, иначе чем бы я мог объяснить такое быстрое ее появление?

— А это кто? — спросила она, плюхаясь рядом и обдавая меня брызгами холодной воды. Павел застыл рядом, настороженно глядя на незнакомку.

— Какие милые у вас дети, — улыбнулась незнакомка, после чего полезла в сумку — холодильник и достала оттуда еще мороженого и протянула нам. — Ах да, где мои манеры!.. Позвольте представиться — Елизавета Гончарова, для друзей просто Лиза, — стрельнула она глазами в мою сторону.

— Орехов Владислав. А это мои дети, Ира и Павел. Очень приятно.

— Взаимно, — потянулась она, призывно качнув грудью, на которую залипли все, включая проходившую мимо семейную парочку. Мужик разве что слюну не пустил, но, получив мотивирующий пинок от жены, быстро просеменил дальше.

— А вы тут одни? — продолжила Лиза, пристально оглядывая нашу компанию. — Вот не поверю, что ТАКОЙ мужчина будет отдыхать только с детьми.

— Мамы пошли по магазинам, — включилась в игру сестра, — а папе это неинтересно.

— А что интересно твоему папе? — подалась та вперед, при этом выгнувшись так, что я решил, что ее грудь точно выпадет из купальника.

— Выпечку любит и чай вкусный, ну еще и мороженое, — тут же сдала меня мелкая предательница.

— Ну, тогда у меня точно есть шанс заинтересовать твоего папу, — засмеялась Елизавета, а после достала термос и налила в его крышку чай, заваренный именно так, как я люблю. Мой нос тут же уловил весь букет трав, что в него входили, а рука сама потянулась к кружке.

Так, это уже интересно. Мой любимый напиток, приготовленный строго исходя из моих предпочтений, содержащий именно те травы, что нравятся мне больше всего… День перестает быть томным.

— Не получится, — заливалась между тем соловьем Ириска, — мама Лена очень строгая, а мама Настя вообще старается папу из вида не выпускать. А еще есть мама Мирами, она очень добрая, но, когда злится, лучше к ней не подходить.

— Ну, сейчас же они выпустили его из виду, — в улыбке Лизы проскользнуло что-то хищное.

— Конечно, — согласно покивала сестра, — потому что он со мной, а я очень строгая. Правда, Паша? — повернулась она к Павлу, что все так же настороженно смотрел на нашу соседку.

Тот судорожно кивнул, переводя взгляд то на лицо нашей соседки, то на ее грудь. Ириска, заметив это, нахмурилась и незаметно толкнула его локтем, заставив буквально упасть рядом с нами.

— Так, ладно, дети. Согрелись? Тогда бегом в море, пока мамы не пришли. Кто последний, тот моет посуду!!! Было приятно пообщаться прекрасная незнакомка, — улыбнулся я Лизе.

После чего, подскочив, я пропустил вперёд завизжавших от восторга детей и рванул за ними следом, провожаемый заинтересованным взглядом Лизы. Задумываться над тем, кто она такая, не хотелось, но то, что она прекрасно осведомлена о моих привычках, уже говорило о многом. Либо это агент тайной канцелярии, либо… Да даже не знаю, кто либо. Дураков бросить вызов Громовым, я думаю, на Земле не осталось, а быть настолько осведомленными о моих вкусах могли быть только люди Давыдова. Но если это так, то игра была сильно топорной. Его агенты так не работают. И раз они до сих пор не вмешались, значит, угрозы нет. Ну, или она одна из них. Ладно, поживем — увидим, а сейчас я дам жару и сражусь с водной стихией, что посмела бросить мне вызов, маня теплыми волнами!

— За Альянс!!! — шутливо заорал я, прыгая с пирса в воду…