Жертва обстоятельств

Глава 11 Опасные переговоры

— Это мерзко! — сказала девушка Рита. — Вы без спросу швыряете нас в эту примитивную Игру. Связаться с администрацией невозможно, выйти невозможно, смысл происходящего отсутствует. Невиданное безобразие! Немедленно верните нас домой!

— Лично я вас здесь совершенно не держу. И если говорить юридическим языком, то ваше присутствие следует называть «взломом программы», — откровенно намекнула агент внутренней безопасности.

Я многозначительно фыркнула. Бурый угрожающе шелохнулся. Наш молодой и лохматый товарищ по несчастью счел, что имеет смысл пояснить:

— Ваши претензии совершенно безосновательны. Трудно предположить, что три человека, никак не связанные с хакерством внезапно решили незаконно войти в Игру, причем не самую популярную. Рита — дизайнер, уважаемая Зинаида Аркадьевна — занимается кадровыми делами. Они вообще не геймеры.

— Но лично вы-то имеете представление о программировании? — спросила Арнауэль, эффектно суживая глаза. — Ваши попытки подключиться уже из Игры были обнаружены и пресечены нашим дежурным админом.

— Это был жест отчаяния и попытка привлечь к себе внимание, — объяснил лохматый. — А что я должен был делать? Нас там три раза подряд убили. Время идет, от сервера никакой помощи. Как это понимать?

— Воскресенье, у нас не хватает админов. Вы могли бы немного подождать. В любом случае это не оправдывает ограбление городского банка, да еще таким извращенным способом, — начала нагнетать Арнауэль.

Вот это было любопытно. Насчет того, кто банк грохнул, я уже поняла. Но «извращенный способ» от этой романтической молодежи? Не ожидала. Впрочем, подробности можно и потом выяснить.

— Давайте перейдем к сути! — потребовала я. — Выставлять претензии о несоблюдении правил Игры заведомо неумышленным пользователям администрация может и потом. В суде мы, несомненно, встретимся, ваш юротдел успеет придумать какие-то более серьезные обвинение. Это смехотворно и бессмысленно, но как я поняла, такова позиция администрации. Необдуманно, но ваше право. Но сейчас я требую немедленно вернуть нас в реал! Нам завтра на работу, мы потерпели огромные моральные и материальные убытки. У меня кот убежал! Чистокровный шотландец, такая была умница, как вспомню, слезы наворачиваются. Верните меня домой, немедленно!

— Извините, не имею технической возможности, — признала агент. — Я не специалист, а у дежурного админа тоже не получается. У нас, видимо, несколько вирусных атак, сервер вот-вот ляжет. Кстати, кто из вас был в городской Лиге Ставок?

— Какой еще Лиге Ставок⁈ — в один голос закричали мы с Ритой…

Переговоры зашли в тупик. Мы вяло дискутировали, прощупывая юридические позиции сторон. Вторая бутылка коньяка заканчивалась, похоже, нам предстояло ночевать в «Старом шаромыжнике». Свободных номеров здесь не имелось, Арнауэль любезно предоставила свои трехкомнатные апартаменты (а куда ей еще деваться, теперь администрация обязана нас холить и лелеять). Молодые (кавалера дизайнерши звали Юра) отправились спать, Бурый со своими мечами делал вид, что дремлет у входной двери. Мы с Арнауэль начали третью бутылку и, сочтя обстановку неформальной, перешли на «ты».

— Работа как работа, — агент наполняла рюмки, ее недлинные, ровные и блестящие волосы оттеняли холодное лицо с тонкими чертами. — Постоянно в цифре, есть свои плюсы. Голова не болит, курю, не кашляю. Но есть и минусы.

— Где без них? — я подняла рюмку. — Ну, за нас! Лично к тебе, Арни, у меня претензий нет. Делаешь что можешь.

— И я вас вполне понимаю. Ситуация уникальная, крайне неприятная. Прими извинения от меня лично.

Мы чокнулись, приняли, закусили лимончиком. Она сидела в кресле откинувшись, вся такая строгая и стильная в деловом глухом костюме из черных кружев, сквозь которое просвечивала белизна агентской кожи. Смотрела на меня.

Не понимаю, как может нравиться переизбыток массивных золотых украшений, но ведь большинству мужчин нравится. И части женщин тоже. Возможно, дело не собственно в презренном драгоценном металле, а в живых формах, которые он подчеркивает.

— Не будем отягощать, — прошептала я. — Я не против смелых экспериментов, но не в данной обстановке. Нервы издерганы, коллеги по несчастью рядом…

— Да уж, не спят, — печально согласилась Арнауэль.

Действительно — не спали. Вроде и стены в трактире солидные, а угадываются отдельные звуки. Вот уж не думала, что нынешняя молодежь сохраняет подобный темперамент. Не такое уж и потерянное это поколение.

— Остается только позавидовать, — агент достала сигареты. — Ты не против?

— Нет. Особенно если угостишь. В молодости баловалась…

Мы задымили и я, не слишком обоснованно, продолжила:

— Пойми, я не против. Ты производишь приятное впечатление. Весьма. Была мысль поиграть. Для пользы дела. Мне не сложно, тут в игре приходилось временами и малоприятно прокачиваться. Но ты же не примитивный мужик. Я их терпеть не могу.

— Аналогично. Поэтому непись? — она указала сигаретой в сторону гостиной, где нес сторожевую службу Бурый.

— Не называй их так, — мягко попросила я. — Хорошие мальчики. И не потому, что неигровые. Просто мне нравятся.

— Странно. Но имеешь право, ничего не говорю. Но все равно жаль.

— Извини, — я на миг прижалась грудью к ажурному плечу, коснулась горьковатыми табачными губами щеки агента.

От Арнауэль пахло горькими духами и напряжением. Заводит ее Флэш-Стайл не по детски. Странно, у нее же столь широкие служебные возможности, могла бы кого угодно на перину получить.

— Не искушай, — прошептала она. — Я всегда по глазам вижу — хотят или нет. Уже не девочка просто на плоть кидаться. Не из принципа, не из похоти. Я, между прочим, всю эту нынешнюю глупость с «протестным голосованием писькой» вообще не воспринимаю.

— А если компромисс? Очень нездоровый, противоестественный, оригинальный? — я взяла ее прохладные, унизанные бриллиантами, пальцы. — Рискнем? Исключительно в научных целях?

— Не совсем улавливаю ход мысли, — призналась Арнауэль.

Я плеснула нам коньяку, мы приняли, и я вышла в гостиную. Бурый подпрыгнул с ковра.

— Бодр? — уточнила я.

— Еще как, — он вздохнул. — Пытают страшно.

Из комнаты молодоженов все еще доносились тихие, но дразнящие звуки. Действительно, нельзя же так мирных орков изводить.

— Вот мерзавцы, никакого уважения к часовым и дозорным, — прошептала я. — Боря, а тебе вообще кто больше симпатичен? Риточка или наш агент?

— Я вообще не думал! — заверил дисциплинированный орк.

— Надо думать, Боря, надо. Мы в большом суровом мире, здесь не всегда рядом буду я. Нужно уметь расслабляться и второстепенными способами. Если чисто теоретически — кто?

— Чисто теоретически — агент. Она тощенькая, но ничего. А за девицу придется драться с ее паладином, потом она еще кусаться станет. Вы говорили — кусачих вообще нельзя. Категорически!

— Все верно я говорила. И вообще тебе сегодня везет. Будешь сейчас «науку» прокачивать, — я объяснила ситуацию.

— А это вообще нормально? — уточнил шокированный орк.

— Нет. Ненормально. Это подвиг самопожертвования. Но надо.

— Я не особо уверен, что могу… — залепетал Бурый.

Даже самые храбрые мальчики иногда впадают в нерешительность.

Мы достали второй Флэш-Стайл и попытались настроить артефакт. Вообще-то я не была уверена, что получится, нужны ведь нюансы. Но приличное количество коньяка и интуиция способствовали скорейшему нахождению решения.

Со стороны опция «Золото сентября» выглядела даже лучше. Чертовски фигуристый имидж. Мы разглядывали друг друга, очень похожие, но все-таки разные. Точная подстройка артефакта позволила сохранить организму Бурого несколько важных нюансов. Один, вроде бы прикрытый, начал выпирать все откровеннее.

— Начальница, это неприлично! — запаниковал орк низким бархатным голоском. — Мне давит, ой, я сейчас вообще…

— Вспомни о клановом долге! — я пару раз с выкрутом ущипнула бархатную задницу. Мальчику, в смысле, девочке, чуть полегчало.

Когда мы вошли, Арнауэль чуть не уронила сигарету:

— Зин, ты с ума сошла⁈

— Эксперимент. Чисто теоретический. Не понравится, пнешь, — я ласково шлепнула преображенного Бурого по выпирающему бархатному крупу. Вот это звук! — даже самой понравилось…

Орко-дива опустилась на колени и грациозно поползла к жертве. Встряхивала головой, пытаясь отбросить с лица длинные кудри. Получалось трогательно, даже самобытно. Сзади это выглядело как действо собранных под бархатом баскетбольных мячей: каждый жил своей жизнью, перекатывался, но являл часть общего очарования.

— Ой! — испугалась Арнауэль, поджимая стройные кружевные ноги.

Испугалась она не очень панически: коньяк и очевидно контролируемая ситуация играли роль. К тому же я уже присела на диванчик рядом, дружески обняла ранимые плечи агентши:

— Просто шутка. Расслабься.

— А это вообще кто?

Орко-дива стояла на четвереньках у наших ног, смотрела сквозь кольца желто-багряных локонов чрезвычайно искренне. Ароматы духов, коньяка и женского волнения не оставили равнодушным моего простодушного, но темпераментного Бурого. Ох, сейчас на нем бархат лопнет!

— Расслабься, — шептала я, ероша темные волосы смущенного агента и укладывая ее изящную голову на свое плечо. — Это определенно не больно.

Смышленая орко-дива потерлась мордашкой о туфельку сомневающейся Арнауэль.

— Зина, не надо, — взмолилась наша служащая брюнетка, но не очень искренне.

Я дружески поцеловала ее в ухо с крупным бриллиантом и мягко нажала на ажурную коленку.

— Святой ИИ, да что я делаю⁈ — пролепетала агент, расслабляя ноги.

Ее стильные брюки расстегивались на бедрах, и одежда ничему не препятствовала.

Глаза орко-дивы восторженно засияли. Без преувеличения — прямо так и зажглись, неярким, но очаровательным желто-голубым светом.

Арнауэль потеряла дар речи. Я тоже несколько оторопела. Вот же опции делают, никогда не догадаешься о сюрпризе, нет, наверное, все же перебор. Но выглядит волнительно, этого не отнять.

Сияние скрылось по понятным причинам, зато саму Арнауэль начало выгибать. Ножки ее раздвигались все шире, все выше, голова запрокидывалась на спинку дивана. Наверняка она бы не удержалась на мебели, если бы не была в моих объятиях. Дышать бедная агентесса так и не начала.

Язык у орко-дивы сохранился естественный, чисто орочий, широченный и плотоядный. В данном случае это имело значение. Уносить бедняжку Арнауэль начало мгновенно. Теперь она дышала часто-часто, невысокая твердая грудь под кружевами блузки, вполне очевидно лишенная корсажа, бюстгальтера и прочих излишеств, загнанно вздымалась. Зрачки закатились. Орко-дива тоже справилась с начальным смущением, издавала негромкие, но ужасно хищные мурлыкающие звуки. Даже непонятно, это чисто орочье или тоже опционное? По тембру больше всего походило на Мордуса, учуявшего свежую печенку. Тоже совершенно дурел, извращенец.

Арнауэль вновь начало выгибать, она слепо обхватила мою шею, запустила пальцы в мои кудри, другой рукой нашарила шевелюру на голове, трудящейся внизу.

— Даааааааааааааа!

Дернула она за волосы нас неслабо, к счастью, всего один раз. Стройное тело несчастной агентессы дугой выгнулось над диваном и рухнуло назад так отчаянно, что погасли свечи на столе.

— Ещееее!

Внизу засветились желто-голубые очи опьяненной орко-дивы, но ее прекрасную голову в три руки немедля вернули к делу. Увлекшийся Бурый ничуть не возражал, да и кто б ему позволил. Но как он старался! Движения сокрушительно нежного языка даже я чувствовала, от них диван вибрировал.

Арнауэль млела, оперев одну ногу о плечо красотки под собой, высокий каблук строгой форменной туфельки слегка надавливал, одобряя ритм.

Я налила еще по рюмочке. Агент влила в себя — пила коньяк она изящно и опытно — и вдвойне опьяненно посмотрела на меня:

— Поцелуй меня. Один разок!

— Киса, давай не портить дружбу необдуманными поступками. Тебе и так неплохо.

— Да-а… ну разочек!

Вот как отказать таким томным умоляющим глазам? С другой стороны, у меня строгие принципы. Я не такая. Черт, опять нужен компромисс.

Я взяла с тарелки кружочек лимона, и мы засосались сквозь эту символическую, но чудно тонизирующую преграду. Кстати, необычайное ощущение, оригинальное. Почему-то затянувшееся. Под конец я только вкус помады и чувствовала. Наконец, эта сочная и сомнительная дегустация закончилась.

— Ах! — Арнауэль выплюнула остатки кожуры.

— Расслабься, просто расслабься, — я убирала очень согревшиеся ладони агента откуда не надо.

— Да-ааа, — ее язык играл с тяжелыми украшениями на моей груди, и не только с ними, такое ощущение, что бархат очень слабая защита в подобных ситуациях.

Я схватила бутылку и прямо из горлышка попыталась убавить себе чувствительности. Не очень помогло. А если с лимончиком?

Мы снова целовались, пронзая нетерпеливыми языками сочную лимонную мякоть. Казалось бы, чисто гастрономические ощущения, но почему-то не отрезвляющие…

— Мммммм…

Это я или она? Как-то все запуталось, особенно руки. Одна из ладоней Арнауэль оказалась глубоко в голенище моего сапога, другая наоборот. А я зачем ее именно так трогаю?

К счастью, долго просидевшая на диете агент внутренней безопасности не была способна все уж чересчур запутывать. Ее начало колотить, и боюсь, как мы не пытались заглушить звуки поцелуями, взвыла Арнауэль на весь этаж. Ну и ладно, не все же другим постояльцам шуметь.

Мы задыхались. Она от полноты выплеснутых чувств, я от прилива опять же чувств. Вообще я полагала, что ночь пройдет в чисто деловой, переговорной обстановке. Немного ошиблась. Так что мне теперь, лопнуть⁈

— Мне выйти? — слабо пролепетала Арнауэль. — Твой ведьмак, он…

— Вряд ли у тебя получится даже встать. Можешь просто отвернуться, — я пнула каблуком орко-диву.

Она, в смысле, изнемогающий Бурый, с готовностью опрокинулся на ковер. Я слетела к нему. Вопиюще одубевший выступ под бархатом не позволял справиться с дурацким подолом. Выше нужно разрезы проектировать, выше! Сходящий с ума мальчик рванул ткань, я помогла ногтями. Из трещащей ткани вырвалось то, что должно было вырваться. Да, настоящее, орочье, без всяких там сложностей.

Я рухнула сверху. Изящные руки поймали меня за голенища сапог, с недамской силой рванули к себе. Святой ИИ, о, как меня мальчик принял! С какой незамутненной искренностью! Все шесть килограммов золота на мне звякнули в единый такт. И еще раз…

Кажется, я немного повыла. Потом мы с Бурым целовались, извиваясь на полу. Плевать, что он был сейчас особо грудастый, главное-то в нем оставалось неизменно. Я кусала толстый язык, он входил поглубже в горло. И все входило. Исходя нетерпением, мы ритмично извивались, поочередно оказываясь сверху. Почти одинаковые, хлещущие кудрями и сбивающие ботфортами ковер, непрерывно сдирая ноготками друг с друга клочья бархата, лязгая удвоенным золотом. Глаза наши сияли, отблески зрачков метались по гобеленам на стене и потолку, ах, да мы все равно почти ничего не видели, ощущение долгожданной полной близости затмевало все. Собственно, и наличие двух эксклюзивных бюстов немного влияло.

О, да! Завелись чуть больше чем обычно. Все-таки целая ночь без отдыха.

Стало уж окончательно хорошо, но тут я осознала, что за стеной стреляют. Густо, часто, и даже очередями. Как не вовремя!

Кажется, мы все же достигли главного, хотя я уже тянулась за обрезом. Но полностью осознать не получилось: в дверь врывались какие-то упыри без опознавательных знаков, но с автоматами. Я успела выстрелить в первого, Бурый, крутанувшись на груди, достал кого-то мечом, Арнауэль метнула кинжал… Но нам навстречу плескались огни очередей…

— Вот ослы, еще бы хоть минутку, — прокряхтел Бурый, поднимаясь с ковролина. Он был уже без опции, в приличной набедренной повязке.

— Ты прав, — я поднялась. — Но вот так обычно и случается. Гарантированные производственные трудности.

— Черт! Он разве не ведьмак⁈ — сидящая под вешалкой миниатюрная темноволосая женщина в ужасе и неверии пялилась на Бурого.

Мальчик таращился на нее, пытаясь сообразить что происходит, но я уже осознала.

— Гражданка агент, давайте-ка без предрассудков. Нам и так не очень комфортно. А ты, Боря, живо в ванную, халат там набросишь. Ты еще не совсем успокоился.

— Э, только нас пусть не задавит, — предупредили из коридора.

— Я не поняла, что, тут все без прописки, бомжующие? — возмутилась я.

Рита-Маргарита и ее Юра выглядывали из санузла, вид у них был эльфийски-легкомысленный, но приличный. Подали халат смущенному мальчику.

…— Понимаете, теть Зин, они с двух сторон, а ствол у нас один, — оправдывался Юра. — Рита троих замочила, но ведь автоматы…

— Нужно было на подходе встречать и прямо в окне гопников валить, — мрачно сказала я.

— Не слышно было, как лезут, — пояснила Рита. — Я без намека, просто действительно неслышно.

Хорошо что без намека, а то я была готова живо языки укоротить. Расстроилась: мальчики мои там остались, клан разъединен. Инструкции у них есть, но будут волноваться.

— А кто это вообще был? — решился вставить слово Бурый, опуская в пасть остаток бутерброда с колбасой. — Откуда у них такие ружья?

Вопрос был весьма неглупый.

Мы все посмотрели на Арнауэль, здесь именуемую как Анна Михайловна. Как я уже и догадалась, была она примерно моих лет, довольно приятная на лицо, но уж очень худенькая и неуверенная в себе. Эта постоянная работа в цифре людям вообще не на пользу.

Анна-Арнауэль судорожно стиснула чашку и пролепетала:

— Я не знаю. Это не системные. В нашей Игре никаких автоматов нет и быть не может.

— Это скорее были ручные пулеметы, — уточнил пунктуальный Юра. — Модель лично мне неизвестна, хотя я немного оружием увлекаюсь. Похоже, они безгильзовые.

Не знаю что такое «безгильзовые», лично меня вполне устраивает 12-й калибр. Оставим мелочи, вопрос стоит серьезный: идти ли на работу?

— Ну, пусть пулеметы. А что делать-то? — жалобно вопросила Рита. — У меня через час встреча с заказчиком. Может, отменить?

В сущности, приличная девушка, даром что дизайнер. Мыслит логично.

— Да, тут нужно подумать, — кивнула я, подливая Бурому еще чаю. — Но отсюда звонить не стоит. Сами понимаете. Кстати, а есть версии, отчего все ко мне попали? Чаю и колбасы мне не жалко, но сам принцип странен.

Все посмотрели на Анну-Арнауэль, та вновь беспомощно развела руками. Гм, бриллиантовые кольца на них оставались, но выглядели сейчас шокирующе дисгармонирующими с остальным имиджем. Впрочем, сейчас так модно. Но жалко человека. Прямо с рабочего места бедняжку выкинуло, как минимум выговор влепят.

Юная пара тоже глянула на агента с сочувствием, Юра перевел разговор на нейтральную тему:

— Тетя Зина, а что-то теплое из одежды у вас есть? Нам бы до такси доскакать. Взаимообразно, а?

— В шкафу гляньте. Только не знаю, что найдется. Там сейчас хаос — я мальчикам футболки искала. Найдете подходящее, хоть насовсем забирайте.

Молодые ушли раскапывать шкаф, а я вполголоса сказала агентше:

— Что ты терзаешься? Ну, перебрали немножко коньячка, с кем не бывает? Забудем. Так, Боря?

— Уже забыли. Мне, может, тоже страшно вспоминать, — тактичным шепотом признался орк.

Анна-Арнауэль вновь посмотрела на его клыки, но на этот раз, скорее, с благодарностью. Ну и верно, внешность у моих мальчиков неординарная, но привыкаешь мгновенно.

Показалась молодежь. Юрка нашел мой дачный пуховой жилет, выглядел прилично. Рита — наоборот. Мои демисезонные куртки ей явно не подходили. Худышка же.

— Нет, это не совсем то, — я отвела ее в гостиную. — Маргарита, мы связаны трудовым соглашением и нелегкими совместными испытаниями. Полагаю, я могу тебе доверять. Выдам Флэш-Стайл, завтра вернешь.

— Ой, тетя Зина, как-то неудобно. У нас и свои артефакты есть, только разобраться не успели.

— Потом разберетесь, пока время поджимает. Мне на работу, тебе на работу, не жеманься, с тортиком вернешь.

Мы повозились с артефактом, подбирая что-то посдержаннее. Флэш-Стайл, он, конечно, Флэш-Стайл, но у него специфика.

— Это пойдет, — заверила я, украдкой поглядывая на часы — время оставалось только-только до офиса добраться. (Опоздания подрывают авторитет.)

Куртка на Рите теперь была вполне теплая — кожа с ремнями и пряжками, на меховой подкладке — простудиться трудно, пусть и коротенькая. Капюшон слегка экстравагантный: черный и пышный, таких объемов, что не будь он столь невесомым, точно бы легковесную девчонку опрокинул. В сочетании с эльфийской мини-мини-юбкой, замшевыми сапожками получилось немного вызывающе.

— Что-то я не совсем уверена… — зашептала Ритка, щеки ее зарумянились.

— Да что тут идти-то до такси⁈ — возмутилась я. — Да и вообще очень стильно.

— Спасибо. Вечером вернем. Теть Зина, если помощь по цифре нужна, найти, может быть, там кого-нибудь, так на нас рассчитывайте.

— Без сомнений. Вечером пересечемся.

Я понимала, что у молодежи там остался немалый груз золота, а у меня мальчики, которые еще поценнее золота. Общие интересы, несомненно, остаются. Но это потом, а пока — работа. Вообще-то уже появилась мысль взять отгул. Категорически не люблю я эти самопослабления, но уж очень все запуталось. Опять же — брать ли с собой в офис обрез? Без него я теперь чувствую себя слегка неуверенно. Но прежде нужно гостей выпроводить.

Мы пошли на кухню. Гости при виде новой демисезонки на девчонке слегка онемели. Нет, насчет Анны-Арнауэль и избранника дизайнерского сердца я понимаю. Но Бурый чего вылупился? Что это за несанкционированная тяга к тонконогим особам⁈

Орк немедля изобразил мне взглядом: «прекрасный стильный выбор, Начальница умеет советовать». Ладно, Борька — мальчик честный, восхитился и восхитился, я не ревнива.

— А со мной как? — спросила Анна-Арнауэль.

— В такси посадим, не волнуйся, — заверила я, запихивая в рюкзак верный обрез. — Главное, чтобы ничего случайно не включилось и с автоматами к нам не набежало. Весьма неупорядоченно сейчас…

Интуиция и предчувствия меня не подвели. Я еще успела услышать, как в входную дверь звонят…

Борька ахнул, остальные единодушно выматерились.

Мы были в космосе. Насколько хватало взгляда, кружились планеты (с ободкам и нет), сияли дальние звезды, клубились туманности, проносились астероиды и метеориоиды (вечно я их путаю).

Тьфу, черт, придется все-таки брать отгул.