Жена для дракона

Глава 10

Виктория

Я уже думала, что умерла. Когда мир исчезал (как я думала, навсегда), перед моими глазами стояло злое, страшное лицо с горящими алыми глазами. Дракон походил на демона, а не на сказочное существо, которое обычно наделяют мудростью и невероятным опытом. Тем не менее, я думала не о нем, а о своем сыне. Последнее, что промелькнуло перед моими глазами – родное лицо Лешки. Где он сейчас? Конечно, с моей мамой. Она кормит его горячим супом и делает с ним уроки. Во время моего отсутствия она сможет позаботиться о ребенке. Пока мой сын на Земле, ему ничего не угрожает, а значит, я должна вернуться к нему как можно скорее.

И вот, оказалось, что я все-таки не умерла. Я лежу на мягкой постели, дышу, мое сердце бьется ровно. Невольно вспомнилось бессмертное изречение Рене Декарта:

«Я мыслю, значит, я существую».

Я еще не открыла глаза. Возможно, окажется, что дракон, король, пандемия холеры и средневековые замки – плод моей буйной фантазии? Меня могла сбить машина, и сейчас я открою глаза в своем родном мире, где мой ребенок жив и здоров. Глубокий вдох…

Открываю.

Надежда разбилась вдребезги. Надо мной раскинулся белоснежный балдахин на деревянных подпорках, а обстановка комнаты, напоминающая покои Екатерины Второй, ныне ставшие музеем, ясно говорила о том, что я все еще в мире драконов и королей. В мире холеры, отсутствия медицины и отсутствия каких-либо прав у женщин. Я ощутила подступающую к горлу истерику, в груди начало щемить, пальцы сами сжали простыню из грубой ткани.

Ты должна держаться, Виктория. Ты обязана пройти через все это ради своего сына. Твои знания, твой опыт – вот главная ценность, которую можно выгодно обменять на возвращение в свой родной мир и забыть все случившееся, как страшный сон.

– Очнулась?

Услышав голос ненавистного дракона, я не удержалась и застонала в голос. Опять он! За что мне это?! Этот мужчина не вызывал никаких чувств, кроме страха, раздражения и неприязни. Где я? Как ни странно, присутствие Рейна заставило меня подняться. Не могу находиться в лежачем положении, когда он рядом – сразу чувствую себя уязвимой. Только теперь заметила, что я одета в просторную сорочку из белого хлопка. Это ввело в ступор. Где мои вещи?! Кто посмел раздеть меня?! Неужели этот наглый дракон посмел прикоснуться ко мне, когда я была в беспомощном состоянии?

– Кто меня переодел?! – воскликнула дрожащим от отвращения голосом. Если мои подозрения подтвердятся, то нервы не выдержат. У меня будет настоящая истерика.

– Служанка, – спокойный, ровный, уверенный голос Рейна подействовал успокаивающе. Если бы он что-то сделал со мной, то вряд ли стал бы скрывать это. От сердца мгновенно отлегло. Одной бедой меньше.

– С какой стати кто-то посмел раздеть меня? – пробурчала я, вставая с кровати и осматриваясь. Сердцебиение, от волнения разогнавшееся до предела, постепенно затихало.– Или у вас это в порядке вещей – лишать женщину одежды, пока она не может сопротивляться?

Ох… Интерьер комнаты завораживал. Не столько красотой, сколько своей колоритностью. Лепнина на потолке, шелковые обои, пушистые ковры. Во всем чувствовалось присутствие иной, незнакомой мне культуры. Это даже не привычное средневековье или смесь земных культур, а что-то особенное, уникальное, совершенно новое. Некоторые предметы интерьера имели такую причудливую форму, что я могла лишь догадываться об их предназначении. Поднявшись на ноги, я начала прогуливаться вдоль стен, будто пришла в музей.

Однако, у всей это красоты был существенный минус. Точнее, не у нее, а у помещения, в котором она располагалась. Имя того минуса – сырость. Запах плесени упорно лез в ноздри, сообщая о том, что в помещении плохо топят. На улице ранняя весна, все встретившиеся мне люди носили несколько слоев одежды. Я и раньше чувствовала прохладу, но не обращала на нее внимания. Сейчас же, стоя на каменном полу в одной сорочке, я начала по-настоящему замерзать.

– Виктория, ты должна усвоить несколько правил, – неожиданно перешел к поучениям Рейн. Я насторожилась, отодвинув свое неудобство на задний план. Давно со мной не разговаривали как со школьницей. – Правило первое: ты должна одеваться так, как полагается леди, – он нажимом выделил последнее слово. – Никаких коротких юбок! – рыкнул он, чуть подавшись вперед, опалив мое лицо горячим дыханием. Задрав голову, я послала дракону возмущенный, не менее огненный взгляд.

– Я в ваш мир не напрашивалась, чтобы теперь диктовать мне условия с таким видом, будто я в чем-то виновата! – попыталась заступиться за саму себя. – Если хотели видеть меня в монашеских одеждах, то нужно было предупреждать о визите! – я не могла простить дракону похищения. Если бы кто-то другой заговорил со мной о правилах, я бы, может, и послушалась бы, но с этим ящером хотелось только спорить и язвить.

– Девочка, я боюсь, ты не понимаешь, о чем я говорю тебе, – усмехнулся Рейн. – Хочешь, чтобы тебя зажали в углу и опозорили? Тогда прикажу вернуть тебе твою сорочку. Но на мою защиту не рассчитывай, – отмахнулся он. – Я не стану утруждать себя заступничеством за падшую женщину.

– Никак не могу привыкнуть к тому, что попала в мир диких нравов, – с сожалением вздохнула я. Это не столько шпилька в адрес Рейна, сколько искренние чувства. Дракон прав, и мне нужно считаться с местными обычаями. Мое летнее платье здесь принимают за нижнее белье. Обида и боль не должны затмевать мой разум. Вика, очнись! Сейчас этот ящер говорит разумные вещи. – Вы правы, мне нужно сменить гардероб, – согласно кивнула я. – Сможете обеспечить? Или прикажете самой шить? – а что такого? Кто его знает, этого дракона? Вручит мне ткань, нитку, иголку, и посчитает свой долг исполненным. В прежние времена навык шитья был базовым для женщины. Вполне возможно, что здесь искренне удивятся, если я заявлю, что не умею шить.

– Гардероб будет готов уже завтра, – хмыкнул дракон. – Правило второе: ты должна во всем слушаться меня, Виктория. Для твоей же безопасности и благополучия. Знаю, ты не понимаешь многих аспектов магии в силу своей необразованности, – нагло заявил дракон. Я недовольно сложила руки на груди. Это я-то здесь необразованная?! – Так вот, объясняю тебе то, что знает каждый ребенок в этом мире: только дракон может перенести душу через границу миров, и он же несет за нее ответственность, – с досадой произнес Рейн. Я видела, как неприятно ему произносить эти слова, но он вынужден. – Совет обратился ко мне с мольбой о помощи. Они попросили привести в наш мир душу, на которую указал Оракул. Я согласился, – и плечи расправил, став вдруг похожим на павлина. – Взял на себя обязательства, которых совсем не желаю. Отныне я отвечаю за твое будущее и за твою жизнь, Виктория. Если тебя обидят – разбираться мне. Если ты совершишь ошибку – отвечать мне. Виктория, я ценю твою помощь людям, но и свою свободу и спокойствие я тоже ценю, – с явными угрожающими нотками произнес Рейн. Он лениво раскинулся в кресле, но эта леность обманчива. – Мне не нужна обуза в виде человеческой женщины.

Его слова неприятно царапнули меня. Уж чего-чего, а быть обузой я не желаю. И почему от его слов сердце так болезненно сжалось? Нет, я не позволю дракону оскорблять себя и ставить в зависимое положение. Если думает, что сможет задеть меня и унизить, то сильно ошибается!

– Мне тоже не нужна обуза в виде необразованного и дремучего мужчины, – не скрывая презрения, резко отозвалась я. Да, это хамство. Но что мне остается? Дракон явно привык чувствовать себя королем этого мира. Интересно, как ему это удается, когда он даже об устройстве организма ничего не знает?

– Ты переходишь все границы, Виктория, – дракон старался звучать безразлично, но его раздражение нет-нет, да прорывалось наружу. Я услышала, как он поднялся. Скосив глаза, заметила на стене огромную тень, которую отбрасывал этот невыносимый ящер. Да, он, безусловно, крупнее и сильнее меня. Но я не боюсь. Пока Рейн шагал ко мне, я делала вид, что страшно заинтересовалась кованым подсвечником в форме обнаженной русалки, держащей в руках необычный сверкающий шарик. Интересно, как работают эти штуки? Об электричестве в этом мире явно не слышали.

Мой затылок обожгло драконье дыхание. Я закатила глаза. Подкрался и пыхтит в спину, как обиженный еж. Что это за манера у него – все время со спины заходить? Я где-то слышала, что такие повадки выдают труса и подлеца.

– Вы сами заставили меня перейти границы миров, – да, я решила позволить себе резкость и устало развернулась. Взгляд уперся в широкую мужскую грудь. – И не Виктория, а Виктория Владимировна, и не «ты», а «вы». Вас вообще манерам обучали? – вопросительно вскинула бровь.

– Девочка, – шепнул Рейн, ловким движением ухватив меня за подбородок. Сильные пальцы вздернули голову вверх, вынуждая смотреть в темные глаза. Даже сейчас ничего не могла поделать с тем, что его лицо завораживает меня, идеальные черты притягивают взгляд. В такие моменты, стоило только всмотреться в лицо дракона, он переставал казаться монстром. В черных глазах плескалась вековая мудрость и даже…человечность, но все это вдребезги разбивалось об его подчеркнутую невоспитанность. – Не зли меня еще сильнее, – посоветовал он, но я в эту угрозу не поверила. Когда смотрела ему в глаза, просто не верила, что он способен на убийство. – Что это? – Рейн неожиданно поднял руку и показал мне электрошокер. Желтый прибор, которым я смогла хоть как-то защитить себя от превосходящего меня противника, теперь оказался в руках дракона. И вряд ли он собирается возвращать мне его.

– Электрошокер, – ответила я со вздохом. Неожиданно дракон нажал на кнопку, и комнату наполнил резкий звук электрического разряда. Я вздрогнула всем телом и отшатнулась, врезавшись поясницей в стол. Сейчас дракон очень напоминает обезьяну с гранатой. Уверена, что он понятия не имеет, как обращаться с шокером! Это не игрушка. При желании, этой штукой можно запытать человека до смерти.

– Интересный артефакт, – заинтересованно протянул Рейн, рассматривая средство самообороны. Вновь раздался звук электрического разряда. Будто ребенок, дракон нажимал на кнопку и наблюдал за тем, что происходит с предметом. Одно радует – рано или поздно у прибора сядут батарейки, и дракон никому навредить не сможет. – Что это за магия? Как это работает?

– Это не магия, – не удержалась от усмешки. Как дикарь, ей-богу. Все непонятные явления пытается объяснить магией и высшими силами. – Это электричество. Такая сила природы.

– Никогда не слышал о ней, – резковато заявил дракон, мрачно смотря на меня.

– Слышали, – вздохнула я. – Молния – пример электрического разряда. Вы же видели молнии в небе?

– Ты хочешь сказать, что в этой штуке заключена молния? – он перевел на шокер изумленный взгляд. Ох… Я даже не знаю, какими словами объяснить ему устройство прибора. Этот мужчина привык мыслить совсем другими категориями, в отличие от меня.

– Да, – закатив глаза, выдохнула я. Молния, так молния. Если ему так понятнее, то…

– Очень интересно, – хмыкнул Рейн, резко переводя на меня взгляд драконьих глаз. Будто пронзил насквозь, резанув ими по лицу. Я невольно дернулась. Слишком странные у него глаза, нечеловеческие. За ними пряталось что-то сильное, древнее и неизвестное мне. Какой-то зверь, напяливший на себя тело человека как костюм. – Но вернемся к обсуждению нашего сотрудничества…

– Стоп, – мотнула головой я. – Почему вы вдруг решили обсудить со мной правила моего пребывания здесь? – прищурилась я, всматриваясь в лицо Рейна. Его губы тронула легкая улыбка, словно мои слова приятно удивили дракона. – Такие вещи обсуждаются в первую очередь. Правила поведения нужно было обсуждать прежде, чем выпускать меня «в люди», но вы решили сделать это только сейчас, даже платье мое отобрали. Что изменилось, Рейн?

– А ты догадливая, Виктория, – хмыкнул он в ответ. – Не ожидал, – признался Рейн, скользнув по мне странным взглядом, в котором бледной тенью промелькнуло уважение. – Твой совет с солью и сахаром оказался очень действенным. Больным начали давать этот…как ты его назвала?

– Солевой раствор, – напомнила я.

– Да, его. Уже через полчаса у многих отмечалось улучшение самочувствия, а некоторые и вовсе впервые за много дней встали с постели. Признаюсь, я сначала не поверил, но когда увидел своими глазами, как люди, которые уже одной ногой стояли в могиле, вдруг начали приходить в себя, удивился. Твой совет оказался ценным.

– Рада, что была полезна, – процедила дежурную вежливую фразу. В груди теплом отдалась хрупкая надежда. – Отплатите мне той же монетой. Отправьте обратно, – не удалось скрыть молящих ноток в голосе. – Я хочу домой, – совсем уж по-детски произнесла я.

– Нет, – холодно и твердо отрезал дракон. Надежда застыла в груди и рассыпалась на мелкие осколки, как разбитый кусок льда. – Ты же слышала: я несу за тебя ответственность. Виктория, ты можешь быть полезна здесь, в этом мире. Сама говоришь, мужа у тебя нет, – хмыкнул он, обводя меня оценивающим взглядом. – Кстати, сколько тебе лет?

– Сто! – шикнула я, обиженная его отказом до глубины души. Дракон не сказал, что возвращение невозможно. Он настаивает на том, что это противоречит местным традициям. Я верю, что возвращение возможно, просто мне не говорят, каким образом можно вернуться. Увы, при всей своей образованности я ничего не смыслю в магии, а без нее не вернуться.

– Сто? – приподнял бровь дракон. – Юная, – он заявил это абсолютно серьезно. Ни один мускул не дрогнул на его лице, чтобы сказанное можно было принять за шутку. Неужели он воспринял мои слова всерьез? – Тем лучше. Привыкнешь, освоишься… Возможно, заведешь здесь семью, – на лице Рейна промелькнула хитрая улыбка.

У меня дернулась щека от упоминания семьи. У меня есть семья – мой ребенок!

– Думаю, я смогу подыскать тебе жениха, – прикинул в уме он, оценив мои внешние данные. Под тонкой белой сорочкой моя фигура прекрасно просматривается. Я сжала кулаки и сглотнула слюну, умоляя себя сдержаться и не наброситься на глазастого ящера с кулаками. Третье нападение может стоить мне очень дорого.

– Я не желаю выходить замуж, – с расстановкой, по слогам отчеканила я. Остается надеяться, что он способен услышать обычные человеческие слова.

– Пока не желаешь, – согласился Рейн, а я разжала кулаки. – Но здешние мужчины умеют красиво ухаживать. Посетишь балы, побудешь при дворе, а там и сама начнешь меня упрашивать разрешить тебе выйти замуж. И я еще подумаю, отдавать ли тебя, – самодовольно вскинул голову мой похититель.