– Спеши, спеши, – говорила птица, – ведь людям
Труднее всего, когда жизнь реальна.[1]
Покорись же, о заблудший атом, своей Центростремительной Силе,
Стань тем Зеркалом Вечности, в которое смотришься сам;
Лучами, которые странствуют вечно сквозь беспредельную тьму,
Вернись, когда диск солнца опустится за земную твердь.
Хромающий Ворон блуждал, пачкая то, что от него осталось.
Он стал собственной тенью, выплюнутым отбросом.
Он был тем, что его мозг никак не мог понять.
Пески времени текут к новому Истоку.