Государственные интересы

Глава 11

— Вдовствующая супруга короля Альберта Двенадцатого, королева, Светлая княгиня Ярослава! — звучно объявил церемониймейстер, впуская меня в зал. Собравшиеся встретили меня не слишком-то радостно и одобрительно. Я бы даже сказала, что они предпочли бы не видеть меня всю оставшуюся жизнь, но, увы, такого счастья я не могла им доставить.

Благородное собрание, поднимаясь, встретило меня взглядами голодных гадюк. Я отвечала им улыбкой сытой цапли, поглаживая живот.

— Рада вас видеть, благородные господа, — светло улыбаясь, ответила я, нагло садясь на трон, принадлежащий мужу. Высокий, напомаженный хлыщ сделал шаг вперед.

— Прошу простить меня, Светлая княгиня, однако, осмелюсь заметить, что вы перепутали трон, — с ледяной физиономией объявил он мне.

— Попрошу заметить, — еще ласковее улыбнулась я. — Что я — ваша королева, и, на данный момент, единственное лицо, облаченное властью, в этом зале.

— Но нами не может править женщина! — взорвался хлыщ. — Это нарушение всех традиций!

Видно, свой гнев они копили загодя, чтобы выплеснуть его сегодня, разом и на меня. Впрочем, справедливости ради, следует заметить, что я была к этому готова и тоже не блистала прекрасным настроением — маленький колдун, похоже, будет невероятно драчливым, потому как наружу он решил пробиваться с помощью кулачков и пяток. А оно очень и очень больно…

— Думаю, мы собрались здесь, чтобы обсудить именно этот вопрос, — очень вежливо произнесла я.

— Я уполномочен говорить от лица всех, присутствующих и отсутствующих здесь, — гордо вскинул голову хлыщ. Надо сказать, он нравился мне все меньше и меньше. — Меж собой мы давно решили — вся власть Благородному Собранию! — присутствующие поддержали его согласным ропотом. Я улыбнулась так, словно пыталась укусить их всех разом. Этикет трещал по швам.

— А теперь послушайте меня, благородные господа, — погасив улыбку, холодно и деловито начала я. — Вы не сможете подловить меня на незнании ваших законов — я читала их, и прекрасно все помню. Усопший король Альберт письменным указом подтвердил, что я ношу в утробе его законного наследника. В таком случае, согласно все тем же законам, я, как вдовствующая королева, являюсь регентшей малолетнего короля до той поры, пока он не будет в состоянии сам взять бремя правления на свои плечи. Вы хотите что-то сказать? — вежливо обратилась я все к тому же напомаженному благородному.

— Никогда еще чужаки не правили Западным королевством! — розовея от возмущения, заявил тот. У него даже волосы курчавиться начали от праведного гнева.

— О, это так опрометчиво с вашей стороны — называть меня чужачкой… — фальшиво огорчилась я. — Все же, я супруга вашего короля, и мать будущего наследника… И войско у меня немаленькое, и Степь меня поддержит, и Южное королевство и северные соседи… — задумчиво перечислила я не самые блестящие перспективы. Благородное Собрание взгрустнуло и задумалось. Я, не желая мешать напряженной работе их мысли, откинулась на спинку трона, раздумывая о превратностях судьбы.

Всего лишь каких-то пару недель назад у нас со Степью был заключен крайне невыгодный им мир. Мало того, что ханыча Абдуллу мы оставили у себя в заложниках (надо сказать, тот не очень-то и рвался уезжать, ужом вертясь вокруг Любавы), так еще и стребовали с Ибрагима неплохую ежегодную дань, а также заручились поддержкой его войска, которое все же пришлось отпустить. Правда, и мне тоже пришлось послать ему заложника, но я об этом ничуть не жалею. Наоборот, чтобы у меня забрали этого заложника, я бы еще сама приплатила. Конечно, речь идет о Ядвиге — все еще неприятно бугристой и разноцветной. Думаю, Ибрагима ждет некоторое потрясение, когда он увидит мою разлюбезную мачеху…

И вот теперь мне, на последнем месяце беременности, пришлось трястись в неудобной карете, чтобы посетить внезапно взбунтовавшееся Западное королевство, и призвать их к порядку. Как я не родила в дороге — ума не приложу, однако же, чудо случилось. Теперь бы еще не начать рожать прямо тут, на троне и при всех…

— Нам хотелось бы обсудить некоторые условия… — начал хлыщ, когда Благородное Собрание вволю нагрустилось, наразмышлялось и нашепталось.

— Условия просты, — радушно улыбнулась я. — Вы признаете меня регентшей малолетнего наследника, за что я не вмешиваюсь в дела Благородного Собрания и даже даю вам власть принимать некоторые решения… после согласования их с собой, естественно. А так же, вместо меня здесь будет сидеть наместник — оставлять трон без присмотра чревато, вы сами понимаете… — доверительно понизила голос я. Естественно, они были против, да еще как! Я думала, что шквалом негодования меня просто снесет вместе с троном. — Господа! — воскликнула я. — Но мы же всегда можем договориться!

Договаривались мы три дня, прерываясь лишь на краткий сон, небольшие перекусы и справление естественных нужд. Но никто из благородных не протестовал! Наоборот, они были полны сил и желания отвоевать себе еще хоть какую-нибудь льготу! Я была приветлива, охотно шла на обсуждения, но стояла на своем несгибаемо.

И надо ли говорить, что в один из небольших перерывов, когда мы уже почти подписывали соглашение о моем правлении, я вышла из тронного зала, и поняла, что рожаю. Конечно, маленький колдун не мог найти более подходящего момента для появления на свет!

И я не могла придумать ничего лучше, кроме как позвать его блудного папашу…

— Герхард, — шепотом позвала я, глядя, как вытекает вода из-под пышного подола юбки. Я не была уверена, что он придет, я вообще не знаю, почему позвала именно его — Колдун вообще как-то мало походил на повивальную бабку.

— Яра? — удивлению Короля не было предела.

— Рожаю, — трагично просипела я, и повисла у него на руках, разумно считая, что лучше мне будет потерять сознание.

За что я всегда уважала Колдуна, так это за его умение на задавать глупых вопросов и находить выход из любой ситуации. Вот и сейчас мы мгновенно перенеслись в его замок, куда в течение получаса он согнал лучших повивальных бабок со всей столицы.

Я, успешно пришедшая в сознание, и тут же об этом пожалевшая, чтобы не орать благим матом при каждой схватке, могла только нехорошо выражаться в адрес всего происходящего. Бабки суетились вокруг, радостно предлагая мне не быть неженкой, а дышать и тужиться. В ответ я посылала их в те места, которые они видят при своей работе ежедневно. Да, знаю, поведение не княжеское, но и рожаю я ведь тоже не каждый день!

Временами я проваливалась в тяжелое забытье, но проклятые бабки не давали мне даже спокойно побыть без сознания. Меня тормошили, совали под нос какую-то гадость и снова заставляли тужиться.

Когда ребенок огласил комнату гневным воплем, только любопытство удержало меня от полноценного обморока.

— Мальчик! — радовались бабки. — Да какой крепенький, большой какой!

— Ребенка дайте, — прохрипела я. Малыша, завернутого в чистые пеленки, тут же положили мне грудь. Он серьезно посмотрел на меня разноцветными глазенками: ярко-синим, и почти черным, словно бы знакомясь. — Вот такая у тебя мама, — невесть с чего прошептала я. Малыш задумчиво посмотрел на меня, словно прикидывая: а нужна ли ему такая родительница? Потом, видимо, что-то для себя решил, и дернул меня за прядь коротких волос. Знакомство состоялось успешно.

— Короля позовите, — приказала я.

— Да нельзя же, что ж мужчине тут-то делать? — всполошились повитухи.

— Позовите, — с нажимом произнесла я.

Колдун зашел в комнату бледный и страшно напряженный. Мне хватило сил, чтобы немного приподнять ребенка на руках.

— Твой сын, — прошептала я. Сын, словно понимая, о чем идет речь, повернул голову, внимательно рассматривая папашу, побледневшего еще сильнее, и, похоже, готовящегося винтом уйти в красивый аристократичный обморок. Поступок в высшей степени для него нехарактерный, но если бы я внезапно узнала, что у меня родился ребенок — повела бы себя так же. Впрочем, Король оказался крепким, он протянул руку, и указательным пальцем провел по щеке малыша. Тот, недолго думая, ухватился за палец, и сжал его, знакомясь. Итак, отец и сын узнали друг друга.

Наш сын. Все, что я делала до этого момента — делала лишь ради него. Выходила замуж, убивала собственного мужа, боролась с мачехой… все — для того, чтобы сделать своего сына по-настоящему великим. Я стала княгиней, я выбила-таки из степняков дань, а из Благородного Собрания — признание себя регентшей. А если Колдун возьмет нашего сына под опеку… Дух-Хранитель, я смогла! Малыш будет первым Императором за много-много лет. Ведь когда-то наша страна была уже Империей — но развалилась из-за междоусобиц и вражды. Теперь я делаю новую попытку, и почему-то совершенно уверена в том, новый Император будет поистине великим.

Вот так и выходит, что я — всего лишь второстепенный персонаж во всей этой паутине интриг, а настоящий главный герой — вот он — лежит на моей груди и внимательно смотрит в глаза своего отца, словно разговаривая с ним без слов.

— Мой сын, мой Император… — прошептала я.

И на этом душещипательном моменте, я почувствовала, что силы оставляют меня. Последнее, что я услышала, перед тем, как упасть во всепоглощающее черное болото было:

— У неё открылось кровотечение!