Гибель замка тамплиеров

Глава 2

В аэропорту Барахаса Морис Бэйтс не стал брать такси, а арендовал автомобиль. Из того, что ему предложили, он выбрал комфортабельный и очень изящный aspid. Это было дорогое удовольствие, но все издержки оплачивал Мартин Крюгер, и он не видел причины, по которым должен был бы отказаться от него. Эта спортивная машина класса люкс с логотипом в виде угрожающе раскрывшей пасть змеиной головы имела такой мощный двигатель, что уже через три секунды набирала скорость сто километров в час. Это было слишком много для городских улиц, но Морис Бэйтс не собирался задерживаться в столице Испании и рассматривать ее архитектурные достопримечательности. От Мадрида до замка тамплиеров пролегало более трехсот километров, и эта небольшая по размеру машина с плавными и одновременно хищными обводами могла в считанные часы преодолеть это расстояние.

Однако, выехав из аэропорта, Морис Бэйтс не помчался с головокружительной скоростью, и не потому, что опасался неприятной встречи с испанскими полицейскими. Миновав Мадрид, он не торопясь ехал по шоссе, ведущему к замку тамплиеров, и любовался окрестностями.

Как и большинство исконных жителей Исландии, Морис Бэйтс был неравнодушен к красивым пейзажам. Что занесло его предков, прирожденных эльфов, в эту «ледяную страну», как ее прозвали за обилие льдов, скрывающих под собой остров, первооткрыватели-викинги еще во времена короля Харальда I, он не знал, но не осуждал их. В настоящее время лишь незначительная часть Исландии была покрыта растительностью, типичной для Арктики. Здесь произрастали армерия, карликовая ива, камнеломка, колосняк, полевица, вереск, водяника – в основном все это были низкорослые и чахлые растения. Но еще в детстве он слышал, а позднее прочитал в византийских хрониках, что какую-нибудь тысячу лет назад, до того, как на острове поселились люди, в Исландии росли чудесные берёзовые леса. Люди безжалостно вырубили их, чтобы расчистить место под луга, где они могли бы пасти своих овец. И цветущий некогда остров превратился в почти лишённый растений ландшафт. Из-за этого испортился и климат. Погода начала резко меняться, иногда по нескольку раз в течение суток, и местные жители, словно пытаясь найти в этом утешение, утверждали, что если кому-то не нравится их погода, то пусть подождет пять минут, и станет ещё хуже. Слабым оправданием служило то, что на острове, из-за его изменчивого климата, не смогли прижиться ни назойливые комары, ни смертоносные рептилии, а единственным диким млекопитающим считался песец.

И во всех этих бедах Морис Бэйтс, как и остальные эльфы, винил людей. Поэтому их древний народ враждовал с местными жителями и всячески изводил их мелкими пакостями и злыми проказами. Они разоряли дома, портили скот, насылали болезни, вынуждая людей переезжать из маленьких рыбацких деревушек и крошечных городков в столицу государства Рейкьявик и его окрестности, где духи природы становились бессильными. Тем не менее, людей становилось все больше, а эльфы постепенно вымирали, лишенные питающих их соков матери-природы. Они были обречены, но лишь немногие из эльфов понимали это.

Среди этих немногих был и Морис Бэйтс. Но, понимая, он не смирился, а потому с большой неохотой согласился на предложение Мартина Крюгера переехать в Нью-Йорк. Морис Бэйтс убедил себя тем, что, воспользовавшись предоставленными ему в мегаполисе возможностями, он взойдет на вершину власти или разбогатеет, а после этого сможет быть более полезным своему народу в его великом противостоянии с людьми. Морис Бэйтс лелеял в душе мечту стать национальным героем, но об этом он не сказал бы никому, опасаясь показаться пафосным и смешным.

Однако какой бы благородной эта идея ни была, из-за нее одной он никогда не покинул бы свой родной остров. Его вела еще и месть – он надеялся найти убийц своего дяди, Эргюса Бэйтса, и покарать их. Эта почти мифическая надежда вынудила его принять, скрепя сердце, окончательное решение.

Так он и жил под гнетом двух желаний, пока не полюбил Ирэн. Но даже ей он пока не решался открыть свои заветные мысли и чаяния.

Только однажды он чуть было не проговорился. Это случилось в тот вечер, когда он пригласил Ирэн в ресторан и угостил ее национальным исландским блюдом хаукарль, представляющим собой вяленое мясо акулы. Но в самый последний момент он все-таки удержался и перевел разговор на другую тему, вспомнив вдруг о том, что он эльф, а Ирэн, при всем ее уме и чудесном характере, человек, и едва ли она поймет, а тем более одобрит его планы. Вышло не очень удачно, и вечер, который начинался так замечательно, был испорчен. Но на прощание он осмелился поцеловать Ирэн, и она робко ответила на его поцелуй, тем самым давая понять, что не винит его и простила…

Плавное течение мыслей Мориса Бэйтса было внезапно прервано показавшимися вдали зубчатыми башнями замка тамплиеров. В раздумьях три или четыре часа пролетели незаметно. На фоне ярко-зеленой растительности и поистине испанского безмятежно-голубого неба башни выглядели мрачными и грозными, словно вставшие из небытия закованные в латы средневековые рыцари. Замок располагался на вершине высокого холма, у подножия которого паслись лошади. Даже издали были видно, что это чистокровные арабские кони, стоившие немалых денег. Их стерег невысокий худощавый мужчина в жокейской кепке на голове, которому помогал черноволосый смуглый мальчик, весело и громко смеющийся над чем-то. Морис Бэйтс невольно залюбовался этой идиллической картиной. На службе у Мартина Крюгера он давно уже не встречал по-настоящему счастливых людей, какими выглядели эти двое.

Повинуясь безотчетному порыву, Морис Бэйтс остановил автомобиль и вышел из него. Он испытывал непреодолимое желание подышать свежим воздухом, а заодно подумать о том, с чего начать разговор с хозяйкой замка тамплиеров, о чем он совершенно забыл, любуясь природой. Судя по словам Мартина Крюгера, она была несговорчивой особой.

Заметив, что мужчина и мальчик смотрят на него, Морис Бэйтс помахал им рукой. И увидел, как мальчик вскочил на одного из коней, не смотря на то, что тот был без седла, и поскакал по направлению к нему, видимо, приняв его приветственный жест за просьбу о помощи. Морис Бэйтс невольно залюбовался им. Мальчик казался кентавром, настолько свободно он держался на коне, крепко обхватив его бока ногами. Подскакав, мальчик легко спрыгнул на землю. Ему было лет десять на вид. Он был высок, узок в кости, но мускулист, азиатской внешности. Его чуть раскосые глаза вбирали в себя окружающий мир целиком и без остатка. Казалось, он не только вдумчиво смотрел на мир, но и размышлял над тем, что увидел.

– Здравствуйте, – вежливо и очень серьезно сказал мальчик. – Меня зовут Ксиу. Мы с Хуанито увидели, что вы махаете нам рукой. У вас что-то случилось?

– Вообще-то нет, – невольно улыбнулся Морис Бэйтс. – Но спасибо, что спросил. Я Морис.

Он протянул руку. Мальчик улыбнулся в ответ и, как взрослый, пожал ее. Его рукопожатие оказалось неожиданно крепким не по годам.

– Я направляюсь в замок тамплиеров, – сказал Морис. – Ведь это же он на вершине холма?

– Да, – кивнул Ксиу. – Я там живу. А вам кто нужен? Если Артур, то его сейчас нет в замке. Его пригласили прочитать лекцию в университете Саламанки.

– Мне нужна вдова Анжело Месси.

Во взгляде мальчика появилось удивление.

– Я не знаю, кто это, – сказал он. – Если хотите, я могу расспросить Хуанито. Или спросите сами у мамы, может быть, ей что-нибудь известно.

– Но ведь она владеет замком тамплиеров, – в свою очередь удивился Морис. – Как ты можешь не знать о ней, если живешь в замке? Ее имя Ульяна.

– А, теперь я понял, – с облегчением улыбнулся Ксиу. – Вы все перепутали. Ульяна – это моя мама. А Анжело Месси – бывший владелец замка. Мне о нем рассказывал Фолет, наш управляющий.

– А твоя мама…, – осторожно спросил Морис. – Она ничего тебе о нем не говорила?

– Нет, – покачал головой Ксиу. – Да и зачем? Этот Анжело Месси умер задолго до моего рождения. И он был плохим человеком. Так говорит Фолет.

– Плохим человеком? – усмехнувшись, повторил Морис Бэйтс. – Скажу тебе больше: он был человеконенавистником.

– А вы его знали? – заинтересованно спросил Ксиу.

– Как и ты, только по рассказам, – сухо ответил Морис, подумав, что он слишком разоткровенничался с мальчиком, поддавшись его обаянию. – Но мне пора ехать. У меня к твоей маме срочное и очень важное дело.

– У мамы сейчас очень мало свободного времени, – предупредил его Ксиу. – У нее недавно родился малыш, мой младший брат, и она заботится о нем. Так что вам, возможно, придется подождать, если он не спит.

– Это не беда, – сказал Морис. – С удовольствием поброжу по замку и полюбуюсь с его башен на окружающую местность.

– Боюсь, что этого вам не позволит Фолет, – рассудительно заметил Ксиу. – Вообще-то он хороший и добрый, но не очень любит чужих.

– Я постараюсь найти с ним общий язык, – улыбнулся Морис. – Что ваш грозный Фолет любит больше всего на свете?

– Свою жену Мару и мою маму, – сказал Ксиу. – Ну и, конечно, наш замок, который он считает своим домом. По его словам, он живет в нем уже чуть ли не тысячу лет. Удачи вам!

Мальчик снова легко вскочил на коня и поскакал к табуну. А Морис Бэйтс направился на автомобиле к замку тамплиеров, обдумывая только что полученную информацию. Его удивило, что мать мальчика явно скрыла от него имя отца. Ведь если она была вдовой Анжело Мессии, то Ксиу, несомненно, его сын. Незадолго до своей трагической гибели Анжело Месси завещал замок тамплиеров еще не рожденному ребенку, которого Ульяна носила в своем чреве, в уверенности, что она понесла от него. Так говорил ему Мартин Крюгер, отправляя на это задание. Сама Ульяна владеет замком лишь до совершеннолетия сына, когда он сможет вступить в свои законные права. Возможно, у вдовы на то есть свои корыстные причины, подумал Морис Бэйтс. Или здесь кроется какая-то тайна, раскрыв которую можно пролить свет на эту загадочную историю.

И Морис Бэйтс решил при первом удобном случае разобраться во всем, что связано с наследником Анжело Месси и его вдовой. Он был уверен, что Мартин Крюгер будет ему благодарен за это. Старый гном любил узнавать чужие тайны и использовать их для своего блага. Почему бы не преподнести ему такой подарок? Подумав об этом, Морис Бэйтс улыбнулся. Он искренне считал Мартина Крюгера своим благодетелем, который к тому же был старым другом его дяди Эргюса.

Морис Бэйтс благоговел перед своим дядей. Эльфы испокон века ценили родственные связи превыше всего. А он к тому же был сиротой, его родители давно умерли, и дядя Эргюс оставался его единственным родственником. Его потеря причинила Морису истинную душевную боль. И если бы не Мартин Крюгер, а потом Ирэн…

Слезы затуманили глаза Мориса Бэйтса, как это всегда бывало, когда он вспоминал об этом. Как все эльфы, он был сентиментален. Он достал шелковый платок с вышитой в уголке золотыми нитками монограммой «М.Б», который ему подарила Ирэн, и промокнул веки. А затем решительно нажал на педаль газа. Он рассердился на самого себя за эту минутную слабость, которая была явно не ко времени. Весь дальнейший путь он уже ни о чем не размышлял и не вспоминал.

Сначала дорога живописной лентой вилась вокруг холма, затем автомобиль миновал подъемный мост, ведущий к арке между двумя башнями с узкими бойницами, и въехал в вымощенный каменными плитами дворик, окруженный со всех сторон высокими крепостными стенами. Дворик был пуст, но как только Морис Бэйтс вышел из автомобиля, к нему подошел, прихрамывая, крохотный старичок, одетый в заплатанную красную куртку и не менее поношенные штаны синего цвета. Несмотря на теплую погоду, на голове у него была шапка наподобие фригийского колпака, со свисающим на лоб верхом и двумя клапанами на ушах. Старичок возник, словно из ниоткуда, и когда его хрипловатый голос прозвучал за спиной Мориса, он даже вздрогнул от неожиданности.

– Гостей не ждали, но всегда им рады, если они прибыли с добрыми намерениями, – произнес старичок.

Морис Бэйтс сразу признал в старике домового. Представителей этого народа люди считали защитниками домашнего очага и в то же самое время злобными мстительными существами, способными из-за нанесенной им даже невзначай обиды удавить сонного человека подушкой. В мире духов природы домовые находились на низшей ступени иерархической лестницы. Из-за их близости к людям все остальные древние народы относились к ним с презрением. Эльфы не были исключением.

– С самыми добрыми, старик, – высокомерно произнес Морис Бэйтс. – Наверное, ты и есть Фолет?

– Может быть, я и Фолет, а вот кто ты и зачем пожаловал? – уклончиво ответил старичок, с подозрением оглядывая гостя с ног до головы.

– Я представитель Мартина Крюгера, главы юридической компании «Мартин Крюгер, Эргюс Бэйтс и Анжело Месси», – сухо ответил Морис Бэйтс, протягивая ему свою визитную карточку. – Я хочу видеть вдову Анжело Месси. По очень важному делу. Так что поторопись известить ее.

– По какому такому делу? – взяв карточку, продолжал допытываться старичок, всем своим видом давая понять, что не сделает и шага, пока не разузнает подробности.

– Не твое дело, – надменно ответил Морис Бэйтс. Он знал, что с домовыми надо держаться только так, если хочешь, чтобы они относились к тебе с уважением. – Или ты от старости потерял память и уже забыл, кто такой Мартин Крюгер? Берегись, старик! Cave!

Услышав это грозное предостережение, Фолет сразу сник. Он прекрасно знал, кто такой Мартин Крюгер, старый друг и компаньон его бывшего хозяина Анжело Месси и один из самых влиятельных представителей мира духов природы, открыто и без боязни живущий среди людей под личиной человека. Фолет помнил, как страшен был Анжело Месси, но даже он опасался Мартина Крюгера. Боевой задор Фолета мгновенно иссяк, он опустил глаза, покорно повернулся и прихрамывающей походкой побрел по направлению к одной из башен замка. Там Фолета уже ждала высокая, на голову выше его, женщина, лицо которой оставалось в тени приоткрытой двери, и потому Морис Бэйтс не мог его хорошо разглядеть. Сначала она показалась ему даже юной, такой стройной была ее фигура. Но потом ее лицо на мгновение осветил луч солнца, и Морис увидел, что ошибся, и это старуха. Но он не был в этом уверен, потому что луч погас, и женщина снова показалась ему красавицей. И только тогда Морис Бэйтс догадался, что это была песанта. Так в Испании издавна называли женщин со скверным характером и имеющих из-за этого репутацию ведьмы. Только ради собственного удовольствия песанта могла перевернуть все в доме вверх дном, переломать мебель, порвать занавески и натворить много других бед.

Фолет, чей голос даже издали звучал тревожно, что-то сказал женщине, отдавая ей визитную карточку Мориса Бэйтса. И та, бросив мимолетный угрожающий взгляд на гостя, который он все же заметил, скрылась в замке.

Только очень беспечный человек мог поселить в своем доме песанту, подумал Морис Бэйтс. И уж совсем было странно, что в одном доме, пусть это даже замок тамплиеров, уживались домовой и песанта, совершенно разные как по складу своего характера, так и по привычкам, а потому люто ненавидящие друг друга. Морис Бэйтс покачал головой. Чем больше он узнавал, тем сильнее его интересовала нынешняя хозяйка замка тамплиеров. Она явно была незаурядной женщиной. И, судя по всему, могла стать весьма опасным противником.

Но когда спустя некоторое время Ульяна вышла из той же двери, за которой скрылась посланная Фолетом за нею песанта, и грациозной походкой танцовщицы направилась к нему, Морис Бэйтс усомнился в своих выводах. Он увидел перед собой рыжеволосую молодую женщину с немного усталым лицом, на котором явственно читались следы недосыпания. И, тем не менее, она выглядела доброй и милой женщиной, несомненно, живущей в душевном покое и в полном согласии с окружающим миром. У нее была налитая молоком грудь кормящей матери, которую не могла скрыть тонкая ткань платья, и немного располневшая после родов талия, но это не портило ее. Это была женщина в расцвете лет и красоты.

Морис Бэйтс почувствовал тревогу. Эта женщина вызывала у него невольную симпатию, как до этого ее сын. И это было плохо для той миссии, которую он взялся исполнить. Чтобы вернуть себе уверенность, он посмотрел на Фолета, который незримой тенью следовал за своей хозяйкой, бросая из-за ее спины опасливые и в тоже время предостерегающие взгляды. И презрительно улыбнулся ему, давая понять, что знает истинную цену его мнимой преданности и отваги. Морис Бэйтс терпеть не мог домовых, считая их низшими существами и трусливыми предателями. И не собирался скрывать этого.

– Вы хотели видеть меня, господин Бэйтс? – спросила Ульяна, подходя. У нее был приятный завораживающий голос, в котором нельзя было заметить ни тени кокетства или интереса к нежданному гостю. – У меня немного времени, только пока сын спит. А проснуться он может в любой момент. Так что…

– Да, я понимаю, – кивнул он. – И надеюсь, что не задержу вас. Зовите меня Морис. Я представляю главу юридической компании Мартина Крюгера. Несомненно, вы о нем слышали. У него для вас есть предложение, от которого, я уверен, вы не захотите отказаться.

– Слишком много слов, Морис, и это меня настораживает, – лицо Ульяны омрачила легкая тень. – Как говорили жители Лаконии, пока вы закончите свою речь, я уже забуду ее начало. Не могли бы вы сказать коротко и ясно, что Мартину Крюгеру нужно от меня?

– Библиотека, которая хранится в замке тамплиеров с древних времен, – сказал Морис Бэйтс, почувствовав невольное уважение к стоявшей перед ним рыжеволосой женщине, которая явно была не только красива, но и умна. – Он готов очень щедро заплатить…

– Разве вы не знаете, что однажды ко мне уже приходил представитель вашей компании с подобным предложением? – не дала ему договорить Ульяна. – Кстати, его фамилия тоже была Бэйтс. Эргюс Бэйтс. Он ваш родственник?

– Дальний, – коротко ответил Морис Бэйтс. Он был в замешательстве. Мартин Крюгер ничего не сказал ему об этом.

– Видимо, настолько дальний, что даже не сообщил вам, что год тому назад я заплатила ему сто миллионов евро в качестве отступного, чтобы ни он, ни кто-либо другой впредь никогда не приходили ко мне с этим предложением, – раздраженно сказала Ульяна. Она едва сдерживала гнев. – Или те деньги уже закончились, и вы пришли ко мне за новой мздой? Думаете, я буду платить вашей компании бесконечно? Но если так, то вы ошибетесь. Я тоже допустила ошибку, предложив библиотеку на продажу, но более чем щедро заплатила за нее. И на этом покончено. Так и передайте Мартину Крюгеру.

– Извините, но я ничего не знал об этом, – произнес Морис Бэйтс, когда женщина смолкла. И это было правдой, что читалось на его лице.

– Так спросите у Эргюса Бэйтса, – отрезала Ульяна.

– Дядя Эргюс погиб, – тихо сказал он. – Год тому назад.

– Видно, мои деньги не пошли ему впрок, – съязвила Ульяна, но тут же раскаялась в своей резкости. И с сожалением в голосе произнесла: – Простите меня, пожалуйста, за эти слова, Морис. Они вырвались сгоряча.

– Я сам виноват, – попытался улыбнуться Морис Бэйтс, но ему не удалось. Он чувствовал себя ужасно. – И все же, может быть, вы выслушаете меня? Мартин Крюгер предлагает вам за библиотеку…

– Ничего не хочу слушать, – перебила его Ульяна. – Вы мне симпатичны, Морис, только поэтому я все еще разговариваю с вами. Но не заставляйте меня быть грубой.

– Но почему? – спросил с искренним недоумением Морис Бэйтс.

– По одной простой причине, – сказала Ульяна. – Если такой человек, как Мартин Крюгер, хочет купить мою библиотеку, значит, я не должна ее продавать. Сама не знаю почему, но я уверена в этом. Добра от этого не будет. А зла в мире и так хватает. Вас устраивает такое объяснение?

– Вполне, – кивнул Морис Бэйтс. Неприкрытая и ничем не оправданная, с его точки зрения, агрессия Ульяны вернула ему утраченное на какое-то время самообладание. – Но главное, чтобы оно устроило Мартина Крюгера. Признаться, я сомневаюсь в этом.

– Переживу, – коротко отрезала Ульяна. – Надеюсь, вы найдете обратную дорогу из замка, Морис?

– Думаю, что да, – ответил он. И сказал с таким видом, как будто только что вспомнил об этом: – Кстати, по пути сюда я встретил вашего сына, Ксиу. Хороший мальчик, он мне понравился. Но почему-то он совсем не похож на вас. Да и на своего отца, Анжело Месси, тоже. Удивительно, не правда ли?

Эта пущенная напоследок парфянская стрела не пролетела мимо. Морис Бэйтс заметил, что женщина сильно побледнела. И ее дрожащие губы с трудом выговорили:

– Я надеюсь, Морис, что никогда больше не увижу вас. А чтобы быть в этой уверенной, я прикажу опустить стальную решетку и пропустить через нее электрический ток. Не забывайте об этом, если захотите как-нибудь снова посетить замок. Для вас и вам подобным нас никогда не будет дома.

– Я учту это, – сухо ответил Морис Бэйтс. – Пожалуйста, не провожайте меня.

Когда его автомобиль проезжал по подъемному мосту, Морис Бэйтс взглянул в зеркало заднего вида и увидел, как, преграждая проезд через арку, медленно опускается массивная стальная решетка с мелкими ячейками, через которые не смогла бы пробраться даже мышь. Это был единственный путь, ведущий в замок тамплиеров. Он усмехнулся, подумав, что Ульяна не замедлила выполнить свою угрозу. Судя по всему, она была по-настоящему напугана его последними словами. Над этим стоило подумать.

Когда автомобиль спускался по дороге с холма, навстречу ему проскакал табун лошадей, на одной из которых сидел Ксиу. Мальчик так подгонял своего коня, словно за ними гнались дикие звери. Вероятно, ему позвонила мать и потребовала его немедленного возвращения в замок, подумал Морис Бэйтс. И его решимость узнать тайну рождения Ксиу стала незыблемой. А в том, что эта тайна существовала, он уже не сомневался.

Но это могло, и должно было, подождать, так как ему предстояло более важное дело – сообщить Мартину Крюгеру, что попытка купить библиотеку замка тамплиеров потерпела неудачу. Морис Бэйтс невольно вздрогнул, представив реакцию разгневанного старого гнома. Он бы охотно спустился в жерло дымящегося вулкана, если бы это помогло ему избежать предстоящего разговора.