Государство, которого нет на карте

Глава 2

«Быть может, все же не стоит? Она же почти всю ночь не спала, так взволновалась после вашего визита»,– в очередной раз попробовала воззвать к совести госпожи Заславской мадам Гронская – заведующая лазаретом Адамантики. «Поверьте мне, дорогая Тамара, что я не стала бы беспокоить вашу пациентку так рано без достаточной причины»,– вкрадчиво произнесла Лейсан, мягко отстраняя Гронскую от дверей Лекарственной и входя внутрь.

«К тому же ей снится кошмар»,– добавила ведьма, указывая взглядом на напряженно сжатые губы и задранный вверх подбородок Регины. «Просыпайся»,– легонько похлопала девушку по щеке госпожа Заславская. Девушка нехотя приоткрыла глаза.

«Просыпайся»,– повторила госпожа Лейсан, распахивая настежь окно и впуская в помещение утреннюю прохладу: «Нам нужно поговорить». «Я вас слушаю»,– сонно пробормотала Регина. «Не здесь»,– загадочно улыбнувшись, покачала головой госпожа Заславская. «И где же?»– без особого энтузиазма осведомилась Регина. «В столовой»,– ответила ведьма, кладя девушке на кровать небольшой сверток: «Я буду ждать рядом с лазаретом». «Кстати, разговор будет весьма важный длинный и непростой, так что поторопись». «Что это?»– вяло кивнула в сторону свертка Регина, скорее чтобы потянуть время, чем из любопытства. «Небольшой презент»,– уклончиво ответила госпожа Лейсан, уже выходя из Лекарственной.

Небольшим презентом, как выяснилось, после вскрытия свертка, оказался простым, но элегантным облегающим черным платьем с юбкой карандаш и одним рукавом. Не видя особых альтернатив, и учитывая, что в недавно проветренной Лекарственной стоять после душа было крайне холодно, Регина после примерки приняла решение остаться в подарке и, поеживаясь от холода, прошла через лазарет в коридор.

***

«Почему здесь так пусто?»– все еще сонным голосом поинтересовалась Регина, вяло размешивая сахар в кофе. «Еще только шесть утра, все спят»,– ответила Лейсан. «Кроме меня»,– пробурчала девушка: «Так о чем таком срочном вы хотели поговорить?» «Для начала держи»,– выложила перед Риной медальон госпожа Заславская: «Полностью восстановлен и максимально усовершенствован». «Спасибо»,– поблагодарила девушка, сразу же надевая украшение.

«Королева уже в курсе, что ты – наследница – наконец приступила к сути госпожа Заславская. – Но прежде чем об этом будет сделано официальное объявление, я, по сложившейся традиции, должна спросить: согласна ли ты принять титул? Сразу должна предупредить, что в твоем случае это скорее формальность, поскольку перед лагерем скорпиона объявление уже фактически состоялось, и теперь он не оставит тебя в покое». «Что ж, видимо мне больше ничего не остается, кроме как согласиться»,– философски изрекла Регина. «Если не хочешь ввязываться во всё это, просто скажи, и мы постараемся обеспечить тебе максимальную безопасность, – заверила девушку госпожа Заславская. – Но имей в виду: она будет слабее, чем если ты согласишься, так как одну из ее главных составляющих – медальон, ты потеряешь».

«К чему меня обязывает принятие титула?»– прямо спросила Рина. «К участию в некоторых операциях и в будущем принятии короны»,– ответила госпожа Заславская. «Теперь понятно, почему на самом деле медальон поделен на две части»,– как бы невзначай обронила Регина. «О чем ты?»– не поняла госпожа Заславская. «Отправлять под открытый огонь тех, кто в будущем должен унаследовать престол, довольно смело»,– ответила Регина. «На передовой воюет исключительно армия – отрезала госпожа Лейсан. – Но ты и Аристион стали наследниками не случайно, а за наличие высоких способностей к яволоду. Это уникальный навык, имеющий в нынешней политической ситуации особое значение, поэтому ваш дар естественно будет использоваться против Георгины и Элинор».

«Что такое яволод?»– тут же спросила Регина. «Власть на явью – пояснила госпожа Заславская. – Возможно, ты знаешь, что в Вилоре искренние желания имеют свойство достаточно легко сбываться. Естественно вполне возможна ситуация, когда у двух людей они касаются одного предмета, но имеют диаметрально противоположную направленность. И тогда уже чья энергетика сильнее оказалась, у того и сбылось. Ваша же с Аристионом энергетика в разы сильнее чем у большинства, поэтому вы можете противостоять лагерю скорпиона». «То есть мы можем контролировать чужие желания?»– уточнила Регина. «Скорее перекрывать, – поправила госпожа Заславская. – Разумеется, не по щелчку пальцев, есть определенные нюансы, потом я объясню подробнее, это пока просто для общего понимания».

«Ну, да само собой, какое колдовство без ритуалов»,– озвучила мысли вслух Регина. «Ваш с Аристионом дар основан на энергетике и не имеет ничего общего с колдовством – возразила госпожа Заславская. – В той или иной мере способностью к…как же это лучше сказать на русском?» «Визуализации – после минутного раздумья продолжила госпожа Заславская. – Имеют все вилорцы, ваша уникальность скорее в масштабе этой возможности. Магический дар же действительно больше связан с ритуалами и имеет более исключительную природу, что в свое время сыграло не последнюю роль в начале войны».

«В Вилоре есть двенадцать семей, не считая королевской, где колдовской талант передается по наследству, причем в каждом поколении может быть только один маг, – заметив ожидающий взгляд Регины, пояснила госпожа Заславская. – Отдельные проявления магической силы встречаются и у не принадлежащих к этим семьям. Однако в полной мере магия доступна только представителям данных семей. Всвязи с этим, Совет Двенадцати формируется исключительно из выходцев из чародейских родов. Ведь чтобы поддерживать безопасность границ Вилоры необходим всеобъемлющий дар.

Однако, объективная причина такого ограничения права входа в Совет была ясна не всем. Георгина считала такое положение вещей дискриминацией, нарушающей все правовые принципы Вилоры. Гера участвовала в отборе на колдовской курс, но не прошла, поскольку ее дар был сугубо целительским. Она могла стать отличным лекарем, но грезила лишь о карьере в Совете. Георгина просто помешалась на том, чтобы сделать свою силу полной, с головой ушла в изучение теории, посещала спецкурс вольнослушательницей и в конечном счете использовала желание совершеннолетия, чтобы стать сильнейшей ведьмой Вилоры.»

«Желание совершеннолетия?»– переспросила Регина. «Право загадать на восемнадцатилетние абсолютно любое желание, которое никто не вправе перекрыть – пояснила госпожа Заславская. – Если воли двух именинников сталкиваются, каждый всё равно в какой-то мере получает желаемое. В случае же с Георгиной оно сбылось в полной мере, я бы даже сказала сверх меры. Полученная ею силы была столь велика, что она практически не контролировала ее, само собой о принятии в совет при таком раскладе не могло идти и речи. Этот момент совпал с восхождением на трон королевы Аисы, и потому Георгина в силу дружбы между ними ждала от подруги поддержки, которой, по объективным причинам не получила. В результате все связи между ними были разорваны».

«Георгина уехала в отдаленное поместье их общей подруги – Элеоноры и, воспользовавшись состоянием последней после смерти жениха, толкнула ее на кривую дорожку, – печально продолжила госпожа Заславская. – Георгина окончательно убедила Элинор, будто за смертью Дариуша стояла Аиса. Якобы Ася подстроила гибель горячо любимого старшего брата ради трона».

«То есть Элеонора изначально считала виноватой во всем королеву?»– уточнила Регина. «Если королева Аиса и была в чем-то виновата, так только в принятии от брата подарка на совершеннолетие в виде поездки в Силивийский лес»,– уверенно заявила госпожа Заславская, гневно тряхнув копной своих волнистых волос русого цвета.

Несмотря на то, что по длине пряди Госпожи Лейсан едва касались подбородка, они производили впечатление величественного водопада, сдерживаемого только тонкой длинной серебряной цепочкой, несколько раз пропущенной под ними и закрепленной серебряной же заколкой в форме цветка.

«Дариуш сам выбрал местом празднования дня рождения сестры единственное во всей стране место, где на свободе обитают гекурды, случайная встреча с одним из которых стоила ему жизни»,– уже спокойнее кратко рассказала о произошедшей много лет назад трагедии госпожа Заславская.

«Кто такие гекурды?»– вновь вклинилась в рассказ собеседницы с вопросом Регина. «Завараживающе красивые и сильные животные, которые, если их приручить, становятся очень преданными и верными,– ответила Лейсан. – До приручения же они абсолютно непредсказуемы и могут быть весьма опасны».

«Но вернемся к Элинор, она была безутешна, сразу после похорон уехала в Восьмерку – продолжила прерванный рассказ госпожа Лейсан. – Тогда еще Лурье – поместье, подаренное Дариушем Элеоноре на их помолвку. В Восьмерку Элеонора переименовала усадьбу позднее, когда посредством выкупа в несколько раз расширила подаренную землю и видимо уже планировала совершить предательство. Поскольку знак возрождения – скорпион, выбранный ею, по всей видимости, в качестве эмблемы в пику королевскому дому, является восьмым знаком зодиака. Ведь незадолго до отъезда Элинор прямо на похоронах обвинила королеву Аису во всем: начиная с поездки Дариуша в Силивийский лес и, заканчивая тем, что королева не призвала феникса». «Что значит, не призвала феникса?»– снова не удержалась от любопытства Регина.

«По легенде близ озера, огражденного горами, обитают фениксы, одно перо которых возвращает к жизни – поведала о придании госпожа Заславская. – Однако получить это перо может лишь кровный наследник первого короля, лишь на его зов птицы откликнуться и даруют свое чудодейственное перо». «А почему королева Аиса и в самом деле не призвала феникса?– полюбопытствовала Рина. «Если опустить сомнительность правдивости этой истории, то ритуал призыва феникса просто невозможно провести, поскольку большинство необходимых для него сведений отсуствует – терпеливо принялась объянсять госпожа Лейсан. – Нет ни текста заклинательных слов, ни точных данных о месте обитания фениксов».

«Да и потом, призыв феникса поднял бы извеченную тему ценности жизни – неожиданно прибавила Заславская. – Как думаешь, будут ли люди ценить жизнь, если ее всегда можно будет вернуть? Ведь это фактически бессмертие. Меж тем, даже фениксы, дарующие его, не живут вечно, долго, но не вечно. И предупреждая твой следующий вопрос, еще хуже, чем выпуск фениксов в мир для всех, стало бы использование их лишь для избранных».

«Но, раз Элинор похитила кровных наследников, что помешало ей призвать фениксов? – задала резонный вопрос Регина. – Ведь очевидно: она рассуждала совсем не так, как вы». «Есть небольшой нюанс – это должен быть правящий кровный наследник, – пояснила госпожа Заславская. – Закономерно, что он также должен быть и старшим в роду. Элинор возможно не знала этого факта непосредственно на момент похищения двойняшек королевы Аисы и ее мужа Квинтилиана. А, может, свою роль сыграла и ее безграничная любовь к Дариушу. Ведь Ларс и Стрелия всё-таки приходятся ему родными племянниками. Быть может, Элеонора видела в них его и руководствовалась не столько местью, сколько желанием получить продолжение любимого человека».

«А вот потом, уже из мести, она начала гражданскую войну»,– закончила за госпожу Заславскую Регина. «Думаю, мотивы Элинор были не столь однозначны, – не согласилась с девушкой госпожа Лейсан. – Помимо желания теперь уж наверняка причинить боль бывшей подруге, слишком быстро оправившейся после потери детей. Ведь по всей видимости именно так Элеонора восприняла рождение через полгода после похищения Ларса и Стрелии их младшей сестры – Теры. Действиями Элинор руководило прежде всего другое – стремление вернуть Дариуша. Осуществление последнего, как ты понимаешь, при жизни королевы было невозможно. К тому же войну Элинор начала не одна, а вместе с Георгиной. Последняя, как ты уже вероятно догадалась, желала исключительно власть».

«С повелительницами скорпиона всё ясно, но чем руководствовались люди, пошедшие за ними? – недоуменно спросила Регина. – Ведь очевидно, что они их было немало, раз те смогли создать целую армию». «Как выяснилось, не смерившихся со смертью близких в Вилоре оказалось довольно много – развела руками госпожа Заславская. – Им пообещали призвание фениксов за помощь в общипке королевского феникса. Поднимающийся из пламени феникс – герб королевского дома Офл. К тому же цель войны тоже преподнесли весьма благородно, возведение на трон законного наследника, лишенного права наследования из-за сумасшествия матери».

«Госпожа Заславская, Ваше Высочество»,– прервала книксеном их разговор Деланей. «Я так понимаю последнее адресовано мне»,– уточнила Регина. «Ты ведь уже в курсе своего титула?»– уточнила Делани, заметив легкое смущенье Рины при царственном обращении – Просто Снежана сказала мне, что королева подтвердила ее предположение о твоем статусе во время встречи. И я подумала: раз все в курсе не можешь же ты сама до сих пор не знать». «Снежана говорила обо мне с королевой?»– еще больше смутилась Регина.

«Что же в этом удивительного? Ведь ты – госпожа-наследница, а Снежана будущая наместница графства Зимавского»,– вступила в разговор госпожа Заславская. «Но, судя по твоей реакции, о своих титулах девочки предпочли скромно промолчать»,– с улыбкой прибавила госпожа Заславская. «Каждая из нас в паре со своим соуправителем в будущем станет наместницей в одной из частей Вилоры»,– обведя подружек рукой, подтвердила слова госпожи Заславской прежде молчавшая Снежана.

«Если, конечно, к этому моменту наша команда по-прежнему будет жива в полном составе»,– пробормотала Деланей. «Ну, что ты такое говоришь, Делани?»– всплеснула руками госпожа Заславская. «Это война, а на войне люди, как известно, погибают,– философски изрекла Деланей – Вполне возможно: не все из будущих наместников увидят победу феникса. Очень может быть, медальоны распались именно для того, чтобы в будущем части Вилоры не остались совсем без местного управления». «Ваши медальоны были созданы по подобию направленных на поиск королевских двойняшек, поэтому и распались»,– снова попыталась переубедить девушку госпожа Заславская. – Распад же – случайный побочный эффект, которому не стоит предавать излишнее значение». «Что-то как-то слишком много случайностей»,– осталась при своем Деланей.

Госпожа Заславская хотела было возразить, но вместо этого вдруг попросила Делани передать салфетки. «Ранние пташки превзошли сегодня сами себя»,– стирая со своих по-детски пухлых нежно-розовых губ не существующие следы кофе, негромко произнесла госпожа Лейсан в ответ на вопросительные взгляды девушек. «Простите, девочки, но я вынуждена вас оставить, ни к чему чтобы о титуле Регины широко стало известно до объявления»,– все также шепотом принесла извинения госпожа Заславская. И уже в полный голос на публику, поблагодарив за встречу Снежану, единственную из трех подружек присевшую за их с Риной стол, обще со всеми попрощавшись, степенно удалилась.

«Может, еще по чашечке кофе»,– заметив, что Регина с трудом сдерживает зевок, предложила Деланей. Теперь, когда увлекательная беседа закончилась, не выспавшийся организм Рины вновь начал брать свое. «Пожалуй»,– кивнула Регина.

Проходя мимо окон, девушка боковым зрением заметила, как из крытой повозки выносят закрытые гробы, и невольно замерла на полушаге. «Сегодня церемония прощания»,– тоже остановившись, пояснила Делани. И заметив, как Регина вся будто бы съежилась от безрадостного зрелища, добавила: «Присутствие на ней необязательно, так что, если тебе тяжело на всё это смотреть, то…» «Я пойду, по крайней мере так будет честно по отношению к погибшим»,– перебила ее Рина: «Ведь, в конечном счете, в случившемся с ними есть и моя вина».

***

«Первыми цветы возлагает королева, ближайшие родственники и друзья, затем члены совета и наместники и лишь после…»– тоном экскурсионного гида сообщила Регине вчерашняя дежурная из лазарета – хрупкая кареглазая девушка с каскадом рыжих, чуть касающихся плеч волос и челкой, слегка прикрывающей темные брови. «Не выходи за черту»,– резко сменив интонацию с плавной на пронзительную, одернула Рину за руку рыжеволосая. «Тоже традиция?»– не сдержалась Регина, которую уже начала раздражать эта странная опека. «Скорее исторически сложившееся правило безопасности»,– отпарировала рыжеволосая. «Так достаточно далеко или может быть надо еще на полметра отойти?»– потирая запястье, с утрированным благоговением поинтересовалась у дежурной Регина. Однако все же сделала пару шагов в сторону от выжженной на траве линии. «Достаточно»,– благосклонно кивнула ей рыжеволосая: «И прекрати уже ерничать, когда церемония начнется, еще спасибо скажешь».

«Всю жизнь думала, что ангелы-хранители милые и добрые существа с золотистыми кудряшками, а не злобные маленькие пикси»,– как бы невзначай обронила Регина. «Чтобы я еще хоть раз согласилась за тобой присматривать»,– клятвенно пообещала самой себе рыжеволосая. «Что?»– удивилась Регина. «Деланей попросила на один день побыть твоим сопровождающим, или по-твоему, если имеешь титул госпожи-наследницы, то все хотят тебе прислуживать?»– насмешливо изогнула бровь рыжеволосая.

Рина хотела возразить, однако ее прервали голоса нескольких герольдов, пробежавших в разных концах площади перед Кризантосской королевской резиденцией и возвестивших: «Королева Вилоры Аиса Офл с вами в вашем горе, поднимите глаза и узрите ее».

Тяжелые траурные шторы разлетелись в разные стороны, и на балкон вышла голубоглазая женщина с рыжими волосами, уложенными в венок из узелков, одетая в длинное черное платье на тонких лямках, облегающее грудь талию и бедра, и плавно расходящееся от колена.

«Вчера на Адамантику было совершенно нападения,– заговорила она – Скорее всего уже лет через пять, проходя эту гражданскую войну в учебнике, следующие поколение даже не найдет упоминания о нем, ввиду его незначительности. Большинство адаманцев всерьез не пострадало, здание Адамантики осталось практически целым, те немногие повреждения, которые были ему нанесены уже устранены, а система безопасности усовершенствована. С уверенностью могу заявить: ситуация полностью под нашим контролем, опасаться нечего».

«Но,– перейдя от увещевательной к скорбной интонации, продолжила королева Аиса. – Четыре человека погибли. Эта небольшая, с численной точки зрения, потеря. Однако лично для меня и, полагаю, для всех присутствующих она существенна. Вчера мы потеряли талантливых ведьму, мага, и будущего лекаря, каждый из которых по неоднократным замечаниям наставников подавал большие надежды, а также Вирджилиуса, который был совсем еще ребенком». «Но…прощание не должно длиться долго»,– сама себя оборвала королева, опустив голову, и чуть взмахнула рукой.

К балкону тот час подлетел черный открытый экипаж, запряженный двумя весьма необычными животными: у них было тело схожее с телом гепарда, за исключением одной особенности. У этих существ наличествовали крылья, похожие на крылья беркута, только большего размера и размаха, достаточного для того, чтобы поднимать в воздух и их самих и экипаж с пассажирами. Голова же у диковинных созданий была, как у рыси.

«Это гекурды»,– просветила Регину рыжеволосая. «Животные, убившие брата королевы?»– передернула плечами Рина. «Принца Дариуша убил один конкретный и к тому же дикий гекурд»,– возразила Эльби: «Тогда, когда произошла та история, эти двое еще, скорее всего, даже не родились. Они неопасны».

Королева тем временем перешагнула низкое ограждение балкона и заняла место в экипаже, который тот час начал пикировать вниз, остановившись лишь у самой земли и совершив на удивление мягкую посадку. Путь вдоль выжженной на траве полосы до гробов с погибшими звери проделали за несколько секунд, остановившись в паре шагов от них. Покинув экипаж, королева Аиса дошла непосредственно до домовин самостоятельно и встав на колени, возложила на одну из них огромный букет белых астр, перевязанный широкой траурной лентой, после чего быстро отошла в сторону. Её примеру последовали несколько человек из толпы, видим родственники и ближайшие друзья погибших.

«Однако прежде чем завершить официальную часть»,– вдруг объявила королева Аиса, вновь выходя из почти взлетевшего экипажа. – Хочу сообщить вам, светлую весть, которая, надеюсь, скрасит ваше горе. Наследница, появления которой мы так долго ждали, наконец, с нами. Сейчас она стоит среди вас. Ее имя – Регина Громан».

«Иди»,– подсказала Рине рыжеволосая. «Что?»– растерялась Регина. «Королева только что объявила имя наследницы, твое имя, теперь ты должна выйти к ней и дать поданным возможность посмотреть на себя»,– пояснила рыжеволосая, подталкивая Рину в спину. Поняв, что приставленная Деланей наблюдательница так просто не отвяжется, и в то же время осознавая ее правоту, Регина нехотя подчинилась.

Девушки стояли в третьем ряду: достаточно близко, чтобы все видеть, но в тоже время, далеко от происходящего. Поэтому внутренне Рина уже приготовилась к долгим и нудным уговорам впередистоящих пропустить ее. Но, вопреки ожиданиям Регины после первых же нескольких просьб, в толпе тот час начал образовываться коридор, стоило ей сделать шаг, как сразу двое стоящих впереди отходили в сторону, это было и своеобразным регулятором скорости ходьбы, не позволяющим идти быстро и тем самым добавляющим торжественности.

«Ваше Величество»,– попыталась максимально точно повторить утренний книксен Роуз Регина, по мокьюментари фильмам предполагая, что просто сказать «здравствуйте» для приветствия королевы недостаточно. «Надеюсь, благодаря тебе, победа станет ближе,– улыбнулась девушке Аиса, давая ей знак рукой занять место рядом с собой. «Да прекратиться война, да свершится мир»,– провозгласила королева. «Да прекратиться война, да свершится мир»,– эхом повторила толпа.

«Официальная часть церемонии объявляется завершенной, все кто желает проститься с погибшими и возложить цветы могут это сделать»,– объявил глашатай. И Рина, всё ещё чувствуя на себе изучающие взгляды, присоединилась к потоку прощающихся. Увидев на одном из гробов фотографию Веви, Регина с трудом пересилила себя, чтобы не упасть в обморок, и, буквально выронив на гробовую крышку Вевеи букет белых лилий, как во сне отошла в сторону.

Ей никогда еще не приходилось видеть смерть так близко. К шокирующему осознанию: человек, который еще вчера рассказывал ей о Вилоре и проводил экскурсию по Адамантике, теперь мертв, примешивалась мысль, что она могла умереть вместе с ним. Ведь они с Веви вплоть до начала нападения были вместе. Дополняло же эту гремучую смесь чувств вина за нападение, поскольку, если бы ни ее присутствие в учебном комплексе, то ничего из произошедшего не случилось бы.

Из смешанного состояния Рину вывел окрик Эрика: «Регина!». «Еле тебя нашел, пойдем скорее, гекурды заждались»,– скороговоркой проговорил Рик, и, подхватив девушку под руку, увлек за собой к выходу из Аллеи встреч. «Прошу»,– галантно распахнул перед Риной дверцу коляски Эрик. И, дождавшись, пока она устроится, занял место на облучке и тронул поводья.

Запряженные в экипаж гекурды тот час же побежали, стремительно набирая скорость и взметая в воздух сухие осенние листья, а затем в какой-то неуловимый миг, оттолкнувшись от земли и поднявшись высоко над ней. «Куда мы едем?»– безразлично поинтересовалась Рина. «Туда, где положено быть принцессе, разумеется, во дворец,– шутливо отозвался Эрик. «Точнее сказать мы уже приехали»,– добавил Рик, слегка поводя поводьями и направляя коляску в сторону открытого балкона с коваными металлическими перилами в форме виноградных лоз.

Щелкнув брелком сигнализации, Эрик заставил витое ограждение уйти в пол. Привычно перепрыгнув расстояние между экипажем и балконом, юноша, подав спутнице руку, помог повторить ей свой недавний маневр. А затем новым щелчком заставил ограду со скрежетом вернуться обратно. «Звук конечно не из приятных, зато не громкий в сравнении с теми, что издают другие балконы,– заметив как поморщилась при лязге Регина, оптимистично заявил Эрик. – А теперь пойдем быстрее, госпожа Заславская не терпит опозданий».

«Зачем было подлетать к третьему этажу, если мы все равно спускаемся на первый?»– недовольно поинтересовалась Рина, пытаясь поспеть за скорым шагом Эрика и одновременно не упасть, на, судя по всему, только что вымытой лестнице. «Потому что твое присутствие здесь не должно стать достоянием общественности,– наставительно ответила за Эрика Лейсан Заславская, будто бы из неоткуда выплывая навстречу ребятам. – А все балконы, выходящие на задний двор, куда прилетает достаточно много экипажей и среди которых легко затеряться, находятся исключительно на третьем».

«Надеюсь, прогулка по дворцу тебя не сильно утомила, Регина?»– смягчившись, добавила госпожа Заславская. «Конечно, нет, просто женское любопытство»,– сдержанно произнесла Рина. «Что ж, я рада»,– кивнула Лейсан: «Эрик, я могу тебя попросить…» «Ну, разумеется»,– слегка склонив голову в знак прощания, ответил Рик и удалился. «А ты, Регина, следуй за мной»,– дала девушке краткое повеление госпожа Заславская.

«Может уже, наконец, скажите, ради чего я здесь и почему все так секретно?»– спросила Регина, наблюдая за снующей туда-сюда и складывающей на столе какие-то свертки госпожой Лейсан. «Еще вчера ты засыпала меня вопросами о печати, а сегодня уже даже не помнишь, что мы решили закончить их обсуждение сегоня»,– не переставая суетиться, упрекнула Рину госпожа Заславская. «Просто мы же уже говорили сегодня, и вы никак не касались этой темы, и я подумала…»– попыталась оправдаться Регина. «Я просто не успела, ведь нас прервали, если помнишь»,– ответила госпожа Лейсан.

«Вы выяснили, что мне необходимо сделать, чтобы избавиться от печати?»– с надеждой предположила Регина. «Нет»,– покачала головой госпожа Заславская: «Но я пришла к выводу: это и не нужно, ведь гораздо лучше было бы, если б ты научилась управлять печатью».

«То есть я должна стать шпионом в главном логове врага»,– хмуро уточнила Регина. «Помнишь, мы говорили сегодня об исключительных заданиях»,– ушла от ответа госпожа Лейсан. «И вы сказали: для боев на передовой есть специально подготовленные к этому солдаты»,– напомнила Рина. «Не подменяй понятия»,– требовательно сказала госпожа Заславская, наконец закончив приготовления и опускаясь в кресло напротив Регины. – Никто не собирается отправлять тебя на одиночный штурм Долоросского особняка, то, что я предлагаю, и шпионажем-то назвать трудно, одна вылазка только и всего». «А если у меня не получится выполнить ваше задание с одного раза?»-поинтересовалась Регина. «Значит, не получится»,– развела руками госпожа Заславская

«Лагерь скорпиона, видишь ли, сейчас скорее всего не ждет от тебя такой наглости, как самовольный гостевой визит, поэтому риск максимально снижен,– натолкнувшись на скептический взгляд Рины пустилась в объяснения госпожа Лейсан. – Вероятность же на успех напротив необычайно высока, при повторной вылазке соотношение будет обратно пропорциональным, поэтому мы не станем ее повторять». «Тогда первоначальная тем более бессмысленна, раз в случае неуспеха ее цель не будет доведена до конца»,– заметила Регина. «Нет, не бессмысленна»,– отрезала госпожа Заславская: «Потому что в случае успеха, мы сможем наконец-то узнать, какими на самом деле боевыми ресурсами владеет скорпион». «Вся наша информация о нем на сегодняшний день ограничивается исключительно местоположением Восьмерки и именами его лидеров, даже численность армии и та загадка, поскольку каждый раз они нападают несколькими небольшими отрядами,– пояснила Заславская. – К тому же неплохо было бы разведать и настроения, царящие в лагере скорпиона. Ведь, бывает, люди принимают решение на эмоциях, а позже сожалеют, но продолжают им следовать, так как просто не видят другого выхода».

«Многовато заданий на одну попытку»,– пробормотала Регина. «Я описала идеальный вариант, даже если тебе удастся выполнить лишь часть, это уже будет колоссальнейший же успех»,– водушевленно произнесла госпожа Лейсан. – К тому же вся вылазка в принципе возможна только при условии овладения тобой контроля над печатью, получив который ты приобретешь и защиту от власти Восьмерки и дополнительное преимущество в виде перемещения одновременно».

«Да, и, в конечном счете, сдается мне, сделать твою печать функционирующей в полную силу более реально, чем избавиться от нее,– задумчиво прибавила Заславская. – Поскольку всем новым пленникам их метки скорее всего сначала также глушат, а потом каким-то образом восстанавливают, о прецедентах же уничтожения печати мне неизвестно».

«Хорошо, предположим, ваши доводы меня убедили»,– начала сдаваться Регина, не чувствовавшая особой готовности к добровольному перемещению в сердце врага: «Как получить контроль над печатью?» «Если ждешь от меня ответа наподобие «сконцентрируйся и все получится», то напрасно,– улыбнувшись своей победе, произнесла Лейсан. – Знак скорпиона – магия, чистая магия и против нее надо бороться такой же магией».

«А как же визуализация?»– прищурилась Рина. «Она может помочь в защите, но никак не в борьбе с магией»,– повторила госпожа Заславская, извлекая из ящика стола простую деревянную коробку и открывая ее перед Региной. Внутри к каждой стенке было пристегнуто по пять маленьких стеклянных ампул, наполненных густой вязкой жидкостью золотистого цвета.

«Это катализаторы, предназначенные для ускорения магического действия, самые сильные из всех имеющихся в Вилоре,– пояснила госпожа Лейсан. – Связь с Восьмеркой с твоей стороны сильно ослаблена, ослаблена до такой степени, что в принципе ее уже и нет. Но сомневаюсь, что специально для тебя делали новую печать, следовательно нам нужно просто восстановить твою возможность перемещения в данную область. Я подумала, что катализатор со временем справится с данной задачей». «Со временем?»– разочарованно протянула Регина. «Уж точно не с первого раза»,– развела руками госпожа Лейсан: «Но пусть тебя утешит то, что дольше чем на месяц это растянуться не должно». «И месяц – это не долго»,– заметив на лице Регины разочарование, добавила госпожа Заславская. – Ускорение должно происходить постепенно, сразу всю дозу необходимую, по моим подсчетам, для восстановления связи с Восьмеркой вводить нельзя, иначе ситуация может выйти из-под контроля».

«Такая дозировка»,– достала одну из ампул госпожа Заславская: «Обычно вводится для ускорения действия лекарств в экстренных случаях и является безопасной». «А больные в экстренном состоянии успевают дождаться, пока лекарство сработает?»– ехидно поинтересовалась Рина. «Не путай божий дар с яичницей»,– осадила девушку госпожа Лейсан: «Лекарство ускорить намного проще, поэтому все происходит мгновенно. А теперь, если ты согласна…» «Вводите»,– подставила руку не закрытую рукавом девушка. Развернув один из свертков и достав из него шприц, госпожа Заславская, вскрыв ампулу, которую держала в руках, наполнила его и ввела катализатор в вену Регины.

***

«Сколько еще вы собираетесь ждать, Ваше Величество? И чего?»– поднялась из-за стола одна из ведьм – членов совета. «Лигейа, я понимаю, ты потеряла дочь, но»,– начала было королева. «Простите Ваше Величество, но вы не понимаете»,– возразила женщина, не дослушав: «Все ваши дети – живы, пусть некоторые и вдали от вас, но живы!» «Ваше Величество, мне кажется госпожа Реут права»,– поддержал Лигейу Мариус: «Мы столько сил потратили на охрану Адамантики, мы пообещали людям, что там им детям никто не причинит вреда, и все равно не смогли сдержать слова. Но, быть может, если бы мы вместо того, чтобы защищаться атаковали бы лагерь Скорпиона, то не было бы и вчерашней трагедии».

«Нам не хватало для этого сил, в Вилоре давно не происходило внутренних конфликтов, а так как внешние нам угрожать не могут, у нас не было армии, за два года мы воссоздали ее с нуля»,– напомнила королева Аиса. «Но ведь воссоздали»,– вновь заговорил Лигейа: «Сколько еще можно обороняться?» «Мадемуазели Лоран и Триаль десять лет собирали армию и обучали своих солдат воинскому искусству, сейчас в прямом столкновении мы просто потеряем людей,– встала на сторону королевы убеленная сединой госпожа Эйра. – Всем понятно твое желание отомстить, но посылать из-за этого на смерть других людей, по меньшей мере, неразумно». «А что тогда разумно? Может, пора прекратить затягивать ситуацию?– продолжала стоять на своем Лигейа. – Сначала мы ждали восстановления армии, потом появления истинной наследницы, но всё это уже произошло, чего теперь нам не хватает?» «Терпения»,– с ядовитой ноткой встряла госпожа Лейсан.

«Тихо»,– хлопнула ладонью по столу Аиса: «Сражение будет, но тогда, когда мы будем к нему готовы: армия окончательно закончит обучение, а наследница будет подготовлено к своей, имеющей не последнее значение в войне роли». «И когда же всё это случится?»– устало задала вопрос Лигейа. «Боюсь, что не могу пока назвать точную дату»,– уклончиво ответила королева. – Однако мне хотелось бы быть уверенной, что все понимают важность благоразумного поведения и помнят, как они нужны Вилоре, поскольку без вас сдержать Георгину в решающей схватке будет невозможно». «То есть мы должны бездействовать»– разочарованно подвел итог Мариус. «Ну, почему же? Думаю, в свете последних событий необходимо усиление приграничных крепостей княжества Анорского и герцогства Кризантосского, или для вас, господин Тарсис, данное поле деятельности не достаточно широко?»– возразила королева Аиса, устало добавив. – Мадам Заславская, задержитесь, остальные могут быть свободны».

«До меня дошли вести о прибытии во дворец наследницы от тех кому совсем не полагалось об этом знать»,– с оттенком легкого недовольства в голосе заметила королева, когда в Зале Советов не осталось никого, кроме нее самой и ее подруги. «Думаю, это единственная информация, которой они располагают»,– тонко улыбнулась Лейсан: «Сказать по правде, я и не рассчитывала, что сам факт прибытия удастся по-настоящему скрыть».

«Будем надеяться: ты права, но впредь будь осторожнее»,– мягко пожурила подругу Аиса: «Так как обстоят дела с печатью?» «Я использую катализаторы, чтобы восстановить связь с Восьмеркой со стороны Регины»,– ответила Лейсан: «Думаю…» «Мне казалось, в ответе на твое письмо я выразилась предельно ясно»,– с нажимом произнесла королева. – Предприятие, которое ты предлагаешь слишком рискованно». «Без риска победить невозможно»,– развела руками Лейсан. «Ты забываешь, что неоправданный риск всего-навсего глупость»,– отпарировала королева. «Едва ли можно назвать неоправданным риск, который способен спасти страну!»– воскликнула Лейсан: «Тем более альтернативы я не вижу, печать все равно не стереть, так будет безопаснее в первую очередь для самой Регины».

«Ты сама сказала, что это эксперимент, каким будет результат, а главное когда неизвестно,– продолжила стоять на своем королева. – К тому же Регина однажды станет королевой, что делает наличие на ней вражеской печати просто недопустимым». «Ну, да, будет выглядеть немного не эстетично,– согласилась Лейсан: «Но думаю, в целом решаемо при помощи пудры и тонального крема». «Я говорю не об эстетике!»– воскликнула Аиса.

«Давай не уподобляться Лигейе и рассуждать логически и без эмоций,– предложила Лейсан. – Регина может стать королевой только в случае победы, и соответственно уничтожения Восьмерки, поэтому никакой опасности похищения августейшей особы просто в принципе не будет». «Так что из всех перечисленных тобой бед у нас реально есть только одна – угроза безопасности наследницы», -подвела итог госпожа Лейсан. «А это можно подумать ерунда»,– фыркнула королева Аиса. «Нет, не ерунда, а действительно серьезная проблема»,– согласилась Лейсан: «Но которую не в обиду будет сказано ты сама же и обострила».

«Надо было подождать, если не до первых результатов терапии, то хотя бы до того времени, когда они должны были бы появиться, ведь всё указывало на то, что скорпион не тронет наследницу до объявления»,– наставительно произнесла подруга королевы. «Нападение на Адамантику пошатнуло веру людей, её мог укрепить только новый и незапятнанный символ, я не могла тянуть и ты прекрасно это знаешь!»,– раздраженно воскликнула Аиса. «Так же как и ты знаешь, что весь этот эксперимент – наш единственный и безальтернативный шанс на нейтрализацию угрозы безопасности наследницы и победы в войне соответственно»,– отпарировала Лейсан.

***

Эрик достал из кармана прозрачный коричневый шар размером не больше гранатового зернышка – ключ к замку, одной из самых надежный категорий в Вилоре, начинавшему свое действие против воров еще до начала взлома, сильнейшим образом обжигая руки любому, кто без разрешения хозяина осмеливался прикоснуться к ключу.

Юноша поднес шар к едва заметной на металлической двери чаше и отпустил, стоило шарику коснуться чаши, как тот превратился в каплю. Мгновение ничего не происходило, а затем через каменную поверхность проступил тонкий слой смолы. И от топазовой капли отделилась ее точная смоляная копия, легко прошедшая через крошечное отверстие в чаше, и разделившись надвое, упавшая в две расположенные несколько ниже и имевший еще меньший размер. В них произошел обратный процесс: смоляные капли снова стали топазовыми, в то время как их смоляные копии плавно перетекли на следующий ярус. Это деление продолжалось до тех пор, пока вся дверь не оказалась заполнена переливающимися в свете солнца топазовыми каплями, которые почти одновременно превратились в смолу, плавно перетекающую фонтаном по тонким железным желобкам и, заставляя открываться потайные замки.

Последнее кстати происходило только в том случае, если активацию запускал либо владелец комнаты, либо тот, кому он разрешил воспользоваться ключом, предварительно проведя для этого соответствующий ритуал. Тех же, кто не жалея рук, все-таки совершал кражу в конце ждал неприятный сюрприз в виде кокона мгновенно каменеющей смолы вместо доступа к чужим тайнам и имуществу. Подделать же шар-ключ было невозможно, поскольку чтобы подделка функционировала, требовалось дать ей частичку колдовской силы, совпадающей с уже заложенной в механизме.

Но, несмотря на бесспорно высокую степень защиты, совершенным замок был лишь для магов, так как не владеющему колдовской силой для передачи ключа или в случае его потери требовалось обращаться к изготовителю. Именно поэтому Эрик, несмотря на восхищение перед этим чудом, остался верен менее современным методам охраны своего покоя.

Наконец, процесс отпирания многочисленных замков завершился и дверной проем приоткрылся, ровно настолько, чтобы внутрь мог пройти один человек, что и не преминул сделать Рик.

«Регина»,– позвал Эрик, плотно затворяя за собой дверь и убирая шарик-ключ поглубже в карман, дабы не потерять. Ведь едва ли то понадобится раньше, встречи с госпожой Заславской. Благо для выхода из покоев достаточно просто потянуть дверь на себя, поскольку колдовские замки всегда делали действующими исключительно односторонне. Чтобы в случае непредвиденной ситуации все находящиеся в помещении могли быстро его покинуть. «Регина»,– снова позвал Эрик и, не услышав ответа, вошел в личный кабинет госпожи Заславской.

Регина сидела в гостевом кресле, положив руки на стол и склонив к ним бледное, как бумага, лицо. Когда Эрик, пересекая кабинет, случайно задел рукавом, стоящую на полке шкафа вазу и та со звоном рассыпалась на множество кусочков, девушку даже не шевельнулась. На какой-то миг Рику показалось, что Рина не дышит и он, довольно резко схватив ее руку, сжал запястье, чтобы развеять свои опасения.

***

Большинство, пришедших проститься с жертвами пожара, разошлось сразу же после официальной части. На кладбище же отправились лишь те, для кого смерть «талантливых ведьмы и мага, лекаря подающего большие надежды» и совсем еще ребенка – Верджилиуса была личной потерей. Фадей не мог винить разошедшихся раньше времени в бесчувственности. В Вилоре уже давно не осталось тех, кого не затронула война, люди настолько устали оплакивать потери близких, что на посторонних и просто знакомых слез просто не осталось. Однако, по крайней мере, их сердца еще не очерствели настолько, чтобы лицемерно выражать соболезнования, не стремясь скрыть равнодушия в голосе.

Но вот и родители Верджилиуса, наконец покинули кладбище, оставив Фадея в одиночестве. Он стойко выстоял, когда узнал о ее смерти, мужественно сдерживал слезы во время официальной части прощания и собственно самого захоронения, терпеливо дожидаясь, пока все уйдут. И он сможет остаться наедине с собой и своим горем, попрощаться с Веви. Упав на колени, Фадей плотно прижался лбом к надгробию девушки, наконец позволив слезам тонкими тихими струйками покатиться по щекам.

На его родине надгробный памятник ставили не раньше чем через год, чтобы дать земле опуститься, в Вилоре же это проблема давно была решена при помощи магии, а потому памятники устанавливались за каких-то полчаса в день похорон. В Вилоре вообще многие проблемы давно были решены, а законы природы нарушены. И лишь один из них так и остался непобежденным, закон под названием смерть. Фадей не был магом, но со слов Веви знал: этот закон намеренно оставили нерушимым, во избежание перенаселения, и чтобы власть правителей имела временной предел. Вот только он никогда не считал такие причины вескими, тем более сегодня. Точно также не считал он существенными и официальные причины сохранения закона смерти: сохранение ценности человеческой жизни и недопущения ее обесценивания.

Почти всю жизнь его учили сражаться, чтобы защищать это место от тех, кто посягнул на власть королевы. Он уже участвовал в нескольких организованных операциях с успешным исходом, успел побывать во многих спонтанных схватках, где проявил себя отличным бойцом. Несмотря на еще довольно юный возраст, Фадей имел немалый боевой опыт и слыл опасным противником для врагов короны. Однако помимо воинского искусства, он овладел и иным – управлением силой, намного более сильной и сложной, чем просто магия. Той которой наделили его врата, и проводником которой стала половинка серебряного медальона – часть одного из четырех ключей от них. Только какой от всего этого прок, если он не смог защитить самого дорого для него на этом свете человека – Вевею?

***

«Что-то в этот раз ты как-то долго, Борис»,– недовольно заметила госпожа Восьмерки – Элеонора, поднимаясь навстречу светлому шатену, в волосах которого уже начала появляться первая седина. В то время как яркие янтарные глаза еще светились юношеским задором, и привычно подавая свою изящную ручку для приветственного поцелуя. «В этот раз и ребятки наследили порядочно»,– лукаво усмехнулся вновь прибывший гость, галантно целуя протянутую ему руку. «Заславская прибыла многим раньше, чем я думал»,– голос Бориса помрачнел, а глаза стали серьезными: «Вам известно: я придерживаюсь принципа, лучшим пятновыводителем является кровь, но в моей среде есть поговорка: метла хороша…» «До тех пор пока никто о ней не знает»,– закончила за него госпожа Элеонора.

«Если бы Заславская увидела меня, это стало бы моей последней зачисткой,– опустив глаза, сосредоточенно продолжал Борис. – Не было времени избавляться от Реут так, чтобы при том еще больше не наследить, поэтому я просто погрузил ее в персональный летаргический сон и решил задержаться в герцогстве Кризантосском, пока всё не уляжется, и уже после закончить начатое». «Звучит так, будто осуществить это план тебе не удалось, хотя, насколько мне известно, Вевея Реут мертва»,– заинтриговано произнесла госпожа Элинор. «Мертва, я лично удостоверился»,– подтвердил Борис: «Вот только к ее смерти не имею ни малейшего отношения».

«Выходит, в стане наших врагов вовсе нет того единства в котором они пытаются нас убедить?– с легким смешком пробормотала госпожа Элеонора. – Впрочем, не думаю, будто к смерти девчонки причастна сама Аиса, она хоть и жестока, но умна. Гибель дочери скорее толкнет Лигейу в наш лагерь, нежели укрепит в преданности короне».

«Кстати, возьми Реут под наблюдение, нам не помешают агенты в совете»,– распорядилась госпожа Элинор. «Если только Аиса таким жестоким способом не пытается выловить кого-то из наших, а заодно проверить на вшивость Реут,– возразил Борис. – Хотя не думаю, что Лигейу будет просто переманить, здесь нужны веские доказательства вины кого-либо из свиты или самой королевы». «Разве для лучшего агента Восьмерки – Бориса Кайсарова существуют преграды?»– подняла бровь Элеонора. «Вы льстите мне госпожа»,– улыбнулся Борис: «Однако, я выполню ваш приказ, даже если придется умереть». «Другого я и не ждала»,– одарила собеседника благосклонным взглядом госпожа Элинор.

«Выгоднее всего эта смерть была Лейсан»,– принялась рассуждать вслух Элеонора. – Она фактически второй человек в государстве, а Реут властолюбива и умна, серьезная соперница влиянию на королеву. Да и посмотри на факты, до прибытия Заславской девчонка еще была жива, а после ее вынесли ногами вперед под простыней. К слову сказать, именно Лейсан Заславская первой прибыла на пепелище». «Даже если она и ведет свою игру, то вряд ли замарала руки в этом деле»,– вновь возразил Кайсаров.

«Тем лучше для нас, исполнителя, как правило, расколоть намного легче»,– уверенно высказалась Элинор. «Так что отдохни пару часов, а затем сразу отправляйся в путь, чем быстрее у нас будут доказательства причастности к этому делу кого-то из ближайшего окружения Лигейи, тем быстрее мы получим шпиона в совете»,– в предвкушении произнесла госпожа Элеонора.

***

И снова ворота. Правда совсем не похожие на те, через которые она сюда пришла, разве что такие же по высоте. Впрочем, опрокинутая на бок восьмерка черного цвета, оплетенная бледно-лиловыми цветами глицинии в принципе не была похожа ни на одни ранее виденные ею ворота.

Восьмерка…Госпожа Заславская говорила, что одной удачно проведенной вылазки хватит, чтобы получить основную информацию об этом месте. Сейчас она стоит на пороге этой самой Восьмерки, и если ей удастся проникнуть внутрь и как следует все осмотреть, то кровопролитие остановится и гражданская война закончутся, а Вилора вновь вздохнет спокойно. Регина решительно шагнула к воротам и толкнула их створки, но…ничего не произошло.

«Зря стараешься, принцесса, так просто тебе туда не войти»,– рассмеялась легким, как дуновение ветерка голосом, высокая зеленоглазая девушка с густыми темно-карамельными волосами, заплетенными в две косы-колоска. Она и появилась подобно ветру – прямо перед воротами, но при этом не вышла из них и не прошла через.

«Думаешь, Заславская уже не пробовала пробраться сюда?»– продолжала незнакомка: «Не надейся на то, что ворота Восьмерки просто распахнуться от твоего прикосновения. Ведь ты всего лишь обычная девчонка, случайно выбранная жертвой». «Я не жертва»,– уверенно заявила Регина. «Даже если те, к чьей стороне ты себя причисляешь, выиграют, в чем лично я очень сильно сомневаюсь, едва ли тебе суждено увидеть это»,– насмешливо предупредила русоволосая.

«Ты не похожа на провидицу»,– заметила Рина: «Кто ты вообще такая?» «Не провидица,– легко согласилась незнакомка – Но я знаю Аису достаточно, чтобы предугадать твое будущее. Поэтому послушай доброго совета: беги, это не твоя страна и не твоя война. Сколько тебе?» «Четырнадцать»,– машинально ответила Регина. «Слишком юный возраст, чтобы умирать, не находишь?»– заметила незнакомка. – Так что оставь попытки попасть в Восьмерку. Тому, кто не принял сторону госпожи Лоран и Триаль, сюда входа нет. Свою шпионскую миссию ты даже не начнешь, скорее погибнешь при исполнении, если не этого, то какого-нибудь другого подобного приказа».

«Неужели и вправду хочется выступать в роли пушечного мяса, на что ты рассчитываешь, оставаясь здесь? Ларса рядом больше уже не будет»,– продолжила увещивать Рину незнакомка. «Ларса?»– непонимающе повторила Регина. «И сколько презрения в голосе,– рассмеялась непроизвольно проскользнувшей в голосе собеседницы интонации незнакомка. – А между тем ведь он не сделал ничего плохого в отношении тебя лично. Скорее даже наоборот, и просто борется за то, что принадлежит ему по праву от рождения. Держу пари, ты даже не слышала всей истории об этой войне, но осуждаешь».

С этими словами девушка выбросила в сторону Регины левую руку, сделав пас в воздухе, словно бы толкая в грудь. Рина почувствовала весьма ощутимый толчок и, не удержав равновесие, начала заваливаться на бок. Довольно улыбнувшись, незнакомка повернулась к Регине спиной и распахнула ворота Восьмерки. Весь окружающий Рину мир на мгновение озарила пурпурная вспышка, поглотив в себя и траву, и деревья, и пасмурное небо, стремительно унося их вверх, прочь от Регины и оставляя ее в абсолютно пустом, белом пространстве. В какой-то момент Рина вдруг осознала, что давно должна была натолкнуться спиной на землю, но вместо этого продолжала падать.

Регина вздрогнула и широко распахнула глаза. «Регина мы в покоях госпожи Заславской»,– ощутимо похлопывая девушку по щекам, произнес Эрик: «Ты понимаешь это?» «Я блондинка, но не дура»,– огрызнулась Рина: «И прекрасно осознаю, где нахожусь». «Прости, просто ты спала так крепко, ни на что не реагировала»,– извинился Эрик: «Я не знал, что делать и испугался. Как твое самочувствие?» «Сносно,– улыбнулась Регина: Я видела Восьмерку, вернее ворота в нее, только это не было сном».

«Но и реальность в привычном понимании это тоже быть не могло»,– как бы рассуждая сам с собой, пробормотал Эрик: «Я здесь уже…» «Около получаса»,– закатав рукав черного джемпера, и что-то прикинув в уме: объявил юноша. «Все это время я не отходил от тебя ни на шаг, пытаясь разбудить, так что, как минимум полчаса твое тело было здесь, а скорее всего и на протяжении всего видения»,– продолжил рассуждать вслух Рик.

«Ты сказал: это не может быть реальностью в привычном понимании, однако и не стал убеждать, будто бы мне все лишь привиделось»,– напомнила Рина: «Я не очень поняла, что ты имел в виду». «Госпожа Заславская велела забрать и отвезти тебя в Адамантику как можно скорее,– вспомнил Эрик. – Однако мы и так уже потеряли уйму времени из-за твоего видения, поэтому, полагаю, ничего страшного не произойдет, если потратим еще пару минут и выясним что это. Постарайся описать все увиденное как можно подробнее, тогда, возможно, я смогу понять, чем оно является, и, разумеется, объяснить тебе».

Вдруг одна из пуговиц на воротнике джемпера Рика замигала ярко-желтым светом, на мгновение, ослепив и его самого и его собеседницу, и тем самым прервав их разговор. «Я прибью Аристиона»,– угрожающее пообещал Эрик.

Однако, довольно легко оторвав пуговицу от застежки, все же решил ответить на своеобразный звонок. И, вынув из кармана на груди железную коробочку, извлек из нее маленький стеклянный икосаэдр. Установив на его основании «пуговицу», поставил на столе так, чтобы через центр многогранника проходил солнечный свет. А чуть впереди установил саму коробку, предварительно сняв ее железное дно, под которым обнаружилось второе – стеклянное размером с крупный экран смартфона, на котором сразу же высветилась золотистая надпись: Аристион Вертинский. Эрик нетерпеливо сдвинул ее в сторону, и перед Региной предстало лицо сосредоточенного кареглазого юноши с русыми будто присыпанными пеплом волосами, подстриженными в полубокс, и легкой россыпью бледных мелких веснушек по курносому носу, немного заходящей на щеки.

«Знаешь ли, Вертинский, использование должностных полномочий в личных целях тебя не красит»,– недовольно заметил Рик: «Зачем было вмешиваться в работу моего связиста и устраивать это светопреставление?» «Во-первых, не в личных, я действовал сугубо по приказу госпожи Заславской, а, во-вторых, если задание носит название срочное, то выполнять его тоже надо срочно, то есть очень и очень быстро»,– спокойно ответил Аристион.

«Почему вы до сих пор в покоях госпожи Заславской?»– требовательно поинтересовалася Аристион Вертинский. «Потому что, когда я пришел, Регина находилась в трансе, из которого не выходила, что бы я ни делал»,– раздраженно пояснил Эрик: «Пришлось ждать, пока она сама очнется». «Это не оправдывает твои действия,– холодно перебил Аристион. – Надеюсь, ты помнишь, что человека из транса вопреки желанию того, кто погрузил его в это состояние легче всего вывести на этапе погружения? Необходимо было сразу же сообщить о сложившейся ситуации магам совета и запросить помощи». «Хочу напомнить, что мое задание носило название, состоящее из двух слов: срочное и секретное»,– в тон Арису ответил Рик. «Однако слово срочное тебя не остановило»,– поддел собеседника Аристион: «Значит, нужно было связаться с госпожой Заславской, да хоть с самой королевой, но не ставить жизнь наследницы под удар».

«Ладно, оставлю разбор твоих полетов госпоже Заславской,– неожиданно смягчился Арис. – А сейчас слушай внимательно и запоминай: план вывоза нашей новоиспеченной наследницы изменился, теперь вы будете улетать не через твои покои, а через Терины». «А она знает об этом?»– перебил вопросом инструктаж Аристиона Эрик. «Она знает все, что ей необходимо знать»– холодно ответил Арис. – И не перебивай, пожалуйста, а лучше ответь мне, есть ли надежда, что за пять минут вы без приключений доберетесь до комнат Терезы? Рикки, раз в жизни сделай все так, как тебя просят, потому что я и так уже не знаю, как разгрести твои косяки». «Исполню все в точности, не переживай»,– клятвенно заверил его Эрик.

***

«Прошу»,– галантно распахнул перед Региной чуть приоткрытую дверь белого цвета, украшенную маковой росписью, Рик. Рина неуверенно перешагнула порог покоев королевской дочери.

Хотя Тереза была лишена права наследования престола так же, как и ее старшие брат с сестрой, и потому не могла называться принцессой. Она по-прежнему сохраняла за собой статус представителя правящей династии, поэтому на отделку ее комнат явно не поскупились. Планировка чем-то напоминала апартаменты госпожи Заславской. В центре просторной приемной, оклеенной коричневыми с золотым рисунком обоями, стоял округлый стол красного дерева, заставленный стопкой книг, стеклянным прибором на подобие того, через который Эрик общался с Аристионом только несколько большего размера, и двумя симметрично расположенными лампами под бардовым абажуром. С внешней стороны в столе были сделаны две полки, заставленные книгами, за ним располагалось кожаное кресло с высокой спинкой и стеклянный шкаф.

Вот только хозяйка покоев не спешила встречать своих гостей. «Они в личных комнатах Терезы,– будто прочитав мысли Регины, пояснил Эрик. – Поскольку никто из нашей команды кроме нее так и не решился поставить колдовской замок, являющийся абсолютной защитой от непрошенных гостей, то все наши встречи всегда проходят у Теры». «Честно говоря, я и сама чувствую себя здесь непрошеной гостьей»,– призналась Рина. «Пойдем»,– уверенно потянул Регину к темно-бежевой двери Рик.

Вторая комната была значительно меньше первой, все ее основное пространство занимала высокая кровать из темного дерева, застеленная белым покрывалом, со спинкой в два ряда заставленной мятными и светло-зелеными подушками, над которой высился темно-зеленый повешенный на раму, размещенную над потолком и прикрепленную к кроватным стойкам, балдахин.

Перед кроватью стоял маленький, также заставленный подушками мятный диванчик, на котором нога на ногу сидела девушка с гривой ничем не сдерживаемых и вьющихся мелким бесом рыжих волос чуть ниже пояса, светло-голубыми миндалевидными глазами и изящным вздернутым носиком. Она была одета в простое короткое черное платье без рукавов, пошитое из плотного атласа, плотно облегающее ее стройную талию, удачно подчеркнутую пышной юбки со встречными складками. По всей видимости, она и являлась Терой.

В то время как, Тереза была абсолютно спокойна, Аристион нетерпеливо расхаживал взад вперед вдоль панорамного окна. Но остановился сразу же, как только Регина и Эрик переступили порог комнаты. «Вы как раз вовремя, еще бы пара минут, и он пошел бы ломать дверь покоев госпожи Лейсан»,– прокомментировала приход ребят Тера. «Тереза преувеличивает»,– сухо улыбнулся Аристион: «Но справедливости ради следует сказать: сидеть и со смирением ждать, тоже не стал бы». «Впрочем, хватит»,– оборвал сам себя Арис: «У нас не так много времени, через пару минут подъедет экипаж, в который вы должны успеть сесть, пока Тера будет отдавать приказ кучеру, куда вас доставить».

«И куда же нас собираются доставить?»– плюхнулся на диван рядом с Терой Рик. «В лазарет,– ответила вместо Аристиона Тереза. – Так Регина сможет вернуться незаметно для всех, включая госпожу Заславскую, а ты избежать множества проблем. Надеюсь: сам сообразишь, как выбраться оттуда, не привлекая лишнего внимания, правда выходить вам тоже придется быстро, кучер не осведомлен о том, кем на самом деле будут его пассажиры».

«А как ты, не привлекая лишнего внимания, вовремя попадешь в лазарет, или душещипательная беседа с ранеными отменяется?»– язвительно поинтересовался Эрик. «Моя забота не твоя работа»,– одарила его выразительным взглядом Тера: «Лучше скажи, спасибо, за помощь». Дав понять, что разговор окончен, Тереза поднялась с дивана и, сняв со спинки кровати траурный платок, протянула его Рине: «Прикрой лицо и волосы».

«И еще, надеюсь: ты не собираешься говорить Лейсан, да и еще кому бы то ни было о том, как пытался разбудить нашу спящую красавицу?»– вернулся к наставлениям Аристион. «Она ни о чем не узнает, только если вы расскажете мне все, что знаете о Восьмерке»,– вмешалась в разговор Регина: «И хватит разговаривать так, как будто меня здесь нет».

«Быстро она вжилась в роль наследницы»,– рассмеялась Тера: «Второй день в Вилоре, а раздает приказы направо и налево с поистине с королевской легкостью». «Значит, ты видела Восьмерку?– задумчиво произнес Аристион. – Но. честно говоря, даже не знаю, что тебе сказать. Общее представление ты скорее всего и так имеешь, а никакой специфической информацией я не обладаю. Восьмерка надежно прячет свои тайны ото всех, кто не принадлежит к лагерю скорпиона». «Что именно ты видела?»– с интересом спросила Тера. «Я помню только цифру восемь и всё»,– соврала Регина: «Подумала, если узнаю больше о Восьмерке, то, может быть, вспомнится что-нибудь еще».

Ответ Терезы заглушил звук, напоминающий скрежет ножа по тарелке, усиленный в двадцать раз. Обернувшись на шум, Регина увидела, как гекурд, запряженный в черный экипаж, буквально протащил его боковой частью по окну спальни Теры. Аристион, чертыхнувшись, нажал на прибор напоминающий выключатель света, и оконная рама быстро ушла вниз, сравнявшись с полом.

Теперь ребят в комнате ничто не отделяло от внешнего мира. Помня о совете Аристиона поторопиться, Регина быстрым шагом направилась к карете, однако полоса пустого пространства между полом стены и подножкой экипажа, испугала ее, заставив остановиться. Так в детстве ее всегда пугала полоса между платформой и поездом, только там она сама стояла на земле, а тут находилась на, как минимум пятиметровой, высоте, что означало вполне серьезные травмы в случае падения.

«Доставишь меня в Адамантику, да и следи за Таманом, как следует, он очень молод и может навредить и себе, и окружающим, если его не сдерживать»,– дала тем временем распоряжение кучеру Тера.

Ухватившись покрепче за поручни, установленные по обеим сторонам от дверцы экипажа, Регина перескочила с пола на его подножку и забралась внутрь уже начавшей отлетать кареты.

***

«Ты напрасно обходил вниманием нашу наследницу в течение всего разговора, мне было бы интересно услышать, что ей привиделось»,– бесстрастно заметила Тера. «Нужно было торопиться, у Эрика были бы серьезные проблемы, если бы выяснилось, что он не выполнил задание точно в срок»,– отстранено отозвался Аристион. «Эту сказку расскажешь Громан когда пойдешь извиняться,– жестко осадила собеседника Тереза. – Мне же прекрасно ведомо, почему на самом деле ты так себя ведешь. Твое сегодняшнее поведение было не только недостойно престолонаследника столь древней и великой страны, как Вилора, но и попросту смешно». «Престолонаследника»,– фыркнул Аристион.

«Я родился в небольшом польском городке, граничащим с Россией, правда то место никогда не было мне по-настоящему родным, поскольку всего через два года после моего рождения на свет появился Элиаш»,– напомнил о своем отнюдь не королевском происхождении Аристион. «Сколько себя помню: отец вечно занят работой, мать заботой о младшем брате, от меня они просто откупались дорогими игрушками, в качестве подарков по праздникам,– невольно увлекся тяжелыми воспоминаниями Арис.

«Однажды на рождество я получил огромный рыцарский замок и настолько увлекся этой игрой, что все рождественские каникулы устраивал турниры и спасал прекрасных принцесс,– с печальной улыбкой произнес Аристион. – Надо мной как будто поднялся купол особого, видимого лишь мне одному мира, он еще сильнее отдалил меня от семьи, которая и не была настоящей, как я отчетливо понимаю теперь, но тогда меня всё это уже не волновало. Да, я по-прежнему был один, однако больше не чувствовал себя одиноким. С того самого дня я жил лишь одной мечтой, благодаря которой и попал в Вилору: стать рыцарем».

«Я был семилетним мальчиком, когда ворота распахнулись предо мной, первым из всей команды получившим свою половинку медальона,– продолжил вспоминать Аристион. – Королева, так и не оправившаяся после потери старших детей, решила, что наследник слишком мал, чтобы жить в Адамантике и пока там будет лишь посещать занятия, определив в качестве моего места жительства – королевскую резиденцию».

«Детская мечта сбывалась, хоть я и не считался рыцарем официально, но обучался верховой езде, владению разными видами оружия и должен был в будущем сражаться за благородные цели,– вновь, на этот раз счастливо улыбнулся Аристион. – Королева Аиса подарила мне весь мир и заменила мать, потому я смиренно подчинялся инструкциям с кем дружить, кого любить». «И мне даже действительно удалось полюбить, ту, которую приказали,– с горечью произнес Аристион. – А потом королева вызвала меня к себе и сообщила: моя возлюбленная предательница, совершившая предательство из-за любви, само собой не ко мне. В тот момент я будто снова в детство вернулся, вот только всё осложнялось тем, что теперь не только простить, но и разлюбить не мог».

«Второго такого раза не будет, Тера. Я прекрасно знаю, каких отношений ждут от соправителей, пусть это официально нигде и не закреплено, но заводить их с Региной не буду принципиально»,– заявил Аристион. «И все же будь с ней помягче,– попросила Тера. – Думаю, ей тоже не захочется, любить по чужой указке. Однажды вы взойдете на трон и сможете исправить ошибки в порядке, установленном моей матерью, но для этого нужно сначала победить, а для победы важно единство».

***

«Госпожа, со срочным сообщением прибыла командующая войсками юго-восточного направления – Берта Йович»,– предварительно постучав, и, дождавшись разрешения войти, сообщила Георгине ее личный секретарь. «Немедленно пригласите ее сюда»,– распорядилась, отодвигая бумаги со стола в сторону Гера. «Командующая Йович, прошу»,– распахнула перед неожиданной гостьей, чье лицо было полностью сокрыто белой маской, украшенной на щеках и губах витиеватым синим узором, двери кабинета госпожи Триаль секретарь.

– Госпожа, крепость Джинепро пала, теперь путь на княжество Анорское открыт – встав на колени и склонив голову, доложила Берта Йович. – Должна выразить признательность, события в Адамантике, отвлекли королевских ведьм и колдунов, что весьма облегчило нашу победу.

– Ты принесла добрые вести,– улыбнулась Георгина. – Сказать по правде, в Адамантике я планировала совсем другую операцию, которую Ларс и Стрелия из-за своей излишней инициативы провалили, так что благодарить нужно их. Рада, что устроенный ими бедлам, оказался хоть как-то полезен. Сколько времени необходимо, чтобы проложить нашим солдатам дорогу к столице?

– Боюсь, ваш вопрос излишне скоропалителен, мы пока слишком далеко от Аураноса, к тому же посмею напомнить: на достижение сегодняшнего результата ушло два года – осторожно произнесла командующая Берта. – Но перелом в войне в нашу пользу абсолютно точно начался, и отсчет теперь бесспорно пойдет не на неизвестные единицы времени, а на месяца.

«Госпожа, мадмуазель Эйбрамсон передала вам эту записку, сказала: в ней что-то важное»,– вновь заглянула в комнату секретарь. «Что-то мне сегодня везет на важные новости и сообщения»,– усмехнулась Георгина, однако все же взяла послание в руки и быстро пробежала глазами текст. «Значит, Заславская вновь принялась за старое»,– закончив чтение, произнесла госпожа Восьмерки: «Ничего, скоро у нее появится возможность осмотреться здесь лично». «Командующая Берта, продолжайте наступление на княжество Анорское, Яна, пригласи ко мне госпожу Лоран»,– кратко раздала распоряжения госпожа Георгина.

***

«Пока Берта проложит дорогу через княжество Анорское, Аиса получит новые и свежие войска, а заодно обучит свою новую преемницу»,– в сердцах столкнула со стола карту Вилоры Георгина. «Если бы я только точно знала, какие именно заклинания использовались при закрытии ворот, наша армия уже стояла бы под королевскими окнами»,– эмоционально произнесла Георгина Триаль. «Ко мне сегодня приходил Борис»,– вспомнила Элеонора: «Он уверен, что дочка Реут не была случайной жертвой шалости Ларса и Стрелии». «Ее целенаправленно убил кто-то из своих, если Кайсарову удастся найти доказательства, то власть в Вилоре сменится уже совсем скоро»,– произнесла Элинор.

***

Хранимира задыхалась от усталости и уже не чувствовала своего тела, продолжая бежать, лишь благодаря усилиям воли. Из разговоров солдат она знала: правительственные войска отступили, но не могли уйти далеко. Это означало, что ее от королевской армии сейчас отделяла только полукилометровая, уже частично пройденная лесополоса.

«Прочистите лес»,– долетел до Хранимиры голос, видимо принадлежащий кому-то из командного состава Восьмерки: «Мы дали шанс всем, тот, кто решил бежать – шпион, который не должен выжить».

Кожу будто огнем обожгло, и лишь потом Хранка услышала звук выстрела. Однако вместо того, чтобы зажать раненную руку, девушка обхватила руками живот и упала на землю, изо всех сил прижавшись головой к траве и прикрыв ее ладонями, при этом подставив плечо под еще одну пулю. Ей было хорошо известно: для исполнения таких приказов всегда используют элиноровы пули.

Зачарованные пули, стреляя которыми даже самый неопытный стрелок попадет точно в цель, если ему известно хотя бы ее приблизительное местонахождение. Выжить, если твое имя нашептали над оружием, заряженным такими, невозможно, они будут кружить вокруг тебя, пока не нанесут смертельное ранение. Однако если выстрел делается вслепую, то остаться в живых все же возможно. Нужно просто позволить пулям попасть в тело, но так, чтобы они не задели артерию или жизненно важный орган. Как правило, элиноровыми пулями стреляют дважды, первый раз в туловище и второй раз – контрольный в голову. Также Хранимире было известно и о том, что во время таких вот чисток, все стрелки стреляют одновременно. Пережил два выстрела элиноровых пуль – жить будешь.

Дождавшись, пока голоса и треск ломаемых от шагов веток смокли, Хранимира поднялась на колени и счастливо рассмеялась. Солдаты Восьмерки в ближайшее время, скорее всего, не вернуться обратно, а смертоносные пули оставили ей лишь царапины, которые вполне позволяют выбраться из лесополосы. Теперь, подстегиваемая болью, Хранка бежала даже быстрее чем раньше. Слишком много было сделано, чтобы сдаться сейчас.

***

«Не стреляйте»,– как можно громче закричала Хранка, поднимая руки, тем самым демонстрируя свою безоружность: «Я Хранимира, попала в летнюю часть Вилоры из Греции четыре дня назад». «Меня, как и других новоприбывших позавчера должны были отправить в Адамантику, но из-за окружения крепости Джинепро, нашу эвакуацию отложили»,– скороговоркой произнесла девушка. «Я чудом успела сбежать до того, как Ифиджения стала подконтрольна Восьмерке»,– из последних сил выпалила Хранимира. Мужчина в плаще бирюзового цвета, отличительного символа королевских военных, наконец знаком подал часовым команду опустить оружие.

«Девчонке нужна перевязка, отнесите ее к лекарю»,– приказал он стоящим рядом с ним двум солдатам, которые сразу же поспешили к Хранимире с носилками. «Я могу идти сама»,– запротестовала девушка. «А я даже отсюда вижу: раны у тебя нешуточные, странно, как ты еще на ногах стоишь»,– возразил военный, и Хранка нехотя позволила уложить себя на носилки.