Глава Клана

Глава 26. Секрет Кости

Берг-Дичевский старший прогуливался по дорожкам в парке своего особняка. Требовалось очень хорошо обдумать всё что случилось за последнее время. Эти ситуации с его детьми изрядно подкосили его моральное и физическое здоровье. Что не говори всё-таки стресс пагубно влиял на него в любом возрасте.

Физически он мог справиться с любым противником, поставив себе задачу мог своротить горы, но неудачи и проблемы в семье, и такое прочее буквально выбивали из-под него почву и вызывали жуткую мигрень.

Сначала неудача со с младшим сыном на которого он возлагал такие надежды. Потом ссора со старшей дочерью и замкнутость со всеми остальными детьми. Потом холодное отношение старшей дочери и безразличие сына. Потом снова чудесное возвращение сына ко всему тому, что он желал видеть в нём, и полная капитуляция старшей дочери. Да, ещё стоит уточнить, что перед этим она чуть не довела его до ручки, когда при свидетелях отказалась от всего того, о чём они говорили раньше.

Всё это могло бы стоить Петру Игнатьевичу нескольких инсультов, или возможно нескольких инфарктов, но он тщательно скрывал, и что слава Богу обошлось. Не в его возрасте переживать такие болезни. И вот сейчас более-менее всё успокоилось. Средняя дочка к вообще не доставляет никаких проблем, старшая похоже успокоилась и нашла своё счастье, переставь просто мучить себя и других, а сын вообще показал такие вещи которых он от него раньше просто не ожидал.

Можно сказать откровенно — идиллия. Самое время чтобы наконец-то снова жениться во второй раз, на одной из вдовствующий аристократки. Его даже нисколько не смущало то, что она имеет уже взрослых детей.

Её дочка в принципе было довольно проницательная и сообразительная девочка, по крайней мере понимала, что следует говорить, а что нет, а вот её сын умом не блистал.

Ну да ладно, ради женитьбы и небольшого семейного счастья на приближающуюся старость лет можно и потерпеть немного. Особенной если учесть то что, дама сердца помогала ему переживать всевозможные неврозы и прочие проблемы. Берг-Дичевский старший пересёк аккуратный газон и направился в свой кабинет. Его ждала довольно продолжительная беседа.

Войдя в свой кабинет он уселся в свое кресло подумал потянувшись к минибару, затем передумал, и просто откинулся в кресле. Разговор судя по всему предстоял довольно серьёзный, поэтому требовалось свежая голова. Она не будет беспокоить его по всяким разным пустякам. Интересно, что же такого случилось? Насколько он знал сам, она очень сильно мандражировала боясь того, что он откажется жениться на ней в самый последний момент.

Он не собирался нарушать своего слова, но как объяснить это женщине? Да ещё женщине с двумя детьми. В прошлый раз её особенно напугали выходки её собственного сына.

Он тогда не стал ничего говорить глупому мальчишке за его выходки, похожа воспитательную беседу с ним всё-таки правила его мать, или может быть сестра. Из них двоих она всё-таки была более смышленым ребенком.

Да уж ребёнком… Берг-Дичевский скупо усмехнулся. Учитывая что им обоим было несколько Больше чем двадцать лет было довольно глупо и может быть неправильно называть их детьми, однако он ничего поделать не мог — в его годы он мог любого младше себя назвать мальчиком.

В дверь нерешительно постучали, после чего она открылась.

— Заходи, — сказал он.

Его собеседница аккуратно прошла внутрь, после чего также аккуратно села на кресло напротив него и сцепил пальцы в замок.

— Скажи, о чём ты хотела сегодня поговорить? — спросил Петр Игнатьевич. — Это что-то касается твоего сына?

— Петя, нет, — ответила женщина, опершись локтями на столешницу. — Я бы хотела поговорить с тобой о другом человеке.

— О каком же? — как спросил Петр Игнатьевич.

Его Собеседница назвала искомого человека.

— Господи зачем об этом говорить? — скривился от усталости Пётр Игнатьевич… — С ним уже давно вопрос решен. Конечно он оказался более честным малым чем я думал раньше, и поэтому полагаю сейчас относится ко мне несколько отрицательно, но похоже это моя судьба — все мои дети относятся ко мне так. Или отрицательно, или с очень сильным недоверием. Я виновата в этом сам. Сейчас ума нет, а раньше и совсем не было — не тормозить не умел, не идти на компромисс. Вот теперь перессорился со всеми, и расплачиваюсь сейчас. Пожалуй только более-менее или лояльна ко мне относятся Саша. А то что парень,? я так полагаю, что он имеет вполне веские причины на то, чтобы не любить меня. Ты ведь знаешь какой я иногда бываю. Но сейчас ему до меня дела нет. Есть занятия более важные более интересные.

— Петя, вот тут-то ты ошибаешься, — ответила его собеседница. — Очень и очень сильно ошибаешься, потому что этот человек твой самый близкий родственник.

— Ещё не стал, — ответил Петр.

— Ты немного не о том подумал Петя, — ответила его собеседница. — В том плане он конечно тоже можно сказать твой родственник, но сегодня я хотела тебе сказать о том, что это мой племянник. Родной.

— Как? — Петра Игнатьевича буквально выпучились глаза.

— Господи, почему же ты всё время молчала?! Ещё одна ссора с родственниками. Да за что же мне это?! Мало мне отношения моих детей, так теперь я ещё узнаю, что буквально поссорился с собственным… собственным… да, сложный вопрос. Кем он теперь мне приходится?

Повисло неловкое молчание. Каждый из них сейчас думал о своём. Но мысли обоих были схожи, потому что были о семье, родственниках, семейных отношениях.

Надо сказать, что Петр Игнатьевич, снова начал чувствовать приближающуюся мигрень. Даже самые суровые политические дебаты в сенате не так пугали и вымотали его, как подобные новости. А учитывая теперь, то, чем это могло грозить он…. В общем он почувствовал очень сильную приближающуюся а мигрень, и стал задумываться о том, чтобы бросить наконец свою работу занявшись чем-нибудь простеньким и уехать к морю. Хотя если смотреть на вещи трезво, то бросить службу которой обязан нести любою из дворян ему не собственный император. Поэтому Если уж и решать вопросы настолько кардинально, то придётся искать какую-нибудь должность писаря или ещё кого-нибудь подобного.

— Так, понимаю, что если ты не сказала этого раньше, то значит на это были очень веские причины. Подожди, сейчас я подышу из немного приду в себя, расслаблюсь, и давай начнём заново — Расскажи, как вы находитесь в родстве, и почему я узнаю об этом только сейчас.

— Хорошо, Петя. Ты помнишь, что моя девичья фамилия несколько другая чем сейчас?

Петр Игнатьевич кивнул, хотя несколько поморщился — он решил, что это такой тонкий намек на то, что раньше она была замужем, со скрытым подтекстом о том, что он не хочет брать её замуж

— Помню, — сказал он. — Ярыгина.

— Так вот, у меня была сестра. Или правильнее сказать есть и сейчас. Мы с сестрой были единственными детьми у нашего отца и у нашей матери. Наследников по мужской линии просто не было. Так вот. Я довольно рано вышла замуж сменила фамилию и родила двоих детей, после чего прошло не так много времени, я стала вдовой. Но это речь сейчас не обо мне. Моя сестра… как бы это сказать… даже не знаю, как говорить такие вещи, но она разрешила мне рассказать об этом.

Петр Игнатьевич посмотрел на неё пытаясь показать глубокую заинтересованность.

— В общем так — она очень рано стала матерью. Буквально до своего собственного совершеннолетия.

Гормоны глупость случайное стечение обстоятельств, потом стыд и такое прочее, и вот сначала у неё растёт живот, а после она становится матерью. Это был очень глубокий шок для нашего отца, очень и очень глубокий. Естественно не могло быть и речи о том, чтобы оставить её ребёнка, или позволить ей стать матерью. Когда взрослая женщина рожает ребёнка без мужа… на это все смотрят сквозь пальцы, но когда ребёнка рожает несовершеннолетняя девочка, то это всё — билет в один конец. Позор от которого уже не отмыться. В общем мой отец сделал так- ребёнка вернул тому отцу, который его зачал, после очень культурно и вежливо поговорил с ним. Нет, он не опускался до угроз, не пытался его шантажировать. Просто объяснил понятным языком ту ситуацию в которой он поставил юную девочку. После этого новоиспеченный отец принялся растить собственного ребёнка, а точнее ребёнка растила его мать — бабушка ребёнка. Наши родители содержали его до совершеннолетия, чтобы он ни в чём не нуждался.

Петр Игнатьевич начал понимать к чему примерно ведёт его собеседница, и уже почувствовал непросто мигрень, а что-то более страшное.

— В общем наши родители изолировали мою сестру от этого человека и её сына. Они хотели поступить как лучше. По крайней мере сделали всё, чтобы позже она не смогла найти его, и её письма и такое прочее не смогли дойти до ребёнка.

В общем, моя сестра научилась жить с такой потерей, когда случилось еще одну очень неприятная вещь — оказалось, что она бесплодна. Больше у неё детей быть не могло Самые лучшие врачи разводили руками, и даже Арзед оказались бессильны. И в общем не так давно, она всё же узнала, кто является её сыном и зная о вашем близком знакомстве, я надеялась наладить с ним отношения, потому что она очень-очень уверена, что её сын, общаться с ней просто не захочет.

Пётр Игнатьевич и сидел пытаясь переварить эту новость, которая теперь упало на него. Сказать что он был в шоке, значит не сказать ничего. Уже через пять минут повысится его давление, и начнется головная боль, а после ему придётся принимать свои лекарство, которые он тщательно скрывал от радни. Такого поворота событий он никак не мог предугадать а ни в коем разе. Даже и в мыслях не было.

— Эм, то есть правильно ли я тебя понимаю — я всё это время общался с сыном твоей сестры — твоим племянником? — спросил он.

Его собеседница молча кивнула.

— Вообще абзац. — припечатал он опустившись локтями на столешницу и обхватив руками голову. — Теперь не знаю что вообще с этим делать, и что об этом думать. Получается уже тогда я общался со своим родственникоом, и у меня снова получилось настроить его против себя. Похоже это моя карма.

Они помолчали некоторое время а потом он спросил:

— Так, а он знает, что как это сказать сказать является… бастардом твоей сестры? Извини конечно за такое определение, сейчас я понимаю как никто лучше, что ребёнок это и есть ребёнок, неважно от кого, главное что твой.

— Знает, но никак никогда не афишировал это, и не пытался выйти на контакт с собственной матерью и её родственниками.

— Весьма благородно с его стороны, — кивнул Берг-Дичевский. — Хотя возможно я ошибаюсь, и это наоборот проявление ярости.

— Полагаю твоя сестра сейчас ждёт так скажем воссоединении своим сыном, не только потому, что выиграли материнские чувства? Ей нужен, наследник?

— Хотя это звучит очень расчётливо и гадко Петя, но это действительно так.

Пётр Игнатьевич задумался.

— Тогда я даже не знаю, как помочь в этом. По крайней мере если я попытаюсь давить, или шантажировать, эффектбудет с точностью до наоборот. У меня у самого натянутые отношения и с детьми, и с этим, новым родственникам. Если я сейчас постараюсь принудить к чему-то, или сделать еще что-то подобное, то мне это выйдет боком. По крайней мере Аня мне этого уже точно не простит. А мне хватило ещё того раза, когда она не простила мне Егора.

Повисло напряженное молчание. Вот уж и вправду — иногда ошибки юности приводят к самым необычным последствиям, и дай Боже, чтобы эти последствия можно было разгрести без лишнего кошмара и без лишнего срама.

— Надеюсь ты понимаешь, я что я сейчас не в том положении, чтобы указывать на что-то и говорить что-то?

Кивок.

— И вам посоветую поступать так же. Кстати, твои дети знают о том, что он их двоюродный брат?

— Нет, не знают. Я и сама узнала об этом не настолько давно.

— Твой племянник значит общался с тобой, и делала вид, что видят тебя впервые. Я думал у меня у одного проблемы с семьёй. Но оказывается я не один такой, — Берг-Дичевский картинно развел руками.

Берг-Дичевский сидел обдумывая сложившуюся ситуацию. Вот что ему стоило поступить буквально полгода назад по-другому, изменить подход? Как нет, остался как и в молодости дураком — продолжает переть как паровоз, не соглашается на компромиссы, не может свернуть, не может остановиться, и не может никак включить заднюю передачу

Интересно, как это повлияет на его старшую дочь? И повлияет ли вообще? Не случилось бы ещё чего-нибудь такого, что выльется в семейную ссору или в семейный скандал. Он побарабанил пальцами. А может быть стоит как на западе начать пользоваться услугами семейного психолога? Обдумав эту мысль он фыркнул, отбросил её как бесполезную. Ещё чего. Бред полнейший, как не посмотреть.

Открыв верхний ящик стола, он достал несколько таблеток и выдавил из упаковки и быстро проглотил — головная боль уже бушевал вовсю.

Его собеседница вышла и несколько задумывалось. Ей самой требовалось переварить всю эту информацию, и понять что делать и как вообще с этим жить. Вопреки общественному мнению она не было холодной, а возраст у неё был уже такой, что она прекрасно понимала, что дети это есть дети. Не важно от кого они и как при каких обстоятельствах появились. Поэтому сейчас она чувствовала глубокий шок.

Впрочем, сейчас а можно было позвонить сестре, я и поговорить с ней.

— Привет, — сказала она в телефон. — Да, я только сейчас говорила с Петей. Нет, Петя ничем помочь не может. Не те отношения. Если он вмешается то, то возможно получится Даже хуже. Гораздо хуже чем сейчас, и будет совсем кошмар. А ты кстати сама пробовала звонить?

Трубка что-то неразборчиво ответила.

— Ну, сама знаешь, он имеет все причины на то, чтобы так поступать. Давай пока не будем торопить события и просто подождём.

— Ты знаешь, для Пети сейчас тоже была полнейшая неожиданность, как и для меня. Умеешь ты удивить даже спустя столько лет. к Нет, я ни в коем случае тебя не обвиняю и не хочу обидеть. Петя сейчас был в глубочайшем шоке. Сказал только что не в тех отношениях, с твоим сыном, чтобы указывать его что-то, или о чём-то просить. Там тоже что-то не заладилось сообщением своё время. Нет, не знаю.

Сёстры еще некоторое время обсуждали сложившуюся ситуацию. Кто ж мог подумать, что в их возрасте они попадут в такой просак? И вопрос сейчас был в том, как решить этот вопрос, и как выбраться из него. И желательно, чтобы всё закончилось очень хорошо для всех.

Положив трубку мобильного телефона молодая женщина задумалась глядя вдаль. И что теперь делать? Конечно в таком состоянии не следует показываться кому-то на глаза, а тем более показываться на глаза собственным детям. Лучше сейчас погулять по парку, развеятся, в другом состоянии.

Детям… А что, если попробовать посоветоваться например с дочерью? Она будет всяко умнее чем её сын, и может быть она подскажет какое-нибудь необычное решение для этой задачи?

…Аня продолжала сжимать меня мощных объятиях, не слезая с моих колен. Если бы я знал раньше, какое впечатление на неё произведут эти кольца…. Я бы подарил их гораздо раньше. По крайней мере не тянул бы то столько с их вручением. Обожаю увидеть её в таком состоянии, когда она бодра и весела, когда у неё буквально горят глаза.

Я аккуратно достал кольцо, и надел Ане на палец. Аня посмотрела на меня таким любящим взглядом, что я почувствовал, что буквально таю. После чего она поцеловала меня в лоб, и принялась разглядывать кольцо.

— Аня, я у меня для тебя ещё один сюрприз, — улыбнулся я.

Аня удивлённо посмотрела на меня, и снова разомлела от нежности. Нет уж, моя дорогая, сюрпризы не кончились. Впереди тебя будет ждать еще один сюрприз, который я надеюсь тебе понравится.

— В принципе, как я понимаю, это значит да? — спросил я.

— Это значит да. Я согласна. — поцеловала меня Аня.

— Так вот, Аня, в принципе, если ты согласна, я планировал устроить нам небольшое свадебное путешествие. Как ты на это смотришь?

Аня обняла меня ещё крепче.

— Костя, ты просто чудо, — мурлыкала она.

— Чего не сделаешь для такого чуда как ты? — спросил я. — Поможешь мне выбрать?

Я достал электронный планшет с вайфаем, после чего открыл самые романтичные на мой взгляд туры. Аня принялась листать их вместе со мной, поочередно комментируя и называя свои предпочтения.

Я тоже несколько участвовал в процессе, сильно увлекся этим делом. По крайней мере, свадебное путешествие, это-то путешествие, которое не может быть частым. Поэтому нужно будет отнестись очень и очень серьёзно. Также как подготовиться к свадьбе. Девушки ведь любят такие вещи?

Мы над планшетом довольно долго выбирая то, что понравилось бы нам обоим, листая, тыкая, отматывая назад, и снова выбирая после чего наконец сошлись на одном выборе, И дружно ткнули одну клавишу.

— Ну что, сталось только договориться о времени? — я поцеловал девушку в лоб. — Насколько я помню, ты рассчиталась, и тебя ничего не держит. Меня в принципе держит только то…. В общем меня держит только работа…. Ничего, сейчас я просто позвоню Наташе, и попрошу продлить мне больничный. Вполне будет логично, и правдоподобно.

Я позвонил Арзет, после чего описал ситуацию, выслушал поздравления, пригласил на нашу свадьбу, объяснил, что точная дата пока еще не установлена и количество гостей тоже не установлено, и пообещал, что она будет там в любом случае вместе с её матерью, приглашение вышлем.

— Это кстати довольно серьёзный вопрос, — сказал я. — Потом нужно будет подумать и составить список гостей. Нужно будет поговорить с твоим отцом.

Я набрал номер Петра Игнатьевича, который на моё удивление довольно быстро взял трубку, после чего я пояснил ему, что сделал его дочери предложение, и что мы приглашаем его на нашу свадьбу. По крайней мере надеемся его видеть там как ближайшего родственника. Пётр Игнатьевич отнёсся с необычной теплотой такой новости.

Он сердечно поблагодарил за приглашение, после чего наговорил кучу поздравлений и после чего попросил к телефону свою дочь. Не ожидал, что такой мастодонт окажется настолько чувствительным человеком.

— Костя, а ты не будешь звонить своим родственникам? — спросила Аня. — И да, ты ведь обещал, что познакомишь меня со своими родственниками, когда всё закончится? Так вот, Костя, сейчас всё закончилось.

Аня вопросительно посмотрела на меня.

Я почувствовал, головную боль. Господи, как же я надеялся того, что смогу а переждать этот разговор.

— Кстати Костя, будешь читать письма?

— Буду, — кивнул я.

Аня ушла, вскоре вернулась с моими письмами.

А я помедлил, собираюсь с решимостью, и наконец сказал:

— Аня, я видишь ли, я должен признаться тебе, я — бастард.

Конец