Жнец

Глава 7

Зомби существуют. По крайней мере, с Исхода. Только это не медлительные кровожадные твари, желающие вашего мяса или мозгов, а модифицированные специальными артефактами люди (или пришлые), которые способны некоторое время игнорировать смертельные для обычного разумного повреждения.

Как правило, их создают, как телохранителей. С помощью магии усиливают скелет, армируют кожный покров, дублируют некоторые внутренние органы артефактами, а еще один, блокирующий в мозгу центры боли и отвечающий за активацию, помещают во лбу.

В остальном человек остается таким же, каким и был. Может есть, пить, смеяться, трахаться. Любить и ненавидеть. Но только до активации управляющего артефакта и того, который боль блокирует. После этого, зомби становится машиной для убийства. У него многократно возрастает сила, скорость реакций, пропадают эмоции. Единственной его целью становится убийство. Всех, кроме того, кого он должен защитить.

Зомби – последняя линия обороны у богатых людей. И одноразовая – после активации обратно человеком ему не стать. В лучшем случае, сохранится тело, но высшая нервная деятельность уже никогда не вернется. Останется овощ, который даже к аппаратам бессмысленно подключать.

И вот такой телохранитель грел Хигги постельку. Охренеть. В принципе, даже закономерно – только сирена могла уговорить одного из своих миньонов стать смертником, способным ее защитить. Только вот какого черта она ее убила?

Все эти мысли роем пронеслись у меня в голове, когда я, лежа на полу, пытался втянуть себя хотя бы глоток воздуха. А обнаженная девушка с чертовки привлекательной фигурой и полностью неподвижным лицом, шла ко мне.

Пистолет от удара отлетел в сторону, нож я достать успел, впрочем, отдавая себе отчет, что ничего я им сделать не смогу. Слишком силен был мой противник.

Когда ей до меня осталось сделать один только шаг, раздался выстрел. Пуля пробила шею зомби, выйдя через рот, но не остановила ее. Девушка резко развернулась и… получила еще один подарок – прямо между глаз. Точка называлась "третьим глазом" и именно там располагался управляющий артефакт.

– Старею… – с кряхтением поднимаясь с пола сообщил Дима. – Со второго раза только попал. А ведь помниться раньше зомбаков десятками валил – поляки очень любили клепать их из эмигрантов и на нас бросать. Как-то раз…

– Дим, давай весь твой караван офигительных историй потом, ладно? – я тоже поднялся. – Нам валить надо.

Первым делом я поднял оброненный пистолет, следом – проверил Хигину. На всякий случай. Сирена была мертва. Даже, похоже, понять не успела, что умерла.

Выйти нам не помешали. То есть, десяток миньонов в полной растерянности высыпал из своих комнат, но остановить нас не пытались. Бродили, как киношные, а не настоящие зомби, натыкаясь друг на друга и стены. Их скоро отпустить, но несколько часов полной дезориентации им обеспечены.

– Как так вышло, что зомби напала на хозяйку? – спросил я, когда мы уже покинули дом и перелезли через забор усадьбы.

– Есть одна мысль, но вывод тебе не понравится. – сказал напарник, заводя машину. – Я вот как раз начал рассказывать тебе про поляков, но ты меня остановил. Короче, работали наши, да и не только наши, над тем, как перехватить сигнал управляющего артефакта. Поляки же просто сотнями на нас это мясо гнали. Подготовленному бойцу, скажем, такие вещи не особо страшны, только если неожиданно напасть, а прикинь каково было ребятам на блокпостах, да и просто в населенных пунктах? Заходишь в освобожденную деревеньку, а там только бабы и дети. Которые вдруг по сигналу начинают на тебя кидаться.

– Ты хочешь сказать, что это военная разработка?

– Причем наша, Костя. Спецура перед отставкой уже хвасталась, что вопрос с зомбаками смогли закрыть. Значит, получилось у наших. И это подводит нас к очень неприятному выводу.

– Госбезопасность.

– Или другое, но такое же агентство. Слушай, был не прав, говоря, что ФСБ не при чем. Похоже, они тут по самые брови. А мы столько дров наломали.

Я подумал так же. Вместо того, чтобы разобраться с ситуацией, я сделал ее еще более взрывоопасной. Не хотел сразу убивать Хигину – пожалуйста, она мертва, причем, почти от моей руки. Желал выяснить, что происходит, и стал понимать еще меньше. Разрушители еще какие-то всплыли… Секта, что ли?

– Ты про этих разрушителей слышал что-нибудь? – спросил я у Димы.

– Первый раз от твоей подружки. – отозвался тот. – И до сих пор понять не могу, правду она сказала или просто наврала, чтобы время потянуть.

– Думаю, правду. Я ее эмоциональный фон чувствовал все время. Если это была ложь, то она сама в нее верила.

– Занятно. Кто же это такие?

– Ну, если следовать логике, те, кто не желал вмешательство в дела чемпионата МММА.

– М-да. Все, так или иначе, крутится вокруг этого турнира. Надо будет покопать. Может, это какая-нибудь Лига честного боя или еще какие-нибудь сумасшедшие.

– Я вот тоже про секту подумал.

Оставшийся путь мы провели почти в полной тишине. Лишь иногда обменивались короткими репликами, в основном же, размышляли.

Довезя меня до дома, Дима сказал, что завтра нужно будет встретиться и еще раз все хорошенько обмозговать. Похоже, он окончательно решил стать моим напарником во всей этой заварушке. Я абсолютно не возражал. Уж кто-кто, а бывший "призрак" – так называли диверсантов из его отряда – мне точно пригодиться.

Поднявшись в съемную квартиру, я первым делом полез в душ. Водопроводная вода была теплой, даже если полностью закрыть смесителем горячую воду. А хотелось после всей это духоты именно холодненькой. По счастью, в холодильнике еще стояла пара пива. Первую бутылку я проглотил буквально одним глотком.

Усевшись на диване со второй, я погрузился в мысли. Ну, как… Просто позволил им самим выбирать направление – для осознанных размышлений сил уже не осталось. Убийство, подстава, попытка зарезать меня садовыми ножницами, ночное проникновение в дом криминального босса, зомби, разрушители какие-то – все это варилось в моей голове, как ингредиенты для окрошки. А я даже не пытался управлять процессом.

Так и заснул. А проснулся от того, что кто-то толкает меня в плечо.

Действуя на рефлексах – в моей квартире не могло быть посторонних, а если они вдруг появились, то вряд ли были друзьями – я ушел с дивана перекатом, двинув перед этим, локтем в ту сторону, откуда пришел толчок. Никого не зацепил, но и сам остался невредимым.

– Так и знал, что лучше палочкой потыкать. – с насмешкой сообщил мне молодой мужчина в сером костюме и длинной мухобойкой в руке. Моей мухобойкой. – Проснулся, Морозов? Драться больше не будешь?

Как я уже говорил, незнакомец был молод, точно до тридцати. Аккуратно одет и причесан, улыбчив и позитивен.

– Кто ты, нахрен, такой? – осведомился я, даже не пытаясь изображать вежливость. – Какого хрена тут делаешь?

– Хигина, полагаю, этой ночью задавала тебе тот же вопрос? – усмехнулся незваный гость. – Получила ответ? Хотя нет, больше меня интересует другое – ты получил ответы?

Пистолет, который я так вчера и не отдал Диме, остался в ванной комнате. Вот что с людьми гражданка делает – каких-то два-три года, и ты уже оставляешь оружие где попало. Да еще и засыпаешь с бутылкой пива в руке.

– ФСБ? – уточнил я, напряженно.

– О, я смотрю, кое-какие вопросы ты ей задать успел. И даже смог получить ответы.

– Слушай, мужик, а давай без телевикторин, а? Тебе чего-то от меня надо, при этом, убивать меня не собираешься, иначе бы давно уже это сделал. Так что – опустим прелюдии с предварительными ласками и поговорим о деле. Кто я такой, ты уже знаешь. Твой черед.

– Госбезопасность. – белозубо улыбнулся незнакомец. – Можешь обращаться ко мне Иван.

– Иванов, разумеется.

– Разумеется, – без тени улыбки подтвердил Иван.

– И чего вам угодно, сударь?

– Обсудить вчерашний день, конечно же. Я присяду, ты не против?

Не дожидаясь разрешения, мужчина опустился в единственное кресло в моей конуре. Я тоже вернулся к дивану, усевшись так, чтобы можно было быстро вскочить.

– Итак?..

– Итак, что тебе успела рассказать Хигина? – безопасник чуть наклонился вперед и доверительно произнес. – Только не юли, ладно? Твой вчерашний день мы восстановили поминутно, и интересует нас только разговор с сиреной. После которого, по понятным причинам, свидетелей не осталось.