Гость

ГЛАВА 19 СПАЗМ

Все в оцепенении уставились на стену. Никто не сомневался, что один из «близнецов» готовится покинуть чрево Канталупы. Край пола, прилегающий к «малышу», отошел от его тела так же, как отходит поддерживающая ферма от корабля во время запуска.

— Вы правы, — согласилась Люси. — «Малыш» рвется на свободу, а мы, кажется, остаемся здесь.

Элис судорожно стала водить ладонями по телу «близнеца» и даже попыталась его ущипнуть в надежде зацепиться за какой-нибудь выступ или углубление. Но не было видно ничего подходящего.

Роберт также обследовал поверхность и пришел к выводу, что нужно срочно принимать какие-то радикальные меры.

— У нас есть пила, — сказал он. — В конце концов, мы можем вырезать «сумку кенгуру» и спрятаться там, пока еще не поздно. Других вариантов я не вижу.

Элис обвела взглядом всех своих друзей и твердо произнесла:

— Нет. На такое я не пойду. Это все равно, что ранить новорожденного человечка. Нет, я не могу.

— Однако вы не очень-то протестовали, когда я резал пилой там, в коридоре! Мы же не знали тогда, что режем не «малыша», а только оболочку! — вскипел Роберт. — Ей жалко, а мы подыхай!

— Я понимаю вас, — жестко ответила Элис. — Но пока командую я.

— Он ускоряется! — взвизгнула Люси. — Нам надо на что-то решаться!

Элис рассеянно посмотрела на неподвижное тело Карла и вдруг воскликнула:

— Клей! Вспомните, какая клейкая эта субстанция, как она реагирует на тепло! Мы можем расплавить на мгновение в огне всю массу, какую принесли на себе, и приклеить себя к телу новорожденной Канталупы!

— Хорошо, давайте начнем сейчас же! — горячился Роберт. — А у нас есть еще горелки?

— Есть, — подтвердила Люси. — На дне моего ранца.

Все кинулись к ранцу. Через несколько минут, буквально распотрошив его, нашли две ацетиленовых горелки. Подхватив одну из них, Элис подскочила к Карлу, а Люси села на пол, повернувшись к «близнецу» лицом. Она провела пламенем горелки по своим ступням и тут же прижала их к телу «малыша». Под действием огня клейкая масса, на мгновение размягчившись, крепко приклеила ступни Люси к медленно ползущей стене.

Тем временем Элис и бросившийся ей на помощь Роберт взяли за ноги Карла и подтащили его к стене. Элис растопила субстанцию, а Роберт сильно прижал ступни Карла к телу «малыша». Получилось неплохо. Единственный риск состоял в том, что во время движения Карла могло снести перегородками ячеек. Тем более, что никто не знал, насколько широким будет «родовой» канал.

— Думаю, этот клей нас удержит, — сказала Элис. — Только бы ячейки отошли подальше.

А пол и потолок все дальше и дальше отходили от новорожденной Канталупы. Задрав головы, Элис и Роберт наблюдали, как чуть свисающее тело Люси достигло уровня потолка, а через несколько секунд совсем скрылось из вида.

— У меня все в порядке! — прокричала Люси. — Наконец-то нас повезли домой!

— Пожалуйста, Люси, сообщайте о себе каждую минуту, — попросила Элис. — Роберт, вы готовы?

— Я-то готов. А вот Карл… Мне кажется, его надо переклеить.

Карл действительно был прикреплен к стене крайне неудачно. Его тело даже при незначительной силе тяжести неестественно прогнулось назад. Такая поза могла привести к перелому позвоночника.

Элис быстро направила пламя горелки на ступни Карла. Как только клейкая масса размягчилась, Роберт подхватил Карла под руки и перевернул его вверх ногами, а Элис сильно прижала его ступни к телу «близнеца».

На мгновение Элис вдруг представила, что Карла оторвало от поверхности «малыша» и понесло вниз, в глубины Канталупы. По ее спине поползли мурашки.

Страшное видение прервал Роберт.

— Элис, наша очередь, — напомнил он.

Элис направила пламя горелки на ступни доктору, и вскоре он был прочно приклеен к телу новорожденной Канталупы. А через несколько секунд и сама Элис «прилепилась» к ползущей стене.

«Малыш», постепенно ускоряясь, устремился на свободу. Ячейки отошли от него не более чем на метр, и Элис воочию представила, что случилось бы с Карлом, если бы они с Робертом не приклеили его тело вдоль тела «близнеца».

Вскоре «малыш» набрал такую скорость, что бесконечные перегородки ячеек проносились мимо, как длинный забор, вдоль которого мчится автомобиль со скоростью сто километров в час.

Неожиданно «малыша» стало бросать из стороны в сторону, и Элис несколько раз ударилась о его казавшуюся мягкой поверхность. От очередного удара перед ее глазами поплыли черные круги, а в наушниках гремел голос Роберта, которому не отвечал никто: ни Карл, ни Люси, ни сама Элис.

Капитан Фернандес не мог отвести взгляда от главного экрана.

Стоявшая рядом Мартина Бинотелли уже, наверное, в восьмой раз произносила одну и ту же фразу:

— Боже мой, этого не может быть…

Посмотрев на Мартину, капитан включил канал для передачи общекорабельных сообщений.

Прокашлявшись и вновь уставившись на экран, он сказал:

— Кто еще не включил персональные мониторы, я настоятельно советую это сделать сейчас же!

Этот совет относился большей частью к тем, кто только что закончил нести свою вахту и мечтал хорошенько выспаться.

Зная об этом, капитан добавил:

— Я говорю серьезно. Конечно, все записывается на пленку, но лучше посмотреть своими глазами. Это что-то потрясающее!

Вскоре на экране появилось изображение с зонда-взрывника, который благоразумно отвели подальше от Канталупы. С него открывался вид намного лучше, чем с «Рейнджера».

Крылья объекта давно уже достигли своего максимального размера, и Канталупа со стороны походила на мифологического Пегаса или на древнеримского бога Меркурия. Самым удивительным событием последнего часа стало появление на свет маленького подобия Канталупы, только пока еще без крыльев.

Все происходящее записывалось дюжиной камер в самых различных областях спектра, причем изображение сразу же передавалось на станцию «Гамильтон», а оттуда на Землю. На «Рейнджере» ежеминутно просматривали показания приборов, проверяя исправность видеозаписи.

От долгого сидения перед экраном у Фернандеса разболелись глаза и шея.

— Группа Нассэм по-прежнему молчит? — спросил он и тут же понял, что это был наиглупейший вопрос.

На него никто и не стал отвечать.

Лишь Мартина, как заводная кукла, продолжала твердить одно и то же:

— Этого не может быть, о Господи…

Вскоре по бокам у маленькой Канталупы стали появляться собственные крылья. Они росли медленнее, чем у Канталупы-«матери», а сам «отпрыск» оказался куда более беспокойным и норовистым. Издали было хорошо видно, как «малыша», словно в сильнейшем ознобе, трясло и колотило.

Капитан Фернандес изумленно качал головой, а Мартина в очередной раз произнесла:

— Боже мой!..

Вдруг, к бесконечному удивлению обоих, от Канталупы отделился еще один «младенец». Впрочем, капитан видел результаты сканирования и знал, что внутри объекта два необычных шара, но это не помешало ему вскочить с места и даже присвистнуть.

Второй «близнец» вскоре тоже зажил самостоятельной жизнью и обзавелся крыльями. Отверстие, из которого появились «малыши», стало постепенно затягиваться, а через двадцать минут исчезло окончательно.

Фернандес вопросительно посмотрел на Мартину. Она поняла молчаливый вопрос капитана.

— Нет никаких сообщений, сэр. Ничего… от команды Элис Нассэм.

Очнувшись, Элис поняла, что тело ее абсолютно ничего не весит. Она с улыбкой вспомнила сон, который видела только что. Ей снилось, как она с товарищами свалилась с Луны и понеслась навстречу Земле. К счастью, это был всего лишь сон. Страшно болел затылок, видимо, от бесчисленных ударов.

Элис открыла глаза. Прямо над ней среди звезд висела крылатая, усеянная оспинами и шрамами Канталупа. Сердце Элис наполнилось радостью. Значит, они все-таки на свободе!

Недалеко, играя крыльями, находилась еще одна Канталупа, только гораздо меньше. «Близнецы»! Элис вспомнила, что приклеена к одному из них. Значит, где-то рядом и Карл.

— Карл! — закричала она в микрофон.

Никто не ответил.

Элис приподнялась, села и стала осматриваться. Недалеко она увидела скафандр Роберта, а еще выше, раскинув руки, неподвижно лежал Карл. Далеко за ним светились индикаторы и головной фонарь Люси.

— Роберт! Карл! Люси! Вы слышите меня?!

Молчание.

— «Рейнджер», говорит Элис Нассэм: Ответьте, если вы меня слышите!

В ушах зазвучали радиошумы, помехи, чье-то дыхание, и эти звуки казались Элис самыми прекрасными из всех, которые она слышала в своей жизни.