Жмурки

Глава 1

Идея провести несколько дней в старой усадьбе казалась Яне заманчивой. Пусть даже усадьба давно отремонтирована и превращена в небольшой гостиничный комплекс, она все равно сохранила дух старины: еще издалека были видны и высокий забор из каменной кладки, и тяжелые резные ворота, возле которых стоял охранник, одетый в форму, напоминающую одежду дворецкого.

– Надеюсь, нас не заставят надеть камзолы, – заметил Саша, увидев этот маскарад.

– Думаю, Лера никогда не согласилась бы праздновать день рождения в заведении с подобным дресс-кодом, – покачала головой Яна, искоса взглянув на спутника. Это были его первые слова за всю дорогу, неужели перестал злиться? Яна уже плохо помнила, по какой причине они вообще поругались, но молчание в машине ее угнетало.

В гостиничном комплексе с поэтическим названием «Поместье Маковецких» собирались праздновать день рождения Леры Горяевой и Никиты Кремнёва, которым завтра исполнялось по двадцать девять лет. На самом деле приглашение удивило Яну. Она не думала, что Никита и Лера считают ее таким близким другом, кого следует звать в тесный круг приближенных, но была этому очень рада. Однако гораздо сильнее ее удивило место проведения торжества. Положив трубку и пообещав обязательно быть, Яна полезла в интернет посмотреть, что это за место. Поместье Маковецких находилось в ближайшем пригороде и когда-то принадлежало графам Маковецким, но было отобрано у них сразу после революции. Некоторое время в большом графском доме размещалась больница, но во время войны в нее попала бомба, многие здания в поместье сгорели и так и не были восстановлены. Усадьба стояла разрушенной до начала двухтысячных, после чего была выкуплена известным отельером Виталием Савичевым. Он организовал здесь масштабную стройку и уже в 2011 году открыл гостиничный комплекс «Поместье Маковецких», занимавший площадь почти в три гектара.

В бывшем графском доме теперь разместилась администрация комплекса, бар, ресторан, а также пять номеров на втором этаже для тех отдыхающих, кто не желает тратить время на приготовление пищи и у кого нет необходимости снимать целый домик. Для тех же, кому нужен дом, на территории комплекса были построены четырнадцать небольших современных коттеджей, в которых имелось все необходимое для комфортного проживания. У каждого коттеджа была своя мангальная зона, детская площадка и терраса. Кроме того, был вычищен и облагорожен княжеский пруд с западной стороны усадьбы. Купаться в нем не рекомендовалось, поскольку вода оставалась холодной даже в самые жаркие дни, но небольшой пляж возле пруда все равно организовали. Сразу после открытия Поместья имелась здесь и конюшня с лошадьми для прогулок верхом, но просуществовала она всего несколько лет, а затем была закрыта. То ли не пользовалась спросом у гостей, то ли по какой-то другой причине.

В общем, выходные предстояли веселые. Саша и Яна приехали последними, когда большое красное солнце уже коснулось края соснового леса, которым была окружена усадьба. На маленькой парковке возле домика стояли два автомобиля: седан Никиты и незнакомая Яне машина, должно быть, Ильи Вавилина – коллеги Леры, с которым та встречалась уже больше месяца, и, насколько Яна могла судить, их отношения грозили перерасти в нечто большее, чем просто короткий роман. Сашиному огромному БМВ места на крохотной парковке не хватило, и он без зазрения совести заехал правым бортом на бордюр, оставляя место на дороге для редких проезжающих мимо машин. За их коттеджем находилось еще два, вполне возможно, кому-то из отдыхающих дорога понадобится.

Саша вытащил из машины два нарядных пакета, в которые Яна весь вчерашний вечер упаковывала тщательно выбранные подарки, и огромный букет роз для именинницы, а Яна прихватила бутылку вина, и они вдвоем отправились ко входу. На небольшой зеленой лужайке их никто не встречал, зато чуть дальше, возле мангала, они заметили курящего Алексея Лосева. Тот махнул им рукой, выбросил сигарету в урну и быстрым шагом приблизился к ребятам, чмокнул в щеку Яну, пожал руку Саше.

– Мы последние? – уточнила Яна.

– Над этим мы уже пошутили три раза, – хмыкнул Лосев, – так что заходите.

В гостиной на первом этаже было шумно и многолюдно. Правда, вскоре выяснилось, что весь шум создает всего один человек: белокурая красавица, одетая в короткое кружевное желтое платье и такого же цвета босоножки, держащая перед собой телефон и щебечущая в него что-то со скоростью света. Не сложно было догадаться, что это и есть Анюта, жена Лосева и известный блогер. Лосев периодически жаловался на нее в их маленькой тесной компании, но в последнее время семейная жизнь парочки наладилась, хотя Никита как-то и обмолвился Яне о том, что ни он, ни Лера, по совместительству приходившаяся родной сестрой Анюте, не верят в долгое перемирие.

Кроме Анюты, в гостиной еще находились Никита и его младшая сестра Даша, с которой Яне уже доводилось встречаться, и Лера с Ильей, которого Яна видела впервые. Процедура знакомства, приветствий и поздравлений оказалась короткой, и вскоре Даша на правах распорядителя праздника велела складывать подарки на один стол, чтобы именинники открыли все чуть позже, а Анюта уже ловко отрезала кухонным ножом горлышко у пустой пластиковой бутылки, поскольку ваза для цветов в домике была всего одна и впихнуть в нее еще один букет уже не представлялось возможным.

– Ой, – вдруг сказала Даша, оглядевшись по сторонам. – А «Птичье молоко» забыли!

Никита многозначительно закатил глаза, Лера громко фыркнула, но положение спас Илья.

– Я взял, – успокоил он разволновавшуюся девушку, – поставил в холодильник. Но, честно говоря, так и не понял, какой сакральный смысл несет в себе этот торт, если у нас есть другой.

– Да это самый важный атрибут праздника! – смеясь, заявила Даша.

– Мы с Лерой познакомились ровно одиннадцать лет назад, – начал объяснять Никита. – Как раз в день рождения.

– У меня тогда была грандиозная вечеринка! – подхватила Лера. – Восемнадцать же. Я позвала едва ли не всех однокурсников.

– А мы как раз въезжали в квартиру напротив, – продолжила Даша. – И у нас для дня рождения Ника не было ничего, кроме «Птичьего молока». Я тогда напросила нас всех на праздник к Лере.

– А поскольку гуляли у меня одни студенты, выпивки было много, а вот закуски мало. И торта не было совсем. Вот это «Птичье молоко» и стало нашим первым совместным тортом с Ником, – закончила Лера. – С тех пор всегда его покупаем.

– Давай по-честному: мы каждый раз стараемся его забыть, но Даша не дает, – вздохнул Никита, и все дружно рассмеялись.

Яна смеялась тоже, но при этом не могла не обратить внимания на то, что Никита выглядит чем-то расстроенным. Хотя и не расстроенным даже, а будто напряженным. Словно сейчас, в данный конкретный момент времени предпочел бы оказаться в каком-то другом месте, а вовсе не праздновать день рождения в компании друзей. Но если это и было так на самом деле, то заметила одна лишь Яна и не стала ничего спрашивать.

Солнце уже почти полностью скрылось за лесом, и в домике начались приготовления к празднованию. И в гостиной, и на кухне горел свет, а восемь человек скорее мешали друг другу, чем помогали.

– Так! – наконец снова решила Даша. – Нас тут слишком много. Давайте-ка отправим именинников погулять, говорят, тут красивые места, справимся и без них. Тем более от Лерки все равно никакого толка.

– Не смейся над старшими, – пригрозила Лера, которая на самом деле уже успела поранить палец и теперь стояла в сторонке, искоса поглядывая на огромный нож, которым Илья нарезал куски замаринованного мяса.

– Над старыми, ты хотела сказать? – приподняла брови Даша.

Лера тут же схватила первое, что попалось ей под руку – этим предметом оказалась пачка салфеток, – и запустила в соседку. Никита ловко подхватил Леру под руку и потащил к выходу.

– Дашка права, кто-кто, а мы имеем право посмотреть красоты, пока они тут готовят нам праздник, – заявил он. – Справятся и без нас.

– Безусловно, – заверил Илья, складывая мясо в кастрюлю. – Если что, я умею жарить первоклассные шашлыки.

– Это мы еще посмотрим! – мотнул головой Саша, демонстративно смахивая со лба челку. – Слава лучшего шашлычника во всех компаниях всегда остается за мной. Мой прадед был грузином.

– Баттл? – приподнял бровь Илья.

– Идет!

Мужчины пожали друг другу руки и под дружный смех потащили кастрюли с мясом на улицу, к мангалу.

– А мы займемся гарниром, – решила Даша.

– Ой, а можно мы тоже пойдем гулять? – просительно сложила руки Анюта. – Я хочу поснимать на закат. Лешик, пойдем? – Она повернулась к мужу.

На лице того отразились сомнения. С одной стороны, ему тоже больше хотелось пойти погулять, поскольку третий человек у мангала был явно лишним, с другой – бросать готовку на друзей казалось некрасивым. Одно дело – Никита, у него день рождения, другое – он.

– Идите, – махнула рукой Даша. – Мы с Янкой тут сами, да? – Она подмигнула Яне.

– Конечно! – согласилась та.

Анюта радостно хлопнула в ладоши и потащила мужа к выходу. В окно Яна видела, как они догнали ушедших вперед Никиту с Лерой и вчетвером отправились в сторону пруда.

– Фух! – Даша демонстративно выдохнула. – Теперь можно и потрепаться нормально, да? Без лишних ушей и опасности ославиться на весь интернет.

Яна рассмеялась в ответ. Без такого количества малознакомых людей она тоже чувствовала себя комфортнее.

– Ты мне расскажи, как тебе удалось уговорить Никиту и Леру на такую авантюру? – поинтересовалась Яна, поскольку уже поняла, что идея отпраздновать день рождения в загородном отеле принадлежала Даше, не зря же она сразу взяла на себя роль главной, хотя, не считая самой Яны, была здесь самой младшей: ей всего несколько месяцев назад исполнилось двадцать.

– Не спрашивай! – вздохнула Даша. – Хотя на самом деле я ожидала от них большего сопротивления, уже даже кучу аргументов приготовила, а они как-то слишком легко согласились. Похоже, Лера всерьез увлечена этим своим Ильей и, как всем счастливым людям, ей хочется осчастливить и других, вот она и пошла мне на уступки, а Ник…

Даша замолчала, и Яне пришлось осторожно ее поторопить:

– А что Ник?..

– Он какой-то грустный в последнее время, – бросив взгляд на окно, будто боялась, что кто-то может подслушать, поделилась Даша.

Значит, Яне не показалось. У Никиты на самом деле что-то случилось.

– Со мной не делится, но, похоже, у него как раз наоборот: личная драма, – продолжала рассказывать Даша. – Я подписана на его девушку в одной соцсети, и, судя по ее постам, они расстались. Я, правда, не предполагала, что она ему была так важна, думала, обычный поверхностный роман, которые он легко заводит и так же легко прекращает, но, видимо, ошиблась. Потому что никаких других предположений о том, что могло так надолго испортить ему настроение, у меня нет. Впрочем, ладно! – Даша нарочито бодро улыбнулась. – Буду надеяться, что вечеринка выйдет прекрасной и оба наши именинника останутся довольны.

Яна улыбнулась ей в ответ и тоже посмотрела в окно, через которое доносились голоса Саши и Ильи. Никита с Лерой и чета Лосевых ушли далеко, их не было ни видно, ни слышно. Яна почему-то сомневалась, что Никита был так расстроен из-за разрыва с девушкой. Она вспомнила, что он показался ей чем-то опечаленным еще в июне, когда они встречались, чтобы обсудить появление внезапного поклонника Яны. Не мог же он переживать разрыв вот уже почти месяц. По крайней мере, ей не хотелось думать, что та девушка значила для него настолько много.

Лера действительно недолго сопротивлялась желанию соседки устроить для нее и Никиты праздник, но вовсе не потому, что так жаждала осчастливить всех вокруг. Хотя ее согласие с Ильей все-таки было связано, пусть и косвенно. Их роман готовился перешагнуть рубеж в два месяца, и за все это время Лера ни разу не поймала себя на мысли, что пора заканчивать этот фарс. Она все еще не была в него влюблена так, как, считала, должна любить друг друга пара, но какие-то чувства определенно испытывала. И, что самое удивительное, она боялась его разочаровать. Такого с Лерой Горяевой не случалось еще никогда, она легко переносила чужое плохое мнение о себе, но сейчас хотела казаться Илье лучше, чем она есть, предугадать все варианты, в которых он может подумать о ней плохо. А нелюдимость и нежелание устраивать праздники с друзьями как раз казались ей таким вариантом. Поэтому, когда неделю назад Даша озвучила идею снять домик на выходные и закатить грандиозную вечеринку, Лера не просто согласилась, а даже уговорила Никиту на это. И что удивительно, пока еще не жалела об этом, хотя восемь человек в одном домике было определенно больше, чем то количество людей, которое она хорошо переносила. В конце концов, в юности ей это нравилось, почему не может понравиться сейчас?

Лучше места для вечеринки Даша выбрать не могла. Относительная близость к городу, но при этом уединенность, свежий воздух, мангал во дворе, терраса, сосновый лес. Территория гостиничного комплекса была обнесена высоким забором, создавая видимость безопасности, каждый домик находился достаточно далеко друг от друга, чтобы отдыхающие не мешали другим ни разговорами, ни музыкой. Высокие сосны отбрасывали длинные тени, прятали домики от палящего солнца. Правда, к вечеру небо с востока затянули темные тучи, поднялся небольшой ветер, порывы которого давали понять, что скоро все изменится, вдалеке уже били в землю молнии, то и дело раздавались раскаты грома, а в воздухе заметно пахло озоном, отчего прогулка оказалась настолько приятной, что возвращаться к домику не хотелось, несмотря на бесконечное щебетание Анюты.

Младшая сестра то и дело останавливалась, оглядывалась по сторонам, выбирая лучший ракурс, а затем принимала разные позы, заставляя мужа делать несколько десятков фотографий. И каждый раз ей что-то не нравилось. То Лосев не сказал ей, что у нее из головы торчит ветка, то завалил горизонт, то неправильно обрезал кадр. Лера и Никита первое время останавливались и ждали, пока парочка закончит с фотографиями, но вскоре перестали. Когда Анюта в очередной раз потребовала запечатлеть ее на поваленной сосне, Лера едва заметно потянула Никиту за локоть, а тот только рад был пойти вперед не останавливаясь.

– Иначе я взорвусь, – шепнула Лера, почти не разжимая губ.

– Не прямой эфир – и спасибо, – фыркнул Никита, и они, не сговариваясь, ускорили шаг, чтобы парочка не догнала их между очередной фотосессией.

– Удивляюсь, как Лешка ее терпит, – покачала головой Лера, когда они отошли уже достаточно далеко, могли замедлить шаг, снова вернувшись к прогулочному, и не бояться, что их услышат.

– Он ее любит, – пожал плечами Никита. – И раз уж у них обоих появился шанс сохранить брак, пользуется этим. И, насколько я могу судить, Аня тоже сбавила обороты.

– Ну конечно, – фыркнула Лера. – Только и разговоров, что о своем блоге!

– Ты к ней несправедлива, – мягко заметил Никита. – Все мы любим говорить о работе, которая приносит нам удовольствие.

– Я же не говорю!

– Серьезно? – Никита остановился и с иронией посмотрел на нее. – Значит, все эти разговоры о том, что опера и следователи терпеть не могут с тобой обедать, потому что ты обязательно поведаешь им все детали аутопсии, досужие сплетни?

Лера вынуждена была признать поражение. Справедливости ради, обедать с операми и следователями ей доводилось не так уж и часто, только в тех случаях, когда дело вел Петр Михайлович Воронов – большой любитель проводить совещания в ресторанчике своего закадычного приятеля. И тут Никита был прав: Лере, которую приглашали туда в качестве эксперта, частенько высказывали претензии за то, что она делится тошнотворными подробностями, отбивая у всех аппетит.

– Вечно ты прав, Кремнев, самому не противно? – вздохнула Лера.

– Противно, – внезапно согласился Никита. – И порой очень хочется оказаться неправым.

Лера удивленно посмотрела на него, пытаясь понять, что он имеет в виду. От нее, как и от других близких ему людей, не укрылось его настроение в последнее время, но она ни о чем не спрашивала. Они не зря родились в один день, не зря дружили уже одиннадцать лет, порой ужинали вместе, смотрели кино, пили легкий алкоголь и болтали обо всем на свете. Лера слишком хорошо его знала и видела, что расспросы ни к чему не приведут, он расскажет сам, если и когда будет готов.

– Жаль, мы не захватили с собой вина, – только и сказала она. – Гулять было бы приятнее.

Никита внезапно хитро улыбнулся и жестом фокусника вытащил из кармана широкой рубашки маленькую бутылочку, в которых обычно продают коньяк, только у него оказалась бехеровка. Лера восхищенно вздернула брови.

– Откуда это у тебя?

– Я подумал, что было бы неплохо отметить наш день рождения вдвоем, но бутылка с вином и бокалы были бы слишком заметны в моем кармане, – развел руками Никита, чем заставил ее рассмеяться.

– До нашего дня рождения еще три часа. Мы родились десятого, а сейчас еще девятое, – напомнила Лера.

– По-моему, об этом все забыли и уже празднуют. А у нас потом едва ли будет такая возможность.

Он отвернул маленькую пробку и протянул Лере бутылочку.

– Дамы вперед.

– За нас! – Лера подняла бутылочку чуть выше, улыбнулась Никите и сделала глоток.

Напиток оказался пряным, со вкусом трав, чем-то напоминая лекарство от кашля, но при этом неожиданно вкусным и не бьющим по горлу, как тот же коньяк, хотя градусов в нем было не меньше.

– Черт, а это вкусно! – не могла не признать Лера. – Зря я раньше не пробовала. Где ты это взял? – Она вернула бутылочку Никите.

– Схватил первое, что попалось под руку и оказалось нужного размера, – пояснил Никита, тоже делая глоток. – Должно быть, за него придется заплатить отдельно, но черт с ним.

Лера снова взяла у него бутылочку, но прежде, чем отхлебнуть алкоголь, внезапно усмехнулась.

– Знаешь, а ведь мы почти целуемся.

В глубине души ей страстно хотелось, чтобы Никита ответил что-то вроде «зачем почти, если можно делать это по-настоящему» и притянул бы ее к себе и она впервые почувствовала бы вкус его губ, который сейчас наверняка отдавал бы лекарством от кашля, но Лера прекрасно понимала, что этого не будет. Так и вышло. Никита только усмехнулся в ответ, беря у нее бехеровку для своей очереди.

– Оставим этот секрет между нами, я не взял с собой запасные очки, и, если Илья разобьет мне эти, день рождения окажется испорченным.

Лера пожалела, что вообще ляпнула эту глупость. Это все бехеровка, упавшая в желудок, где уже плескалось полбокала белого вина. Пожалуй, Лере вообще стоит пересмотреть свои отношения с алкоголем. В последнее время под его влиянием она болтает не то, что нужно.

Они почти допили крохотную бутылочку и так увлеклись болтовней, что не заметили, как чета Лосевых закончила с фотосессией и подтянулась к ним.

– Вот вы где! – послышался уставший, но нарочито-бодрый голос Анюты.

Лера, чья очередь как раз была, торопливо отвернулась и спрятала бутылочку в карман, только после этого снова взглянув на приближающуюся сестру.

– Вы чего здесь прячетесь? – с подозрением поинтересовалась Анюта.

– Да так, от вас отдыхаем, – хмыкнула Лера.

Лосев шагнул к ней и принюхался.

– Да пили они! – догадался он. – Я тоже приметил эту коллекцию бехеровки на камине, но не думал, что вы распечатаете ее сами, без нас!

– У нас день рождения, нам можно, – пожал плечами Никита. – Возвращаемся? Кажется, скоро начнется дождь.

Дождь действительно угрожал начаться уже вот-вот. Ветер пригнал тучи, зависшие уже над самым гостиничным комплексом, цепляющиеся тяжелыми темными боками за верхушки сосен. Вспышки молний мелькали почти не переставая, а сильные раскаты грома следовали сразу за ними. Похоже, от планов ужинать на террасе придется отказаться, с такими порывами ветра будет неуютно даже под крышей. Благо, кухня в домике была достаточных размеров, чтобы с легкостью уместить восемь человек.

Очевидно, соседи решили также, потому что в зону видимости попадали еще три домика и на террасе двух из них суетились отдыхающие, перенося в дом блюда, напитки, подушки и пледы. Только в самом дальнем домике, где отдыхала компания девчонок, очевидно, отмечающая девичник, поскольку на головах у всех висела фата, веселье не прекращалось. Девушки даже специально вынесли кресла с крытой террасы в сад, чтобы гулять под дождем.

Они почти успели. Сверкнула яркая молния, одновременно с ней землю сотряс мощный удар грома, и стена дождя обрушилась на комплекс в тот момент, когда Лосев последним вскочил в дом, закрывая за собой стеклянную дверь.

Дождь и невозможность ужинать на свежем воздухе не испортили никому настроения. Напротив, через распахнутое настежь окно в столовую проникал свежий, пахнущий водой и грозой воздух, а в сверкающих молниях и рокочущем громе было даже что-то уютное. Если бы не столбик термометра, даже в дождливую ночь показывающий +23, впору было бы зажечь в гостиной камин и собраться всем вокруг него. Но стояла жара, и зажигать камин было бы глупо. Все уже прилично устали, поскольку у половины гостей сегодня был рабочий день, а потому спать засобирались еще до полуночи, решив оставить основные силы на завтра.

Яна с Сашей так и не помирились. Она предпринимала несколько попыток сделать вид, что никакой размолвки не было, но Саша отвечал сквозь зубы, давая понять, что примет только ее безоговорочную капитуляцию, и в конце концов Яна тоже разозлилась. Поэтому, когда пришло время расходиться по комнатам, она не спешила идти в отведенную им. В доме имелось четыре спальни, в двух из которых стояли двуспальные кровати, в третьей – две односпальные, которые можно было сдвинуть в случае чего, и в последней – односпальная кровать и диван. Предполагалось, что первые две комнаты займут Лосевы и Лера с Ильей, третья достанется Саше с Яной и в четвертой разместятся Никита с Дашей. Но вот только ночевать в одной комнате с Сашей Яне расхотелось совершенно.

– Может, я с Дашей? – предложила она. – Будет девичья спальня, а Саша с Никитой?

Предложение выглядело странным со всех сторон, ведь всем было давно известно, что эти двое недолюбливают друг друга. Точнее, Саша точно недолюбливал Никиту, последний же вел себя корректно, не давая знать своих истинных чувств к младшему приятелю. Однако никто ничего не сказал, а Никита даже бровью не повел. Яна с Сашей не ссорились на глазах у всех, но, очевидно, друзья и так заметили их настроение и нежелание разговаривать друг с другом.

– Чур, моя кровать, – только и ответил Саша.

Все разошлись по комнатам, и вскоре в доме установилась полная тишина. Даже болтушка Даша, сильно измотанная подготовкой праздника брату и соседке, вымоталась настолько, что уснула, едва коснувшись головой подушки. Яне же, напротив, не спалось. Она крутилась в кровати, рискуя разбудить Дашу, а потому решила немного посидеть в гостиной, пока сон не сморит окончательно. В доме стояла тишина, только за окном продолжала бушевать непогода, превратившаяся в настоящую бурю. Через приоткрытое окно слышались порывы ураганного ветра, натужно скрипели старые сосны. Гроза ушла уже далеко, раскаты грома больше не вплетались в какофонию звуков, но яркие молнии все еще озаряли черное небо.

Яна не стала включать даже тусклый торшер возле дивана, ей хватало света от уличного фонаря и вспышек молнии, чтобы разглядывать обстановку гостиной и ждать, когда захочется спать. По этой же причине она не стала включать телефон. Стоит только зацепиться глазами за какой-нибудь интересный текст, и о сне не будет даже речи. Гостиная была небольшой, а мебель и тяжелые портьеры на окнах, стилизованные под старину, визуально делали ее еще меньше. В комнате помещались старый буфет с посудой, диван, два кресла и кофейный столик в центре, камин рядом с окном и большое фортепиано в углу. Еще днем Яне страшно хотелось открыть крышку и понажимать на клавиши, но времени так и не нашлось. Когда-то в детстве она занималась музыкой, но без цели зарабатывать этим на жизнь, а потому виртуозной пианисткой не стала. Просто они с отцом порой наигрывали легкие мелодии, иногда устраивая соревнования, в которых она неизменно побеждала. Но после того, как она уехала учиться в университет, за пианино больше не садилась ни разу. Даже на каникулах и выходных, когда приезжала в отчий дом, находились другие дела.

Постепенно сон все-таки сморил ее, и Яна уснула прямо на диване, свернувшись калачиком и подложив под щеку ладони. Сколько проспала, она не знала, но гроза успела вернуться. Особенно сильный раскат грома, от которого стекла задрожали в окнах, и разбудил ее. Яна распахнула глаза, чувствуя, как в груди бешено колотится сердце, но ничего не увидела. Похоже, фонарь во дворе больше не горел. То ли освещение в комплексе выключают на ночь, то ли из-за грозы пропало электричество.

Яна приподнялась на локте, ища взглядом мобильный телефон, но того нигде не было. Обычно даже в темноте на его экране светится время, но сейчас Яна не могла его разглядеть. Она свесилась с дивана, чтобы пошарить под ним рукой, полагая, что телефон закатился под диван, но вдруг замерла: кто-то нажал на клавишу фортепиано и по гостиной коротко разнесся тихий звук. Мгновение спустя Яна села и повернулась в ту сторону, где стояло фортепиано, но ничего не разглядела, в комнате по-прежнему было темно.

– Кто здесь? – спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

В доме полно людей, возможно, кто-то встал в туалет и нечаянно задел инструмент. Показаться перепуганной дурочкой Яне не хотелось. Однако ей никто не ответил, и больше никаких звуков слышно не было. Если кто-то и находился в гостиной, кроме нее, то он замер, чтобы не выдать своего присутствия. Но зачем? Или, быть может, ей просто показалось и никто не нажимал на клавиши? Конечно, Яна слышала звук достаточно ясно, но вдруг?..

Яркая вспышка молнии на мгновение осветила гостиную, и Яна вдруг увидела высокую фигуру у фортепиано. Ей не показалось, в комнате совершенно точно кто-то был, но Яна его не опознала. Она была уверена, что фигура принадлежала женщине, но Даша и Аня были ниже ростом, а у Леры темные волосы, незнакомка же имела длинные белокурые волосы и платье в пол, больше Яна ничего разглядеть не успела.

Кто она и что здесь делает? Заблудившаяся соседка, перепутавшая домики? Отозвалась бы. Воровка? Не самая удачная одежда для воровки, прямо скажем.

– Кто вы? Что вам нужно? – громко спросила Яна, но слова потонули в раскате грома, а затем последовала новая вспышка молнии, снова осветившая гостиную и женскую фигуру, которая теперь уже стояла не возле фортепиано, а у самой спинки дивана.

От неожиданности Яна дернулась и упала на пол, но тут же наткнулась рукой на телефон. Пальцы судорожно сжались вокруг тонкого корпуса, Яна быстро зажгла экран и повернула телефон, освещая пространство перед собой. Девушка снова переместилась: теперь стояла не позади дивана, а перед ним, в двух шагах от Яны. В тусклом свете телефона Яна смогла рассмотреть ее: незнакомка была боса, то, что Яна приняла за платье, оказалось то ли длинной ночной сорочкой, то ли старомодным сарафаном, глаза завязаны лентой. Кожа очень светлая, почти белая, словно девушка никогда не видела солнца или же в ее венах не осталось ни капли крови. Она не пыталась напасть, но Яне все равно было страшно. Да и кто не испугается, когда прямо перед ним появится призрак? А в том, что девушка не жива, Яна не сомневалась.

Было в незнакомке еще что-то странное, но экран погас, снова погрузив гостиную в темноту, и Яна не успела сформулировать, что именно. Когда она снова зажгла телефон, девушки рядом уже не было. Яна вскочила на ноги, огляделась по сторонам: гостиная была пуста, зато на кухне тихонько звякнула посуда. Не раздумывая ни секунды, Яна поторопилась туда и в новой вспышке молнии увидела призрак у окна.

– Постой! – запыхавшись, попросила Яна. – Постой! Кто ты?

– Яна? – Сонная Даша появилась на пороге кухни, с удивлением глядя на Яну. – С кем ты разговариваешь?

Яна посмотрела сначала на соседку по комнате, потом снова повернулась к окну: призрак исчез.

– Птица какая-то, – ляпнула она первое, что пришло в голову. – На подоконнике сидела.

– Птица? – Даша вошла на кухню. – Может, он дождя пряталась? Такой ураган!

– Может, – согласилась Яна. – А ты чего не спишь?

– Попить встала. А ты?

– И я.

Чтобы не вызывать у Даши лишних вопросов, Яна действительно выпила полстакана воды, и вдвоем девушки вернулись в комнату. Даша снова быстро уснула, а Яна без сна лежала в постели почти до самого утра, вглядываясь в темноту и при каждой вспышке молнии оглядывая комнату. Но призрак исчез и больше не появлялся. Оставалось только гадать, кто такая эта девушка и почему приходила. Яне иногда снились вещие сны, но медиумом она точно не была, призраки не являлись ей и не пытались общаться, поэтому появление этого вызывало тревогу. Не терпелось дождаться утра, чтобы найти время и рассказать обо всем Никите. Если кто-то и сможет выдвинуть какую-либо теорию, то только он.

Лишь когда гроза закончилась и за окном установилась полная тишина, Яна смогла провалиться в сон.