Граф Суворов. Том 7

Глава 7

Покой нам только снится. Разбившись на взводы, мы прочесывали территорию расширяя радиус поиска искаженных по спирали. От зимнего дворца, к окраинам. Муторная и очень тяжелая задача. Нужно было проверить каждый дом, каждую квартиру и каждый чердак.

Десять человек во главе с дарником не менее девятого ранга, ждут на улице и осматривают двор. По взводу заходят в дома по обе стороны улицы и идут по квартирам. При этом одно звено в пять человек всегда остается на лестнице, контролируя выходы, а второе идет по квартирам.

— Дворянское собрание, проверка жителей. — в тысячный раз крикнул я, постучав в квартиру кулаком. — Я знаю, что вы там, я вас вижу, будьте добры, откройте дверь. Вам ничего не угрожает, это просто проверка.

— Я буду жаловаться в жандармерию! — послышался истеричный голос из-за двери. Женщина, судя по всему, за пятьдесят.

— Ваше право, но мы им и помогаем. Откройте дверь и позовите домочадцев. В городе произошло вторжение и могли остаться диверсанты. — проговорил я, внимательно всматриваясь в ауры. Да нет, вроде обычные люди, изменений как у искаженных я не видел. Правда это еще ничего не гарантировало. — Я действую по распоряжению его императорского величества, и последний раз прошу — откройте дверь, иначе я буду вынужден ее выломать.

— Да что ж вы творите, нехристи! — выкрикнула женщина, но спустя секунду раздались характерный щелчки и дверь отворилась. — Вот, довольны?

— Не пугайтесь и не ругайтесь. Прошу вас, позовите всех домочадцев. Я должен всех проверить. — проговорил я, стараясь быть дружелюбным. Многие из наших от многочасовой монотонной работы срывались, переходили на крик и ор, но мне пока удалось держаться. В конце концов — люди не в чем не виноваты. Они просто испуганы.

— Вот, документы. Вот мы все здесь. Все кто прописан. — сказала женщина, искоса глядя на меня, и тут же отводя взгляд. Ну да, наверное, резонансный доспех с пятнами крови выглядел не лучшим образом, да и пах тоже, но мне сегодня пришлось несколько раз вступать в рукопашную и активно применять конструкты.

Это была одна из причин, почему нельзя скинуть все на обычных солдат — они просто не справлялись с искаженными, даже самыми слабыми. А если приходилось нарваться на чудище бывшее совсем недавно одаренным, это и вовсе превращалось в живой кошмар. У такого искаженного оставалась какая-то мышечная память, да и способности к резонансу оказывались более упорядоченными и опасными.

— Если вам что-то угрожает, если в вашей квартире есть посторонние, которые могут вам навредить, и вы боитесь в этом признаться, сделайте пальцы вот так. — сказал я, показав три пальца и сжав указательный и большой. Передо мной выстроились сама женщина, ее престарелая мать и мальчик лет одиннадцати. Не многим младше Али, но держался он совершенно иначе, испуганно и затравленно. Воспитание…

— Нет, у нас все в полном порядке. — проговорила, нахмурившись женщина. Я еще раз показал ей знак, но она лишь покачала головой.

— В таком случае позовите сюда того, кто стоит вот за этой стеной. — ткнул я пальцем в направлении, где виднелась аура. Женщина поджала губы и замотала головой активней. — В таком случае, боюсь, мне придется войти самому.

— Сынок беги! — рванула женщина в сторону, раскинув руки и перегораживая мне узкий проход. Я мог бы легко отбросить ее, мог даже проломить стену своим телом, благо она была почти декоративной и очень тонкой, но я сдержался и просто загородил отступающему проход прессом, выдавив его обратно. — Нет! Не трогайте его! Он ничего не сделал!

— Если это так, зачем бежать? — устало спросил я, и оглянулся на сопровождающих. — Проверить комнаты на наличие оружия и взрывчатки.

— Есть, ваше благородие. — хмуро ответил солдат и четверо обычных бойцов вошло в квартиру проводить незапланированный обыск. Вскоре к моим ногам кинули целую стопку антиправительственной литературы, какие-то листовки, красные плакаты.

— Больше ничего, ваше благородие, только это. — ответил солдат, принеся последнюю книгу, судя по потертой обложке принадлежащую еще деду замершего у стены парня. — Немного алкоголя, но ничего взрывоопасного в доме нет.

— Значит это не наше дело. — махнул я, и повернулся к дрожащей женщине. — Отдайте вашего оболтуса в училище, или в военный вуз, может он хоть там ума наберется. А если нет, то по крайней мере поймет, что страну надо защищать, а не разваливать изнутри. Выношу вам устное предупреждение.

— Вы… вы его не заберете? — с облегчением спросила женщина.

— А вы хотите? Нет, ну вот и славно, потому что у нас другой работы полно, бороться с реальными преступниками и угрозами государству. Если заметите подозрительных личностей, обязательно позвоните в жандармерию. Линии перегружены, но в городе могут действовать диверсионные группы противника, в таких случаях лучше перебдеть. — сказал я, последним выходя из квартиры. — Всего доброго.

— Дворянское собрание, проверка жителей... — тут же постучал я в следующую дверь. Муторная, медленная работа, но тем не менее жизненно необходимая. Если пропустить хоть одного искаженного, он адаптируется и позже может нанести серьезный урон по инфраструктуре или вообще сорваться с катушек и начать массово убивать, прячась в тенях и подворотнях.

— Ваше сиятельство, центр на связи. — подбежал ко мне радист, когда мы прошли в таком режиме еще несколько квадратов.

— Александр Суворов на проводе. — сказал я, подключив протянутый штекер к броне. Шлем в резонансном доспехе не снимался, так что проблему решали иначе.

— Говорит князь Долгорукий. — услышал я знакомый старческий, но все еще крепкий голос. — Их величества требуют вас немедля прибыть в Зимний.

— Мы еще не закончили. Вышлите кого-нибудь мне на замену. — сказал я, оценив оставшееся количество в нашем секторе ответственности. — Желательно двух дарников не менее восьмого ранга.

— Я… распоряжусь. А сейчас, вас требуют к себе. Немедля. — повторил Долгорукий, явно не слишком довольный что его используют как связного. Интересно с чего вообще решили так со мной общаться? Типа ниже не позволяет мое достоинство, а выше — их? Или решили познакомить с родственником?

— Буду через полчаса. Мне еще добраться надо. — заметил я.

— За вами уже выслали шлюп, адрес уточнили у связного. — сказал старик, и отключился. Мне оставалось только пожать плечами и выдернуть штекер из брони. А через минуту во двор и вправду спустился компактный малый шлюз на четырех двигателях. Из него выскочил гвардеец, в черно-красном мундире, но с автоматом на перевес и в общевойсковой кирасе, которая на фоне моего доспеха смотрелась убого.

— Ваше сиятельство, меня послали вам на замену. — козырнул мужчина.

— Что же, эти люди в вашем распоряжении. — кивнул я, шагнув к шлюпу.

— Боюсь у нас не штурмовое судно, в доспехе вы не влезете. — взглянув на меня проговорил перегородивший вход гвардеец. Не самый умный ход, тем более что я видел, что влезу, но в окровавленной броне лететь во дворец… тем более что, если меня попытается убить сам император я ему противопоставить ничего не смогу. Пока что.

— Не прошу сохранить его в целости. — сказал я, выбираясь из брони. — Лучше сохраните жизни этих людей и будьте вежливей. У нас еще восемь кварталов по плану.

— Можете на меня рассчитывать, ваше сиятельство. — серьезно ответил гвардеец, и я, с облегчением кивнув, забрался в шлюп. Да, тут и в самом деле места было маловато. Вместо жестких седушек на которых могли умостится даже люди в доспехах, в шлюпе стояли удобные широкие кресла. Это даже не Хозяйка Урала, там было менее богато.

— Начинаем взлет. — предупредил мягкий женский голос из динамика и корабль взвился в небеса. При этом уровень пилотирования у экипажа был такой, что я едва почувствовал перегрузку. Никакой качки или внезапных поворотов, все на столько мягко и удобно, что аж спать клонит. Тем более что последний раз отдыхал я… даже не помню когда. Пока ремонтировали Черепаху?

Судно летело напрямик, так что вся дорога заняла не больше пяти минут. Я чисто механически отмечал расположение блокпостов и дополнительных отрядов. Город оставался на военном положении, но в проверенных кварталах жизнь уже налаживалась, если они не слишком пострадали.

Схожая ситуация обстояла и на окраинах, враги сосредоточились на захвате стратегически важных точек и предприятий, а потому почти не тронули спальные районы. Повезло, можно сказать. А искаженные до них просто не добрались, по крайней мере мне очень хотелось на это надеяться. Ведь если твари пробрались через кордоны и блокпосты, натворить бед они смогут много.

У посадочной площадки нас уже ждал почетный караул, и я невольно поморщился. Два десятка гвардейцев… все одаренные, пусть и десятого ранга, но сейчас они были куда нужнее на улицах города, а не во дворце куда прибыл сильнейший дарник империи, а может и всего мира.

— Следуйте за мной, господин. — низко поклонившись сказал один из встречающих, в черном с серебряной строчкой костюме. Я бы сказал, что это дворецкий, но скорее это был распорядитель.

— Ведите. — не стал спорить я, решив, что в первую очередь скорость нужна мне самому. Пусть я и не горел страстным желанием вернуться в патрули, но понимал важность такого действия.

— Господин, вы несколько истрепались в дороге. — заметил провожающий. — Вам крайне необходимо принять душ и переодеться.

— А мне то, казалось, что мне необходимо явиться немедля к их императорским величествам. — усмехнулся я. — Впрочем контрастный душ мне не помешает. Почти сутки на ногах.

— Вы правы, их величества просили прибыть как моно скорее, но являться в таком виде будет проявлением крайнего неуважения. — решил на ходу просветить меня распорядитель. — Покои к вашему прибытию уже готовы.

— Покои? — я невольно выгнул бровь дугой, но почти мгновенно успокоился, рано думать об этом, особенно в таком ключе. Похоже разговор предстоит серьезный и очень непростой. В голове сразу промелькнуло несколько десятков вариантов, которые я обсуждал с товарищами ранее. Вот только здесь я один…

Сосредоточиться, очистить свой разум и тело от усталости, взяв у неба взаймы. Благо моя полностью раскрытая чакра души или перерождения щедро снабжала остальное тело почти бесконечным потоком энергии. Для неподготовленного человека она могла бы стать ядом, что разъест все внутренние органы и сожжет мозг, но я умел применять свой дар. Почти единственное, что я сохранил от прошлой жизни целиком.

— Прошу, ваши покои. — сказал, встав у двери, распорядитель, и я невольно нахмурился. Я знал это помещение, пусть сейчас оно и выглядело по-другому, это все равно была именно та комната, в которой я очнулся около года назад. Хотя, почему около? Послезавтра будет двадцать восьмое июля. Мой второй день рождения.

— Где подготовленные вещи? — спросил я, безошибочно направляясь в ванну.

— Ну тумбочке вас ждет халат, штаны и свежее нижнее белье. — ответил из-за двери распорядитель, не входя без моего приглашения. — Грязные вещи сложите в корзину для белья. После горничные принесут вам мундир по вашему росту.

— Хорошо. — кивнул я, закрыв дверь ванной. Все же, несмотря на то что эти покои использовались ранее в качестве палаты цесаревича, нельзя было не отметить общую, можно даже сказать показную, роскошь.

— Унитаз не золотой, уже плюс. — хмыкнул я, скинув с себя грязное, и оставив вооружение на раковине возле джакузи. На мгновение возникло предательское желание помыться со всеми удобствами и гидромассажем, но я сдержался и ограничился контрастным душем. Грязь, пот и чужая кровь сходили с меня почти три минуты, и пришлось активно помогать гелем. Но вскоре я был чист и розовощек, словно младенец.

Растерев спину махровым полотенцем я наскоро просушил короткие волосы и накинув халат вышел наружу, где меня уже ждала… ну наверное это должна была быть служанка, хотя по внешнему виду она была больше похожа на шикарную проститутку в одежде из эротического магазина. Юбка, едва прикрывающая шикарную задницу, крупная торчащая грудь, выглядывающая с обеих сторон фартука, какой-то дурацкий чепчик.

— Я готова помочь вам с чем угодно. — кокетливо улыбнувшись сделала кникенс девушка, демонстрируя грудь еще более явно.

— Знаешь, кто бы тебя не послал помочь мне одеться, он явно не рассчитал всю степень моей усталости. — покачав головой сказал я. — Так что давай одежду, и либо не мешай, либо зови распорядителя.

— Я… прошу прощения, я ничего подобного не имела ввиду. — невинно хлопая глазками заявила девушка, но вешалку с мундиром достала.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. — кивнул я, разглядывая одежду. Это было… немного перебор. И дело даже не в качестве ткани и крое. Форма явно с чужого плеча, хотя мне в принципе подойдет, но меня сильно смущало то, что он скорее всего был парадным или праздничным. Уж слишком много красивостей, хотя общий строгий стиль и выдержан.

— Да ему лет двадцать, не меньше. — покрутив в руках китель пробормотал я.

— Прошу прощения, господин. Но распорядились принести именно эти вещи. — теперь уже по-настоящему смутившись сказала девушка.

— И какой же умник это сделал? — поинтересовался я.

— Сказали, что ее величество. Лично. — вполголоса сказала горничная, наклонив голову. — А меня прислали его величество.

— Ну да, кто бы сомневался. — буркнул я. Интересно только, зачем это Петр сделал. Чтобы проверить как я бросаюсь на женщин? Ну скажем честно, сейчас девушка выглядела куда эффектнее Мальвины в ее обычной одежде, но до Ангелины, когда та шла на соблазнение, серьезно не дотягивала. А может я просто уже на столько привязался к рыжей лисе что… люблю ее? Ладно. Главное, чтобы это не стало проблемой.

— Вы готовы, господин? — спросил распорядитель, после того как девушка, так и не подняв головы, выскочила наружу.

— Да. Ведите. — кивнул я, и последовал по уже знакомым коридорам за дворецким. Вот здесь я точно был, в этом зале произошел скоротечной бой с восставшими. Конечно, грязь и опалины вычистили, и даже некоторые выбоины из-под пуль замазали, но кое-где на камне еще виднелись следы от осколков. А ведь меня могли прямо тут прикончить, если бы я не отбросил гранату, и на этом бы все закончилось.

— За мной, господин. — повторил распорядитель, заметив, что я чуть под отстал. Тряхнув головой, я отбросил ненужные воспоминания и через несколько минут петлящий по коридорам мы подошли к двери, перед которой стояли живые статуи. Бойцы императорской гвардии, лишнее напоминание о статусе владельцев кабинета. Совершенно бесполезные в бою против того, кто может кинуть вызов Петру. При нашем приближении они вытянулись, встав по струнке, хотя, казалось, куда уж больше.

— Вам сюда, господин. Желаю вам всяческой удачи. — поклонился распорядитель, не доходя до двери несколько метров. Странное поведение, но вероятно в присутствии великих мира сего не могло быть иначе. Впрочем, я чувствовал себя вполне уверенно. Не смотря на то что дверь была толстой а стены словно предназначались для обороны от артиллерийского обстрела я видел двух людей внутри, которые спокойно сидели друг напротив друга.

— Вхожу. — предупредил я, постучав в двери и не дожидаясь разрешения входя внутрь. Как я и ожидал в креслах расположились Екатерина и Петр, двое Морозовых, не сумевших поделить власть и трон Романовых.

— Да, почти вылитый. — криво усмехнувшись сказал император. — Если до этого были какие-то сомнения, то теперь они развеяны.

— Он может быть просто похож. — поджав губы проговорила Екатерина. — Здравствуй еще раз, Александр. Проходи пожалуйста. Садись.

— Похож на отца? — спросил я, разместившись в единственном свободном кресле.

— Это спорный вопрос. — сказал Петр, чуть наклонив голову и разглядывая меня из-под идеально ровных бровей. — Для начала, не хочешь встать и представиться, как положено?

— Не хочу. — улыбнулся я. — Тем более что вопрос сложный и с подвохом. Сейчас я — княжич Александр Брониславович Суворов. Приемный сын благородного воина, что отдал за меня жизнь и взял клятву с брата уберечь меня даже ценой благополучия рода.

— Это и в самом деле благородно. Но лучше бы он доставил тебя ко мне. — проговорила Екатерина. — Но даже ответив на вопрос ты не сказал то что я должна была услышать. Чудеса в нашем мире случаются слишком редко и стоят слишком дорого. Уж мне ли не знать, ведь я перепробовала все…

— А потому мы вновь возвращаемся к вопросу — кто ты. — кивнул словам сестры Петр. — Прости уж, но в сказочное пробуждение спящего принца верится с большим трудом. Скорее мы склоняемся к очень сложному подлогу одного из потомков Александра Третьего. Возможно, великого князя Михаила Александровича.

— Не слишком ли сложно? — удивленно спросил я. — Впрочем зачем предположения, если есть генетические тесты? Уверен вы их уже провели. Уж родство матери и сына будет сто процентов доказано.

— Тесты можно подделать, в лабораторию поставить своих заинтересованных людей, тем более что теперь мы знаем, что члены Ордена Асклепия работали на наших врагов и заинтересованы в смуте. — ответил Петр. — Кроме того, мы вынуждены предусматривать вариант с искаженными, если они могут менять внешний вид, то что им помешает менять и собственную ДНК?

— Если вы выдернули меня с передовой, чтобы высказывать свои сомнения, то боюсь вас разочаровать, ваши величества, но мне и самому престол не очень нужен. Я прекрасно вижу на примере нынешнего государя, что даже удерживая его силой ничего хорошего из этого не получается. — заметил я.

— Ну хоть не дурак. — усмехнулась Екатерина, взглянув на нахмурившегося Петра. — Но ни твое поведение, ни знания, ни воспитание… ни что из этого не могут соответствовать титулу цесаревича. Я признала тебя сыном, во всеуслышанье. Это был секундный порыв слабости, но все же.

— Вы уж простите, ваши величества, но можно чуть более прямо и откровенно, чего вы от меня хотите? — проговорил я, окинув их усталым взглядом. — У нас всех сегодня был тяжелый день, а я только смыл кровь и еще не проверил друзей в госпитале.

— День и в самом деле выдался не простой. — подтвердила Екатерина. — И именно то безумие, которому я стала свидетельницей, заставило меня согласиться на этот разговор. Смотря на то, как ты командуешь, ведешь себя со своими людьми и постоянно лезешь на передовую я поняла, что в тебе слишком много от Суворовых.

— Твое поведение не достойно цесаревича. — легко согласился Петр. — Более того, оно опасно. Не только и не столько для тебя, сколько для всего государства Российского. Одно нечаянно сказанное слово может вызвать шквал критики или того хуже, рассматриваться как объявление войны, которую мы сейчас не потянем.

— Я вижу вы уже между собой договорились. — сказал я, взглянув на собеседников по очереди. — Только мне боитесь об этом сказать. Почему?

— Кто сказал, что мы боимся? — фыркнула Екатерина.

— Да, это мягко скажем преувеличение. — кивнул Петр. — А заодно и оскорбление, как раз такое, которого ты можешь не пережить и должен избегать всеми способами. Ты не готов, к тому, чтобы тебя объявили цесаревичем. А потому с данного момента ты должен будешь перейти на закрытое дворцовое образование, до тех пор, пока тебя не стыдно будет показать людям.

— Иначе что? — усмехнувшись наклонил я голову, повторив жест императора. — Запрете меня силой? Может свяжете или и вовсе попробуете сослать в Сибирь? Знаете, ваши величества, вы безусловно сильны, я даже не могу думать о том, чтобы справится с одним из вас в прямом столкновении. Но вот удержать меня вне ваших сил и возможностей. И мне, кажется, вы это понимаете.

— Петр неверно сформулировал. — подобравшись в кресле проговорила Екатерина. — Ты должен, во благо империи, обучаться, и готовиться к престолонаследию, но пока ты для него совершенно не подходишь. При этом мы не собираемся заставлять тебя или удерживать силой, откажешься — и можешь идти на все четыре стороны. Но тогда о престоле можешь забыть.

— Ясно. — я вздохнул, прикрыв глаза. — Я же просил по-простому. Но судя по вашим словам, и по тому, что я знаю, вы не просто недоговариваете, вы откровенно выдаете желаемое за действительное. Могу поспорить, что уже сейчас, ваши партии изменили состав, возможно даже среди ближайших сторонников идут разговоры и брожения. Кто-то и вовсе предлагает передать царство мне, и таких людей на столько много, и они на столько влиятельны что вы боитесь.

— Мы ничего не боимся, а тебе следовало бы научиться держать язык за зубами. — проговорил Петр, сверкнув глазами. — Это очень продлевает жизнь, знаешь ли.

— Хорошо, не боитесь. — легко отмахнулся я. — Опасаетесь, что меня возведут на престол, а потом настроят против вас и будут манипулировать как угодно, развалив страну еще сильнее чем делали это при матушке Екатерине. Так будет точнее?

— При мне страна не распалась. — вздернув подбородок проговорила императрица. — Я делала все для спасения сына, и ты даже не представляешь, как мне больно смотреть на тебя, и понимать, что ты — не он.

— Погоди. — поднял ладонь Петр. — Возможно в чем-то ты и прав. Тебе и в самом деле удалось найти надежных союзников, с которыми мы ничего не можем сделать без возмущения большого количества аристократов и народных масс. Но если ты попробуешь взять престол силой — умрешь. А потом мы уже как-нибудь разберемся с недовольными.

— Вот, это я понимаю. Сразу видно талант переговорщика. — усмехнулся я, помня силу императора. — И вот вы предлагаете мне оставаясь во дворце пройти обучение. Познакомиться поближе с вами, плотнее пообщаться с Марией, возможно даже начать жить вместе, как она того хочет…

— Никакого секса до свадьбы! — строго сказал Петр, но я заметил, как Екатерина чуть усмехнулась.

— К слову со свадьбой вопрос тоже не решенный. — возразил я, после чего глаза императора чуть не вылезли из орбит. — Мы даже не помолвлены.

— Ваша свадьба, единственная гарантия твоей безопасности. — жестко проговорил государь. — Если бы не дочь, и не подтверждение твоего родства с Романовыми, этого разговора не произошло, а тебя нашли с перерезанным горлом в вонючей канаве.

— Хотел бы я посмотреть на того, кто сможет это осуществить. — сказал я, посмотрев прямо в глаза Петру. — Кроме лично вас, разумеется.

— В империи достаточно талантливых одаренных. Ты не единственный самородок. — едко усмехнулся Петр. — Не говоря уже о других странах и великих державах, где любой из наследников престола сравнится со мной по силе. Так что не задирай нос, иначе не заметишь ямы прямо под ногами.

— Мы должны решить, что с тобой делать. — кивнула Екатерина. — А ты совершенно не упрощаешь нам задачу. Но если ты вынудишь меня — я публично откажусь от своих слов и объявлю, что ошиблась, а мой сын — мертв.

— Сидеть под замком всю оставшуюся жизнь, трясясь от страха, я точно не намерен. — сказал я, выпрямившись. — Но, возможно, найдется вариант, который устроит нас всех. Правда прежде я хотел бы узнать — а чего желаете вы?