Греческая любовь

Глава 17

София откинулась на спинку дивана. Ей нужно научиться расслабляться. Этот конфликт с Чарли здорово разозлил её, и если бы Тритон не вмешался и не разобрался со всем, она наверняка сорвалась бы. И вовсе не от того, что ей подсунули не ту плитку. А потому что она засомневалась в собственном здравомыслии.

Чётко и ясно она помнила, как ощущалась выбранная ею плитка в магазине. Совершенно гладкая, именно по этой причине она её и захотела. И когда Чарли, а затем и Тритон усомнились в её памяти — она запаниковала. Что если это всего лишь ещё один признак того, о чём она так старалась не думать: психического расстройства? После визита Майкла ей никак не удавалось выбросить это из головы.

София оттолкнула прочь гадкие воспоминания. Нет уж, она не сошла с ума. И Тритон, в конце концов, доказал это. Почувствовав, что уже не одна, София подняла взгляд и в дверях разглядела силуэт Тритона. Его высокая фигура и светлые волосы выделялись на общем фоне, и ещё, вокруг него будто витал какой-то, присущий только ему, аромат, благодаря которому она мгновенно узнавала его, даже не различая лица.

Когда он приблизился и опустил поднос на кофейный столик, она улыбнулась:

— Спасибо вам. К тому времени, как начну видеть, вы меня совсем избалуете. Я не привыкла, чтобы кто-то меня обслуживал.

Он усмехнулся:

— Думаю, нам всем время от времени приходится делать то, к чему мы не привыкли. И вдруг оказывается, что это не так плохо, как нам представлялось. Бывают и приятные неожиданности.

Пока получалось, что Тритон прав. София с удовольствием ощущала его заботу.

— Ладно, а сейчас мы узнаем, что вам действительно нравится, — объявил Тритон. — Маленькая игра, я развлекался так в детстве.

У Софии перехватило дыхание. Что ей нравится? Что он имеет в виду? Есть множество вещей, которые ей нравятся, но от них либо полнеешь, либо они делаются голышом, или и то, и другое вместе. Ей нужно выбросить из головы неуместные сейчас глупости, или она просто вспыхнет, как спичка.

Когда Тритон присел рядом, задев её бедром, все предыдущие размышления словно ветром сдуло. А взамен пришли мысли ещё более неуместные, включающие в себя различную степень обнажённости.

Ей просто необходимо сказать что-нибудь, прежде чем тишина станет неловкой.

— Что это за игра?

— С едой. Обычно всё происходит с завязанными глазами, но… — он замолчал. — Простите, я не хотел…

— Нет, всё в порядке, — она потянулась к его руке, но внезапно осознала, что вместо этого опустила ладонь на его бедро. Прежде чем успела отдёрнуть руку, ладонь Тритона легла сверху, и София ощутила, как напряглись его мускулы под её прикосновением.

— Правила такие, — начал объяснять он, отпустив её. Она сразу же убрала руку, надеясь, что он не смотрит на неё и не сознаёт всю степень её смущения. Как она вообще могла вот так к нему прикасаться?

— Я даю вам кусочек, а вы говорите мне что это.

— Это легко, — рассмеялась София.

— Не так легко, как вам кажется. На самом деле мы слишком полагаемся на зрение, когда едим, и забываем прислушиваться к тому, что нам подсказывают вкусовые рецепторы.

София знала, какие продукты имелись в её доме. Так что ничего трудного здесь не было. «Хотя поиграть будет весело, в любом случае», — подумалось ей. На мгновение стало интересно — используются ли игры вроде этой медперсоналом специально, чтобы показать пациентам, что слепота, это ещё не конец, и что можно так научиться владеть другими чувствами, чтобы компенсировать утраченное зрение.

— Откройте рот, — произнёс Тритон спустя несколько секунд.

София почувствовала, как его пальцы поднесли кусочек к её губам. Её зубы раздавили сочную мякоть чего-то округлого, и во рту распространился пряный вкус.

— Оливка.

— Хорошо. Но зелёная или чёрная?

София решила сжульничать. Франческа делала для неё покупки и знала, что чёрные оливки она предпочитает зелёным, так что догадаться можно было сразу.

— Чёрная.

— Очень хорошо, — похвалил он. — А сейчас давайте посмотрим, сможете ли вы догадаться, что это.

Маленький кусочек кубической формы толкнулся ей в губы. Приоткрыв рот, София втянула его, нечаянно прикусив палец Тритона. Она скорее почувствовала, чем услышала, как он резко вдохнул.

— Простите. — Она поёжилась от неловкости.

— Не кусайте руку, которая вас кормит.

Еда во рту рассыпалась на мелкие кусочки, отдавая свой вкус: острый и при этом сливочный.

— Сыр.

— Какой сыр? — спросил он, и в его голосе послышалась улыбка.

София покачала головой:

— Какой-то из мягких сортов. Не скажу точно.

— Отличный греческий сыр фета, — объявил Тритон.

— Я могла бы догадаться.

— Догадки допускаются, но теперь всё будет не так легко, — рассмеялся он.

— Вы делаете это со всеми вашими пациентами?

— Делаю что? — спросил Тритон.

— Играете в игры.

— Только когда они к этому готовы.

О, она была готова. Во что бы он ни захотел, она играет вместе с ним.

— Вы знаете много таких игр?

На лицо Софии легла тень, и она поняла, что Тритон склонился к ней.

— Вы себе даже не представляете. — Океанский аромат Тритона окутал её, когда его дыхание коснулось её лица.

Если бы не знала, сказала бы, что он с ней флиртует. Смешно. С чего бы вдруг? Она всего лишь одна из его пациентов. София нервно поёрзала на месте, и он почти сразу же отодвинулся. Но продолжал задевать её бедром каждый раз, как наклонялся за очередным кусочком еды, а затем снова, когда подносил его к её губам. И это сводило с ума. Её кожу словно обжигало при каждом его движении, и она отчаянно нуждалась в чём-то охлаждающем.

— Вот, попейте.

Тритон придерживал стакан у её губ, другой рукой касаясь её подбородка. София отпила и сразу же узнала красное вино. Стакан Тритон убрал, а вторую руку — нет. Большим пальцем провёл по её нижней губе. Софию словно окатило жаркой волной, и она непроизвольно вздрогнула.

— Извините, капелька вина. Я не хотел, чтобы вы испачкали футболку, — объяснился он.

Очень предусмотрительно с его стороны. И совершенно профессионально. Несомненно, это часть его работы, верно? Никаких причин, чтобы так возбуждаться из-за обычного прикосновения.

— Ох, спасибо, — пролепетала она.

А затем Тритон продолжил свою пытку кормлением, кусочек за кусочком. Его пальцы часто задевали губы Софии, когда она брала еду. После помидорчиков черри, оливок, крекеров с паштетом, сыров и ещё вина София почти горела.

— Думаю, я наелась, — наконец произнесла она, не в состоянии больше выдерживать эту чувственную пытку. Если он продолжит, то, скорее всего, она сама прыгнет на его член и возьмёт его раньше, чем он осознает, что происходит. И что потом? Он уволится, а если сообщит в агентство о том, что случилось, они наверняка больше никогда и никого ей не пришлют. Нет уж, ей придётся держать свои неподобающие мысли при себе.

— Ладно, тогда маленький десерт, прежде чем мы закончим, — предложил Тритон.

— Только один-два кусочка. Я не должна есть слишком много сладкого, иначе… — София положила ладонь на живот, обозначая, что ей уже не стоило набирать вес.

— Сомневаюсь, что несколько лишних фунтов сделают ваше прекрасное тело менее привлекательным.

София едва не задохнулась. Вот сейчас он точно флиртует. Она почувствовала, как вспыхнули жаром щёки.

— Вот, только осторожнее, тут ложка, сильно не кусайте.

Она приняла ложку, наполненную какой-то кремообразной субстанцией, и уже готовилась закрыть рот, когда громкий хлопок заставил её вздрогнуть. Тритона, должно быть, тоже, потому что ложка сдвинулась, и часть еды оказалась у неё на подбородке.

— Что это было? — спросила она.

— Понятия не имею.

София хотела уже вскочить, чтобы разобраться, но он её удержал:

— Подождите, у вас йогурт по всему подбородку.

Прежде чем успела вытереться сама, она почувствовала прикосновение его пальца.

— Открывайте, — скомандовал он, прикасаясь к её губам. Она автоматически подчинилась, втянув его палец в рот и облизав, и только потом поняла, что сделала.

Тритон же не сделал ничего, чтобы её остановить. Вместо этого он повернул палец у неё во рту, играя с её язычком. Наклонился ближе, и София выпустила его палец изо рта. Его руки легли ей на плечи, и в этот момент она поняла, что он собирается её поцеловать.

Сердце Софии забилось со скоростью, которой позавидовал бы любой спринтер, а руки задрожали от предвкушения. Она вдохнула его аромат и закрыла глаза. Этот запах и то, как ощущались его руки на её теле — всё это напоминало о чём-то. В голове всплывали картинки: музыка, танцы и твёрдое тело, прижимающееся к ней. Так знакомо и так восхитительно.

Его губы коснулись её, его дыхание смешалось с её дыханием.

— Мисс Бейкер! Мисс Бейкер! — резко прервал их Грег, один из рабочих.

Тритон отстранился и отпустил её.

— У нас там проблемы наверху, — объявил Грег.

Тритон пошевелился рядом с ней и встал.

— Что случилось? Что это был за шум?

— У нас там небольшое обрушение. Дымоход камина развалился. Вам бы лучше взглянуть. То есть… наверх подняться.

— Кто-нибудь пострадал? — спросила София.

— Нет, нет. Всё в порядке. Просто там реальный бардак.

София облегчённо выдохнула. По крайней мере, никто не ранен. Не то чтобы ей хотелось решать что-то с разрушенным камином прямо сейчас. Вставать не хотелось, но у неё были обязанности. Она не может сидеть тут и позволять Тритону ухаживать за собой, прекрасно зная, что из этого всё равно ничего не выйдет, в то время как работа только накапливается.

— Что ж, мы поднимемся через минуту, — сказал Тритон рабочему.

Она услышала, как Грег поднялся по лестнице.

— Насчёт того, что случилось…

София прервала его:

— Извините. Мы увлеклись. Такого больше не повторится.

Она не может этого допустить. Она зависит от его помощи, и если окажется без неё прямо сейчас, всё станет только хуже.